Текст книги "Алгоритм чувств (СИ)"
Автор книги: Simba1996
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
«Боже, обними меня… хочу в твои сильные руки. Хочу долго-долго прижиматься к тебе. Настолько долго, что ты уже не выдержишь. Хочу тебя. А ты меня? Наверное, да… так не жди, прошу. Возьми меня»…
Он провёл кончиком прямого носа по нежной щеке девушки, втягивая носом запах ванили. Заполнил лёгкие. А она тяжело дышала, так и не смея поднять на него глаза. Он только тихо выдохнул – она сидела перед ним, не в силах пошевелиться. А что он мог ей подарить? Только наслаждение и безграничное удовольствие…
«Сегодня я сделаю это с тобой, если ты позволишь… и ты уже не будешь девочкой. Зато будешь счастливой… очень счастливой. Я сделаю тебя счастливее, чем до этого. Я готов говорить тебе это вечно, хочешь?»…
С нежностью поцеловал её в покрасневшую щёку. Сакура тихонько выдохнула, уже протянув к нему руки и положив маленькие ладошки на широкие плечи, крепче прислоняя к себе. Боже, как от него приятно пахнет… мускус, который вырабатывает его бледная кожа – первый признак его возбуждения. Девушка приоткрыла бледно-алые губы в надежде, что он хотя бы прикоснётся к ним своими… но нет, он вдруг осторожно, едва ли сжав ровные белые зубы, прикусил чувствительную мочку её ушка, поймав её судорожный выдох – явное разрешение продолжить. И это так приятно… приятно, когда он принялся осторожно тереться кончиком прямого носа за её аккуратным ушком. Она закусила нижнюю губу в надежде не издать стон, который так и рвётся с её чувственных приоткрытых губ.
– Сакура… – тихо произнёс Учиха.
Будто наслаждался лишь самыми первыми звуками любимого имени, словно пробовал его на вкус… оно такое сладкое для него, это имя… и такое запретное. А потом она вдруг отстранилась, словно выйдя из этой сладкой истомы лишь потому, что приоткрыла глаза. Девушка вскочила, густо покраснев. Нет, нельзя, нельзя! Да почему её так тянет на то, чтобы лишиться с ним девственности? Боже, неужели их настолько сильно тянет друг к другу, что без этого просто не обойтись? Почему?.. почему её тянет к взрослому мужчине? Он уже взрослый… старше её. И эта запретная связь… всё это только подливало масла в огонь. И от этого огня ей никуда больше не деться. Сейчас она чувствовала себя маленьким мотыльком, которого тянет, влечёт к себе яркий свет горячего пламени. И этот мотылёк обязательно опалит свои нежные, тонкие крылышки… так почему ей не сделать так же? Броситься к этому огню, чтобы он сжёг её дотла. Ей сейчас хотелось… прижаться к нему. Не отпускать долго-долго… говорить ему. Говорить, какой он хороший и как сильно она его любит… целовать его. Целовать без остановки, сквозь поцелуй шепча что-то приятное… гладить его тело. Начиная с красивого лица и заканчивая кубиками пресса и внутренней стороной бедра…
«Мне сложно. И мне жаль, что я не могу так быстро взять и решиться, чтобы ты сделал то, чего хотел… прости меня. Мне действительно трудно»…
Боже, почему она никак не может решиться? Ведь это так просто. Всего лишь подойти к нему и обнять, сказав, что готова, только и всего. Ничего сложного, но… но почему так непросто?
Учиха уже опустил голову, глядя на поверхность стола. В чём дело? Его маленький нежный мотылёк упорхнул от него, испугавшись разгорающегося пламени? Хм, как странно… и так странно, что он не может просто так сказать ей два простых слова: «будь моей»… она и так его. Целиком и полностью. Нет, Учиха далеко не собственник, просто ему приятна мысль о том, что эта нежная девочка принадлежит ему. Плевать, что скажут люди. Сакура вдруг провела ладонью по его угольно-чёрным волосам, чуть улыбнувшись. А он поднял голову. Она такая красивая… и так снисходительно посмотрела на него… боже, её даже страшно коснуться. Она фарфоровая? Хрустальная? Нет, всего лишь маленькая и хрупкая…
«Хочу тебя обнять… сильно. Но боюсь: вдруг ты испугаешься? И больше никогда не придёшь… нет! Этого никогда не случится! Ты всегда будешь со мной»…
И он неуверенно обнял её, прижимая к себе. Она так тесно к нему, что он чувствовал её сладкий запах – ваниль. И он вдруг обнажил от майки её плоский животик с аккуратной ямкой пупка. С нежностью поцеловал около неё горячими губами, словно оставив ожог на её бархатной коже, чуть прикусил, заставив мурашки бежать по её узкой спинке. Девушка тихо выдохнула, приоткрыв губы и содрогнувшись – живот явно её чувствительная точка.
А что насчёт этой ямки посередине? Учиха провёл вокруг неё кончиком влажного языка. Затем чуть просунул его внутрь. Тихий стон, явно выдавший свою владелицу. И она крепче сжала пальчики, стиснув чёрные волосы Учихи. Он не против – это ещё только цветочки… опять прикусил нежную кожу, сразу же с осторожностью поцеловав покрасневшее место укуса.
– Я хочу… – вдруг тихо проговорила она, судорожно выдохнув.
Если бы он знал, насколько сильно она хочет… а он продолжил исследовать плоский животик кончиком прямого носа и тёплыми губами. Достиг ими пояса шорт, чуть приспустил их вниз. Его чёрным глазам открылись стройные бёдра девушки, кости которых чуть выпирали.
«Ну же, возьми меня, я хочу этого, только возьми, прошу… господи, ты же сам хочешь, так бери… бери же»…
– Сакура, – вдруг хрипло сказал он, чуть улыбнувшись. Он всего лишь хочет, чтобы она была счастлива, только и всего. А счастлива она будет только с ним, – если для тебя это важно, то я буду ждать столько, сколько нужно тебе…
Сакура улыбнулась. Она явно ценит то, что он говорит, но… но нет. Она не будет ждать. Более того, она не хотела ждать… и хотела, чтобы он сделал это сегодня. Зарылась пальцами в его волосы, а он по-прежнему касался губами чувствительного животика, изредка покрывая его лёгкими поцелуями. Когда он прислонялся слишком тесно, она чувствовала, как дрожали его длинные ресницы. Самые кончики, будто в нетерпении… он хотел. И он не станет ждать.
«Я боюсь прикасаться к тебе. Ты такая ранимая и хрупкая. Я хочу тебя. Ты такая невинная и непорочная… я люблю тебя. Ты единственная»…
– Для меня важно, чтобы ты был у меня первым, слышишь? – тихо спросила девушка, улыбаясь. – Мне никто не нужен больше…
Он знал это. Знал, а она обняла его за шею – медленно обвила её руками. Стала гладить заднюю сторону, едва-едва царапая её ноготками, слыша, как он тяжело дышит. Он вдруг притянул её к себе. Считанные мгновения, и она сидит у него на коленях, глядя ему прямо в чёрные глаза, тесно прижимаясь к нему… горячее, сильное мужское тело, которое так и тянет её к себе… чёртов Учиха.
Он принялся гладить её маленькое тельце широкими ладонями. Хрупкая в его руках. А что, если расколется? Нет, он не даст этому случится, Учиха точно знал. Потому поцеловал её – мягко, нежно, осторожно, почти не применив языка. Лишь в конце, лизнув кончик её язычка, который она выставила от удовольствия, и пройдя по нижней губе девушки. А она ощущала, как он то задирал её майку до уровня маленькой аккуратной груди, то опять опускал её. Дразнил себя самого же. И зачем? Хм, как странно…
«Я знаю, что ты боишься. Но, прошу, не бойся, делай то, что ты хочешь сделать со мной. Я буду терпеть это ради того, чтобы быть полностью твоей»…
Он поцеловал её в шею. Страстно, сильно прикусывая нежную тонкую кожу, из-за чего девушка зашипела от лёгкой боли, подобно самой дикой кошке. И всё-таки это приятная боль. Боль, которую она готова испытывать снова и снова, вновь и вновь, опять и опять… прижалась к нему. Сильное, стройное тело. Он стянул с её хрупких плечиков, покрытых веснушками, лямки майки, опустив их вниз. К чёрту всё, они больше не нужны. Теперь ей ничего не нужно. Нужен только он. Сакура прикрыла глаза, хлопнув длинными ресницами, а он длинно провёл по её изящной шее кончиком языка, выдохнув и чмокнув её в бледно-алые приоткрытые губы. И единственное, что она услышала из его уст, были тихие слова на выдохе:
– Моя девочка… моя маленькая…
Девушка покраснела, чуть улыбнувшись. Если бы это сказал ей кто-то другой, то она бы усмехнулась… а когда ей сказал такое этот голос, то она тут же покраснела. Приятно это слышать от него… очень. Настолько, что всё тело покрылось мурашками, а единственная мысль о том, что сейчас она лишится девственности, вызвала мелкую дрожь по всему её маленькому тельцу. В низ живота налилось что-то тёплое, может быть, даже горячее… и она не знала, что это. Возбуждение? Да. Именно оно. Приходит порой так неожиданно, что приходится его прогонять. Но явно не сейчас…
– Не дрожи так, слышишь? – тихо сказал он, посмотрев прямо в её ярко-изумрудные глаза. Боже, до чего она красивая. И её глаза всё же заволокло туманной пеленой предвкушения и возбуждения.
– Мне страшно, – призналась Сакура, неуверенно глядя на него. – Совсем немного…
«Ты боишься, а я ещё даже не начинал. Что будет, когда я стану входить в тебя?.. ты будешь кричать? Я постараюсь не причинить тебе боль, ведь я люблю тебя»…
Поцеловал её. Нет уже нежности в этом поцелуе, лишь настойчивость и чувство собственности, которое у Учихи хоть отбавляй. А она лишь принялась гладить его сильное тело. Хотела снять футболку – чёртова конкурентка… она ей не соперница, эта футболка. Только Сакура могла прижиматься к нему так крепко и быть так близко к его мужскому телу, буквально впитывать его запах… господи, как она за такое короткое время могла так сильно его полюбить? Она и сама не знала. Наслаждалась поцелуем, который он ей дарил. Провёл языком по чувствительному нёбу и внутренней стороне щёк, по ряду ровных зубов… завершил поцелуй, напоследок чмокнув её в губы и еле ощутимо прикусив нижнюю. Она в его плену. Мотылёк уже не вылетит из пламени, в которое сам попал по собственной ошибке и любопытству.
Сакура, воспользовавшись ситуацией, стянула с него футболку. Хм, что теперь ты скажешь, чёртова конкурентка? Теперь ты лежишь на полу, брошенная, а эта девчонка прижалась к его сильной мужской груди, втягивая терпкий запах его бледной кожи. Такой приятный для неё… от него не пахнет так, как пахнет от близнецов, например – никакой сладости и странной нежности, видимо, из-за возраста. Его запах совсем другой.
Резкий, но приятный, мужской, мускусный, терпкий… и Сакура только от этого готова сходить с ума. А он уже стянул с неё майку вместе с чёрным лифчиком, которые теперь так же одиноко составляли компанию его футболке на полу. Всего лишь товарищи по несчастью – оказались здесь вместе, ничего необычного. Девушка смутилась, прикрыла от жадного взгляда его чёрных глаз маленькую аккуратную грудь, тихонько всхлипнув. Ещё чуть-чуть, и он не будет с ней таким нежным. Ей так казалось…
«Ты же не сделаешь мне больно, правда? Знаешь, человек, который любит, никогда не причинит резкой боли»…
Он вдруг подхватил её на свои сильные руки, прижав к себе. Нежное горячее тело, такое хрупкое и такое маленькое, которое хочется целовать без остановки, которому хочется сделать так приятно, чтобы его владелица изгибалась от наслаждения, подобно кошке, царапая мужское тело над собой. И он положил её на кровать. Аккуратно, как будто даже это осторожное движение отзовётся болью в её маленьком теле. Но нет.
Девушка тихонько постанывала то ли от наслаждения, то ли от приятного чувства горячего тела над собой. Стоит на чуть-чуть протянуть к нему руки и он сам прижмётся к ней, тяжело и часто дыша от предвкушения. Боже, неужели сейчас она позволит ему сделать то, что он хотел сделать с самого начала? О, неужели… неужели эта девчонка сейчас будет извиваться под ним в приступе сладкого оргазма? От такой мысли в низу живота что-то пульсировало у них обоих, причём всё более настойчивее. Он стал целовать её маленькое тельце. И это тельце такое сладкое и манящее для него… слишком притягивает к себе, чёртова девчонка. И зачем?.. хочет, чтобы он сорвался и сделал всё более грубо? Ну нет, он себе этого не позволит. И он словно сказал ей об этом, осторожно прикусив нежную кожу её шеи, чуть оттянув, затем снова поцеловал.
И снова. И снова целовал. Слушал её тихие постанывания, быстро проводя кончиком языка по аккуратной ямке ярёмной впадины. Перешёл к ключицам, всё так же медленно скользя языком по её бархатной коже. Она даже на вкус сладкая… такая же сладкая, как и её запах. А девчонка только лежала под ним, тяжело дыша и прикрывая грудь, закрыв глаза, стесняясь его взгляда. Жадный, собственнический, в нём явно есть страсть и… любовь к ней. Такая нежная, безграничная, как и цвет его глаз, такая простая и именно такая, какую хотела Сакура. Девушка чуть улыбнулась, когда он легко поцеловал сначала одну острую ключицу, потом вторую, спускаясь всё ниже, прямо к аккуратной маленькой груди. Отвёл её руки в стороны, взору открылась небольшая грудь с уже напряжёнными сосками, один из которых он тут же накрыл своими бледными губами.
Девушка вскрикнула от неожиданности, застонав и закрыв бледно-алые губки маленькой ладошкой, шире раздвинув стройные ножки. И Учиха уже лежал на её нежном теле. Сакура чувствовала, как у него бешено колотится сердце в его сильной мужской груди, а внутренней стороной бедра она ощутила, как его член постепенно твердел, выпирая под ширинкой джинсов. Кончиком языка Учиха обвёл напряжённый сосок девушки, заставив её выдохнуть и густо покраснеть. Его длинные пальцы стянули с неё короткие шорты вместе с трусиками. Всё, теперь она точно не отвертится. Сакура это знала. Потому лишь зарывалась в его чёрные волосы пальчиками, крепче прислоняя голову к груди. Её кожа покрылась мельчайшими капельками холодного пота. Волновалась…
«Ты такая красивая… и сейчас ты для меня порочна. Да, ты действительно порочна: лежишь обнажённая и возбуждённая почти до предела перед взрослым мужчиной»…
Он провёл тонкими пальцами по увлажнившейся промежности девушки, пытаясь хоть на чуть-чуть ввести один. Она выдохнула, цепко хватаясь за его широкие плечи. Учиха поцеловал её – это немного больно. Нужно унять эту боль… нежный поцелуй, успокаивающий, и она тут же расслабилась, готовая впустить в своё девственное тельце нечто гораздо крупнее пальца.
– Ты точно не будешь жалеть? – взволнованно спросил он, глядя на девушку. Она посмотрела на него так же, как и он, прямо в чёрные глаза. И она так и говорила, мол, нет, я никогда не пожалею об этом. Просто не могла ему сказать это вслух… и в тусклом солнечном свете из окна можно видеть, как на его лбу выступили капельки холодного пота.
– Точно не буду, – честно ответила Сакура, приоткрыв бледно-алые, опухшие от поцелуев, пухлые губки. Её взгляд затуманен – возбуждению, кажется, нет предела. И она не простит ему, если он не решится. – Я хочу этого…
Едва ли она произнесла последний звук своего монолога, как услышала звон его ремня – нетерпеливый. Сакура чуть улыбнулась, потянувшись к нему явно за поцелуем – снова в уже припухшие бледные губы, снова не отрываться от него долго-долго, снова не делать перерыва для глотка кислорода… кислород?! Что это вообще?! И зачем он нужен… всего лишь какой-то живительный газ, который не стоит таких любимых губ Учихи. За это время он уже снял с себя всю оставшуюся одежду. К чёрту всё! К чёрту незаконную связь, к чёрту разницу в возрасте, к чёрту и одежду! Хватит. Надоело ждать. Он притянул нежное тело ближе, посадив на бёдра и прижав девушку к себе. Направил напряжённый член во влагалище, выдохнув и посмотрев на Сакуру. Зажмурилась. Ждёт, когда пройдёт вся боль, уступив место наслаждению.
– Сейчас… потерпи немного… – шёпотом проговорил он, с нежностью принявшись гладить её нежно-розовые длинные волосы. Зарылся в них пальцами – сладкий запах. А она всё ниже, но с его помощью опускалась на его бёдра. Внутри что-то натянулось…
– Ай! Больно…
Мгновение, которое она никогда не забудет…
– Сакура… – тихо произнёс Учиха, уже думая всё это прекратить. Ей больно… а что он может поделать? Он вошёл совсем на немного, но этого было достаточно для того, чтобы она ощутила боль…
«Прости, просто мне очень больно… но я хочу этого. Ты не поверишь, насколько»…
– Продолжай… не останавливайся, я… ах, – тихий стон, который она не в силах держать в себе, – я буду терпеть…
Её вскрик. Вскрик, который говорит ему о том, что именно он лишил её девственности, а не кто-нибудь другой. И именно ему первому она отдалась. Доверилась. Боже, насколько это… трогательно? Может быть. Но для Учихи это всего лишь лишнее доказательство её любви к нему. Теперь она девушка. Это подтвердила и кровь, вытекшая струйкой из узкого влагалища. И он принялся её успокаивать. Стал целовать лицо, каждую родную чёрточку на этом красивом личике. Ощущение солоноватости. Она плакала. И только Сакура знала, что это слёзы счастья, смешанные со слезами боли.
«Я не хотел, прости меня… больше не сделаю тебе больно. Пусть глупо, но впредь я буду обращаться с тобой более нежно»…
– Ну, всё-всё… – тихий шёпот ей на ухо. А она обняла его за шею, втягивая носом его приятный запах. Уткнулась в покатое плечо – боль испаряется. – Тихо, не плачь… тихо, моя девочка… тихо, всё хорошо…
«Да, я твоя. Только твоя. Чёртов собственник, как же я люблю тебя»…
Стал входить в её хрупкое тельце с каждым толчком всё глубже и глубже… а она лишь громко стонала, то целуя его, то кусая в шею, то закусывая свой согнутый указательный пальчик, чтобы сдержать всё в себе. Боже, она даже не думала, что это так приятно… приятно, когда нечто чуждое размеренно двигалось в ней, то входя, то выходя. Громкие стоны обоих наполнили комнату. Комнату наполнил и терпкий, но приятный запах совокупления.
С обоих стекали маленькие капельки холодного пота, впитываясь в уже смятую влажную простыню. И девушка могла лишь судорожно повторять ему на ухо: «быстрее, быстрее…», при этом осторожно прикусывая мочку. Аккуратные ноготки разодрали чуть ли не до крови широкую мужскую спину… ещё один толчок внутрь, и вот она уже содрогнулась от сильного оргазма, закрыв глаза. Длинные ресницы еле заметно подрагивали, буквально самые кончики… он кончил следом, изливая горячую белую сперму прямо во влагалище. Секунда, и он снова крепко прижал её к себе, тяжело и часто дыша. Девушка дышала так же, чуть улыбаясь, и принялась гладить его непослушные, угольно-чёрные влажные волосы.
– Я так счастлива… – тихо проговорила она, крепче прижавшись к нему. И он тоже счастлив, как и она:
– Я люблю тебя.
Девушка покраснела.
– И я тебя люблю… – улыбнулась она, с осторожностью поцеловав его во влажный лоб.
– Не отпущу… никогда… слышишь? – шёпот на её аккуратное ушко… а потом она и сама не заметила, как сильные руки переложили её на кровать и накрыли тёплым одеялом, а сам он прижался своим горячим стройным телом к ней. Приятно… так приятно и хорошо не было никогда. Он стал перебирать длинными пальцами её нежно-розовые волосы, склонился к её щеке так, что его длинные ресницы стали щекотать нежную кожу… она провалилась в сон под действием всего этого. И даже кровать ей здесь казалась мягче…
«Никуда и никогда тебя не отпущу. Ты всегда будешь рядом со мной. Да, я собственник, признай это. Но теперь ты моя… и теперь ты будешь со мной. Я проснусь и увижу тебя… в таком виде, в каком я всегда хотел тебя увидеть… моя девочка. Ты будешь лежать рядом со мной, а может быть, с утра уже будешь перебирать мои волосы, если проснёшься раньше… наконец-то то, чего я так хотел, сбылось. Сбудется. И всегда будет сбываться. Я люблю тебя»…
========== Глава 14 ==========
Сакура проснулась глубокой ночью только от того, что ей было как-то жарковато. Учиха прижимал её к себе, хотя сам при этом крепко спал, закрыв глаза. Девушка улыбнулась, посмотрев на него. Впервые она видела его таким умиротворённым и спокойным, впервые его красивое лицо ничем не омрачено… боже, он действительно красивый, даже когда спит. Сакура перевернулась на живот, посмотрев на него и подперев голову рукой, улыбаясь. Учиха не проснулся, только продолжал спать, чуть нахмурив тонкие чёрные брови. Девушка прикрыла длинные ресницы. Боль в низу живота, которая отдавалась эхом по всему её хрупкому нежному телу…
Сакура тихо выдохнула, чуть зажмурившись. Эта боль пройдёт, она была уверена. Зато теперь она полностью принадлежит самому дорогому для неё человеку после Мамору… кругом влажная смятая простыня, а он тихо спал. В свете луны его лицо такое… светлое? Да, наверное. И его бледная кожа на кое-каких участках в освещении как будто светилась, как у мертвеца. Сакура даже не думала о том, что так приятно наблюдать за спящим человеком… но она ещё успеет это сделать – девушка достала телефон из-под подушки, после чего принялась набирать свой домашний телефон. Пошли гудки. Да, она знала, что Мамору точно не спит, если Сакуры нет дома, и наверняка переживает. Отлично было бы ему позвонить, девушка точно знала… и вот она ожидала, пока он возьмёт трубку. Послышалось тихое, неуверенное «алло», после чего Сакура заговорила шёпотом, опустив густые ресницы:
– Мамору, почему ты не спишь?
Молчание. Сакура этого ожидала, и теперь думала, что он ответит. Мальчик тяжело вздохнул.
– Я тебя жду, сестрёнка, – ответил он, снова вздохнув.
Сакура лишь закатила глаза, покосившись на Учиху – он всё ещё спал, и, наверное, ничто не в силах было его разбудить. А может быть, он просто притворяется спящим?.. Сакуре теперь казалось, что у неё двое детей, – Мамору и Учиха.
– Ложись спать, я приду завтра, – тихо сообщила Сакура. Ну, не собираться же ей домой посреди ночи в таком состоянии! Да ей даже встать тяжело, не говоря уже о том, чтобы идти по ночному городу. Тем более, от Учихи уходить не хочется… от того тепла, что он дарит ей, от этого приятного запаха, которым пропахла насквозь вся его комната и квартира… ей действительно не хотелось уходить. Даже ради Мамору. Может быть, она плохая сестра, но… Учиху оставлять не хотелось.
– Где ты? – вдруг резко спросил мальчик.
Сакура знала, что он сейчас волнуется и переживает за неё… может быть, думает, что с ней что-то случилось и она попала в беду. Потому Сакура решила говорить как можно более спокойнее и естественнее:
– Не важно… ты покушал?
– Да.
– Зубки почистил?
– Да.
– Тогда немедленно в постель, – приказала Сакура, чуть улыбнувшись.
И тут же она почувствовала, как её тело принялись гладить чьи-то нежные холодные руки… и не было сомнений в том, кому они принадлежат – длинные тонкие пальцы, но такие сильные, а в то же время вроде бы и осторожные… девушка улыбнулась, чуть склонив голову – пальцы, самые подушечки, наслаждались её бархатной кожей… она покраснела.
Он обнял её. Положил голову на спину, принявшись целовать, наверное, каждый позвонок, спускаясь с одного и поднимаясь на следующий. Сакура усмехнулась – немного щекотно, но это так приятно… приятно, что её тела касается именно он. Но всё-таки совесть не дремлет (хотя Сакура думала, что она сегодня больше не проснётся) – Сакура сейчас разговаривала со своим младшим братиком, а её обнимал взрослый мужчина, целуя в спину. Его угольно-чёрные волосы спадали на её гладкую спину, щекотали ещё больше… скользнули по бархатной коже, заставляя её усмехаться прямо в трубку Мамору.
– Но… где ты? – спросил мальчик, сглатывая. Сакура вздохнула. – Почему ты не придёшь?
– Я не буду говорить, Мамору, не сейчас, – резко оборвала его она, чуть нахмурившись и густо покраснев. – Всё расскажу, когда приду. Сладких снов.
– Пока… я люблю тебя! – крикнул мальчик в трубку, а Сакура лишь заулыбалась:
– И я тебя, братик.
И она даже не знала, что будет говорить Мамору, когда придёт домой. Он повесил трубку, но явно был рад, что Сакура ему позвонила, хотя бы сказала, что она не придёт. А то он наверняка уже волновался и ждал её… но с ней, видимо, всё хорошо… а Сакура думала о том, что ей даже более чем хорошо. Что ей ещё надо для счастья? Её обнимал любимый человек, целуя в спину, перебирал её нежно-розовые волосы, гладил их, накручивая длинную прядь на кончик длинного пальца… а Сакура повернулась к нему лицом, ложась на спину, прикрывая руками грудь. Он всё такой же красивый… и, кажется, он не спал – всего лишь действительно притворялся. Глаза ясные, даже несмотря на чёрный глубокий цвет. Она как будто смотрела в ночь. Такие странные глаза… и такие красивые и любимые.
– Он, наверное, переживает… ничего не случилось? – тихо спросил Учиха, глядя на неё. Сакура покачала головой, улыбаясь:
– Нет, всё хорошо…
И она стала смотреть на него, на его такое ставшее родным лицо. И всего-то за одну ночь. И ей казалось, что она знает его всю жизнь после такого. Может быть, у них похожие судьбы, поэтому ей так кажется. Учиха только положил голову на её грудь, закрыв глаза и слушая размеренное биение её маленького сердечка… и его сердце бьётся с таким же ритмом.
Одновременно.
Сакура принялась гладить его угольно-чёрные волосы, перебирая их между тонкими пальцами. Почему-то ей не хотелось спать, а хотелось слушать его сонное тихое дыхание, чувствовать приятный сладкий запах, который источало его бледное сильное тело. И сейчас, да и после этого момента, она стала самой счастливой на свете. Всё так, как хотелось ей. Только он об этом не знал, теперь тихонько посапывал, видимо, засыпая. Сакура улыбнулась. Да, она действительно самая счастливая на свете…
***
Утром всё было так, как всегда, когда проснулся Учиха. Точнее, ему понравилась одна деталь в этом утре – Сакура… Сакура, одетая в его чёрную свободную футболку, которая была ей явно велика, и теперь обнажала хрупкие плечики девушки. И она лежала на его кровати, свернувшись в комочек, только в этой футболке и трусиках, поджав под себя ноги. Учиха выдохнул, посмотрев на неё. Всё действительно так, как хотелось ему, и его это дико радовало. Сейчас хотелось обнять её, прижать к себе, гладить её волосы, целовать каждую клеточку на её хрупком теле… жаль только она об этом не знает. Сакура не спала, чуть приоткрыв ярко-изумрудные глаза. Учиха подпёр голову рукой, глядя на неё.
– Ну что, как спалось? – спросил он её. Сакура улыбнулась, вдруг медленно поднявшись на кровати на четвереньки. Девушка подползла к нему, ложась рядом и вдруг прижавшись к его сильному телу, втягивая носом приятный запах, уткнувшись носом в шею. Боже, это то, чего она хотела так долго. И вот она сейчас делает это… так упоительно.
– Хорошо, – кивнула девушка. Учиха улыбнулся – он ожидал это услышать. Он тоже обнял девушку, принявшись гладить её длинные нежно-розовые волосы. – Знаешь, у тебя даже кровать мягче, чем у меня, честно.
Учиха усмехнулся. Вот глупая девчонка… да что с неё взять? Ей всего восемнадцать лет. Вот и сейчас – прижимается к его стройному телу, крепко обнимает, словно хочет задушить, но для Учихи такие объятья слишком слабые… пусть обнимает крепче, ему будет приятнее.
– Да неужели? – осведомился он, вздёрнув чёрную бровь. Девушка опять закивала, крепче прижимаясь к нему.
– Прости, что заняла твою футболку, ты, наверное, злишься, – тихо и даже как-то удручённо произнесла она, опустив длинные ресницы и мгновенно погрустнев.
– Не извиняйся, – пожал плечами Учиха. – Если хочешь, можешь насовсем её забирать, мне не жалко.
Сакура даже стала счастливее, чем была. Потому обняла Учиху так крепко, как только могла своими маленькими тонкими ручками. И ему это было приятно… что она его так обнимает. Кажется, она была рада тому, что он подарил ей футболку. Это уже хорошо. Просто на большее Учиха не способен, кроме как подарить ей футболку, от которой исходит его приятный запах, и подарить ей то счастье, которое она испытала ночью вместе с лёгкой, но резкой болью… он поцеловал её в макушку, вздохнув. Сейчас его волновал лишь один вопрос…
– У тебя ничего не болит? – спросил он, покосившись на неё. Сакура только пожала плечами, а потом покачала головой:
– Нет… сейчас уже всё хорошо, не волнуйся… и знаешь, я даже рада этой боли.
***
После всего этого они вместе попили чай, хотя Сакура так и не захотела снимать футболку Учихи. Впрочем, он только был этому рад и отмахнулся от девушки, когда она в очередной раз вцепилась в край ткани футболки, насупленно глядя на Саске. Да уж… и всё было хорошо… да, ключевое слово «было». Именно потому, что вдруг раздался звонок в дверь. Учиха вытаращил глаза, посмотрев в сторону двери и вскочив с места, бросившись к ней. Он от всей души надеялся, что это не какой-нибудь… да, Узумаки. Это Учиха определил, когда посмотрел в глазок. Вот чёрт… Учиха с сарказмом закатил глаза, а Сакура прижала ладошки к губам, моля Учиху взглядом, чтобы он не открывал дверь… однако этот придурок её открыл. И тут просто Узумаки, завидев Саске, тут же кинулся на него с распростёртыми объятьями, радостно и широко улыбаясь. Он крепко обнял друга, похлопав ему по спине.
– Ой, Учиха, хорош спать и ходить тут в одних штанах по всей квартире! Ты не поверишь! – закричал он.
– Ты тоже… – прохрипел Саске, вытаращив чёрные глаза.
Сакура в это время даже не знала, что и думать, глядя на них. Так, спокойно… главное, что Узумаки пока её не заметил… нет, нет, Наруто, не смей поднимать… голову. Завидев Сакуру, Узумаки вдруг посерьёзнел и медленно отстранился от Учихи, одёрнув свою оранжевую футболку, тараща ярко-голубые глаза. А потом шумно сглотнул. Впрочем, Саске ожидал подобной реакции. Ну вот, опять этот взгляд кастрированного по весне кота, Узумаки в своём репертуаре, что тут скажешь… ах да, кстати, чего это он в такую ранищу припёрся к Учихе?! Саске это как-то сейчас не интересовало, он только протёр широкой ладонью лицо, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди.
– Вот маньяк… – тихо промолвил Узумаки, чуть приоткрыв от удивления губы. Сакура лишь дружелюбно помахала ему маленькой ладошкой. – Замечательно, Учиха! Я так и знал, я так и знал, что у вас все эти дополнительные не пройдут просто так, я так и думал! Господи, Учиха, ты реально маньяк или притворяешься?! Постой, притворяться ты явно не можешь… ой, я забыл, что сказать тебе хотел…
Он почесал затылок, недоумённо посмотрев на Учиху. Тот лишь хмыкнул, пригласив Узумаки жестом в кухню. Тот быстро скинул свои синие кеды, после чего пробежал в кухню следом за Учихой, сев рядом с Сакурой, Девушка кивнула ему, улыбнувшись, поскольку как раз хотела уже отпить чай из кружки. Узумаки подпёр голову рукой, глядя на неё:
– Нет, ну, вы гляньте! Хорошенькое дело, Сакура… и тебе не стыдно? – поинтересовался он, широко улыбаясь белоснежной улыбкой. Учиха вздохнул, наливая чай Узумаки, после чего только покачал головой, покосившись на друга.
– Не-а, – пожала плечами девушка, отставив кружку в сторону. – А почему мне должно быть, собственно, стыдно?
– Действительно! – с сарказмом воскликнул Узумаки, хлопнув в широкие ладоши. Сакура тихо засмеялась над ним. – Нет, Сакура, тебе действительно должно быть стыдно… что, если твои одноклассницы девочки непорочные, хотя я в этом дико сомневаюсь, и ни разу не трахались? А ты вот, например, переспала с преподавателем, это каково вообще?! Ты переспала с собственным преподавателем по алгебре!
