сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
Джамбала продолжал. Статуэтка Великого Эму нагрелась в его ладони.
— И такие же подковки были на башмаках того человека, что уводил от загона двух других лошадей. Он там не спешивался, у загона, но спешился, когда перегнал их на новое пастбище. И там, и в старом загоне много таких следов. Похожих.
— Боб Стенли, — определил сержант, а Гладстон снова не вытерпел и рявкнул:
— Что за чушь! Ваш парень хочет сказать, что Боб был здесь? Да, он был, ведь он же нашёл Красотку… эту дохлую лошадь, — поправился он, быстро глянув на Энни.
— Здесь и старые следы, и свежие. Этот человек был тут не так давно… и раньше — возможно, ночью, — пояснил Джамбала не ему, а сержанту. — И он же увёл корову… только это была вовсе не корова, а кобылка маленькой мисс, — он покосился на Энни, которая слушала его, широко раскрыв свои голубые глаза. Веки её распухли, волосы спутались, на щеках чернели полосы грязи, но она всё равно была очень, очень красивая.
Джамбала сглотнул и продолжал, не удивляясь тому, что не слышит новых возмущённых воплей мистера Гладстона, который и правда будто в рот воды набрал:
— Сверх её подков на неё были надеты подковы, похожие на коровьи копыта. И в загоне, и на тропе я видел только следы этих копыт и никакого коровьего навоза. Только лошадиный.
Он долго размышлял обо всём этом нынче ночью… и наконец его осенило, так что если бы сержант за ним не приехал, он бы сам отправился в участок, чтобы всё ему рассказать.
— Так-так-так… — задумчиво произнёс тот. — В прошлом веке это проделывали конокрады в буше, я видел такие штуки в каком-то музее.
Энни вдруг опустила голову и шагнула вперёд, пройдя мимо отца и подойдя вплотную к Джамбале и сержанту.
— У нас дома есть такие подковы, — чётко проговорила она. — Там, где у папы хранятся всякие редкости… ну... исторические, которые он показывает гостям. Вроде бумеранга, — она прямо посмотрела в лицо Джамбалы и добавила так же чётко и громко: — Прости меня, пожалуйста, я плохо о тебе думала и говорила. — Потом она повернула голову к отцу и гневно спросила: — Папа, где Красотка?
Тот лишь покачал головой под её взглядом.
— Я не понимаю, о чём ты… о чём вы все толкуете, — процедил он.
— Хорошо, я разберусь, — спокойно обронил сержант после тяжёлого молчания, которое длилось, как показалось Джамбале, целую вечность. — Вернёмся в усадьбу.
В джипе они снова каменно молчали, все четверо. Энни глядела в окно невидящими глазами, пока джип пылил по бездорожью среди кустов и колючек. Едва только сержант затормозил у конюшен, как она распахнула дверцу и опрометью кинулась к дому. Отец не стал её останавливать.
Вернулась Энни буквально через минуту.
— Их там нет, — твёрдо, с вызовом бросила она. — Нет коровьих подков.
И снова выжидательно уставилась на отца. Привлечённые этой мизансценой, из конюшен понемногу начали выглядывать работники, с любопытством уставившись на происходящее. Гладстон сердито махнул Билли Моргану: мол, убери всех, и парни мгновенно испарились.
Он повернул голову и из-под набрякших век устало посмотрел на сержанта.
— Хокинс, вы мне больше тут не нужны. Полиция не нужна. Произошло недоразумение. Моя племенная кобыла нашлась. Красотка завтра же окажется в своём стойле. — Теперь он смерил тяжёлым взглядом ахнувшую дочь. — Помолчи, Энн, ты достаточно сказала, — в его голосе лязгнула сталь. — Тушу погибшей лошади закопают в буше. Инцидент исчерпан, а теперь оставьте мою семью в покое.
Не дожидаясь ответа, он повернулся и направился в дом, высоко держа голову.
Энни, закусив нижнюю пухлую губу, отчаянно посмотрела на сержанта, потом — на Джамбалу, крутанулась на месте и побежала вслед за отцом.
Джамбала крепче сжал в кармане статуэтку Великого Эму.
* * *
На следующий день к вечеру сержант опять наведался в посёлок нунггубуйю. Джамбала сидел на пороге хижины, глядя, как ребятишки в замурзанных рубашонках взапуски гоняются за чёрным щенком. Щенок тявкал и делал вид, что он большой и страшный. Джамбала ухмылялся.
Он встал с порога, когда по дороге запылил джип сержанта. Хлопнула дверца, ребятишки и щенок помчались к машине. Сержант выволок из багажника картонный ящик с жестянками и два мешка муки.
— Это типа премия, — пояснил он Джамбале, проворно подхватившему мешок, сам взял второй, а ребятишки разобрали жестянки с консервами. Мать Джамбалы выглянула из хижины и подбоченилась, одобрительно глядя на сына. Охотник. Добытчик. Ловит плохих людей. Она была довольна своим старшим: теперь их семья никогда не будет голодать. Пора, пожалуй, ему жениться. Она потрепала проходившего мимо Джамбалу по плечу, улыбаясь всем своим морщинистым плоским лицом. С тех пор, как отца её детей укусила змея и тот умер, старший сын стал настоящим главой семьи.
Сержант дотащил свой мешок до закопчённой печурки и повернулся к своему следопыту:
— Пошли. Поговорим.
Они отправились в пустыню. Никто не увязался за ними, даже щенок. Жители посёлка молча смотрели им вслед.
Для Джамбалы и сержанта это стало определённого рода ритуалом: после каждого удачно проведённого дела и полученной платы они обсуждали все обстоятельства и обдумывали выводы.
— В общем, я выяснил, что мог, — неспешно проговорил сержант, вытаскивая пачку сигарет и традиционно предлагая одну Джамбале, а тот так же традиционно покачал головой. Сержант чиркнул зажигалкой и закурил сам. — Я не могу взять за жабры этого ферта Гладстона, уж больно он влиятельная задница. К сожалению, но что уж… — он вздохнул. — Боб этот Стенли — сиделец, отбыл срок за карманную кражу, прибыл сюда из Аделаиды, никаких противозаконных действий тут не совершал, спокойно работал на Гладстона. Но тот, видать, прознал о прошлом парня и нажал на него, когда понадобился человек, способный обстряпать всё быстро и чисто. Но вот благодаря тебе, — он одобрительно ткнул Джамбалу локтем, — быстро и чисто не получилось. И вообще ничего не получилось.
Джамбала изобразил улыбку, растянув уголки губ. На самом деле ему было вовсе невесело. Одна хорошая лошадь погибла, другая — неизвестно где, маленькая кудряшка Энни Гладстон ужасно расстроена, и немудрено: ей достался отец, который хоть и балует её, но по сути своей — камайсойю, вонючка.
— Короче, Джеку Гладстону нужны были деньги, — задумчиво продолжал сержант, затянувшись и выпустив струйку дыма в чернеющее небо. — Прогорели кое-какие его делишки, он влез в долги к серьёзным людям… словом, возникли проблемы, которые он намеревался решить с помощью страховых выплат за исчезнувшую породистую лошадь. Идея эта, скорее всего, пришла ему в голову, когда он смотрел на исторические коровьи подковы, так сказать, фамильные реликвии. У него и в самом деле на первом этаже — настоящий музей истории этих мест, про него не раз писали в газетах и телепередачу снимали, — сержант коротко усмехнулся. — Любимая кобыла дочки — что с того? Убивать лошадь он не собирался, хотел потихоньку вывезти куда-нибудь, а потом рассказать дочери об этом. Деньги были бы уже получены, проблема решена. Жеребята от этой Красотки были бы не племенные, заносить их в соответствующие реестры он не имел бы права, раз Красотка официально погибла, но с фальшивыми документами они могли бы побеждать на скачках, к примеру. Лошадь-то отличная, в родословной одни чемпионы. Не суть. Боб Стенли всё сделал, как велел хозяин: «переобул» кобылу в коровьи подковы, вывез её с выгона и где-то припрятал. Потом увёл оттуда же двух оставшихся кобыл и поднял тревогу на ранчо: мол, Красотка пропала. И тут Гладстон сделал одну ошибку — он попросил меня, чтобы кобылу искал ты, как мой лучший следопыт, и, если бы ты облажался, никто больше не стал бы связываться с этими поисками. Но ты не облажался, — он ещё раз шутливо ткнул Джамбалу в бок. — Ну, чего ты такой, а, парень? Расслабься, ты молодец.
Джамбала снова вымученно усмехнулся и сказал:
— Он был так уверен, что я ничего не обнаружу и что дочь его не выдаст. Она ведь быстро догадалась про подковы, думаю.
— Умненькая девочка, — кивнул Хокинс. — Но он не принял во внимание её эмоции, больше того, ему нужно было, чтобы они проявлялись как можно ярче, для пущего правдоподобия. Раскрывать ей всю подоплёку он не стал, отложил это на потом. Тем временем Боб Стенли отыскал среди лошадей хозяина одну, подходящую по масти и возрасту и… убил.
— Да, я думаю, он её зарезал, а потом на запах крови и мяса сбежались динго, — подтвердил Джамбала.
— Создал видимость, что они загрызли именно элитную кобылу, а что та была жеребая, так что с того, все знают, что динго в первый черёд начинают с внутренностей, ни один ветеринар бы не догадался, что перед ним не та кобыла, в этой-то куче ошмётков, — сержант поморщился. — Ладно, но как догадался ты?
Джамбала пожал плечами:
— Я тоже, наверно, когда-то и где-то слышал про эти коровьи подковы. Неважно. Мисс Энни должна была очень хорошо знать свою кобылу, я и попросил её опознать. Подумал, что она справится, так и получилось. Но самое главное — следы от башмаков Стенли.
— Им с хозяином стоило понагнать туда побольше народу на поиски, — хмыкнул сержант. — Всё затоптать, а тут получилось, что Боб этот как бы нашёл кобылу в одиночку. Что уже было подозрительно. Но не думаю, что я бы справился без твоей помощи.
Сержант дружески похлопал Джамбалу по спине и встал:
— Пойду уже. Устал я.
«Без помощи Великого Эму мы бы оба не справились», — подумал Джамбала и задрал голову, всматриваясь в тёмную бездну неба.
Великий Эму, как всегда, спокойно и сурово глядел на него сверху. Джамбала вдруг вспомнил долгий взгляд маленькой мисс Гладстон и улыбнулся.
Она любит эти края. Великий Эму присмотрит и за нею.
========== По воле Великого Эму ==========
Комментарий к По воле Великого Эму
Написано для команды Британских детективов на ФБ-22:
https://sfb2022.diary.ru/p221314246_fandom-british-detectives-2022-midi-r-nc-21-po-vole-velikogo-jemu.htm
Джамбала, молодой следопыт из племени нунггубуйю, знал все тропинки в буше — подобно тому, как белые люди — ванисуйю — знают улицы и проулки своего родного города. Но не только потому сержант Хокинс, отвечающий за порядок в городке Абердино и близлежащих посёлках, нанимал Джамбалу для полицейских расследований. Он не раз во всеуслышание заявлял, что у мальчишки есть логическое мышление, интуиция и цепкий ум и потому, мол, если бы Джамбала не был аборигеном, он сделал бы в полиции отличную карьеру, куда там самому сержанту.
Обычно такие речи Хокинс вёл после второй банки пива, если вообще позволял себе выпить в конце напряжённого дня, а Джамбала в ответ лишь отмалчивался да улыбался. Он-то знал, что он — дитя Великого Эму, взирающего на племя нунггубуйю с небес, и правильнее этого ничего в мире быть не могло. Что же до полицейской карьеры, то следопыта вполне устраивало благоволение к нему сержанта, который в качестве жалованья расплачивался с ним мешками с кукурузной мукой и банками с консервированной ветчиной. Получалось, что Джамбала, вместо того чтобы охотиться в буше за кенгуру и опоссумами, охотился для сержанта за беглыми преступниками, заблудившимися детьми и лошадьми. Семья Джамбалы — преждевременно постаревшая мать, младшие братья и сёстры — тоже были всем довольны. С тех пор, как их отец умер от укуса ядовитой змеи-барранги, Джамбала стал кормильцем и добытчиком, как самый старший из сыновей. Прежде чем это случилось, он учился в школе при миссии ванисуйю и потому хорошо знал их язык, но предпочитал помалкивать.
— Да ты хитрец, парень, — как-то со смехом сказал ему сержант Хокинс. — Ты специально носишь маску этакого туповатого або, который по-английски и двух слов связать не может. И это помогает тебе обводить вокруг пальца всех, кто действительно считает вас, аборигенов, тупицами. Так им и надо, — он похлопал Джамбалу по плечу, а тот, конечно, молча улыбнулся. Не мог же он сказать: «Всё верно, сэр». — Кроме того, это помогает тебе в расследованиях, — уже серьёзно закончил сержант, и тут Джамбала наконец кивнул в подтверждение.
Когда он был в маске добродушного туповатого або, способного только сосать дешёвую сивуху да пасти коров у ванисуйю, белых людей, те не считали нужным что-то от него скрывать. И он спокойно выводил из тьмы все их тайны, многие из которых оказывались довольно грязными. Он-то знал себе цену, и то, что думают про него ванисуйю, его нисколько не волновало.
Так обстояли дела у Джамбалы, молодого следопыта нунггубуйю, когда в их посёлок нагрянула съёмочная группа Би-Би-Си.
* * *
Киношники приехали в Абердино из Аделаиды, а туда прилетели аж из самого Лондона, столицы Соединённого Королевства. Всё это крайне заинтересовало Джамбалу: в школе при миссии он больше всего любил изучать географию, смотреть на очертания разных континентов и мечтать о том, как однажды поедет в неведомые земли и страны. Хотя с тех пор, как он ушёл из миссии, ему на глаза не попадалась ни одна географическая карта, сейчас он ясно представлял себе, где находится Лондон и Аделаида и как пролегал по миру путь съёмочной группы. Скорее всего, они летели через Индию или Арабские Эмираты.
Даже произносить про себя эти слова ему было приятно.
Если на то будет воля Великого Эму, Джамбала однажды тоже сможет посетить эти места.
Но пока что люди из Лондона приехали в Абердино.
Словно стая галдящих попугаев, они высыпали из взятых в аренду машин и заполонили пансион миссис Стоун, оккупировав его вплоть до мансарды. Их главному режиссёру потребовалось аж две комнаты со всеми удобствами, а оператору — дополнительное помещение для работы с оборудованием, но ведь в пансионе жили ещё и другие постояльцы! Джамбала слышал, как в бакалейном магазинчике миссис Стоун жаловалась на это продавщице миссис Грэшем, а та сперва поджала губы, а потом с ехидцей сказала:
— Ну что ж, Бетси, пусть у тебя в доме по утрам нет ни одной свободной уборной, зато ты на этом хорошо заработаешь.
Тогда миссис Стоун тоже поджала губы и промолчала. На Джамбалу, покупавшего бурый рис, они при этом обратили не больше внимания, чем на пирамиду банок с консервированным томатным супом.
Как понимал Джамбала, у киношников был какой-то сценарий их будущего документального фильма, и на другой же день после приезда они заявились в посёлок племени нунггубуйю.
Джамбала как раз сидел на пороге своей хижины и лущил бобы, помогая матери. По справедливости, этим должны были заниматься меньшие, но он пожалел усаживать за эту нудную работу сестрёнок и братишек, беззаботно носившихся сейчас друг за другом и вздымавших босыми пятками пыль. Зато они первыми заметили приближавшуюся к посёлку кавалькаду киношников на двух джипах и ровере.
Все нунггубуйю от мала до велика сразу побросали свои домашние дела и кинулись к картинно развернувшимся на окраине посёлка автомобилям ванисуйю. Поднялся со своего места и Джамбала.
— Кто это там, сын? — озабоченно спросила мать, высовываясь из хижины и близоруко щурясь в сторону доносившегося от дороги гвалта. Джамбала же с беспокойством подумал, что надо спросить сержанта, где и как можно достать для матери очки. Сейчас стоял солнечный день, а она всё равно видела плохо, а после захода солнца и вовсе не выходила за порог, боясь споткнуться и упасть.
— Это ванисуйю из Лондона, мама, — мягко ответил он. — Из самой Англии.
— Зачем они здесь? — ахнула она.
Джамбала с любовью посмотрел на её покрытое сеточкой морщин круглое доброе лицо, на статную фигуру в полосатой юбке и бесформенной кофте. Несмотря на бедность одежды и босые ноги, держалась она не менее величественно, чем английская королева, но для приезжих ванисуйю была не более чем дикаркой. Он коротко вздохнул:
— Наверно, хотят нанять проводников для поездки в буш. Видишь ли, они собираются снимать здесь кино, как сказала миссис Стоун из пансиона. Они там остановились. Я слышал это вчера в магазине. Снимают кино про наш буш.
— Ты пойдешь с ними? — продолжала допытываться мать, вытягивая жилистую шею, чтобы хоть что-то рассмотреть. Она не настаивала, у них в доме была еда, но Джамбала кивнул в знак согласия, зная, что призрак голода после смерти отца всегда незримо витал под их кровлей:
— Да, если они захотят нанять меня. И, — он усмехнулся, — судя по тому, что сюда со всех ног несётся Ирлуна, они уже этого хотят.
Действительно, самый младший из семьи, пятилетний Ирлуна, которого, видимо, послали сюда остальные дети, не желавшие разлучаться с ванисуйю, споро пылил к родной хижине, вопя при этом во всё горло:
— Джамбала! Джамбала! Старейшина сказал, чтобы ты сейчас же шёл сюда.
Джамбала помахал ему рукой: дескать, всё понял, не надрывайся, вернись к машинам и получи свою порцию конфет и жвачки, потом улыбнулся матери, потрепавшей его по плечу, и не спеша направился к автомобилям.
