Текст книги "Потерянный год (СИ)"

Автор книги: Штюрмер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Нет!

Буквы, напоминающие болезненный плач, прорвали блокаду сердца, вспенили кровь и вырвались наружу, заставляя женщину изогнуться змеей. Ее руки стремительно уперлись в плечи Георга и от разряда нечеловеческой ярости подались вперед. Мужчина едва успел открыть глаза, прежде чем оказался в фонтане, который недавно исполнил его мерзкое желание.

– Я не твоя!

Отрывистый крик разорвал тишину, поднял пыль с предметов и отправил ее танцевать в воздухе с взлетевшими сладковатыми каплями. Женщина замерла, борясь с бродившей по телу отравой, сжимая хрустнувшие пальцы и прожигая горящими глазами ошарашенного Георга.

Регина сделала шаг, буквально выжимая из своего организма крохи магии, частицы сил и остатки прежнего могущества. Кожа заблестела от выступившей испарины, натянулась от внутренней борьбы, потянула болью от невыносимых пыток. Будто тяжелый молот, а не изящная рука, взметнулась в воздухе. Повисла. Пальцы слегка сжались.

«Что?»

Королева расширила глаза, отводя взгляд от барахтающегося в своем гадостном пойле Георга. Замерла, глядя на руку, которая не собиралась выпускать магию. Даже не предупредила о своем решении покалыванием, ознобом и появившимися искрами. Не было ничего.

– Королевская дрянь!

Взвизгнув, из чаши выбрался Георг. Регина успела заметить его вытаращенные глаза, покрытое пятнами лицо и мелькнувшую руку. Мокрая ладонь прошлась по ее щеке, заставив неготовую к такой атаке женщину закачаться и, роняя волшебные вещи, упасть на пол.

Вспышка боли разбежалась по всему телу и умерла вместе с последним боем королевских сил и остатков колдовского вина.

– Ты…

Холодные пальцы вцепились в подбородок Регины, развернули ее лицо, и женщина увидела ненавистную физиономию. На его носу застыла алая капля, которая заставила Королеву на последнем издыхании растянуться в издевательской усмешке. На ослепительно-белоснежных зубах отпечаталась размазанная кровь. Дьявол так улыбался.

«Червяк»

– Зря я уменьшил дозу, – выдохнул Георг, оценивая ее застывшее, прекрасное в своей злобе лицо. – А ты ведь так и не поняла?! Да? – его ногти впились в нежную королевскую кожу. Сильнее. Мужчина надеялся стереть эту усмешку, заставить ее лицо содрогнуться в просящей гримасе. Регина же осталась непоколебима. – Фонтан исполняет только мои желания. Пока я владею им, ты будешь выполнять, что я хочу. А я хочу, чтобы ты была со мной, здесь… Чем больше ты будешь пить, тем послушнее станешь… И кольцо… кольцо, да, кольцо. Оно заблокировало твои силы. У тебя больше нет магии…

Разбивающийся о металлическую клетку огонь показался в темных глазах, окрасил их в цвет загустевшей крови и пообещал медленной смерти. На секунду Георг испугался такой молчаливой угрозы. Подгоняемый своей трусостью, мужчина отпустил Королеву, рванул к своему фонтану и быстро зачерпнул одним из стоявших неподалеку кубков напиток, который уже перестал пахнуть цветами. Слишком сильно он разъел обоняние Регины.

В потемневших глазах лишь на секунду мелькнуло отчаяние. Когда Георг насильно приоткрыл ее рот и влил вино почти что в горло, сил хватило, чтобы зажмуриться. Жаль, что уши нельзя было защитить от этого грязного смеха.

– Пей, мое Высочество… Пей…

Маленький мальчик, хохоча, бежал по залитой солнцем лужайке. Сбивал крепкими ножками лепестки полевых цветов, тревожил покой трудолюбивых насекомых, разрушал их уютные домики. Махал в зажатых пальчиках серым луком. Не чувствовал ударов по спинке миниатюрного колчана, стрелы в котором угрожающе постукивали.

«Папа, папа, я попал… попал! Малыш видел. Папа, я попал…»

– За покушение на драгоценную жизнь его Величества Георга…

«Папа, дай яблоко. Дай мне яблочко! Я попаду…»

– И его бесценной будущей жены королевы…

Оглушительный до беспамятства смех. Руки раскинулись в сторону, ловя гибкое тело. Нос ощутил ягодный запах мягких волос, которые тут же защекотали ноздри.

– Приговаривается к смертной казни через отсечение головы. Сегодня на закате….

Ребенок рассыпался на маленькие солнечные зайчики, которые запахли псиной. Вонь выбила из головы образ мальчика и заставила приподнять тяжелеющие веки. Робин сосредоточил свой взгляд на стоявших у клетки рыцарей. Те, словно гиены, ждали, пока разбойник выберется из темного угла и покажет свою звериную натуру. Как накануне было на арене. Ради нового шоу его даже не стали сажать на цепь.

«Роланд»

Оказывается, даже большое сердце может превратиться в песчинку, от которой зудящая боль пронзит каждый потаенный уголок, насыпав там тлеющей золы. А потом вновь и вновь начнет ворошить эту огненную пыль.

Осознав, что убийца не выберется из загаженного угла, рыцари переглянулись и под стук доспехов отправились прочь. Удивительно, но даже собаки не отреагировали на это клацанье.

«Ты все же сгубила…»

Сознание отправило Робина в плаванье по неспокойному океану, заставляя нырять с головой в жаркие поцелуи, палящие взгляды, ощущать острые ноготки, длинные пальцы под кожей. Менять картинки заставляли раскаленные иголки боли. Они врывались в изгрызенную собаками и пораненную мечом плоть, ковырялись в подсохшей крови, выпуская на воздух свежую струйку.

«Мой… Мой»

Хрипловатый голос обнял, лаская раны, убирая боль и оставляя на сухих, обветренных губах улыбку. Томление растеклось по обессиленному телу.

– Робин! Ро-бин…

Королевское волшебство отбросили в сторону, втаптывая в собачее поскуливание и запах псиных экскрементов. Подгоняемый злостью из-за разрушенной сказки, Робин разлепил глаза и несколько секунд пялился на согнутый силуэт у прутьев. Воспаленный мозг впустил здравую мысль.

– Белоснежка…

– Да! Да! – в ее дрогнувшем голосе послышалось облегчение, а на последней букве почти что всхлип.

– Бело…

Сглотнув пыль в горле и, едва не закашлявшись от этих ежовых песчинок, мужчина потянулся к свету.

– О, Робин!

Девушка, не выдерживая, зажала рот рукой. Отвести взгляда от истерзанного, но несломленного разбойника она не могла. Так и смотрела, как мужчина собрал остатки сил и поднялся на ноги. Прихрамывая, он подошел ближе и рухнул на колени, отчего их лица оказались в нескольких сантиметрах.

– Робин…

Рука принцессы скользнула между прутьями и прошлась по колючей щеке. Пальцы изучили глубокие черты, очертили напряженные скулы, стерли частицы грязи. Кровь невозможно было стереть – кажется, она выступила из всех пор и превратила лицо вора в багровую маску.

– Ты ранен, – ее губы даже не смогли шевельнуться, слова просто с воздухом вышли изо рта.

– Но не убит, – победоносная, кривая улыбка застыла на его губах. Как жаль, что к ним не прилагались лукавые огоньки, которые обычно зажигались в этих смелых глазах.

– Мы были там…. Видели, как ты дрался, – дрожал голос у Белоснежки. – Как герой! Ты настоящий герой, Робин. Ты ведь попытался поговорить с Региной… Жаль, что она не захотела тебе помочь…

– Нет, – его пальцы вцепились в запястье девушки, отчего она подалась назад. Глаза прищурились, рождая яростную лаву. – Он ее отравил. Это не Регина. Она хотела мне помочь, но Георг ее отравил.

– Отравил? – смогла только повторить Белоснежка. А через секунду в ее глазах вспыхнула радость, – но это все объясняет, Робин! Регина не Злая Королева! Она может тебе помочь, надо только ее спасти…

Мужчина медленно разжал свои тиски и прижался лбом к прутьям, которые дали немного прохлады его горячей, окровавленной коже. Когда он склонил голову, Белоснежка ахнула, заметив обнаженную рану.

– Робин! Тебя ударил стражник. Я видела… Я, – захлебываясь, принцесса стала рыться в складках своей жилеткы. Рука вынырнула с зажатым флаконом. – Тинкербелл передала тебе мазь. Она вылечит тебя.

– Зачем? – Робин провел распухшим языком по губам, которые застонали от режущего прикосновения. Спасения не было. – Меня, все равно, казнят.

– Казнят?

Разбойник отвернулся, прислонившись спиной к прутьям. В таком положении он смог закрыть глаза, попытался вызвать на помощь запах соблазнительного тела, зацепиться за него, связать с ягодным ароматом детских волос и найти в себе сил.

– Тебя не казнят. Слышишь? – резко оборвала его мысли Белоснежка.

– За нее не страшно умирать… Смерть на глазах королевы делает тебя королем…

Робин все же дождался. Пламенный поцелуй, отдающий ветром, листвой, бурной рекой, вырвался из океана и прижег напоследок приоткрытые губы.

Звук гудящего от вонзающихся в него гвоздей дерева мешал Королеве. Ниткой обвивал ее мысли о величии, медленно сдавливая и лишая их даже намека на трепыхание. Уже скоро женщина застыла посреди своей спальни и осознала, что забыла, о чем думала секунду назад.

Злясь на себя за слабость, Регина прошествовала на балкон и уставилась на площадь, на которую выходили ее покои в башне. Палящее солнце убивало в рабочих любое приличие и они, ругаясь, отхлебывали из кувшинов прокисшее вино. А после стучали молотками, били по пальцам и вновь заходились в отборной брани.

– Чернь…

Сердце начало наполняться склизким желанием перетереть эти опьяневшие сердечки в какой-нибудь ингредиент для зелья. Блуждающая злобная улыбка известила бы этих храбрецов о нависшей угрозе, но никто из них не поднимал голову, чтобы посмотреть, как ослепляющие лучи скользят по черному одеянию. Греть лучи не рисковали, только обрисовывали прекрасный силуэт.

А женщина невольно оценила уже почти готовый к казни помост. Лениво подумала о воре, который дождался своей участи. На секунду перед глазами всплыло его обнаженное бронзовое тело. Дыхание прервалось, но отравленная кровь тут же заставило все снова забыть.

Регина вновь отвлеклась на ругающихся мужчин.

– Пожалуй, пригодятся для навоза…

Усмехаясь от собственной шутки, Королева вернулась в прохладную спальню. Резко остановилась, увидев в нескольких шагах от себя девушку в зеленой одежде.

– Тинкербелл, – подсказало сознание. Улыбка стала зловещей.

– И тебе здравствуй, Регина, – настороженные глаза следили за каждым движением королевского тела.

– Не помню, чтобы я тебя приглашала…– слегка склонила голову Регина. Женщина будто силилась вспомнить что-то, но так и не смогла. К пугающей ухмылке добавились залегшие на лбу глубокие черты, дающие понять о кропотливой работе с памятью.

– Ты меня никогда не приглашаешь. Если мне надо, я сама приду.

– Да, я и забыла. Феи отличаются не только долей сопливого оптимизма… Они также не умеют вести себя в обществе.

– Уж кто бы говорил, – чуть не фыркнула Тинкербелл. – Ты тоже появляешься там, где тебя не звали. Вспомним-ка, свадьбу Белоснежки, – фея отметила судорогу на лице женщины и довольно усмехнулась. – Мне только учиться у тебя эффектному появлению.

– Что тебе надо, насекомое? – Регина, очнувшись, отступила к столику и потянулась, ощущая страшную жажду, к заветному кубку.

– Помоги спасти Робина Гуда!

Королева окаменела, пропуская это имя через все тело. Но зов напитка оказался сильнее – она вгляделась в фею, давая ей понять, что в глазах осталась только бесконечная равнина.

– Воры должны умирать.

– Он не простой вор, кажется, ты это знаешь. Он ведь за тобой сюда прилетел. Значит, что-то вас связало. Что? – казалось, взглядом фея разделяла Королеву на слои, медленно снимая каждый из них и пытаясь найти хоть что-то искреннее.

– Наверное, позарился на мои украшения, – с безразличием повела плечом Регина. – Откуда я могу знать, что у него в голове творится?

– Даже если ты не знаешь, ты ведь можешь ему помочь? Сейчас на правах королевской невесты, – фею передернуло от последнего слова.

Регину тоже окатило ледяной волной и она уставилась пристально на девушку. Пальцы, дрожа, в слепом движении схватили кубок.

«Спаси его»

Прежде чем внутри нее началась новая война, Регина отхлебнула цветочного зелья и потопила в нем любое напоминание о королевской ночи с благородным разбойником. Внутри осталось только удовлетворение от хорошего соития с очередным мужчиной.

Тинкербелл, чувствуя шепот внутреннего голоса, который предупреждал об опасности, следила, как меняется в лице, будто засомневавшаяся на секунду Регина. В следующий миг Королева прошипела:

– Подохнет как собака… Стража!

Громкий крик разнесся по спальне, заставляя Тинкербелл без лишних раздумий броситься к двери. Даже от быстрых движений фея не смогла не заметить мольбу, мелькнувшую в темных глазах Королевы. Мгновение и тяжелая клетка скрыла этот просвет.

Под черной плотной тканью было жарко. Пот выступал буквально из всех мест, струился по складкам прелого тела и впитывался в одеяние. Запах отбивал любое желание приближаться к его обладателю.

Хотя не из-за кислой, тяжелой вони люди избегали этого человека. Палача боялись все.

Двухметровый, вытянутый бревном, облаченный полностью в черную одежду и прятавший голову в колпакообразной маске палач ждал свою жертву. Мучился сам и хотел пнуть королевских стражников, которые так тянули.

Позволив себе отрыгнуть чесночную похлебку, смешанную с вином, палач сквозь прорези на маске уставился на балкон, где уже устроились королевские голубки. Сытый взгляд не мог не пройтись по заключенным в кожаный костюм прелестям Злой Королевы. Судя по тому, как она улыбалась в ответ на поцелуи Георга, который терзал губами ее запястье, казнь ей не очень была интересна.

На миг палач представил, как наваливается на эту пташку и разрывает ее изнутри, а после довольно заухмылялся. Внизу под каплями пота сладострастно потянуло. Все желание перебили крики толпы, которая уже ощущала запах крови.

Впереди показались стражники, среди которых вышагивал новый посетитель рабочего места палача. Убийца выпрямился, разглядывая, как его жертва даже не склонила голову, когда к ней потянулись руки из толпы. Жители бесчинствовали, пытались оторвать кусочек от будущего любовника топора. В голову мужчины полетели огрызки.

Палач почти с любовью смотрел на вора. Готовился дружелюбно встретить, предложить удобную плаху, пододвинуть корзину и погладить блестящим острием по могучей шее.

Наконец, стража прорвала оцепление и вывела разбойника на помост. На секунду палач увидел полыхающие в сером танце угли. Это были не глаза жертвы. Это были глаза воина.

Заинтересовавшись своим гостем, палач даже забыл о смертельном друге, которого несколько часов готовил к встрече с очередным несчастным. А вот несчастный выпрямился, отправляя открытый взгляд в сторону главного балкона. Проследив за ним, палач с удивлением увидел, как у перил выпрямилась королева.

– Роланд! Не забудь о Роланде! – гортанный крик разнесся над площадью и потонул в общем многоголосье кровожадных зрителей. Женщина в ответ будто потянулась вперед – казалось, еще секунда и она отправится в полет.

– Давай!

Стражника тоже добила вечерняя духота. Он, не церемонясь, ткнул арестанта в плечо, на котором только был разорван рукав, и остались пятна крови, ран никаких не было. В ответ на свое наблюдение палач пообещал оставить красивое тело этого вора только с одним повреждением.

Разбойник рухнул на колени, дерево под ним затряслось и заскрипело. Неспокойная голова оказалась прижатой к плахе. На напряженной спине под грязной рубашкой стали отчетливее позвонки. Выделилась мокрая вертикальная линия.

Народ уже не слышал оглашение приговора. Лица пришедших превратились в звериные морды, которые скалились. Щелкали клыками, пытаясь достать заветную плоть, слизнуть горячую кровь, разгрызть кость и добраться до аппетитной мозговой жидкости.

– Потрудимся, друг, – пропитый голос палача ласково коснулся слуха Робина. Он слышал, как сзади скрипели доски от шагов здоровяка, просели, когда он взял что-то тяжелое. А после стал приближаться.

«Смотри, смотри!»

Вылеченное от мази феи тело пыталось сдаться в плен страху, но слишком сильны были объятья чести и храбрости. Глаза чуть не вылезли из орбит, пока вглядывались в этот звериный карнавал. Искали хоть что-то человеческое и не могли…

Неожиданно в лицо что-то горячее дыхнуло. Перед глазами проплыл туман, который тут же зацарапал слизистые оболочки, заставляя все же зажмуриться. Захотелось закашляться.

Толпа в панике потерялась в удушливой завесе. Крики сменились топотом, воплями сдавленных тел, хрустом раздавленных конечностей тех, кто упал под ноги. На площади разверзся ад.

Когда же пелена расселась, на помосте оказался только брошенный у плахи топор. Палач и стражник возвышались бесчувственными горами внизу у ступеней. Разбойника и след простыл.

========== Глава 14. «Похищение» ==========

Сейчас бы выпить. Чтобы спиртное разлепило склеенные стенки горла, оставило после себя жгучий след, отдающий сладостным удовольствием. Утекло в желудок, откуда отправило по всему телу такой нужный сейчас сигнал для расслабления.

«Повод для выпивки подходящий»

Робин криво усмехнулся, вновь и вновь прокручивая в голове, как несколько часов назад чуть не оставил голову на плахе. Перед глазами до сих пор стояли озверевшие лица, а уши снова заложило от криков. Пробежавшая судорога оставила стиснутыми зубы и поджатыми губы. На коже выступили тончайшие капли, которые разум тут же принял за вести о промозглой, холодной ночи.

«И вправду холодно»

Мужчина постарался защитить себя от нападок и непогоды, и собственных эмоций – он надел плащ. Белоснежка и Тинкербелл не только вытащили разбойника из самого пекла, помогли скрыться в лесу, но и принесли одежду.

«И кто их только красть учил?»

Робин вгляделся в залитую лунным светом тропу и прислушался к своим ощущениям – опасности он не чувствовал. И все же напряжение никуда не делось – после прошедших дней хотелось найти что-то или кого-то для разрядки. Вспомнив бледное лицо с опущенными уголками тонких губ, разбойник стремительно потянулся к лежащему на траве мечу. Не выдержав жрущей каждый орган ярости, Робин размахнулся и с рыком оставил в плотном воздухе невидимый след.

«Хотя бы минуту рядом с ним…»

Пальцы онемели от сильнейших тисков на рукоятке. Но Робин был занят призраком, который только что в его воображении распался на две части. Нос уловил кисловатый запах крови.

– Мы не вовремя?

Он медленно развернулся на звонкий голос. Между деревьями замерли Белоснежка и Тинкербелл. Девушки заставили его избавиться от внутренней борьбы, даже отпустить напряжение с плеч.

– Мне надо идти, – Робин выдохнул слова вместе с белым паром. Он старался не смотреть на своих спасительниц, которые подвели к нему лошадей. Животные неспокойно ступали копытами и фыркали, будто ощущая дальнее путешествие.

– Нам всем придется идти. Теперь тебя ищут, и нам будет трудно выбраться, – отметила Тинкербелл.

– Вам двоим проще вернуться домой. Никто не знает, что вы в этом королевстве. А я… – Робин вновь прислушался. Чутье что-то подсказывало.

– Ты что, останешься? – изумилась Белоснежка.

– Точно, ты же не попрощался с палачом, – хмыкнула недовольно Тинкербелл, за что тут же заполучила от разбойника мрачный взгляд.

– Я вернусь за Региной. И за головой Георга, – даже в сумерках были видны пылающие ненавистью глаза Робина.

– Ты с ума сошел? Ты хоть представляешь, как сложно было тебя спасти? Да Георг теперь на километр никого из нас не подпустит, – взволнованный голос Белоснежки разнесся и утонул в ночных шорохах. Далее она уже выдохнула и более сдержанно в свойственной манере принцессы добавила, – мы вернемся домой, и дадим весточку Дэвиду. А уже после сможем помочь Регине.

– К этому моменту он окончательно заполучит ее. Вам нужна Злая Королева? – вкрадчиво уточнил Робин. – Нет. Я вернусь и…

– Мы вместе вернемся, – прервала неторопливо Тинкербелл.

– Тинкербелл! – Белоснежка с возмущением уставилась на нее. А казалось, что у феи точно развит инстинкт самосохранения и в этом споре она встанет на ее сторону. Даже Робин заинтересованно посмотрел на девушку.

– Я ее видела. Злая Королева раньше вела себя по-другому. Это не Регина и не Королева. Она просто игрушка в руках Георга. Нельзя оставлять ее там. Тем более, когда этот король так опасен.

– Мой меч не думает, что он опасен, – Робин почти с любовью погладил оружие по клинку.

– Ты знаешь, что он собирает волшебные предметы? Он хочет стать магом, но с помощью этих вещей. В деревне столько слухов ходит об этих сокровищах. Будто Георг умеет летать, лечить раны, он бессмертен… Люди верят даже в то, что он пробирается в их сны, управляет ими. Если хоть что-то из этого правда, то…

– Пробирается в сны? – неожиданно сорвался голос у Белоснежки. На ее лице смешалось удивление, страх и мгновенно возникшее озарение, – это не Зелена!

– О чем ты? – Робин боролся с желанием поскорее сбежать от этой странной парочки. По крайней мере, проблем было бы меньше.

– В последние дни меня мучили кошмары. Все, что со мной происходило во сне, происходило на самом деле… или почти… В общем, сложно объяснить, но я даже один раз чуть не убила Регину, – осторожно призналась Белоснежка. – Мы думали, что это Зелена, а Георг даже предложил свою помощь… Я рассказала ему про кошмары… Он пообещал защитить и от них, и от Зелены. Поэтому Регина согласилась сюда приехать.

– Ради тебя она отправилась за душицей? – вдруг уточнил Робин. Белоснежка лишь кивнула. Повисла пауза.

– Значит, у нас только одна дорога. Обратно в замок, – первой нарушила молчание Тинкербелл. – Регина, конечно, еще та заноза, но такой участи даже она не заслужила.

Робин прикинул в уме, какие способности есть у феи, и насколько хорошо стреляет из лука принцесса. Решение было принято быстрее, чем он мог заспорить сам с собой. Пришлось только с досадой из-за такого очевидного выбора взобраться на лошадь и дождаться сборов своих спутниц.

«Я за тобой»

В проклятом саду вечно пахло цветами. Сначала это удивляло, потом стало пугать, следом люди начали избегать этого места и молча осыпали проклятиями садовника, который сотворил такое необъяснимое чудо.

Несладко было только стражникам, которые по долгу службы обязаны были стоять в карауле среди чернеющих в ночи деревьев. От отвратного уже запаха спать не хотелось. Даже самые стойкие воины отсчитывали минуты и желали поскорее вернуться под бок доступных женщин или в компанию разухабистых друзей.

Дополнительных хлопот доставила появившаяся ночью гостья из соседнего королевства. Даже закутанная в черный плащ Королева не смогла скрыться от глаз стражников. Женщина кралась по тропам, шелестя подолом и перебирая камни, которые лишь добавляли шороха к ночным звукам.

И все же в какой-то момент Королева стала одним целым с мглой. Та съела ее, сгладив черты и оставив в сладковатом воздухе лишь упоминание о том, что тут была Регина. Следовавший за женщиной стражник оторопело остановился и начал вертеть головой.

– Что…

Это все, что мужчина успел сказать.

Шагнувшая из темноты Королева взмахнула рукой и вцепилась спрятанными в кожаные перчатки пальцами в податливую шею своего преследователя. Раздался всхлип, свидетельствующий о последнем глотке воздуха, который тут же струйкой вынесся из раздутых ноздрей.

Стражник в ужасе поднял руку, но страх от мысли, кто стоит перед ним, оказался сильнее страха даже самой быстрой смерти. Ему оставалось только вглядываться в бледное лицо, на котором застыла кривая усмешка.

Пальцы сильнее сжались, подгоняемые нечеловеческой силой, которая дремала в этом отравленном теле. Под кожей прошелся кадык, что на секунду отрезвило разгневанную Королеву. Внезапно она прошептала глухим, пробирающим до костей, голосом:

– Не иди за мной!

Будто с гримасой боли на лице, Королева разжала пальцы и стражник рухнул на колени, судорожно закашлявшись. Он схватился за шею, стараясь избавиться от липких объятий страха, а также пытаясь впустить в себя больше воздуха. Это заставило лишь захлебнуться, разрывая грудь от болезненных глотков.

Ускользнувшая Королева уже неслась вперед.

Женщина сама задыхалась от давящих волн ярости, бессилия и боли. В висках периодически начинало стучать, что затмевало любую мысль, лишало даже надежды на спасение. Уже рыча от своего состояния, Королева пыталась на свежем воздухе найти покой. Но ошиблась.

Едва не споткнувшись, Регина остановилась и прижала ладонь к груди, к зашедшему в невыносимой атаке сердцу. На секунду зажмурилась.

За спиной покатился камень. Встрепенувшись, Королева развернулась и впилась взглядом в темную фигуру. Капюшон скрывал его лицо, но тихий шепот в голове подсказал нужное имя. От этого вдруг сердце отчаянно стукнуло и замерло, а после стало отсчитывать ровные удары. Ощутив растекшееся по телу умиротворение, Регина выпрямилась.

– Вор.

– Королева.

Спокойный голос оказался разрядом, который прошелся по воздуху, оставляя за собой искристый след. Будто вытеснился кислород, рождая стелющийся вокруг черный огонь. Он не обжигал и не грел.

– Драгоценности находятся в замке. Но не надейся их выгодно продать, ты даже не успеешь добраться до них. Палач все еще ждет тебя, – растянулась против своей воли в довольной улыбке Королева.

– Я уже нашел драгоценность, – неожиданно разбойник стремительно метнулся вперед.

Регина по заложенной в подсознании привычке вскинула руки, но магия все еще оставалась в плену. Проклиная свою слабость, Королева смогла лишь подумать о новой тактике защиты, но взлетевшая в темноте яркая пыль, заставила ее переключить внимание и быстро вдохнуть.

«Тинкербелл…»

Проваливаясь в темноту, Регина вспомнила о фее, которая умудрилась усыпить ее в Неверленде. Она даже не заметила, как опустилась в успокаивающие объятья так ждавшего этого момента разбойника.

Губы не могли не прикасаться к холодной, матовой коже. Обжигали на секунду дыханием, оставляли едва заметный след и вновь отстранялись.

Робин пытался справиться с собой, но это оказалось сильнее его воли. Он продолжал украдкой целовать спящую Регину, с которой ехал на коне. Женщина покоилась в безмятежных далях, убаюканная мерным покачиванием, быстрым стуком большого сердца и сильной рукой, лежащей на ее плечах. Робин не давал ей упасть, а взамен лишь мог ощущать губами нежную кожу на лбу.

Периодически мужчина вглядывался в королевское лицо, отмечал уходившие с каждой минутой жесткие черты, расслабляющиеся уголки рта, легкий румянец от холода, подрагивающие ресницы. Цветочный запах теперь не так отталкивал. Лесной аромат начал борьбу с ним и уже вытеснял, оставляя привычную терпкость.

– Она еще спит?

Осторожный голос отвлек Робина. Он поднял голову и увидел, что Белоснежка обернулась, поглядывая на них из своего седла. Разбойник кивнул ей.

– Кто бы мог подумать, что Регина подпустит тебя, – Белоснежка поймала его внимательный взгляд и почти что лукаво улыбнулась, – в саду. Странно, что она не оставила от тебя кучку пепла.

– Может ей самой захотелось сбежать, – отозвался Робин. Он отвернул голову, давая понять, что не хочет общаться. Мужчина все еще был раздосадован тем, что девушки не позволили ему вернуться в замок и разделаться с Георгом. А он ведь даже представлял, как вывешивает этого скота за выпотрошенные внутренности с того самого балкона, с которого тот следил за казнью.

«Пусть немного поживет»

Подумав, как Георг будет ждать его возвращения, бояться каждую минуту, покрываться всем телом вонючей пленкой пота, Робин согласился с уговорами феи и принцессы. Мысль о такой медленной пытке успокаивала и сейчас.

За своими размышлениями Робин не заметил легкого, неуловимого движения у груди. Секунда и он лишь успел опустить лицо, осознав, что впереди осталась пустота. Разбуженная Королева воспользовалась моментом и просто выскользнула из седла, свалившись в мокрую траву.

– Тпрр… Регина!

Робин стремительно натянул повод и сам спрыгнул на землю к тому моменту, когда женщина поднялась и оказалась на коленях. С взволнованным видом он уставился в ее лицо и увидел прищуренные в ярости глаза.

– Не прикасайся ко мне, грязный ублюдок!

Ядовитые слова заставили Робина замереть в зверином напряжении, готовясь к схватке с таким же хищником, как и он. Глаза с предупреждением сверкнули.

– И оставить Вас в грязи, Ваше Величество? – насмешливо протянул он. – Вам так уютнее?

Женщина опустила взгляд на впитавшуюся в ткань черную грязь, в слепой ненависти дернула руками и осознала, что на них крепко стянута веревка.

– Развяжи меня! – закричав, Королева задергала руками, пытаясь избавиться от пут.

– Так не прикасаться или развязать? – Робин впервые за последние дни наслаждался перепалкой с этой сумасшедшей от бессилия женщиной. Ему этого так не хватало, что он даже с радостью услышал проклятия, полетевшие в его сторону.

– Ты пожалеешь, что вообще родился… – подарила ему пылающий взгляд Королева.

– Сомневаюсь что-то. Я – оптимист, Королева, – нагло улыбаясь, Робин слегка склонил голову, все еще наблюдая за ее попытками освободиться.

– Робин, – в стороне раздался настороженный голос Белоснежки. Регина тут же повернулась и увидела принцессу и фею, которые оставили своих лошадей, чтобы примчаться на эти крики.

– Моя маленькая Белоснежка, – неожиданно в притворно-ласковой улыбке растянулись губы Регины. – Ты сменила своего Принца на грязного вора? Выбор под стать такой дешевке, как ты…

– Хватит, – Робин склонился, ощутив в груди рождающуюся злость, и схватил Регину за локоть. Рывком он поставил женщину на ноги, и она уставилась в его потемневшие глаза. По ее лицу прошлось нескрываемое удовольствие.

Королева без стеснения подалась вперед, прижимаясь к сильной груди. Она явно знала, чем и как воздействовать, потому как Робин невольно вздрогнул, погружаясь в ее дьявольский соблазн. На него сквозь длинные ресницы глядели невинные глаза распутной женщины.

– Меня тебе было мало? Захотелось молодого тела? Я слышала, что воры на такое падки…

На секунду Робин задохнулся от пронзившего сердце укола ярости. Поманило желание опустить лицо этой чертовки в грязь. Хоть это бы заставило ее заткнуться.

– Так!

Еще быстрее исполнения желания Робина действовала Тинкербелл. Девушка оказалась рядом и развернула к себе Регину. С ее ладони взметнулась блестящая пыль, которая полетела в опешившее лицо.

«Черт, опять?»

Робин вновь успел подхватить Регину и выпрямился, держа ее за талию. Тинкербелл сердито смотрела на расслабленную Королеву.

– Спящей она мне нравится больше, – заметила фея немой вопрос Робина. После она отступила, позволяя ему поднять Регину на руки. Голова Королевы склонилась, оставшись на плече разбойника.

– Ты уверена, что мы едем в правильном направлении? Долго мы ведь не сможем удерживать Регину. В следующий раз она сможет снять веревки и тогда…– Белоснежке даже стало страшно заканчивать свою мысль.

– Я только сказала, что в этой стороне живет ведьма, которая излечивает от любой болезни. Она сможет избавить Регину от яда. Где конкретно она живет, я не знаю, – с раздражением ответила Тинкербелл.