Текст книги "Потерянный год (СИ)"

Автор книги: Штюрмер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Ты можешь посидеть спокойно хотя бы пять минут? – взорвалась, наконец, фея.

Белоснежка, будто с удивлением, замерла и уставилась на нее. Сейчас они оказались в равных условиях – в одной неприятности. Разбойники привели их в лагерь и спустили в вырытую глубокую яму, где из примечательного были только тюки с пожухлой травой, колонны муравьев и сплетенная из веток решетка над головой, через которую была видна часть неба. Добраться до нее по рыхлым стенам не было никакой возможности.

– О чем ты думаешь? Мы ведь не сможем сделать подкоп, – огляделась Белоснежка.

– Можешь сейчас начинать, как раз к утру успеем, – Тинкербелл поймала ее вопросительный взгляд и всплеснула руками. – Ты что, шуток уже не понимаешь?

– Нашла время шутить! – осуждающе отметила принцесса. – Я надеюсь, Робин и Регина уже идут за нами.

– Только на это и остается надеяться, – пробормотала фея. – Надеюсь, что они не собственными отношениями заняты…

– Ты тоже заметила, что между ними что-то происходит? – принцесса заинтересованно посмотрела на нее. Тинкербелл прикусила язык и хмыкнула.

– Странный же ты человек, Белоснежка. Мы тут заперты, как полевые мыши, а ты думаешь о новых сплетнях…

– Я не могу сидеть спокойно, как ты, и ничего не делать. Это хотя бы отвлекает от мрачных мыслей, – обиженно протянула Белоснежка, а после прищурилась, – и ты явно знаешь больше о них. Ну, ничего…

– Белоснежка, замолчи! Надо думать, как выбраться отсюда. Вместе думать!

Грозный голос феи все же заставил принцессу рухнуть на траву рядом и замолчать. Ненадолго.

Если бы не пропавшие Белоснежка и Тинкербелл, Регина бы уже вовсю пользовалась своей магией и отправилась бы назад в замок Георга. Хотя что-то внутри подсказывало ей, что не все так будет просто – силы не планировали так быстро возвращаться к прежнему балансу.

Наблюдая, как Робин буквально ползком изучает примятую траву, находит следы борьбы, Регина прислушивалась к шуму и пыталась отмахнуться от гадкого тянущего в груди предчувствия опасности. Успокаивало только то, что фею и принцессу не убили на месте. Вспомнив о почти мертвом Робине, Королева напряглась.

«Я ведь почти тебя потеряла»

Себе она не могла уже лгать – утренний ужас что-то сломал в ней и заставил разум сойтись в схватке с сердцем. Вместе они договорились о том, что не станут больше юлить перед этим мужчиной. Он был ей нужен. Весь. До остатка.

– Регина! – она еще несколько секунд смотрела на Робина, который воспользовался ее размышлениями и подступил ближе. Разбойник нахмурился, видя ее застывшее в искривленной от боли маске лицо. – Ты в порядке?

–Да. Я в порядке, – осторожно, боясь сболтнуть лишнего, Регина подобрала слова. – Что известно?

– Ловкач со своей шайкой увел их. Крови нет, значит, они не ранены…

– Зачем они ему? Зачем он напал на нас? Почему меня не забрал? – вопросы атаковали ее, и Регина не смогла сама найти на них ответы.

– Ты упала вниз и он просто в темноте не смог бы слезть по склону, а потом поднять тебя наверх. Но подозреваю, что он бы не был против забрать и Королеву. За тебя Георг бы больше награду дал, – Робин поймал ее напряженный взгляд. – Конечно, он ради монет забрал Белоснежку…

– Тинкербелл? – Регина замерла, даже забыв выдохнуть. Ответ уже завертелся на языке, но она не могла сама это произнести. Хотя Робину тоже нечем было ее успокоить – у него в ту же секунду ожесточилось лицо, и мужчина отвел взгляд. – Робин…

– Они неблагородные разбойники, Регина, – он вновь посмотрел на нее. – И нам стоит их быстрее найти.

Услышав громкий треск, Регина только успела поднять голову. Робин развернулся, закрывая ее, и выхватил из-за пояса меч.

– Ты еще кто? – неожиданно удивленно протянул Локсли.

Регина выступила из-за него и сама поразилась, увидев впереди мальчика лет 12. Глядя на худощавого с острыми плечами и впалой грудью ребенка, Королева с защемившим сердцем вспомнила о сыне. Правда, между Генри и этим кареглазым мальчишкой с длинными, темными волосами, в крестьянской одежде, ничего не было общего. Но не думать о собственном ребенке Регина не могла.

– Что ты здесь делаешь? – Робин убрал меч и попытался смягчить голос. Хотя после ночного нападения, времени, когда его почти убили, он не был настроен на сантименты.

– Я – Гюстав, сэр… Мой отец рубит лес здесь… У нас есть разрешение от короля Георга… – звонким голосом отвечал мальчик.

– Удивительно, что этот ублюдок умеет делиться, – пробормотала Регина.

– Вы ищете принцессу?

Вопрос Гюстава заставил их отвлечься от мыслей и уже с большим интересом посмотреть на ребенка. Регина осторожно сделала шаг под пристальным взглядом мальчика.

– Ты что-то видел, Гюстав? – как можно больше располагающим голосом произнесла Королева.

– Ее и ту, которая в зеленом вся, увели разбойники… Они даже не смогли защититься, у них отобрали все оружие. Я знаю, куда их увели! К озеру Белому… – радуясь, что его слушают и, что у него есть собственная тайна, мальчик тут же ее и выдал.

– И ты знаешь, где это озеро? Правильно, парень? – дружелюбно улыбнулся ему Робин.

– Конечно! Я этот лес знаю, как свои пять пальцев. Папа говорит, что я могу с закрытыми глазами теперь гулять здесь. И я не потеряюсь, – хвастался Гюстав.

– Правда? Ну, тогда ты молодец. А у меня вот тоже есть свой талант… Мои стрелы никогда не промахиваются.

– Никогда? Ты – Робин Гуд! – неожиданно у мальчика расширились глаза, а по лицу скользнула радостная тень. – Правда?

– Да, я – Робин Гуд, – продолжал улыбаться разбойник. Регина обернулась и с легким недоумением посмотрела на мужчину, который склонился и взял с земли лук, а из колчана выдернул стрелу. – Так ты меня знаешь?

– Все тебя знают! Ты же грабишь богатых! Правда, ведь? А можно я буду в твоей команде? – затараторил с восхищением в глазах ребенок.

– Это очень мило, – усмехнулась невольно Регина. Она отвлеклась от разбойника и увидела, что Гюстав вытащил из-за пазухи зеленое яблоко.

– Ты можешь в него попасть? Вот так…

В секунду, когда мальчик подбросил яблоко в воздух, с писком вперед рванула стрела, которая не дала плоду унестись вверх. Попав аккуратно в центр, стрела увлекла добычу вниз, чем привела в нескрываемый восторг Гюстава.

– Возьми меня с собой. Я тоже хочу быть славным разбойником, – мальчик ринулся вперед и с надеждой взглянул в серые глаза. Растерявшись, Робин поднял голову и натолкнулся на ироничную усмешку Королевы.

–Меня любят дети, – едва заметно пожал плечами Робин. На его лице расплылась довольная улыбка. Он даже не представлял, что заставляет королевское сердце буквально петь.

«Живой, живой…»

– Может после того, как ты его усыновишь, мы пойдем искать твоего старого друга? – Регина спряталась за привычную стену колкости. Отвернулась, чтобы перестать так откровенно наслаждаться тем, что он был рядом.

«Не время»

В какой-то момент даже Белоснежка устала настолько, что буквально лишилась дара речи. Теперь по их камере расхаживала Тинкербелл.

– Я все же надеюсь, что Регина и Робин не кормят кабанов собою, а…

– Тинки! – ахнула Белоснежка. Но та будто не слышала ее и продолжила размышлять вслух.

– Если они не появятся до ночи, то я буду точно рыть подкоп. Или буду растить крылья. Нам надо выбраться отсюда! Потому что им нужна только ты… А я не хочу быть разменной монетой…

– Не волнуйся, я не дам тронуть тебя.

– Ты, правда, думаешь, что что-то сможешь сделать среди этих зверей? Будешь читать им сказки? Или предложишь им поговорить с птицами? – с раздражением говорила фея. Белоснежка вскочила и в один прыжок оказалась перед ней.

– Я не всегда бываю доброй. Если придется, я буду драться. Ты не останешься одна, – сверкала глазами принцесса. От ее смелости и уверенности Тинкербелл растерялась и притихла. Повисла пауза.

– Спасибо, – внезапно произнесла фея. Белоснежка радостно заулыбалась и схватила крепко ее за руку.

– В них все еще может быть что-то хорошее… Надо только разбудить это…

– И это пример того, как можно за минуту все испортить, – закатила глаза Тинкербелл. Девушка отступила и уже перестала слушать проникновенную речь своей напарницы по несчастью. – Не такого я ждала, когда решала вляпаться в это, – пробормотала с тоской фея.

Регину распирало от предвкушения яростной атаки. Пальцы периодически сжимались в кулаки и готовились позвать на помощь все скопившиеся в королевском теле силы. Именно их действие ощутили бы заросшие, грязные здоровяки, которые играли друг перед другом изрезанными шрамами мускулами, потирали хмельные рожи и продолжали заливать в горла вино из бочек.

В какой-то момент женщина сделала шаг, собираясь выйти из деревьев и разобраться с этими подонками. Но запястье оказалось в тисках, а рывок утянул ее вновь в чащу.

– Куда ты собралась? – над ухом раздался сердитый голос. Развернувшись, Регина сама раздраженно взглянула на Робина.

– Хочу познакомиться, – прищурилась Королева. – Где твои манеры?

– Ты уверена, что силы к тебе полностью вернулись? – процедил сквозь зубы Робин. – Ты хочешь присоединиться к Белоснежке и Тинкербелл, или хочешь их спасти?

– Я хочу пообщаться с нашим общим другом. Лицо ему подправить, – ласково и с нежностью шепнула Регина. В ее глазах уже разгорелось безумное пламя мщения.

– Ты – сумасшедшая, – невольно уголок губ Робина приподнялся. Мужчина вспомнил их первый день знакомства, когда они вместе отправились в замок, и Регина нашла там себе цель для коварной игры. Та ее улыбка навсегда осталась в памяти. Вот и сейчас он видел перед собой женщину, которая пленила своими храбростью и отчаянием.

– Я… – открыла рот Регина. Но Робин стремительно взял ее лицо в свои широкие ладони и притянул к себе, заставляя в молчании тонуть в серебристом море.

– Ты туда не пойдешь. Я не смогу вылечить тебя. И потерять тебя не хочу…

Думая о том, что это первый мужчина, который так искренно выражает свое беспокойство, так открыто повелевает ею, Регина поняла, что хочет подчиняться. Еще секунда и она бы прильнула к нему, покусывая эти влажные губы. Но рядом раздался любопытный голос:

– Вы муж с женой?

Они одновременно уставились на очутившегося возле них Гюстава. Мальчик заинтересованно глядел на них и явно ждал ответа. Неожиданно Робин, едва сдерживая смех в голосе, ответил:

– Гордись, парень, ты – один из немногих, кто заставил Королеву замолчать, – он лукаво посмотрел на женщину, и та сама насмешливо сгримасничала ему.

– Я видела там чертополох. Мне нужен он, – Королева бесшумно сделала шаг и позвала их за собой. – Пора варить зелье…

Неосознанно Тинкербелл и Белоснежка подступили ближе друг к другу и стояли, касаясь плеч. Так вместе они могли отразить нападение, которое могло произойти с любой стороны, ведь теперь их окружали ухмыляющиеся разбойники.

В свете полыхающего костра мужские оскалы выглядели еще больше зловеще. Хмельные дыхания заставляли девичьи сердца затихать и задерживать в венах густую кровь.

– Засиделись, красавицы? – из отблесков пламени вышел Ловкач. При виде его мерзкого лица и от не менее противного голоса девушки вздрогнули.

– Решил нас отпустить? – смело уточнила Белоснежка.

– Ох, точно… Сижу тут весь день, а совесть шепчет, что надо к принцу отпустить принцессу… Вот сейчас только снарядим и в путь-дорогу, – протягивал, покачиваясь слегка Ловкач. – Ну, что рыцари толстобрюхие, проводим дам?

В ответ раздался оглушительный хохот, от которого будто деревья закачались, а этот мерзкий шум эхом отозвался в глубине леса.

– Мы тут хотели вас пригласить на наш бал… Рыцари будут драться за вашу честь, а потом они должны получить награду… Готовы к жаркой ночи? – сверкал дьявольским огнем в глазах Ловкач.

– Вы… вы… не посмеете, – дрогнул голос у Белоснежки. – Вы тогда ничего не получите взамен. За меня…

– Кто сказал, что я верну тебя твоему принцу? Кажется, ваши тела и Георгу пригодятся… Неплохие ведь тела, друзья? – отпрыгнул в сторону Ловкач. Рядом раздались крики, перемешанные с руганью, завыванием.

– Подонки, – прошептала Тинкербелл.

– Хватит болтать…

– Драка! Драка!

Несколько разбойников схватили девушек и они, закричав, попытались вырваться, но через минуту их усадили на уставленные бочки с вином. Замершие туши рядом не позволили даже подумать о побеге.

Трясясь от омерзения, потирая сдавленное запястье, Белоснежка посмотрела на Тинкербелл и увидела полный таких же чувств взгляд феи. А тем временем к костру вывалились горилообразные разбойники, которые поприветствовали друг друга звериными рыками и встали в стойки.

– Ты точно хочешь в них будить добро? – едко уточнила Тинкербелл.

– Боже, – Белоснежка попыталась прогнать тошноту, рожденную ужасом. Понимая, что не справится от звука удара кулака о жирное мясо, принцесса зажмурилась и зажала рот рукой.

Найдя укромное место у кромки темнеющего озера, что оказалось впереди лагеря, Регина занялась воплощением своего плана. К ночи, когда костер догорал, а на углях кипятился украденный у разбойников котелок, Королева смогла просчитать дальнейшие действия.

Сонный отвар может отвлечь на несколько часов, что даст им преимущество и, возможно, никто не бросится в погоню. Хотя по ней – лучше бы расправиться с этим грязными ублюдками. Правда, в одном Королева согласилась с Локсли – убивать сонных людей она не хотела, нужен был честный бой. Так что оставалось колдовство.

– Еще бутылки, – Робин нарушил ее уединение и, подойдя, свалил тару на песок. – Долго еще там?

Мужчина подошел ближе и заглянул через плечо. Регина внимательно следила за зеленоватой жижей, что пузырилась и обжигала своим жаром.

– Ну и гадость, – хмыкнул Робин. Неожиданно он сдвинул ее волосы в сторону и прижал ладонь к шее, проведя по прохладной коже. Регина не выдержав нежного, горячего прикосновения, заулыбалась. – Я ни черта в этой магии не понимаю, но мне нравится, когда ты колдуешь…

– А я не умею стрелять без промаха. Мы можем обменяться знаниями, – хрипловатым тоном отозвалась она, слегка наклоняя голову назад.

– Обещаю, что когда все закончится, я научу тебя попадать в зернышки, – Робин оставил легкий поцелуй на шее и развернул женщину к себе, вглядевшись в поблескивающие в огненном танце глаза. – Я не сказал тебе спасибо.

– За что? – приподняла она брови.

– За мое спасение. Давай договоримся, что когда мы со всем разберемся, мы честно поговорим. Без побегов, драк, ругани…

– И без купаний в реках? – не смогла скрыть в голосе ядовитый укор Регина. Робин заулыбался и кивнул ей.

– Обещаю, что прослежу, чтобы рядом не бегали феи с палками.

– Они… Они…

Громкий, срывающийся голос заставил их прервать ироничную перепалку и отвлечься на выскочившего из леса Гюстава. Мальчик возбужденно размахивал руками.

– Там драка, а победители получат ваших подруг…

– Сказка без хэппи-энда, – замерла Регина, все еще храня в себе силы для сарказма. – Надо разлить все по бутылкам. А тебе… – она пристально посмотрела на ребенка, – пора идти домой.

– Да меня там никто не ждет! Отправят в город к кузнецу в подмастерья, а я не хочу там жить! Я хочу в лесу жить, – закричал Гюстав. – Робин, ты же должен понять, ты сам живешь в лесу!

Регина нахмурилась, глядя, как колеблется разбойник. А Робин и вправду не мог видеть жалость в детских глазах.

– Иди, следи за всем. Только в лагерь не суйся. Если что – дашь знак, – вымолвил, наконец, Робин. Дважды повторять не пришлось – мальчик умчался, сияя, будто был солнечный день.

– Я бы не хотела, чтобы мой ребенок шастал по лесу и следил за головорезами, – сдержанно отметила Регина.

– Ты же видишь, что он сам хочет уйти отсюда. И я прослежу за тем, чтобы никто не тронул его… и тебя…

– Надо попробовать зелье, чтобы оно на нас не подействовало, – Регина схватила деревянную ложку и помешала варево.

– Хмм, кажется, у меня пропал аппетит, – настороженно протянул Робин. Королева почерпнула зелье и, развернувшись, потянулась к его губам. Скривившись, разбойник все же сделал глоток и сморщился, борясь с желанием выплюнуть все.

– Приятного мало, – усмехнулась понимающе Регина.

– Я съел что-то мертвое и давно протухшее, – пожаловался Локсли. – Перехожу на одни ягоды.

Не обращая внимания на его способ расслабления в виде шуток, Регина и сама попробовала зелье. Справилась с позывами желудка, а после воспользовалась тем, что Робин начал разливать варево по украденным из лагеря бутылкам, отступила ближе к воде, от которой несло прохладой. Отчего-то в голове роем закрутились воспоминания о сыне. Хотелось верить, что Свон не позволяет Генри самовольничать и он не гуляет в одиночку по лесу.

«Милый мой… Как же я хочу быть рядом»

На секунду Регина закрыла глаза, вспоминая упрямого сына, который требовал от нее правды – признаться, что зло в Королеве побеждает. И именно он же убедил ее в том, что все можно исправить и начать жизнь заново. Только делать это без Генри было сложно… Хорошо еще, что рядом оказался этот нахальный разбойник.

Поймав себя на этой мысли, Регина распахнула глаза и задумчиво улыбнулась.

«Вы бы друг другу понравились…»

Белоснежка пыталась не смотреть вперед. Пыталась не пускать в уши ор разъяренной толпы, которая упивалась кровавыми всхлипами, выбитыми зубами и сломанными, бьющими алыми каплями носами. Пыталась не думать об исходе этой проклятой ночи.

Не получалось.

Оставалось только скрести ногтями по доскам бочки, отвлекаясь на занозы, которые хищно впивались в кожу. Кажется, тем же занималась Тинкербелл.

Неожиданно плечо отозвалось болью и, вздрогнув, Белоснежка обернулась и увидела за сваленными бочками притаившегося мальчика. От изумления она приоткрыла рот.

Ребенок сосредоточенно показал ей пальцами понятные пока только ему знаки. Изумленно девушка покачала головой и прошептала одними губами:

– Не понимаю…

– Надо будет лечь…

Шепот Тинкербелл отвлек и Белоснежку, которая с вопросом уставилась на нее и увидела, что фея тоже заметила мальчика. Все также, едва шевеля губами, Тинкербелл повторила:

– Надо лечь…

Впереди стоявший конвоир загоготал и закачался, отчего они выпрямились по струнке и еще несколько секунд просидели так. До того момента, пока не раздался звон стекла, а впереди среди блестящих потных тел не появился зеленоватый дым. В ту же секунду Белоснежка и Тинкербелль рухнули вниз, опуская лица во влажную землю.

Рядом раздались крики, топот, другой шум, но вскоре от этого звериного маскарада не осталось ни звука. В воздухе оказался кисловатый, приторный запах, что забивал ноздри и тянул ко сну. Задыхаясь от этого, Белоснежка не выдержала первой и поднялась. Она даже не заметила сваленных в кучу разбойников, некоторых, особо стойких, шагающих и падающих на колени. Девушка судорожно схватила губами душный воздух и замотала головой, пытаясь найти в дымке хотя бы намек на свежесть.

– Сюда! Сюда! – детские пальцы вцепились в ее запястье и потянули к себе. Белоснежка же схватила за руку лежащую рядом Тинкербелл и затрясла ее, фея тоже поднялась. Шатаясь, они ринулись за бочки, стараясь не свалиться на эту преграду.

Когда мальчик увел их в лес, среди деревьев девушки закашлялись, будто начав заново дышать. Мальчик растеряно глядел на них и явно не знал, что делать.

– Вот они!

Услышав знакомый голос, Белоснежка сквозь выступившие слезы на глазах увидела рядом Королеву. От проснувшейся радости в груди принцесса вскочила и бросилась к ней.

– Регина!

Не выдерживая скопившуюся за день усталость, ужас, отчаяние, Белоснежка крепко стиснула мачеху в объятьях. Ее напряженное тело заставило отвлечься от разыгравшихся чувств и собраться с силами, чтобы не заплакать.

– Они тебя тронули? – неожиданно осторожно отстранилась Регина. В ее глазах угрожающе сверкнули темные угли, и Белоснежка осознала, что мачеха пытается скрыть свое волнение. От этой невысказанной заботы еще больше захотелось разрыдаться.

– Не-ет, – простучала зубами Белоснежка. – Не успели…

– Тинки… – повернула голову Королева.

Но всем помешали треск и тяжелые шаги – оказавшийся рядом Робин сбросил с плеч бездыханное тело. Регина и Белоснежка уставились на лежащего Ловкача, чье изуродованное лицо отчетливо стало видно при свете луны.

– За ним должок, – с особым удовольствием протянул Локсли. – И он его обязательно заплатит….

========== Глава 19. «Дом» ==========

Удивительно, как успокаивал кусок ткани, пропахший костром, потом и травой. Именно от горьковато-терпкого запаха, а не от плотных нитей, по телу расползалось тепло. Мятежная душа, истосковавшись по покою, притихла и позволила хозяйке наслаждаться накинутым на королевские плечи плащом.

Склоняя голову набок, Регина задумчиво следила за разбойником. Встречалась с серыми глазами, в которых отражались рассвет и подернутая дымкой гладь озера, вязла в них и не смела отвести взгляд. Робину приходилось следить за ходом лодки, поэтому проигрывая, он первым отвлекался и продолжал грести.

Они ушли вдоль по берегу подальше от лагеря сонных головорезов, с собой забрав добротную лодку, что весьма пригодилась. В минуты тусклого пробуждения природы сказочная компания поплыла на другую сторону. Там чернеющей линией звал к себе Зачарованный лес.

Воздух становился тяжелее, облапывал фигуры склоняющихся людей и пропитывал влагой одежду. Кожа уже потрескалась от воды и отзывалась зудом. Судя по лицам, все хотели поскорее добраться до берега и найти замок.

Не легче приходилось Робину. Мужчина греб, взмахивая веслами, напрягая мышцы, к которым приклеивалась рубаха, и кидал взгляды на валяющегося у ног Тинкербелл и Белоснежки связанного, все еще спящего Ловкача. Видел сны и Гюстав, который уже начал подражать своему герою и отказался от плаща, предложенного Региной. Как бы ни хорохорился мальчик, тревожные часы дали о себе знать и вскоре он уснул, склонив голову на плечо Королевы. Удивительно, но это женщину совсем не отвлекало, она была больше занята мыслями, чем раздражением от вторжения в ее личное пространство.

Хрип нарушил туманную тишину. Встрепенувшись, Белоснежка вырвалась из сонных задворок и настороженно уставилась на вновь затихшего Ловкача. Регину больше заинтересовал Робин, который тут же перестал грести и потянулся к мечу, щурясь от предвкушения развязки истории.

В ту секунду, когда Королеве захотелось предостеречь Локсли, Ловкач дернул ногами и руками, изогнувшись, будто змея в нападении. От неожиданности Белоснежка вскрикнула и прижалась к Тинкербелл. Фея уже занесла руку с коротким клинком, утонувшим в этом сером воздухе.

– Бедный, бедный Джонни, – пряча лицо у пола, вдруг буквально запел их пленник. Хихикнул, напоминая Регине о дурацкой привычке веселиться Румпельштильцхена. – Попался, как рыбка в сети… как птичка в клетку… А принцесса мне обещала…

– Ничего я тебе не обещала! – сердито вскрикнула Белоснежка. От ее голоса вздрогнул и зашевелился Гюстав, плечо Королевы освободилось от тяжести. – Ты меня обманул!

– Разве? – все еще говорил с дном лодки Ловкач. И вдруг вскинул голову, отправляя жалостливый взгляд в сторону принцессы. От его маленьких глаз и изуродованного лица Белоснежка застыла и не смогла отвернуться. – Я обещал доставить тебя во дворец… Какой именно только не сказал…

– Ловкач, заткнись! – прошипел Робин. За это он удостоился внимания от дышащего ненавистью и пренебрежением разбойника.

– Робин Гуд, – слова соскользнули с потрескавшихся губ. – Благородный разбойник, который все еще тоскует по жене, но ищет ласки в жарких объятьях ведьмы…А где она? – Ловкач приподнялся и обернулся. Королева чувствовала угли, тлеющие до этой секунды в груди, а после обращения мерзавца вспыхнувшие ярким пламенем. Пальцы сжались, соскребая кожу с ладоней. – Вот она… Ты знаешь, как он любил и любит Мэриан?

– Закрой свой грязный рот! – взревел Робин, вскакивая и едва не переворачивая лодку. В то же мгновение Регина провела ладонью по воздуху, отпуская из тела сгустки магии.

Видя свое творение, Королева довольно оскалила ровные зубки, насладилась шоком в глазах развязного Ловкача. Даже Робин позабыл о ярости – он изумленно смотрел на своего противника.

Джонни задергал ногами и схватился за лицо, проведя ладонями по месту, где должен был располагаться рот. Вместо него теперь там растягивалась такая же желтоватая, сухая с угревыми точками кожа.

– Регина, – прошептала испуганно Белоснежка.

– Хочешь послушать этого уродца? – наградила ее пристальным, злым взглядом Регина. Вновь посмотрела на все еще непонимающего Ловкача. – Если ты не успокоишься, я чего-нибудь другого тебя лишу…

Показывая, что разговор закончен, Регина отвернулась, опуская подбородок в плащ. Судя по качнувшейся лодке, Робин сел и вновь начал плыть. Смотреть на него уже не хотелось – Королева не могла признаться себе в том, что в ушах еще стояло имя незнакомой для нее женщины.

Оказавшись на земле Зачарованного леса, почти все подумали о том, что оказались дома. Даже Тинкербелл, у которой давно не было пристанища, даже она рада была оказаться на этом берегу. Белоснежка вообще чуть не пела и собиралась бегать по родным просторам и целовать мокрый песок, вывалившиеся из воды коряги и прочий мусор. Гюставу пришлось добровольно слушать ее рассказы о прекрасном крае, где подданные дорожат друг другом и благоговеют перед правителями.

Лишь Регина, едва ступила кожаным сапогом на рыхлую поверхность, тут же ринулась в лес. Всем своим решительным видом она дала понять, что не хочет, чтобы за ней шли. Будучи наедине с собой и своими терзаниями, женщина смогла вновь и вновь попытаться совладать со своими силами. Насмехаясь, крупицы прожигали пальцы, оставляли ожоги на нежной коже, но даже не долетали до искривленных стволов деревьев.

– Черт! – уже ненавидя свое бессилие, Королева встряхнула плечами и впилась глазами в пробивающийся свет между сплетенными, опустившимися к земле ветками. Прикинув в уме, что лучше всего она умеет, женщина не удержалась от обычного, хищного крика, подкрепив его выпадом руки, после которого тут же последовал болезненный вопль.

Чувствуя, что будто горящая сталь разорвала упругую плоть, поцарапала кость, Регина рухнула на колени и схватилась с гримасой на лице за висящую плетью руку. У нее даже не получилось создать обычный огненный шар, что, переливаясь, с особым голодным урчанием мчался вперед, оставляя за собой выжженную дорожку и кровавые дыры, через которые хлестала горячая кровь. От того, что заряд умер еще на подступе в предплечье, Регина ощутила растерянность.

– Регина! Что… Регина!

Встревоженный голос сейчас оказался не к месту. Меньше всего Королева хотела общаться с Робином. Меньше всего она желала, чтобы секунды ее позора и падения видел этот мужчина. Но напрасно она отвернулась, пряча застывшее лицо и сжимая стонущее плечо – Робин слишком быстро оказался рядом и опустился на колени.

– Что случилось? Посмотри на меня, – явно не думая о нежностях, ее реакции, разбойник ухватил женщину за подбородок и развернул к себе, не побоялся опаленного сухим ветром взгляда. Регина с болью зашипела:

– Моя магия… Я не могу ее контролировать… Я… бессильна. Хуже немощной старухи!

Не желая видеть сожаления в глазах, отдающих безмятежным туманом, Королева вскочила и, зашатавшись, отступила. Ненавидя слабость, Регина усилием воли загнала боль подальше в себя и взмахнула рукой.

– Сила ведь к тебе вернется… Почему ты злишься? Она возвращается, вон ты как Ловкача замолчать заставила, – осторожно подбирал слова Локсли.

– Это детские игрушки! Ерунда по сравнению с тем, что я умею на самом деле, – не сдержалась от яростного ответа Регина. Наградила вора однозначным взглядом человека, которого не понимают в его поступках и поведении, – Мы, что будем сидеть и ждать, когда я снова стану Королевой? Да Георг к этому моменту оставит здесь выжженное поле!

– Но сейчас ведь его тут нет! Он даже не решился прийти в Зачарованный лес, – вскочил Робин. – Значит, у нас есть время.

– Откуда ты знаешь, что задумал этот ублюдок? Он умеет ходить по снам. Он умеет залечивать свои раны. Он умеет заколдовывать предметы. А я ничего из этого не умею. И вряд ли гномы, феи и твои оборванцы смогут противостоять этому гаденышу.

Регина осознала, что зря напомнила о жителях леса, в тот момент, когда Робин оказался рядом и рассерженно схватил ее за запястье. На секунды их взгляды, рожденные яркими, взрывными эмоциями сцепились, дернулись в разные стороны и пустили друг к другу пронзительные заряды тока. Еще чуть-чуть и удар бы разметал их, заставляя телами проламывать себе путь.

– Ты даже не осознаешь, что могут мои оборванцы… что могу я – такой же оборванец, как и они, – тихо, очень тихо прошептал Локсли.

– Я могла бы одна разорвать на части этого короля… И мне не нужна помощь! – гримаса на королевском лице напомнила о моментах, когда женщина захлебывалась в своей спеси и забывала о чувствах других.

Собираясь стоять до конца, Регина развернулась, но даже не успела сделать шаг. Крепкие пальцы впились в выпрямленные плечи, потянули ее в сторону. Задохнувшись, Королева развернулась и почувствовала лопатками впивающийся ствол дерева. Ссадины точно останутся после этой яростной выходки сорвавшегося Робина.

Но вот Гуда это точно не интересовало. Не давая ей ни малейшей возможности вырваться, навалившись пружинистым телом, отрезая пути к отступу, Робин вцепился зубами в опущенную нижнюю губу Королевы. Потянул на себя, прикусывая и впиваясь взглядом в ее ослепленные злостью глаза. Ощущая укус, от которого рот переполнился влагой, а по ногам пробежала дрожь, женщина застонала и вцепилась в ворот рубахи, дернула, собираясь напасть с остервенением на этого смельчака.

Губы заныли от стремительного трения, смазанного уже сводящим с ума привкусом надвигающейся бури. Пока женские руки держали в тисках грубую ткань, пальцы цеплялись за кожу, на которой от страсти появилась испарина, оставляя на ней саднящие полосы, Локсли также не дал ей передышку. Изучая губами соленоватый рот, захрипев от желания, он прижался бедрами, демонстрируя, как сильно она действует на него.

Закружившись в полете, рожденном вырвавшимся из нутра удовольствием, Робин схватился за ногу Регины и приподнял ее, отрывая от земли. Всхлип от боли, что появилась от скольжения по стволу дерева, умер во рту разбойника и заставил его отстраниться. На мгновение Робин вгляделся в приоткрытые демонические глаза, не увидел там сигнала остановиться и поддался искушению – припал губами к манящей белизной и бархатным видом ложбинке на груди.

– Оо, – от горячего языка, заскользившего по коже, Регина не смогла совладать с надвигающимся томлением. Как в спасении ухватилась пальцами за опущенную голову разбойника, задержала между фалангами густые волосы, потянула и, боясь лишиться этих мгновений, крепче прижала мужчину к себе.