Текст книги "Спасибо, что спас меня (СИ)"

Автор книги: shipper number one

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

До их встречи с Лиамом еще пятнадцать минут, но Найл уже сидел в кафе. Высматривая знакомую машину через большое окно, он нервно потирал рукава, растягивая их.

Официант тихо к нему подошел, что Найл немного вздрогнул, когда почувствовал, что его чашку с чаем ставят на стол. Отвлекшись от окна, он делает глоток, слыша колокольчики у двери, он поворачивает к ней голову, чтобы разглядеть, кто там.

Он почти теряет сознание, когда видит там Лиама. Альфа вглядывается в посетителей, находя Найла, идет к нему за столик.

– Прости, опоздал, – он подходит к Найлу, целуя его в щеку. – Это тебе, – он протягивает большой букет цветов омеге, тот кладет их на столик.

– Спасибо, ничего страшного, я сам только что пришел, – ври больше, Найл, ты сидишь тут уже минут тридцать.

– Что ты хотел мне сказать? – Лиам присаживается на противоположный стул, прожигая Найла ожидающим взглядом.

– Я, – Найл опустил глаза на чашку, рассматривая пузырьки, – я даже не знаю, как это сказать.

– Просто скажи, Найл. Я приму любую правду, – он протягивает свою руку, беря руку омеги.

– Я, – пауза. Найл тяжело выдыхает ртом, кажется, мозгу не хватает кислорода, он сейчас потеряет сознание.

Лиам ничего не понимал. Он не мог даже предположить, что ему скажет Найл. Он просто тугодум.

– Я, я беременен, Лиам, – Найл опускает голову, пряча свои глаза, которые уже слезились.

– Погоди, что? – Лиам вскакивает с места.

Господи, Найл ожидал чего угодно: удара, громкого мата, швыряния мебели и посуды. Но Лиам ничего из этого не сделал. Он просто подошел к Найлу, подымая его на ноги и крепко-крепко обнимая. Найл начинает плакать, пряча свое лицо Лиаму в шею.

– Господи, Найл, я так рад! – он приподымает его, отрывая от земли. – Господи, Найл, у нас будет малыш, – он ставит его на место, кладя свою большую ладонь омеге на живот. – Не плачь, я люблю тебя, – альфа протирает младшему глаза другой своей рукой.

– Лиам, я записался на УЗИ, потому что тесты могут ошибиться.

– Конечно, я схожу с тобой.

Они присаживаются на свои места, еще долго разговаривая о всяких мелочах. Да, как бы они не пытались расстаться, они все время приходили друг к другу. Сколько бы они не ссорились, они все равно мирились. Сколько бы ненавидели друг друга, все равно тайно любили.

***

В больнице было невыносимо душно. Найл, не мог успокоиться, его тошнило, он уже три раза бегал в туалет. Не мог напиться, жажда его мучала. Не мог усидеть на одном месте, то вскакивая, то ложась Лиаму на колени. Он ждал своей очереди, видя счастливые лица других людей.

– Мистер Хоран, пройдите, пожалуйста, в кабинет, – миловидная медсестра позвала Найла, всматриваясь в свой блокнот.

Найл встал с места, не опуская руку Лиама, сжимая ее крепче.

– Проходите, ложитесь, – она указывает на кушетку, уходя в другое помещение в этом кабинете.

– Не бойтесь, – из-за занавески выходит доктор, вытирая свои руки. – Устраивайтесь поудобней, это не больно, немного щекотно, – Лиам и доктор улыбнулись одновременно, а Найлу было не до смеха.

Он передал старшему свой рюкзак, протягивая доктору свою медицинскую карточку. Укладываясь на кушетку, он взглядом зовет Лиама к себе. Тот подходит, беря омегу за руку.

– Все будет хорошо, – Лиам шепчет, но Найлу не становится легче.

Спустя десять минут доктор зовет к себе медсестру, передавая ей карточку. Она уходит, доктор разрешает Найлу присесть.

– Ну что, могу вас поздравить! – господи, Найл сейчас упадет в обморок. – У вас будет ребенок!

Лицо Лиама уже светится, огоньки появились в его глазах.

– Срок – две недели. Но у меня вопрос, – он делает паузу, подымая свои глаза на Лиама, смотря на него через очки. – Эта гематома появилась до или после зачатия?

– До, – не задумываясь отвечает Лиам.

– О, ну тогда хорошо, – медсестра заходит обратно, передавая карточку Лиаму. – У вас сильный организм, вы выдержите беременность. Но если что, сразу идете ко мне.

– Конечно, спасибо, – говорит Лиам, выходя из кабинета, таща Найла за руку.

Закрывая дверь, они идут по длинным коридорам вниз. Найл так и не сказал ни слова. Они садятся в машину, Лиам поворачивается лицом к Найлу, который сидит прямо, тупо уставившись в никуда.

– Найл, посмотри на меня, – Лиам берет омегу за подбородок, поворачивая к себе и целуя. – У нас будет малыш, – он мягко улыбается, смотря младшему прямо в глаза. – Я очень этому рад, потому что нет ничего лучше, чем ребенок от моего любимого человека. Я люблю тебя, и я воспитаю этого ребенка с тобой.

Найл прикрывает глаза, выдыхая тихо, еле слышно, отворачиваясь.

– Прости меня за все, что я тебе сделал. Я знаю, я не подарок, но я обещаю, теперь честно, я исправлюсь.

– Я знаю, – Найл поворачивается обратно к Лиаму, опуская глаза на их руки, которые были сцеплены.

– Я люблю тебя, – Лиам расцепил их руки, заводя машину, – Завтра ты со своими родителями приходишь к нам на ужин, там мы им все скажем.

– Конечно, – Найл поворачивает свою голову обратно к окну.

***

День был хорошим. С самого утра светило солнце, ярко, ослепляя лицо, заставляя Найла повернуться на другой бок.

– Господи, мне не в чем даже пойти на ужин к Пейнам! – мама удивленно вскрикнула, что заставило Найла недовольно цокнуть.

«Никто в этой семье даже не даст мне поспать».

– Да, черт тебя побери, надень свое багровое платье! Ты еще никуда в нем не ходила! – бас отца звучал снизу, кажется, он сидел в гостиной.

– Нет! Оно не подойдет для простого ужина! Оно для светских вечеринок, как ты не понимаешь? – слышны ее тяжелые шаги, она немного зла на отца за его полное непонимание.

Она приближалась к комнате сына, где Найл накрылся с головой, прикидываясь спящим, чтобы она его не трогала.

– Мистер Хоран! – она заходит в комнату, раздраженно глядя на ком из одеяла, подушек и ее собственного сына. – Уже двенадцать! – Она смотрит на часы на своем запястье, – Двадцать минут первого! Ты вставать собираешься?

Господи, отвалите от него все. Найл любил свою кровать и сон больше, чем горячий шоколад и сырные палочки (он их любил с особым пристрастием). Да и тем более, он очень устал от жизни. Дайте ему насладиться последними минутами сладкого сна.

– Найлер! Вставай! Нам надо подготовиться, они пригласили нас на пять часов. Ты хочешь прийти к ним в дом с залежами на щеках? И что о тебе Лиам подумает? – она подходит к кровати, откидывая одеяло, раскрывая омегу.

– Что я все равно красивый, ведь неважно, как я выгляжу, – он прячет свое лицо в подушках, зевая. Лицо его матери резко сменилось на доброе.

– Да, ладно, все равно вставай или я позову отца! – она повернулась к двери, где уже стоял папа Найла.

– Не надо, я уже тут, – он проходит в комнату, присаживаясь на кровать. – Иди и поищи, что надеть, иначе устроишь истерику снова и все отменишь, – она окидывает его злобным взглядом, разворачиваясь и уходя.

– Поспи еще, Найлер, отдохни, мать не понимает, что для тебя значит сон, – он накрывает Найла одеялом, кладя свою ладонь ему на спину.

– Да, он для меня все значит, – отвечает он, улыбаясь.

– Конечно, но когда ты подрастешь, ты поймешь, что для сна времени не останется и, возможно, тоже будешь пилить своих детей по этому поводу.

– Я буду спать вместе с ними, – Найл, наконец, открывает свои глаза, видя, как его отец улыбается.

– Возможно, ты можешь стать и таким отцом, как я, разрешая своим детям валяться в постели до полудня.

– Конечно, я таким и буду.

– Никто даже не сомневается. Я приду в час, чтобы разбудить тебя, – он встает, хлопая сына по спине. – Я попрошу твою мать, чтобы она не шумела.

– Спасибо, пап.

– Все, что угодно для моего чемпиона, – он выходит, аккуратно, без лишнего шума закрывая дверь.

Найл сидел, зевая и потирая свои глаза, за столом, пытаясь приступить к завтраку (или обеду), но сонное состояние ему не позволяло. Найл не любил завтракать, но сейчас он был очень голоден и съел бы зажаренного слона, ребенок все-таки давал о себе знать. Да, теперь придется есть за двоих.

– Найл, а ты часом не знаешь, зачем нас Лиам позвал? – отец задал этот вопрос очень не вовремя, Найл поперхнулся.

– Да, кстати, – мать появилась из ниоткуда, подходя к отцу. Теперь они оба пялились на омегу, как на экспонат.

– Эм-м-м, нет, он мне ничего не сказал, – Найл пытался подать вид, что он знает столько же, сколько и родители.

– Да, ладно, мы не будем на тебя давить, я знаю, тебе не хочется портить нам сюрприз, – отец поправил свои очки, снова прикидываясь полностью заинтересованным газетой. Мать подошла к раковине, включая воду, начиная мыть посуду.

Найл знал, что это значит. Они не будут давить прямо, но будут давить косвенно. Они просто будут сидеть в тишине, не разговаривая с ним, пока он сам не расколется. Да, ладно, ему уже не десять, он не купится на такое.

Найл встает из-за стола, благодаря мать за завтрак, целуя ее в щеку. Он просто подымается в свою комнату. Снова устраиваясь поудобней на кровати, ложась на спину (Найл боялся лечь на живот, чтобы не повредить плод, да и плевать, что там сейчас только маленькая оплодотворенная клеточка, которая даже не считается ребенком), читая сообщение от Лиама.

«Ну что, готов рассказать все родителям?»

Найл не сказал бы, что он готов, но он не боится, потому что родители поддержат его в любом случае, тем более в их ситуации.

«Нет, на самом деле, но я не боюсь почему-то».

Ответ от Лиама пришел моментально.

«Просто ты готов, я знаю».

«Ну, разве что немного. Я просто знаю, что в нашей ситуации, когда родители только и мечтают о нашей с тобой семейной жизни, они поддержат нас и не будет никаких скандалов».

«Ты уверен? Тебе нет 18, твой отец, как страж твоей девственности и целомудрия, может порвать меня на куски».

Найл смеется. Лиам немного прав.

«Не думаю, что он такой. Он доверяет тебе, как своему сыну, так что считай, что тебе повезло».

«Прости, мне надо помочь матери выбрать мне костюм на вечер, поговорим позже. Люблю тебя:*».

«И я тебя:*».

Найл положил телефон рядом с собой на подушку. Разворачиваясь на бок, к окну, он смотрит на голубое небо. Чисто-голубое, без единого облачка. Все показывало, что сегодня будет хороший день.

Пейны встретили их чрезвычайно гостеприимно, что воссоздало приятную атмосферу вечера, что обещало полное отсутствие трагедий на сегодня.

Присаживаясь за небольшой журнальный столик в гостиной, Лиам и Найл сели вместе, напротив сидели родители Найла, по бокам, на креслах – родители Лиама. Найл неожиданно стал нервничать, что-то внутри его подсказывало, что что-то обязательно случится. Но не подает виду.

Родители закончили свою беседу, ожидающе смотря на ребят.

– Ну, парни, для чего мы сегодня собрались? – отец Лиама прилег на кресло, закидывая одну ногу на другую, подпирая рукой голову.

Волнение нахлынуло новой силой, у омеги закружилась голова, он сжал руку Лиама крепче, давая знать, что ему нехорошо.

– Минуту, – Лиам встает с места, подымая Найла. – Мы сейчас вернемся, – они выходят из гостиной, идя в ванную. – Найл?

– Меня сейчас вырвет, – омега схватился за живот, зажмуриваясь от неприятно тянущей боли.

– Тихо, держись, – Лиам поворачивает его к унитазу. – Я с тобой.

Найл присаживается на колени, обхватывая унитаз руками. Через три минуты его отпустило, слезы текли из глаз по неизвестным ему причинам. Умываясь, они возвращаются в гостиную к взволнованным родителям.

– Найл, все хорошо? – его мама немного обеспокоена видом ее сына.

– Да, все нормально, – он делает глоток своего чая, чтобы блокировать чувство тошноты.

– Так вот, – Лиам окидывает всех радостным взглядом. – Мы собрались сегодня, чтобы сказать вам очень хорошую новость.

Родители переглянулись, делая непонимающий вид, хотя у них плохо выходило. Они удивленно уставились на Лиама.

– Я беремен, – говорит за него Найл.

– О, Господи! – его мать вскочила с места, подходя к сыну, чтобы его обнять. – Боже! И ты мне ничего не сказал?!

Отцы пожимают Лиаму руку, хвалебно хлопая по спине.

– Шустро вы, – Найл словил одобрительный взгляд папы на себе.

– Но это еще не все, – Лиам поворачивается к Найлу, улыбаясь. Младший недоверчиво на него смотрит. – Присядьте, – родители усаживаются на свои места, Найл тоже, но Лиам все еще стоит.

Засовывая руку в карман своих брюк, он достает оттуда маленькую бархатную коробочку, красного цвета. Его мать громко охнула. Лиам становится на одно колено. Ну, все, Найла сейчас стошнит.

– Найлер, я понимаю, это слишком быстро произошло, – Лиам ставит руки вперед, открывая коробочку, в которой красуется золотое кольцо с небольшим бриллиантом. – Но, я хочу спросить, выйдешь ли ты за меня?

Родители ожидающе замерли, у мамы Найла текут слезы. Господи, прокляни этот день.

Найл приоткрыл рот в удивлении. Сейчас все в этой комнате пялились на него. Под таким давлением у Найла начинает кружиться голова, рвота снова подходит к горлу. Он вскакивает со своего места, убегая в ванную. Все, что слышат оставшиеся в гостиной, это рваный кашель, раздирающий горло.

– Боже, бедный мальчик, – мама Лиама нарушает тишину, прикрывая рот рукой.

Лиам раздраженно закрывает коробочку, швыряя ее на диван, выходит из гостиной за омегой.

Найл полоскал рот, подымая голову, видя в отражении разъяренный взгляд Лиама. Он резко повернулся, альфа схватил его за горло.

– Сейчас ты возвращаешься в гостиную и говоришь мне «да», иначе я за себя не ручаюсь, – он шепчет, чтобы родители его не слышали. Опуская горло Найла, он хватает его за руку, выводя обратно в гостиную, мило улыбаясь родителям.

Найл садится обратно на диван, кидая матери кроткий жалобный взгляд. Лиам снова становится на одно колено, открывая коробочку перед омегой.

– Да, – говорит на выдохе Найл, прикрывая свои глаза. Кошмар начинается сейчас. Жизнь окончена.

– Ура-а-а-а-а-а! – Родители резко вскочили со своих мест, пожимая друг другу руки и обнимаясь, пока Лиам надевал кольцо Найлу.

– Мой сын! – отец Лиама крепко обнял его, похлопывая по спине. – Молодец!

Пока все восторженно кричали и трогали друг друга, Найл так и не встал с места, рассматривая кольцо, которое смотрелось на его пальце, как кандалы на ногах. Его мать подошла к нему, обнимая, он не выдержал и заплакал, утыкаясь носом ей в шею.

– Тише, малыш, ну чего ты, – она утешительно поглаживала его по спине.

Все отвлеклись на него. Все замолчали, и теперь было отчетливо слышно, как он плакал. Мать Лиама присела рядом.

– Что с ним? – отец Лиама непонимающе глядел на свою жену.

– Все нормально, он успокоится. Все произошло слишком быстро для него, – отцы непонимающе переглянулись. – Найлер, может, ты пойдешь в комнату, приляжешь? – омега слабо ей кивнул. – Пойдем.

Они встали, чтобы отвести его в комнату. Найл лег на кровать, поворачиваясь набок. Его мать поцеловала его в лоб, женщины вышли из комнаты, прикрывая дверь.

Господи, за что все это бедному мальчику? Бриллиант на кольце слабо сиял и переливался при слабом лунном свете. Ничего не вернуть, свадьбу, конечно же, ускорят, возможно, она произойдет и через неделю, необратимо превращая омегу в подстилку и антистрессовую игрушку в руках альфы. Посмотрите, плохое самочувствие Найла, которое сорвало Лиаму предложение руки и сердца, взбесило его так, что он поднял руку на беременного омегу.

Слезы лились из прекрасных голубых глаз, которые переливались при освещении луны. Найл обвил руками свой живот, пряча от всех бед маленькую жизнь внутри него. Теперь омега отвечает не только за себя, но и за нее.

========== Глава шестая. ==========

Вы думаете, вы знаете, что такое безысходность?

Безысходность – это быть запертым с человеком, которого вы ненавидите, на всю жизнь из-за ваших любимых родителей, и играть счастье, чтобы не разочаровать их.

Да, Найл был загнан в тупик. Чуть ли не каждый день ездил с мамой, выбирая декор, букетики, посуду, скатерти, костюм. Он уже заебался, серьезно. Да еще и переезд. Родители Лиама позаботились о доме для молодых. Там уже наполовину сделан ремонт. Как будто они готовились к этому. Свадьба уже через неделю, Найл чувствует, что он совсем скоро превратится в коврик для ног.

Единственным утешением был малыш. Да, Найлу было нелегко, его часто тошнило, обед не оставался в организме надолго, частые перепады температуры его выматывали, но он терпел. Нет ничего лучше, чем носить в себе новую жизнь.

Ночь перед знаменательным событием была не из легких.

Сначала Найлу было очень жарко. Он раскрылся, открыл окно, но этого было недостаточно. Он был весь мокрый, пот стекал с его лица, простынь стала влажной. Он разделся, и буквально через час его начало знобить, он закрыл окно, накрылся одеялом. Голова начала болеть, он не мог заснуть еще полтора часа, просто крутясь и извиваясь на кровати как уж. Не выдержав, он спустился вниз, выпил таблетку. Стараясь никого не разбудить, он аккуратно ставил на полку железную банку с таблетками, но в руке резко закололо, свело мышцу, и он не удержал банку, очень громко роняя ее на паркет. Слава богу, родители не проснулись. Найл присел на пол, начиная складывать таблетки обратно. Оставив банку на столе, он подымается обратно в комнату. Уже было два ночи. Найл прилег на бок, повернувшись к окну. Рассматривая темное небо, в котором еле были видны звезды из-за уличных фонарей, он пролежал так еще час. Взял свой телефон, включил успокаивающую музыку. Найл обычно быстро засыпал, но сейчас он сильно нервничал, поэтому не мог даже закрыть глаза. Услышав какие-то звуки за окном, похожие на несущийся с бешеной скоростью байк и крики подростков, он подошел к окну. Да, это были какие-то подростки, которые наматывали круги по их кварталу. Странные дети, неужели они получают удовольствие от распития водки? Найлу резко поплохело, он с нечеловеческой скоростью помчался к унитазу. Его рвало желудочным соком, в груди ужасно жгло. Когда его желудок успокоился, он просто оперся о холодную стенку, выставляя ноги вперед. Рвота стекала по его подбородку, ее привкус был во рту, но омегу это не волновало. Он сидел, с отключенным сознанием на полу минут 15, смотрел в пустоту, как и в тот день, в домике Лиама. Придя в себя, он встал, почистил зубы, посмотрев на себя в зеркало, решил принять душ. Выглядел он не просто плохо, а вообще ужасно. Нежась под струями теплой воды, он с болью рассматривал свои синяки. Они были везде. Гематома на животе так и не прошла, остался большой след слабо-фиолетового, кое-где с желтыми пятнышками, цвета. На бедрах проходили засосы, хотя они тоже были еще видны. На его тонких ручках откуда-то взялись небольшие синяки, как будто от чьих-то пальцев, которые держали его мертвой хваткой.

Странно, как ваша жизнь может измениться за мгновение. Еще в июле Найл был простым ребенком, играющим в видеоигры, спящим до обеда, любящим поесть, гуляющим со своими друзьями. А в августе его жестоко поимели, убивая всю детскую сущность в нем. Несколько раз обманули, избили, питали ложными надеждами. Всю жестокость реального мира он принял буквально за месяц. Теперь он выходит замуж в свои 17 лет с ребенком под сердцем от человека, которого он ненавидит и ему придется с ним жить, чтобы его родители не посчитали Найла эгоистом.

Выходя из душа через вечность, на часах уже было 5:20.

– Отлично, мне вставать через полтора часа.

Найл лег в постель, накрываясь, обхватывая ручками свой живот в защитном жесте. Он заснул. Наконец-то, он провалился в сон, не думая ни о чем.

У Найла зазвонил будильник, противно режущий слух звук разносился по комнате, заставляя омегу засунуть голову под подушку.

– Найл! Ты хочешь пропустить свою собственную свадьбу?! – мать уже была на ногах, бегая по квартире с маской на лице и в халатике.

– Да, пожалуй, – Найл высунул голову, выключил будильник, открывая глаза.

– Вставай, мы едем в салон!

«Господи, салон, зачем мне он?»

– Найлер! – она с силой распахнула дверь, врываясь в комнату с недовольной физиономией. – Давай! Элизабет ждет нас!

– Боже, почему она не может приехать к нам домой? Я чувствую себя нехорошо, – да, это работает, лицо матери меняется, – Пожалуйста, я плохо спал… – Найл зажмуривает глаза, хватаясь за живот, симулируя боль.

– Ладно, я позвоню ей, – мать выходит из комнаты, спускаясь вниз за телефоном.

– Да! – прошептал Найл. – Быть беременным очень круто.

Он встал с кровати, идя в ванную, чтобы умыться. Он выглядит уже немного лучше, мешки под глазами почти не были видны.

Спускаясь вниз, чтобы перекусить, живот начинает резко колоть, Найл согнулся вдвое прямо на лестнице, еле стоя на ногах.

– Ма-а-а-а-ам! Па-а-а-а-ап! – его папа прибежал за секунду, переместившись из ванной к своему сыну. Он даже не побрился до конца, вытирая пену для бритья полотенцем.

– Найлер? Малыш, что случилось? – он берет своего сына на руки, неся его в комнату.

– Живот, – проскулил Найл. Глаза начали слезиться, боль была невыносимой. Мать прибежала с какими-то таблетками и стаканом воды.

– Что это? – отец недоверчиво посмотрел на свою жену. Он ненавидел таблетки, особенно если их пихали в его сына.

– Это снимет боль. Я принимала их, когда была беременна Найлом, ему поможет, – она подошла к кровати, передавая таблетки омеге. Найл выпил их, падая на подушку, вытирая слезы.

– Мне это не нравится, – строгий бас отца прозвучал режуще, слишком громко, как казалось Найлу. – Мы можем перенести свадьбу на другой день.

– Нет! – мать завопила, вскакивая с кровати. – Мы не можем перенести свадьбу! Все гости уже готовятся! Все блюда уже почти готовы! Зал уже украсили!

– Тебе какие-то побрякушки важнее собственного сына? Ему 17, он еще успеет выйти замуж! – странно было слышать это от отца, который следил за тем, чтобы свадьба состоялась как можно быстрее. Он недовольно разворачивается, возвращаясь в ванную, нанося на лицо пену. Мать побежала за ним, оставляя Найла одного.

– Да как ты можешь так говорить? – она кричала шепотом, показывая свое недовольство. – Это не ты подписал контракт с Пейном, чтобы объединить ваш бизнес в один, потому что так он принесет больше прибыли? Это не ты отдаешь свое сына за человека, которого он, возможно, не любит, а просто играет перед нами, ведь Лиам в курсе плана своего отца. Это не ты запретил Найлу продолжать учебу, хотя наш мальчик так мечтал стать менеджером? Это не ты предал его мечту о принце на белом коне и счастливой любви? Это не из-за тебя мой мальчик уже имеет ребенка, хотя ему только 17? Это все по твоей вине! – она угрожающе показывает пальцем на его отражение в зеркале, выходя из ванной, громко хлопая дверью.

Элизабет приехала через минут сорок, мама Найла пошла будить его, так как он опять заснул. Нехотя вставая с кровати, он спускается вниз, устраиваясь на стуле. Элизабет активно жевала жвачку, неприлично чавкая, что раздражало Найла. Она начала перебирать пальцами его волосы, цепляя кожу своими длинными ногтями. Найлу совсем не нравились эти ощущения, но он терпел, ради матери.

Спустя 40 минут Прическа была готова. Что можно было делать сорок минут? Да ничего. Волосы Найла лежали в «творческом беспорядке» на его голове, как и обычно, просто теперь это делал не Найл, а какая-то парикмахерша, используя тонну воска и лосьона для волос.

Мать передала Найлу костюм, он пошел одеваться. Церемония через два часа, его мать беспорядочно бегала по дому, что-то бурча, крича, проклиная бога, если она не могла найти что-то. Отец уже стоял в прихожей, поправляя бабочку.

Найл вышел из комнаты, спускаясь по лестнице. Костюм сидел идеально, брюки были не слишком широкими, они немного облегали ноги омеги. Белая рубашка, воротник которой как литой обвивал его шею, прилегая достаточно плотно, но не слишком, не душа. Черный пиджак, с двумя рядами пуговиц разного цвета сидел идеально, подчеркивая тонкую талию омеги, которая была еще видна. Найл спустился вниз, к папе, который не мог сдержать слезы. Он быстро протер их платком, хлопая своего сына по плечу.

– Пап, ты чего? – Найл обнял его, крепко цепляясь за шею.

– Все в порядке. Просто я ждал этого дня с самого твоего рождения. Все хорошо. Ты выглядишь безупречно, Лиаму очень повезло.

– Ну, да, я знаю, я ведь похож на тебя, – они с отцом одновременно улыбнулись.

– Нет, ты похож на маму, она у нас самая красивая.

– Я похож на вас обоих, – они расцепляют объятия, смотря друг другу в глаза.

– Возможно.

Мать спускалась вниз, громко стуча каблуками.

– Найлер! – он подумал, что она снова накричит, поэтому неохотно повернулся с недовольным лицом. – Господи, выглядишь шикарно! – она подбежала к нему, начиная целовать его щеки.

– Мам, успокойся, – Найл отстранился, она посмотрела на него глазами полными слез. – Пошлите, мы опоздаем.

Дорога до загса казалась вечной. Гости обычно собираются за двадцать минут до приезда омеги. Найл смотрел в окно, видя там много парочек, которые ходили за ручки, много целовались, хихикали. Все это бесило Найла, ведь он, скорее всего, не будет счастлив с Лиамом. Он отодвинулся от окна, уставившись на свои ботинки.

«Главное, чтобы во время церемонии не вырвало».

«Вообще, это хорошая идея».

«Да нихрена».

«Ну почему, можно сорвать церемонию и не выйти за Лиама».

«Да, ладно, он потом меня на британский флаг порвет, не помнишь, как он из-за предложения взбесился?»

«Ну, вообще да».

Найлу стало совсем плохо, когда отец остановился, и он увидел здание загса вблизи.

Он побежал в туалет, пока его родители стояли около входа в зал, где Лиам, поглядывая на наручные часы, стоял, нервно дергая ногой. Он уже был зол, его мать взглядом с первого ряда просила его успокоиться.

Родители Найла в последний раз обняли его, говоря, что они с ним. Мать передала ему букет, и они с отцом зашли в зал, чему Лиам был очень рад и дал оркестру команду начинать играть.

Найл услышал музыку и его передернуло. Он тяжело вдохнул и медленно выдохнул, унимая дрожь в руках. Стоя за дверями около пяти минут, он, наконец, разрешает охранникам открыть ее, заходя внутрь. Все сразу повернулись к нему, он почувствовал, что ему пора выйти. Из мира. Лицо Лиама украшала кривая улыбка, Найл стал напротив его, боком ко всем сидящим. Священник начал свою речь.

– Согласны ли вы, мистер Лиам Джеймс Пейн, стать законным супругом Найла, быть с ним в горе и в радости, терпеть с ним все разочарования и боль? – Лиам поднял глаза на маленького омежку, который со страхом смотрел на него, улыбнулся.

– Согласен! – Лиам сказал это уверенно и громко, так, что его услышали и на последних рядах.

– Согласны ли вы, – священник повернулся к Найлу, – мистер Найл Джеймс Хоран, стать законным супругом Лиама, всегда помогать ему, быть с ним во время его взлетов и падений, поддерживать его несмотря ни на что?

Найл сглотнул. Наступила тишина, которая не нравилась Лиаму. Он протянул свою руку омеге, беря его ладошку, сжимая ее, показывая свое недовольство.

– Согласен, – Найл опустил глаза, начиная быстро моргать, чтобы скрыть слезы.

– Тогда правом, данным мне свыше, объявляю вас мужем и мужем! – маленькие девочки в бальных платьицах вышли, поднося ребятам кольца.

Одна из них заметила слезы омеги и тихо прошептала ему: «Не плачь, это же твоя свадьба», – Найл улыбнулся ей. Они надели кольца, смотря друг другу в глаза.

– Теперь можете поцеловаться!

Лиам притянул омегу к себе за талию, беря инициативу в свои руки и цепляясь в тонкие губки омеги. Поцелуй был кротким, но полон чувств. В основном ненависти, особенно со стороны Найла.

Родители плакали, тети и дяди счастливо улыбались, маленькие дети закрывали глаза, потому что им нельзя смотреть на поцелуи.

В ресторане, где веселье было на всю, для Найла было слишком громко, он постоянно уходил в комнату для отдыха, куда за ним в последний раз пошел Лиам.

– Найл, что, блять, происходит? – Лиам недовольно захлопнул за собой дверь, отчего омега дернулся, разворачиваясь и падая на мягкий диван.

– Мне плохо, – еле выдавил он из себя, прикрывая свои глаза.

Лиам сорвался с места, садясь рядом с Найлом, хватая его за горло.

– Ты меня уже заебал со своим нытьем. Возьми себя в руки, ты же мужик, – альфа отпустил горло, Найл скрючился, откашливаясь.

– Я беремен.

– Я помню, я не идиот.

«А кажешься именно им».

– Тогда хватит на мне срываться! – Найл вскочил с места, подбегая к двери, чтобы уйти от альфы поскорее. Но тот схватил его за руку, грубо толкая на диван.

– Сука, я на тебе не срываюсь, ты заслуживаешь такого отношения к себе, потому что по-хамски относишься ко мне, – Лиам стал медленно двигаться на омегу, грозно на него смотря.

– Я ничего даже не сделал! – Найл получает сильную пощечину, падая на диван, ударяясь головой о подлокотник.

– Молчи, сука. Сейчас мы поедем домой, и там ты выполнишь свой супружеский долг.

– Нет, прошу, я беремен, пожалуйста! – Лиам снова его ударяет. – Пожалуйста…

– Заткнись!

– Я все скажу матери! И отцу! – Лиам ухмыляется.

– Кишка тонка, ведь они тебе не поверят, а потом ты будешь наказан за распространение ложной информации, – альфа наклоняется к Найлу, беря его за подбородок, начинает шептать на ухо. – А наказание будет жестоким и мне будет наплевать на твою беременность.

Найл начинает рыдать навзрыд. Переживать это еще раз ему не хочется, он хочет домой, к отцу и матери, чтобы они его защитили. Но теперь они отдали его в руки к маньяку, которому плевать на собственного ребенка.

Лиам становится прямо, набирая номер такси. Через 15 минут он берет напуганного Найла на руки, вынося его из ресторана. Такси уже на месте. Они садятся, направляясь в новый дом. Лиам набирает отца, говоря ему, что они с Найлом поехали домой, потому что омеге снова плохо.

По приезду домой, Лиам жадно кидается на шею омеге, подымая его на руки. Толкая спиной дверь в спальню, он кидает Найла на кровать. Продолжая целовать его, параллельно раздевая, он стягивает одежду и с себя.

Найл громко плачет, моля прекратить. Альфа даже не думает остановиться, продолжая кусать мягкую, молочного цвета кожу, оставляя на ней багровые метки.

– Лиам, – Найл кладет свои руки на голову альфе, – Пожалуйста, давай прекратим это…

– Заткнись, иначе хуже будет.

И Найл покорно закрывает свой рот, подымая свои глаза на потолок. Сопротивляться бесполезно, потому что будет реально хуже. Остается только принять свою участь.

Лиам перестает целовать Найла, переворачивает его на живот. Прижимая голову к постели, он резко входит. Омега кричит, сжимая в кулачках одеяло. Это слишком больно. Лиам полностью выходит, Найл расслабленно выдыхает, понимая, что это еще не все. Альфа снова входит, медленно, заставляя младшего закричать и сорвать голос. Найл сжимает зубами ткань одеяла, терпя, слезы лились из глаз градом, на одеяле были мокрые следы от них.