Текст книги "Сердца трех (СИ)"

Автор книги: Sgt. Muck

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Анализ волшебной палочки показал Аваду. Последним заклинанием Крауча была Авада. Она же и послужила причиной его смерти.

– Крауч был не в себе, он мог увидеть какой-нибудь морок и постараться убить его, а в итоге убил себя, – нервно бормотал Фадж. Вид мертвого тела повергал его в ужас. Дамблдор попросил его увести Диггори в замок. Фадж с радостью согласился.

– Он был долгое время под Империусом, сэр. Его поведение, – однако Дамблдор кивнул, не дав Сириусу договорить.

– Применение Непростительных в течении долгого времени приводит к помешательству, – произнес Дамблдор. – Он действительно мог убить сам себя, этого мы не узнаем, – он зачем-то исследовал карманы Крауча. Весь его вид говорил о том, что чиновник как будто бы долго бродил по лесу и пересеченной местности. Его костюм был в грязи, местами порван, местами в засохшей крови. Его не было всего сутки, значит, он мог вырваться из-под Империуса где-то совсем недалеко отсюда, ведь за сутки пешком из Лондона не добраться. – Но я точно знаю, что Барти Крауч был достаточно умным человеком, чтобы понимать, что он может умереть, если вырвется, – наконец Дамблдор вытащил с внутренней стороны пиджака, глубоко из-под разодранной подкладки, сложенную бумагу.

На ней были написаны странные бессвязные слова. «Мой сын моя вина Лорд сильнее».

– Его сын умер в Азкабане, – возразил Сириус. – Эти слова могут быть бредом сумасшедшего.

– А могут и не быть, если умерли они в один день, как в сказке, правда? – Дамблдор левитировал тело, Сириус его скрыл от посторонних взглядов. – Надо бы помягче сообщить об этом мистеру Уизли.

**

Флер не спалось. Она выбралась из спальни, будучи полностью одетой. Ей хотелось на улицу. Предстоящее испытание сводило ее с ума. До сих пор Флер проходила испытание хуже всех, а затем оказывалась в Больничном крыле. Ей совсем не хотелось повторения. После того, как в лесу нашли мертвого чиновника, Сириус пропал на две недели. Она совершенно не понимала, что происходит в замке. Директора приглашенных школ громко обсуждали некомпетентность Дамблдора и полное отсутствие безопасности, несмотря на присутствие авроров, Флер слышала, как распинается мадам Максим перед остальными девочками, предостерегая их от ночных гулянок, и как орет Каркаров на своем корабле, пока Флер шла на тренировку. Ученики не знали в большинстве своем о том, что происходило в замке, но те, чьи родители служили в Министерстве, рождали слухи. За последнюю неделю досталось и Невиллу: чертова Скитер делала его сумасшедшим в своих статьях. Однако она волновала Невилла, похоже, в последнюю очередь. Флер иногда видела его в Запретном лесу, где он яростно тренировался. Сила его заклинаний поражала. За него можно было не беспокоиться. Она хотела поговорить с ним о том, что произошло после похода к лабиринту, но мальчик закрылся в себе. Он почти ни с кем не разговаривал. Удивительно, но с этим совпало изменение тем статей Скитер. Больше о Невилле она не писала.

Удивительно, как быстро летело время. На улице было тепло даже вечером, и в таком ключе Хогвартс наконец-то показался Флер приятным, хоть и опасным. Летний воздух грел Флер, заставляя не думать о завтрашнем испытании. Завтра вся ее история в Хогвартсе подойдет к концу. Поначалу время в нем тянулось так медленно, было столько событий, до первого испытания она даже не знала никаких проблем. Но после… обстановка накалилась. Даже сейчас ее мама периодически заговаривала о том, чтобы увезти Габриэль бабушке, больно нездоровая атмосфера в этом в замке! Правда, испугал ее тот полтергейст, что напал и на Флер в первый день.

Что было бы, если бы Флер не обратила внимания на Блэка? Как бы прошел ее год? Кто бы спас ее от дракона? Слишком сложно было себе это все представить. Все случилось так, как случилось.

После Святочного бала ее жизнь лишилась всяких новых событий. Одно и то же каждый день. Все ее переживания жили только в ее голове. Иногда ей хотелось вернуть те моменты до Святочного бала, где было столько важных событий! А что происходит сейчас? После пропажи Грюма Флер отошла на второй план, и волнующий поначалу роман просто заглох. Флер не казалось, что кому-то в замке угрожает опасность, хотя нет, даже не верилось. Эти стены не казались опасными, просто неуютными. Так откуда же взялась эта напряженность?

– Мне хватает загадок и без пропавшей без вести француженки, – Флер вздрогнула. Она стояла все это время на каменной дороге перед главным входом в замок, просто радуясь наступившему лету. Она смотрела на окна замка, а потому не ждала никого с другой стороны. – Что непонятного в запрете гулять по ночам? – Флер посмотрела на Сириуса.

Она не видела его очень давно, ей даже казалось, что она уже не испытывает к нему таких сильных чувств. Он выглядел усталым. А еще разом возродил все, что чувствовала к нему Флер. Однако после всего этого времени, когда Сириус был занят поиском виновника всего происходящего, она даже не знала, может ли она его просто обнять. Только сейчас она поняла, насколько сильно скучала за последние две недели. Это была причина ее напряженности. Это было ее плохим настроением. Ей не хотелось делить Сириуса вообще ни с кем, даже с его работой.

– Уже ухожу, – тихо произнесла Флер. Ей незачем было оставаться здесь и навязываться, Сириус явно тяготился ее присутствием здесь в поздний час. Доставлять проблемы ей точно не хотелось.

– Подожди, – Флер послушно замерла. – Мне не нужно, чтобы ты устраивала мне сцены, потому что мне не до тебя сейчас, – Флер возмущенно посмотрела на Сириуса, резко развернувшись. Она была обижена до глубины души. Она даже не собиралась устраивать сцен! Она даже решила не мешаться ему все это время, а он как это воспринял? Об этом Флер немедленно ему сообщила, пытаясь не повышать тон. Получилось плохо.

– Я идиот, – произнес Сириус, закрывая глаза ладонью. – Я подумал, что это типичное женское поведение, – Флер простила его, впрочем, мгновенно. Ей безумно хотелось помочь ему отдохнуть. Она неуверенно протянула руку, и Сириус принял ее. Молча они пошли в сторону Выручай-комнаты. Сколько она не была здесь, должно быть, недели две. Быть здесь было так же приятно, как быть дома. Только спустя две недели без Сириуса Флер отлично поняла, к чему готова, а к чему нет. Сириус устало следил за ее руками, расстегивающими его мантию. Далее последовал пиджак аврора. У Флер даже не дрожали руки, хотя внутри она волновалась. Ей так хотелось каким-то образом передать Сириусу всю ту пустоту, что возникла без него, все ее отчаянное желание быть рядом, даже если это означало стать второй после работы. Она касалась Сириуса так, словно делала это в первый раз в жизни. Она первая поцеловала его.

Все ускорилось в разы. До сих пор Флер не испытывала этой жажды оказаться так близко, никогда не осмеливалась прижиматься к нему сама. Губы горели так же сильно, как щеки от смущения, но Флер не хотела останавливаться. Ей так нужно было почувствовать, что имеет власть над ним, что может заставить забыться, что необходима и желанна, так что внутренних преград больше не осталось. Сириус забыл о своем обещании, во всяком случае, так показалось Флер. Ей хотелось больше, чем его поцелуи на собственной шее, больше, чем его руки, скользящие по всему ее телу. В этот раз намного больше. Блузка легко упала с ее плеч.

– Нет, Флер, – гнев Флер слился с непониманием и раздражением за какие-то секунды. Она не хотела слушать ничего подобного, его отказа Флер попросту не вынесет. Не сейчас, когда все внутри нее требует неизвестного нового опыта.

– Ну почему?!

– Потому я обещал, – Сириус накрыл ее своим пиджаком. – Потому что это может быть большой ошибкой, которую ты еще не можешь предсказать.

– Мне семнадцать, я уже все себе напредсказывала, – буйствовала Флер. Она отказывалась принимать его решение. – Хватит вести себя так, словно мое мнение вообще ничего не стоит.

– Если бы не стоило, я не давал бы такого обещания, – Сириус держал ее за плечи. – Сейчас ты не понимаешь, как легко вести себя безрассудно и как сложно исправлять ошибки. Я не хочу, чтобы была хоть малейшая вероятность того, что это станет ошибкой.

– А что дальше, я уеду от сюда и все, удобное обещание! Почему нельзя просто сказать, что я тебе не нужна? – Флер была готова разреветься. Она абсолютно ничего не понимала. Почему Тонкс можно, а ей нельзя? Как это вообще понимать, нельзя?

– Если бы не была нужна, стал бы я вообще уважать тебя? – Сириус отпустил ее. Флер раздраженно подняла свою блузку. Он на нее не смотрел. – По-моему, это как раз и есть проявление уважения. Ты боялась, я обещал ждать.

– Но больше ведь не боюсь! – аргументы у Флер кончались. Пуговицы никак не хотели застегиваться ровно.

– Мое слово – это моя ответственность за тебя не только перед тобой, но и перед твоими родителями тоже, – Сириус мягко отвел ее руки и застегнул ее блузку правильно. – Мне не семнадцать лет, чтобы я относился ко всему этому так беспечно.

– И что теперь мне делать? – Флер в ярости застегнула мантию. Ее бесила невозможность поступать так, как она хочет. Сперва родители, теперь Сириус – почему всем надо учить ее жизни? – Я же просто уеду и не вернусь, если…

– Постарайся не пострадать в третьем задании. Как только оно закончится, мы поговорим об этом.

Флер в ярости выбежала из Выручай-комнаты. Чертов Блэк. Чертов Хогвартс! Идиотский турнир! Как ей хотелось в тот момент вообще сюда не приезжать! Ей было так стыдно за себя, она была так зла на Сириуса за его якобы моральное поведение, что Флер просто не знала, куда ей выплеснуть свой гнев.

Третье задание подходило изумительно для этой цели.

**

Живая изгородь поглощала любые звуки. Было темно, и Флер едва понимала, куда она идет. Несмотря на июнь, в лабиринте было прохладно. Какая-то дымка сырости клубилась над самой землей. Изгородь шевелилась, издавая странные звуки, трещала неожиданно, заставляя сердце просто прыгать в груди. Адреналин зашкаливал. Четкость зрения Флер почти причиняла боль ее глазам. Она шла осторожно, периодически запуская вперед Патронуса. Смотреть его глазами было удобно, но энергозатратно, так что Флер в основном использовала его, чтобы подтвердить предположение об опасности. Она превратила паука в безмолвную статую до того, как он обнаружил ее. Клубок змей завязался за долю секунды. Все шло даже слишком хорошо. Заклинания в изгороди она видела зрением вейлы. Чары пут, чары огня, ловушки – все это Флер обходила или нейтрализовала. Где-то раздался взрыв. Флер вздрогнула. Она забывала смотреть назад, и однажды едва не поплатилась за это. Чудом она заметила вихрь, целенаправленно преследовавший ее. Протего не помогло, и Флер умудрилась развернуть его в обратную сторону.

Кто-то заорал. Кажется, это был голос Крама. Голос был полон неожиданной боли. Флер побежала в сторону крика, но вокруг была одна лишь изгородь. Кто-то бежал по другую ее сторону. Флер задыхалась. Изгородь давила на нее со всех сторон. Паника нарастала. Какие-то ветки пытались утащить ее в изгородь, но Флер сожгла их. На нее падали тысячи жуков. Флер испуганно отскочила назад, стряхивая их с себя. Лабиринт был как будто бесконечен. Слух давно был напряжен до предела. Флер казалось, что она слышит несуществующие звуки. Кто-то дрался. Далеко шумели зрители. Трещал огонь. Пахло сыростью и затхлостью.

– Орбис!

Флер чудом отскочила за поворот. Неизвестное заклинание едва не затронуло ее.

– Импедимента! – прошептала Флер, наугад выставляя палочку за угол. Она выглянула. На ее пути никого не было. Но кто-то же послал заклинание?

На нее напали сзади. Кто-то зажал ей рот. Флер пыталась вырваться, она пыталась укусить руку сжимавшего его. Ей удалось заставить его открыть ей рот, и она закричала:

– Эверте статум! – она тут же развернулась, когда кого-то с шипением оттолкнуло от нее. Это был волшебник в потрепанной мантии. Его взгляд был безумным. Это все, что заметила Флер. Он бормотал что-то, и Флер держала Протего, хотя и не знала, что он будет делать. Что-то сжимало ее словно в тиски. Она выронила палочку. Боль была нестерпимой. Флер кричала. Каждая кость была на пределе. От боли Флер была близка к потере сознания.

– Всем Чемпионам оставаться на своих… – последним, что она слышала, был магически усиленный голос Дамблдора.

**

Снейп отошел в сторону. Он вызвал Сириуса с площадки перед Лабиринтом буквально сразу же после начала. Он велел Блэку немедленно явиться в лазарет. Это был вопрос жизни и смерти, как он выразился. Сириус попросту боялся оставить Лабиринт без внимания: он был опаснее предыдущих испытаний, и его помощь могла потребоваться в любую секунду. Но лань рявкнула голосом Снейпа, что это настолько важно, насколько тупой мозг Сириуса не в состоянии оценить. Сириуса взбесил наглый тон Снейпа, но без причины Снейп не стал бы звать его к себе. Сириус за десять минут добрался до Крыла, развив сумасшедшую скорость в виде Бродяги.

Первым, что он увидел, был Грюм, пытающийся вырваться из ремней. Его глаза бешено вращались.

– Что с ним?

– Он орет что-то, что я не смог идентифицировать с момента начала третьего задания. Мне пришлось его связать, – Сириус подошел к Грюму. На его попытки позвать аврора тот не реагировал. И тут он заорал голосом, полным боли. Слов, составляющих крик, было не понять.

– Я бы использовал легилименцию, но мысли сумасшедших трогать нельзя, – объяснил Снейп. Сириусу его объяснение не требовалось. Впрочем, опасливостью слизеринца он тоже не обладал. И хотя он так давно не читал чьих-то мыслей, Сириусу без труда удалось проникнуть в сознание Грюма. Даже самое поверхностное проникновение оглушило его. В сознании Грюма повторялись диким криком только три слова «Кубок. Портал. Волдеморт». Эти слова стали порочным кругом. Их Грюм так сильно хотел проорать.

Сириус вынырнул из его сознания. Болела голова. Что эти три слова могли значить? Какой кубок?

– Вот там сейчас стоит Кубок, который должен перенести одного из чемпионов к судьям, – с видом крайнего отвращения к тупости Сириуса, пояснил ему Снейп. – Поменяй судей на Волдеморта.

– Сука, – в сердцах произнес Блэк. – Прямо сказать язык отвалится?

Сириус бросился в обратную сторону. Послав Патронуса, он потратил бы больше времени на объяснения, чем если бы самолично остановил Турнир. По пути в его сознании уложилось то, что он был просто обязан предотвратить. Если Кубок переделан в портал к Волдеморту, каким-то образом уцелевшему в той или иной степени, то его приспешнику, скрывавшемуся под личиной Грюма, ничего не стоило подставить все так, чтобы Невилл участвовал в Турнире и дошел до конца первым. Значит, этому кому-то нужно было устранить остальных чемпионов. Флер.

Сириус магически усиленным голосом приказал всем Чемпионам оставаться на своих местах. Вместе с Люпиным, Дамблдором и прочими аврорами после краткого экскурса они принялись пробивать изгороди насквозь. Никто не знал пути, ведь изгородь могла менять его, а без красного снопа искр найти чемпионов было трудно. Метла были вызваны из Хогвартса, но времени ждать их не было.

Вскоре послышались крики: нашли Флер и Крама. Сириус мчался вперед. Он увидел стоящего впереди Диггори. Тот смотрел в другую сторону, держа палочку в вытянутой руке. Сириус бежал к нему на всей доступной ему скорости. На его глазах Диггори отвел от себя какое-то заклинание, а затем послал ответ. Сириус не успел обрадоваться. Зеленая вспышка.

– Нет! – Сириус влетел на поляну секундой позже. Он видел, как Невилл пытался подняться на ноги, а рядом с ним поспешно освобождал себя от наколдованных посмертно Диггори пут незнакомый волшебник. Его безумный взгляд замер на Сириусе. За считанные секунды он отразил сразу несколько заклинаний Блэка, проявив невиданную реакцию. Он схватил Невиллла поперек горла, фактически душив его, и, загораживаясь им, двинулся к Кубку. Сириус поднял палочку. Хоть бы Невилл понял его идею.

И Невилл понял.

Его знаменитая стена из волшебных стеблей отрезала волшебника от него. Авада Сириуса полетела секундой спустя. Однако подобным эффектом стены стало то, что Невилл схватился за кубок. Сириусс только беспомощно смотрел, понимая, что просто не успевает.

Только заклинание Люпина, понявшего ситуацию гораздо раньше, притянуло его и Сириуса к Невиллу. Они едва успели крепко ухватить мальчика, как пейзаж поменялся.

Новая местность заставила их дезориентироваться. Когда они заметили Хвоста, было слишком поздно. Он исчез мгновенно, стоило им появиться.

– Твою мать! – взревел Сириус. – Что это все значило?!

– Это был тот мужчина, который выполнял приказы Волдеморта, – пробормотал вымотанный Невилл. После лабиринта он выглядел просто ужасно. – Я видел.., иногда.

– Какого Волдеморта, черт, мертв он, здесь была только эта трусливая тварь! – Сириус со злости разнес какую-то мраморную статую.

– Я слышал его голос. Не знаю как, но я слышал, – твердил Невилл.

– Сириус, нам надо возвращаться. Мы должны объявить Питера в розыск, – Люпин заставил их всех коснуться Кубка. Перед ними возник разрушенный аврорами лабиринт.

**

Флер смотрела на пустую спальню Гриффиндора. Тоска щемила сердце. Ей хотелось плакать, ведь это место все же что-то значило для нее и без Сириуса. Ей до сих пор было больно дышать, и хотя колдомедики подлечили ее, боль оставалась. Когда она пришла в сознание, вокруг нее уже кудахтала мадам Максим, а сама она лежала в лазарете. Мадам Максим сообщила ей о саботаже, о том, что победителем все же признали Невилла, так как именно он коснулся Кубка, и хотя это дико бесило директрису, она все же признала поражение. Родители не отходили от нее ни шаг все три дня, что она опять провела в Больничном крыле. А на четвертый предстояло уезжать.

Она спустилась в гостиную. Гермиона бросилась ее обнимать. Флер попрощалась с ней, обещая обязательно писать ей и требуя этого в ответ. Гарри стоял в шаге от них, не зная, что ему сделать. Флер обняла и его. Мальчик буквально вырос за год на ее глазах. Она привязалась к мальчику, как к младшему брату.

– Флер, ты зайдешь к отцу? – спросил Гарри. – Он просил, чтобы сейчас.

– Три дня до этого ему было плевать, – произнесла горько Флер. Зачем позориться еще раз? За все время Сириус не зашел к ней. Только от Гарри она узнала всю историю с теперь уже мертвым сыном Крауча, у которого почти получилось заманить Невилла на кладбище неизвестно зачем. Настоящий Грюм постепенно шел на поправку с небывалой скоростью за три дня, однако в сознание пока так и не пришел. Какой-то Хвост был объявлен в розыск, а Сириус все это время торчал в Министерстве, объясняя произошедшее.

– Он сказал, что у него твои родители, – фыркнул Гарри. – Вроде как не в плену, – добавил он, когда Флер испуганно на него посмотрела. – Я серьезно, – Флер тут же помчалась в Выручай-комнату. Она даже не успела ничего подумать о том, что могли ее родители делать в комнате Сириуса. При ее появлении разговор моментально прекратился. Мама нежно смотрела на нее, отец пыхтел трубкой. Взгляд Сириуса был скорее хитрым.

– О чем вы тут разговаривали? – с подозрением спросила Флер.

– Мистер Блэк рассказал нам о твоем испытании с драконом, – слишком быстро затараторила миссис Делакур. – Дорогая, нам пора, иначе кареты улетят без нас! – они с отцом слишком быстро ретировались из комнаты. Флер чувствовала, что что-то точно не так.

– Ну я пойду, – осторожно заметила она. Может быть, еще есть шанс что Сириус ее остановит?

– Я догоню, – ответил ей Сириус. Флер сжала кулаки. Ей не нужно было лить слезы сейчас, но так хотелось. Нужно было просто гордо уйти. Флер надеялась, что у нее получилось.

– Я буду скучать, – Тонкс задушила ее в объятиях у самой кареты. Флер обняла ее в ответ, понимая, что Тонкс – это единственный искренний здесь человек, ее ценная находка. Тонкс была просто замечательным человеком, чье присутствие улучшало настроение без всякого повода. Она излучала внутреннее тепло. Без нее Флер будет скучать гораздо сильнее, чем по Гарри.

Но не так, как по Сириусу.

– Он не пришел, да? – грустно спросила Тонкс. Флер кивнула. Она сжала губы, смотря в небо. Так слезы удавалось сдержать.

– Нет, – наконец смогла ответить Флер. – Я не удивлена.

– Да ладно, я же вижу. Черт, ну я думала, что он изменился, но Хогвартс, наверное, плохо на него…

– Меня можно и со мной пообсуждать, – Тонкс поспешно ретировалась, стоило появиться Сириусу. Флер медленно повернулась к нему. На этой поляне сейчас оставались еще несколько человек, но в основном все уже заняли свои места в каретах.

– Боюсь, что у меня нет на это времени, – Флер хотелось сказать Сириусу многое, в том числе и обидных слов. Ее сердце разбивалось, склеивалось и снова разбивалось. Путь был так долог.

– Я буду краток, – он достал что-то сверкнувшее в лучах солнца из нагрудного кармана.– Все утро искал, – он подошел к Флер. Она напряглась, ведь не знала его намерений. Однако Сириус просто повязал на ее шею кулон. Флер не успела его рассмотреть внимательно. – Это кулон с гербом семьи Блэк. На случай, если вдруг тебе покажется, что этого разговора на было. Потому что он же – приглашение в мой дом. Полностью, кстати, согласованное с твоими родителями, – Флер обернулась на карету, где сидели ее родители. Мама смущенно помахала ей. Флер снова посмотрела на Сириуса, собираясь задать главный вопрос.

Но ответ получила прежде. Сириус притянул ее к себе и поцеловал на глазах у всех остальных студенток Шармбатона, ее директрисы, ее родителей и провожающих из Хогвартса. Мысли Флер двигались вихрем, подобным урагану.

– Увидимся летом, – произнес он. Флер пришлось схватиться за него, чтобы не упасть. Ноги ее не держали. Миллион вопросов, тонна смущения и просто невероятное количество счастья накрыли ее за долю секунды.

– Я приеду, – дрогнувшим голосом проговорила Флер.

– Да я и не сомневался.

========== Эпилог ==========

На стене просторного зала для совещаний была повешена карта. Она была буквально истыкана красными пометками, которые сообщали все свидетельства о появлении Хвоста, с датой и временем. Вместо того, чтобы залечь на дно, Хвост метался как бешеный. В его перемещениях вовсе не было системы. Многие видели его словно бы с ребенком или, во всяком случае, с приспособлением для их ношения на груди. В начале каникул Невилл дал самые полные показания, начиная с первого его видения, от которого болел шрам, и до последнего момента в лабиринте. Его показания воспринялись бы прессой как истерика, но Сириус лично проследил за отсутствием посторонних в комнате. Он записал показания Дамблдора, который объяснил это некоей связью Невилла с Волдемортом. Малфой был прав – что-то назревало. В своей погоне за чертовой крысой Сириус днями и ночами проводил время на работе. О состоянии и новостях о Гарри он узнавал только от Люпина, все еще числящегося в штате.

Когда картина насчет Барти Крауча-младшего стала ясной, Сириус, пересилив себя, все же оповестил Малфоя о том, что готов встретиться. Его пронырливое светлейшество, которое на пару миллиметров было от поста Министра, внимательно выслушал все, что говорил Сириус. Почему-то сообщение о Хвосте его успокоили. Он весьма щедро заплатил Сириусу, оставив ему доступ или попросту забыв про него.

Раньше Сириус не принял бы эти деньги, но сейчас у него было, кому их отдать.

В этот же день, когда он сидел и смотрел на карту, игнорируя чудесную погоду за окном, Кингли сообщил ему, что желает «вытащить упрямую блэковскую задницу на свет божий, который может выжечь ему глаза». Он уговаривал Сириуса взять короткий отдых хотя бы на пару дней, чтобы перестать пугать детей волшебников на экскурсии в Министерстве своими темными кругами под глазами. Он трижды клялся Сириусу, что «как только, так сразу», «и совой, и патронусом» и бог знает что, лишь бы Сириус отправился домой.

Сириус нехотя согласился.

Он стоял перед дверью дома, не помня, когда был здесь в последний раз. Он зашел в прихожую бесшумно. В гостиной кто-то разговаривал и смеялся, а с кухни приятно пахло какой-то выпечкой. Это было ощущение… дома, уютного дома. Затем взгляд Сириуса упал на сиреневый чемодан, аккуратно прислоненный к стене.

Догадка осенила его мгновенно.

Он вошел в гостиную. На диване сидел Ремус. Он читал газету. Гарри занял одно из кресел, на подлокотнике которого сидела Гермиона. Сириус понятия не имел, когда она приехала к его сыну, но судя по глуповато-счастливому выражению лица сына, недавно. И наконец Флер, стоявшая к Сириусу спиной. Она все еще была в дорожной лиловой мантии. Она разговаривала с Гермионой.

– Я испекла пирог! Нет, серьезно, пирог! – донесся с кухни голос Тонкс. Вскоре она появилась в коридоре. – Черт, Сириус, я уже начала думать, что Гарри – наш с Ремусом сын, а тебя вообще не существует!

– Пап, смотри кто приехал! – крикнул ему сын.

Флер смущенно обернулась. Она сняла шляпку и аккуратно положила ее на спинку дивана. За месяц, что Сириус не видел ее, она похорошела. Или Сириус никогда раньше не смотрел на нее как на взрослого самостоятельного человека. Ее лицо чуть округлилось – вероятно, постаралась мама, но в остальном она была так же стройна и невероятно красива, как и месяц назад.

– Да я вижу, – улыбнулся Сириус.

– По-моему, нам стоит похвалить Дору, – первым поднялся с дивана Люпин. – Пойдемте, давайте.

– Ой, точно, – засуетилась Гермиона. Вся компания переместилась на кухню, оставив их наедине.

– Привет, – пробормотала Флер. Она расстегнула дорожную мантию. Ее летнее платье подчеркивало фигуру. Она все еще неловко стояла возле дивана, словно не верила, что здесь ее ждали. – Я… в общем, вот, – она сняла с шеи кулон и подошла к Сириусу, чтобы отдать его. – Вернуть точно должна была, – она, казалось, была напугана молчанием Сириуса.

До сих пор за всю свою жизнь Сириус действительно не испытывал проблем с поиском нужных слов.

– Как же долго нужно тебя ждать, – вырвалось у Сириуса так, словно ворчание у старого деда.

Флер засмеялась. Она смеялась даже тогда, когда Сириус обнял ее, а затем стремительно поднял на руки. Ее смех демонстрировал ее облегчение от того, что она все сделала правильно.

– По-моему, нужна небольшая экскурсия, – произнес Сириус.

– Я определенно в состоянии ходить, – улыбнулась Флер, обнимая его за шею.

– Незадача, я совершенно не в состоянии видеть, что ты где-то там ходишь от меня отдельно, – однако он все же опустил ее на пол. Флер оставила руки на его плечах. – У тебя маленький чемодан.

– В смысле? – Флер посмотрела на свой дорожный чемодан.

– Я не поверю, что это все твои вещи, – покачал головой Сириус.

– Да зачем мне все свои вещи?

– Ну потому что я не выпущу тебя отсюда, – невозмутимо ответил Сириус. – До выполнения моего обещания точно, – добавил он. Флер мгновенно и совершенно очаровательно покраснела снова.

– Думаю, моя пижама тебе понравится , – шепнула она на ухо Сириусу, встав на носочки.

– Мне понравится ее отсутствие, – Флер поцеловала его первой. Она касалась его волос, его груди, и каждое прикосновение было невероятно невесомым и нежным. Без вариантов, в ближайшее время Флер отсюда точно никуда не уедет.

– Это тоже можно устроить, – Сириус посмотрел на нее в восхищенном недоумении.

– Что? Я консультировалась, – фыркнула Флер. – Есть у меня одна такая общительная подруга, тоже, кстати, в каком-то смысле Блэк.

– Ничего не хочу знать о женских разговорах, – Сириус снова подхватил Флер на руки. – Знаю одно место, с которого нужно непременно начать экскурсию…

**

Гарри уплетал пирог быстрее всех. Идея Люпина занять Тонкс приготовлением еды поначалу казалась катастрофой, но сейчас Гарри должен был признать, что у нее отлично получается. К тому же, она явно стала лучше контролировать свои движения.

– Дора, это безумно вкусно, – пробормотал он с набитым ртом. – Если я потолстею, это будет твоя вина.

– Гарри, ну не едят приличные люди с полным ртом! – пихнула его в бок Гермиона. Гарри не видел ее целый месяц, и несмотря на ежедневную переписку, ему жутко не хватало ее. Когда этим утром она появилась на пороге, Гарри готов был задушить ее от переизбытка чувств. Ее присутствие всегда рождало в нем бурю подростковых эмоций, но теперь они были умножены на длительный перерыв.

– А целоваться можно? – Гарри склонился к Гермионе.

– Фу! – немедленно отреагировала Гермиона. – Только когда почистишь зубы.

– Я так соскучился, что даже твое занудство снова обожаю, – пробормотал Гарри. Гермиона слегка покраснела. Она сдержанно сообщила Тонкс, что та делает успехи, после чего буквально силком утащила его на улицу на прогулку.

Тонкс устало села на соседний с Люпиным стул.

– Что молчишь, опять пересолила? – грустно спросила она, кидая на стол полотенце.

– Горжусь тобой, – улыбнулся ей Ремус. – В этот раз просто отлично.

– Врешь ведь, – тем не менее расстроилась Тонкс. – Ну скажи правду.

– Какую? Что я люблю тебя? – Тонкс мгновенно засияла. Она сообщила Люпину, что он просто знает, как перевести тему. Ремус не отрицал. Наконец Тонкс склонилась к его плечу.

– А как ты относишься к детям? – пробормотала она едва слышно.

– Я профессор, конечно, плохо!

– Нет, я про маленьких, – уточнила Тонкс.

– Последний раз держал на руках почти четырнадцать лет назад, – признался Люпин. – Если это предложение такое же, как просьба выйти за меня замуж, то лучше сразу скажи.

– Ну почему просьба, – протянула задумчиво Тонкс. – Факт, – и она повернулась лицом к своему жениху, чтобы не упустить ни единой эмоции из многогранной реакции Люпина. Но в общем и целом, похоже, что он был рад.