Текст книги "Бесконечная история (СИ)"

Автор книги: Sgt. Muck

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Может ты уже сдохнешь? – Судьба вздохнула и искоса посмотрела на него. – Ты меня достал.

– Почему я всегда слышу это от девушек на второй день знакомства? – драматично возвестил Габриель, и это бы впечатлило, если бы не крупная дрожь, сотрясавшая тело его весселя. – Отвали сама, я пока не в форме для программы «К барьеру» о том, что правильно, а что нет. Мама в детстве не учила не лезть в чужие дела?

– Ты слишком болтлив для смертельно раненого, – потер лоб Сэм, рискнув вмешаться. О том, что архангел вальяжно развалился на его коленях, уместившись едва ли не с ногами, он умолчал, предпочтя не устраивать семейных сцен перед дамами. Хотя у них они великолепно получались именно на публике. С кем поведешься.

– Люцифер как-то сказал, что я буду болтать, даже если мне отрубить голову. Знаешь, типа курицы, которая еще несколько минут бегает, – возвел глаза к небу Габриель. – Серьезно, без шуток, я на пределе. Говори тихо, проси мало, уходи быстро.

– Я пришла вас убить, – она аж рот открыла от возмущения.

– Нас – это в смысле «и умерли они в один день»? – в ответ возмутился Габриель, морщась и надавливая костяшками правой руки на переносицу. – В таком восторге, что сейчас кровь носом пойдет.

– Он не очень-то заметил пропажи архангелов, так одним меньше, одним больше, – ничуть не смутилась она, подходя на шаг ближе. Как минимум двое за ней, чтобы дать места для маневра и защитить со спины. Сколько спереди?

– Детка, то было миллионы лет назад, я тебя породил, я тебя и убью, – устало заявил Габриель и попытался сесть, демонстрируя, насколько он неубиваем. Сесть не получилось, а вот кровь носом действительно пошла, проложив красную дорожку до губы, которую он немедленно облизал. – Прелюдии у тебя какие-то утомительные, любой мужик перегорит.

– Я подчиняюсь не тебе, – истерично возопила она и почти рванулась к нему. Два шага. Двое спереди, один прямо перед ней, отчего она сперва хотела уйти в сторону. Многовато их.

– А тебя никто и не спрашивал, – хмыкнул Габриель и неожиданно широко улыбнулся. – Опаздываешь, дорогая, я почти начал скучать, – неудачно спародировал он героев боевиков, глядя куда-то в небо. Сэм посмотрел туда же. И ничего не увидел.

А потом это «ничего» здорово шибануло огнем по Судьбе. Та завизжала, увидев подпаленный кончик светлой пряди и собралась убивать взглядом нечто. Нечто зависло над ней в паре метров и поглядывало с таким презрением, что оно становилось почти осязаемым и таким же противным, как ведро помоев.

– Я тебе не девушка по вызову, – сообщила ему Кали, заключая Судьбу в кольцо. – За что ты мне такой сдался? – она с любопытством оглядывалась по сторонам, неожиданно ожи-вившись от такой игры. – Где?

– Двое спереди, двое сзади, где-то сбоку еще толпа, – сообщил ей Сэм, изучая характерные черты лица сквозь проблески огня. Секунду спустя на лужайке стало подозрительно тихо и спокойно. Вряд ли одно божество перевесит Судьбу и армию Жнецов.

– Ты не поверишь, как не хотел помогать с этим Меркурий, он все еще обижен за мою маленькую истерику, – наморщила нос Кали.

– Погаси свою лампочку Ильича, пожалуйста, – почти вежливо попросил ее Габриель и худо-бедно поднялся на ноги, размазывая кровь по щекам.

Кали пожала плечами и заставила огонь потухнуть, представ перед ними в открытом серебристом платье, выгодно подчеркивающим фигуру и при этом состоящем из редких лоскутов ткани. Сэм отвел глаза, предпочитая смотреть на потрепанного архангела.

– Спасибо. В смысле, что пришла, – Габриель улыбнулся и помедлил с секунду, прежде чем обнять Кали. Та на удивление добро улыбнулась и ответила на объятие.

– Своих не бросаем. Хотя ты и не свой, ты здорово повеселил нас в свое время, архангел Габриель.

Сэм решил, что безопаснее всего смотреть на стену. Подобные сцены всегда его смущали, особенна эта, когда Габриель вел себя не как обычно, по-идиотски нелепо и глупо, а даже улыбался так, что не появлялось этого хитрого и весьма противного выражения лица Трикстера. Наверное, издеваться над своей внешностью могут те люди, кто стопроцентно знают, что за их обаяние им простят все. Сэм простил. И теперь пытался придумал, как бы незаметнее уползти в комнату к Дину.

– Я бы предпочел, чтобы ты звала меня Локи, что ли, – естественно смущенно попросил ее Габриель, отстранившись, но все еще удерживая ладонь на талии огненного божества, а другой потирал шею.

– Да прямо вот взяла и забыла твое рыльце в перьях, – громко возвестила Кали, поправляя идеально уложенную прическу. – Это была кодовая фраза, тащи их сюда.

Огромный шкафоподобный мужчина с лицом корейской национальности вытолкнул из номера сначала Тессу, растрепанную и с разбитыми губами, а затем и связанных друг с другом за руки Дина с Кастиэлем, ничего не понимающих и напряженных так, словно вот-вот бросятся в бой. На скуле Каса красовался огромный синяк, пока еще только покрасневший, но уже опухший, а Дин щеголял разорванной футболкой и красной царапиной на животе.

– Жнеца отпусти, не потерплю красивых девушек в моем обществе, – махнула рукой Кали, поправляя сползшую полупрозрачную бретельку.

– Привет, – автоматически расплылся в улыбке Дин.

– Нет, – устало повторила Кали.

– Опять нет? – разочарованно протянул Дин. – Ну, нет, так нет.

– Кажется, тут недоразумение вышло, но я ненавижу, когда меня лапают такие мужчины, – Тесса сдула челку с лица и одарила тяжелым взглядом Слона. Тот равнодушно считал облачка в форме овечек и на лицо слыл полным дебилом. – Дин, я ничего не могла поделать, ты же знаешь, – и она приобняла офигевшего Дина за шею, а потом исчезла, состроив гримасу Кали.

– ? – был краток Сэм.

– Ее послали нас скрутить, а по старой дружбе она этого делать не стала, – радостно возвестил Дин, улыбнувшись во все тридцать два, и получил второй тяжелый взгляд. От Кастиэля.

– А царапина?

– Кас промахнулся, – пожал плечами Дин, заставив через связку и Каса поднять руки. Тот сразу сник и покраснел.

– Потом разбираться будете, – обратила на себя внимание Кали. – У нас есть немного времени, если понадобится, сможем перекинуть куда-нибудь, – она вопросительно уставилась на Габриеля, – Нам нужно поговорить. Наедине.

– Их по месту назначения, а я в твоем распоряжении,– поднял один уголок губ Габриель в полуухмылке, и такой Сэм еще не видел. Никогда. Он успел увидеть только то, как Кали вновь подалась к его ангелу-хранителю, обвила руками за пояс, и он вдруг увидел мелькавшие мимо яркие картины пространства. И его нес не Габриель. Не отвлекал разговорами, не шутил, не преду-преждал, не облегчал. Сэма мутило от круговорота красок, мыслей, сомнений, от присутствия чужого рядом. Он предпочел закрыть глаза и не думать ни о чем. Полезный навык для охотника. Помогает в засаде. Какой засаде, господи?

Он стоял посреди какого-то модного крутозвездочного номера мотеля и разглядывал цветочные зеленые обои. Они вернули воспоминания о ТВ-лэнде. Почему он понял, что Трикстер – именно тот, у кого следует просить помощи? Почему не задумался о существовании других? Винчестеры никогда не искали простого пути. Тут тоже побаловалась Судьба? Или Люцифер, что ею правит? А может, он обманывает и собственного брата, таким образом заманивая их к себе, чтобы наконец получить согласие Сэма и грохнуть мир к черту. Хотя, наверное, нелогично получается, если следовать этому сюжету. Несмотря на то, что они… Точно, братья. Нужно узнать про братские отношения у ангелов. У Каса.

Он появился раньше Дина. Это было почти знаком свыше, какой бы каламбур не получился в отношении ангела. Все еще недоумевающее трогающий опухшую скулу, он еще не замечал окружающей обстановки и был полностью поглощен тыканьем в красную воспаленную кожу и осознанием впечатления. Он надул щеку и потрогал еще раз, тихо ойкнув. Сэм осторожно похлопал его по плечу, обращая на себя внимание. Кастиэль обернулся и склонил голову, недоумевая, что могло потребоваться от него младшему Винчестеру. Тот помялся, он никогда ведь, по сути, отвлеченных разговоров с ангелом не вел, не до того было, да и тем не попадалось. Разговаривать с ним о братских отношениях казалось еще большей глупостью, но под прикрытием великой миссии недоверия и подозрения Сэм смог выдавить из себя нечто в духе:

– Касмненужносрочностобойпоговорить.

Кастиэль нахмурился, почесал многострадальную скулу и кивнул. Сэм в который раз ощутил неловкость между ними, и она точно шла вразрез с утверждением Дина о том, что Кас им как третий брат. Скорее, одному Дину.

– Я слушаю, Сэм.

– Давай… сядем, что ли, – засуетился Сэм и как-то сгорбился под непонимающим взглядом ангела. – Я, наверное, задам глупый вопрос, но что для вас братья?

– Если ты сомневаешься в помыслах Габриеля, то они чисты, я готов взять на себя ответственность за это утверждение, – он говорил уверенно и спокойно, хотя на некоторых слогах морщился и пытался разглядеть покрасневшую скулу. Сэм неожиданно для себя жестом остановил его, сходил в ванную за аптечкой и нашел там пакетик сухого льда. Помял пакет в руках и торжественно вручил Кастиэлю, смотревшему на него безо всякого особого выражения на лице.

– Я не сомневаюсь в помыслах Габриеля, это чревато выяснением отношений, разводом и девичьей фамилией, – фыркнул Сэм, заставляя Каса обхватить пакет ладонью и прижать к скуле. Прикосновение к Кастиэлю не вызвало особых впечатлений, обычная себе кожа, и все-таки в чем-то он отличался от Габриеля. Ангел с удивлением посмотрел на него.

– Скажи мне, кто твой ангел-хранитель, и я скажу тебе, что ты идиот, – грустно пробормотал себе под нос Сэм. – Может ли кто-либо обмануть Габриеля, Кас? Возможно ли им управлять?

Кастиэль не стал сразу возмущенно протестовать. Он ценил слова Винчестеров, и не без причины, однако же вполне ожидаемо от него, как от младшего брата Габриеля, было бы услышать возмущенное «нет!», но он промолчал. Это почти вызвало в Сэме волну подозрений, как Кас ответил просто:

– Нет.

– То есть вот так просто – нет? И нет никакой возможности, что он, сам не зная того, пляшет под чью-то дудку?

– Габриель не очень хорошо танцует, – совсем уж непонимающе возразил Кастиэль. – Сэм, архангел есть существо высшего уровня, нежели простой ангел. Ежели кто и сможет им управлять, то только Михаил, но Габриель уже давно не слушается ничьих приказов. Он слишком давно стал свободным, слишком долго сам себе хозяином был. Но он умеет управлять. Почти так же хорошо, как и Михаил. И за ним много раз шли и ангелы, и божества. Габриеля нельзя подчинить себе, потому что в итоге получится наоборот. Но почему ты решил спросить именно о братьях? Ты подозреваешь, что Люцифер мог затеять все это, чтобы получить доступ к тебе, как к идеальному весселю?

Сэм покраснел и отвел взгляд.

– Ему более нет причины устраивать Апокалипсис. Я… не видел его, и я волнуюсь так же, как и ты, однако я верю, что старший брат урезонил младшего и устыдился тем, что не обращал на него внимания. Их можно понять, особенно уж вам.

Дин ввалился в номер странным образом. Он упал с потолка прямо на спину, с громкими чертыханиями и проклятиями, пыхтел и потирал ушибленный копчик, грозя невидимому врагу. Отряхнув штаны, он глянул на брата и Каса, скромно сидевших рядом друг с другом.

– Мне начинать боятся? Хомячки организовали альянс и теперь убивают всех недевственников в округе во имя великой миссии? – он указал на дверь. – Так может я сразу уйду?

– Если ты так хитро заявил о том, что я не должен даже разговаривать с твоим ангелом, – ничуть не смутился Сэм и отошел к окну, пытаясь разглядеть хоть что-то в полумраке. – Мы далековато.

Он сперва не услышал ничего. И даже не увидел. Но затем две фигуры привлекли его внимания, одна в основном потому, что была очень низкорослой. Внизу, на парковке, вдалеке от всех фонарей, они стояли близко друг к другу. И к окну. Сэм видел легкую усмешку на губах Габриеля, расслабленный наклон головы и нечеловечески золотые глаза. Он видел не Габриеля, он видел Локи, уверенного в своих силах, в возможностях, в обаянии и знании о том, что пойдут за ним. Он говорил на равных, потому что был не выше, но дополнял, если нужно, и он допускал необходимость помощи других. Он был частью семьи, и любил остальных, как любил братьев старших и братьев меньших. Кали тоже казалась не такой стервозной леди, что в прошлый раз. Это отчаянно напоминало короля и королеву, и он… он внезапно понял, что слышит приглушенные голоса:

– … Но как узнать, кто из них?

– Методом тыка, ты любишь это дело, – Кали с вызовом в глазах и легкой усмешкой следила за его реакцией.

– Если они в самом деле те, за кого себя выдают, они распознают меня еще издалека. Нечто вроде гей-радара на пернатых, прости господи за сравнение.

– «Господи» из твоих уст звучит как-то не совсем с сыновьей любовью.

– Меня воспитывал не он, а Уважение приложится, – отмахнул-ся Габриель. – Во всяком случае, я в долгу перед тобой, – он положил руку на спину Кали и притянул к себе, устраивая подбородок на ее плече. Она растрепала его волосы и ответила совсем уж тихо:

– Долг долгом, только вытащи уже этих детей из кучи сам знаешь чего, не дело и не их вина в том, – в свете фонаря что-то сверкнуло. – Давай ты не будешь совершать прошлых ошибок. Возьми это, и мы всегда будем рядом.

– Я бы хотел быть вам настоящим братом, – он отстранился и расстегнул верхние пуговицы рубашки.

– Ты и так роднее, чем должен. Тебя ждут эти два ночных кошмара в драных джинсах, – она фыркнула. – Не люблю, когда кто-то один долго занимает место под солнцем…

Габриель поднял на нее предупреждающий взгляд.

– Сгорят ведь, – пожала она плечами. – Ты можешь приказать мне защищать их, но ты не можешь заставить меня полюбить их.

– Ты сегодня слишком болтлива, – он пробежал пальцами по звеньям простой цепочки. – Хорош быстрый набор, ничего не скажешь. Ты специально сегодня почтила меня своим присутствием намного дальше обычного? Ты любишь раздражать.

– Это бесполезно. Парнишка еще тогда глаз с тебя не сводил, доверял безоговорочно, а сейчас и вовсе свыкся с мыслью о твоем присутствии. Ты еще не…

– Кали.

Такое простое и тихое, оно мгновенно заткнуло девушку и стерло выражение превосходства, любопытства и знания с ее лица. Она кивнула и исчезла без малейших слов.

Сэм определенно чувствовал наличие секрета размером со слона. Нет, со Слона размером. И будь он трижды жопозадом, по словам собственного же брата, но дураком он не был.

*****

– Надеюсь, вы там голыми жертвоприношения не устраиваете, вместе с оргиями и прочей дребеденью, – раздался жизнерадостный крик из-за двери. – Если делаете ЭТО САМОЕ, то заканчивайте, я вхожу на счет три! Уже давно было пять, я все равно вхожу.

Дин, шипя сквозь зубы, обрабатывал упрямую царапину, отчего-то не допуская Каса исцелять его. Его главным аргументом было «и так дел наделал», но он не гнал его от себя. Несчастный ангел не знал, куда себя деть, и просто сидел рядом, потирая нервно руки и изредка касаясь щеки. Дин сэмову заботу об ангеле оценил и кивнул брату сдержанно, посчитав своим долгом надежно ощупать эту самую щеку аж до самой линии челюсти, не обращая внимания на редкие ойканья и подпрыгивания ангела, явно переживавшего сию процедуру впервые.

Сэм, предпочитая не смотреть на них, забивал в лэптоп поисковые запросы со скоростью света, хмурясь и пытаясь найти нечто, что дало бы ему полную информацию о интересовавшей его проблеме. Явление архангела его планам сильно мешало, но остановиться он не мог. Так бывает, когда мысль бегает вокруг тебя и дразнится отсветами, но ее нельзя поймать без внешнего толчка, стимула.

– Черт, и даже не ругаются, – растроенно отозвался Габриель. – А накинуться на меня с колами и топорами с вопросами о том, что мы забыли в Лос-Анжелесе, чудесный штат Калифорния?

– Всегда спросить хотел, не ты ли его так обозвал, в честь подружки своей индейки? – полюбопытствовал Дин, замазывая давно высохшую кровь перекисью.

– Какие мы смелые, когда ее в комнате нет, – восхитился архангел и с размаху плюхнулся рядом с Сэмом на диван. Тот неожиданно отодвинулся и сделал вид, что Габриеля не заметил. Тут надо либо много дурости, либо актерского таланта. Ни тем, ни другим Сэм не владел. – Сэмми?

Сэм промолчал. Он знал, что это глупо, но упоминание подружки заставило его в раз пересмотреть некоторые представления о мире. Может, он есть наказание Габриеля, и тот не по своей воле стал его хранителем, терпеть его не может и вообще оставит на середине пути? Он слишком быстро привык к чудачествам своего ангела.

– Либо ты глухой, либо я в черном списке, – резюмировал Габриель и перекатился за спину Сэма, вставая на колени и опуская руки на плечи. – У меня с тобой серьезных разговоров было больше, чем со старшим братом в юношеском возрасте. Причем не он мне, а я ему. Так и не понял ничего, что подоз-рительно…

Сэм молчал. Он бы и рад что сказать в ответ, обычное, но он никак не мог отделаться от ощущения того, что все, что было – это насмешка над ним. Что он не нужен, не важен, просто случайный человек, и жизнь он свою гробил тоже зря аж с самого детства. Был бы на его месте какой-нибудь Юджин, и его бы сейчас пихал в спину острыми коленками Габриель, разминал затекшую шею и пробегал по ткани вниз по позвоночнику.

– Это же твой город мечты, Сэмми? – шепотом озадаченно спросили у него на ухо. – Он как символ того, что мечты сбываются, да? Что у тебя за мечта, до которой даже мне не добраться? Почему ты прячешь ее так далеко? Как свои сны?

Перед глазами Сэма вспыхнул последний сон. Как он среди грохота и ярких отсветов бежал к кому-то, растерянно сидящему на земле, кто смог одним взглядом вызвать волну любви и нежности, такую, что даже сердце защемило, и если бы то было как в романах, Сэм бы радостно забыл, но он не мог пережить и забыть то чувство. Как он увидел в тех глазах ужас, развернулся и успел лишь встать на пути, потому что и мысли не мог допустить, что он окажется ранен. Потому что на нем была ответственность за того человека, ответственность приятная, ответственность, как если бы они связали свои жизни. Это было бы естественным сном для Сэма, если бы не одна маленькая деталь. То был мужчина. Мужчина, за которого Сэм был готов отдать свою жизнь, потому что любил.

Сэм потряс головой и злобным взглядом одарил склонившегося над ним архангела. От него пахло духами с кофейной ноткой, духами Кали, и это вызвало у Сэма приступ тошноты. Он как будто бы ощутил сполна свою ненужность. А вспомнить его мечты? Жить ради жизни?

– О. Спасибо, – тем же шепотом откликнулись сверху, – за доверие. Я пока не понимаю этого, но мне определенно нравится твоя формулировка. И почему ты снова думаешь, что я кусаюсь?

Расслабить спину оказалось на удивление легко. Легко устроить голову на чужой груди и позволить рукам снимать усталость. Потрясающее умение забивать на самих себя всегда помогает в философских вопросах относительно нужности этому миру. Наверное, он как наказание нужен Габриелю. Чертовски интересное наказание, когда вот здесь – да, здесь, меж позвоночником и лопаткой очень больно, а потом хорошо, как если бы там не было вообще ничего. Он слушал краем уха болтовню Габриеля, на которую с готовностью отвечал Дин, затылком чувствовал вибрацию тихого смеха и красивого, не играющего голоса. Как будто бы у него был почти дом.

– Почему мы в Лос-Анжелесе? – слова вырвались сами собой, в нужную паузу, естественно вписавшись в разговор. Устроившийся с книгой на диване Кастиэль поднял голову, а Дин громко звякнул пистолетом, который чистил в ту минуту.

– Потому что здесь те ведьмы, что нам нужны.

– Их несколько? – опередил брата Сэм.

– Кали-Эксплорер подсказала? – не удержался Дин.

– Файрфокс ей подойдет больше, я уверен, – дружелюбно ответил Габриель, а затем схватил Сэма за нос. Тот, не ожидавший такой подлости, подскочил на диване и ударился коленкой о журнальный столик. – Не перебивай меня в разговоре.

– Хбатид беня учить! – возмутился Сэм и попытался вывернуться, перехватив упрямую руку архангела двумя своими. – За что ты мне сдался вообмммм! – вторая рука профессионально закрыла ему рот. Толчок коленом в грудь, и вот уже младший Винчестер, полностью обездвиженный севшим на него сверху Габриелем, беспомощно мычит и пытается укусить архангела за руку. Она пахнет не то яблоком, не то, почему-то, травой.

– Я терпеть не могу, когда кто-то вякает посреди моего разговора, – доходчиво объяснил ему Габриель.

– Любишь сверху, – вставил свое слово Дин, не отводя глаз от оружия.

– Проблемы? – Габриель выгнул бровь, а на протестующее мычание Сэма ответил просто. – Да не у тебя. Словом, выход есть! – он распростер одну ладонь в сторону двери. Это было его главной ошибкой. Вихрем Сэм извернулся, и вот уже архангел, перехваченный по рукам и ногам, удивленно хлопает глазами в стальном захвате младшего Винчестера.

– Ты можешь просто рассказать, почему мы здесь? – громко спросил Сэм.

– Курорты, девочки, суперстары, что вам еще неймется-то? – покачал головой Габриель. – Ты вот сейчас в обнимашки играешь потому, что я тебе позволил.

– Конечно-конечно, – серьезно покивал Сэм. – И все-таки?

– Не то, чтобы я был против загореть и отдохнуть, но есть приятное обстоятельство – к нам опять неровно дышат функциональные божества, причем все подряд, – вставил слово Дин.

– Кастиэль, – грустно попросил ангела Габриель и попробовал освободиться. Попробовал.

– Этот вопрос и вправду звучит очень глупо, потому как логично, что если Кали и ее последователи сумели найти нас и избавить от разговора с Судьбой, то они могли и на скорую руку проглядеть истинных ведьм. У них с этим все проще, чем ближе к людям, тем больше возможностей, – помедлив, ответил Кас и снова открыл книгу.

– И все, мы ее прикончим и дело с концом? – помахал оружием Дин, убирая инструменты. – Я согласен, твое общество напрягает разбросанными везде фантиками.

– А твое – журналами весьма фривольного содержания, – не остался в долгу Габриель и решил с Сэмом больше не игрался. Секунду назад он был, а секундой спустя уже рылся в холодильнике номера. – Ничего вкусного. Сэм, пошли в магазин!

– Взрослый мальчик, сам сходишь, – разошелся Дин. – Если мы в Лос-Анжелесе, то какого черта сидим в четырех стенах еще?

– Остынь, твои физические данные сейчас не превышают возможностей семидесятилетнего пенсионера, – помахал на него рукой Габриель и скучающе поболтал в бутылке клубничным сиропом. – Кас, а блинчики?

– Я бы не хотел повторять тот опыт, – наморщив лоб, ответил Кастиэль. – Будет справедливо, если на этот раз готовить будет кто-то из вас.

– Так у нас теперь «мы» и «вы», – вооружился половником Габриель и воинственно собрался устраивать крестовый поход на ангела, с ногами сидящего в мягком кресле.

– Что с ведьмами-то? – напомнил Сэм, заполучив диван в единоличное пользование.

– Что-что, две закадычные ромашки обитают здесь, как только придет время, так и схватим их, – архангел обвел их всех скучающим взглядом. – Как унылые кильки в банке, я готов попросить Судьбу вернутся…

– Не поминай имя стервы всуе, – в ужасе и под впечатлением пробормотали Винчестеры.

Кас смахнул на пол пепельницу. Тяжелое стекло ударилось о хрупкую ножку дивана. Громкий треск дерева возвестил о том, что в ближайшие секунды Сэм с этого дивана благополучно сползет. В окно влетел мяч, отвлекая Дина. Сэм покорно сползАл под углом на пол, не понимая, где подвох. Подвох поприветствовал его отсветами искусственного хрусталя на огромной и тяжелой лампе, которая медленно откручивалась и собиралась падать прямо на него. Кас рванулся с кресла, но запутался в пледе и улетел на журнальный столик, у которого внезапно заработали колесики. Столик проехал мимо округлившего глаза Сэма, гордо неся на себе ничего не понимающего Каса. Дин, швырявший мячик обратно, обернулся как раз, чтобы заметить мчащийся на него столик с ангелом в пледе.

– Твою мать, – вновь успел только и сказать он, прежде чем Кас попытался затормозить о него, захватить с собой на этот стол, стукнуться со всей силы о стену и вылететь в окно.

Габриель крутанулся на месте, но что-то не пустило его. Из-за этого затормозив, он не сразу бросился к окну. Именно там его и застал предсмертный хрип люстры, из-под которой и пытался выбраться Сэм, как и младший ангел, запутавшись в подушках и пледе, невесть как обернувшемся вокруг его ног. Архангел медлен-но повернулся.

– Стооой, – попросил он шепотом люстру, которая от маневров Каса на столе, въехавшем в стену и вызвавшим вибрацию, окончательно раскачалась. Он выставил вперед ладони и был бы рад остановить ее падение, только сил вновь не было. Присосавшейся к его силам Судьбе еще с прошлого раза, очевидно, понравилось, и теперь она вошла во вкус.

– На что способна падающая люстра? – шепотом смиренно спросил Сэм, разглядывая живописные трещины рядом с креплением. Хрусталь чуть покачивался.

– Меня совсем не привлекают сломанные носы, – покачал головой Габриель. – Какой шанс того, что тридцатикилограммовый винтаж превратит в блинчик твою чрезвычайно умную голову?

– Ты архангел или где? – совсем уж на последней надежде поинтересовался Сэм, теребя непокорный плед.

– В первую очередь я трикстер, – он оглянулся в поисках подходящих предметов. – Действуй, пока везет. Или не везет. Как посмотреть.

Шнур лопнул, крепления жалобно взвизгнули, и люстра задержалась по привычке еще на секунду, прежде чем ухнуть вниз. На середине пути ее перебила метко пущенная Габриелем подушка, изменившая траекторию. Не успел Сэм и выдохнуть, как осколки стекла от разбившейся люстры полетели все исключительно в него и Габриеля. Тот прогнулся назад, пропуская над собой пару-тройку уцелевших висюлек и вытащил Сэма из-под удара за конец пледа, на котором тот все еще продолжал возлегать. Висюльки улетели дальше, разбив вазу на подоконнике, та посчитала нужным отправить осколки во второе, еще целое окно. То радостно треснуло и осыпало дождем осколков прикрывшихся руками Габриеля и Сэма, что оставили причудливый узор красных царапин на коже.

– На пляж нам завтра не ходить, – протянул архангел, разглядывая собственные руки. Сэм выглянул в окно, даже не осмотрев собственные царапины.

– Хэй, Сэмми, прикинь, у Судьбы тоже есть закон подлости! – завопили снизу и помахали рукой с огромного матраса, который, видимо, привезли для одного из шикарных номеров. Дин развалился звездочкой и разглядывал темное небо, а Кас потирал ушибленные локти.

– Мозгов у нее нет, – в сердцах заключил Сэм и хлопнул пустой рамой. Вылетающий в окно Дин в обнимку с растерянным ангелом точно станет одним из самых популярных кошмаров на ближайшую неделю.

– Вот это я понимаю, вот это весело, – со смехом заявил Габриель и тоже помахал младшему брату внизу. Тот перекатывался на матрасе, оказавшемся водным, и чувствовал себя не очень уютно в отличие от берущего от жизни все, даже матрас на улице, Дина.

*****

Габриель готовить умел. Он вообще был из тех существ, что прекрасно имеют копировать. Видя, как что-то делает кто-то другой, запоминая технику и имея представление о деталях, пусть даже не в нужной ситуации, у таких всегда получается воспроизводить, и воспроизводить прекрасно. Трудно сказать, зачем ему нужно было развивать свой талант, ведь он жил еще тогда, когда нужно было только создавать, но сейчас Винчестеров такие вопросы интересовали мало.

– Вообще-то я тебя терпеть не могу. Но отныне готовишь ты, – не допуская и претензии, заявил Дин, зачищая тарелку едва ли не до блеска.

– Путь к сердцу мужчин, – растрогался Габриель и с обидой посмотрел на Сэма. – А ты свинья неблагодарная….

– Я еще не доел, – попытался оправдаться Сэм. – АУ! Что я опять… не так сделал? – проворчал он, чувствуя, как архангел стискивает его ухо в наказание.

– Ты опять меня перебил, – любезно разъяснил Габриель. – Я сказал, что можешь не озвучивать, я и так знаю, – и он отпустил покрасневшее ухо.

– Твои методы воспитания староваты, – заметил Дин, нацеливаясь на горку теплых пирожков.

– Хватай кто может, сейчас ничего не будет, – предупредил всех Сэм и утащил как минимум пять одним разом. Два из них он пихнул зазевавшемуся Кастиэлю, прежде чем Дин придвинул к себе полное блюдо.

– Ну раз никто больше не хочет, – заявил он и применил известную всем тактику. Он оперативно понадкусывал все пирожки, чтобы больше на них никто точно не позарился.

– Я думаю, наши гонки закончатся именно здесь, в Лос– Анжелесе. Завтра мы проверим ведьм, найдем нужную, вызовем брата и упокоим нервную девушку. И будет нам всем счастье и хэппи-энд, – под дружное поглощение пищи вкратце обрисовал ситуацию Габриель, отряхивая передник, который он просто не мог не одеть. Если играть, так как следует.

– Если ведьма настоящая, то ей и не нужны никаких прибамбасы, а если она еще и умная, то мы точно не найдем среди кучи бабок одну нужную, – возразил Сэм. – Да ты можешь перестать меня трогать, ай?! – на этот раз пострадало другое ухо, с совершенно спокойным выражением лица которое больно тянул Габриель. На Сэма он при этом даже не смотрел. – Я тебя даже не перебивал!

– Я не люблю, когда во время моих щедрых подарков кто-то отвлекается, и при этом говорит с набитым ртом, – склонил голову и перевел взгляд на младшего Винчестера архангел.

– А почему Дин может, а я нет? Отпусти, понял я, понял! – прошипел Сэм, пытаясь увернуться и наградить Габриеля пылающим взглядом, полым негодования. – Я не ребенок тем более!

– Первое, Дин – не моя заноза в заднице, второе, ничего ты не понял и будешь делать мне назло, из чего я заключаю, что ты садомазохист, а третье… Для меня еще сущий младенец, – и он щелкнул по лбу Сэма, прежде чем исчезнуть неизвестно куда.

– Вот и что это было? – обратился за поддержкой Сэм к старшему брату, потирая лоб.

– Я ничего не видел, – мудро рассудил Дин, запихивая второй, особенно полненький пирожок в рот.

– Не слышал, – подсказал Кастиэль, закрыв лицо рукой. – Я думаю, всем нам пора отдохнуть, прежде чем…

– И какая сволочь опять сняла двуспальный номер?! – внезапно заметил Дин, оглядываясь.

– … отдохнуть, – закончил Кас, потирая лоб. – Они и есть двуспальные, каждая из них, – он указал на кровати у дальней стены.

– А этот где? – безнадежно задал вопрос в ноосферу Сэм, разглядывая грязные тарелки.

Никто ему так и не ответил.

*****

Дин чесал нос о подушку. Или подушку о нос. Он возлегал в расслабляющей позе уже десять минут, но сон отчего-то не торопился. Где-то в конце кровати с книгой в руках сидел Кастиэль, и максимум, на что удалось уговорить его – залезть на кровать с ногами. Ложиться спать он категорически отказался, мотивируя необходимостью наблюдать за окружающей обстановкой. Дин возразить этому не мог, равно как и объяснить, почему он так стремится заполучить ангела в соседи по подушкам. Как объяснить, что так спится лучше, вообще спится и впервые без кошмаров? Дин, было, заподозрил в этом саму личность Кастиэля, но ангел поклялся, что в сны не лез. Кастиэль так и не понял, почему это оправдание еще больше огорчило человека.