Текст книги "Дети подземелья. Узник башни Гриффиндор (СИ)"

Автор книги: SeverinVioletta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Сэр, но ведь директор вам приказал…

– Тебя не касается, что и кто мне приказал, – Снейп вновь смотрел на меня своим пронизывающем взглядом. – Возможно, тебя удивит, но я не калечу детей ради удовлетворения амбиций высокого начальства, ради красивой легенды или всеобщего блага. Так что успокойся: ни блокировать твою магию, ни стирать тебе память я не собираюсь, уж поверь.

Волна радости, охватившая меня, почти моментально схлынула, и я похолодел.

– Но директор заметит…

Как можно скрыть от него такое? Я даже не представлял.

– Да, и в этом основная сложность, – Снейп все так же задумчиво смотрел на меня, как будто решая про себя какую-то сложную задачу. – Нам надо придумать, как сделать так, чтобы он пребывал в счастливом неведении, а ты не утратил своих способностей.

– И что надо делать? – с затаенной надеждой я смотрел на когда-то самого ненавистного профессора.

– Прежде всего, научиться слушаться, а с этим у тебя проблемы.

– Простите, сэр.

Снейп хмыкнул и сел возле меня на диван.

– Послушай меня, Гарри. Все очень серьезно. Ты, конечно, понимаешь, что нарушить планы директора, при этом оставив его в неведении, нелегко. Я бы никогда не впутывал в подобные интриги ребенка твоего возраста, это очень рискованно, но выхода у нас нет. Скажу прямо, шансов победить в этом противостоянии у нас ничтожно мало. И многое, очень многое зависит от тебя. И прежде всего, от твоего доверия ко мне. Если ты не будешь слушаться каждого моего слова, лучше сразу выполнить приказ директора. Потому что дело все равно обречено на провал. Ты меня понимаешь?

Я быстро кивнул и робко взял профессора за руку. Она оказалась удивительно теплой.

– Сэр, я обещаю, я буду слушаться, правда. Не надо лишать меня магии, пожалуйста!

– Хорошо, с этим разобрались. Теперь основные детали. При таких обстоятельствах ты не можешь открыто перейти на наш факультет, но и на Гриффиндоре остаться физически не сможешь. Поэтому ты будешь официально числиться там, но фактически перейдешь на Слизерин.

– Как это?!

– Ты книги про шпионов читал? Тебя же магглы воспитали?

Я недоуменно кивнул.

– Вот примерно так же. Как шпион. Я снабжу тебя некоторыми артефактами, которые скроют твои мысли и магию от посторонних. Кроме того, придется пройти ускоренный курс окклюменции, это способность скрывать мысли от магов без вспомогательных средств. Возможно, ты не знаешь, но директор довольно сильный легилемент, и без зазрения совести шарит в головах таких дурачков, как ты. В этом основная опасность. Потом, и это самое сложное, тебе надо научится притворяться, что ничего не изменилось: ты обожаешь Гриффиндор, любишь всех Уизли поголовно и веришь директору. Это действительно сложно, но необходимо. Слишком много глаз за тобой следит. Справишься?

– Не знаю, сэр.

Я был совсем не уверен, что меня не стошнит прямо в кабинете директора и я не запущу в него блюдом с лимонными дольками.

– Молодец. Ты здраво оцениваешь свои возможности. Этому надо учиться. Ничего, до Рождества осталось три недели, как-нибудь продержимся, а на каникулах я вплотную займусь твоими актерскими способностями.

– Но меня отправят к Дурслям. В этом году никого не оставят в школе, я узнавал.

– Вот и прекрасно. Про Дурслей забудь. Ты поедешь ко мне.

Я ошарашенно таращился на Снейпа. Он что, вот так просто заберет меня у тетки?

– Гарри, – Снейп страдальчески закатил глаза. – Неужели ты считаешь, что я позволю своему слизеринцу проводить каникулы в обществе таких, с позволения сказать, людей? Я достаточно знаю Петунию Дурсль, что бы иметь представление о твоей жизни в ее доме. Тебе там не место. Кроме того, надо нам многое успеть. Это вовсе нелегко – то, что тебе предстоит. Быть в постоянном напряжении, взвешивать каждое слово, каждый взгляд. Ты слишком горяч и порывист, совершенно не умеешь скрывать свои чувства. Мне жаль, но этому придется учиться, другого выхода просто нет. Так вот, для этого нужно время, и глупо тратить его на мытье полов в доме магглов. А еще тебе нужно иметь место, где можно просто расслабиться и побыть самим собой. Так что решено, на каникулах ты отправишься к Дурслям, а оттуда я сразу заберу тебя в Принц-мэнор. Если ты, конечно, не слишком соскучился по любимой тете.

– Спасибо, сэр. Я… Я не знаю, как вас благодарить…

– Ну, пока особо не за что, – Снейп легко поднялся и посмотрел на висящие на стене часы. – Я пригласил весь седьмой курс Слизерина на экстренное совещание. Они будут через пять минут. Я думаю, не стоит оповещать всех моих змеенышей о твоем новом статусе. Пока будет достаточно старших. Они смогут тебя поддержать. Негласно, конечно.

Я лишь кивнул и весь подобрался. Седьмой курс Слизерина – это не фунт изюма. Правда, я не совсем понимал, как они смогут меня поддержать.

========== Глава девятая. ==========

Ровно через пять минут дверь бесшумно отворилась, и в кабинет вошли семеро слизеринцев. Терренс Хигс и Феликс Розье, неразлучные, как всегда, устроились на диване. К ним подсела непоседливая Пенелопа Линг, и стала шептать что-то на ухо Феликсу, бросая на меня любопытные взгляды. Торфинн Роули, гигант под два метра ростом, встал у стены, как будто не был уверен в надежности мебели в кабинете декана. Миниатюрная блондинка Изольда Сельвин устроилась в кресле у камина, а Джофри Лавджой сел прямо на ковер у ее ног. Как я узнал позже, они были помолвлены с детства, так что хогвардские девчонки напрасно вздыхали о Лавджое. На стул у стола профессора присела Дебора, она училась на шестом курсе, но была старостой, так что ее появление было вполне объяснимо. Из седьмого курса отсутствовал, по вполне понятной причине, лишь Маркус Флинт.

– Итак, господа, я созвал вас, чтобы обсудить довольно серьезное обстоятельство, которое может повлиять на наши планы в дальнейшем.

Снейп, сидевший за своим столом, обвел глазами внимавших ему учеников. Шепот и движения прекратились.

– Сразу о главном. Присутствующий здесь мистер Поттер был определен на факультет Гриффиндор, но должен был учиться на нашем факультете. Его распределение на Гриффиндор было спровоцировано грубым вмешательством директора Дамблдора. Об этом свидетельствует проснувшаяся в Гарри магия Воды. Вы понимаете, что это означает. Разумеется, директор Дамблдор категорически против его перехода на Слизерин. Его ничто не остановит в стремлении осуществить свои планы. Сегодня он дал приказ о блокировке основной магии Поттера. Во имя всеобщего блага, разумеется.

Пенелопа тихо охнула и зажала рот ладошкой. Хигс и Розье переглянулись, а Роули лишь пожал плечами, мол, а чего вы ожидали?

– Еще вчера, когда я выяснил причину болезненного состояния Поттера, я отправил Маркуса под Оборотным в спальню Гриффиндора, а самого Гарри спрятал у нас. Сегодня же, после прямого приказа директора, созвал вас, чтобы услышать ваше мнение о выходе из создавшейся ситуации. Случай беспрецедентный и коснется, в той или иной мере, каждого члена нашего Дома. Так что вы в полном праве высказаться и повлиять на решение.

Повисла тишина. Слизеринцы смотрели на меня, как будто видели впервые. В их глазах не было ненависти, только напряженная работа мысли.

– Сэр, а что тут решать? Магия Хогвартса будет на нашей стороне, где это видано -лишать человека магии?! – Пенелопа возмущенно поднялась с места. – Что он о себе возомнил?! Вы же сами говорили, Слизерин может соблюдать автономию, вот и объявим о ней, давно, между прочим, пора! И мальчишку спасем, и директору нос натянем. Ну, ни вам же его бояться, сэр! – она воинственно тряхнула темными кудряшками.

– Слишком рано, Пенелопа, – Розье потянул ее за руку, принуждая сесть. – Мы не можем вскрывать все карты, еще не время. Здесь надо действовать тоньше. Нельзя просто послать уважаемого профессора Дамблдора ко всем чертям. Мы еще не готовы к активным действиям.

– Я согласен. Воевать с директором в открытую – лишняя головная боль. Без него проблем выше крыши. Пока он не обращает на нас пристального внимания, но если вмешаться в его личные планы, ждите беды. Будет сканировать каждого день и ночь, и не факт, что ни до чего не докопается. Но и сдавать своего, пусть и пропитанного гриффиндорством до мозга костей, не стоит, – согласно кивнул приятелю Хигс.

– Тогда Поттера на нелегальное положение, скроем ауру и будем вокруг него круги наматывать, чтобы он ненароком нас всех не сдал? Да он не выдержит! Через пару дней взорвется, с него станется. И все ваши планы как карточный домик разлетятся. А кому потом расхлебывать? Декану? Воля ваша, профессор, а мне ваше самочувствие как-то дороже, чем магия новообретенного Поттера, будь он трижды Водяной маг, – не поднимаясь с места, сказал Лавджой. И добавил: – Не обижайся, Поттер, против тебя лично я ничего не имею, но ты не сможешь все скрывать. Просто не сможешь. А директор, судя по всему, еще больше неадекватен, чем я до сих пор думал. И подставлять нашего наставника… Нет, это слишком высокая цена.

Повисла тишина. Я опустил голову. Он был прав, абсолютно прав. Зачем Снейпу так рисковать? Я вообще не понимал, зачем он это все задумал, стер бы мне память, и дело с концом.

– Значит, будим блокировать магию всем, на кого Светлейший маг укажет, так, что ли? Для собственного спокойствия? – звонко пропела Изольда. – Это не выход, Джоф. А если он завтра на тебя укажет, или на меня? Да и не сделает такого профессор, что бы мы тут не придумали. Уж лучше вообще Поттера из школы увести и в каком-то мэноре спрятать. Обучить его и там можно. Только очень уж он заметен. Скандал будет грандиозный!

– На его поиски весь Аврорат поднимется, как пить дать. Да и подозрение на декана упадет, после всего, что вскрылось, директор вмиг догадается. Так что это не выход, – пробасил Роули и, отделившись от стены, подошел ко мне вплотную.

– Как хочешь старайся, Поттер, но о твоем переходе к нам никто не должен знать. Пей чай с Дамблдором, бесись с Уизли, скандаль с Драко, благо он еще ничего не знает, но ни одна душа ни о чем не должна узнать. Вот, возьми, – Торфин протянул мне булавку с неприметным красным камушком. – Ни одна бородатая сволочь – простите, профессор, вырвалось – не сможет прочесть твои мысли. Воткни под одежду, и директор будет считать, что ты непрерывно мечтаешь о квиддиче. И о девчонках.

Лавджой, не выдержав, прыснул, за что получил от Изольды легкий подзатыльник.

– А у меня медальон отвлечения есть. Бери.

Дебора проворно сняла с шеи цепочку с изящным кулоном и протянула мне. Ее остановил спокойный голос профессора.

– Стоп, стоп. Увешивать его артефактами, как рождественскую елку, будем чуть позже. С этим нельзя переборщить, а то от него фонить будет, так, что даже Хагрид заметит, не то что директор, – он секунду помолчал, оглядев замолчавших учеников. – Я рад, что вы пришли в итоге к тому же мнению, что и я. Делать из Поттера двойного агента – занятие очень рискованное, но другого выхода просто нет. Самое сложное – предстоящие три недели до рождественских каникул. Потом будет легче. От вас я попрошу поддержать его во время общих трапез, в коридорах, словом, везде, где столкнетесь.

– Направленная магия, сэр? – уточнила Дебора.

– Именно. Ты, Дебора и Феликс. Возможно, позже привлечем Милана Эйвери, он тоже сильный менталист, но пока достаточно вас. Создайте вокруг Поттера контур безмятежности. Но будьте осторожны, директор ничего не должен заметить. Распределите между собой, кто и когда будет опекать Поттера. Потом согласуем, срок до понедельника, – тоном командующего, раздающего приказы солдатам, продолжил Снейп. – Далее. Изольда, сваришь до понедельника зелье Шендлера. Нужно вызвать у Гарри слабость, но не навредить его здоровью. Это будет выглядеть естественно после мнимой блокировки. Мистер Поттер, если закружится голова, не пугайтесь, смело жалуйтесь своим приятелям, что надышались парами какой-то дряни во время отработки. Дамблдор не допустит вашей госпитализации и удостоверится в моей лояльности. Но не переборщите, вы же у нас спартанский мальчик, терпите, гордо сцепив зубы. Это понятно?

Я только ошарашенно кивнул.

– Джофри, Торфин, Терренс. На вас обострение ситуации с Гриффиндором. Надо отвлечь внимание директора. Но никаких жертв в Больничном крыле! – заметив, как заулыбался Хигс, повысил голос Снейп. – Просто пара громких скандалов, не мне вас учить, в конце концов. И лучше, если зачинщиком будет Торфинн.

– Не волнуйтесь, декан, все будет в ажуре. Комар носа не подточит. Я же тупой увалень, меня никто в хитрости не заподозрит! А профессор МакГонагалл будет неделю в кабинете директора шипеть, это я вам обещаю. Есть уже пара идей, мы только с ребятами чуть-чуть додумаем и вам все расскажем, – здоровяк Роули подмигнул буквально светящемуся от предвкушения Лавджою.

– Спасибо, профессор! Насыпать перца гриффам, да еще и по вашему приказу! Это подарок на будущий выпускной! – Лавджой легко вскочил на ноги и отвесил Снейпу изящный поклон.

– На здоровье. Но особо не увлекайтесь, полномасштабные военные действия нам не нужны, – усмехнулся тот и обратился к Пенелопе: – На тебе, девочка, самое неприятное. Дамблдор. Каждое утро жду отчета о его настроении. Справишься?

Мисс Линг брезгливо поморщилась и кивнула.

– Конечно, профессор. Две недели от него не отлипну. Может, хоть похудею. От душевного состояния Его Светлейшества у меня напрочь аппетит пропадает.

Снейп покачал головой и посмотрел на меня.

– Гарри, ты, разумеется, мало что понял, но подожди с объяснениями. Обещаю, все расскажу, отвечу на все вопросы в ближайшее время, в тумане тебя никто держать не собирается. Потерпи до вечера, хорошо?

Я не успел ответить. Внезапно в дверь постучали, и в кабинет ввалился я. Вернее, конечно, Маркус Флинт в моем образе.

– Я на отработку, профессор, – совершенно счастливым лицом заявил он и плюхнулся на свободный стул.

– Ты опоздал на десять минут, – сурово отчеканил декан.

– Так Поттер всегда опаздывает. Вот и я, для достоверности, – пожал плечами Маркус и повернулся ко мне: – Как ты там столько продержался, приятель?! Бедлам какой-то. Или они ради меня такой крик устроили? Просто утро в курятнике.

– Поделитесь своими впечатлениями чуть позже, мистер Флинт. Благодарная аудитория вам обеспечена. Я могу продолжать, с вашего позволения? – холодно уронил Снейп.

– Простите, сэр. Не удержался, – Флинт обезоруживающе улыбнулся профессору и подмигнул мне. Вот уж не думал, что день пребывания в спальне львиного факультета обеспечит мне такого союзника.

– Хорошо. Если у кого появятся дельные мысли, прошу не стесняться, выслушаю всех. Надеюсь, мне не надо предупреждать, что все услышанное сегодня не подлежит разглашению? Никто из младших не должен пока знать об изменившемся статусе Поттера. До летних каникул в эту тайну будут посвящены только вы и, возможно, впоследствии, шестой курс, но это в случае, если нам понадобится их помощь. На этом все. Все свободны, кроме Маркуса. Проводите Поттера до его спальни. А ты, Гарри, не выходи пока из комнаты, отдыхай, я позже к тебе зайду.

Слизеринцы поднялись со своих мест, и я поплелся вслед за ними. По правде говоря, я не был морально готов остаться с ними с глазу на глаз, то есть без профессора Снейпа. Что я им скажу? Извините, ребята, так получилось. Я не хотел упасть вам как снег на голову? Бред. И потом, я на протяжении всей своей учебы исправно конфликтовал с представителями их факультета, пусть и не с седьмым курсом, они на меня просто не обращали внимания, но все же. Из за меня в прошлом году Кубок школы ушел у них из-под носа. Вряд ли им это понравилось. Дамблдор тогда просто подарил первое место Гриффиндору, а виной всему – мои похождения. Так что, покорно следуя за слизеринцами по коридору, я не ожидал для себя ничего хорошего.

Они вели меня какими-то окольными путями, ведь в гостиной мне не стоило появляться. Так что площадка с дверьми спален моего курса появилась для меня совершенно неожиданно. Всю дорогу семикурсники сохраняли молчание, и от этого мое беспокойство все нарастало. Но лишь только я коснулся двери, как Джофри спросил:

– Ты впустишь нас? Хотелось бы поговорить.

Ах да, я совсем забыл, ведь чары пропускают только декана и тех, кого я позову.

– Да, конечно, заходите.

В маленьком помещении семеро моих гостей выглядели почти толпой. Они занимали все свободное пространство. Один Роули почти заслонил шкаф, к которому привалился плечом. Меня усадили в кресло, девочки расположились на кровати, Лавджой оперся о стол, а Розье с Хиггсом запрыгнули на подоконник.

Повисла тишина, прерываемая только тиканьем часов.

– Что, нелегко было? – неожиданно спросил Джофри. – Ты не тушуйся, Поттер. Мы не враги тебе. Своих не сдаем, так что расслабься.

Я удрученно кивнул, на сердце чуть полегчало.

– Так это ты тогда под Оборотным к нам пролез? Ну ты даешь! Тебе повезло, что дверь тебя сразу признала, она на слизеринцев настроена, а то бы такой вой поднялся, все бы оглохли, – рассмеялся Розье. Это сразу разрядило обстановку, и на меня посыпались вопросы:

– Ты давно все узнал?

– Тебя от обилия рыжих у вас за столом не подташнивает? Они же стукачи! Об этом все знают! Ну, кроме тебя.

– Маленький, страшно, наверное, в Ритуальном зале было? Профессор умеет ужаса напустить, а ты один был!

Изольда соскочила с кровати и, притиснувшись ко мне в кресло, стала гладить меня по голове. На подлокотнике пристроилась Дебора и обняла меня за плечи.

– А ночью ты зачем опять приходил?

Я отвечал всем сразу, слегка офигевал от ласковых прикосновений девчонок – что я, младенец, что ли? – и мужественно терпел. К счастью, все это безобразие быстро остановил молчавший до сих пор Роули.

– Может быть, хватит о ерунде? Девчонки, обласкать и утешить бедного мальчика успеете в следующий раз! Давайте о деле.

Все замолчали, а Изольда и Дебора сели на свои места.

– Давай напрямую, Поттер. Нельзя сказать, что мы все дико счастливы от твоего появления, но и ненависти мы не испытываем. Раз ты наш, будем помогать, чем сможем. Но и ты, будь добр, берись за ум. Сам понимаешь, риск очень большой. Если наш глубокоуважаемый директор имеет на тебя какие-то виды, а это не подлежит сомнению, вертись как хочешь, но не дай ему даже заподозрить, что все идет не по его плану. Чем дольше он будет думать, что ты весь у него на виду, как герань на подоконнике, тем лучше для всех нас и прежде всего – для тебя. Надеюсь, до тебя дошло, что из себя представляет добрый дедушка?

– Спасибо, насмотрелся, – угрюмо буркнул я.

– Даже так? С этого момента поподробнее!

Мне пришлось кратко удовлетворить их любопытство. Рассказ о тайном посещении кабинета Дамблдора произвел впечатление. Все уставились на меня, как на загадочное явление природы, а Лавджой глубокомысленно изрек:

– Да уж, Поттер, легких путей ты не ищешь. Настоящий шпион! И правду узнал сразу всю, и приказ декана нарушил, и нам все рассказал!

– Да ладно, что уж, – Феликс сочувственно смотрел на меня. – Что, нелегко с иллюзиями прощаться? Тебе не позавидуешь! Если бы я на твоем месте был, да еще и в твоем возрасте, наверное, уже в кабинете истерику бы закатил. Ты молодец. Сдержался.

– Я просто растерялся.

У меня не было никакого желания рассказывать, как я просто потерял сознание после добытых сведений. Да и о том, как Снейп нес меня на руках, тоже.

– Тогда понятно.

Лавджой смерил меня оценивающим взглядом и вынес свой вердикт:

– Как бы там ни было, пути назад для тебя нет. А поскольку ты теперь слизеринец, пусть и тайный, запоминай, повторять никто не будет: мы один Дом, один клан, и распрей внутри быть не должно. Мы против всех, и каждый друг за друга. Мы против Светлых, потому что они любую подлость преподносят как вынужденную меру. Мы против Темных, потому что они этой самой подлостью просто живут. Мы сами по себе.

– Никто не будет лезть тебе в душу, – продолжил вслед за Лавджоем Роули. – Но если будет нужна помощь, только скажи. Поможем, чем сможем. Как бы ни было тяжело, помни – ты теперь не один. Но и ты будь готов ответить тем же. Обо всем остальном тебе расскажет декан. Надеюсь о том, что его слово закон и за любую грубость в его адрес мы тебя просто по стенке размажем, тебя предупреждать не надо?

Я только отрицательно покрутил головой.

– Хорошо. Засим мы откланиваемся. Пошли, ребята. Ребенку еще надо все переварить.

Как только за моими гостями закрылась дверь, я бессильно повалился на постель. Оставалось дождаться визита декана и выяснить до конца, в какую историю я влип на этот раз.

========== Глава десятая. ==========

Ждать пришлось больше двух часов. За это время я успел пообедать и даже почитать учебник по Чарам, неизвестно каким образом оказавшийся у меня на столе. Предаваться размышлениям я не стал. Вернее, у меня просто не получилось. В голове был такой сумбур, что я решил дождаться декана и делать выводы уже после его пояснений. Как я буду числиться на Гриффиндоре, а ночевать в подземельях, да еще и так, чтобы вездесущий директор ничего не заметил, я просто не представлял. Впрочем, в чем будет заключаться помощь седьмого курса Слизерина, я тоже не понимал. Так что оставалось забраться на широкий подоконник и наблюдать за стайками рыбешек за окном, время от времени пытаясь читать подброшенный кем-то учебник.

– Какое похвальное стремление к знаниям, – Снейп появился бесшумно, и я от неожиданности чуть не слетел с подоконника. – Пойдем со мной, Гарри. В моем кабинете будет удобнее.

Я поспешно слез со своего насиженного места и устремился вслед за деканом. Третий раз за день, между прочим.

Когда мы пришли, Снейп указал мне на кресло у камина, а сам устроился напротив. С минуту он хранил молчание. Я не прерывал его, просто ждал.

– Я всегда надеялся, что этот разговор когда-нибудь состоится, – неожиданно начал декан. – Вот только не думал, что буду рассказывать все это так рано. И уж никак не мог предположить, что все произойдет при таких обстоятельствах. Я рассчитывал поговорить с тобой, когда ты немного подрастешь. Но случилось как случилось. Дослушай меня, пожалуйста, не перебивая. Позже я отвечу на все твои вопросы, – он сам замолчал на минуту, а затем продолжил: – Начну с нашего Дома. Хотя обычно обо всех законах и целях факультета слизеринцы узнают постепенно, где-то к пятому курсу. Тогда они уже достаточно взрослые, чтобы сознательно принять их. Первокурсникам я лишь объясняю правила дисциплины и последствия их проступков. По моему мнению, глядя на успехи старшеклассников, они гораздо быстрее проникаются мыслью о необходимости учебы. Стыдно быть неучем среди увлеченных и успешных, каждый в своей сфере, однокурсниках.

С тобой все по-другому. Жаль. Во многих знаниях много печали. Я невольно краду твое детство, малыш, прости, но у меня нет другого выхода. Если бы ты сразу попал к нам, то смог бы еще пару лет пребывать в счастливом неведении, быть просто ребенком, не притворяться ежеминутно, не прятать свои чувства. Но этого уже не изменить. Так что я буду говорить с тобой, как со взрослым. Прежде всего, ты должен знать правду.

Начну с начала: в пору моей юности я был сторонником Темного лорда. Я принял метку, когда мне исполнилось семнадцать. Я не хочу вспоминать те дни, говорю об этом, чтобы ты узнал правду от меня. И добавлю лишь одно: я приложу все усилия, чтобы никто из моих учеников не совершил моих ошибок. Пока я жив, ни один мой змееныш не будет служить надуманным целям сильных мира сего, будь то темные или светлые волшебники. Мои дети не будут пушечным мясом. Каждый из вас уникален, каждый достоин счастливой жизни. Вы не оружие, не разменная монета, вы люди, волшебники, в конце концов. Каждый из вас алмаз, нуждающейся в огранке. И превратить вас в россыпь бриллиантов – моя главная задача.

Именно для этой цели и служат правила Благородного Дома Слизерин. Развить твои таланты. Магия наделила тебя дарами, надо лишь найти, к чему у тебя больше склонностей, и развить их.

До пятого курса слизеринцы, как и все в Хогвартсе, изучают основные дисциплины. За это время у меня есть возможность понять, к чему именно проявляет склонность тот или иной ученик. На пятом курсе, как тебе наверняка известно, можно выбирать предметы. Вот с этого момента и начинается основное обучение. Ты можешь не знать, но основная масса нашего факультета берет минимальное количество предметов. Это связано с тем, что программой Хогвартса не охвачено значительное количество магических дисциплин. Здесь не преподают менталистику, не обучают артефакторике, нет ритуальной магии и магии атмосферной, нет лингвистики и анимагических дисциплин. Мерлин, в этой школе нет и половины того, что должен знать уважающий себя волшебник! Хотя во времена Основателей это все было.

Но я не могу допустить, чтобы такие таланты, как, например, Пенелопа, а она прекрасный эмпат, не развивала свой дар. Согласись, глупо изучать Предсказания вместо необходимой тебе менталистики или даже некромантии – правда, некромант за все время у меня был только один.

Именно поэтому на пятом курсе, выбрав минимум предметов, мои дети самостоятельно изучают интересующие их грани магии, советуются со старшими, присутствуют на специальных занятиях. Словом, делают все, чтобы к шестому курсу начать углубленное изучение выбранной дисциплины.

Зельеваров, боевых магов и менталистов я обучаю сам. Остальных учат Мастера, их немного, но поверь, они самые лучшие. Но и требования неимоверно высокие. Никто не будет обучать ленивого неуча. Если на тебя тратит свое время прославленный мастер своего дела, ты обязан соответствовать. Гнуть спину и работать до седьмого пота. Это стоит того. Закончив обучение в Хогвартсе, мои выпускники поступают в лучшие учебные заведения Магического мира. К двадцати пяти годам большинство уже имеет звание Мастера. Пройдет еще лет десять, и они будут править этим миром.

– Вы хотите захватить власть?! – не выдержав изумления, все же перебил я. Зельевар усмехнулся:

– Молодец, ты ухватил самую суть. То, что становится очевидным для моих учеников к четвертому-пятому курсу. Но все гораздо сложнее, малыш. Наша основная цель: не допустить, чтобы началась еще одна война. Волшебников слишком мало. Слишком много было пролито крови в предыдущую войну. Большая часть слизеринцев сироты либо потеряли кого-то из близких. Так же, как и остальные факультеты. Темный лорд обескровил древние Роды. Кто погиб, кто в Азкабане, их дети были обречены повторить ошибки родителей, озлобиться и ждать возвращения Предводителя, который ввергнет их в ад новой битвы. Этого нельзя допустить. Хотя очень сложно убедить ребенка, что та идея, в которую верили или продолжают верить его родители, ошибочна. Нельзя настраивать детей против семьи. Единственный выход: показать правильный путь и сделать так, чтобы он выбрал его сам. По собственной воле, сознательно. Я и мои выпускники делаем все, чтобы предупредить появление новой Темной армии.

Основная сложность, что все это должно происходить втайне от всех. Ни так называемые Темные, ни Светлые не должны догадываться о появлении Третьей силы. О последователях Темного Лорда не стоит и говорить, а Светлые… Ты уже смог убедиться, что директор настроен только на конфликт и не приемлет иного решения, кроме собственного. Если он узнает о моей деятельности, это приведет его в ярость. Он не привык терять власть. А обострять ситуацию еще не время. Нужно еще два– три года, а лучше, пять. Тогда, надеюсь, в Министерстве будет достаточно моих выпускников, это даст возможность вовремя остановить назревающий конфликт.

Но все это слишком сложно. Тебе пока рановато интересоваться внутренней политикой. Чуть позже мы обязательно это обсудим, если тебе будет интересно. А пока только поверь: ни я, ни мои выпускники не собираемся штурмовать Министерство и подкладывать бомбу под кресло Министра, хотя иногда ваши зелья на моих уроках подходят для этого как нельзя лучше.

Я с облегчением рассмеялся, а Снейп отвесил мне шутливый подзатыльник.

– Так что подведем итог: цель обучения на Слизерине – выучить как можно больше талантливых магов, способных противостоять надвигающейся опасности. А заодно и сделать этот мир чуть-чуть лучше, не впадая в крайности, не делая различий на темных и светлых.

Тебе пока все понятно?

– Да, сэр. Почти.

– Хорошо. Перейдем к самому главному: конкретно к твоим проблемам. Можешь задавать свои вопросы, так мне будет быстрее продолжить свой рассказ.

Я на секунду задумался. Несмотря на все открытия, этот вопрос почему-то волновал меня больше всего.

– Сэр, а вы правда дружили с моей мамой?

– Почему ты так решил?

Снейп пытливо посмотрел мне в глаза.

– Ну, там, в кабинете Дамблдора…

Я не смог продолжить и опустил голову, сдавило горло. Профессор осторожно приподнял мою голову за подбородок и мягко произнес.

– Твоя мама была моим лучшим другом. Еще до школы. Мы росли вместе. Учились, правда, на разных факультетах, но это не мешало нашей дружбе. До пятого курса мы были неразлучны. А потом… Потом она влюбилась в твоего отца, а у меня с ним были не самые теплые отношения, и это еще мягко сказано. В общем, дружба сошла на нет. Мы встретились через несколько лет, незадолго до ее гибели. Я уже был на службе у Темного Лорда и пытался предупредить ее об опасности. К сожалению, она мне не поверила. Я бросился к директору, он обещал защитить Лили в обмен на кое-какие услуги с моей стороны, но она все равно погибла. Я виноват перед тобой, Гарри. Я не смог ее уберечь.

Снейп говорил ровным спокойным голосом, глядя куда-то в пространство, но за обманчивым безразличием чувствовалась такая боль, что у меня заныло в груди. Я робко прикоснулся к его руке.

– Вы же сделали все, что смогли, сэр. Вы же пытались предупредить…

– Да, пытался…

Он прикрыл глаза, потом обернулся и посмотрел на меня.

– Ты должен знать, Гарри. Ты же слышал упоминание о пророчестве?

– Да, сэр, но я ничего не понял.

– Еще до твоего рождения Трелони предсказала, что тот, кто родится на исходе седьмого месяца, способен низвергнуть Темного Лорда. И Темный Лорд отметит его как равного себе, и не будет никто из них жить спокойно, пока жив другой. Что-то в этом роде. Дамблдор верит в это пророчество, верит, что ты способен сокрушить Темного Лорда. К сожалению, Темный Лорд тоже поверил в это предсказание, поэтому и пришел в тот день на Хэллоуин в ваш дом.

Я ошарашенно смотрел на зельевара. Значит, причина гибели моих родителей – предсказание? Но почему никто не говорил мне об этом?

– Значит, они погибли из-за меня? – прошептал я. Стало холодно, как будто я вновь сидел в башне Гриффиндора.

– Нет, малыш, из-за меня.