Текст книги "Неизвестный (СИ)"

Автор книги: Серый осьминог

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

========== Женщина, которая умерла ==========

На Тисовой улице зажигались первые фонари. В одном из домов, под номером 4, жила семья Дурслей.

Петуния Дурсль, худенькая блондинка с длинной шеей, любовалась своим сыном Дадли. Мальчик играл с красной машинкой и издавал смешные звуки, подражая настоящим автомобилям. Вернон Дурсль, полный мужчина с пышными усами, отдыхал внизу в гостиной после работы в собственной фирме «Граннингс». Время близилось к 9 часам вечера.

Внезапно в детской из стены выпрыгнула серебристая полупрозрачная лань, светившаяся мягким, будто потусторонним светом. Петуния охнула. Инстинктивно она заслонила собой сына, но лань не обратила на это внимания и заговорила голосом Лили Поттер, ее сестры:

– Туни, прошу, приезжай в Годрикову впадину, забери Гарри, он в опасности! Пожалуйста!

Голос был встревоженный, испуганный. Миссис Дурсль так сильно поразилась, что не заметила, как Дадли приблизился к лани и попытался ее погладить. Но ему не удалось – лань хоть и наклонилась для ласки, в ту же секунду растаяла, будто ее никогда и не было. Мальчик заплакал. Петуния кинулась успокаивать сына, но он лишь бормотал что-то по-детски и хныкал. Казалось, он не испугался лани, а скорее расстроился, что она исчезла. На шум в детскую поднялся Вернон.

– Что с ним такое? – спросил он.

Петуния будто очнулась. Она серьезно посмотрела на мужа, прижала к себе сына и сказала:

– Вернон, нам надо в Годрикову впадину. Лили попросила забрать ее сына.

– Ты уверенна? – удивился и побледнел мужчина, – Ведь там живут эти… они.

Но миссис Дурсль сжала губы и уверенно кивнула. Глядя на мать, даже Дадли перестал капризничать.

– Тогда собери сына, нам не с кем его оставить. Переоденусь и подгоню машину к выходу.

Конечно, Вернон не хотел никуда ехать. После долгого рабочего дня он устал, хотел отдохнуть и выспаться перед очередным таким же днем. Но все это меркло по сравнению с тем, КУДА хотела ехать его жена. Точнее, К КОМУ. К Лили и ее мужу, чтобы забрать их сына. К этим… ненормальным личностям. И все же мужчина оделся и пошел в гараж. Он очень любил свою жену, настолько, что после той встречи с Поттерами, пойдет и на еще одну, раз Туни так просит. Вернон думал, что, если он откажется, Петуния поедет одна. А одну ее он никак не отпустит. Особенно на встречу с ненормальными родственничками.

***

В пути Петуния предавалась воспоминаниям. Окончательно потемнело, время близилось к полуночи. Вернон следил за дорогой, иногда поглядывая на карту. Дадли, к счастью, уснул на заднем сидении в переноске рядом с матерью.

Петуния помнила все. И то, как Лили заставляла листья порхать словно бабочки; странного мальчишку в обносках, который сказал ее сестре: «Ты ведьма!»; и письмо, и все эти ненормальности каждые каникулы с одиннадцатилетия Лили. Конечно же она помнила, как познакомились их мужья, как этот противный Джеймс Поттер смеялся над ее любимым Верноном и называл его маглом. После той встречи Петуния зареклась общаться с сестрой. Но когда умерли родители, она все же послала Лили приглашение на похороны. И та пришла.

Это случилось чуть больше года назад, в сентябре. Лили была на кладбище, измученная и бледная, с красными от слез глазами и поредевшими тусклыми рыжими волосами. Петуния, сначала обрадовалась, что ее сестра не позвала ненормального муженька, но тут же забеспокоилась, что Лили выглядит слишком больной. После вопроса о самочувствии миссис Поттер пояснила свое состояние:

– Я… я так… мне так больно, что мама и папа умерли. Я сама недавно родила, 31 июля, мальчика, мы назвали его Гарри, – она ласково улыбнулась. – И мне так страшно, что и ему придется хоронить родителей. Знаешь, Петуния, среди магов война. А Джеймс хочет служить в аврорате, это вроде полиции или армии, только у волшебников. И мне так страшно за него. И страшно за Гарри. Я не хочу, чтобы он рос во время войны. Мне, мне так страшно, сестренка… – Лили зарыдала. Петуния неловко обняла сестру, а та уткнулась ей в плечо и задрожала.

Тогда миссис Дурсль даже предложила сестре спрятаться с сыном в доме на Тисовой улице. Но Лили отказалась. И вот теперь, Вернон мчит свой автомобиль по темным дорогам, чтобы все же забрать Гарри Поттера и спасти его от магов. «А как же Лили? Что с ней?..», – Петуния похолодела от этих мыслей. Дадли что-то пролепетал, будто просыпаясь, и миссис Дурсль отвлеклась от грустных мыслей на сына. Убедившись, что тот крепко спит, она могла лишь надеяться, что они не опоздают.

***

Они опоздали. Машина остановилась на окраине поселения. Дом Поттеров превратился в руины. Когда Вернон припарковался, Дадли проснулся и заплакал. Петуния дала сына мужу на руки и вышла из машины. Ей нужно было найти Гарри. И Лили. И даже ее чертова мужа! Всех, чтобы они были живы, спасти сестру и ее семью.

Ветер дул осенний, пронизывающий и ледяной. От полной луны было довольно светло для ночи. Уже наступило 1 ноября. Неожиданно, из развалин дома вышел высокий черноволосый мужчина в странном плаще. «В мантии», – вспомнила Петуния. На руках у него был ребенок.

– Кто вы? Это же Гарри у вас на руках? – Петуния не рискнула близко приблизиться к мужчине. Тот вздрогнул, поднял голову. Петуния заметила красные глаза и блестящие в свете луны мокрые щеки.

– Ты сестра Лили, я видел у нее фотографии. Ты магла, – хриплым голосом произнес мужчина.

– Лили попросила забрать Гарри. Она, – тут Петуния замялась, но все же сказала, – прислала лань. Такую, серебряную и прозрачную…

– Патронус, – пробормотал парень. Он резко подошел, миссис Дурсль не успела сделать и шага назад, хотя сильно хотела убежать от страха, и протянул ей ребенка. – Позаботься о Гарри. Я его крестный, Сириус Блэк. Мне надо только убить предателя, эту крысу Петтигрю, – фамилию он злобно выплюнул. Петуния побледнела от страха и скорее забрала племянника. Затем его вид изменился, мужчина стал похож на побитую собаку. – Бедный Сохатый… И Лили… – пробормотал Блэк.

Петуния собрала все свои силы, всю свою волю, но голос ее все равно был очень тихим и неровным.

– Лили… где она?

Сириус посмотрел на нее ясными светлыми глазами. В них отражалось столько боли, сколько Петуния не могла себе вообразить даже после смерти родителей. Казалось, что этот парень потерял всё. Блондинка застыла, когда осознала, что одной из потерь этого мага была Лили Поттер.

Блэк перевел взгляд на Гарри. Тот спал и забавно сморщил нос, когда крестный нежно погладил его по щеке. Брюнет тяжело вздохнул и произнес лишь:

– Уходите.

Петунии не нужно было повторять дважды. Она развернулась и чуть ли не бегом бросилась к машине. Забравшись внутрь, миссис Дурсль уложила Гарри в переноску своего сына, а Дадли забрала из рук мужа. Тот нахмурился и спросил:

– Где его вещи и документы? Кто этот мужчина? Все в порядке?

В ответ Петуния слишком резко, слишком нервно сказала:

– Пойди, найди в тех развалинах что-то целое. Этот парень – крестный отец Гарри, кажется у него с головой не все в порядке. Лили и ее ненормальный муж мертвы. Надо скорее уезжать отсюда, вдруг убийцы вернутся еще и за Гарри.

Мистер Дурсль нахмурился еще сильнее. И решил, что обо всем можно поговорить дома, после отдыха конечно, и скорее всего уже днем, ведь после бессонной ночи он не сможет пойти на работу, тем более оставить жену одну с двумя детьми после таких известий. Мужчина пристегнулся и повез семью домой.

А на заднем сидении его жена прижимала к себе сына и плакала. Ее сестренка, ее маленькая Лили, пусть и ненормальная, но все же горячо любимая… Лили Поттер была мертва.

========== Пропавший ==========

Проснувшаяся рано утром, когда в небе еще не было солнца, Батильда Бэгшот неторопливо выпила кофе и раскрыла «Пророк» от 1 ноября. Ужаснувшись статье о чете Лонгботтомов, она вспомнила о своих соседях. Старушка спешно переоделась и засеменила в сторону жилища Поттеров. Едва завидев то, что осталось от дома, она перешла на бег, но вдруг резко остановилась, развернулась и снова побежала, но уже к себе домой. Батильда свистнула, к ней подлетела серая сова. Казалось, что эта птица такая же старая, как и сама мадам Бэгшот.

Черканув пару строк, Батильда привязала письмо к лапке совы и шепнула ей лететь в аврорат. Затем она побежала обратно к развалинам. Около дома она остановилась и начала говорить разные фразы на латинском, водила в воздухе волшебной палочкой, будто рисуя. Рядом раздался хлопок. Старушка повернулась, рядом послышалось еще пара хлопков.

– Мадам Бэгшот, вы знаете, что здесь произошло? – без приветствия спросил мужчина, чье лицо было изувечено шрамами, а ногу заменял протез – когтистая лапа. Большой, слишком большой для человеческого, голубой левый глаз вовсю вертелся, подмечая детали.

– Мистер Грюм, – поприветствовала Батильда. – Нет, я хотела зайти в гости к Поттерам, но как увидела их дом, побежала писать письмо в аврорат. – Старушка и авроры направились ко входу в дом. – Там нет никого живого, я проверила.

В ответ Аластор Грюм нахмурился и сказал:

– Все же вы останетесь снаружи.

***

Альбус Дамблдор, седой старик с длинными волосами и бородой, появился спустя 20 минут. Мадам Бэгшот уже забрали на допрос. Из развалин дома вышел Грюм и сразу направился навстречу своему товарищу. Оба остановились и кивнули в знак приветствия.

– Поттеры мертвы, – грозно, но все же печально сказал аврор. Так, будто собирался за них мстить. – Тело Джеймса на первом этаже у лестницы, тело Лили в детской, рядом с кроваткой. Мальца нигде нет, – тут Альбус выдохнул, хотя даже не заметил, что задержал дыхание. – Кажется, будто Джеймс спасал жену, а Лили спряталась в детской с сыном. Ее палочка лежит на столе в зале, что за глупая женщина, я столько раз повторял: ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ! – последние два слова Грюм проорал. Затем он резко погрустнел. – Но сына Поттеров нигде нет.

– Кто их убил? – директор уже начал обдумывать, где искать Гарри. Скорее всего, мальчика забрал убийца.

– Блэк, – нахмурился аврор. – Предатель из темномагической сумасшедшей семейки! Я его в 7 утра задержал. Убил Поттеров, затем пытался скрыться, но его нашел Петтигрю. Блэк подорвал бомбардой его и еще с десяток маглов, жертв могло быть больше, но время было раннее. Сидел среди убитых, смеялся и бормотал: «По моей вине погибли Джеймс и Лили…», – Аластор еще сильнее рассвирепел. – Но мелкого Поттера с ним не было. Может, Джеймс догадался спрятать сына еще где-то.

– Все же, не зря Петтигрю попал в Гриффиндор, – задумчиво произнес Дамблдор после некоторого молчания. Ему очень не понравилась правда – Джеймс и Сириус были дружны, словно родные братья. Видимо, и впрямь сказалось воспитание Блэков. – Люпину они не отдали бы Гарри, по крайней мере сегодняшней ночью, – этой ночью было полнолуние. – Я поищу Гарри по своим каналам, если что-то узнаю, обязательно сообщу. Могу я осмотреть дом?

Грюм кивнул и сказал:

– Там еще Бруствер внутри, протокол пишет. Но тебе этот парень не помешает. А я пойду, вдруг еще что случилось сегодня ночью.

Без прощания Аластор аппарировал. Альбус Дамблдор тяжело вздохнул, окинул взглядом руины и направился внутрь.

***

Утром 6 ноября после завтрака в большом зале Альбус направился в свой кабинет, чтобы в очередной раз обдумать все события, что произошли за последнюю неделю. Ордер Феникса, итак немногочисленный, значительно поредел за это время. Лонгботтомы и Поттеры. Обе семьи пострадали в ночь 31 октября. Невилл и Гарри – оба подходят под пророчество. Но с Лонгботтомами все понятно – Лейстренджи пытали их несколько часов, а сына удалось спрятать у бабушки. С Поттерами все наоборот неясно. Сириус Блэк сам заявил при допросе: «Из-за меня погибли Джеймс и Лили». Увы, он сошел с ума и на вопрос «Где Гарри Поттер?» не ответил. Пожизненное в Азкабане: Визенгамот с Блэком не церемонился и признал его сторонником Темного лорда.

Тогда, получается, Гарри забрал Том? Чтобы из предначертанного убийцы воспитать сторонника? Каждый раз при этих мыслях директора передергивало. «Нет, Том на такое не пойдет, ему проще было убить мальчика», – думал Альбус. К счастью, в то, что Гарри жив, можно было не сомневаться – его имя не зачеркнуто в Книге признания, где записаны те, кто обучался и будет обучаться в Хогвартсе. Значит, умница Лили спрятала сына. Все же заклятие Фиделиус было идеей Джеймса, а он не привык к запасным планам и часто действовал по ситуации.

Утро было тихое. Каждый день был спокойнее предыдущего: Пожиратели Смерти затихли, а метка на руке Северуса заметно побледнела. Но не исчезла полностью. Дамблдор думал, что упускает нечто важное насчет Волдеморта. Он не собирался расслабляться – девиз Грюма «ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ» был важен в смутные времена как сейчас. Но сегодняшнее утро было спокойным, и Альбус решил выпить чаю и расслабиться буквально на полчаса.

Он сидел и вспоминал своих учеников. Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Ремус Люпин и Питер Петтигрю – неразлучная четверка шутников. Чего они только не творили! Взять хоть случай, когда весь преподавательский состав несколько дней ходил с волосами всех цветов радуги. Хотя, к старшим курсам шалостей стало мало: робкий Ремус поначалу не хотел противиться друзьям, но став старше уже уверенно говорил «нет» на слишком… жестокие розыгрыши. Да и у других появились иные интересы. К шестому курсу Джеймс направил всю свою фантазию чтобы завоевать Лили Эванс. И добился своего!

А малышка Лили всегда была ответственной и умной девочкой. Ей, маглорожденной, сложно пришлось в незнакомом мире, но у нее был верный друг – Северус Снейп. Ах да, кажется ее старшая сестра тоже хотела в Хогвартс, пусть и была маглой.

От внезапной мысли Дамблдор чуть не подавился лимонной долькой. Могла ли Лили отдать своего сына мага сестре магле? Альбус проверил всех родственников Джеймса, всех друзей Поттеров, но не проверил родственников Лили.

– Значит, Эванс. Хотя, она могла выйти замуж и поменять фамилию, – пробормотал в пустоту директор. Неподалеку на жердочке согласно ухнул феникс. – Ох, Фоукс, доброе утро. Уже закончились первые два урока, значит, Северус освободился. Будь так добр, позови его ко мне.

Феникс вспыхнул и исчез. Через некоторое время, за которое Альбус вспомнил имя сестры Лили – Петуния, в кабинет директора вошел мужчина в черной мантии с грязными сальными волосами и неестественно бледной кожей. Его печальные глаза окружали темные круги.

– Вы хотели меня видеть, директор? – хрипло спросил зельевар. Дамблдор про себя отметил, что Снейп стал совсем плох. Смерть Лили Поттер была для него слишком сильным ударом.

– Присаживайся, мальчик мой. Чаю? – с понимающей улыбкой сказал старик.

– Нет, спасибо. Вы хотели что-то конкретное? – сухо произнес Снейп. Альбус хотел предложить ему взять отпуск, но резко передумал. Если лишить Северуса работы – единственного, что позволяет ему забыться, – зельевар совсем загнется.

– Боюсь, тема нашего разговора тебе не понравится, – Снейп помрачнел. – Как ты прекрасно знаешь, Гарри Поттер так и не нашелся. Я проверил всех друзей Поттеров, всех родственников Джеймса. Я не хочу верить в худший сценарий, мальчик мой. Поэтому решил заодно проверить родственников Лили. Насколько мне известно, у нее есть сестра, магла, но я запамятовал ее имя.

– Петуния. Она вышла замуж. Фамилию точно не скажу, то ли Дарсли, то ли Дурсль.

– Благодарю, Северус. Ах да, – Альбус решил не давать времени на самообвиняющие мысли профессору, – кажется, Поппи жаловалась, что ученики толпами ходят к ней за бодроперцовым. Думаю, стоит пополнить запасы больничного крыла.

– Конечно, директор. Я могу идти? – при этих словах Снейп уже поднялся со стула.

– Иди, мальчик мой. Ты мне очень помог.

***

На Тисовой улице вовсю светило солнце. Это было весьма необычно для ноября, но на такие странности жизни не жаловался даже мистер Дурсль, который в принципе не любил любого рода странности.

Прошла неделя, с тех пор, как в его доме появился еще один ребенок – что было конечно же странно, но сам мальчик казался обычным. С большим трудом, с помощью связей с влиятельными школьными друзьями и, в чем признаваться не хотелось, с внушительными взятками Дурслям удалось сделать документы для Гарри Поттера и взять над ним опеку. К счастью, племянник был некрупный и мог носить одежду, из которой вырос Дадли.

После завтрака Вернон поцеловал жену и отправился на работу. Про себя он отметил нездоровый вид Петунии, но мужчина прекрасно осознавал причины. Лучшее, что он мог сейчас сделать – заключить на работе выгодный контракт и заработать побольше денег для семьи.

Петуния после ухода мужа помыла посуду и начала прибираться. Через радионяню она слышала, как Дадли лепечет что-то по-детски, играя своей любимой машинкой. Гарри не было слышно, но миссис Дурсль знала, что тот тоже спокойно играет полюбившемся плюшевым зайцем. Племянник был тихим и спокойным ребенком. Но по ночам он часто плакал, звал маму и папу. Петуния могла лишь надеяться, что это прекратиться через некоторое время.

Вдруг в дверь кто-то постучал. Женщина нахмурилась. «Опять какой-нибудь навязчивый продавец…», – решила она, но все же открыла дверь. Ведь там могла оказаться и соседка. Миссис Дурсль не хотела прослыть среди соседей невежливой особой.

Но она ошиблась. На пороге стоял старик в фиолетовой мантии. Голубые глаза ярко сверкнули за очками-половинками, будто разом оценив обстановку. Петуния испугалась мага и хотела закрыть дверь, но не успела.

– Доброе утро, миссис Дурсль. Мое имя Альбус Дамблдор. Примите мои соболезнования по поводу смерти вашей сестры, – блондинка судорожно вздохнула. – Могу я с вами поговорить?

Взяв себя в руки, Петуния кивнула и пропустила старика внутрь. Она прекрасно помнила это имя. Имя того, кто не взял ее в школу Хогвартс. И женщина помнила, как отзывалась о нем ее сестра. Другого мага она бы не пустила, но Альбуса Дамблдора – директора Хогвартса – все же решилась пустить.

– Налить вам чаю, мистер Дамблдор? – они прошли на кухню, и Петуния жестом предложила старику сесть.

– О, не откажусь. Возьмите, – он протянул женщине листок, – адрес кладбища, где похоронены Поттеры. Боюсь, я не догадался пригласить вас на церемонию погребения, – Петуния взяла листок, мельком взглянула на него и убрала в карман фартука.

– Не думаю, что нашла бы время. Все же, я присматриваю за ее сыном, – рассеянно сказала Дурсль и поставила перед Дамблдором чашку с чаем.

– Гарри Поттер живет у вас? – удивленно спросил директор.

– Да, Лили отдала его мне днем 31 октября, чтобы я несколько дней за ним присмотрела. У вас же там… война. Лили сильно волновалась за сына, – последние слова Петуния протараторила, но Альбус лишь расслабленно выдохнул. – Потом, уже когда я детей спать укладывала, она, – в глазах женщины стояли слезы, – она прислала мне эту штуку, полупрозрачную лань, которая ее голосом попросила меня присмотреть за Гарри.

Миссис Дурсль отвернулась к окну. Она боялась, что маг сможет распознать ее ложь. Женщина соврала, чтобы волшебники не выпытывали подробности той ужасной ночи. Старик подождал пару мгновений и сказал:

– Что ж, думаю ваша сестра очень ценила вас, раз доверила своего сына, – все же желание Лили растить сына у маглов было неожиданным. Но разве мог директор перечить последней воле умершей? – Могу я взглянуть на мальчика?

Петуния кивнула и сказала подняться наверх. Они посмотрели, как играют мальчишки и спустились обратно на кухню. Альбус отметил странный шрам в виде молнии на лбу у Гарри, но не придал ему значения.

Миссис Дурсль и директор Дамблдор в тишине выпили по чашке чая. Обдумав ситуацию, старик сказал:

– Я помогу вам с оформлением опеки над Гарри.

– Но мы уже все оформили. Между прочим, нам пришлось с нуля делать ему все документы. Лили даже не зарегистрировала его в роддоме! – возмутилась блондинка.

– Его оформили, но как мага. Про него есть запись в Министерстве Магии. Но то, что вы уже сделали нам только на руку, хотя я мог бы помочь и в этом. – Пара конфудусов и Гарри Поттер существовал бы в мире маглов. Альбус был даже рад, что Дурсли этим уже озаботились. – Дело в том, что Гарри владеет ячейкой в волшебном банке Гринготтс. Но по законодательству магов, опекуном юного волшебника не может являться магл, то есть человек без способностей к магии. Я могу оформить опекунство на себя и каждый месяц присылать вам денежное пособие в 25 галлеонов, уж простите, но я не уверен, сколько это будет в фунтах. Все же, я, как директор, становлюсь опекуном для каждого маглорожденного, который поступает в Хогвартс. В случае с Гарри, мне всего лишь придется сделать это на 10 лет раньше и озаботиться, чтобы каждый месяц вы могли рассчитывать на пособие. Это меньшее, что я могу сделать в память о Джеймсе и Лили.

При каждом слове Дамблдора Петуния все больше распылялась. Как он смеет называть ее маглой? Как может говорить, что они с Верноном не могут быть опекунами для ее племянника? Предлагает какие-то странные деньги, чтобы Дурсли заткнулись!

– Да как вы смеете! – воскликнула женщина. – Я родная тетя Гарри, и не могу быть его опекуном? – голос у Петунии стал высоким и скрипучим. – Выметайтесь! Нам не нужны ваши деньги! Мы сами поставим его на ноги и сделаем из него НОРМАЛЬНОГО человека!

Альбус заметно расстроился. Он тяжело вздохнул, посмотрел на миссис Дурсль так, будто та не оправдала его надежд, и аппарировал прямо из кухни.

На следующий день сразу после пробуждения Петуния обнаружила на кухонном столе конверт с деньгами. Обычные фунты и пенни. Его она просто убрала в ящик комода в гостиной. Но затем деньги стали появляться там каждый месяц первого числа. Сумма почти не менялась, но иногда немного возрастала, будто и на злополучные конверты действовала инфляция. Так продолжалось еще 8 месяцев, пока однажды первого числа Вернон Дурсль не пришел на кухню раньше жены. Он весьма удивился, а после объяснений решил, что эти деньги явно нелишние и действительно положены им по закону. С тех пор Дурсли не тратили ни одного лишнего пенни на своего племянника. Хотя такой суммы ему хватало только на скромную жизнь.

***

А в магическом мире тем временем невообразимым образом закончилась война. Пожиратели Смерти начали каяться в своих грехах, выплачивать штрафы, выдавать своих союзников. Но не все из них смогли оказаться на свободе. Были и весьма драматичные случаи, например, Бартемиус Крауч, глава Визенгамота, посадил собственного сына в Азкабан. После этого ему пришлось оставить место в волшебном суде.

И никто, ни Пожиратели Смерти, ни Орден Феникса, ни Министерство Магии – никто не знал, куда пропал Волдеморт.

========== Утро новой жизни ==========

Гарри Поттер всегда вставал не позже 8 часов утра. Этому его приучила тетя, которая вставала еще раньше, чтобы приготовить завтрак для всей семьи. Но чем взрослее становился племянник Петунии, чем чаще она будила его сразу после собственного пробуждения, чтобы тот помог приготовить завтрак. К девяти годам Гарри достаточно научился, чтобы миссис Дурсль будила его для готовки, а сама начинала убираться в доме. Поттер не понимал, что конкретно она убирает: дом на Тисовой улице всегда был безупречно чистым, особенно когда никто еще не проснулся.

Нет, Дурсли не эксплуатировали племянника. Да, он готовил завтрак. Да, летом и весной он помогал своей тете в саду, осенью сграбливал листья в кучи, а зимой расчищал дорожку от снега. Но делал он это добровольно. Точнее, если бы ежемесячное денежное пособие было бы побольше, то он не стал бы всем этим заниматься. Но пособие было небольшим, а Дурсли не желали тратить ни одного лишнего пенни на мальчика. Часть денег они забирали «за проживание, питание и коммунальные услуги», остального едва хватало на школьные принадлежности и одежду для растущего организма. Тем не менее, дядя и так требовал явно меньшую сумму, чем действительно необходимую для проживания в доме. И все же Гарри жаловался несколько раз на нехватку денег. Тогда Вернон Дурсль предложил мальчику сделку: он помогает тете по дому, а денежная сумма за проживание уменьшается. Конечно же, Поттер согласился. С тех пор его жизнь стала немного проще, а вещи немного лучше.

Но сегодня Гарри проснулся даже раньше тети. Кажется, ему снилось что-то необычное. Мальчик лежал и вспоминал, что же это был за сон. Что-то про рыжую девушку, оленя и большую черную собаку.

Поттер решил не пытаться вспомнить сон, все равно это бесполезно. Он не смог бы рассказать про него никому. У него не было близких друзей из-за кузена, а Дурсли за странный сон его бы наказали. Гарри не понимал, почему им так не нравятся его сны. Конечно, они были странными, но ведь у всех сны странные! Хотя, мальчик не удивился, если бы узнал, что тете снится уборка, а дяде работа в его фирме.

Дурсли не любили абсолютно все необычное. Будь то странный сон, бабочка на подоконнике среди зимы и даже сказки про волшебство. Например, от книги «Алиса в стране Чудес» тетя громко охнула, а дядя рассвирепел, забрал книгу и проорал:

– Если я увижу еще хоть что-то такое, ты месяц из комнаты без разрешения не выйдешь!

Гарри любил свою маленькую комнатку, но не настолько, чтобы сидеть там безвылазно месяц. Спустя неделю он упросил тетю вернуть книгу в библиотеку; она даже пошла вместе с племянником. Поттер взял тогда взамен «Старик и море», но книга оказалась очень скучной, да и смысла мальчик не понял. Хотя тетя похвалила его за такой выбор.

Но случай с книгой меркнул по сравнению со странностями, связанными лично с Гарри. Как-то раз он попросил тетю подстричь его, чтобы сэкономить на парикмахере. У него были черные непослушные волосы, торчавшие во все стороны, сколько бы он не пытался причесаться. Кроме того, они быстро отрастали и торчали еще сильнее, так, что дядя Вернон начинал недовольно бурчать по этому поводу. Денег на парикмахеров Поттер тратил немерено. И в тот вечер тетя подстригла его слишком коротко. Дадли начал дразниться, а Гарри стало обидно от несправедливости мира: и волосы такие плохие, и деньги на них постоянно уходят, а тетя даже подстричь его нормально не может! Он едва не расплакался, но все же сдержался, пусть и всхлипывал иногда, лежа на кровати в своей комнате. А на утро его волосы отрасли так, будто миссис Дурсль и не стригла его накануне. Дядя Вернон сильно вспылил тогда и запретил выходить из комнаты неделю.

Было еще несколько странных случаев. Чаще всего они случались, когда мальчик убегал от кузена и его друзей, решивших в очередной раз сыграть в «Охоту на Поттера». Дадли был крупным, толстым и похожим на небольшого кабана. Гарри же был мелким и худым; сколько бы он не ел, никак не мог набрать вес. К тому же Поттер носил очки, на которые, кстати, уходило много денег после каждой поломки. Между кузенами было всего полтора месяца разницы, но внешне будто год или даже два. Гарри вообще не нравилась собственная внешность за исключением двух вещей: шрама и глаз. Шрам был на лбу – тонкая полоска в виде молнии; по словам тети, он появился до смерти его родителей. А глаза, как однажды сказала миссис Дурсль после бокала шампанского в рождество, были копией глаз его матери. Эти две особенности внешности странно успокаивали Поттера и напоминали о родителях.

Иногда Гарри помогали избежать избиения от дружков Дадли его преимущества: быстрота реакции и ловкость. А изредка ему помогали странности. Пару раз, убегая от «охотников» он закрывал глаза, открывал и понимал, что оказался далеко от того места, где за ним гнались. Однажды он оказался на крыше школьной столовой. Классная руководительница назначила наказание Поттеру за то, что он лазает по крышам, а Дурсли за саму странность.

Дядя Вернон вообще часто наказывал и ругал племянника. Чаще всего за то, что Гарри все делал лучше Дадли: убирался, вел себя прилично и учился хорошо. Тетя Петуния тоже любила придираться, но больше по делу. Дадли видел отношение родителей к Поттеру и по-своему портил жизнь кузена: не давал тому заводить друзей и устраивал травлю.

Короче говоря, жизнь у Гарри Поттера была не сахар. Какой еще может быть жизнь сироты у нелюбимых родственников? Родители, по словам миссис Дурсль, погибли в пожаре; по странному стечению обстоятельств за несколько часов до этого Лили попросила сестру присмотреть за Гарри. Мальчик считал, что Дурсли лгут. Ведь если его жизнь такая странная, то разве могли его родители просто сгореть в пожаре?

От размышлений отвлек стук в дверь. Гарри не заметил, как пролетело время за размышлениями о жизни. Дверь открылась, в комнату заглянула тетя.

– Доброе утро, Гарри, – Петуния улыбнулась. – Раз уж у тебя сегодня день рождения, то можешь отдохнуть, а я сама приготовлю завтрак. Но не валяйся слишком долго.

– Конечно тетя, спасибо, – на это миссис Дурсль кивнула и ушла.

Поттер совершенно забыл про свой день рождения. Не то чтобы этот день резко отличался от остальных, но 31 июля тетя была немного добрее, чем обычно, и даже дарила подарок. Дешевый, чаще всего из того, что не подошло Дадли по размеру – обычно футболка или кофта. Но Гарри знал цену деньгам и был рад даже такому.

***

Дядя Вернон уехал на работу. Дадли ушел гулять. Петуния попросила племянника полить цветы в садике перед домом – уже несколько дней не было дождя. Для Англии в середине лета нормальное явление, и все вокруг наслаждались теплыми лучами солнца. Кроме цветов миссис Дурсль.

После поливки тетя расщедрилась на мороженное для мальчика. Он сидел на кухне, ел пломбир и улыбался. Это был удивительно прекрасный день. Раздался стук в дверь.

– Гарри, открой! – раздался голос Петунии из гостиной.

Стук повторился, мальчик открыл дверь. На пороге он увидел женщину в странном плаще зелёного цвета в синюю клетку на шотландский манер. Гарри не знал, что носят в Шотландии кроме килтов, и решил, что это еще какая-то национальная одежда. Женщина поправила черную остроконечную шляпу, оценивающе посмотрела на мальчика, кивнула и сказала:

– Добрый день, мистер Поттер. Мне необходимо поговорить с вами и вашими опекунами, – видя недоверчивое и удивленное лицо мальчика, она сухо улыбнулась.

– Эээ, здравствуйте, мэм. Проходите. Дома только моя тетя, она подойдет? – Гарри пропустил женщину внутрь и повел ее в гостиную.

– Конечно.

При виде гостьи лицо миссис Дурсль скривилось так, что ее племяннику стало ясно – она будет визжать. Кажется, гостья это тоже поняла, поэтому достала короткую указку и пробормотала что-то вроде «силенсио», указав на Петунию. Мальчик не понял, что конкретно произошло. Женщина чинно села на любимое кресло Вернона и жестом предложила сесть Гарри.