Текст книги "Золотое сияние (СИ)"

– В то время Кириллу было три года, и он был самым обычным малышом: подвижным, любопытным, везде сующим свой маленький нос. Трагедия произошла, когда я вернулся из одной из своих экспедиций. Кирилл, наверное, рассказывал тебе, что я занимаюсь изучением разных диких племен и в связи с этим путешествую по всему миру. Я очень люблю своего племянника и постоянно привожу ему из этих поездок различные подарки и сувениры. Он прекрасно об этом знал и поэтому, как только видел меня, сразу же спрашивал, что я ему на этот раз привез. В тот день я был очень уставшим и сразу же после приезда пошел в ванную принять душ и переодеться. Но мальчику не хотелось ждать, когда я оттуда выйду, и он решил поискать подарки самостоятельно. И он полез в мои чемоданы.

– Когда я услышала его крик, я сразу поняла, что случилось что-то ужасное, – изменившимся голосом сказала Ирина Генриховна. Было заметно, что пережитое до сих пор не может изгладиться из ее памяти. – Как потом выяснилось, в одном из чемоданов Руслана оказалась змея. Как она туда попала и почему ее никто не заметил, останется тайной. Кирилл своим вмешательством потревожил ее, и она… она укусила его.

Голос женщины прервался. Она словно заново переживала этот кошмар: ночь, темная мрачная комната и ее несчастный малыш, задыхающийся у нее на руках.

Руслан осторожно погладил ее по плечу, успокаивая. Затем продолжил:

– Одним из направлений моей деятельности является изучение шаманских ритуалов. Да-да, не удивляйся. Конечно, в большинстве своем шаманы – это хитрые мошенники, но есть среди них и настоящие мастера своего дела. Они могут практически все! Я сам никогда бы не поверил, если бы не видел этого своими глазами. Они могут изменить погоду, могут исцелить больного, могут даже воскресить мертвого! В наше время никто не верит в магию, особенно в магию шаманов, потому что не могут себе представить, что грязные дикари преуспели там, где ничего не могут сделать научные светила наших цивилизованных стран. Но факт остается фактом – она существует. И я в этом убедился на собственном опыте.

– Руслан! – одернула его Ирина Генриховна.

– Да-да, извините, я отвлекся. Так вот, один из ритуалов, который я наблюдал, имел отношение к змеям. А точнее, к той самой змее, что укусила Кирилла.

– А что, есть какая-то разница между этой змеей и всеми остальными? – не удержалась от вопроса Татьяна, до сих пор с замиранием сердца слушавшая историю.

– Есть. Эта змея совсем неизвестна современной науке, – с горечью ответила женщина. – Мы перерыли всё: все статьи, все научные журналы, мы стали практически настоящими специалистами по змеям, но так и не нашли ни одного упоминания об этом виде.

– Туземцы называют ее «Огненная смерть». От ее укуса смерть не наступает мгновенно, но она очень мучительна. Но опытный шаман может спасти укушенного, проведя ритуал спасения и воссоединения.

– Спасения и воссоединения? Как это?

– Если поймать змею, укусившую этого человека, над ними – ею и укушенным – проводится определенный ритуал, после чего змея отдает свою жизненную силу своей жертве. И человек продолжает жить. Правда, с одним условием – ему всю жизнь придется носить змею с собой, чтобы их связь не прекращалась. Иначе он умрет.

– Вот так просто? – поразилась Татьяна. – И никаких последствий?

– Последствия есть, и, как мы в этом убедились, достаточно тяжелые, – ответила мать Кирилла. – Жертва этой змеи после ритуала лишается подвижности, в какой-то мере уподобляясь своей «спасительнице». Змея также подавляет волю и чувства своего владельца, пытаясь подчинить его себе.

– И все это время она остается живой?

– Ну да, – подтвердил Руслан. – Это как бы своеобразный симбиоз. Змея питается силой хозяина и в то же время сама дает ему силы, необходимые для выживания.

– Но это же змея, а не паразит!

– В том-то и дело, что мы не знаем, с чем имеем дело. Эта «Огненная смерть» никому не известна, поэтому мы не может сказать, что или кто она такое. Ведь в процессе этого симбиоза она каким-то образом пытается уподобить себе своего владельца настолько, что у него даже меняется внешность, он становится похожим на нее. Меняется цвет волос, глаз. Если бы это была какая-то другая змея, было бы проще. От других змей есть противоядия, а от укуса этой может спасти только шаман.

– И что произошло, когда змея укусила Кирилла? Где вы нашли шамана, который его спас?

– Видишь ли, один из шаманов, с которым я познакомился во время своих странствий, Заремба, сказал мне как-то, что у меня есть все задатки настоящего шамана, – признался Руслан. – У него я кое-чему научился. И когда я узнал, что за змея укусила ребенка, я решил – а почему бы не попробовать самому провести этот ритуал? Я видел его сам, я записал все, что нужно делать. Да и что мне оставалось делать? Нужно было любой ценой спасти мальчика. И, как видишь, у меня получилось.

– Вы спасли Кирилла, – с восторгом прошептала Татьяна.

– Да, он спас его, – безжизненным голосом сказала Ирина Генриховна. – Но тогда мы еще не знали, что ждет нас впереди. Ноги Кирилла потеряли чувствительность, он больше не мог ходить. Он перестал улыбаться и шутить, плакать и сердиться, потому что больше не умел этого делать. Взамен он обрел дар гипноза. Не знаю уж, то ли это организм попытался компенсировать ему потерю контроля над собой, то ли это еще одно последствие симбиоза. Кириллу пришлось постоянно носить с собой эту змейку, превратившуюся после ритуала в браслет, это напоминание о пережитом ужасе…

– Но как вам удалось заставить трехлетнего ребенка носить его? Ведь дети так непостоянны… Он мог его потерять, сломать, браслет могли отобрать другие дети.

– Это оказалось совсем несложно. Кирюша просто чувствовал, что когда на нем нет браслета, ему становится нехорошо. И легко понял, что для того, чтобы все было нормально, нужно, чтобы змейка была при нем. Дети быстро сознают такие вещи. Сломать ее невозможно, она ведь эластичная – гнется, но не ломается. А что касается того, что браслет могли отобрать… Думаю, что уже знаешь, что такую попытку Кирилл может пресечь одним взглядом. С этим своим даром он тоже свыкся достаточно быстро.

– Ну а потерять же он его мог? – настаивала девушка. – Один раз такое случилось при мне.

– Да, это случалось и раньше, и это было ужасно. К счастью, всякий раз нам удавалось отыскать его. Когда это случилось в первый раз, мы просто не знали, что делать. Ребенок впал в кому, ни на что не реагировал, едва дышал. Мы не сразу поняли, в чем дело.

– Симбионты не могут друг без друга, – сказал Руслан. – Когда связь между ними прекращается, их жизнедеятельность как бы замедляется, все жизненные процессы приостанавливаются. Если их не воссоединить, погибнут оба.

Татьяна вспомнила пугающую неподвижность Кирилла, когда она с друзьями увидела его в подъезде, его мертвые немигающие глаза, и ей стало жутко.

– В тот раз, когда мы узнали, что случилось с Кириллом, – сказала Ирина Генриховна, словно поняв, о чем думает девушка, – мы тоже собирались искать браслет, но когда позвонил твой друг и сообщил, что Кирилл очнулся, мы сразу поняли, что кто-то нашел браслет и надел на него.

– Да, – едва слышно произнесла Татьяна. – Мы сначала нашли браслет, а потом – его. Я сразу поняла, что это его змейка, и мне… мне показалось, что она хочет вернуться к хозяину. И я вернула ее к нему.

Все трое на некоторое время замолчали. Девушка пыталась переварить обилие столь невероятной, неправдоподобной информации. Симбиоз человека и змеи! Это было выше ее понимания.

– Руслан, – вдруг обратилась она к мужчине, – вы сказали, что за Кириллом нужен специальный уход, и что если его не осуществить, кто-то может пострадать. Что это значит? Кто еще может пострадать, кроме самого Кирилла?

– Это одно из самых тяжелых последствий симбиоза, – ответил тот. – Как уже говорила Ирина, эта змея пытается подчинить себе волю своего владельца. Это выражается не только в том, что она лишает его подвижности и способности выражать свои эмоции. Она выделяет некое вещество, которое проникает в кровь ее носителя и буквально сводит его с ума. Человек полностью теряет контроль над собой, начинает бросаться на окружающих, даже кусаться. Это вещество накапливается постепенно, и в один прекрасный день человек становится хищным животным. Если это вещество не выводить из его организма, он станет опасным для окружающих. Он может даже убить.

– Сначала мы не знали об этом, – заговорила Ирина Генриховна. – И поэтому не могли понять, почему спустя несколько месяцев после укуса ребенок вдруг стал диким. Он дрался, кусался и царапался. Нам пришлось посадить его в кроватку, откуда он не мог выбраться, кормили его, держа за руки и стараясь не подходить к нему слишком близко. Это было… ужасно…

Женщина всхлипнула. На протяжении всего того времени, что длился рассказ, она держала себя в руках, а тут расклеилась. И Татьяна ее понимала. Невозможно пережить такое, особенно матери. Впрочем, она достаточно быстро вернула себе потерянное было самообладание и успокоилась. Наверное, жизнь с таким необыкновенным ребенком приучила ее скрывать свои эмоции.

– Сергей с Ириной позвонили мне, – продолжил Руслан, поглаживая руку невестки. – Признаться, я сам был ошарашен. О таких последствиях я ничего не знал. Мы исследовали кровь Кирилла – мы же все-таки биологи, и нашли способ, как вывести это вещество из его организма. Операция малоприятная и достаточно болезненная, но ее приходится проводить примерно раз в полгода. В этот раз реакция произошла немного раньше, мы не успели вывести эту дрянь, и ты испытала ее на себе.

– Я?! – изумилась девушка.

Ирина Генриховна метнула на мужчину яростный взгляд, но было уже поздно. Пришлось все объяснять.

– Это ведь Кирилл сломал тебе руку, – призналась она. – Он вовсе не падал на тебя, а просто взял тебя за руку и вывернул ее. Ты не должна его винить в этом, это был не он, он был не властен над своим телом.

– И он заставил меня забыть об этом? – догадалась Татьяна. – Я же с самого начала поняла, что что-то не так. Я спрашивала его об этом, но он мне не признался! Он сказал, что он никогда бы не смог нарушить своего обещания не гипнотизировать меня против моей воли!

– Он тебе не признался, потому что он сам этого не помнит, – объяснил Руслан. – После того, как вещество выведено из организма, в памяти почему-то не остается никаких воспоминаний об этом сумасшедшем периоде. Это очень удобно, позволяет избегать ненужных вопросов. Но из-за того происшествия с тобой нам пришлось прервать операцию. Мы снизили уровень этого вещества настолько, чтобы Кирилл снова стал человеком, заставили его лишить тебя памяти, а потом продолжили операцию. И как итог – вы оба ничего не помните.

– Действительно, очень удобно, – проворчала девушка и потерла сломанную руку. Ее ошеломила новость о том, кто был причиной ее травмы, но не настолько, как должна была. Видимо, подсознательно она еще раньше обо всем догадалась, и теперь ее догадки подтвердились.

– Вот, в принципе, и все, что мы можем рассказать тебе о Кирилле. Объяснить, почему он такой, какой он есть, – закончил мужчина.

– Нет, это еще не все, – возразила Татьяна. – У меня еще куча вопросов. Например, почему Кирилл, когда выпьет, становится… м-м… более человечным?

– Об этом можно только догадываться. Возможно, алкоголь на время усыпляет это его змеиное начало. А может, причина в другом. Об этом мы ничего не знаем.

– Я так и не поняла, в данный момент эта змейка живая или нет? Я ведь видела ее здесь, и она совсем не походила на браслет.

– На самом деле она никогда не была браслетом. Просто после проведения ритуала змейка лишается всех своих сил, которые она отдает своему носителю, поэтому она становится неподвижной, и для удобства ее используют в качестве браслета, чтобы повсюду носить с собой. Но иногда, пару раз в месяц, ночью, она оживает и уползает от своего владельца. Он в это время впадает в глубокий сон, его невозможно разбудить, он ничего не чувствует. Потом змейка возвращается, и все приходит в норму.

– А зачем она уползает?

– Молока попить! – не выдержала этих расспросов женщина. – Ну откуда мы знаем, зачем она уползает? Что мы вообще понимаем в этой туземной магии, во всем этом шаманстве? Мы живем с этим, свыклись с этим. Кому рассказать – не поверят, а нам пришлось поверить в это. Но несмотря на все это, мы до конца ничего толком не знаем. И это блюдце с молоком – не более, чем суеверие. Ведь змеи любят молоко, вот пускай она и пьет его, только бы мой сын был жив!

– Значит, ему больше ничем нельзя помочь, и он останется таким на всю жизнь? Современная наука не может изменить положение вещей?

– Современная наука! – презрительно фыркнул Руслан. – Кирилла изучали десятки врачей, и все, как один, заявляют, что его состоянию нет логического объяснения.

– А вы рассказывали им о…

– О том, что мы провели над ним шаманский ритуал? Конечно же, нет. Нам никто бы не поверил. В лучшем случае, нас всех отправили бы к психиатру.

– Но вы же можете это доказать! Кровь Кирилла…

– Его кровь исследовали не раз, и ничего там не нашли.

– Как это? Ведь в его крови есть то вещество.

– Чтобы найти это вещество, нам пришлось привлечь целую лабораторию, и то, мы примерно знали, что нам следует искать. Врачи же проводили стандартные анализы, которые ничего им не показали.

– Вы же можете показать им результаты ваших исследований, – не сдавалась Татьяна. – И тогда им придется вам поверить.

– Девочка моя, ты не понимаешь, – вздохнула Ирина Генриховна. – Мы уже поняли, что обычные врачи ничем не могут помочь нашему мальчику. Допустим, мы показали бы им наши результаты, и допустим, нам бы поверили. Что тогда? А я тебе скажу, что. Кирилл стал бы для них подопытным кроликом. Его бы изучали сотни врачей, они превратили бы его жизнь, и без того несладкую, в настоящий ад. Они собирали бы консилиумы, защищали бы диссертации, основанные на исследованиях уникального симбиоза человека и змеи. Сенсация! Человек-Змея!

– А если бы они все-таки нашли способ разрушить этот симбиоз и спасти Кирилла?

– Я не верю в это. Пускай мой мальчик не такой, как все, пускай его жизнь радикально отличается от жизни других людей, но, по крайней мере, об этом знаем только мы. Я не хочу, чтобы остаток своих дней он провел под микроскопом. Да он, наверняка, и сам не захотел бы этого.

– Подождите-подождите, – насторожилась девушка. – Вы хотите сказать, что он… ни о чем не знает?!

– Да, – просто ответила женщина. – Он ничего не знает об этом.

– Но почему? Почему вы ничего ему не рассказали?

– А зачем? Что бы это изменило? Сейчас он думает, что он такой, какой он есть, потому что он таким родился. Думаешь, ему было легче, узнай он, что он не может ходить и владеть собой потому, что в детстве его укусила неизвестная науке змея и его дядя провел над ним шаманский ритуал воссоединения?

– Может быть. Но вы не дали ему шанса решить за себя.

– Танюша, ты не можешь судить, – мягко сказал Руслан. – Пойми, Ирина – его мать, и как всякая мать, она боится. Боится за своего ребенка.

– Но чего? Чего вы боитесь?

– Я боюсь, что Кирюша, узнав обо всем этом, не захочет так больше жить, – призналась Ирина Генриховна.

– Вы думаете, что он попытается покончить с собой?

– Нет. Покончить с собой он не сможет – ему змейка не позволит. Она ведь хочет жить не меньше нас, – горько усмехнулся мужчина.

– А что же тогда? Что он еще может сделать? Снять браслет и выбросить его?

– Конечно, он может поступить и так. Но что ему это даст? Родители могут найти змейку и снова надеть на него. Нет, все дело не в этом.

– А в чем же тогда? Я не понимаю.

– В этом ритуале есть один путь отступления для человека, который больше не хочет жить в этом симбиозе, – объяснил Руслан. – Когда укушенный человек осознанно, самостоятельно принимает решение избавиться от него, в этом случае его воля становится сильнее воли паразита, и змейка превращается в самый настоящий, обыкновенный браслет, сломав который, можно уничтожить всякую связь между симбионтами.

– Но вы же сказали, что эту змейку сломать невозможно!

– Да, невозможно, пока она остается частью организма хозяина. Но как только нужда в ней отпадает, с ней можно делать все, что угодно.

– Так, постойте, мне надо все это переварить, осмыслить, – сказала Татьяна. Мысли ее путались. – Значит, так. Вы боитесь, что если Кирилл узнает обо всем и не захочет больше жить в симбиозе со змеей, то она превратится в браслет, который он сломает и… И что тогда? Он умрет?

– Умрет. Но не сразу. Жизненные силы, которые дает змейка на протяжении многих лет, как бы аккумулируются в организме носителя, потому что после укуса он ведет достаточно малоактивный образ жизни. Излишки этой энергии дадут ему возможность протянуть какое-то время без дополнительной подпитки. Несколько дней ему будет худо, это что-то сродни ломке, ему придется снова научиться ходить и управлять своими чувствами, ну а потом он станет таким же, каким был до укуса. Ненадолго. Финал же один – гибель.

– И это никак нельзя предотвратить?

– Нет. Этот процесс необратим.

– Откуда вы столько знаете об этом?

– После случая с Кириллом я вернулся в те места, откуда я привез эту злосчастную змейку, и долгое время наблюдал за человеком, спасенным шаманом от ее укуса. Он казался вполне довольным своей новоприобретенной жизнью, и тогда я спросил шамана о людях, которые не могли вынести этого позорного для них симбиоза. Оказалось, что такие люди – редкость, обычно никто не отказывается от этого дара, но были и исключения. И я узнал о них все, что мог.

– Теперь ты понимаешь, почему Кирюша ничего не должен знать об этой истории? – настойчиво спросила Ирина Генриховна. – Ты должна дать мне слово, что будешь молчать.

– Клянусь, – не раздумывая, ответила Татьяна. – Я не расскажу ему ничего.

Ей вдруг дико захотелось расхохотаться. Нелепость этой ситуации давила на нее, напрягая нервы до предела. Все ее существо кричало: «Уходи, убегай отсюда! Разве ты не видишь, что все они здесь – сумасшедшие! Змеи, шаманы, ритуалы, туземцы! Такого не может быть в наш век современных технологий! Беги! Бросай все и беги!» Но она вспоминала о змейке, которую она видела собственными глазами, о коме Кирилла, о его даре, и начинала верить в этот невероятный рассказ, похожий на абсурдный ночной кошмар.

========== Глава 22 ==========

Эта необыкновенная ночь навсегда останется в памяти Татьяны. То, что она узнала, то, что ей рассказали мать Кирилла и его дядя, – все это было просто невероятно, это не укладывалось в голове. К этому надо было привыкнуть. «Впрочем, нашему поколению, выросшему на голливудских фильмах, легче поверить в это, чем взрослым, – думала девушка. – Ведь если мы верим в призраков, инопланетян, НЛО и полтергейст, почему бы не поверить в существование магии шаманов? Я свыклась с тем, что у Кирилла есть дар, потому что он его доказал. И вся эта история, как бы неправдоподобно она звучала, объясняет многое из того, чему я сама была свидетелем. Да и невозможно такое выдумать».

Все еще находясь под впечатлением всего произошедшего, Татьяна толкнула дверь комнаты Кирилла. Парень сидел на кровати и вертел в руках свой браслет. И по его осунувшемуся, несчастному виду девушка сразу все поняла.

– Почему ты не спишь? – все же спросила она его.

– Я все слышал, – безжизненным голосом сказал Змей.

– Что…

– Тань, не притворяйся, не надо. Змейка вернулась на свое место, и я проснулся. Услышал голоса и поехал узнать, в чем дело. И узнал…

– Мы тебя не заметили.

– Вы были слишком увлечены разговором, а я умею быть тихим.

«Это точно, – подумала Татьяна. – Сколько раз он вот так подкрадывался, пугая окружающих своим внезапным появлением».

– Я… я не знаю, что и сказать, – пробормотала она, сев с ним рядом.

– А что тут скажешь? Тебе, наверное, жалко меня? Как же, бедный парень, так настрадался. А я ведь совсем не страдал! Ну вот просто нисколечко! Наоборот, мною можно гордиться. Я же уникален в своем роде. Кирилл Любимов – Человек-Змей! Хоть в цирке показывай. Много денег заработать можно.

– Кирюш, перестань… Не надо так…

Воцарилась тишина. Наконец, девушка прошептала:

– И что ты теперь намерен делать?

– Толком не знаю. Я совсем запутался. Ничего не понимаю. В одном я уверен – моя мать была права. Я не хочу больше так жить.

– О чем ты говоришь? – встревоженно вскрикнула Татьяна.

– Я говорю о том, что я не хочу больше быть человеком-змеей! Не хочу быть представителем «уникального симбиоза»! Я хочу просто – жить! Пусть недолго, но так, как я всегда мечтал.

– Нет! Ты не можешь так поступить! – закричала девушка. – Ты же умрешь!

– Пускай, – упрямо сказал Кирилл, – но я умру счастливым. Пойми же, солнышко, я не хочу просто сидеть и безучастно наблюдать за тем, как проходит мимо моя жизнь.

– А как же я? Как же твои родители, твоя дядя? Мы же любим тебя! Любим таким, какой ты есть. И неважно, почему ты такой. Зачем что-то менять? Я с тобой, у нас все хорошо…

– Я опасен, – перебил ее парень. – Как ты не понимаешь! Я сломал тебе руку! А в следующий раз могу убить!

– Мы этого не допустим! Мы поможем тебе!

– Один раз это уже случилось, может и повториться. Как я могу жить, зная, что в любой момент могу превратиться в монстра, могу причинить боль людям, которых люблю?!

– А как смогу жить я?! Я ведь не смогу без тебя!

Татьяна зарыдала. Кирилл обнял ее, но по его глазам она поняла, что он тверд в своем решении.

– Я еще не умер, – попытался утешить ее он. – И не факт, что умру. Эти шаманы имели дело только с себе подобными. Кто знает, может, русский человек выживет там, где не сможет никто другой.

– Кирилл, не надо! – рыдала девушка. – Я не перенесу, если ты умрешь! Я люблю тебя! Пожалуйста, давай оставим все так, как есть! Я клянусь, что никогда не оставлю тебя, мы всегда будем вместе, и все будет хорошо!

– Я не могу, – прошептал Змей. – Прости…

Одно резкое движение пальцев, и две половинки змеиного браслета глухо стукнулись об пол.

Возле двери, прислонившись лбом к ее косяку, тихо плакала женщина…

========== Глава 23 ==========

Уже целую неделю Татьяна не видела Кирилла. Она не плакала, не переживала, не ломала себе руки. Она просто ждала. Так ей велел Руслан. И девушка повиновалась.

Как только Кирилл сломал змейку, его тело выгнулось дугой. Он резко оттолкнул Татьяну от себя, в последнем проблеске угасающего сознания желая уберечь ее от травмы, которую невольно мог ей нанести. От толчка девушка отлетела к стене и упала в объятия Ирины Генриховны, ворвавшейся в комнату. Та не слишком нежно поставила ее на ноги и бросилась к сыну, чье тело корчилось на кровати.

– Позови Руслана и Сергея, – не оборачиваясь, приказала она. Татьяна, с ужасом смотревшая на Кирилла, не шелохнулась. Женщина прикрикнула: – Ну скорее же!

Девушка выполнила поручение, и вскоре мужчины уже были в комнате. Они навалились на бьющегося в конвульсиях парня, а Татьяна забилась в уголок и сжалась там в комочек, тихо плача.

Сколько времени продолжался весь этот кошмар, девушка не имела ни малейшего представления, но наконец Кирилл затих. За окном светало. Ужасная, богатая происшествиями ночь подходила к концу. Руслан разогнулся, вытер пот со лба, а потом вдруг снова наклонился и подобрал с пола обломки браслета.

– Он слышал, как мы разговаривали, – прошептала Татьяна.

– Дела! – только и сказал мужчина. – Значит, теперь он все знает и все-таки решился. Молодец парень!

– И ты еще одобряешь его поступок! – резко сказала Ирина Генриховна. – Взять и вот так, ни с кем не советуясь, ни о ком не подумав, обречь себя на смерть! И ты еще называешь его молодцом!

Она не выдержала и разрыдалась.

– Что здесь происходит? – наконец, осведомился ничего не понимающий, но уже догадывающийся, что дело плохо, Сергей Алексеевич.

Руслан коротко ввел его в курс дела.

– Я знала, я всегда знала, что этим все кончится! – простонала рыдающая женщина.

Муж обнял ее, успокаивая. Хотя как можно успокоить мать, чей ребенок находится на краю гибели? У мужчины самого в глазах блестели слезы.

– Пойдем, дорогая, – бормотал он. – Ему надо отдохнуть. И тебе тоже надо отдохнуть. Пойдем.

Плачущая женщина позволила себя увести. Оставшийся в комнате Руслан присел перед сжавшейся Татьяной на корточки и протянул ей руку.

– Вставай, – сказал он ласково. – Думаю, тебе пора домой. Я тебя провожу.

– А может, мне лучше остаться с ним? – с мольбой прошептала она, подняв к мужчине свое залитое слезами личико.

– Не стоит. Ты ничем не сможешь ему помочь. Не беспокойся, скоро ему станет лучше, и ты снова с ним увидишься. Пошли.

Он осторожно вытянул девушку из ее убежища.

– Мне… мне надо переодеться, – тихо сказала она.

– Хорошо. Я подожду тебя в прихожей.

Татьяна медленно, как зомби, сняла со спинки кресла свое платье (встав ночью, она надела футболку Кирилла, доходящую ей почти до колен), прижала его к груди, и слезы вновь заструились по ее лицу. Как хорошо начинался этот день, и каким кошмаром он обернулся! Девушка с трудом заставила себя оторвать взгляд от неподвижного тела парня, переоделась и быстро вышла.

Когда они с Русланом шли по безлюдной улице, Татьяна спросила его:

– А почему вы сказали, что Кирилл молодец, раз он все-таки решился сломать браслет? Почему вы восхитились его поступком?

– Я восхитился вовсе не поступком, а его решительностью. Я всегда знал, что у Кирилла твердый характер, несмотря на то, что у него не было возможности его проявить. И я, как и Ирина, догадывался, что он не станет мириться с положением вещей, как только обо всем узнает. И мы оказались правы.

– Но он же знает, чем это грозит! Я не понимаю, как можно так легко отказаться от жизни!

– Я не думаю, что это было так уж легко. Наверняка, он все обдумал, пока слушал наш разговор. Думаю, что после того, что он услышал, он понял, что не может больше так жить. И решил разом со всем покончить.

– Но почему он не подумал о нас?! О родителях, о вас, обо мне, наконец?!

– Тань, пойми. Это его решение. И нам нужно его уважать.

– Но я же не смогу без него! – снова разрыдалась девушка.

Руслан остановился и, взяв ее за плечи, повернул к себе.

– Девочка, ты должна быть мужественной. Ради Кирилла. Я думаю, он хочет последние свои дни провести рядом с тобой, и не стоит омрачать эти дни. Пусть он порадуется хоть раз в жизни.

– Как можно радоваться, зная, что он рано или поздно умрет?

– Все мы смертны. Никто из нас не знает, когда смерть настигнет его. Это может случиться в любой момент. И что же теперь, заранее огорчаться по этому поводу?

Татьяна помолчала, обдумывая его слова. Потом спросила:

– Сколько… сколько, по вашему, у него осталось времени?

– Месяц, два, – поколебавшись, ответил тот. – Максимум три.

– Так мало?! Я думала… я надеялась, что речь идет о годах.

– Нет, к моему огромному сожалению.

– Но вы абсолютно уверены, что ничего нельзя сделать?

– Абсолютно. Я изучил все, что было известно по этому вопросу.

– А вы не можете ошибаться? – с надеждой спросила Татьяна. – Ведь вы же сами признались, что ничего не знали об этом «эффекте зверя»? Об этом веществе в крови Кирилла?

– Я был бы рад ошибаться, – грустно ответил Руслан. – Ты даже себе не представляешь, как рад…

Оставшийся путь они проделали в полном молчании. И только когда они подошли к самому подъезду Татьяны, мужчина заговорил.

– Танюша, мне надо попросить тебя об одной вещи, – сказал он. – В ближайшие дни тебе лучше не видеть Кирилла. Честно сказать, ему будет просто не до тебя. Оставайся дома и жди. Он сам придет к тебе. Хорошо?

– Хорошо, – кивнула та. И подумала: «Хотя что тут хорошего…»

И вот она ждала, уже целую неделю. Ждала обреченно и бездумно. Домашним она объяснила, что Кириллу делают операцию по восстановлению подвижности ног. Сказала, что он давно уже проходит курс лечения, и что на этот раз есть надежда, что он будет ходить. А что еще она могла сказать?

*