Текст книги "Рубиновый сокол (СИ)"

Автор книги: selena_snow

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

========== Глава 1 ==========

Глава 1

«С любовью, твой всегда и навсегда…»

Чезаре поставил точку и запечатал письмо. Он никогда не подписывал письма, адресованные Лукреции, зная, что они будут переданы сестре через третьи руки. Она прекрасно знала его специальный почерк, тот «особый», которым он писал послания только ей. Еще в детстве они выучили этот «походный» стиль написания, чтобы, находясь на расстоянии друг от друга, обмениваться письмами без страха быть скомпрометированными.

Чезаре находился при французском дворе вот уже вторую неделю и писал подробнейшие отчеты их святейшеству папе Александру, но были и особые, личные переживания, которыми Чезаре мог поделиться только с сестрой. Только ей доверить самые глубокие тайны своего сердца, которое ко всему прочему, грозило вот-вот быть окончательно разбитым.

Шарлотта. Все же Чезаре поведал сестре о той, что завладела всеми его мыслями, с некоторой долей вины. Он никогда ничего не скрывал от Лукреции, но Шарлотта претендовала на совершенно особенное место в его сердце, то самое, которое до этого момента безраздельно принадлежало сестре. Он, всегда с такой легкостью добивавшийся расположения женщин, был на грани отчаянья. Сегодня утром, подкараулив Шарлотту в одном из коридоров замка, он умолял ее хотя бы обо дном свидании. Одном единственном шансе.

«Как вы можете отвергать мою любовь, не пожелав даже узнать меня хоть сколько-нибудь ближе? И как я могу принять ваш отказ, зная, что вы принимаете решение, избегая истины?»

Шарлотта высвободила руку, посмотрела на него своим неизменно осуждающим, но скорее печальным, чем рассерженным взглядом и ответила:

«Зачем? Слушать, как вы говорите мне о своей любви, не имея представления о том, что же это такое на самом деле?»

«Так научите меня! Дайте мне возможность узнать, что есть любовь для вас? – решительно произнес он. – И я пойму, как проложить дорогу к вашему сердцу…»

«Чезаре, любовь – это не корона и не папская тиара. Ее нельзя взять силой. Мне жаль, что вы этого не понимаете».

Он писал Лукреции о том, что не собирается сдаваться. Хотя слова Шарлотты и причиняли ему боль. Он не спрашивал совета, ему нужно было просто поделиться чувствами. В своем последнем письме отец предостерегал его с рвением и призывал отказаться от Шарлотты, если на кон будет поставлена судьба их отношений с Францией. Отказаться? Чезаре не привык отказываться от желаемого. Он и так слишком многим пожертвовал и имеет право на счастье. Но самое главное, внутри была уверенность, что Шарлотта должна полюбить его. Потому что она женщина и хочет любви, а этот унылый бретонец Ги де Леваль никогда не сможет дать ей любви столько, сколько она действительно заслуживает.

Но сколько же еще ждать? Вот в чем вопрос. На то, чтобы расположить к себе короля Карла, у него ушло чуть меньше недели, а вот Шарлотта проявляет завидное упорство. Ждать и терпеть становиться все труднее и Чезаре знает, к каким опасным мыслям приводит его длительное ожидание. Ему снилось, что он крадет Шарлотту под покровом ночи и увозит с собой в Рим, и в этом сне все казалось таким простым и понятным. Проснувшись, он даже всерьез начинал задумываться о таком варианте развития событий, но понимал: если он сделает это, дипломатии придет конец. Однажды он уже вывел Карла из себя своим побегом, похищения фрейлины королевы он не стерпит.

В дверь постучали. Чезаре быстро убрал письмо в конверт и по привычке положил руку на рукоять меча.

«Кто?»

«Господин Борджиа… – в комнату заглянул один из слуг. – Его величество просили передать, что ожидаю вас на прогулку…»

«Я буду через минуту».

Чезаре задумчиво посмотрел на лежащее на столе письмо. Он мысленно представил себе ответ Лукреции. Сестра всегда была более разумна и милосердна к людям, чем он. Она бы посоветовала ему проявить больше гибкости и… хитрости.

«Сражайся словом, Чезаре», – писала она в своем последнем письме. – И великодушием. Твоя доброта может быть гораздо убедительнее».

Он подумал, что может очень долго добиваться расположения Шарлотты у нее самой, ведь она ему не верит. Так что если обратиться за помощью к тем, кто может заставить ее раскрыть глаза и открыть свою душу… что если обратиться напрямую к королю? Мысль об этом была так неожиданно проста, что Чезаре изумился, почему не сделал этого раньше. А потом вспомнил: ах да, ведь еще недавно Карл не стал бы слушать его просьбы… но отношение короля Франции изменилось. А значит… значит, стоит попробовать зайти с тыла.

Улыбнувшись этой мысли, Чезаре направился в сад.

– Мне страшно. Пока Чезаре Борджиа здесь, я не могу не тревожиться за Ги… и даже за себя… – Шарлотта тяжело вздохнула, и посмотрела на королеву. Анна сидела за столом и читала. Услышав слова девушки, она подняла взгляд и твердо сказала:

– Ты не должна бояться. А Ги может за себя постоять, я не сомневаюсь.

– Сегодня утром он опять настиг меня в коридоре… теперь, если я иду одна, то невольно вздрагиваю и оборачиваюсь на любой шорох. Мне страшно потому, что этот человек не слышит обращенных к нему слов. Он утверждает, что любит меня, но ему не важно, что чувствую я. Он непредсказуем и про него говорят, что он добивается всего, чего пожелает. Любой ценой.

Шарлотта опустила голову и посмотрела на свои маленькие руки, которые были сжаты в кулачки от напряжения. Даже когда она просто говорила о Чезаре, сидя в безопасности в комнате ее величества, она чувствовала, как по телу бегают мурашки.

– То, что Чезаре называет любовью – есть обращенное единственно на самого себя чувство. Себялюбие и гордыня. – Анна встала и подошла к окну. – Но тебе не о чем беспокоиться. Здесь он бессилен.

– Как было бы хорошо, если бы его величество отослали его обратно в Рим…

– У короля свои планы на Чезаре, – спокойно заметила Анна. – Не имеющие к тебе отношения. Ты слишком нервничаешь. Шарлотта, дорогая, любой хищный зверь чувствует страх своей добычи. Будь спокойна, холодна, равнодушна. Он быстрее оставит тебя в покое.

Шарлотта кивнула и снова взялась за вышивание. Она подумала о самой Анне и о том, что королева может служить прекрасным примером невозмутимой стойкости, до которой ей так далеко. А ведь их разница в возрасте так незначительна… всего пара лет! Но Анна так мудра и терпелива! А еще, Шарлотта подумала, что часто делилась с ней своими переживаниями, страхами и мечтами, а вот Анна никогда не открывала ей своих мыслей. Женщины обычно делятся ими друг с другом, но только не ее величество. Никто в замке не мог похвастаться тем, что знает секреты королевы. Может быть в этом и кроется ключ благополучия Анны? Она знает силу молчания.

– Сегодня прекрасная погода для прогулок, – Анна открыла окно и яркий солнечный свет упал ей на лицо, заставив слегка зажмуриться и улыбнуться. Неожиданно выражение ее лица изменилось, на него будто бы упала тень. Она увидела кого-то под окном.

Шарлотта, заметив такую перемену, отложила вышивку, быстро встала и подошла к королеве. Она поняла, кого увидела Анна. Прямо под окном, прервав свою беседу, стоял и улыбался, глядя на них, герцог Орлеанский.

Анна резко захлопнула окно. Ее губы превратились в тонкую нить, как всегда бывало, когда королева сдерживала ярость.

– Поверить не могу, что Луи все еще здесь! Он должен был уехать еще утром… вчера! – Она повернулась к Шарлотте. – Ты говоришь о том, что Чезаре не слышит твоих просьб оставить тебя в покое… Шарлотта, кажется все мужчины рождены глухими!

Чезаре увидел Шарлотту, которая спустилась по лестнице левого крыла покоев королевы и быстрым шагом направлялась по аллее в сторону сада. Он растерялся, не зная, как поступить: последовать за ней, используя такую удивительную возможность застать ее одну, или направиться к ожидавшему его королю? Это было настоящее чудо – увидеть ее сегодня дважды, и он не смог удержаться. Как можно уходить от Шарлотты, если все его мысли неизменно направлены только к ней одной!

Девушка заметила его приближение издалека и сначала застыла в нерешительности, а потом внезапно бросилась бежать. О, зря она это сделала, ведь теперь он был просто обязан вступить в игру. Он догнал ее возле кустов сирени и готов был поклясться, что Шарлотта намеренно сбавила шаг.

– Прекратите меня преследовать! Вы… разбойник! – на фарфоровом лице появился румянец негодования, сделавший ее еще более прекрасной.

– Обещаю, что не стану объясняться вам в любви… и честное слово, я и не ожидал вас здесь встретить… я хотел поговорить о другом… и просто… – он отломил ветку сирени. – Подарить вам цветок.

Неожиданно оба замолчали, услышав совсем рядом голоса. Они приближались, и Чезаре увидел облегчение на лице Шарлотты. Так значит, она все-таки боится оставаться с ним наедине… это что-то да значит! Не желая принимать на веру ее отказы, Борджиа был уверен: даже если сейчас она испытывает к нему страх и отвращение, это все же лучше, чем равнодушие, ведь от ненависти до любви, как известно…

Шарлотта сделала шаг вперед, но Чезаре ухватил ее за руку, удерживая. Он готов был поклясться, что слышал голос королевы и… и другого мужчины?

– Идемте! – Шарлотта вырвала руку.

– Тсс… – он приложил палец к губам. – Не двигайтесь теперь.

Он осторожно выглянул, приподняв ветку плотно растущего кустарника. Слух его не обманул: буквально в пяти-семи шагах от них возле скамьи стояла Анна, а рядом с ней… герцог Луи, кузен короля. Это было само по себе удивительно, застать этих двоих здесь наедине, при том что Чезаре было известно (как впрочем и всем вокруг), что королева не приемлет присутствия кузена Карла. Подслушать личный разговор? Что может быть прекраснее? Чезаре усвоил этот простой и, безусловно, не самый чистоплотный способ получения информации. Грязно? Возможно. Но если бы не это, он бы никогда не узнал ужасной правды о Хуане, на той самой «исповеди», когда тот поведал об убийстве их старшего брата Педро-Луиса.

Чезаре чувствовал дыхание Шарлотты за спиной и продолжал сжимать ее запястье. Он точно знал – она его не выдаст.

– Поверить не могу, Луи, что ты имеешь наглость так говорить… – донесся до них голос королевы.

– Для того и дан голос человеку, разве нет? Чтобы говорить… говорить о своих чувствах… Анна!

Чезаре замер, увидев, как герцог берет руку королевы и подносит к губам. Анна вырвала ее почти сразу, но все же он успел коснуться ту поцелуем.

– Мое сердце принадлежит тебе… ты вольна делать с ним все что захочешь!

– Тогда я прошу тебя уехать! – королева выглядела непривычно возбужденно, и Чезаре было видно, как покраснели ее шея и щеки. – Немедленно!

– Анна, я понимаю… я все понимаю… но не отнимай у меня единственной возможности видеть тебя… мою любовь…

– Ты оскорбляешь меня одним своим присутствием! Я не стану продолжать этот разговор… – Анна решительно направилась прочь.

Герцог шагнул за ней излишне порывисто и споткнувшись, упал, и при том на одно колено, дернув Анну за юбку. У Шарлотты невольно вырвался смешок.

– Боже, не говорите мне, что я выгляжу так же глупо… – Чезаре повернулся к девушке.

– По крайней мере, теперь вы хотя бы знаете, как выглядите со стороны!

Когда Анна и Луи скрылись из виду, Борджиа наконец отпустил руку Шарлотты. Он был необычайно озадачен только что увиденной сценой.

– Что это было, по-вашему? – обратился он к Шарлотте. – Я чувствую, что должен быть смущен этой сценой.

– Герцог Орлеанский давно влюблен в ее величество, вы же видели все сами, – Шарлотта, кажется, рада была заговорить о чем-то побочном.

– Вот как? И что же ее величество?

На лице Шарлотты появилось искреннее возмущение.

– В каком смысле?

– В смысле ответных чувств.

– Разумеется они безответны! – воскликнула девушка. – Удивительно, что вам могло прийти в голову что-то другое! Анна презирает герцога и это известно всем, в том числе и королю. Говорят, что в день смерти их сына, Шарля-Орлана, герцог устроил бал и королева была в такой ярости, в какой ее никто не видел раньше. Она считает, что Луи радовался смерти их с Карлом сына, потому что претендует на французский престол…

– И еще кое-на что, судя по всему… – задумчиво произнес Борджиа. – А королю известно… о чувствах кузена?

Шарлотта с подозрением посмотрела на него.

– Вы же не собираетесь ничего ему говорить, правда?

– Знаете, в такой ситуации мне будет трудно сохранять невозмутимость… это выглядит как государственная измена.

– Перестаньте, вы совсем не знаете ее величества. Она бы никогда…

– Если бы эти домогательства были ей так неприятны, то она бы могла просто рассказать о них королю… но, судя по вашей просьбе, эта информация не подлежит огласке. Но может быть во мне говорит мужская солидарность… я бы хотел знать, что кто-то домогается моей жены.

– Вы не посмеете! – Шарлотта действительно разозлилась. В гневе она была еще прекрасней. – Это не ваше дело! Вы не имеете право осуждать Анну, король давно уже не хранит ей верность и всем об этом известно! – сказав это, Шарлотта осеклась, а Чезаре не сдержал улыбки. Сколько новой информации всего за несколько минут.

– Не сомневаюсь, что вы всецело на стороне вашей госпожи… но забываете, что решения здесь принимает не она… – произнес он. – Но, Шарлотта, вы правы, это не мое дело… и раз уж так случилось… обещаю унести тайну королевы в могилу. Но на что я могу рассчитывать с вашей стороны в обмен на мою молчаливость? – он шагнул к ней. – Хотя бы один поцелуй…

Девушка отступила. Кровь отхлынула у нее от лица.

– Делайте, что хотите… подлый вы человек, Борджиа… – прошептала Шарлотта и, развернувшись, бросилась прочь.

Проводив Шарлотту взглядом, Чезаре вспомнил, куда направлялся и решительно двинулся вперед по аллее. Несмотря на брошенную грубость Шарлотты, он чувствовал себя превосходно. Совсем неожиданно в его руках появился удивительный инструмент влияния на ситуацию. Он рассуждал просто: Анна Бретонская относится к нему и его семье с открытой враждебностью и всячески препятствует его сближению с королем Карлом. А значит, и с Шарлоттой. Эта гордая и высокомерная бретонка вызывала у него раздражение. Набожная, упрямая и непогрешимая в глазах общества. Чезаре понимал, что она, хоть и не принимает решения, но так или иначе воздействует на мужа, и наверняка настраивает его против него. Да и Шарлотта ее боготворит… А жизнь показывает, что за гнильца скрывается обычно за всем этим показным благочестием. Да, возможно, королева не опускается до прямой измены, (слишком благочестива), но если верить слухам, Карл силой вынудил ее к браку, нажив себе при этом сразу несколько врагов, включая короля Максимилиана – первого «формального» супруга Анны. О чем это говорит? У Карла больше врагов, чем союзников, а за королевой активно увивается его кузен, имеющий все права на французский престол. Анне может быть выгодно держать герцога поблизости, наблюдая за расстановкой сил. В любом случае, он, Борджиа, может извлечь из этого пользу.

========== Глава 2 ==========

Шарлотта плакала. Сидевший рядом Ги держал невесту за руку, утешая. Это было так странно… Шарлотта и сама не могла понять, почему сейчас испытывала такую боль. Что огорчило ее до глубины души? Что Чезаре Борджиа гнусный шантажист? Она и так всегда это знала… но почему-то сейчас, убедившись в этом, испытывала боль разочарования, как будто ее предал кто-то действительно близкий. Может быть, какая-то частичка нее в глубине души верила, что он лучше, чем о нем говорят?

– Я чувствую себя просто ужасно… как будто бы я предала ее величество… ведь он действительно может все рассказать королю… – Шарлотта вытерла слезы и вздохнула. Она только сейчас обратила внимание, что по-прежнему сжимает в руке смятую ветку сирени и с отвращением бросила ее на траву.

– Не вини себя. Не думаю, что Борджиа может как-то навредить Анне. Даже если он расскажет обо всем королю, едва ли кузен что-то предпримет на этот счет. Скорее разозлится на Чезаре за то, что он сует нос не в свое дело, – рассуждал Ги. – Анну не в чем упрекнуть. Мало ли… кто в кого влюблен… и что теперь?

Он скосил глаза на Шарлотту и та опустила взгляд. Намек ей был более чем ясен. Ги имел в виду ее саму и Чезаре. Доверяет ли он ей? А главное… доверяет ли она самой себе?

– Я люблю тебя, Шарлотта, – тихо произнес он, придвигаясь ближе и обнимая ее за талию.

Шарлотта улыбнулась сквозь слезы.

– Я знаю.

Чезаре стоял на ступеньках, ведущих в центральную часть сада. Позади него возвышался трехэтажный замок Амбуаза – циклопические башни в готическом стиле навевали чуть странное и щемящее чувство тоски и нежности. Здесь все еще шли строительные работы под руководством Доменико да Кортона и фра Джокондо, которых Карл пригласил в Амбуаз. Пройдут годы и здесь завершит свою работу над Джокондой и будет похоронен Леонардо Да Винчи. Эти стены будут хранить память Медичи и Марии Стюарт, здесь будет укрываться от заговорщиков Франциск II и здесь же над убийцами короля будет учинена жестокая расправа. Ничего этого Чезаре не предстояло увидеть, но сейчас, окидывая взглядом четкие геометрические линии регулярного сада, слыша отдаленный стук рабочих молотков и чувствуя рассеянный по ветру запах мирта и древесной смолы, он словно кожей ощущал этот ветер будущих перемен и себя, будто бы стоящего на пороге столетия, одной ногой в новом веке, прекрасном, полном триумфальных побед. Веке убийц и творцов, пиратов и поэтов. Веке для Чезаре Борджиа.

– Видит Бог, я увековечу это имя в истории… – тихо произнес он.

– Мы в мир фантазий… погружаться любим… а выходить не любим из него… – Чезаре вздрогнул, услышав за спиной голос. Он не заметил, как сзади к нему подошел король.

– Ваше величество… – он кивнул и слегка поклонился.

Карл встал рядом с ним и окинул взглядом пейзаж, которым любовался Чезаре.

– Выйти в короли мечтают люди, о власти рассуждают как о чуде… – немного нараспев, с неизменной легкой ухмылкой произнес Карл. – Я наблюдал за тобой, признаюсь. Это было любопытно.

– Трудно удержаться от восхищения, видя владения его величества, – Чезаре улыбнулся.

Они спустились вниз по ступенькам и неспеша прошли вперед.

– Я знаю, о чем ты думаешь. Восторг, триумф от победы… сладкое чувство всемогущества… – Карл посмотрел на Чезаре. – Я тоже верил в превращенья эти… и королем хотел скорее стать… Да… наивными бывают дети… – он коснулся рукой его плеча, развернувшись к нему лицом. – Но ничего печальней нет на свете… чем сбывшаяся детская мечта…

Чезаре посмотрел в бледное, чуть изможденное и скорее некрасивое лицо Карла. На этом лице особенно выделялись большие, выразительные и умные глаза. Чезаре казалось, эти глаза буквально видят его насквозь, смотрят куда-то вглубь, пытаясь прочитать его мысли, и говорят намного больше, нежели уста короля Франции. Он никак не мог определиться со своим личным отношением к Карлу. Чезаре прекрасно осознавал, что вступил на территорию, где разумнее отбросить взгляды политика и посмотреть на своего оппонента свежим и непредвзятым взглядом. Что представлял из себя Карл как человек, не как король? Какие у него слабые места? Это пока оставалось загадкой.

– Я думал о будущем. О тех поколениях, которые придут после нас… Они будут созерцать эту красоту, и вспоминать наш триумф, а я… я созерцаю процесс создания этой красоты. Я иду навстречу триумфу. И это удивительно.

– Чезаре, так значит ты мечтаешь о великой славе? – Они остановились и Карл посмотрел на него.

– Вы прочли мои мысли в моих глазах? – Борджиа улыбнулся.

– Ты снял кардинальскую мантию, чтобыв обменять ее на корону… я тебя понимаю, – Карл вздохнул. – Божественное благословение и власть… свобода в желаниях…

– И в любви. – Чезаре посмотрел на проплывающую мимо них на небольшом пруду пару лебедей.

– Любовь к женщине оказалась для тебя важнее любви Господа? – в голосе короля звучала ирония. – О, я не осуждаю… мы французы, поклоняемся любви, как высшей форме проявления божественной воли.

Чезаре хотел ответить, но их прервали.

– Ваше величество… – навстречу им быстро и решительно направлялась королева. Чезаре поклонился, Анна сделала вид, что не заметила его присутствия. Она обратилась к Карлу. – Почему… герцог Орлеанский все еще здесь?

Королева выглядела взволнованной и рассерженной. Чезаре вспомнил сцену, которую наблюдал на аллее и весь превратился в слух.

– Дорогая Анна, наш кузен Луи ожидает, пока из Лиона доставят новых лошадей. К тому же он все-таки решил остаться… Ему любопытно познакомиться… – Карл посмотрел на Чезаре. – С нашим гостем.

– Вы же знаете, я не выношу присутствия этого человека… и вы приглашаете… – королева с трудом сдерживала негодование.

– Кого не выносите? – Карл приподнял брови, как будто бы удивился.

Анна ничего не ответила. Она как будто смутилась и, извинившись, направилась в сторону замка. Они оба посмотрели ей вслед.

– Кажется, ее величество не особенно рада моему визиту, – заметил Чезаре.

– О, да… у королевы довольно… высокие стандарты… Во всем.

Чезаре вдруг захотелось рассказать об увиденном на аллее. Действительно захотелось. Он чувствовал, что ему стоит говорить с Карлом о чем-то более личном, нежели политика их государств, и путь к доверию короля Франции лежит в откровенности. Но все-таки он сдержался, понимая, что делать подобные заявления в адрес королевы в любом случае рискованно. Он решил зайти с другой стороны.

– Ваш кузен, герцог Луи… показался мне человек доброжелательным. Не знал, что он нежеланный гость в вашем доме.

– Луи прямой кандидат на престол в случае отсутствия наследника… – Карл вздохнул. – За три недели до вашего приезда мы похоронили нашего последнего сына… Франциска…

– Я соболезную вашей утрате.

– Благодарю. Королева опечалена. Но вот что удивительно… при всей своей набожности, Анна подозревает, что мой кузен… радуется смерти наших детей и ждет не дождется моей смерти, чтобы получить корону… – небрежно бросил Карл. – Забавно, она думает, я не знаю, что Луи давно влюблен в нее.

Король произнес это так спокойно и равнодушно, что Чезаре не мог сдержаться.

– Ваше величество… удивительно, что вы говорите об этом так спокойно! И вы… продолжаете принимать его у себя?

Карл улыбнулся.

– А что я, по-вашему, должен делать? Погодите… – он сделал вид, что задумался. – Что бы сделал Борджиа… мммм… убить? Отрубить кузену голову, чтобы в ней не появлялись недостойные мысли? Чезаре, даже король не может позволить себе убивать каждого, кто ему не понравится, или того, кто случайно оскорбит его чувства. Это очень… недальновидно. Сохранить жизнь даже врагу бывает, как ни странно, намного менее затратно…

Чезаре сделал вид, что не заметил этой откровенной издевки.

– Вы удивитесь, но убийство не входит в перечень моих любимых грехов. И все же мне непонятно ваше спокойствие…

– Основа любого союза – доверие. А унижать королеву подозрениями… – Карл слегка поморщился.

И все же Чезаре показалось, что король несколько кривит душой. Слишком уж подчеркнуто демонстративно он выражал свое равнодушие. Чезаре еще не встречал на этом свете мужчину, которому было бы безразлично, что за его женой ухаживает другой. А Карл… такой амбициозный, такой капризный… такой своенравный… ну уж нет. Он не поверит. Он решил немного подбавить перцу просто из любопытства.

– О, так вы доверяете… это прекрасно, я считаю! – Чезаре устремил взгляд вдаль. – Я полностью разделяю ваш подход. А зная о высшей степени добродетельности королевы Анны… но все-таки, ваше величество, позвольте спросить… из чистого любопытства. Гипотетически… – он снова повернулся к королю. – И не сочтите за дерзость задавать вам такой вопрос…

– Спрашивайте.

– Если допустить на секунду, возможность измены… или предательства… пусть даже с одной стороны! Ведь мужчина, который домогается замужней женщины, при том жены своего суверена, предатель, не иначе… если бы вы знали наверняка… то как бы вы поступили?

Карл смотрел на него некоторое время, и на лице его, почти всегда носившем маску ироничной снисходительности, как будто бы мелькнула тень волнения. Но может быть это только показалось…

– Вы любите охоту, Чезаре? – произнес король, слегка улыбнувшись. – Сегодня просто идеальная погода для прогулок верхом.

– Очень люблю.

– Отлично. Я думаю, к нам присоединятся кузен и кардинал делла Ровере… – Карл посмотрел куда-то в сторону леса и вздохнул. – Мы не устраивали охоту здесь, в Амбуазе, очень давно…

– Но вы не ответили на вопрос, – упрямо заметил Чезаре.

Карл пожал плечами.

– Я позволил вам спросить… но я не обещал ответить.

«Ах, чтоб тебя! – рассердился мужчина. – Это просто скользкая рыба, а не человек… никогда не отвечает прямо!»

С другой стороны, и Чезаре не мог этого не признать, упрямое нежелание Карла идти с ним на откровенность вызывало у него не только раздражение, но и уважение. Король явно не глуп, он избегает агрессии и остается любезным, но и не высказывает симпатии, используя в качестве оружия иронию. И ведь не придерешься… Да, возможно, именно этого и не хватает ему самому. Что ж, он никогда не против чему-то научиться у противника.

Вернувшись к себе, Чезаре еще раз перечитал письмо Лукреции. Он решил переписать его и добавить о сегодняшнем происшествии в саду, а так же о положении герцога Орлеанского. Возможно, он просто поставил себя на его место? Стал бы он так терпеливо ждать? Это вряд ли.

– Гассет, – обратился мужчина к своему слуге. – Я правильно понимаю, что, согласно брачному договору, в случае смерти королева обязана выйти замуж за ближайшего претендента на французский престол?

– Только в случае отсутствия дофина. Если королева родит сына, то после смерти короля будет оставаться регентом при принце пока тот не достигнет совершеннолетия.

– Да, и что здесь должен думать влюбленный мужчина? Луи была бы выгодна смерть Карла, верно? К тому же в свое время он значительно пострадал от рук старшей сестры короля, которая видела в нем прямого конкурента. Гассет, у его величества, оказывается, просто неприлично много врагов, – усмехнулся Чезаре. – Для нас это хорошо.

– Странные у вас мысли… Герцог Луи человек миролюбивый и, по правде говоря… по слухам, неспособный лично убить даже белки. – Гассет нахмурился, быстро уловив ход рассуждений хозяина. – Да и к чему бы все это… королева молода, и весьма вероятно, еще родит наследника.

Чезаре промолчал. Он не хотел признаваться, что в этих мыслях блуждал по коридорам собственных сомнений и дурных помыслов. Ведь размышлял же он об убийстве Ги де Левалля, а ведь на кону стояла меньшая цена.

«Я сужу обо всем по себе. Неудивительно, что здесь все обо мне такого мнения… Борджиа знает только один способ решения проблем

– убийство! Все… и даже Шарлотта… она считает меня монстром. Но в отличие от Карла, не видит в этом ничего забавного…»

Чезаре снова убрал письмо и встал, чтобы подойти к зеркалу.

«Лик Христа с глазами Сатаны… так обо мне говорят… – он всматривался в свое отражение. – А может быть она и права… и я действительно монстр.»

В назначенное время Чезаре был у ворот замка, где уже собралось в ожидании начала охоты достаточно много народу, включая герцога Луи Орлеанского, который при виде него весьма оживился. Герцог был человеком среднего роста, крепкого телосложения, с открытым, располагающим к себе лицом и зычным голосом, совершенно не похожий на болезненного и томного кузена ни внешне, ни по характеру. Он с видимым любопытством разглядывал Чезаре и первым обратился к нему с разговором.

– Я много наслышан о вас, Борджиа, и должен сказать откровенно, что мы с Шарлем во многом не совпадаем в том, что касается внешней политики Франции.

– Я очень надеюсь, что в ближайшем будущем наша с королем внешняя политика будет иметь больше точек соприкосновения, – Чезаре ответил как можно более туманно.

– Я рад застать вас здесь. – Луи улыбнулся. – Знаете, Шарль давно не устраивал охоты в Амбуазе… сначала в целях безопасности Шарля-Орлана, упокой Господь его душу… потом чтобы не расстраивать Анну…

– А что, ее величество разве к нам не присоединится? – обратился он к стоявшей неподалеку рядом с женихом, Шарлотте. Та как будто бы не сразу поняла, что он обращается к ней, а потом ответила:

– Королева давно уже не принимает участие в охоте. Это развлечение не по ее вкусу…

– Да, после очередного выкидыша, случившего после охоты, ее величество отказывается от таких прогулок, – Луи чуть понизил голос и наклонился к Чезаре. – Королева – просто священный сосуд для вынашивания наследника престола… так печально, что ей слишком во многом приходится себе отказывать. А Шарль… о Боже, иногда я смотрю на него и думаю: и как только в тебе теплится жизнь, дорогой кузен? – Луи рассмеялся. – Желания порой не совпадают с возможностями.

– Ну, по тому, что мне известно о похождениях короля в Италии, – как бы между делом заметил Чезаре, краем глаза наблюдая, что Шарлотта его слушает, – он отличается особенной выносливостью… не только на военном, но и на любовном фронте.

Он произнес это достаточно громко. Шарлотта вспыхнула и, оставив Ги, быстро и решительно подошла к Чезаре.

– Ради Бога, прекратите! И не вздумайте сказать что-то подобное при королеве!

– Ну что вы, – он улыбнулся и чуть наклонился к девушке. – Я умею выбирать подходящие моменты для важных заявлений… и хранить секреты… их величеств… – он посмотрел в сторону Луи, который отвернулся, а потом с деланным возмущением произнес:

– Но где же, в конце концов, король? Сколько еще мы будем здесь стоять? Через пару часов начнет смеркаться! Мы ждем уже полчаса!

– Я пойду узнаю, в чем дело… – воспользовавшись моментом, Чезаре оборвал разговор и бегом направился в сторону замка. Мужчина не сомневался, что Шарлотта провожает его взглядом.

Он застал короля в тронном зале, спорящим с кардиналом делла Ровере. Увидев Чезаре, Карл оживился.

– О, это вы, отлично, Борджиа! Мне нужна ваша помощь и талант в умении убеждать. Скажите кардиналу, что мне не нужно надевать на охоту доспехи, в конце концов, мы не на льва идем охотиться! – раздраженно бросил король. – Он меня не выпускает!

Чезаре удивленно посмотрел на кардинала, а потом на короля.

– Доспехи? Вы серьезно?

– Я всего лишь заметил, что его величеству стоит быть осторожнее и бережнее относиться к своему здоровью. – Он посмотрел на короля. – В прошлый раз, если мне не изменяет память, на одного из ваших охранников напал дикий кабан… бедный юноша скончался! Я лично отпевал его…

– И вы хотите не оставить мне ни единого шанса на выживание, потому что в ЭТОМ… – Карл ткнул пальцем в слугу, который флегматично держал в руках нижнюю часть нагрудника, – я точно не смогу убежать.

– Я считаю саму затею с охотой слишком рискованной, – упорно продолжал кардинал. – Ведь обходились же вы прекрасно без охоты все это время, что на вас нашло? Что за неоправданный риск?