Текст книги "Художник и Дракон (СИ)"

Автор книги: Selena Muun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Глава 15, в которой Ричард на острове

Тик-так, тик-так, тик-так…

Под равномерное тиканье часов Ричард Поттер, в узком кругу ныне более известный как Часовщик, с предвкушающей улыбкой на бледном, без единого намёка на естественный для юноши его возврата румянец лице проследил за песчинками, плавно осевшими на дне колбы.

– Ещё немного, – подняв взгляд чуть выше, туда, где находилась оставшаяся крошечная часть того песка, что лежал в нижней части часов, прошептал он. Всего несколько песчинок, каждая из которых обозначала часть жизни. Казалось, что вот-вот и они упадут, полностью заполняя собой древний артефакт.

– Ты неплохо постарался, Альд, – Ричард обернулся на звук открывающейся двери. В проёме стоял темнокожий молодой парень. Хотя какой он молодой? Пусть внешне ему не дашь больше двадцати, Ричард-то знал, что этому «юноше» уже давно за сотню перевалило.

Как и его сородичи, мужчины из Северной Америки, Альд был высоким, два метра с хвостиком, и с соответствующими росту габаритами. Темнокожий, без единого волоска на голове, но с маленькими усиками вокруг пухлых губ. Чуть длинноватый нос и тёмно-карие, почти чёрные глаза, которые сейчас недовольно щурились, обещая испепелить мальца на месте.

– Если бы использовали обычных детей, то они бы уже давно были полными, – недовольно прошипел он на «как бы» друга.

– Я против, – непреклонно возразил Поттер, – и ты обещал больше не возвращаться к этой теме, – чуть сильнее сжав тонкое стекло, он еле сдержал себя, чтобы не врезать товарищу. И плевать, что он в разы старше его, и опыта по управлению своей силой у него больше.

– Может, тогда стоит наладить отношения с матерью? Хотя какие отношения? Она ведь не простит твои проступки, – ухмыльнулся Альд, безжалостно пользуясь слабостью мальчишки. Да, нелюбовь Лили к своему младшему сыну была больной темой для Ричарда. Он не мог принять того факта, что эта женщина предпочла ему, почти всесильному магу, какого-то сквиба, у которого даже имени рода нет.

– Альд… – прорычал Ричард. Синий цвет в его глазах залился золотом, а песчинки в часах вдруг закружились вихрем. Однако тот продолжал невозмутимо стоять в дверном проёме и насмешливо смотреть на него. – Делай свою работу, – сквозь зубы прошипел Ричард, прикрывая глаза. Только спонтанного выброса магии ему не хватало, – и не забывай, только те, что для нас подбирает мисс Роза.

– Сиротки, бездомные и никаких «нормальных». Это же так плохо – отбирать деток у их родителей. Всё я помню.

– Молодец, что помнишь, – хмыкнул Ричард. – Проследи, чтобы и остальные не забыли…

– Не зазнавайся, мальчишка, – вдруг прервал Альд, недобро так глядя на него, – приказывать будешь своим магам, а не нам.

– Хм? – вопросительно изогнув светлые брови, уставился на него Ричард, краем глаза отмечая, что на дно опустились ещё несколько песчинок. – Не понимаю, о чём ты. Вы мои «друзья». А как можно приказывать друзьям? – совершенно серьёзно прозвучавший вопрос ввел Альда в ступор. – Тем более, разве я позволил бы магам вот так беспрепятственно разгуливать в моём доме? Или позволил бы жить здесь? Поверь мне, я не настолько добр, чтобы скрывать от мира сего недоброжелателей его. Так что успокойся. Ведь это благодаря мне тебе не нужно прятаться в своих подземельях. Или предпочтёшь туда вернутся? – невинно поинтересовался он.

– Намёк понят, – хмыкнул Альд и, больше не говоря ни слова, быстро покинул комнату. Не сказать, что он ненавидел Ричарда, недолюбливал – это да, но не ненавидел. Скорее, замечал в нём ту частицу, которой не было у него самого, ведь Ричард не побоялся своей сущности и, если бы не обстоятельства, кричал бы на каждом углу, какой он сильный, и что находится в его руках. А он боялся. Боялся, что не совладает с собой и причинит вред не только себе, но и окружающим. И пусть сейчас он добровольно калечит жизнь детям, но ведь каждый из тех, кому довелось стать жертвой его магии, и не жил вовсе, так, существовал. Без семьи, без любви… без цели.

Как и он когда-то…

Вечно молодой, обречённый хоть и не на бесконечную, но и без того длинную жизнь. А потом он случайно встретился с этим мальчишкой. Каким ветром его занесло к самим окраинам Мексики, Ричард упрямо умалчивал, однако… Не свались он буквально ему на голову, Альд бы так и не решился вылезти из своего убежища. Так что он был даже благодарен своему юному товарищу.

Но это не меняло того факта, что периодическое обострение самоуверенности выводило его из себя, и он был бы рад прямо на месте закопать наглеца.

* * *

До слуха Ричарда донеслось несколько шипящих высказываний:

– Лонгвей прибыл, беги встречать, – пробурчал Альд достаточно громко, чтобы адресат услышал, – иначе беспорядок, устроенный этим чудовищем, убирать будешь ты, – уже тише добавил он.

Впрочем, Альд преувеличил. Лонгвей не был никаким чудовищем, всего лишь подростком, лет эдак на двадцать старше самого Ричарда, но это, по мнению азиата, были незначительные мелочи, которые не мешали ему постоянно виснуть на нем.

– Ричи, – стоило ему появиться в гостиной, как с радостным визгом на нем повисли шесть с лишним стоунов в виде худощавого тельца.

– Лонг, – скорчившись под его весом, прохрипел Ричард. Ему не улыбалось быть задушенным слишком энергичным Песочником, поэтому он постарался настойчиво, но тем не менее осторожно отцепить от себя явно недовольного подобным гостя, так что не удивительно, что тот уцепился в шею Поттера пуще прежнего и, довольно жмурясь, прижался к нему. – Да отцепись ты от меня уже! – не силах больше терпеть подобного издевательства, с силой оттолкнул от себя его. Тяжело дыша и чуть ли не пар из ушей испуская, Ричард посмотрел на вполне довольного жизнью Лонгвея. Тот каждой клеточкой своего тела излучал молодость и энергичность. Даже несмотря на свой небольшой рост (на две головы ниже Ричарда), юный китаец был широк в плечах и с не менее внушительной мускулатурой, чем у Альда. Чем не брезговал пользоваться, когда желал повиснуть на своём младшем союзнике, при этом используя немалый запас сил, отчего и отцепить его было невозможно.

Чем было вызвано подобное обожание, история в лице самого Лонга упрямо умалчивала. А поскольку он был первым, кто познакомился с Ричардом, то и свидетелей их знакомства не было.

Отбросив выбившуюся из тугого хвоста тёмную прядь длинных волос назад, Лонг, сощурив и без того узкие глаза, с твёрдым намерением снова заполучить в свои крепкие объятия младшенького пошёл в наступление.

– Ричи… – промурлыкал он, резко сорвавшись с места. Увы и ах, в руки поймал он вовсе не ловкого гриффиндорца, а не особо приятную пустоту. – Стоять! – прорычал он, резко оборачиваясь, и как раз вовремя. Возле кресла небольшим вихрем закружился золотистый песок, постепенно приобретая вполне знакомый окружающим силуэт. – Попался! – радостно возвестил он, сжимая в объятиях тело Ричарда.

– Будь ты проклят, Лонг, – прорычал тот, с неким сожалением усевшись на пол, тут же чувствуя, как ему на спину опускаются крепкие руки, а над ушами тихо мурлычут:

– Ты в самом деле думал убежать от своего учителя?

Хотелось Ричарду ответить, да не успел. Посреди комнаты неожиданно закружил ветер, в котором спустя мгновение недовольно что-то прорычали и выбросили из него нечто, отдаленно похожее на тело человека, плотно закутанное в тёплое одеяло, только пол-лица и видно. Наверное, специально оставили, чтобы не задохнулся тот, кому не посчастливилось оказаться в коконе.

– Кто это? – спросил Ричард, поднимая глаза на хитро улыбающегося Лонга. В том, что это нечто притащили сюда именно по его инициативе, он не сомневался.

– Очень занимательный материал.

– Опять твои исследование? – он сощурил глаза. – Меня тебе, что ли, мало было?

– Твой случай тоже очень интересный. Всё-таки, в истории Песочников ещё не было такого, чтобы носитель силы практически потерял контроль над собой. Эх, где бы ты был, не найди я тебя тогда, а, Ричи?

– Именно поэтому я сопротивлялся твоим издевательствам, – недовольно пробурчал он. – Но всё же. Кто это?

– Такая же, но одновременно другая.

– Другая? – не понял Поттер.

– Тысяча лет заточения в лёд даже для Песочника не может пройти бесследно.

Глава 16, в которой тысячелетняя кукла

Океан. Море. Озеро. Река. Черное, синее, зелёное, кристально чистое, огромное, глубокое, бушующие или тихое. Столько оттенков, столько определений… Для воды. Обычной воды, которая, тем не менее, несёт в себе столько тайн. Без неё не проживёт ни одна живая душа, для некоторых она ещё и дом или просто укрытые от солнечного света, от воздуха.

Ричард ненавидел воду. Стоит только прикоснуться к кристальной поверхности, как тело пробивает дрожь, а пальцам становится неприятно. Нет, она не была для него опасна. Это было бы смешно, если бы его практически бессмертное существо могла убить какая-то вода. Он просто в ней не нуждался. В горле не сохло, тело не изнывало от недостатка. Поэтому юный Песочник не понимал и не принимал самого факта существования того, что он не может уничтожить.

Вода… Её нельзя высушить, из неё нельзя извлечь жизнь, только из её обитателей. Испарить, но и это малоэффективный способ от неё избавиться. На следующий день пойдёт дождь, и моря с океанами снова наполнятся до краев, и так по кругу.

– О чем задумался, Часовщик? – бархатный, холодный, практически неживой голос ворвался в его мысли, отрывая его от созерцания бегающих по глади воды бликов. Сегодня море на удивление спокойное, так почему бы не полюбоваться им?

– О нашем предназначении, – усмехнулся Ричард, даже не думая оборачиваться к собеседнику. – Какова истинная причина нашего существования? Какой прок от этой силы, если мы даже не способны превратить в песок нечто настолько элементарное, как вода, – опустившись на корточки и опустив руку в воду, погружая её в промокший песок, тихо проговорил он. – Как мы можем называться бессмертными, если существует некто, кто способен нас убить? – проследив, как сквозь пальцы уходит вода, он повернул голову. Тепло улыбаясь и скрестив руки за спиной, стояла молодая девушка лет двадцати на вид. На её утончённом лице отражалось сострадание и понимание. И Ричард, возможно, поверил бы, если бы не одно «но»… В нежных на вид голубых глазах застыли льдинки. Неживые, хрустально чистые, от одного взгляда в эти прекрасные глаза становилось холодно. Да что там, даже воздух с появлением девушки похолодел.

– Я ещё не умею это контролировать, – как бы оправдываясь, виновато опустила та голову. Сколько в этом на первый взгляд невинном жесте было фальши. Словно кукла. Да, именно кукла. Даже красота девушки, которую не мог не признать Ричард, была кукольной. Смазливое лицо, блеск равнодушных глаз в обрамлении длинных ресниц, пухлые как самое сочное яблоко алые губы и улыбка, как дополнение. Платиновые коротко стриженые волосы не скрывали изящную шейку, вниз за которой следовала спортивная фигура. Идеальная, если бы не «мёртвая».

– Что ты здесь делаешь? Сомневаюсь, что Лонг добровольно отпустил свой подопытный материал гулять в одиночестве, – Поттер вернулся к прерванному занятию. И снова ловил взглядом солнечных зайчиков.

– Часовщик, ты спрашивал о нашей природе. Думаю, я смогу тебе ответить.

– Да неужели? – изогнув в показном удивлении бровь, Ричард вновь посмотрел на свою собеседницу. – И что же «кукла»… – так он про себя прозвал её, – которая более тысячи лет провела запечатанной в лёд, может знать о современном мире? Ну давай, попробуй заинтересовать меня.

– Время течёт, мир меняется, всё меняется, но цель, с которой рождается Песочник, никогда не изменится.

– Продолжай…

– Мы другие, Часовщик, – усмехнулась она. – Мы не люди, но и каким-нибудь существом нас назвать нельзя, мы не живые, но всё равно зависимы от кислорода… Мы не подвластны времени, но не вечны. Мы созданы для уничтожения, для нас не существует другой цели.

– С чего ты это взяла? – недоуменно спросил Ричард, не до конца понимая смысла сказанного. Девушка, склонив голову немного вбок, внимательно посмотрела на вмиг насторожившегося неожиданным вниманием Ричард.

– Ты не помнишь… – хмыкнула она. – Я не могу назвать причины, но… Почему-то «он» не вложил в тебя знания. Впрочем, точно так же, как и твои друзья не помнят.

– Объясни, – потребовал Часовщик, поднимаясь на ноги, продолжая в упор смотреть на собеседницу. – Что за память? Чья? И кто это «он»?

– Он – это наш создатель. Тот, кто пожелал наказать неверных и показать, что не стоит идти против его воли. Говоря современным языком – Бог.

– Что?

– Более двух тысяч лет назад, когда на землю взошёл сын его и когда воротился в дом его, решил Отец Великий покарать неслужителей, тех, что обратились к дьяволу и предались пороку. Создания, подобные человеку, с силой дарованной и благословенной, но угрожающей и уничтожающей, должны были покарать, даровать прощение и возвратить заблудшие души на путь истинный… – Ричард удивленно смотрел на девушку, которая, сложив руки в молитвенном жесте, нежно говорила и… О, Мерлин. Впервые с момента её пробуждения в её словах были эмоции. Такого обожания и восхищения он даже от поклонников Дамблдора не слышал.

– Ты где подобной фигни набралась? – решил всё же вмешаться в десятиминутный монолог он. Ему уже порядком надоело слушать эту чушь о каком-то там благе и прощении, наравне со смертью и наказанием неверных.

– Это моя память, – совершенно спокойно ответила та, вмиг прекратив качаться из стороны в сторону и улыбаться в стиле «я сошла с ума».

– И? Где в этой памяти обещанные мне объяснения? – спросил вконец раздражённый, но всё еще сдерживающийся Ричард.

– М-м-м? – непонимающе уставилась на него собеседница, и во взгляде её прямо читалось: «А я по-твоему сейчас что рассказывала?»

– Ладно, спрошу по-другому, – чуть ли не шипя, прошептал Ричард. Любопытства, впрочем, как и у всех гриффиндорцев, у него было с избытком, а эта девчонка, по словам Лонгвея, была одной из первых Песочников. – Ты можешь повторить то, что недавно говорила, только на понятном мне языке? Если нет, то, боюсь, придётся искать переводчика, иначе я ни слова не пойму.

– Конечно, – с готовностью ответила та и, опустившись на землю, притянула колени к груди и монотонным голосом продолжила: – Если говорить, как ты выразился, понятным языком, то наше существование действительно берет начало со времён рождения сына Божьего. В мире его, кажется, Иисусом из Назарета называют.

– Это персонаж христианской веры. Ему магглы поклоняются. Маги же привыкли доверять фактам, так что о нём только из маггловедения и знаем.

– Д-да, – неуверенно проговорила она, поудобнее устроив подбородок на сложенных на коленях руках, – но он действительно существовал. Мне ваш учёный рассказал, что упоминания о нём можно найти только в «Библии»…

– А ещё в разных историях, придуманных магглами, сказках, мифах, легендах и прочей фигне. Давай дальше.

– А ты нетерпелив, – усмехнулась собеседница.

– Ошибаешься. Ждать я умею, и уж терпения мне точно не занимать. Но вот Лонг подобным качеством не обладает, и пока он не вернулся с новой «куклой», мне бы хотелось узнать твою версию этой истории.

– А что, существуют и другие? – удивилась она.

– А ты думала, наше существование на протяжении тысячи лет осталось незамеченным? Конечно же Песочников пытались ловить и изучать. Более того, существует несколько задокументированных фактов их деятельности, а особо деятельные даже строили свои версии нашего появления и природы наших способностей.

– Как интересно… – ее глаза заблестели неподдельным интересом. Неужели гиперактивный азиат оказался прав насчет того, что эта… «кукла» просто перележала во льду, и нужно время, чтобы не только тело, но и сердце и эмоции оттаяли?

– Я тебе потом книжку дам, почитаешь, – раздражённо рыкнул на неё Ричард. И почему именно ему приходится возиться с ней? А всё потому что Лонг сказал своей «подопечной», что в случае чего она обязательно должна пойти к нему и ни в коем случае не к кому-нибудь ещё. Хотя учитывая, что в доме обитало не так уж много людей, а половина так вообще по заданиям разбежались, выбор единственной девушки на острове всё равно был невелик. «Будь ты проклят, Лонгвей», – Ричард мысленно закопал коротышку в его же собственный песок.

– Я не умею, – жалостливо проныла она.

– Что?.. – не сразу понял Ричард. – Читать не умеешь? – получив утвердительный кивок, со вдохом продолжил: – Научишься. Альд научит.

– Правда? – ну точно тает. Ещё чуть-чуть, и этот детский восторг в голубых глазах будет настоящим.

– Правда. Продолжай, – потребовал он, тоже опустившись рядом с ней на землю в ожидании продолжения рассказа. Заняться всё еще нечем, а её слова могут оказаться правдой.

– К моменту, когда Иисуса распяли на Голгофе, я и другие уже были созданы. Отец был недоволен, что его сына предали, и уже тогда хотел отправить Карателей (как он сам нас нарёк) к людям, но Иисус пожелал дать человечеству ещё один шанс. И «казнь» пришлось отложить ещё на тысячу лет, так как люди, если и ослушивались слова Божьего, то прегрешения эти были мелкими и почти незначительными. Но вот потом наступил перелом. Войны, великие войны. Люди перестали верить в Бога, возомнили себя всесильными. Взять хотя бы Юлия Цезаря или вашу Моргану. Они поставили себя на один уровень с Создателем, пали к ногам Дьявола, и это Богу не понравилось. Тогда-то и стало понятно, что человечество вконец погрузилось во тьму, а нам было велено очистить Землю.

Семь уголочков мира, на каждый – один Каратель. С того момента для нас закрылись двери во дворец Творца. Мы были обречены вечно скитаться по Земле, умирая, тут же перерождаясь, и так по кругу; быть её стражами, чтобы больше не допускать подобного. Но, помимо этого, было принято решение, что родимся мы обычными людьми. Поэтому, оборвав с нами все связи, оставив только память, Отец не учёл, что мы можем привязаться к своим семьям. Как было со мной… Меня направили на Антарктиду, тогда ещё прекрасный остров, его же именем я и названа. У меня была сестра-близнец, которую я очень любила, и хотя я помнила, что мне нужно сделать, я не могла позволить ей умереть. Поэтому попыталась забыть о «наказании» и просто наслаждалась жизнью. Долгой жизнью, настолько долгой, что я могла себе позволить дожидаться старости сестрёнки, а уже потом вместе со всеми даровать ей прощение.

До меня доходили слухи, что Африка смог осуществить свою миссию только наполовину, потом неизвестный его убил. Знала, что Южная Америка полностью осушила тогда ещё неизвестную за океаном землю, как и почувствовала смерть Европы и Азии ещё до того, как их память пробудилась. И по-настоящему испугалась, когда поняла, что Северная Америка не была убита, но её силы были запечатаны.

Кроме меня никого не осталось. Слова о том, что мы неуязвимы, были ложью. Может, нас нельзя убить мечом, даже магия против нас – ничто, но мы не бессмертны. Кто-то может нас убить, а люди способны удержать данную нам власть. И даже не смотря на то, что я знала, что убитые снова родились, я также знала, что умирали они ещё в утробе новой матери, и так несколько раз, пока не наступил мой день. Нам с сестрой тогда было чуть за сорок, когда на нашу землю неожиданно ступили маги. Они в совершенстве владели стихией воды и по неизвестным причинам начали покрывать всё льдом. Деревья, дома, реки – всё в один миг превратилось в один огромный айсберг… И моя сестра тоже. Они забрали последнего родного человека, последнее, что удерживало меня от разрушений. Ярость, что родилась во мне, вылилась полным обращением половины острова в песок. Жизни магов я забирала по крупице, медленно высасывая из них энергию, при этом чувствуя, как сила наполняет тело, возвращая мне потерянные годы.

У времени не было власти надо мной – я упивалась этой истиной. Я думала, что раз я ему не подвластна, то почему бы мне не подчинить время себе?! Почему-то была странная уверенность, что раз я смогла вернуть себе молодость, забрав время жизни, отведенное магам, то смогу и вернуть свою сестру, забрав её у прошлого. Так появился артефакт, которым ты сейчас владеешь, Часовщик. Я не успела им воспользоваться, – Антарктида странно улыбнулась, на мгновение запнувшись. – На меня напали маги, которые смогли убежать. Я не могла превратить воду в песок, и они воспользовались этим преимуществом, заточив меня в ледяную тюрьму. Последнее, что я помню, прежде чем провалиться в забытье, это довольная рожа того, кто убил мою сестру, – она замолчала, выжидающе уставившись на своего визави.

– Говоришь, существует кто-то, кто способен убить Песочника? – не отрывая взгляда от морской глади, шепотом спросил Ричард, пытаясь переварить услышанное, которое явное не спешило укладываться в его голове. Да и разве это возможно?

– Да, но, думаю, раз вы смогли родиться, значит, с ним что-то случилось, – неуверенно подтвердила та.

– Посланник Смерти…

– Что? – на Ричарда уставились непонимающие голубые глаза.

– Историки, ученые да разные археологи, будь то магглы или маги, утверждают, что убить Песочника способен лишь Посланник Смерти. Мол, мы такие чудовища, порождения тьмы, взбунтовались против его величества Бога Смерти, и его доверенное лицо на нас охотится, – склонив голову, улыбнулся он, осознавая глупость сказанных им слов, однако Антарктида смотрела на него совершенно спокойно, а в следующее мгновение в её глазах отразился такой страх, что ему захотелось надавать себе тумаков за то, что напугал это прелестное создание. – Да ладно, ты же в это не веришь? – нервно улыбнувшись, похлопал он Антарктиду по плечу.

– Не верю, – активно замотала головой и тут же резко поднялась, выкрикивая: – А вдруг он действительно существу?.. Ой! – пискнула она, скривившись.

– Неудобно? – наблюдая за тем, как Антарктида пытается оттянуть ткань джинсов от коленок, спросил Ричард.

– Неудобно, – прохныкала та. «Затекли» – понял Ричард, когда она начала растирать колени. – Эти…

– Джинсы, – подсказал он.

– Джинсы, – повторила Антарктида, пробуя слово на вкус, – немного жмут, и двигаться неудобно.

– Не жмут, это точно. Макс неплохо разбирается в моде. К тому же он снимал с тебя мерки. Просто они заужены, а ты довольно долго сидела в одной позе, вот ноги и затекли. Сейчас пройдёт.

– Всё равно неудобно… – в уголках глаз неожиданно выступили маленькие капельки слёз, что заставило Ричарда замереть. Только не женские слёзы!

– Ей, не реви, – попытался он ее успокоить. – Я попрошу достать для тебя платье. Хоть в нём и не повоюешь, но ты мне нравишься, да и историю интересную рассказала…

– Это не просто история, это мои воспоминания, – возмутилась Антарктида, рукой смахивая с лица непрошеные слёзы.

– Ладно-ладно, я понял. Не история, только не реви, – «Ненавижу женские слёзы» – про себя добавил он.

– Ты мне не поверил, да? – Антарктида понимающе хмыкнула, даже не пытаясь скрыть разочарования в голосе.

– Ну почему же… Очень даже интересно было тебя слушать…

– Ладно, забудь, – неожиданно строго, возвращаясь к прежней холодной манере, потребовала она. – Ты ведь собираешься выступить против магов?

– Да-а, были подобные планы…

– Тогда я с тобой, – во взгляде, который мгновение назад был наполнен тоской и грустью, сейчас отражалась жажда убийства.

«Да, – Ричард мысленно ухмыльнулся, – то, что нужно».

– Даже если придётся сражаться против таинственного «убийцы»? – всё же уточнил он. Вдруг страх перед этим мифическим существом, способным «развеять» песок, окажется сильнее, чем желание отомстить за сестру?

– Я… – как и ожидалось, Антарктида замялась, но уже в следующее мгновение на её лицо вернулась прежняя уверенность. – Даже если придётся пойти против самого Дьявола.

– Ну, тогда не смею возразить даме.