Текст книги "Два в одном (СИ)"
Автор книги: SecretKeeper
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 37 страниц)
– Что? – спросил я, рефлекторно оглядывая себя. – Что-то не так?
Виктор покачал головой, как-то слишком уж неприязненно скривился и дал знак следовать за собой.
В кабинете Петра Петровича я бывал очень редко. Фактически, это пятый или шестой раз в жизни, когда мне удалось сюда попасть, но не сказал бы что рад этому. Только один раз за все время я пришел сюда за хорошей новостью, когда Петр Петрович позвал меня вместе со своим сыном и объявил, что мы оба зачислены в элитный ВУЗ и будем учиться вместе. Все остальные случаи, когда меня сюда звали – это сулило неприятности. Думаю, этот раз не исключение, потому что, когда я вошел – на одном из стульев перед рабочим столом хозяина кабинета уже сидел Денис. На мое появление он отреагировал странно – глянул мельком, а потом отвел глаза в сторону, словно чего-то стыдясь.
– Здравствуй Ярик, – улыбнулся Петр Петрович доброй улыбкой и махнул рукой. – Присаживайся.
Послушно опускаюсь на свободный стул, наблюдая, как Петрович заканчивает что-то писать в телефоне и откладывает его в сторону.
– Давай без предисловий, – начал он. – Я тебя позвал чтоб обсудить несколько неприятных вещей, которые могут повлиять не только на тебя, но также затронуть и мою семью.
Я постарался скрыть удивление, прокручивая в голове возможные темы для разговора. С учетом того, что здесь присутствовал Денис – вероятно он настучал папочке обо всех последних событиях. Вопрос, что именно он рассказал.
– Мне очень интересно, что у тебя произошло за последние пять дней. Куда ты пропадал, что случилось, почему твое поведение так изменилось за последние пару дней. Возможно, у тебя что-то произошло, и ты сейчас ищешь выход из безвыходной ситуации, не зная, что делать. Или может у тебя проблемы с учебой?
Еще бы. Конечно ищу выход из безвыходной ситуации, из которой никакие деньги сухим выйти не помогут. Заканчивай уже свои предисловия и переходи к нравоучениям, как ты всегда делаешь, дядь.
– Нет особых проблем, Петр Петрович. Точнее, есть повседневные моменты, которые не заслуживают внимания, спасибо что спросили. А почему вы интересуетесь? Что-то случилось?
Хозяин кабинета пристально глядел мне в глаза, словно за карточным столом, гадая блефую ли я или готов банковать.
– Мне очень хочется узнать эту историю с твоим отсутствием дома два дня. Твоя мама очень испугалась, мы все волновались. На второй день твоего отсутствия я задействовал свои каналы, чтобы тебя разыскать – и ничего. Последний раз тебя заметили вечером первого дня – идущим в дом к старому итальянцу, у которого ты пытаешься подрабатывать…
При этих словах я вздрогнул, и по спине пробежал холодок. Черт… Я совсем забыл, что в доме Лусиано осталось два трупа, и куча следов моего пребывания. Но почему тогда меня не искали после пропажи там до последнего?
– Служба наблюдения отследила тебя по камерам до его дома, но назад ты не вышел. Однако, когда вечером первого дня ты не приехал домой – я отправил Дмитрия за тобой, по просьбе твоей мамы. Старикашка сказал, что ты надолго не задержался – так как привез все что он заказал, получил оплату и вышел через боковой выход. Даже предложил Дмитрию зайти осмотреться если он не верит… В боковом проулке камер нет, и отследить дальше не получилось. Ты как в воду канул, а потом точно так же всплыл из ниоткуда. Как в шпионском боевике. И это, знаешь ли, наводит на размышления. В тот момент я не придал этому значения – подумаешь, и правда с друзьями оторвался, спиртного перебрали, или у какой-нибудь девчонки на хате завис… С кем не бывает, молодость, все такое… но вот ты вернулся, и с тобой произошли перемены. Ты стал более агрессивный, скрытный, скользкий, словно тебя за эти два дня подменили. При этом – раньше ты всегда избегал конфликтов. Даже с моим сыном старался не задираться лишний раз, – инициатором всех ваших неурядиц был он, и он же выходил за рамки дозволенного… а сейчас я слышу от Людмилы, что ты напал на него, держал на полу в удушающем захвате, чуть шею не сломал…
Я виновато потупил взгляд и забормотал извинения.
– Пап, перестань, – пробурчал Денис раздраженно. – Не было ничего, мы просто дурачились!
– …и неожиданно, моя старшая дочь начинает давить на своего брата, требуя, чтобы он относился к тебе «помягче», заводит разговоры со мной, что мол Денис распоясался, чтоб я его приструнил, – продолжил Петр Петрович. – С которой ты не виделся года полтора и никаких дружеских отношений не поддерживаешь…
Я почувствовал, как кровь к лицу приливает, но ответил максимально быстро:
– Она просто стала свидетелем нашей… разминки. Возможно, что-то не так поняла…
– Все бы ладно, я готов списать на подростковый бунт или становление личности, – он вздохнул, словно собираясь с мыслями и продолжил, глядя на меня: – Сегодня в конце дня я получил звонок от одного хорошего друга в полиции. Сигнал, что некий неизвестный негласно пробовал выяснить информацию о тебе через полицию, университет, медучреждения, узнавал у моих людей, и даже СИБ. Мне стало совсем уж интересно, и тогда я попросил выяснить кто у нас такой любопытный. Оказалось, что инициатор запросов – сотрудник службы безопасности ЧВК «CorvusCore». Знакомо такое название?
– Что-то такое слышал, но… ЧВК? Какое они имеют ко мне отношение? Ерунда какая-то, зачем я им?
Петр Петрович пристально смотрел мне в глаза, очевидно ожидая другой реакции.
– Меня это тоже удивило. И до сегодняшнего вечера я терялся в догадках, пока ко мне не пришел Денис и не рассказал интересные подробности вашего сегодняшнего дня...
– По вашему я могу быть интересным такой организации? Скорей всего пробивали однофамильца или…
– CorvusCore – частная военная компания, контрольный пакет акций которой принадлежат корейской аристократии, некоему князю И Су. Забегая вперед, могу тебе сказать что эта ЧВК формальная ширма для крупного преступного синдиката, действующего в основном за пределами Российской Империи… Все еще считаешь это ошибкой, совпадением или праздным интересом?
Я промолчал, и в разговор неожиданно вступил Денис:
– На самом деле пока ничего серьезного не случилось, пап. Просто Ярик в последнее время чересчур выделяется, агрессивно себя ведет. Сегодня, например его сильно занесло…
– Я тебя понял, Денис. Очень хорошо, что ты мне все рассказал. Дальше я разберусь. Оставь нас, пожалуйста.
– Я только хотел сказать…
– Подожди в гостиной, – отмахнулся его отец, и тот больше не стал спорить, покинув кабинет.
Петр Петрович поднялся с кресла, сделал пару шагов в сторону, достал из бара бутылку с чем-то спиртным, плеснул себе немного.
– Будешь чуть-чуть?
Я отрицательно покачал головой, и он вернул бутылку на место.
– А я с твоего позволения… – он сел обратно в кресло, сделал приличный глоток. Его взгляд упал на полку с фотографиями в рамках. – Видишь этот снимок? Второй справа?
На фотографии двое парней возрастом примерно двадцати двух. Один – в обнимку с девушкой, другой играет на гитаре. Тот, который с гитарой очень сильно внешне похож на Дениса.
– Лето перед выпускным годом в университете, – ностальгически вздохнул он. – Я и Георгий Власов. С младших классов школы мы учились вместе. В старших стали лютыми врагами, и перенесли эту вражду с собой в университет, так как поступили на один факультет. Пиком нашей вражды стало то, что он практически увел у меня из-под носа девушку, которая после стала его женой… А на последнем курсе мы опять сдружились. Он был свидетелем на моей свадьбе, как и я на его. Сейчас он мой начальник службы безопасности, и один из немногих, кому я не побоюсь доверить свою жизнь, если будет необходимость… К чему я это? – он усмехнулся и откинулся в кресле. – Твоя мама работает у меня уже больше десяти лет. За все время – ни одного нарекания. Честная, ответственная, исполнительная и верная. Поэтому, я всегда хорошо к вам относился. С малого возраста ты воспитывался в одних условиях с моим родным сыном, по сути, в одной песочнице. Вы с Диней – одногодки. Ходили в одну и ту же элитную школу, а позже и университет, который я оплачивал для тебя как для своего сына. И хотя вы не ладите, признаться, я надеялся, что вы двое подружитесь, как мы с Георгием когда-то, и, как и он – ты станешь для Дениса надежным союзником. Но сейчас все зашло куда-то не туда. С тобой явно что-то происходит, и я не понимаю что. А я не люблю не понимать чего-либо, ненавижу сюрпризы.
Он вздохнул и разом допил остатки спиртного.
– Денис рассказал, что за сегодня в университете ты умудрился настроить против себя сразу двоих сыновей влиятельных людей, причем открыто их провоцировал, и даже попал на видеоролик… Пока еще весь нанесенный ущерб – это только секундная слабость одного из них, которую запечатлела камера. Но, эти дети не славятся кроткостью характера, и я более чем уверен, что попытаются отыграться. Попытки собрать на тебя информацию – о многом говорят, в частности о том, что инициатор настроен серьезно. Я, конечно, в случае чего приложу все усилия, чтобы тебя прикрыть или защитить, но… скажем так, тягаться с семьей И Су – я не готов. Ее глава – И Су Чен – славится своей мстительностью и злопамятностью. У меня просто не хватит ресурсов им противостоять. Если я – кит, то они стая касаток, причем очень принципиальных, злопамятных, жадных и привыкших что им многое сходит с рук. Поэтому, пообещай мне пожалуйста, что ты не будешь усугублять этот конфликт, по крайней мере со своей стороны. А я попробую сделать так, чтобы его погасить на корню.
Я вздохнул. Он прав, конечно же, да и Денис прав. Он меня заложил, конечно, но если думать глобально проблемы со мной могут вылиться неприятностями его семье…
– Хорошо, Петр Петрович, я все понял. Я постараюсь избегать их, и вообще быть тише воды ниже травы. Только…
Он вопросительно поднял одну бровь, и кивнул, приглашая продолжить.
– Вчера, когда это все началось, они… короче, они вымогали с меня денег. Потребовали от меня чтобы я им заплатил тридцать тысяч как компенсацию. Якобы потому, что… да в принципе повод надуманный, как ни крути. Не было бы этой ситуации – придумали бы что-то другое. И завтра они скорей всего попробуют…
– Я понимаю. Я дам тебе денег, просто отдай, чтобы погасить конфликт. Тебе недолго осталось с ними пересекаться, я слышал И Су Чен собирается переезжать в провинцию – на родину в корейскую губернию, и наверняка заберет сына с собой. Думаю, всем станет легче.
– Хорошо, я понял. Сделаю как вы говорите.
– Вот и молодец. И Ярик, – окликнул он меня, когда я был уже в дверях. – Не злись на Дениса, и постарайся не конфликтовать с ним. Вы выросли вместе и должны быть друг за друга горой. В этой жизни очень мало людей, кому можно по-настоящему доверять. Уж поверь старику с его длинным и тернистым жизненным опытом, – и он махнул рукой, показывая, что разговор окончен.
Виктора снаружи не оказалось, зато внизу на первом этаже неожиданно обнаружился Денис, который с мрачным видом листал что-то на экране телефона. Увидев меня, он посторонился, но, когда я прошел мимо – окликнул по имени.
Я нехотя обернулся, уже предполагая о может пойти разговор.
– Вся эта ситуация вокруг тебя – по-моему ты слишком недооцениваешь ее серьезность. Я… не хотел рассказывать отцу, ты меня знаешь, я привык сам справляться, но тут…
Блин, он что извиняется?! Этого только не хватало.
– Слушай, Дэн, я что-то в толк не возьму… чего ты хочешь? И чего вообще от меня ждешь?
Он сунул телефон в карман и сделал шаг вперед, нахмурившись, и раздувая ноздри.
– Да ничего я от тебя не жду. Просто меня раздражает твоя манера... Ты словно какой-то тупой заучка – сидишь дома в своих учебниках под крылом мамочки, в универе ведешь себя как тихоня-зубрилка… – он осекся, глядя на выползающую кривую ухмылку на моих губах.
– Ну то есть… – он сообразил, что его слова не укладываются в картину последних пары дней, и похоже потерял ход мыслей.
Я тяжело вздохнул, сделал над собой усилия, и выдал:
– Спасибо тебе большое, за помощь. За то, что заметил Никеаса на стоянке, подвез ребят… я бы пропустил, и они бы вероятно пострадали. И за то, что рассказал отцу тоже.
– Но… – он недоумевающе уставился на меня.
– Ты все сделал правильно. У меня в жизни произошло кое-что, после чего мне напрочь отшибло критическое мышление. Ты, конечно, та еще заноза в заднице, но я на тебя зла не держу. И надеюсь, ты тоже.
Я ухмыльнулся, показал ему большой палец, и потопал в свою комнату в крыле для персонала, а Дэн так и остался стоять удивленно моргая. Перед дверью я затормозил, гадая чем бы достать ключ, который вероятно Лиза оставила как я и просил… в щель между дверью и полом проникал яркий свет. Лиза забыла выключить освещение? Или…
Я повернул ручку, и дверь открылась. Кровать была заправлена, в комнате идеальный порядок, на столе стоял поднос с давно остывшим ужином, а на стуле около стола сидела маман, явно дожидаясь моего возвращения. Внутренне я застонал: блин сейчас опять начнет морали читать.
– Привет, – поздоровался, стараясь притвориться уставшим. – Давно ждешь?
– Нет, – она отложила в сторону смартфон, поднялась со стула и сделала шаг в мою сторону. – Мне тут птичка на хвосте принесла интересные новости. Оказывается, мой сын не успел вернуться домой после сомнительной студенческой вечеринки, на которой употреблял в большом объеме дай бог если обычный алкоголь, так теперь еще в университете – вместо того, чтобы учиться строит из себя непойми кого – толи полицейского под прикрытием, толи шпану с улицы, решающую разногласия с помощью кулаков и острых предметов в глаза…
– Мам, не начинай, – выдохнул я, уже не сдерживая раздражения. – Кто тебе рассказал? И что вообще сказали? Уверен, все сильно преувеличено…
– Да как тебе сказать… Тут одно любопытное видео по сети гуляет, и заголовки веселые… «Студент перебрал с наркотиками и кидается с ручкой на одногруппников!» – она повернула ко мне экран мобильника.
Я резко выдохнул, выхватил телефон, бегло промотал видео… Да уж. Короткий кусочек, на котором видно, как Никеас спокойно подходит ко мне, дальше не видно, потому что снимали у меня из-за спины. Потом быстрое мельтешение, и вот уже рыжик припечатан к трибуне моим локтем, передавливающим трахею, а моя правая рука держит ручку у его глаза. Видео обрывается.
– Это… Здесь не все! Видео отредактировано! Вот у этого был нож! А этот схватил меня за грудки и требовал денег! Тут почти все обрезано! В аудитории была куча свидетелей, включая преподавателя!
– Ты каждому пользователю, кто просмотрит видео лично будешь это рассказывать?
Мде. Нечем крыть.
– Я примерно знаю кто выложил видео. Думаю, смогу договориться чтобы удалили.
Мама с сомнением покачала головой, отложила телефон в сторону.
– Дело не только в видео, Ярик. Мое мнение, зря я согласилась чтобы ты учился именно в этом университете. Все-таки в основном все студенты там из весьма… непростых семей, и такое вот поведение повлечет за собой целый ворох проблем…
– Я понимаю, мам. Ты думаешь, где я сейчас был? Петр Петрович мне все предельно понятно объяснил. Впредь я буду более сдержанным, не буду высовываться. Как, впрочем, и раньше. Это же я, мам! Твой сын, который почти всегда дома, редко гуляет и почти не дерется. Просто в этой ситуации – все уж слишком получилось… на меня наехали ни за что, да еще и денег потребовали… но уже все закончилось, поверь.
– Очень надеюсь. Мне сильно не нравится то, что с тобой последнее время происходит, Яромир.
– Все будет хорошо, обещаю.
– Тогда у меня последний вопрос, – с какой-то издёвкой в голосе мама направилась в ванную, сняла с крючка что-то маленькое и тоненькое. – Что это, откуда, и кому принадлежит?
В руке она держала нечто, напоминающее пару связанных между собой веревочек с небольшим треугольным кружевом в месте соединения. А я мысленно застонал.
Глава 7. Поверь, мне очень приятно с тобой познакомиться
– Даже не знаю, что тут и думать, – мама с притворным любопытством повертела в руках забытые Лизой стринги. – В обычной ситуации, найдя в твоей спальне подобный предмет я бы сочла это вполне нормальным событием. Но у нас тут загвоздка: дом охраняется, и постороннюю девушку ты сюда не приведешь. А из тех, кто имеет сюда доступ на роль твоей любовницы подходит… да считай никто не подходит. Значит, забывчивую пассию исключаем. Остается пара сомнительных вариантов, и все они немного… с отклонениями от нормы.
Я мысленно застонал, и, к сожалению, в этот раз далеко не от оргазма. К слову сказать, моей маме тридцать девять, и она еще вполне себе миловидная особа. Даже мои одноклассники заглядываются, я неоднократно ловил их взгляды, когда она меня подвозила домой. И она вполне современно ориентированная. Ну, то есть вполне себе зависает в соцсетях, фоткается в определенных ракурсах, ловит все определенные тренды и направления. Как-то я даже мельком заметил в ее телефоне приложение для случайных знакомств, и сопоставляя пару тройку ее странных поездок «по делам» – вполне себе представлял их конечную цель. Но, как говориться, что естественно – то не без оргазма. Поэтому, я ничуть не удивился ее таким разносторонне направленным предположениям.
– Мам, перестань. Мне восемнадцать. Я – взрослый мужчина. Поэтому, вправе не объяснять и не комментировать подробности, касательно моей личной жизни. Что бы тебе там не показалось.
Она внимательно посмотрела на меня, потом на миниатюрные трусики, снова на меня, окинула проницательным взглядом и выдала:
– Ого как заговорил. Очень надеюсь, что ты просто принес это домой как трофей, чтобы позже хвастаться перед друзьями. Потому что два других варианта наспех приходящих в голову – что ты украл чужое нижнее белье чтобы нюхать, или же что ты сам их носишь…
До меня не сразу дошел смысл сказанного, но когда дошел…
– Значит так. Я вполне нормально ориентирован. Не извращенец и не транс. Все остальное – не твое дело. Мам, ты меня, конечно, извини, но я настолько сегодня устал, что выслушивать и комментировать весь бред, который ты тут озвучила – нет ни сил, ни желания. – я едва сдерживался, из ушей уже шел пар, а где-то на задворках сознания противно хихикала демоница.
– Доказывать что-то или оправдываться – я не намерен. Поэтому, разрешаю тебе самостоятельно выбрать любой вариант, который тебе больше понравится, и который тебя устроит – мне ни холодно, ни жарко, что ты там себе решишь.
Ее брови удивленно поползли вверх.
– Тебе не важно, что о тебе думает твоя семья?
– Нет. Даже если ты решишь, что я их нюхаю, или даже что я трансвестит – на реальное положение дел и мои предпочтения это не повлияет, а время все расставит по местам. Поэтому, пожалуйста думай так, как тебе психологически комфортней. А теперь дай мне отдохнуть пожалуйста.
Мама покачала головой, впервые за долгое время не найдя что ответить, и двинулась к выходу. Проходя мимо меня, она притормозила, и ее взгляд за что-то зацепился. Остановившись, она вдруг надвинулась на меня, пристально оглядела, повернула мою голову вбок, заглянув куда-то за ухо. На лице на долю секунды промелькнуло облегчение, какая-то понимающая ухмылка, но серьезность тут же вернулась на место.
– Значит все-таки трофей. Ну хорошо. Очень надеюсь, что у тебя хватает ума предохраняться.
И она уже явно успокоенная взялась за ручку двери.
– Мам?
Она замерла на пороге.
– Оставь пожалуйста это там, где нашла, – я кивком указал на предмет, который она все еще держала в руке. – Думаю, его законная хозяйка обрадуется, получив назад свою вещь.
* * * * * *
Утром перед тем, как сесть в авто – охранник Дима молча вручил мне белый конверт от Петра Петровича. С Денисом мы всю дорогу не разговаривали, только кивнули друг другу прежде чем разойтись каждый на свои лекции.
Я медленно брел в сторону центрального входа, погруженный в раздумья. Краем глаза заметил, как студенты, да и некоторые преподаватели периодически оглядываются на меня и перешоптываются. Тем не менее, мне было не до того: три основные глобальные проблемы, вставшие передо мной – не давали покоя, затягивая в пучину отчаяния.
Во первых, осталось 28 дней, и я утрачу контроль над своим телом окончательно и бесповоротно. Два из трех желаний я уже бездарно истратил, и от пропасти отделяет третье, последнее. Причем, демонесса пока еще не заподозрила, что я собираюсь придумать способ сохранить свое тело и свою жизнь. Ну, точнее она уверена, что способа нет. Но в моем понимании – самый реалистичный вариант – это загадать желание, соответствующее договору, которое демонесса исполнить не сможет. Или заставить ее ошибиться, нарушить договор, чтобы его аннулировать. Пока, к сожалению, я не сильно в этом преуспел, но мое второе желание должно помочь с этим. По крайней мере – сильно повысило шансы. Признаться, я втайне надеялся, что Малисса дала с ним маху, и это будет поводом расторгнуть договор. Либо, если оно и правда сработало – я смогу поумнеть настолько, чтобы ее перехитрить. Даже вынудить дать мне больше времени, скажем на года два или три – а там уж возможно что-то подвернется…
Второе – это проблема дома Лусиано, и трупов там. Рано или поздно кто-нибудь туда наведается, и тогда… Признаться я долго ломал голову, как поступить. Идея оставить как есть была явно глупой – когда трупы обнаружат, снимут отпечатки… да, я итак бывал там часто, и насчет отпечатков смогу отбрехаться, но вот как объяснить мою кровь на полу в подвале… тут уж станет понятно, что я во всем этом участвовал. И какой вывод сделают правоохранительные органы догадаться нетрудно.
Ну и третье – это университетская мафия в лице И Су Йена, Никеаса и иже с ними. Я очень надеюсь, что когда отдам деньги и извинюсь – от меня отстанут, по крайней мере на время. И если я справлюсь с оставшимися двумя проблемами – можно будет считать меня счастливчиком…
Так за размышлениями пролетели первые четыре пары. Подхватив свои вещи, мы с Лехой Катькой и прилипшим к нам Егором – парнишкой сокурсником – направились в кафетерий.
Возле технического прохода во внутренний дворик университета стояли двое: незнакомый бритоголовый парень старше меня на пару лет, и рядом с ним – рыжий Никеас. Меня он тоже заметил, сказал что-то своему дружку, и тот тоже повернулся в мою сторону, разглядывая явно оценивающе. Я притормозил, секунду подумал и проговорил ребятам:
– Идите вперед, я вас догоню. Возьмите мне бургер и гранатовый сок, лады?
Алексей проследил мой взгляд спохватился:
– Ярик, ты что задумал?
– Все будет хорошо, не переживай. Я быстро.
И не слушая возражений направился прямо к Никеасу, который удивленно вскинул брови.
– Привет. Надо поговорить, – без предисловий начал я, подойдя вплотную, не давая им опомниться. – Лучше без свидетелей.
Никеас презрительно хмыкнул, выплюнул жвачку на пол.
– Ну давай… поговорим. – он кивнул в сторону бокового прохода и пропустил меня вперед.
Пройдя вглубь, я развернулся, доставая конверт и молча протянул рыжику.
– Насчет вчерашнего… я признаю, я повел себя неправильно, и слегка…
– Ох*ел, – вставил Никеас, сложив руки перед собой. – И не слегка, а конкретно.
– Я хотел сказать перегнул палку, – спокойно парировал я, – но твой термин тоже подойдет. В общем, хотелось бы загладить свою вину, попросить прощения и все такое… Вот. Здесь тридцать тысяч, как было сказано, – я протянул ему конверт с деньгами. – Если надо – готов при всех извиниться сказать, что был не прав и все такое…
– Нах мне это, – рыжий сплюнул, глядя в сторону входа на общую площадь. – Оставь извинения себе.
– Благодарю за понимание. Еще один момент: хотел попросить удалить то видео, которое выложили. Ну то, в классе…
Никеас кивнул на меня своему приятелю, хохоча:
– Слышал его? Он хотел попросить… ну так проси! Думаю, пятьдесят штук будет достаточно. Срок до послезавтра.
Я замолк, переваривая услышанное, и тихо выругался.
– Что-что? – приложил руку к уху рыжий, явно издеваясь. – Громче, не стесняйся.
– У меня не будет столько. Я и эти занял… Тогда ладно, не нужно. Надеюсь, разошлись краями…
– Что не нужно? – переспросил молчавший до этого бритоголовый.
– Ну видео… если цена пятьдесят штук – я столько не найду. Поэтому тогда пусть будет…
– Он не понял, – заржал тот, тыкая в меня кулаком с оттопыренным большим пальцем.
– Ага, – радостно кивнул Никеас. – Это не тебе решать, нужно или нет. Ущерб оказался куда больше, чем вчера могло показаться. Видос разлетелся и завирусился, его дохрена кто просмотрел.
Стоя на месте, я поиграл желваками, и сделал еще одну попытку выпутаться.
– Насчет репутации твоей семьи – я понимаю. Поэтому попросил помощи, чтобы с твоей семьей связались и урегулировали последствия моей… несдержанности. Думаю, сегодня ближе вечеру все должно решиться…
На этот раз Никеас почесал затылок, словно что-то припоминая, и лениво протянул:
– Да, мне дядя что-то говорил, у него был разговор с неким Градовым, и они вроде договорились об отсутствии претензий по ситуации в аудитории. Ты об этом?
Я промолчал, ожидая продолжения, которое как я уже понял – явно меня не обрадует.
– Ну так по той ситуации претензий и нет. Однако, есть другое. Сам по себе видос нанес репутационный ущерб, плюс опять же, вчера вечером возле стоянки – мы попали в аварию. И в этом тоже твоя вина.
Я лихорадочно задумался, ища, где прокололся. Мой разговор с Малиссой же невозможно прослушать так ведь? Тогда как он может увязать аварию со мной?
– Не понимаю, – спокойно возразил на его наезд. – При чем тут авария…
– Ну как же. Вчера мне пришлось дождаться вас на стоянке универа. Должен же я как-то тебя хм… мотивировать на исправление своих косяков? А раз я вынужден был тратить свое время на всякую херню, связанную с тобой, то и за последствия отвечаешь ты.
От такой наглости я аж растерялся, не найдя что ответить, а Никеас, подтолкнув меня к выходу, сказал вдогонку.
– Пятьдесят штук. Срок до послезавтра. Не принесешь – те п****.
Я снова оказался на аллее ведущей к центральному входу в универ, и поплелся на занятия. Вот же сука. И как спрашивается я должен сгладить с ним конфликт? Этак он будет придумывать все новые и новые причины трусить с меня деньги. Видимо, того новичка с рюкзаком он точно так же подловил на чем-то. Но со мной он просчитался. Обломится.
«Эй, шиза, ты здесь? » – позвал я.
«Я тебе уже говорила, чтобы ты обращался ко мне повежливей. Иначе, день исполнения нашего договора может оказаться для тебя очень грустным.»
«Он итак будет грустный, и врядли что-то изменится…» – я тяжело вздохнул.
«Поэтому, я в очередной раз посоветовала бы тебе отбросить проблемы в сторону и начать радоваться жизни. Я вообще не понимаю, что ты забыл в этом заведении. Какие знания ты хочешь тут почерпнуть и как они тебе пригодятся в дальнейшем?»
В чем то она права, конечно. Только вот…
«Знаешь, я бы очень круто повеселился и обрадовался, если бы смог выкрутиться из этой проблемы. А еще лучше сделать так, чтобы они прокляли тот день, когда решили связаться со мной. Вот это было бы развлечение. Сможешь организовать?»
«О, тебе стоит только пожелать! – промурлыкала демонесса. – И я мигом превращу их короткую жизнь в ад. А в самом ее конце туда же их и утащу. Ты знаешь, что надо делать…»
Я набрал в грудь воздуха, прикидывая в голове формулировку. И выдохнул. Стоп.
«Ты хорошо помнишь наш договор? » – вкрадчиво поинтересовался, отслеживая реакцию.
«Разумеется!»
«Эти уроды угрожают причинить мне вред. Ты должна устранить угрозу».
«Я должна устранить последствия угрозы. Если они причинят тебе вред, ранят или покалечат я верну твое тело в здоровое состояние, не волнуйся. Сил теперь мне хватит. Другой вопрос, что ты процессе ты будешь испытывать не самые приятные ощущения, но ведь я не обещала что все будет безболезненно, верно?» – демоница сказала это максимально скучным голосом, как бы намекая: хочешь решить проблему – загадай желание.
«А еще, они угрожают моим друзьям. Я хочу уберечь их от этой угрозы. Помнишь да? Любого человека, кого я назову – беречь и защищать. Ты должна помогать…»
Она затихла, явно обдумывая ситуацию и ища лазейки, а я молча направился дальше в аудиторию.
«Малисса?»
«Не мешай, я думаю над твоей проблемой.»
Ага, как же. Ты думаешь над тем, как извратить формулировку договора и уклониться от исполнения, заставив меня истратить желание. Но вслух, конечно, я этого не сказал.
В переходе к кафетерию, возле ротонды я наткнулся на знакомую компанию девушек. Неразлучная троица из четверки моих одногруппниц как всегда вместе. И с ними еще три девушки: милая невысокая блондиночка с колорированными черным прядями, уложеными на правую сторону, с голубыми глазенками, слегка детским личиком. Далее, моя давешняя знакомка Китсу-как-ее-там Сирогане и рядом с ней новая, незнакомая, но неуловимо похожая на нее девушка. Эта последняя очень сильно выделялась на фоне остальных. Ее одежда содержала в себе все признаки классического – делового стиля, но упрощенного и укороченного до куда более вызывающих и дерзких форм. Ярко накрашенные губы искривляла злая усмешка, блузка была расстегнута и затянута, демонстрируя ее нежную бледноватую кожу и откровенно соблазнительные формы.
Меня увидели, и более того обратили внимание, чего раньше не случалось. Яна, одна из одногруппниц, которая раньше вообще не замечала моего присутствия, словно я был пустым местом – пристально отсканировала меня с ног до головы, и неожиданно позвала:
– Яромир! Можно тебя на пару слов?
Разговоры прекратились, и оставшиеся пять пар глаз уставились на меня, кто изучающе, кто оценивающе, кто-то безразлично, а кое-кто и с оттенком презрения. Разумеется, последней была Китсу. Она что-то прошептала своей рыжей подружке, и та вздернула носик, рассматривая меня с каким-то нездоровым любопытством.
Вот же черт, еще этого не хватало. До сегодняшнего дня эти красивые куклы обращали на меня внимания не больше, чем на лишний стул в столовой: может он тут всегда и стоял, а может только появился, кому какое дело? Сейчас на меня мало что обратили внимание – подозвали, и это настораживает: за все время, которое я провел в этом универе я могу по пальцам пересчитать количество слов, обращенных в мою сторону кем-то из них.
Я приблизился, стараясь не показывать внутреннего напряжения и неловкого чувства, словно я не в своей тарелке.
– Привет! – поздоровалась Моник, жгучая брюнетка со стрижкой-каре и кукольной внешностью, и помахала рукой.
– Добрейший денек, дамы, – поздоровался я, останавливаясь на расстоянии пары шагов, благоразумно держа дистанцию.
Девушки рассмеялись. Китсу слегка приподняла носик и демонстративно отвернулась, всем своим видом выказывая презрение и нежелание общаться. Вчера она была куда общительней и доброжелательней, даже советы давать пробовала. Своеобразные правда… Похоже, она на меня до сих пор злится, после хамоватой выходки демонессы, управлявшей моим телом. И кстати, именно эта единственная выходка по отношению к представительнице противоположного пола обернулась для меня наибольшей неприятностью и агрессией от объекта. Все остальные хоть и были до ужаса странными и эксцентричными – но в конечном итоге располагали к себе девушек, на которых были направлены…
