Текст книги "По образу и подобию (СИ)"
Автор книги: Schnizel
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
Загородное поместье Дио Дуэйна оказалось настоящим замком, лишь немного меньшего размера, чем замок герцогини Кассандрийской, приспособленный нынче для нужд ОЗК. Их пленника переправили сюда в багажном отделении флайера под присмотром той разумной «шестерки», работающей на Морса, Дикона. Да, кажется, так он себя назвал. Вот странно, подумал тогда Вадим – киборг служит киборгу. Куда только катится этот мир.
Но сейчас вовсе не этот вопиющий факт вносит смятение в его мысли и эмоции. Из головы у Вадима не выходит осознание того, что они с Кирой в сложившейся ситуации оказались в положении статистов, никак не способных повлиять на происходящее. Данди просто заперся в одной из комнат с их пленником, с полного одобрения хозяина поместья. Какие бы грехи не лежали на совести полковника спецслужб Лероя Бартоломью Орланда, нельзя позволять киборгу пытать человека, а Данди явно был настроен идти до конца и использовать любые средства. Когда примерно час назад изнывающий от беспокойства Вадим сунулся было в комнату, где шел допрос, его мягко, но настойчиво выдворили наружу. Он успел лишь заметить, что внешне пленник выглядит целым и невредимым – ни следов крови, ни гематом на открытых участках тела, ни каких-либо признаков жесткого физического воздействия. Но в выражении его лица, во взгляде, обращенном на Bond’а, светился такой глубинный животный ужас, что бывший космодесантник и нынешний агент галаполиции, повидавший и переживший много чего на своем веку, на секунду перестал дышать.
Через пару минут после его вторжения у двери комнаты для допроса появился Дикон. Принял типовую позу и выражение лица туповатого, но усердного киборга в режиме «охрана объекта» и застыл, загородив собой дверной проем, очень недвусмысленно намекая всем своим видом, что повторения попыток проникнуть внутрь он больше не допустит. Ковалев лишь зубами скрипнул.
Пометавшись по коридору, словно загнанный зверь, потом постояв у панорамного окна минут пять, Вадим наконец спускается на этаж ниже и решительно стучится в дверь Кириной комнаты.
Ее гостевые покои, как и его собственные, выглядят необжитыми – сумка с неразобранными вещами стоит у кровати, на столике у окна рабочий планшет, комм, чашка недопитого кофе и блюдце с аппетитного вида булочками, к которым Кира явно даже не притронулась. То, как девушка съежилась в большущем кресле, поджав под себя ноги и сцепив руки в замок, а также застывшее словно маска выражение лица свидетельствуют о ее, мягко говоря, не самом бодром состоянии духа.
– И какого же ты тут сидишь, а?! – пускается Вадим с места в карьер, – Там один из твоих проклятых киборгов заперся с пленником в комнате и творит черт знает что! Ты же спец по этим ублюдкам, так разберись с ним!
Кира прикусывает костяшки пальцев, мотает головой.
– Данди всегда слушался только Стэна. Не подчинялся ему, а именно слушался, уже даже не как ребенок родителя, а как младший старшего. Это означает, что он мог послушаться, а мог и нет. Они пришли в ОЗК вдвоем, я тогда была поражена, насколько Данди развит как личность. До этого я встречала лишь одного такого киборга. Ты его знаешь.
– Еще бы не знать, – фыркает Вадим, – только развитие рыжему паршивцу на пользу не пошло, разве что пакостить стал изощреннее.
Кира невольно приподнимает уголки губ. Уж она-то в курсе, как Вадим на самом деле относится к Дэну, ее словесными демаршами не обмануть.
– Все киборги развиваются по-разному, ты наверняка это заметил. Если хозяин разумного киборга станет поощрять и стимулировать развитие органической части мозга у своего подопечного, то процесс ускорится в геометрической прогрессии, он будет проходить намного быстрее, чем у ребенка. Плюс у киборга есть процессор, с его помощью он может получать и обрабатывать информацию из сети. Чем сильнее связь между органической частью мозга и процессором, тем выше скорость развития. Ну и от личных способностей и характера многое зависит. Данди настоящий уникум, видел бы ты его синапсы на томографе. Плюс Стэн уделял ему много внимания. Как результат…
– Как результат – хитроумный, изобретательный, скрытный, жестокий и не признающий авторитетов сукин сын, – подхватывает Вадим на повышенных тонах. – И сейчас мы позволяем этому типу пытать человека. Вряд ли наш пленник невинная овечка, да пусть я даже уверен в обратном. Но мы не присяжные, не прокурор и не судья, и тем более не палачи.
Кира глядит на него в упор, чуть сузив глаза.
– Скажи, а ты сам на что пошел бы ради спасения Алика?
Вадим упрямо наклоняет голову.
– Не сравнивай несравнимое. Я человек. Я рос среди людей, меня воспитывали в соответствии с нормами человеческой морали и понимания ценности человеческой жизни, есть определенные границы, которые я не смогу переступить.
Кира чуть пожимает плечами.
– Серийные убийцы, насильники и изуверы тоже люди, выросшие среди людей. А Данди воспитывал Стэн. Ты веришь Стэну?
Вадим застывает на миг, шумно втянув воздух ноздрями. После службы в космодесанте невольно начинаешь делить всех окружающих на две категории – те, кому доверил бы прикрывать свою спину в бою, и те, кому не доверил бы. Стэнли Баскин однозначно попадает в первую категорию, чутье на людей Вадима почти никогда не подводит. Но упрямство не позволяет ему уступить в споре.
– Довольно пустой болтовни. Если ты веришь этому Bond’у, то какого черта он от нас прячется? Происходящее касается не только его. Мой сын, между прочим, в опасности.
Решительно тряхнув головой, Кира поднимается на ноги.
– Ты прав, нам стоит вмешаться. Просто… С Кассандрой почему-то нет связи, я более чем немного волнуюсь, да и последние дни были не из легких… Ладно. Отставить нытье. Идем к Морсу. Это его дом, в конце концов.
Спустя четверть часа делегация в составе Вадима, Киры и Морса оказывается у дверей комнаты, которую Вадим уже мысленно окрестил филиалом застенков святейшей инквизиции.
– Впусти нас, Дикон, – мягко просит, а не приказывает Морс.
Тот неохотно отходит в сторону, бурчит под нос:
– Тот тип явился за тобой, он тебя точно щадить бы не стал. На опыты и в утилизатор.
Морс пожимает плечами.
– Но я же не он. Никто из нас не он, запомни.
Он тянется к дверной ручке, но дверь сама распахивается навстречу гостям.
Лицо Данди застывшее, словно он заблокировал мимические мышцы имплантами, а глаза живые – пронзительные, цепкие, целеустремленные, глядящие словно бы сквозь незваных гостей.
Вадим делает стремительный шаг к стулу с сидящим на нем прикованным наручниками пленником, с замиранием щупает пульс. У того глаза полуприкрыты, голова свисает на грудь, из уголка рта стекает струйка слюны, ткань серых брюк между широко расставленных ног потемнела от влаги, пульс неровный, но отчетливый. Внешних повреждений по-прежнему не видно, и Вадим резко оборачивается к Данди.
– Что ты с ним сделал? Что-то вколол? Что именно?
Данди молчит, и это окончательно выводит Ковалева из равновесия. Когда он хватает Bond’а за отвороты куртки и с силой встряхивает, тот ощущается в его руках размякшей тряпичной куклой, хотя мог бы сделать так, что Вадим бы его с места не сдвинул. Глаза Данди потихоньку темнеют, взгляд фокусируется на вошедших. Он говорит, и голос у него какой-то странно ломкий и надтреснутый.
– В моем стандартном программном пакете этой методики не было. Я сам ее нашел и закачал из архивов спецотдела. Ее крайне редко используют – пойманным диверсантам и террористам достаточно обычной сыворотки правды и запугивания, а многие сами охотно идут на перевербовку, вопрос лишь в цене. Агентам же высшего ранга и лицам, отвечающим за национальную безопасность, в обязательном порядке прививают острую аллергию на вещества вроде пентотала и амитала. А эта методика заключается в сочетании легкого наркотика, гипноза и воздействия на определенные нервные узлы. В результате субъект как будто погружается в другую реальность, где сталкивается со своими самыми сильными страхами. Напуганный до смерти человек расскажет что угодно и не сможет соврать. Я все время думал про Стэна. Если он у них… Я знаю, чего он боится больше всего на свете…
Последнюю фразу Данди произносит почти шепотом, в упор глядя на Ковалева, его глаза теперь широко распахнутые, отчаянно-неверящие, и Вадим, обуреваемый ощущением, что перед ним не киборг шпионской линейки, справлявшийся с боевыми «семерками», а сломленный подросток, медленно разжимает руки, роняя их вдоль тела.
– Данди, сосредоточься! – голос Морса разрывает воцарившуюся на пару секунд гнетущую тишину. – Что ты узнал? Что он рассказал? Эти сведения помогут найти твоего человека, не забывай!
Окрик оказывает нужный эффект – Bond как будто выныривает из омута, резко мотнув головой, упрямо сжимает губы и наконец становится похожим на себя прежнего.
– Итак, проект «Демиург». Все началось с тебя. – Он кивает в сторону Морса. – Спецзаказ на клона знаменитого рок-музыканта зародил саму идею. Чего всегда желали такие люди как наш… гость? Власти, денег и вечной жизни.
– Старо как мир, – бормочет под нос Вадим. – И банально.
– Люди-то не меняются, – задумчиво произносит Морс. – Желания одни и те же.
– Вот именно. Инициаторы проекта уже располагали властью и деньгами, а вот как жить вечно, до сих пор никто не придумал. Вырастить своего клона, заменить больное дряхлеющее тело на молодое и здоровое? Легко, современные технологии это позволяют. Но как переселить собственное сознание в новое тело? Вот тогда они и обратились к опыту фриссов.
– Я, конечно, не биолог, – Кира озадаченно морщит лоб, – но звучит это довольно бредово. У фриссов перенос сознания через ДНК, это их физиологическая особенность, выработанная веками эволюции, людям такое недоступно.
Данди пожимает плечами.
– Я не расспрашивал Орланда о деталях их экспериментов, вряд ли он сам в курсе, он ведь не ученый. Но все, что им удалось – с помощью частичек фрисской ДНК спровоцировать у некоторых клонов пробуждение элементов генетической памяти оригинала. Это не трансплантация сознания человека, но уже шаг к ней. Поскольку эксперимент проводился на базе «DEX-компани», образцы ДНК для клонирования принадлежали ее сотрудникам, самым талантливым и перспективным из них, поскольку стратегически важно было знать – передастся ли интеллект оригинала клону в полной мере.
– Твою ж мать… – вырывается у Вадима. – Значит, Гибульский тоже…
Кира чуть бледнеет и прикусывает губу.
– Так вот, – продолжает Данди, – Интеллект очень даже успешно передавался, но об этом они узнали далеко не сразу – клон Гибульского, как оказалось, водил их за нос долгое время, искажая результаты тестов и устраивая мелкие диверсии. Он был в сговоре с фрисским ученым-генетиком, которого дексисты похитили и держали в плену в качестве как консультанта, так и донора образцов ДНК. В конце концов наш приятель Гидеон с помощью фрисса сбежал из лаборатории, напоследок хакнув их базу данных и уничтожив большинство материалов по эксперименту.
– Он знал так много, но молчал, – произносит Кира со вздохом.
– Стэн как-то говорил, что есть информация, которая похожа на капсулу с ядом – ты можешь случайно ее раздавить, и она тебя прикончит. Жаль, что тебя все-таки в это втянули.
Кира с вызовом вздергивает подбородок и явно готовится что-то возразить, но Данди жестом ее останавливает.
– Я еще не закончил. После побега Гидеона для эксперимента настали не лучшие времена – пришлось начинать все почти с нуля, а тут еще двое подопытных клонов умерли от загадочного вируса. Вот тогда-то мы со Стэном получили задание на сбор информации по объекту с кодовым обозначением «Ред-1», имя по паспортной карте Ковалев Александр Вадимович.
Теперь бледнеет и меняется в лице Вадим, но молчит, вытянувшись в напряженную струну и сжав кулаки.
– Мы приступили к выполнению – я пару раз проникал в квартиру Ковалевых под видом сантехника и курьера, подсадил домашнему искину очень удобный и незаметный утилит, позволивший ему в мой следующий визит опознать меня как лицо с правом доступа, но ни просмотр документов и вещей, ни изучение содержимого всех хранящихся в доме носителей информации результатов не дало.
– Ну ты и сволочь, – бурчит Вадим, уязвленный тем, что он, опытный коп, не заметил следов проникновения и ничего не почувствовал, но Данди пропускает реплику мимо ушей.
– Стэну повезло больше – он сблизился с одной из воспитательниц в детсаду, куда ходил Алик, и получил доступ к его рисункам.
– На черта вам сдались его рисунки? – Вадим нервно дергает плечом, – Он и рисовать-то не сильно любит.
– А ты приглядись внимательно, – Данди подходит к терминалу и выводит на голоэкран слайды.
Шагнув ближе, Вадим с недоумением разглядывает картинки, пытаясь понять что же он на них видит. Дома Алик рисует редко, предпочитает конструкторы и мультики, в детсаду же уроки рисования обязательны, и периодически счастливый папаша получал возможность лицезреть то свой собственный портрет во весь рост, смутно напоминающий связку сосисок разной формы, то более внятное изображение корабликов и флайеров, то натюрморт на заданную тему.
Опознать же, что изображено на этих слайдах, совершенно нереально, так, по крайней мере, изначально кажется Вадиму. Но вот взгляд цепляется за один рисунок, и бывший космодесантник безошибочно определяет в кривоватых контурах плазмомет одной из старых моделей, а на другом опознает ячейки маскировочной сети, прикрывающие очертания радара. С прочими рисунками сразу становится проще – черная загогулина, словно вырастающая из лужи разлитых чернил, это, несомненно, шебский «червь», а нечто, похожее на кучку хвороста, – «миротворец». Ну и еще несколько представителей «дружелюбной» шебской флоры и фауны. При том, что четырехлетний пацаненок совершенно никак не мог получить из внешних источников такие глубокие познания о боевых действиях на Шебе и о формах жизни на этой планете.
Мотнув головой, Вадим утирает внезапно вспотевший лоб.
– Не может быть… Алик появился на свет не в той чертовой лаборатории, где скрещивали людей и фриссов. История с центаврианской флэшкой…
Данди кивает.
– Да, случившееся попало в полицейскую базу, поскольку в результате инцидента погибло несколько шериан. В рамках задания мы со Стэном посетили ту шерианскую лабораторию и раздобыли всю информацию с их терминала, полностью восстановив картину произошедшего. Двое бандитов угрожали оружием шерианскому лаборанту, требуя начать клонирование фрисса, чье ДНК содержала флэшка. На флэшке были и другие ДНК, но лаборанту не дали об этом и слова сказать, пообещав его прикончить, если он тотчас же не приступит к делу. Он и приступил, с перепугу запустив первую попавшуюся программу клонирования, а она предусматривала анализ нескольких ДНК и отбор по критериям здоровья и способности к выживанию. Везение рыжего киборга тут ни при чем – его ДНК просто признали лучшей. Но ДНК фрисса содержала то, чего не хватало человеческому, так что программа случайно произвела примерно тот же синтез, что потом повторили генетики проекта «Демиург». – Глянув на Вадима исподлобья, Данди на секунду отводит глаза. – Стэн ощущал вину за то, что Алик оказался в опасности.
Вадим криво усмехается.
– Поэтому вы и примчались на выручку, как команда чокнутых супергероев?
Bond чуть пожимает плечами.
– Изначально планировалось просто тебя предупредить, но поскольку твои телефоны прослушивались, это могло не сработать.
– Вопрос в другом, – подает голос Морс, – что нам теперь со всей этой информацией делать?
Теперь уже криво усмехается Данди.
– Вообще-то я еще не все рассказал. Это только верхушка айсберга. Проект «Демиург» двигался по двум направлениям – переселение сознания в тело клона для продления жизни инициаторов проекта, а еще тайная замена ключевых политических фигур на их клонов. Вторая часть проекта вполне осуществима, несмотря на усилия Гидеона, – тут перенос сознания не только не нужен, но и нежелателен, поскольку марионетка с имитацией личности в кресле чиновника высокого ранга кураторов проекта вполне устраивает. И на эту мысль тоже натолкнул их ты, успешно заменив Дио Дуэйна на музыкальном Олимпе.
Морс закатывает глаза.
– Я сейчас ощущаю себя прямо каким-то пособником суперзлодеев!
Вадим фыркает.
– Бред, полный бред! Как так может…
Сигнал комма прерывает его на середине фразы, он раздраженно тыкает в кнопку соединения с абонентом и, не поздоровавшись рявкает:
– У тебя что-то срочное?!
А потом его лицо вытягивается, меняет оттенок, и, послушав пару минут своего невидимого собеседника, Вадим отключается, ошеломленно помотав головой.
– Вы не поверите. Хотя нет, после того что мы услышали, наверняка поверите. Со мной только что связался Роджер Сакаи…
______________________________________________________
Шапка работы была отредактирована, ссылки на визуализацию персонажей обновлены и перенесены в шапку.
========== Эпизод 8: Канун Дня космодесантника ==========
Планета Кассандра
– Ох, и извазюкался же!
Мэй Ким вынимает из кармана упаковку влажных салфеток и, присев на корточки, принимается вытирать Ковалеву-младшему, коварно подкинутому непутевым папашей всему коллективу ОЗК на воспитание, замурзанную физиономию и выпачканные чем-то бурым ладони. За их спинами снуют туда-сюда коротколапые рыжие собачки и переминаются с ноги на ногу еще шестеро малолеток, двое из которых киборги, а четверо – человеческая детвора в возрасте от четырех до семи лет: некоторые сотрудники успели перевезти на Кассандру семьи, и Кира начала всерьез подумывать об открытии школы.
Как только щеки и ладони Алика приобретают естественный цвет, Лаки, с ревнивым видом топтавшийся сзади, сует свою изрисованную бейсбольную биту под мышку и тоже протягивает вперед руки, украшенные разводами зеленого и оранжевого. Мэй закатывает глаза, предвкушая, что сейчас ей придется отмывать всю честную компанию, и терпеливо принимается за дело.
Минут десять спустя она с облегченным вздохом завершает последнюю процедуру, но тут щербатая девчушка с темными хвостиками над ушами приносит заместителю главы ОЗК одного из корги, тоже явно нуждающегося в санитарной обработке. Мэй думает, что выйти в сад подышать воздухом в обеденный перерыв было не такой уж хорошей идеей, и негодующе фыркает:
– Ну уж нет! Сегодня Реми и Иви отвечают за собак. Да и смысл мыть им лапы, все равно до вечера испачкаются…
Услыхав сзади деликатное покашливание, она порывисто оборачивается. Обычно по лицу Ирэла Аш-Сэя сложно что-либо прочесть, но сейчас нечто во всем его облике заставляет Мэй тут же напрячься.
– Все, бегите играть! – командует она малышне и дождавшись, пока они разбегутся, глядит на Ирэла, вопросительно приподняв бровь.
– Кажется, у нас проблемы, – произносит тот, – Большие проблемы.
***
Женщина, что по-хозяйски расположилась в кресле главы ОЗК, Киру Гибульскую не напоминает ни единой черточкой – высокая, жилистая, с резковатыми чертами лица и русыми волосами, собранными сзади в хвост, одетая в неброский, но элегантный серый брючный костюм.
Присутствующий в ее облике налет жесткой властности заставляет Мэй мгновенно ощутить себя вызванной к директору школьницей и растерянно замереть на пороге.
– А, госпожа Ким. Проходите.
Поведение незнакомки кажется Мэй возмутительным, и это помогает побороть растерянность. Она скрещивает руки на груди и вздергивает подбородок, спиной ощущая придающее уверенность присутствие Ирэла.
– Что вы тут делаете?! У вас нет права находиться в этом кабинете!
Незваная гостья по-акульи усмехается.
– Отчего же? Это ведь кабинет главы ОЗК, а значит я совершенно точно имею право здесь находиться. – Она плавно поднимается на ноги, кладет на край стола солидного вида кожаную папку с тисненым гербом Федерации и инфокристалл. – Поскольку начато официальное следствие в отношении Гибульской касательно нецелевого использования бюджетных средств, она более не может исполнять обязанности главы ОЗК. Здесь подтверждение моего назначения на этот пост, в бумажном и электронном виде.
Деревянной походкой Мэй делает шаг к столу, стремясь унять колотящееся сердце, и принимается тщательно изучать документы, чтобы дать себе время успокоиться и обдумать свое дальнейшее поведение. Краем глаза она замечает присутствие в кабинете еще двоих – неприметного вида мужчин, похожих на тени – один методично просматривает папки с документами, хранившимися в сейфе, а второй сидит за терминалом, открывая вирт-окна одно за другим.
Перед отъездом Киры они обсуждали возможность чего-то в этом роде, но… Все равно все слишком внезапно. И как эти люди сюда попали? Ну да, тот корабль с медицинским оборудованием, принадлежащий Министерству социального обеспечения Федерации. Два часа назад Мэй сама дала разрешение на его посадку. Боже, какая дура. Следовало бы догадаться, найти предлог, чтобы не пускать их сюда, или хотя бы потянуть время… Но что толку теперь сожалеть?
Между тем новая хозяйка кабинета неторопливо наливает кофе в любимую Кирину кружку и вновь улыбается Мэй. На сей раз ее улыбка меньше похожа на акулий оскал, но в ней по-прежнему нет ни малейшего намека на человеческую теплоту и приветливость.
– Кажется, мы начали знакомство не на той ноте, на которой следовало бы. Впрочем, я сама виновата – даже не представилась. Меня зовут Саманта Пул, я сотрудник ГБР. Несмотря на не слишком приятный повод, я рада встрече с вами. Вы ведь раньше работали на одну из наших структур, слышала о вас много хорошего. Надеюсь на вашу помощь в расследовании и введении меня в курс дела касательно текущей работы ОЗК.
Мэй словно бы окатывает волной жара. Если это был способ вывести ее из равновесия, то цель достигнута – о том, что Мэй когда-то внедрили в «DEX-компани» спецслужбы, под видом практикантки, знала только Кира. И то, что после Шебы она подала в отставку, дела не меняет. Теперь Ирэл ощущается за спиной вдвойне острее, но иначе. Он ведь не знал. Сейчас он может подумать, что она работала на них все это время… Черт, черт!..
Саманта тоже обращает внимание на Ирэла, которого раньше демонстративно не замечала.
– Я полагаю, нас с вами ждет долгая беседа, Мэй. Ничего, что я по имени? И пообщаться нам нужно наедине, без посторонних. Ведь инспектор Аш-Сэй не является сотрудником ОЗК, верно? Теперь, когда я приняла пост, присутствие на Кассандре людей, не имеющих к ОЗК отношения, станет крайне нежелательным в виду специфичности здешнего контингента.
– Я не посторонний, отнюдь, – ровный голос Ирэла помогает Мэй справится с надвигающимся приступом паники, – Я жених госпожи Ким.
Щеки и уши Мэй на секунду обдает жаром, а усмешка новой главы ОЗК превращается в кислую гримасу.
– И скоро вас можно будет поздравить?
– Через пару месяцев. – Подняв голову, Мэй наконец-то решается посмотреть незваной гостье прямо в глаза. – И я понемногу привлекаю своего будущего мужа к делам Общества. Вдобавок у нас есть множество других компетентных сотрудников, чье мнение представляет не меньшую ценность, чем мое. Так что могу устроить для вас экскурсию и познакомить со всеми.
Новая глава ОЗК явно не горит желанием с кем-то знакомиться, но отказаться значит потерять лицо.
***
В бухгалтерии куда более многолюдно и шумно, чем обычно – помимо начальства и рядовых сотрудниц, испуганно съежившихся по углам, забаррикадировавшись папками с документами, в просторном помещении присутствуют двое незнакомцев, неуловимо похожие на тех, которых Мэй видела в кабинете Киры.
Сергей Петрович и Сара Соломоновна на сей раз выступают единым фронтом, отражая натиск неприятеля – главбух жонглирует вирт-окнами с таблицами, сводками и диаграммами, доказывая одному из ревизоров обоснованность цены на какую-то поставку, а глава юридического отдела выкладывает перед своим оппонентом стопки документов, касающихся судебных разбирательств, связанных с их подопечными, исподволь расшатывая его душевное равновесие несмолкаемым словесным потоком.
При виде этой картины тугая пружина внутри Мэй чуть разжимается – в ней начинает теплится искорка надежды на то, что если документальных доказательств каких-либо серьезных нарушений не найдут, их, возможно, оставят в покое.
Саманта тоже понимает, что здесь им ловить нечего, пока, по крайней мере, и предлагает не беспокоить персонал бухгалтерии во время проверки.
В лаборатории суета, вечный бардак и тарелки с едой вперемешку со штативами, колбами, мелкими приборами, какими-то запчастями; биоклавиатура, явно страдающая несварением, горы канцелярки и карикатура на Збышека, намалеванная на салфетке и триумфально нанизанная на торчащий из стакана карандаш.
Мэй с каким-то щемящим чувством думает, что если бы беспорядок являлся преступлением, то новой главе ОЗК не пришлось бы долго искать причину привлечь их всех к ответственности. Саманта не стала задерживаться в бухгалтерии – что же она рассчитывает найти здесь?
Однако теперь их гостья проявляет нешуточный охотничий азарт – выросшие будто из-под земли трое вооруженных громил в неприметной серой униформе оттесняют недоуменно переглядывающийся и перешептывающийся персонал на середину помещения и принимаются методично переворачивать и перерывать все вокруг, усугубляя бардак до состояния полного хаоса. Збышека отчего-то не видно, и Мэй думает, как бы исхитриться улизнуть в коридор и связаться с ним по комму.
Ковальский появляется и без вызова, только совершенно неожиданным способом – ведомый одним из громил, с заломленной назад рукой и заляпанным кровью из разбитого носа белом халате.
– Эй, что вы творите?!
Мэй рвется вперед, но рука Ирэла предостерегающе смыкается на ее предплечье.
– Вот. Этот крысеныш попытался припрятать. – Громила толкает Збышека к остальным сотрудникам лаборатории, заставив упасть на колени, потом ставит к ногам Саманты небольшой, но явно тяжелый металлический ящик с ручкой, и, расплавив с помощью бластера замок, откидывает крышку. Присев на корточки, та запускает руку внутрь и с удовлетворенным видом рассматривает россыпь крошечных чипов на своей ладони. А потом поднимает глаза на Мэй.
– Видите, как все просто? Обвинение в расхищении государственных средств было лишь предлогом. Мы знали, что здесь готовится нечто посерьезнее. И вот доказательство – чипы, искусственно вызывающие у киборгов «синтез Гибульского». Они способны спровоцировать массовые срывы, которые неизбежно приведут к многочисленным человеческим жертвам. А это уже терроризм. Да-да, моя дорогая – терроризм и государственная измена. И все, причастные к этому, в самом скором времени подпишут признание. Никто не избежит… – внезапно прервавшись, Саманта глядит куда-то за спину Мэй, – а куда же делся ваш жених, милочка? Неужели испугался и покинул вас в самый ответственный момент? Ну, ничего, не беспокойтесь. Его непременно отыщут.
***
Планета Земля
Поднявшись с неудобного металлического стула, Виктор Аристархович Саломыга неторопливо разминает затекшие суставы, а сидящая напротив на таком же стуле совершенно обнаженная смуглая женщина с вьющимися темными волосами, ловит взглядом каждое его движение.
Шагнув к ней, Виктор Аристархович отечески любовно проводит ладонью по ее волосам, потом приподнимает ее голову за подбородок.
– Ты не рассказала мне что тебе снилось сегодня ночью.
– Море, – отвечает она, чуть помедлив, глубоким грудным голосом, – мне снилось море.
Его негромкий хрипловатый смех похож на кашель.
– Море… Как банально. Но ладно, так и быть. Скоро ты увидишь море. А еще у меня для тебя будет подарок. Очень дорогой подарок. Ты сохранишь его у себя под сердцем, будешь беречь его, заботиться о нем как мать заботится о ребенке в своей утробе. Будешь ведь?
Вместо ответа она ловит его руку и прижимается к ней губами, а он задумчиво улыбается и гладит ее по волосам.
– Хорошая девочка… Девочки куда лучше мальчиков. Даже как-то жаль… Кстати, о мальчиках. – Судя по изменившемуся выражению лица, он внезапно переключается на другой предмет. – Любопытно узнать об одном из них.
В просторном и почти пустом помещении несколько терминалов; приблизившись к одному из них, Контроль активирует вирт-окно.
У появившегося на экране человека бледное, одутловатое и невыразительное лицо; в ответ на вопросительный взгляд шефа он лишь качает головой.
– Пока никаких результатов по Баскину. Мне продолжать? Изменить методику?
Морщинка на высоком выпуклом лбу Виктора Аристарховича становится глубже, взгляд темнеет, и он медленно качает головой.
– Нет. Пожалуй, хватит. Как видно, его психологический профиль не был исчерпывающим, увольте того, кто его составлял.
– Что делать с объектом? На ликвидацию?
– Пожалуй, нет… Это слишком просто и быстро. В конечном итоге все ломаются, вопрос лишь во времени. Мне хотелось бы увидеть его сломленным, это будет любопытно. Так что переправьте его через канал D и отслеживайте на каждом этапе. Я хотел бы встретиться с ним снова. Если он выживет, разумеется.
***
Борт транспортника «Космический Мозгоед»
– Ну вы же пойдете, да?! Ну, Станислав Федотович! Такое раз в жизни бывает!
Выхватив у Теда тисненое золотом приглашение, которое курьер доставил на борт четверть часа назад в солидного вида конверте с гербом Федерации, Полина принимается рассматривать его со всех сторон.
Капитан Петухов скептически хмыкает, чешет затылок, чуть сдвинув фуражку вперед.
– Делать мне нечего, только время тратить на всякую ерунду. И с чего военному министерству пришла в голову эта идея? Деньги некуда девать?
– Известно с чего, Стасик, известно с чего… – Незаметно подкравшийся сзади Вениамин ловко перехватывает у Полины яркую открытку. – Ведь круглая дата, полвека назад основали тот род войск, в котором ты доблестно отслужил. Вот твое бывшее начальство и решило порадовать как ветеранов, так и нынешних героических космодесантников грандиозным концертом.
– Меня бы больше порадовала, скажем, юбилейная денежная выплата.
Вениамин, успевший передать приглашение по эстафете Дэну, укоризненно цокает языком.
– Ну вот, как все-таки бизнес портит человека. Экий ты, братец, стал меркантильный. И чего б тебе не сходить? Нам даже маршрут менять не придется – все равно на Землю летим, просто задержимся на пару дней.
– Вень, ну ты в курсе, что не особо я большой любитель как музыки, так и общества разных шишек, как военных, так и гражданских.
– Не будь эгоистом, о молодежи подумай, – Вениамин многозначительно кивает на Теда и Полину, что уже вдвоем увлеченно просматривают список имен выступающих звезд. – Это же приглашение на троих. А кого с собой-то брать?
Услыхав последние слова, Ланс, что до этого вычесывал Сеню, пристроившись на диване, прикрывается котом и принимается усиленно косплеить предмет мебели, а Дэн с настороженным видом пожимает плечами. Но Вениамин успокаивающе машет им рукой.
