355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Savva » В тихом омуте черти водятся (ЛП) » Текст книги (страница 4)
В тихом омуте черти водятся (ЛП)
  • Текст добавлен: 12 июня 2018, 14:30

Текст книги "В тихом омуте черти водятся (ЛП)"


Автор книги: Savva



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Скорпиус в Хогвартсе, там для него безопасней всего, а для меня дом никакой угрозы не представляет, – отрезал Драко.

Понимая, что разговор закончен, Теодор бессильно зарычал:

– Мудак! – и закурил очередную сигарету, вдохнув так глубоко, как только мог, пытаясь никотином сбить раздражение.

Комнату наполнила неловкая тишина, и Драко, по-прежнему сидевший на краешке стола, завертел головой, пытаясь отвлечься и хоть чем-то успокоить нервы. Словно в замедленной съёмке, Тео отчётливо зафиксировал момент, когда серые глаза друга наткнулись на мерцающий заголовок.

– Блин! – выругался он шёпотом, коря себя за то, что не уничтожил этот чёртов «Пророк» после прочтения. Он точно знал, чего ждать от друга, и реакция последовала незамедлительно. Спустя несколько минут Драко швырнул газету обратно на стол и, пронзая друга стальным взглядом, спросил:

– Что за чушь?

Теодор постарался как можно более равнодушно пожать плечами и ответил:

– Если я правильно помню, конкретно эта чушь касается Грейнджер.

– Она наконец-то бросила Уизела? – протянул Драко, по-прежнему не спуская с друга внимательного взгляда. – Хм, интересно.

Нарочито медленно и безразлично вздохнув, Тео прочитал заголовок статьи ещё раз.

– Да, похоже, она наконец созрела.

Он изо всех сил пытался удержать на лице маску незаинтересованности, делая вид, что его вниманием безраздельно завладела дымящаяся в руке сигарета.

Малфой подозрительно сощурился.

– Хм, интересно, – медленно, как будто что-то вспоминая, произнёс он. – Знаешь, я до сих пор помню, когда и при каких обстоятельствах ты начал работать с Поттером. Однако я никогда не понимал, почему ты вообще согласился на это. Грейнджер тебя уговорила, не так ли? Нашла тебя, попросила помочь и ты не смог сказать «нет», наповал сражённый прекрасными глазами лани, полными невинности и восхищения. Всего и понадобилось-то несколько томных взглядов да взмахов густых загнутых ресниц, и наш крутой детектив растаял и поплыл.

– Что ты несёшь? Я никогда не питал к ней никакого интереса, – пробормотал Теодор защищаясь.

– Ну, честно говоря, я никогда не верил твоим словам. На самом деле, я всегда подозревал, что всё как раз наоборот. Ты её не преследовал – это правда. Хотя теперь, когда я думаю об этом…

Драко замолчал, вероятно, пытаясь что-то вспомнить, и спустя минуту Тео понял, что тот догадался обо всём.

– Министерская вечеринка… – прошептал Малфой.

Резко соскочив со стола, он обличающим жестом ткнул в сторону Нотта длинным и бледным указательным пальцем и поражённо воскликнул:

– Тебя не было в зале, когда всё случилось! Тебя не было, потому что ты пошёл за ней! Ни хрена себе, приятель! – он опёрся ладонями на стол и, наклонившись к другу, негромко и заинтересованно протянул: – Ну и как она? Хороша?

– Пошёл к чёрту, Драко! – угрожающе зарычал Тео.

Явно довольный результатом, Малфой выпрямился и ухмыльнулся. Однако в следующую секунду его лицо посерьезнело, и уже без тени насмешки он произнёс:

– Поттер с тебя кожу живьём сдерёт.

Теодор выдохнул колечко дыма и кивнул.

– Ага.

– Чёрт возьми, Тео! Это плохо. Она тебе не какая-то одноразовая тёлка, она – долбанная Гермиона Грейнджер, которая ничего не делает наполовину. Серьёзно. И всё-таки… Она хороша?

– Ты же знаешь ответ, дружище. Джентльмен никогда…

– …не рассказывает о победах, – закончил Драко и тут же воскликнул: – По этому поводу нужно выпить! Ты со мной?

– Нет, я не могу. У меня убийца до сих пор на свободе бродит, забыл? Тот, который, видимо, очень неравнодушен к твоей бледной заднице.

– Да… Это плохо, конечно… Ну, я пошёл… – Драко отсалютовал в знак прощания и вышел, оставив дверь открытой. – Приходи завтра утром, отправимся в Хогвартс вместе, – раздалось уже из соседней комнаты.

Тяжело вздохнув, Нотт подпёр подбородок ладонью, размышляя над словами друга о Гермионе.

«Драко прав? Неужели у нас когда-то что-то было с Грейнджер?»

Но тут же, тряхнув головой, пробормотал:

– Хрень какая-то, – резко встал из-за стола и быстрым шагом вышел из комнаты.

У него не было времени на бесполезные самокопания, да и вообще, все эти трогательные переживания больше подходили бабам. А вот что его волновало сейчас на самом деле – это необходимость встретиться с Поттером по поводу семейства Гринграсс.

Быстро добраться до начальника не составило труда, поскольку они были соседями по коридору. Нотт вошёл, кивком поздоровавшись с ребятами, сидевшими в комнате рядовых авроров, и продолжил путь к кабинету Поттера. Уже у самой двери услышал громкие голоса и остановился, насторожившись. Он узнал напряжённый голос Гарри, успокаивающий кого-то:

– Рон, пожалуйста, остынь.

– Почему, Гермиона? Скажи мне, почему! – кричал этот кто-то, в ком Теодор узнал Рональда Уизли.

Заинтересованно выгнув бровь, Тео придвинулся поближе к двери, так как ему тоже было очень интересно узнать: «Почему?»

Затем до него донёсся звук тяжёлых шагов, какой-то шорох и строгий голос Гермионы:

– Рональд, отпусти руки, ты делаешь мне больно!

Эти слова тут же подтолкнули Тео к действиям. В следующую секунду он с силой распахнул дверь и без предупреждения въехал кулаком Уизли в челюсть. Он знал, что поступил правильно, потому что его вмешательство мгновенно переломило ситуацию, отправив Рональда полежать на вульгарном красном ковре, застилающем паркет в кабинете. Уизли сразу схватился за лицо и заорал:

– Какого хрена?

Поттер, по-прежнему не вставая из-за стола, закричал:

– Нотт, какого чёрта ты творишь!

А Грейнджер смотрела на него с выражением, которое, честно говоря, он не мог сейчас расшифровать.

– С тобой всё в порядке? – спросил он, беря её руки в свои и с закипающей яростью изучая синяки, зацветающие на хрупких запястьях.

– Я в порядке, Тео, – прошептала Гермиона. – Тебе не следовало…

Она не успела закончить, потому что в ту же самую секунду, яростно рыкнув, рыжий неожиданно вскочил с пола и тяжёлым кулаком заехал Тео в лицо. К счастью, Теодор смог удержаться на ногах, однако, не мог не признать, что Уизли застал его врасплох и поразил силой удара. Пришлось потратить минуту-две на то, чтобы окончательно прийти в себя.

– Рон! – закричали Поттер и Грейнджер одновременно.

Рыжий моментально подскочил к жене и угрожающе нависнув над ней, прохрипел:

– Так это он! Ответь мне, чёрт побери!

– Рон! – ещё раз выкрикнул Поттер.

Было очевидно: Главный аврор, несмотря на всю свою доблесть, совершенно не понимает, как разрешить драму, разворачивающуюся перед ним, и теряет контроль над ситуацией.

Тео, сплюнув наполнявшую рот кровь, выхватил палочку и, прошипев:

– Шаг назад, Уизли! – оттеснил его подальше от Гермионы, загородив её собой.

Рональд глянул на него, на жену, на верного друга, снова на жену…

– Вы мне отвратительны! Все вы!

Бросив эти горькие слова сквозь стиснутые зубы, он вытер разбитую губу и вышел из комнаты, захлопнув дверь с оглушительным треском.

Пережидая затянувшееся молчание, Нотт огляделся, пытаясь оценить обстановку, которая, мягко говоря, была далеко не безмятежной. Опешивший Поттер с сидящими набекрень очками и как никогда растрёпанными волосами склонился над столом, зажимая переносицу. Гермиона стеклянным взглядом гипнотизируя что-то, видимое только ей, всё ещё стояла посреди комнаты, рассеянно массируя синяки на запястьях.

Наконец она собралась с духом и тихо, извиняющимся тоном заговорила с другом:

– Мне так жаль, Гарри. Я не хотела вовлекать тебя в эти разборки. Объясню всё позже, ладно?

Поттер сухо кивнул, и Грейнджер, резко развернувшись, поспешно покинула кабинет.

– Как ты здесь оказался, Нотт? – спросил Гарри, остановившись усталым взглядом на детективе.

Быстро изменив свои намерения и отказавшись сейчас поднимать вопрос о семействе Гринрасс, Тео пожал плечами.

– Я просто проходил мимо, Поттер. Поговорим позже.

С этими словами он рванулся вслед за беглянкой, полностью игнорируя то, что Главный аврор что-то кричит ему вслед. Теодор преследовал определённую цель: ему до зарезу необходимо было поговорить с Гермионой Грейнджер.

Он догнал её в коридоре и, подхватив под локоток, затащил в отдел расследований.

Пинком распахнув закрытую дверь своего кабинета, он невербально накинул на неё запирающие и заглушающие чары. Не позволяя Гермионе развернуться, прижал её спиной к своей груди и спросил:

– Почему ты ушла?

Грейнджер была напряжена, словно натянутая струна, но стоило Тео коснуться губами её кудрей, она расслабилась в объятьях.

– Хочешь знать, почему я ушла от Рона или почему ушла, пока ты спал? – спросила она, откинув голову ему на плечо.

– И то и то, – прошептал Нотт, покрывая изящную шею поцелуями, хотя это и шло в разрез с его принципами и здравомыслием.

– Ты не похож на человека, которому нравится просыпаться в чьих-то объятьях, Тео, – Гермиона выгнулась, предоставляя в его распоряжение ещё больше простора для поцелуев и покусываний. – Я просто хотела спасти тебя от неловких оправданий.

– А почему ты ушла от Уизли? – прошептал он, зарываясь лицом в пышные, изумительно пахнущие волосы, и скорей почувствовал, чем услышал, что она тяжело вздохнула.

– Просто время пришло. Честно говоря, надо было это сделать ещё несколько лет назад. Мы уже давно жили, словно двое незнакомцев, в силу обстоятельств вынужденных соседствовать под одной крышей. Это было несправедливо и неправильно. Для нас обоих… но особенно страдали дети. Все понимали, что развод лишь дело времени. Просто Рон… – её голос чуть дрогнул, – человек очень самодостаточный…

Чувствуя, как в груди неожиданно поднимается непонятный гнев, Тео развернул её к себе лицом и, глядя прямо в огромные карие омуты, взревел:

– А мне в вашей тонкой внутренней драме какое место отведено?

Гермиона не дрогнула под его напором, и так же прямо глядя в его глаза, вызывающе парировала:

– В какой роли ты себя видишь, Тео?

– Ни в какой! Мне в ней нет места! – рявкнул он, застигнутый врасплох её вопросом, однако, секундой позже добавил, чуть более мягко: – Я не знаю.

– Хм, – мурлыкнула Гермиона, поднимаясь на цыпочки. – Ну, тогда, думаю, тебе самому придётся выбирать роль по нраву, детектив.

И, резко дёрнув за галстук, впилась в его губы своими, горячими и припухшими.

Стоило только их ртам столкнуться в страстном поцелуе, настоятельная необходимость обладать этой женщиной накрыла Тео с головой. Да, им нужно было поговорить. И да, он должен был разобраться в сложившейся ситуации. Но всё это было перенесено на потом, потому что ничего не было важней и неотложней, чем обладать Гермионой Грейнджер здесь и сейчас.

На этот раз не было ничего похожего на их прошлую встречу, наполненную медленным обоюдным изучением тел, предварительными ласками и последующим соблазнением. Сегодня Теодор не был ни нежным, ни неторопливым, ни обходительным. Нет. На этот раз он был требовательным и властным. Он просто разорвал скромную белую блузку и лифчик, так что пуговицы и застёжки веером разлетелись в разные стороны, задрал юбку и, отбросив трусики, поднял ведьму и практически швырнул на стол. Рыкнув от нетерпения, он набросился на пышную грудь, чувствуя, как Гермиона судорожно вцепляется пальцами в его волосы, стонет и вздыхает оттого, что зубы чуть прикусили один из тёмно-розовых сосков.

Несколько секунд – и ширинка расстёгнута, ещё мгновение – Тео, дрожа от нетерпения, вошёл в жаркую плоть и застонал: Гермиона была чертовски мокрой. Крепко обняв, поймал сладкие губы своими и мощно двинул бёдрами, до упора загоняя член внутрь тесного, влажного, жаждущего лона… А затем они двигались требовательно и ненасытно, стонали, ругались. Вместе. Словно в горячечном бреду Тео входил и входил в неё – жадно, властно, быстро, одержимый только одной мыслью – быть в ней, слиться в единое целое…

– Тео, – простонала она хрипло.

И в следующую же секунду они кончили, судорожно содрогаясь в сладких, исступлённых муках оргазма. Обессиленный Теодор рухнул на грудь Гермионы, а она обвилась вокруг него, всё ещё трепеща и крепко прижимая сильное тело к своей влажной от пота, солоноватой коже, из последних сил стараясь удержать его на ней… в ней…

Теодор не знал, сколько прошло минут в безмятежном расслабленном блаженстве, как вдруг внезапная вспышка света заставила его распахнуть от удивления глаза. Перед ним материализовался туманный силуэт, принявший форму английского бульдога, в котором Тео узнал патронус Стивена. Раздался голос старшего следователя:

– Мы в Святого Мунго. Энтони ранен.

========== Глава шестая ==========

Теодор не знал, сколько прошло минут в безмятежном расслабленном блаженстве, как вдруг внезапная вспышка света заставила его распахнуть от удивления глаза. Перед ним материализовался туманный силуэт, принявший форму английского бульдога, в котором Тео узнал патронус Стивена. Раздался голос старшего следователя:

– Мы в Святого Мунго. Энтони ранен.

***

Поначалу Теодор почти поддался нестерпимому желанию закрыть глаза, ещё крепче обнять успокаивающе тёплую Гермиону и просто проигнорировать проклятую реальность, которая в очередной раз ворвалась и разрушила невероятно прекрасный момент его жизни.

– Вот же чёрт! – пробормотал он, нехотя выскальзывая из нежных объятий и выпрямляясь.

По прошествии нескольких секунд в голове его уже кружилась тьма-тьмущая возможных сценариев того, что могло произойти с Энтони. Подкреплённое богатым опытом воображение выдавало варианты один за другим. Глубоко погружённый в раздумья, Тео, механически натянув и поправив одежду, шагнул к двери, одновременно снимая охранные заклинания.

И уже у самого порога услышал хрипловатый шёпот:

– Подожди, – заставивший остановиться и замереть на месте.

«Блин! Гермиона!»

Ошарашенный тягостной новостью, Теодор совсем упустил из виду, что в кабинете находится кто-то ещё, кроме него. Он медленно обернулся, ругая себя за то, что забыл о ней, и готовясь к тому, что сейчас на него обрушится шквал негодования. Ведь, если на минутку задуматься, именно он притащил Гермиону в свой кабинет, как одержимый, овладел ею на столе, а затем, спустя всего несколько минут, благополучно забыв о ней, попытался уйти без единого слова.

Однако, что удивительно, в её карих глазах не обнаружилось и тени неодобрения или гнева! Всё ещё взъерошенная и раскрасневшаяся, она смотрела с неподдельным беспокойством.

– Тебе нужна помощь, Тео? Может, мне стоит пойти с тобой в Мунго? Я могу поговорить с Соней, – предложила она, вскакивая со стола и пытаясь застегнуть порванную рубашку.

«Вот она, прежняя Грейнджер, снова, как в школе, готовая броситься на любую амбразуру… Словно и не было всех этих промелькнувших в одночасье лет».

Усилием воли Нотт подавил циничный смешок, комом застрявший в горле.

– Нет.

Он отрицательно качнул головой, пристально наблюдая за тем, как быстрые пальцы просовывают перламутровые пуговички в петли, ловко скрывая следы, которые он имел наглость оставить на её коже. Его мгновенно накрыла необъяснимая волна раздражения, и, не сдержавшись, Теодор грубо рявкнул:

– Сделай мне одолжение, Грейнджер, держись, на хрен, от всего этого подальше!

Развернувшись, он уже коснулся пальцами дверной ручки, когда внезапно услышал за спиной тихий вздох и замер. Зарычав, он с невнятным проклятьем повернулся и двинулся в сторону застывшей в середине комнаты Гермионы. В два шага Нотт достиг её и обхватил тонкое лицо ладонями. Поглаживая припухшую нижнюю губу большим пальцем, повторил уже гораздо мягче:

– Пожалуйста, Гермиона… Тебя это не касается…

Прижавшись к ней мимолётным поцелуем, Теодор вышел из кабинета. Закрывая за собой дверь (чтобы позволить Гермионе привести себя в порядок), он ещё успел услышать прозвучавшее вслед напутствие:

– Пришли Патронуса, если я понадоблюсь, Тео.

Никого по пути не встретив, он торопливо промаршировал до ближайшей мужской уборной. Оказавшись внутри, Нотт лихорадочно поспешил к раковине и открыл кран. Бормоча невнятные, бессвязные ругательства, подождал, пока из крана не полилась ледяная вода, и заехал кулаком в собственное отражение в зеркале. А потом, чтобы успокоиться, плескал в лицо водой, пока пальцы от холода не потеряли чувствительность.

Спустя несколько минут Теодор шагнул из камина госпиталя Святого Мунго и направился к сестринскому посту. Всё больше раздражаясь, он почувствовал, как знакомая тупая боль, притаившаяся где-то за глазными яблоками, возвращается и всё сильней пульсирует в висках. Существовало очень мало вещей, которые Нотт ненавидел сильней больниц. Эти стерильно белые стены, резкий запах зелий и звук шагов, эхом отдающийся в лабиринте пустынных коридоров серьёзно действовали на нервы, делая и без того непростую ситуацию ещё дерьмовей.

К тому времени, когда Тео подошёл к сварливой на вид постовой медсестре, он уже был не на шутку заведён. Лицо её показалось знакомым (наверное, попадалось ему на глаза в предыдущие посещения больницы), поэтому Теодор спросил о состоянии Голдстейна со всей вежливостью, какую только смог наскрести на данный момент. К сожалению, в отношениях между его следственной группой и работниками госпиталя пробежала чёрная кошка, потому что эта дура, просто сидящая на входе, наотрез отказалась сообщить хотя бы какую-то информацию об Энтони, как попугай, повторяя одно и то же о какой-то ерунде насчёт соблюдения протокола конфиденциальности. Тео потратил почти всё своё самообладание на то, чтобы не отправить её каким-нибудь проклятьем в небытие. А когда терпение закончилось, сунул ей прямо в лицо аврорский значок (который выманил у Поттера давным-давно) и прошипел сквозь стиснутые зубы, что если из-за какой-то невежественной коровы (которой она на самом деле и являлась), он потеряет хотя бы миллисекунду времени, объясняться она будет прямо перед самим Кингсли. Его угроза подействовала тут же: спустя мгновение он уже шагал в правильном направлении.

Напротив закрытой двери в палату Голдстейна, на больничной скамейке, Теодор обнаружил Стивена. Упёршись локтями в колени, тот сидел с опущенными плечами и лицом, спрятанным в ладонях. Судя по скорбной позе, ничего хорошего ждать не приходилось, и Нотт, прибавив ходу, пробормотал:

– Вот чёрт!

Звук шагов привлёк внимание Стивена, и тот поднял голову.

– Привет, босс, – тихо сказал детектив, со вздохом добавив: – Они не пускают никого.

– Что случилось? – спросил Теодор, игнорируя приветствие.

– Чёрт возьми, босс, я не знаю! Мы провели целый день, общаясь с эльфами и не нашли ничего… Ни единой зацепки не нарыли. Эти мелкие олухи так толком ничего и не сказали, только трясли своими огромными головами… упрямые твари.

Обычно спокойное лицо Стивена исказила яростная гримаса.

– В конце концов, когда мы уже по горло были сыты всем этим бредом, я отправился к МакГонагалл, сообщить, что со всеми делами на сегодня закончено. А Тош пошёл проведать Скорпиуса. Пять минут спустя дети нашли его возле лестницы без сознания, – детектив покачал головой в недоумении. – Мерлин свидетель! Я вообще ничего не понимаю! Каждый из нас знает Хогвартс как свои пять пальцев! В этом вообще никакого смысла нет!

– Успокойся! Что сказал целитель?

– Ничего. Оттуда ещё никто не выходил.

– Ты сообщил Соне?

– Я – нет, но кто-нибудь из персонала больницы – наверняка, согласно их проклятому протоколу. Думаю, с минуты на минуту она будет здесь.

– Хреново, – пробормотал Теодор, машинально доставая сигареты и закуривая.

Не успел он и двух раз затянуться, как перед ним, ещё более сердитая, чем прежде, появилась всё та же постовая сестра.

– Здесь нельзя курить, сэр, – сказала она ему неприязненным тоном, который просто не оставил места для возражений.

Нотт окинул её злобным взглядом и, даже не пытаясь оправдаться, парировал:

– Я и не курю, – и уничтожил сигарету.

Сестра раздражённо хмыкнула и исчезла так же быстро, как и появилась мгновение назад.

– Тьфу! – не удержавшись, сплюнул Теодор вслед ведьме.

Две украдкой сделанных затяжки не принесли облегчения, и он зарычал от досады, пристально уставившись на стерильно белую стену госпиталя.

– Нам необходимо вернуться в Хогвартс, – негромко начал Стивен. – Проклятым эльфам что-то известно, Тео. Точно тебе говорю, – голос его от волнения становился всё громче. – Мы должны использовать сыворотку правды! – он уже почти кричал и громко хлопнул ладонью руки по деревянной поверхности скамейки.

– Не мели ерунды! Стоит мне заикнуться о сыворотке и тут же в дело влезет Поттер! Ты понимаешь это не хуже меня, Стив! Прекрати вопить, как беременная истеричка! От этого толку не прибавится! – оборвал его Нотт. – Сегодня же вечером сам отправлюсь в Хогвартс и разберусь, что там случилось.

Он ободряюще сжал плечо старшего детектива, пытаясь успокоить того, хотя сам не был уверен, удастся ли докопаться до истины. Во всяком случае, он действительно намеревался перевернуть Хогвартс вверх тормашками. Кивнув в ответ, Стивен снова принялся гипнотизировать больничную стену.

Вздохнув, Тео наколдовал ещё одну сигарету. Рассеянно разминая её между пальцами, чтобы хотя бы почувствовать запах табака, он вспоминал утренний разговор с Энтони, прокручивая каждое слово в голове снова и снова. Он был абсолютно уверен, что существует какая-то связь между Скорпиусом и тем, что случилось с Голдстейном. Не могло быть простым совпадением то, что Энтони ранили по пути к младшему Малфою. У Теодора просто не получалось пока вписать в картину случившегося хогвартских эльфов.

«Может быть, кто-то пытается защитить мальчика?»

Эта мысль заставила его содрогнуться.

«Неужели Скорпиус умудрился вляпаться в какую-то передрягу! Чёрт!»

Ход его мыслей прервал Сонин голос, доносящийся из противоположного конца коридора:

– Теодор Нотт! Во что ты втянул моего мужа, лживый ублюдок?

– Салазар, помоги мне, – пробормотал Теодор.

Он развернулся и увидел миниатюрную, чуть полноватую, темноволосую ведьму, несущуюся к нему на всех парах. Устремив на Теодора карие, сверкавшие яростью глаза, она продолжала кричать, подкрепляя слова яростной жестикуляцией.

– Ты поклялся мне, Тео! В прошлый раз, прямо здесь, в этом же коридоре, ты мне клялся, что больше такого не случится!

– Соня…

– Никакая я тебе не Соня! – подскочив к Нотту на полной скорости и почти столкнувшись с ним, ведьма без предисловий закатила ему пощёчину. – Где он? Где Тош? – яростно вопрошала она, дополняя каждое своё слово резким тычком в грудь Теодору. – С ним все в порядке? Не стой, тупо пялясь на меня, и не молчи! Отвечай!

Выкрикнув последние слова, она резко развернулась и, вцепившись в дверную ручку, начала её отчаянно дёргать и крутить, пытаясь открыть дверь в палату.

Хорошо зная её характер, Тео успел перехватить её руку буквально за секунду до того, как Соня вытащила палочку.

– Туда нельзя заходить. Они ещё не закончили, – сказал он, оттягивая её от двери и осторожно привлекая к себе.

Сокрушённо всхлипнув, она развернулась и со словами:

– Я тебя ненавижу, – уткнулась лицом в его грудь.

Теодор услышал приглушённые рыдания и застонал. Он не выносил женских слёз. Просто терпеть их не мог.

– Соня, пожалуйста, – хрипло прошептал он, успокаивающе поглаживая её тяжёлые, чёрные кудри и раздумывая о том, как же зверски ему хочется курить.

Видимо, кто-то на небесах всё-таки услышал его молитвы и сжалился: дверь больничной палаты внезапно распахнулась, и на пороге появился высокий рыжеволосый целитель.

– Миссис Голдстейн? – осведомился он, фокусируя взгляд на вздрагивающей спине.

Всхлипнув, Соня вытерла слёзы и повернулась к нему.

– Да.

– Целитель Дикинсон. Приятно познакомиться.

– О, ради Мерлина, да плевать мне на то, как тебя зовут, мальчишка! Как самочувствие моего мужа – вот что меня волнует! – перебила его Соня и, плотно сжав губы, впилась в молодого человека взглядом, не скрывая, что рука её так и тянется к кармашку с палочкой.

К удивлению Тео, на Дикинсона её палящие взоры не возымели никакого действия. Он всё так же невозмутимо продолжил, произнося слова немного в нос, как бы намекая на своё высокое профессорское положение:

– Состояние вашего мужа стабильное, миссис Голдстейн. Он получил тяжелую травму позвоночника, но мы сумели всё исправить. До утра он будет находиться в магической коме – это поможет костям и нервам восстановиться. Мы ожидаем, что мистер Голдстейн полностью поправится. Уже к концу недели ваш муж будет как новенький.

– Пустите меня. Мне нужно увидеть его, – потребовала Соня, пытаясь обойти целителя, загораживающего собой дверь.

– Ну… В палату может войти только один посетитель, – протянул тот.

– Подождите… Получил тяжёлую травму позвоночника?.. – медленно повторил Теодор слова Дикинсона и его вдруг осенило: – Вы имеете в виду, что какой-то ублюдок сломал Тошу шею?

– Ну, практически, да, – кивнул целитель. – Кто или что послужило причиной травмы неизвестно. Был ли это несчастный случай или умышленное нападение… – он ещё продолжал читать лекцию своим гнусавым голосом, но Тео его уже не слушал.

– Стив, останься с Соней, – приказал он. – Я отправляюсь в Хогвартс: нужно поговорить с МакГонагалл.

Затем повернулся к жене Энтони.

– Соня, – начал он и замолчал, не зная, что сказать.

– Иди и поймай их, Тео, – она погладила его руку.

– Прости… Мне очень жаль, что всё так получилось… – пробормотал Нотт ещё раз.

– Я знала, что будет трудно, когда выходила за него замуж. Иди!

Он проводил её взглядом до палаты, в то время как Стивен, наколдовав стул, сел возле двери. Удовлетворённый, Тео поспешил к госпитальному камину с одной лишь мыслью в голове:

«Необходимо встретиться и поговорить с МакГонагалл».

Не теряя времени на излишние любезности, он крикнул в огонь:

– Отдел Магического Правопорядка, начальник Департамента уголовных расследований Теодор Нотт запрашивает аудиенцию у Директора Хогвартса.

Долго ждать не пришлось: пламя полыхнуло зеленовато-голубыми отсветами, и голос, хорошо знакомый с детства, ответил:

– Можете пройти, мистер Нотт.

Пробормотав тихое:

– Чёрт! – Теодор шагнул в камин.

МакГонагалл встретила его в своём кабинете. Кроме нескольких морщинок, добавившихся в уголках глаз и возле губ, в её внешности, казалось, ничего не изменилось. Может быть, стала на полдюйма короче… А может, это Тео вырос с тех пор, как видел её в последний раз. В любом случае, по крепко сжатым в узкую прямую линию губам, Нотт понял, что крепкая старушка МакГонагалл не собирается облегчить ему задачу. И не ошибся: всё, чего он смог добиться – разрешение поговорить с главой хогвартских эльфов. Это оказалось совершенно бесполезным занятием: чёртов ушастый болван только и повторял на разные лады:

– Эльф уже всё рассказал волшебникам… Эльф ничего больше не знает…

Разочарования добавил ещё и тот факт, что на месте, где обнаружили Тоша, Теодор не смог найти совершенно никаких зацепок. Правда, по пути к директорскому кабинету произошёл примечательный случай: на главной лестнице его поймал маленький эльф и, насторожённо бегая глазами по сторонам, дёрнул за рукав, прошептав загадочно:

– Перкинсу не место в Хогвартсе, – и с тихим щелчком тут же исчез.

«Кто, чёрт его забери, такой Перкинс? И какое он имеет отношение ко всему происходящему?»

Тео ничего не понял, а когда спросил МакГонагалл, та в течение трёх минут выяснила и заверила его, что, насколько ей известно, ни студентов, ни эльфов с такой фамилией в замке нет.

Ну, и чтобы сделать этот чёртов день ещё хуже, напоследок директриса отказала ему в свидании со Скорпиусом.

– Вы отдаете себе отчет, мистер Нотт, что сейчас уже далеко за полночь? Студенты спят. Приходите утром, в сопровождении хотя бы одного из родителей мистера Скорпиуса Малфоя, тогда и поговорим, – сказала она ему в той же строгой манере, которую Теодор помнил ещё со школьных лет.

В этот момент Теодору стало совершенно очевидно, что в Хогвартсе ловить больше нечего, поэтому он, сжав кулаки, проглотил раздражение и вежливо распрощался.

По пути домой он заскочил в Малфой-мэнор, хотя был уверен, что Драко снова мертвецки пьян. Так оно и оказалось: его блондинистый приятель был потерян для окружающего мира как минимум до утра, и ни одна из попыток привести Малфоя в себя не увенчалась успехом. Тео написал короткую записку, в которой ругательств на один квадратный дюйм содержалось больше, чем он когда-либо вообще позволял себе, и покинул поместье. По дороге домой он зашёл в маленькую алжирскую забегаловку, которая находилась буквально за углом его дома, и съел там кусок пиццы. Впрочем, горячая еда хотя и спасла его от неминуемой голодной смерти, настроения не прибавила.

Когда несолоно хлебавши, усталый и раздражённый, как чёрт, Теодор вошёл в квартиру, то увидел весьма интересную картину: на диване в гостиной спала Грейнджер. Присев на краешек кожаной кушетки, Нотт долго рассматривал Гермиону.

«Совсем без макияжа… А на вздёрнутом, любопытном носу рассыпаны веснушки… Как тогда, много лет назад… когда она впервые появилась в моём кабинете… Такая молодая и наивная…»

Тео невольно улыбнулся воспоминаниям. Он всё смотрел и смотрел… на её шею и чуть вздымающуюся от дыхания грудь… Одетая в какую-то маггловскую пижаму, Гермиона выглядела такой невероятно мягкой, такой манящей, что Теодор никак не мог собраться с силами, чтобы разозлиться на неё. Если уж быть совсем честным, он даже обрадовался тому, что видит её здесь, в своей квартире. Мало того, вопреки обычному пессимизму, он надеялся, что её присутствие поможет избавиться от ужасной головной боли, от которой череп, казалось, вот-вот развалится на части.

Через некоторое время Тео хотя и с трудом, но оторвал взгляд от Гермионы, поднялся, ворча от усталости и боли, и тихо прокрался в ванную. А когда вернулся, одетый в домашние брюки и футболку, она уже проснулась и сонно глядела на него.

– Привет…

– Привет, – ответил Тео, присаживаясь рядом.

– Как Энтони? – спросила она, взяв его за руку.

– С ним всё будет в порядке.

– А с тобой… всё в порядке? – поинтересовалась Гермиона, потянув сильную ладонь к губам и мягко целуя костяшки пальцев.

– Наверное, нет, – признался Тео, подавляя зевок. – Подвинься, – шепнул он и призвал из спальни пару подушек и одеяло.

Гермиона подвинулась, и Теодор прилёг рядом.

– Почему ты здесь? – спросил он, обняв её за талию и уткнувшись носом в кудрявый затылок.

– Просто подумала, что тебе может кто-нибудь понадобиться… рядом…

Она была права: Тео действительно нуждался в ком-то. Странно было только то, что в роли этого «кого-то» выступала Гермиона Грейнджер. Слишком уставший, чтобы размышлять над этой мыслью дальше, Нотт откинул все попытки анализировать. К тому же стоило голове коснуться подушки, как веки сомкнулись и наотрез отказались открываться.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю