Текст книги "Путь магии (СИ)"

Автор книги: Sauron777

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 45 страниц)

Долго такое продолжаться не могло. Волдеморт снял завесу и атаковал меня со всей яростью – адским пламенем. Наколдовав на земле с помощью трансфигурации дракона восточного образца – я взмыл вверх. Следующее – Конфринго – взрывное заклинание, он метнул в моего дракона, что уже открыл пасть и выдохнул поток пламени в его сторону.

От Конфринго я своего дракона-голема защитил, в ответ послав молнию, которую Волдеморт увёл в огромную рекламу Фаджа, что висела в атриуме. Раздался звон битого стекла – реклама разлетелась осколками. Снизу показались трансфигурированные цепи, что обмотали дракона и прижали его к земле. От каскада тёмномагических заклинаний я ушёл в полутрансгрессию и начал сближаться со своим противником.

Увернулся от Авады, проклятия Долохова, выучил же, паскуда, я принял на щит поистине исполинскую струю пламени. Щит мой долго не продержался и покрылся сетью трещин. Я был ещё в воздухе… Антиаппарационные чары он не ставил? Тогда… Прямо в воздухе я трансгрессировал ему за спину. Отреагировать Волдеморт не успел, он находился в очень удобной позиции для удара катаной. Взмах и…

– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! – закричал он, начав корчиться в муках, я оставил ощутимый порез на его торсе, он и так довольно слабый в физическом плане волшебник, вторым взмахом я планировал укоротить его на голову, но он неосознанно применил магию, оттолкнув меня. Всё что произошло – я смог задеть его левую кисть, отрубив её. – УРО-О-О-О-ОД! Баньши Кламатис! (прим. Автора – вдохновлялся Оверлордом, заклинание – оглушающее (не лишающее сознания). Перевод выполнен Яндексом: «Крик Баньши»)

Это было нечто потустороннее, похожее на женский крик… Меня отбросило… В глазах зарябило… Послышался какой-то странный треск внутри моего тела… Если бы не напитка волей… Заклинание, что с помощью звука создаёт ударную волну и пытается этим воздействием уничтожить внутренности противника? Опасная игрушка… Меня протащило по земле. Отправил в Волдеморта Аваду, но он увернулся… Наконец, я встал на ноги.

– Фаномена Мортем! – мир затопила белизна… Что это за заклинание? Впервые его вижу… Взгляд в будущее. О нет… Оно из двух частей. Самое главное – уклониться от последующего белого луча. Я ушёл в сторону. Луч влетел в стену, пропахав ту на несколько сот метров вглубь.

Нет времени рефлексировать… Взмах палочки и в Волдеморта полетели ледяные копья. Он ушёл в трансгрессию, уворачиваясь от них, отлично, иди в ловушку. Я схаркнул кровь и быстро выпил зелья, что должно было хоть как-то убрать последствия так называемого крика баньши. Волдеморт приземлился точно туда, куда я рассчитывал, я уже подвёл туда воду из фонтана Волшебного братства.

– Авада Кедавра! – зелёная вспышка, от которой он легко уклонился. Но попадать ей и не было моей целью, моя цель – отвлечь его внимание. Он стоит на воде. Сверху на воду упали молнии.

Раздался ужасный, потусторонний крик. Волдеморт кричал, из-за атак молний, удар которых передавался ему через воду. Волдеморт собрал магию… Неужто собирается посоревноваться в так называемой «силе сырой магии» (прим. Автора – такое уже было, я так назвал конкретно этот момент, ибо не знаю, что это за заклинание, у меня в фанфе это принято за соревнование в «сырой магии»: https://youtu.be/GEb_s_MV60E?t=84). Я собрал, какие остались силы. От нас разошлись волны, от меня была волна платинового света, в то время, как от Волдеморта – чёрного… Я вложил всё: волю, магию… И тем не менее – медленно, но он меня теснил. Вспомнив простейшую тактику, я сделал вид, что сдаю позиции, магия Волдеморта почти доползла до меня, грозя одним своим присутствием уничтожить меня. Лорд уже победно ухмылялся, когда я резко скопил все свои силы в одной точке и ударил в него… Мгновенно баланс сместился. Волдеморт лишь чудом смог удержать мою силу… Раздался взрыв… Нас обоих отшвырнуло. Я пролетел несколько метров и саданулся о стойку охранника Министерства головой.

Волдеморт пролетел к лифту и тоже неплохо приложился, хотя и пострадал куда меньше. Всё же – между нами есть разница, он, пока, сильнее меня… Ключевое слово: ПОКА. Я смог его ранить, но лишь с помощью хитрости и своего опыта, а также – физической силы, но не магии.

– Глупо было приходить сюда сегодня, Том, – раздался спокойный и ясный голос. Рядом со мной, окинув меня взглядом, стоял Дамблдор.

– Явился, старик? Сколько я должен был сдерживать этого монстра, по-твоему? – ехидно спросил я.

– Не смеши, – серьёзно ответил директор, – мы все, втроём, монстры.

– Ха… Ха-ха-ха-ха! – безумно засмеялся Волдеморт. – Сразу двое, кого я хочу убить, встали рядом, чтобы умереть вместе!

– Умирать рядом со столетним стариком и психом-маньяком – это не то, что я хочу, – я вскинул палочку.

Дамблдор сделал тоже самое. Волдеморт атаковал, как привык. Огромный поток адского пламени старик отклонил. Я сосредоточился на атаке, пару раз под неодобрительные взгляды Дамблдора метнул Авады, затем Диссекты. Дамблдор заключил нашего противника в водяной кокон. Я саданул по нему молнией…

– Это всё? – спросил Гарри, выйдя из укрытия, рассматривая атриум.

Да… «Повеселились» мы здесь капитально. Кратеры от молнии, спаленная плитка. Фонтана Волшебного Братства – больше нет, от него осталась почти испарившееся вода. Огромная дыра, проделанная странным заклинанием.

– Поттер, не вылазь пока, – сказал было я, но тут…

Поттер подвергся мощнейшей ментальной атаке Волдеморта. Я буквально чувствовал, как их ауры слились… Что он использовал? Довольно древнюю Арабскую технику легилименции, соединив свою и его жизнь… Рискованный ход, был бы, если бы Поттер не представлял для меня ценности. Да я мог его бы убить, даже планировал в таком случае… Ведь от Авады мог погибнуть Поттер, крестраж и Волдеморт. Одним ударом, пусть и жертвой «Избранного» – сразу двух зайцев. Я планировал так победить в войне, далее, раскрыв все крестражи и забрать то, что мне причитается… Но сейчас всё изменилось. Это звучит глупо, это звучит эгоистично… Чёрт, да я сам не верю, что отойду от плана из-за такой глупости! Из-за того, что они с Афиной в отношениях, и у них «всё серьёзно» …

– Так убейте меня, вы двое, – проговорил он голосом Поттера.

Не понимает, что я знаю про крестражи… Незнание противника – наше преимущество. Я уже добыл диадему Ровены. Я уничтожил крестраж в Чаше, в Медальоне. Дневник уничтожил Поттер, кольцо – уничтожит Дамблдор, он его уже нашёл. Останется – змейка и сам Гарри. Но для уничтожения его части у меня уже всё готово…

– Александр, – начал Дамблдор, посмотрев на меня, но я, вложив катану в ножны и вернув в карман, поднял свободную руку, прервав старика.

Что хотел сказать директор я и так знаю. Вместо следования своему плану, я прикрыл глаза и сосредоточил остатки Королевской Воли. Разом выдохнув и открыв глаза, я высвободил Волю, сосредоточив её на Гарри Поттере. Он схватился за голову, он кричал умолял… Но в итоге – из Поттера Волдеморт вырвался… Реакция была у нас с Дамблдором быстрая. Экспеллиармус (серьёзно, директор?) и Авада – полетели в Тёмного Лорда. Но тот ушёл… Трансгрессировал… Прямо на глазах прибывшей толпы министерских работников…

***

Жизнь… Она стала серой и обыденной для Гарри Джеймса Поттера. Сириус мёртв… Сначала в него попала Авада… Но в конце концов – его тело влетело ещё и в арку смерти. Да… Гарри смог побеседовать с Директором… Да, ему стало легче. Но Сириус… Министерство признало ошибку, целый ворох ошибок. Фадж ушёл в отставку, вскоре изберут нового Министра…

Но облегчило ли это чувства Гарри? Ни капли!

– Спускайся, дрянной мальчишка, к тебе пришли!

Гарри вышел из комнаты и пошёл вниз. Ненавистные Дурсли. Кто к нему мог прийти? Внизу, на чистой кухне тёти Петунии за столом с хозяйским видом сидел Александр Гаррисон Рэйдж…

– Здравствуйте, мистер Поттер, – поприветствовал его Александр Рэйдж, – а я за вами. Ну? – посмотрел он на Петунию. – Мне долго ждать? Чёрный чай, будьте так любезны, Петуния…

Вернон Дурсль и Дадли Дурсль – опасливо косились в сторону гостя.

– Благодарю, – он принял блюдечко, положив три ложки сахара, слегка отпил. – Неплохо… Так вот, как я уже говорил – я пришёл за Гарри Джеймсом Поттером.

– Мистер Дамблдор, – начала Петуния Дурсль, лицо которой было непроницаемо…

– Всего лишь директор школы, а меня – недавно назначили Министром, в виду чего, я пересмотрел опеку над Гарри Поттером в… Свою пользу, – Гарри не поверил своим ушам. – Решением Визенгамота от пятнадцатого июня, сего года – Гарри Джеймс Поттер передаётся на попечение министра магии Александра Гаррисона Рэйджа, вплоть до семнадцатилетия.

– Рэйдж? – спросила Петуния.

– Знакомая фамилия? – спросил начальник… Нет, теперь Министр Магии.

– Лили часто рассказывала о вас, когда была ещё студенткой в Хогвартсе…

– Рискну предположить, что ничего хорошего, – ухмыльнулся Министр, – мы с ней были не в ладах.

– Так вы Министр, заберёте мальчишку? – грозно спросил Вернон.

– Да, смею заверить, мой особняк, – Рэйдж выложил смартмиррор на стол и вызвал проекцию своего… Особняка? Да это дворец! – имеет все положенные Министерством чары защиты и находится прямо на берегу моря в Брайтоне.

Челюсти семейства Дурсль синхронно упали в пол, когда они рассмотрели проекции покоев и внешний вид дворца.

– Так что, ваш племянник получит достойное место проживания…

– Эм-м-м, – побагровел дядя Вернон, видимо начал думать – как бы ухудшить его «улучшение жизни», – а как же…

– Со стороны не-магов, – заметил Рэйдж, – всё отлично. Не волнуйтесь, никаких проблем не предвидется. На этом всё? – спросил он. – Вы ещё что-то хотите узнать?

– Вы всех сирот отправляете жить в ТАКИХ УСЛОВИЯХ? – спросил Вернон Дурсль.

– Неа, – весело покачал головой Александр Рэйдж, – только тех, кто умудряется вскружить голову моей дочери. А такой всего один… Собирайся, Гарри, – повернулся он всё ещё находящемуся в прострации Гарри, – рядом со мной можешь использовать магию, собери все свои вещи! Ты сюда больше никогда не вернёшься…

Гарри повторять не требовалось. Он быстро собрался, как мог, и выбежал в коридор.

– Всего хорошего, – Рэйдж кивнул и они трансгрессировали… Гарри затянуло в ужасную воронку, от которой его выворачивало. Следующее, что он увидел и почувствовал – лёгкий морской бриз, солёный воздух и огромный, трёхэтажный дворец-особняк.

– Добро пожаловать! – кивнул на дворец Александр Гаррисон Рэйдж.

***

– Гарри, Афина, присаживайтесь, – кивнул Александр Гаррисон Рэйдж.

В просторном зале находился я, Талли, Виктор, теперь уже Афина и Гарри. Гарри, стесняясь, сел в предназначавшееся ему кресло.

– Афина? – Поттер вопросительно посмотрел на девушку, что не села, но встала рядом с креслом Гарри. – Ты не садишься?

Девушка кинула опасливый взгляд в сторону матери, которая до сих пор, после всех происшествий, генерировала ярость в промышленных масштабах. Да и я сам оправдывал свою фамилию, периодически окидывая Афину взглядом, не обещающим ничего для неё хорошего.

– Гарри, – едва сдерживая смех сказал Виктор, – а она не может сесть! (прим. Автора – https://www.youtube.com/watch?v=HsazB9fjjNU)

И это правда – против Афининой глупости применили, с процентами, самое действенное средство во всех аристократических семьях, которое помогает выправить осанку, манеры, приобрести каллиграфический почерк (проверено на мне дедушкой Гавеном), но самое главное – ВПРАВИТЬ МОЗГИ ИЗ ЗАДНИЦЫ В ГОЛОВУ, что и нужно было Афине. В общем – розги применили. Пару раз приложился и я, вспоминая о том, как перепугался за Афину, когда заметил её в Отделе Тайн. Девушку ждало целое лето «исправительных работ», точнее – изучение талмудов манер, истории и личного обучения у Талли. И если раньше – она учила девушку тому, как и в сто лет выглядеть максимум на тридцать, то теперь она обучит её тому, как себя должна вести волшебница… Пункта: «брошусь в самый опасный отдел Министерства со своими ровесниками спасать неоправданного преступника из рук других преступников» – там нет… А что касательно Гарри…

– Слушай меня внимательно, Гарри Поттер, – начал я, – сейчас мы поговорим о твоём будущем и будущем Афины.

Планы у меня Наполеоновские, в прямом смысле этого слова. На следующий день мистер Поттер приступил к пытк… К курсу молодого бойца. Если повезёт, мой ИУК (индивидуальный усиленный курс) – превратит его в настоящего мужчину за ближайшие полгода. Если он выживет… Надо бы и ему порку устроить… Но это потом, когда он не выполнит две тысячи отжиманий…

Комментарий к Глава 43. Марш (1). Финальная рапсодия (1)

Как-то так. Да, ГГ не сильнее (НА ДАННЫЙ МОМЕНТ) Волдеморта. И вряд ли по итогу станет, по крайней мере в магии – он будет чуточку слабее. А его устранение (Володи) будет немного не таким, как многие МОГУТ ожидать, то есть – не пафосное превозмогание, а скорее всего – тщательно выверенный план, да будет и стратегическая магия, что изменит ландшафт и так далее. В общем – детали финала: у меня аж пять версий этой самой битвы, что выйдет в основу – я гляну чуть позже, когда сяду за соответствующую главу. Скорее всего – эпилог дело ближайших 2-4 глав. Самое интересное – он-то уже написан, а вот предшествующие ему главы – ещё в проработке (основное, что я не могу решить до конца – какую вероятность развития событий выбрать в случае с финальным сражением, их пять). И это ещё хорошо. В Красноглазом Дьяволе – было аж десять полностью прописанных вариантов сражения с Мадарой. ДЕСЯТЬ полноразмерных глав на 3-4к слов! Тут не так, хотя три версии расписаны (в течении произведения я сначала хотел одну версию потом вторую, сейчас принята третья (стоит ли на всякий случай заморочиться и расписать последние две?))

В общем – как-то так. Не забываем помогать автору идти к мечте. Мечтаю я не о женщине… Нет, я не гей, просто мечтаю я сейчас о новой машине, так что сбрасываемся, с миру по нитке)))

Яндекс.Деньги – 410016710410698

QIWI – +375292021293

========== Глава 44. Марш! (2). Финальная рапсодия (2) ==========

Приближалась полночь, и премьер-министр, сэр Уильям Родерсон, сидел в кабинете один, читая длинную докладную, которая текла через его мозг, не оставляя за собой ни малейшего следа смысла. Он ждал звонка от президента далёкой страны, и, между мыслями о том, когда же этот мерзавец позвонит, и попытками подавить неприятные воспоминания об очень долгой, изматывающей и трудной неделе, в его голове было очень немного места для чего-то ещё. Чем больше он пытался сосредоточиться на напечатанной странице перед ним, тем более явно премьер-министру было видно злорадное лицо одного из его политических соперников. Этот самый соперник в этот самый день появился в новостях и не только перечислил все ужасные вещи, случившиеся за прошедшую неделю (как будто кому-то нужно было напоминать), но ещё и объяснил, почему в каждом из них виновато правительство.

При одной мысли об этих обвинениях, у премьер-министра учащался пульс, ведь они не были ни честными, ни правдивыми. Как это его правительство должно было помешать тому мосту обрушиться? Предполагать, что они мало тратят на мосты, было оскорбительно. Мосту было меньше десяти лет, и лучшие эксперты не сумели объяснить, почему он разломился чётко пополам, отправив дюжину машин вниз, в глубокие речные воды. А как кто-то смеет предполагать, что те два очень мерзких и хорошо освещённых убийства, были результатом недостатка полицейских? Или что правительство должно было как-то предвидеть чёртов ураган в Уэст-Кантри, который нанёс людям и их имуществу такой большой урон? И неужели в том, что один из его заместителей, Герберт Чорли, на этой неделе предпочёл вести себя так странно, что теперь ему придётся проводить с семьёй гораздо больше времени, был виноват он?

«Страну охватила депрессия», – завершил его соперник, еле скрывая собственную широкую улыбку.

И, к сожалению, это была абсолютная правда. Премьер-министр сам это чувствовал; казалось, что люди действительно печалятся больше, чем обычно. Даже погода была зловещей, весь этот холодный туман в середине июля…. Это было неправильно, это было ненормально…

Он перевернул вторую страницу докладной, увидел, сколько ещё осталось, и забросил её как безнадёжное дело. Вытянув руки перед лицом, он печально оглядел свой кабинет. Это была красивая комната с прекрасным мраморным камином напротив длинных створчатых окон, плотно закрытых из-за мороза не в сезон. Слегка вздрогнув, премьер-министр встал и подошёл к окну, глядя на тонкую дымку, которая давила на стекло. И вот тут, стоя к комнате спиной, он услышал за собой тихий кашель.

Он застыл нос к носу с собственным перепуганным отражением в тёмном стекле. Он знал этот кашель. Он слышал его раньше. Он очень медленно повернулся к пустой комнате лицом.

– Алло? – сказал он, пытаясь придать себе более храбрый тон.

На короткое мгновение он позволил себе невозможную надежду, что ему никто не ответит. Однако сразу отозвался голос, жёсткий, решительный голос, который звучал так, как будто читал подготовленное заявление. Он шёл – как с первого кашля понял премьер-министр – от маленького человечка, похожего на лягушку, в длинном седом парике, нарисованного на маленькой грязной картине маслом в дальнем углу комнаты.

– Премьер-министру маглов. Крайне необходима встреча. Будьте добры немедленно ответить. Искренне ваш, Фадж.

Человечек на картине вопросительно посмотрел на премьер-министра.

– Э-э, – сказал премьер-министр, – слушайте…. Мне сейчас не очень удобно… понимаете, я жду телефонного звонка… от президента…

– Это можно перенести, – сразу сказал портрет. Сердце премьер-министра упало. Этого он и боялся.

– Но я действительно очень надеялся поговорить…

– Мы сделаем так, чтобы президент забыл позвонить. Он вместо этого позвонит завтра вечером, – сказал маленький человечек. – Будьте добры немедленно ответить мистеру Фаджу.

– Я… ох… ну хорошо, – слабо сказал премьер-министр. – Да, я встречусь с Фаджем.

Он поспешил обратно к своему столу, на ходу выпрямляя галстук. Едва он вернулся на своё место и придал себе, как он надеялся, расслабленное и невозмутимое выражение лица, как в пустой решётке под его мраморным камином ожило ярко-зелёное пламя. Он смотрел, пытаясь не дрожать от удивления или тревоги, как в пламени появился тучный мужчина, вертевшийся быстро, как юла. Через несколько секунд он вылез на весьма красивый антикварный каминный коврик, стряхивая пепел с рукавов своего длинного плаща в тонкую полоску и держа в руке светло-зелёный котелок.

– А… премьер-министр, – сказал Корнелиус Фадж, шагая вперёд с протянутой рукой. – Рад снова видеть вас.

Премьер-министр, честно говоря, не мог сказать того же, поэтому вообще ничего не сказал. Он был совсем не рад видеть Фаджа, чьи редкие появления, сами по себе уже конкретно тревожащие, означали, как правило, что он сейчас услышит какую-то очень плохую новость. Более того, у Фаджа был явно измученный вид. Он похудел, облысел и поседел, а его лицо было морщинистым. Премьер-министр уже видел такое у политиков, и ничего хорошего это никогда не предрекало.

– Как я могу вам помочь? – сказал он, очень быстро пожимая Фаджу руку и показывая на самый жёсткий стул перед столом.

– Знать бы, с чего начать, – пробормотал Фадж, отодвигая стул, садясь и кладя свой зелёный котелок себе на колени. – Что за неделя, что за неделя…

– Тоже была плохая, да? – натянуто спросил премьер-министр, надеясь этим передать, что у него и без Фаджа забот полон рот.

– Да, конечно, – сказал Фадж, устало протирая глаза и угрюмо глядя на премьер-министра. – У меня та же неделя, что и у вас, премьер-министр. Мост Брокдейл… Вэнс… не говоря уже о суматохе в Уэст Кантри…

– Вы – Э-э – ваши – я хочу сказать, кто-то из ваших был – был связан с теми – теми вещами, не так ли?

Фадж уставился на премьер-министра довольно строгим взглядом.

– Конечно, были, – сказал он. – Вы же явно поняли, что происходит?

– Я… – замешкался премьер-министр.

Вот из-за такого поведения ему так сильно не нравились визиты Фаджа. Он был всё-таки премьер-министр, и ему не нравилось, что его заставляют чувствовать себя безграмотным школьником. Но, конечно, так было с его самой первой встречи с Фаджем в самый первый вечер на посту премьер-министра. Он помнил её, как будто она была вчера, и знал, что не забудет о ней до самой смерти.

Он стоял один в этом самом кабинете, наслаждаясь своим триумфом после стольких лет мечтаний и планов, когда услышал за собой кашель, как и сегодня, и, повернувшись, обнаружил, что с ним разговаривает тот страшный маленький портрет, объявляющий, что сейчас прибудет и представится министр Магии.

Естественно, он подумал, что долгая кампания и напряжение выборов свели его с ума. Он был просто в ужасе, что с ним разговаривает портрет, хотя это было ничто по сравнению с тем, как он себя почувствовал, когда из камина выскочил самопровозглашённый колдун и пожал ему руку. Он продолжал молчать, пока Фадж любезно объяснял, что во всём мире всё ещё тайно живут ведьмы и колдуны, и заверял, что ему не надо забивать ими свою голову, потому что Министерство Магии несёт ответственность за всё Колдовское сообщество и мешает не магическому населению о нём прослышать. Это, сказал Фадж, сложная работа, охватывающая всё, начиная с регулирования ответственного использования мётел и заканчивая контролем популяции драконов (премьер-министр помнил, как в этом месте схватился за стол, чтобы не упасть). Потом Фадж как-то по-отцовски хлопнул всё ещё онемевшего премьер-министра по плечу.

– Не стоит беспокоиться, – сказал он тогда, – вероятнее всего, вы меня больше никогда не увидите. Я побеспокою вас, только если на нашей стороне произойдёт что-то действительно серьёзное, то, что, скорее всего, повлияет на маглов – я хотел сказать, на не магическое население. В других случаях – живи и другим не мешай. И вы, должен сказать, воспринимаете это гораздо лучше, чем ваш предшественник. Он пытался выбросить меня из окна, думал, что я розыгрыш, подстроенный оппозицией.

Тут к премьер-министру наконец вернулся голос.

– Вы – вы, значит, не розыгрыш?

Это была его последняя, отчаянная надежда.

– Нет, – вежливо сказал Фадж. – Нет, боюсь, что я не он. Смотрите.

И он превратил чайную чашку премьер-министра в песчанку.

– Но, – сказал премьер-министр, затаив дыхание и глядя, как его чайная чашка жуёт уголок его следующей речи, – но почему – почему мне никто не сказал?

– Министр Магии раскрывает себя только перед текущим премьер-министром маглов, – сказал Фадж, засовывая палочку обратно в жилетный карман. – Мы считаем, что лучше всего поддерживать секретность.

– Но тогда, – проблеял премьер-министр, – почему меня не предупредил кто-то из бывших премьер-министров?

Тут Фадж вообще засмеялся.

– Дорогой мой премьер-министр, а вы будете когда-нибудь кому-нибудь говорить?

Фыркнув, Фадж бросил в камин какой-то порошок, шагнул в изумрудное пламя и со свистом исчез. Премьер-министр стоял совсем без движения и понимал, что он никогда за всю свою жизнь не посмеет упомянуть эту встречу ни одной живой душе, потому что кто ему вообще поверит?

Шок спал не сразу. Некоторое время он пытался убедить себя, что Фадж в самом деле был галлюцинацией, вызванной недосыпами во время суровой предвыборной кампании. В напрасной попытке избавиться от всех напоминаний об этой неуютной встрече он подарил песчанку своей племяннице, которая была в восторге, а своему личному секретарю приказал снять портрет того страшного маленького человечка, который объявил о прибытии Фаджа. Однако, к беспокойству премьер-министра, оказалось, что убрать портрет невозможно. Когда его безуспешно попытались сдвинуть со стены несколько плотников, пара строителей, один искусствовед и канцлер казначейства, премьер-министр забросил попытки и просто решил надеяться, что на остаток его срока в этом кабинете эта штука не будет ни двигаться, ни говорить. Изредка он мог поклясться, что видит краем глаза, как обитатель картины зевает или же чешет нос, а один или два раза просто выходит из своей рамы, оставляя сзади лишь полосу грязно-коричневого холста. Однако он приучился не очень-то смотреть на картину и всегда твёрдо говорить себе, когда случалось что-то подобное, что его глаза его подводят.

Потом, три года назад, в ночь, очень похожую на сегодняшнюю, премьер-министр был в кабинете один, когда портрет опять объявил о неминуемом прибытии Фаджа, который вырвался из камина, весь мокрый и в состоянии заметной паники. Не успел премьер-министр спросить, почему он залил ему весь пол, как Фадж начал кричать о тюрьме, про которую премьер-министр никогда не слышал, о человеке по имени Сириус Блэк, о чём-то под названием «Хогвартс» и о мальчике по имени Гарри Поттер, и ничто из этого не имело для премьер-министра ни малейшего смысла.

– … Я только что из Азкабана, – пропыхтел Фадж, выливая себе в карман большое количество воды с полей своего котелка. – Середина Северного моря, знаете ли, мерзкий перелёт… дементоры в бешенстве… – он вздрогнул, – …у них никогда ещё не было побегов. В общем, мне пришлось к вам прийти, премьер-министр. Блэк – известный убийца маглов и, возможно, планирует вернуться Сами-Знаете-К-Кому…. Хотя, конечно, вы даже не знаете, кто такой Сами-Знаете-Кто! – он на мгновение безнадёжно уставился на премьер-министра, потом сказал: – Ну, садитесь, садитесь, мне лучше вас просветить… Выпейте виски…

Премьер-министр сильно возмутился, что ему в его собственном кабинете приказывают сесть, да ещё и предлагают ему его собственный виски, но, тем не менее, сел. Фадж достал палочку, создал из ниоткуда два больших стакана жидкости янтарного цвета, впихнул один из них в руку премьер-министра и выдвинул стул.

Фадж говорил больше часа. В одном месте он отказался говорить вслух некое имя и вместо этого написал его на куске пергамента, который сунул в свободную от виски руку премьер-министра. Когда, наконец, Фадж встал и собрался уходить, премьер-министр тоже встал.

– Так вы думаете, что… – Он глянул вниз, на имя в левой руке. – Лорд Вол…

– «Тот-Кого-Нельзя-Называть»! – рявкнул Фадж.

– Простите…. Значит, вы думаете, что Тот-Кого-Нельзя-Называть всё ещё жив?

– Ну, Дамблдор говорит, что да, – сказал Фадж, до подбородка застёгивая свой плащ в тонкую полоску, – но мы его так и не нашли. На мой взгляд, он не опасен, если ему не помогают, так что беспокоиться нам следует насчёт Блэка. Значит, вы дадите такое предупреждение? Ну, надеюсь, мы больше не увидимся, премьер-министр! Спокойной ночи.

Но они увиделись снова. Меньше года назад в пространстве кабинета из ниоткуда появился утомлённый на вид Фадж и сообщил премьер-министру, что на чемпионате мира по квиддичу (или как оно там называлось) были беспорядки, и что были «вовлечены» несколько маглов, но премьер-министру не надо беспокоиться, тот факт, что снова видели Сами-Знаете-Чей знак, ничего не значит; Фадж был уверен, что это единичный инцидент, а пока они говорили, Контора по Связям с Маглами разбиралась с изменениями памяти.

– О, и я чуть не забыл, – добавил Фадж. – Мы импортируем трёх заграничных драконов и сфинкса для Турнира Трёх Волшебников, совершенная рутина, но Отдел по Регулированию и Контролю Магических Существ говорит мне, что в правилах записано, что мы должны известить вас, если ввозим в страну очень опасных существ.

– Я – что – драконы? – пролепетал премьер-министр.

– Да, три, – сказал Фадж. – И сфинкс. Ну, хорошего вам дня.

Премьер-министр отчаянно надеялся, что хуже драконов и сфинксов ничего не будет, но нет. Меньше двух месяцев назад Фадж опять вырвался из огня, на этот раз с новостью, что из Азкабана совершён массовый побег.

– Массовый побег? – хрипло повторил премьер-министр.

– Не нужно беспокоиться, не нужно беспокоиться! – закричал Фадж, уже войдя одной ногой в пламя. – Мы их в два счёта переловим – просто подумал, что вам следует знать!

И не успел премьер-министр крикнуть:

– Так, подождите, один момент! – как Фадж исчез в ливне зелёных искр.

Что бы ни говорили пресса и оппозиция, премьер-министр был человеком неглупым. Он не мог не заметить, что несмотря на уверения Фаджа на их первой встрече теперь они видят друг друга довольно часто, а ещё – что Фадж с каждым визитом становится всё более беспокойным. Хотя ему не нравилось думать о министре Магии (или Другом министре, как он всегда называл Фаджа про себя), премьер-министр не мог не боятся, что, когда Фадж появится в следующий раз, это будет ещё более ужасная новость. Поэтому вид Фаджа, опять шагающего из камина, растрёпанного, раздражительного и по-прежнему удивлённого, что премьер-министр не знает, почему именно он здесь, был чуть ли не худшим, что случилось в ходе этой чрезвычайно мрачной недели.

– Откуда мне знать, что происходит в – Э-э – Колдовском сообществе? – огрызнулся теперь премьер-министр. – Я тут страной управляю, и мне на данный момент хватает хлопот и без…

– У нас одни и те же хлопоты, – перебил Фадж. – Мост Брокдейл обрушился не от времени. Тот ураган был ненастоящий. Те убийства не были делом рук маглов. А семье Герберта Чорли будет безопаснее без него. Мы в настоящее время организуем его доставку в Больницу Святого Мунго для Магических Недугов и Травм. Перевоз должны осуществить сегодня.

– Что вы… боюсь, я… Что? – взвыл премьер-министр.

Фадж сделал большой, глубокий вдох и сказал:

– Премьер-министр, мне очень жаль, что приходится сообщать вам, что вернулся он. Вернулся Тот-Кого-Нельзя-Называть.

– Вернулся? Когда вы говорите «вернулся» … Он жив? То есть…

Премьер-министр нашарил в своей памяти детали того ужасного разговора трёхлетней давности, когда Фадж рассказал ему о колдуне, которого боялись больше, чем любого другого, о колдуне, который совершил тысячу ужасных преступлений до своего таинственного исчезновения пятнадцать лет назад.

– Да, жив, – сказал Фадж. – То есть – я не знаю – жив ли человек, если его нельзя убить? На самом деле я этого не понимаю, а Дамблдор не стал нормально объяснять – но в любом случае у него определённо есть тело, он ходит, говорит и убивает, так что, полагаю, в контексте нашего обсуждения да, он жив.

Премьер-министр не знал, что на это ответить, но появившаяся упорная привычка казаться хорошо осведомлённым на любую тему заставила его поискать любые детали, которые он мог вспомнить из их предыдущих разговоров.

– А Сириус Блэк с – Э-э – Тем-Кого-Нельзя-Называть?

– Блэк? Блэк? – отвлечённо сказал Фадж, быстро поворачивая в руках свой котелок. – Вы имеете в виду Сириуса Блэка? Борода Мерлина, нет. Блэк мёртв. Оказывается, мы – Э-э – насчёт Блэка ошибались. Он всё-таки был невиновен. И заодно Сами-Знаете-С-Кем он тоже не был. То есть, – несколько нервным тоном сказал он, ещё быстрее вертя котелок, – все улики указывали – было больше пятидесяти свидетелей – но, в общем, как я сказал, он мёртв. Убит, вообще-то говоря. В помещении Министерства Магии. Вообще-то, будет разбирательство…