Текст книги "Здравствуйте, я ваша Мэри! (СИ)"

Автор книги: Санди ака Владлена

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Я что было сил вцепилась в кончик хвоста этой гнусной скотины. Пески вблизи «островка», должно быть, были не такими уж глубокими, так что сбежать под землю отсюда он не мог, бежать было некуда! Перебирать руками, постепенно продвигаясь по его туловищу, к голове, не было совершенно никакой возможности, все силы уходили на то, чтобы не оторваться, а дракон несся по песчаным волнам, то и дело ныряя в них не хуже дельфина, пока на наткнулся на одну из магических стен, отшвырнувшую его – и меня заодно – тугим потоком горячего ветра и взметнувшегося песка. Шлепнувшись в бархан, змей крутанулся и снова понесся по песку уже вдоль «стены», пока не достиг места, где она плавным изгибом опускалась ниже.

Дракон рыбкой взлетел над стеной песчаного вихря, выдернув следом и меня, но, когда проклятая тварь нырнула в барханы уже по ту сторону, потянув глубины наждаком царапающегося песка, хвост выскользнул из рук. Отчаянно взревев, я вскочила в полный рост, заставив успевшую сгрестись над головой песчаную горку взорваться, и с глухим рыком двинулась на что-то кричащего человечка. Из-за этой тупой мелюзги я упустила добычу! Ладно, чтобы справиться с так называемым «магом» мне ни секира, ни дубина и не понадобится!

Взревев уже во весь голос, я рванула вперед, жмурясь от колкого песчаного ветра и вслепую вскидывая кулак…

Потом по затылку глухо стукнуло что-то тяжелое – и наступила темнота.

========== Сбежавшая принцесса, затаившийся дракон ==========

Разбудил меня резкий запах. Скоро я возненавижу эту пустыню и вовсе не за жару, ночную холодрыгу, песок и драконов, а именно за дурацкую привычку жителей жечь пропитанное чем-то невыносимо-вонючим дерево и масло! Аж в горле першит!

В горле першило не только от вони. Похоже, я весьма щедро наглоталась песка, а еще вся кожа болела и чесалась так, словно хорошенько наждаком отполировали! Р-р, шкуру тролля поцарапать-то не так уж просто, а тут от какого-то песка!

Приподнявшись, я обнаружила рядом с ворохом тряпья глиняную посудину с водой и, жадно осушив половину, вылила себе на голову остатки. Последние события вспоминались весьма смутно, но…

Дракона я, выходит, все же упустила! Др-рянь!

Глиняный тазик лопнул в невольно сжавшихся пальцах, поверх разбрызганной воды раскидав еще и мелкие осколки.

– Маа-Руфь, ты очнулась? – отбросив в сторону занавеску, в сумрачную комнату заглянул Джинн. – Прости, что ударил. Но у тебя был такой вид, словно ты Насима сожрать живьем собиралась…

– Опять это предвзятое мнение о троллях, как о каких-то дикарях! Всего-то переломать ему все кости и вышибить мозги за то, что ослабил барьер!.. Э-э, я тоже прошу прощения.

– Приближение дракона к барьеру ослабило волю мага, сама понимаешь, он удерживал от физического проникновения, а не от ауры дракона. Впрочем, ты прогнала змея от оазиса… это должно было решить проблемы, независимо от того, остался ли дракон в живых. Теперь есть время с ним разобраться…

Сидеть на промокших тканях оказалось неудобно, я перебралась на свободный участок ковра и села перед Джинном, скрестив ноги.

– Должно было?

Принц с усталой беспомощностью помотал головой.

– Это какое-то безумие, но… Сандара пропала! Пока здесь был дракон, никто не мог ни войти, ни выйти, но за время переполоха, который здесь начался, когда ты атаковала змея снаружи, началась неразбериха, и – добравшись до оазиса мы обнаружили, что ее нет! Хазим и Насим все еще ведут поиски, но, похоже, кто-то прошел мимо нас и похитил принцессу…

– Или она сама сбежала, проскочив мимо, пока вы были заняты… эм, попытками остановить меня.

– Ма-Руфь, я тебя прошу, не повторяй за Бри… рианом всяких глупостей! Ни одна девушка из нашего народа не станет сбегать из дома только из-за того, что отец решил ее выдать замуж! Большинство браков так заключается, дело даже не в воспитании – в пустыне никому не выжить в одиночку! А если каким-то чудом и получилось бы добраться до какого-то поселения… в общем, поверь на слово, девушку может ждать участь и пострашнее сговорного брака – гораздо страшнее! В Магиксе и других владычествах о наших традициях сочиняют какие-то нелепые байки, но в действительности все они продиктованы необходимостью выживать на землях, состоящих по большей части из пустынь и степей! И правила, по которым живут женщины, помогают их защитить…

– А если у нее были сообщники. Так, что выживать одной бы ни пришлось.

– Стража не впустила бы постороннего, а предательство среди обитателей дворца недопустимо. В любом случае, это ничем не отличалось бы от похищения, даже если Сандаре и заморочили голову, забрав ее якобы по ее воле. И еще дракон… я заметил кое-что странное.

– Я тоже. У него не было запаха.

– Этот дракон – колдовская тварь! И «ест» он не тепло и не солнечный свет, как ты предположила, в энергию человеческих эмоций – поэтому рядом с ним на всех и нападало мнимое бессилие! Ну, кроме тебя… Вероятно, на оазис его наслали те же, что похитили теперь Сандару – я заподозрил бы, что это лесные фурии хотят сорвать союз с халифом, кажется невероятным, что они пробрались бы так далеко на север. Но местных ведьм уничтожили много лет назад, проявись скверна в их неизвестных дочерях, это бы раскрылось раньше.

Не особо слушая рассуждения о каком-то таинственном заговоре, я задумалась о своем. Если этот песчаный змей вовсе и не был творением Нема, то понятно и то, что второй головы мы у него не видели, и то, что в объявлении задания на Турнире не упомянули Кварос. Вовсе не из-за скрытности местных властей?

Люди до нелепости все усложняют! Если в племени Эрр-Ыглафф кто-то хотел занять место вождя, то просто вызывал того на поединок. Если другое племя хотело получить земли и охотничьи угодья – за них просто боролись! При чем тут необходимое замужество какой-то девочки, которое кому-то непременно нужно, а кто-то еще так старался бы его не допустить?

– Что такого в этом браке? Разве в силах твоей сестры будет как-то помешать тому, если халиф захочет бросить вызов вашему отцу? – почесав ладонью слегка ноющий затылок, спросила я вслух.

– Она и не должна ничего делать. Понимаешь… история нашего рода началась с предательской войны между родными братьями, в которой нашего предка жестоко обманули, лишили законного права на трон этого мира. Война, как ты заметила, идет не только с соседями, но и внутри нашего владычества достаточно распрей, так что были приняты меры, чтобы никто из сыновей не смел восстать против отца, а брат не обращался против брата. Магические. Знаешь, когда у правителя множество сыновей и от разных жен… нельзя допустить конфликт из-за наследования, который разорвет владычество в клочки! Женитьба на дочери правителя – символическое право вступить в семью, а с ним и обязанность принести магическую клятву верности, такую, что халиф уже просто не сможет предать правителя! Теперь понимаешь?

– Вроде бы. Ладно… если бы здесь не воняло так кошмарно этими маслами, я могла бы поискать следы этой Сандары по запаху. Надеюсь, у вас найдется что-нибудь из ее вещей.

– Конечно! То есть, я сейчас спрошу у нянюшки Рабили. Она была кормилицей принцессы, их назначают для тех, кого не оставляют с матерью, ну, и присматривала за ней даже после того, как Сандара выросла… она покажет и все вещи принцессы.

Ничего из затеи не вышло. То есть нянюшка Рабиля – взволнованная толстушка средних лет в многослойном одеянии с большим количеством звенящих украшений – разумеется, показала мне комнату принцессы Сандары и все ее вещи, но в поисках это не слишком-то помогло. Даже не из-за удушливой вони масла, дыма и духов, к окраинам оазиса, в отдалении дворца, запахи мешали не так уж сильно, но это ничего не меняло. Никто из оазиса не выходил! Вообще никто! Либо принцесса пропала еще до появления дракона, а он просто отвлекал внимание – щедро надушенные вещи мешали мне определить давность запаха их хозяйки, либо все еще скрывалась где-то в оазисе, который Джинн и помогавшие ему ифриты обыскали до каждого деревца, в том числе и при помощи магии. Немногим помогли и попытки расспросить эту нянюшку, которая только и знала, что охать и суетиться! Все это окончательно уверило Джинна, что виноваты во всем какие-то ведьмы.

– Что ж, теперь мне остается только сообщить обо всем отцу, пусть выберет для союза с халифом Джибли какую-то из оставшихся принцесс. Дождемся прибытия стражи, чтобы сопроводить всех женщин в столицу, не стоит никому оставаться в этом проклятом месте!

– Но я… мы должны поймать дракона! Кто знает, на кого он нападет в следующий раз!

– Пока что главное, что мы должны, это уладить вопрос с союзом. А в идеале – найти Сандару и ее похитителей! Проследим, чтобы дракон не напал на караван, который доставит всех в столицу, и займемся этим. Хотя не уверен, что колдовская тварь не исчезнет сама по себе, не выполнив своего предназначения…

– Почему ты так уверен, что дело именно в ведьмах? Ты сам говорил, своих колдуний здесь нет, а от южных лесов отделяет огромная пустыня с одной стороны и горы с другой…

– Не такие уж непреодолимые, особенно для магов. Дело в том… непочтительно с моей стороны говорить такое, но дед совершил ошибку, основав эту резиденцию в захваченном оазисе. Тут, конечно, во многом удобное и стратегически вроде как безопасное место, но… по той же причине еще полвека назад здесь прятали город Сираб скрывающиеся от власти ведьмы. Долгие годы колдуньи при помощи чар заставляли караваны сбиваться с пути, забирали у них все, что могло заинтересовать, а потом просто бросали купцов и путников на смерть в зыбучих песках. Благодаря лишь немногим чудом выжившим это место обнаружили и захватили. Не знаю, могло ли какое-то колдовство оставаться затаенной местью все эти годы… думаю, его вполне осознанно применил кто-то сейчас! Боюсь, наших знаний после полугода обучения недостаточно, чтобы что-то распутать…

– Но мы можем попросить в Магиксе помощи.

– Нет. Отец ни за что не позволит вмешивать кого-то во внутренние дела владычества.

– Мы можем. Сейчас ты студент Алфеи, как и мы, и можем обратиться за подсказкой, если самим не хватает знаний и умений. Зачем еще нужна школа?

На этот раз Джинн размышлял несколько минут. Потом медленно кивнул.

– Возможно, мне удастся не приплетать все это к делам владычества. Думаю, да. Когда закончим с перевозом обитателей дворца в город, вернемся в Магикс… и нянюшку Рабилю с собой возьмем, вдруг ей помогут что-нибудь вспомнить. Кажется, она слишком рассеянной стала с возрастом.

Возраст Рабили мне не показался таким уж солидным, но, может, это тоже одна из местных традиций, по которой женщины считаются старыми так рано. Или действительно быстро стареют, если уж эти горячие песчаные ветра троллью шкуру могут словно теркой обработать, то тонкой человечьей кожице, во сколько тряпок не закутайся, еще хуже!

– Кстати, а почему они носят как будто всю свою одежду одновременно? – вспомнив мелькнувшее при виде Рабили удивление, спросила я. – Конечно, ночи у вас тут холодные, но постоянно…

– Как правило, действительно всю. Отец вправе выгнать любую из этих женщин, не позволив ей ничего взять, кроме того, во что она будет одета, вот и носят самые дорогие для себя платья и украшения постоянно. Хотя он здесь и не появлялся…

– Разве это не о женах? То есть, служанок, кормилиц и прочих тоже касается?

Принц устало вздохнул.

– Понимаешь, жены здесь… это не всегда именно жены в обычном смысле. Из-за войн с соседними владычествами и внутренних распрей много мужчин погибает, путешествия либо через пустыню либо по приграничью небезопасны даже во время перемирий, а когда у кого-то погибает, к примеру, брат, необходимо заботиться о его семье, как о своей собственной. Жен с детьми как бы получают по наследству от братьев, а порой и от отцов, многие из них уже не в том возрасте, но лишь присоединив их к собственной семье, можно о них позаботиться в должной мере. А порой жен и просто берут… чтобы они ткали ковры, вели счета, следили за порядком на женской половине, по сути, почти две трети их – что-то вроде женщин-служащих. То есть, конечно, муж вправе претендовать на любую из них, но в полноценном смысле жена – только мать его сыновей. Служанки – это постаревшие, не сумев привлечь внимания, наложницы, получившие кров и защиту за труд попроще.

– Такие сложности не понадобились бы, не запрещай вы женщинам возможность самим себя защитить.

Я еще как-то могла понять нелюбовь к ведьмам, хотя здесь это доходило до какой-то навязчивой мании, но ведьм много где не любили и это довольно часто не было незаслуженным. Но чем волшебницы-то им плохи?

– Или всем навредить при помощи тех же возможностей! Я ведь рассказывал, откуда взялись лесные ведьмы на юге!

Сказания во восточном владычестве отличались такой же путанностью и витиеватостью, что и описания внешности, поэтому в общих чертах – да и то благодаря подсказке Бри – я знала, что основателя восточной династии обманула и предала его старшая сестра в борьбе за власть. Вражда тогда зародилась и с двумя братьями – основателями северного и восточного владычеств – но именно сестру история объявила воплощением коварства. А еще она была вовсе и не ведьмой, а волшебницей ветра, как и все в расколовшемся королевском роду.

Джинна явно злила эта тема, поэтому я предпочла больше не задавать вопросов. В каждом племени свои порядки, даже если это такое большое племя, как у людей.

Поскольку мы все еще надеялись разыскать принцессу Сандару живой и невредимой, Бри с ее «тайной миссии» решили пока не забирать, несмотря на беспокойство Джинна, как бы она не отколола во дворце какую-нибудь из своих обычных шуточек. Все происходящее выглядело просто до жути нелепым и глупым! Может, какое-то колдовство могло уничтожать или подменять запах? Ведь не имел же вообще никакого запаха песчаный змей – как считал Джинн, это из-за того, что дракон был искусственным колдовским созданием. Но именно это указывало на то, что человеческие маги запахом обычно пренебрегают, делая ставку на видимость и слышимость. Никто не ожидал, что в оазисе окажется тролль. Никто целенаправленно не скрывал принцессу от чутья. Бывает, люди собак используют для поиска, но это и не в пустыне, и не для провонявших ароматическими маслами и дымом помещений!

Или вся эта пакость оглушила мне нюх. Надо будет спросить у Алфейской лекарки, когда вернемся в Магикс.

Я тоже немного беспокоилась за Бри, но она была далеко не глупой и не стала бы пакостить в случае, когда это может стоить жизни ей и неизвестно каких неприятностей Джинну. Все же она не настолько враждебно к нему относилась, как делала вид… А тому, что нам не пришлось возвращаться пока в столицу, а сразу повернуть к городку у Врат, я только порадовалась. Даже сопровождение каравана с обитателями дворца из оазиса до городских окрестностей уже разбудило все яркие впечатления о кошмаре столичных улиц. Подумать только, еще незадолго до Златолиста мне Магикс казался «невыносимо» шумным и душным!

Поколебавшись, принц согласился, но нянюшку в город порталов я могу сопроводить и одна, пока он с глазу на глаз расскажет отцу о произошедшем – все-таки к полу тролля придираться будут в последнюю очередь, а дорогу я запомнила, пусть с ориентирами в пустыне было так себе. Волшебнику ветра не составит труда нас догнать, а дожидаться его здесь означало отложить переход еще на сутки, не успев до резкого ночного похолодания.

До поселения с Вратами мы добрались уже затемно – присоединиться к нам в пути Джинн не успел. Хорошо, если не из-за еще каких-то трудностей…

– А что с родной матерью Сандары? – спросила я у притихшей Рабили по пути на площадь. С темнотой и без того немноголюдные по здешним меркам улицы между глиняными невысокими домами опустели.

Почему-то же принцессу передали кормилице? Джинн говорил, что маленькие дети остаются с матерями, девочки, как правило, даже дольше.

– Помимо дочери у нее были и сыновья. Правитель пожелал оставить свою жену рядом с собой, в столице. Нам неизвестно, что с ней произошло потом.

– И ты тогда тоже жила в столице тогда?

От женщины просто несло недовольством и неприязнью, хотя, несмотря на кажущуюся всполошенность, она не настолько пугалась компании тролля, как большинство остальных.

– Принцессе всего шестнадцать, с матерью ее разлучили около десяти лет назад. Я прислуживала в оазисе Сираб еще во времена правления ее деда.

Шесть лет – не так уж и мало. Даже для человеческого детеныша. А мне-то казалось, что «кормилицами» люди называют женщин, которым поручают новорожденных, если сама мать почему-то не может… Естественно, достаточно молодых, чтобы иметь при этом собственных маленьких детей, если так, было бы неудивительно, что нянюшка моложе, чем выглядит. А вот шестилетнюю могли поручить уже кому угодно, даже реально пожилой…

Стоп!

Я действительно остановилась, придержав за болтающиеся на морде веревки и верблюда Рабили.

Даже человеческие маги не сохраняют молодость настолько долго, что уж говорить о служанке из пустынь! Я готова была поверить, что Рабиля просто выглядит намного старше своего настоящего возраста, но столь долгая история жизни ну никак не желала укладываться в картину. Особенно, когда глаза не то, чему станешь доверять в первую очередь.

… Из оазиса никто не выходил, но принцесса каким-то образом исчезла…

– Стой! – я схватила женщину за плечо и резко дернула к себе, заставив скатиться с верблюда. – Так это ты была принцессой, просто обманывала всем глаза?!

Пленница дернулась, приглушенно вскрикнув, но не стала не визжать, ни биться в захвате – естественно, какие у нее шансы были бы вырваться!

– Не слишком ли ты много думаешь для громилы?! – прошипела она, делая странный жест ладонью свободной руки. Хотя в руке этой ничего не было, в лицо мне полетела горсть искрящегося золотистого песка.

========== Проклятье ведьмы ==========

Что-то слишком уж часто я стала вырубаться! И одно дело, когда от боевого заклинания по затылку, а совсем другое – от какой-то глупой пыли, пущенной в глаза. Словно бы в этих пустынях песок постоянно в лицо не летит!

Вряд ли я пробыла в отключке долго, но и сразу вернуться в полное сознание не получалось, мир вокруг воспринимался как через наброшенную на голову плотную ткань, наполовину глушащую все звуки и запахи, хотя видела я все отлично, даже как-то чересчур резко и ярко. Даже песок ленивых пустынных волн за приземистыми домиками чем-то стал различаться по цвету. Странно это, в глаза получить эти странные чары – и зрению досталось меньше всего!

Я фыркнула и встряхнула головой, пытаясь избавиться от, должно быть, забившегося в уши песка. Даже после погони за драконом такого неприятного чувства не оставалось, хотя именно тогда я словно половину пустыни головой пропахала!

Не знаю, долго ли я так оглушено осматривалась и прислушивалась, пытаясь разобраться с непонятными ощущениями, если бы меня совершенно наглым образом не прервали. Должно быть, живя среди людей, я слишком привыкла к тому, что, какая бы вокруг ни собралась толпа, меня все же пытаются почтительно обходить стороной – и оттого оказалась совершенно не готова, что найдется здесь нахал, посмевший меня с грубым окриком толкать.

И достаточно сильный, чтобы едва не сбить с ног, заставив отшатнуться в сторону. Не так-то легко встретить среди людей того, кто превосходил бы меня размерами… не так-то легко, но, получается, все же возможно. Но то, что грузный смуглый мужчина с какими-то мешками в руках, так нагло оттолкнувший меня с дороги, был необычайно огромным для человека, еще не давало ему права быть таким самоуверенным. С рыком вскинув дубину, я… отчего-то едва сумела удержать ее в ослабевшей руке и, вместо того, чтобы сбить с ног самого великана, неуклюжим недовзмахом лишь едва-едва тюкнула его в бок, заставив с руганью обернуться. Никогда еще родное оружие не казалось мне таким тяжелым.

Поудобнее перехватив дубину уже двумя руками, я ударила грозно надвигающегося великана еще раз, вернее, не ударила даже, а скорее оттолкнула, на что тип принялся голосить, призывая неизвестно кого разобраться с «обезумевшей девкой», а я едва опять не впала в ступор, во время замаха наконец-то обратив внимание на свои руки.

Покрытые тонкой мягкой светло-коричневой кожей руки.

Вокруг начала собираться возмущенно вопящая толпа из людей, как и мужик с мешками, казавшихся слишком большими… Хотя, как получалось, люди-то были самыми обыкновенными.

Это я уменьшилась до размеров человеческой девчонки, едва способной приподнять в замахе собственную дубину!

Что может быть хуже, чем стать человеком в результате чьего-то дурацкого колдовства? Только стать человеческой женщиной в Восточном Владычестве мира Квадрос, где никакая девушка даже на улице не появится без сопровождения родственников или мужа. А если и появится…

«В пустыне никому не выжить в одиночку! – недавно говорил Джинн. – А если каким-то чудом и получилось бы добраться до какого-то поселения… в общем, поверь на слово, девушку может ждать участь и пострашнее сговорного брака – гораздо страшнее!»

Кажется, я попала в серьезные неприятности. И совершенно неожиданные – уж какие бы дикарские порядки не царили у людей, меньше всего представлялось, что я могу, как это говорят «попасть под раздачу»! И тем более, что не смогу справиться с какой-то кучкой людей без магического таланта!

Дубину после короткого колебания пришлось бросить: единственным, что мне оставалось сейчас, это сбежать, пока толпа местных жителей не образовала вокруг плотного кольца. Но даже ослабленного удара «замком» из ладоней по смуглой физиономии мужик, начавший всю эту неразбериху, не ожидал, поэтому убрать его с пути побега удалось без особого труда. Заодно я перехватила какую-то палку из рассыпавшихся мешков – достаточно легкую, чтобы тащить ее с собой сейчас, но все же послужившую хоть каким-то оружием от пытающихся меня перехватить крикливых прохожих. Почти не разбирая дороги, я вылетела на окраину поселка, а потом и дальше, спотыкаясь на зыбком раскалившемся за день песке… к счастью, споткнуться всерьез и проехаться по песчаному склону на животе меня угораздило только через какое-то время, неизвестно, как далеко я смогла убраться в этом неуклюжем слабом теле, однако, по крайней мере, за мной уже никто не гнался. И самого поселения было не разглядеть в сгущающихся сумерках, хотя, возможно, обзор просто перекрывали высокие песчаные волны. Но все равно, едва отдышавшись, я почти бездумно побрела дальше, в противоположную ему сторону.

Это было глупо, теряться в пустыне вместо того, чтобы попытаться как-то добраться до порталов, но… их все равно бы не активировали для меня, а я теперь не в состоянии даже заставить местных магов. Кто мне поверит, что я – это я, а не рехнувшаяся местная девчонка? А если и поверят, все равно не станут помогать! Даже сам Джинн, если бы мне и удалось найти его – просто меня не узнает в таком виде, как не узнавал принцессу под видом нянюшки. И…

И?

Иллюзиями владели почти все ведьмы и некоторые волшебники, но одно лишь обличье не ослабило бы меня физически и не посадило бы слух и чутье до человеческих. Тем более, не мешало бы использовать свое волшебство – хотя, возможно, ему просто нужно время на восстановление. Кем бы ни была эта сбежавшая дрянь, она превращалась – и превращала других – по-настоящему, полностью, а не только обманывала зрение, как мне показалось сперва. Даже странно, что она так ошиблась с запахами, но люди просто редко обращают на них внимание.

Когда я окончательно выбилась из сил, над пустыней уже воцарилась ночь, а вечерняя прохлада начала переходить в холод, ощущавшийся гораздо острее, чем в прошлые ночи. Только песок, на который я почти рухнула, сохранял еще накопленное за день тепло. От усталости и обессиленности у меня едва получалось шевельнуться, отстраненно думая даже о том, что просто утону в этом песке, если так и останусь валяться. Было уже почти все равно, тем более, я и понятия не имела, что могла бы сделать, чтобы исправить ситуацию. Принцесса-ведьма сбежала, вероятно, воспользовавшись моим обличьем, чтобы уйти через портал в Магикс, в пустыне так или иначе ждала смерть… Стоп!

Что, если плохо мне было не столько из-за усталости и слабости, сколько от той болезни людей, которую Джинн и Бри называли «тоской» и «отчаяньем»? Если проклятье ведьмы сделало меня человеком физически, я могла теперь и перед болезнями людей оказаться беззащитной! А мне-то казалось, ничто во всех мирах не способно ослабить мою волю, и вот, всего-то лишь другое тело, а я уже не могу оставаться собой даже в мыслях?! Как бы не так!

Тяжело поднявшись, я села и решила рассмотреть повнимательнее прихваченный в поселке «трофей». Легкая палка в мешке оказалась лопатой, а помимо нее там было что-то вроде странной лошадиной подковы и шарообразная подушка в виде, кажется, птичьей головы. Не ждала же я, что в случайно прихваченном мешке окажется хотя бы вода для путешествия по пустыне! Да и когда идти некуда, это только отсрочит…

Нет, с этими жалкими человеческими мыслями о тщетности всего надо что-то делать! В каком бы я ни находилась обличье, я – это все равно я, и я уверена, что не стала бы так легко поддаваться человечьим душевным болезням из-за одной только тяжелой ситуации! Даже если…

Если дракон, вызывающий у людей это искусственно, сейчас где-то совсем недалеко?!

Наверное, мысль была безумной, но меня она неожиданно заставила почувствовать себя лучше. Если дело в драконе – неудивительно, что даже я, пусть и в качестве человека, так позорно едва не сложила руки! Пробудить в себе привычную злость получилось не сразу, но это стоило усилий! Никакая пустынная змеюка не заставит меня чувствовать себя беспомощной – и всего-то потому, что была действительно беспомощна в сложившейся ситуации. Но есть в мире вещи опасные и для Эрр-Ыглафф, но мы никогда, никогда теряем свою волю! Пусть без силы, без магии и с лопатой, подковой и игрушечной птицей в качестве единственного «оружия», но я найду этого земляного червя и разберусь с ним… если мне и суждено погибнуть в бою, что же, это будет лучше, чем безвольно дожидаться смерти в пустыне! Хватит того, что я сбежала от каких-то поселенцев!

Впоследствии Джинн сказал мне, что шансы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО наткнуться на дракона в пустыне по чистой случайности были практически нулевыми. Однако именно такие случайности и должны происходить, когда для них действительно подходящее время!

Ночь в пустыне оказалась не настолько темной, как вечер сразу после заката. На небо высыпали многочисленные звезды, сделав вполне различимыми медлительные волны холмов и барханов, а больше смотреть на бесконечную даль вокруг было, в общем-то, и не на что. Бок змеиного тела, припорошенный песком, когда позади него не возвышались деревья оазиса и дворец-резиденция, было немудрено принять просто за еще один из песчаных валов, к тому же Джинн предупреждал и о том, что пустыня способна обманывать глаза не хуже иных ведьм… правда, вроде бы, такое случается днем, на солнцепеке – но откуда мне было знать, что не могло произойти и ночью. Однако, когда возвращаться некуда, а решимость единственное, что еще удерживает, любые сомнения упорно гонишь от себя прочь, так что я, едва почувствовав тень неуверенности, лишь заставила себя ускорить шаг.

И дракон действительно оказался драконом. В полумраке я недоверчиво коснулась чешуйчатого бока бледнеющей ладонью с пятью уродливо-тонкими человеческими пальцами. Змей меня не заметил. Впрочем, на этот раз я и не торопилась привлечь его внимание, а вместо этого стала обходить по дуге изогнутое длинное туловище, чтобы обнаружить голову.

Однако как биться с ним теперь, без топора и даже без дубины? Ослабленный удар этой дурацкой лопатой дракон, наверное, даже и не заметит…

Как выяснилось, змей опять свернулся кольцом, то ли по привычке, то ли опять что-то взяв таким образом в блокаду. Разве что что-то значительно меньше того оазиса, настолько, что снаружи я рассмотреть ничего за ним и не могла. Однако что-то, должно быть, все-таки было, раз здоровенную шипастую башку дракон предпочел уложить на свернутый хвост снаружи, а не внутри – я увидела ее за очередным поворотом, когда уже успела подумать, что так и обойду его вокруг, любуясь только чешуйчатым боком да частоколом гребня на спине существа. Интересно, будь у меня хотя бы веревка вместо этих лопаты, подковы и игрушки, удалось бы мне приблизиться к голове достаточно незаметно, чтобы обездвижить его? Что-то подсказывало, что удар лопатой по тяжелому лбу в костяных наростах особого эффекта не возымеет…

Вблизи морда дракона была короткой и почти квадратной, совсем не похожей на заостренные головы змей или драконов Магикса. Сверху ее окаймляла корона из рогов, а снизу своеобразная «борода» длинных шипов. Ноздри, словно у речного зверя, находились высоко, на уровне крошечных глаз, должно быть, он прятался в песке так же, как зубастые речные ящеры затаивались под поверхностью воды. И сейчас эта морда казалась еще больше и тяжелее, чем в первую нашу встречу, то ли оттого, что стала меньше я сама, то ли потому, что недосуг тогда было его разглядывать. Не особенно-то защищены эти ноздри и глазки, может, если запрыгнуть на голову и бить по ним…

То будешь просто разорвана первым же взмахом тупых когтей кротовьей лапы! Хоть конечности у змея и коротковаты относительно его размеров, но уж смахнуть что-то или кого-то с морды для них не трудно.

Я еще раз рассмотрела нехитрое содержимое мешка. Для чего нужна была подкова, почему-то все время липнущая к острию лопаты, хотя и ни в чем липком не испачканная, я по-прежнему не знала, но вот возможности красной игрушечной птицы решила испытать. Она была легкой, почти как надутые кожаные мячи, которыми люди играют вместо каменных валунов, так что казалась вполне по силам и ослабленному человеческому телу. Чтобы освоиться с его возможностями, я несколько раз подбрасывала птицу на руке и взмахом лопаты отправляла в полет. Не сравнить с камнями, но все-таки… В очередной раз вернувшись вместе с поднятой из песка птицей к голове дракона, я замахнулась в очередной раз и неровный темный шарик улетел вперед, закупорив на вдохе одну из высоких ноздрей.

Шипастая голова дернулась, приподнимаясь. Я замерла. Для жизни в песчаном «море» у змея наверняка был способ избавляться от попавшего в нос песка, но птичка-подушка оказалась предметом покрупнее. Несколько раз попытавшись отфыркнуться и поколотив себя по носу короткой когтистой лапой, дракон поднял голову выше и широко разинул пасть, вдыхая побольше воздуха…