Текст книги "Незаконченная история (СИ)"

Автор книги: Сан Тери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

   – Это не магия Тенит!– всхлипывая пояснил он. – Это не магия, это такая штука, которую делают мужчины и женщины... Хотя да, для тебя это магия ыыыы Недоступная магия... с твоей рожей... ооооййй.

   Он буквально стёк по стене от хохота и радовало лишь то, что завернув за угол они скрылись от посторонних глаз, так что Пир мог извращаться в своё удовольствие.

   – Я спрошу госпожу Альтин, – поджав губу высокомерно сообщил Тенит. – И научусь. Не думаю, что это будет сложно.

   – Ыыыыыыыыы ииииии... – Пир уже не просто выл, хрюкал вытирая слёзы. – Ыыыыыы... спроси, и показать попросииииыыииии...

   – Ах так! Получи! – Тенит разозлился и, схватив Пира за плечи, с силой впился в его губы решив, что раз это магия... Так Саламандре и надо.

   Пир охнул, пытаясь оттолкнуть и разом ослабел в коленях, осел сдаваясь натиску обхвативших его рук, увлекая Тенита за собой.

   Они свалились в траву, книжник оказался сверху так и не перестав впиваться в губы Саламандры. Сдавил коленями, обхватывая за бёдра, пытаясь удержаться скользящими по смуглой коже пальцами. Он не понимал в чём смысл, но мысль о том, что Саламандра расцарапал спину о кирпичную кладку погрела душу и сейчас его лопаткам досталось всё это количество острой травы и земли, в то время как Тенит похоже первый раз сумел сделать огненного. К тому же падая, Пир невольно распахнул рот и атаковать стало гораздо удобнее. Втянуть чужой воздух в себя.

   Саламандра застонал тихо, раненной лаской, но Тенит слишком разозлился на него и невозможно оказалось прервать эту магию, когда огненный грозный маг вот такой вот беззащитный под его натиском. Горячий, покорный, разом лишившийся воли, словно тающий. Тенит решив закрепить победу, смачно чмокнул, втягивая обветренные губы в себя.

   – Вот тебе! – радостно сообщил он, отрываясь и испугался ответного сумасшедшего урагана. Язык Саламандры неистово ворвался в его рот, сокрушая и сметая любой протест на своём пути. Пальцы зарылись в бесцветье волос, перехватывая и прижимая затылок, заставляя лица соприкоснуться... По телу мурашками побежал сладкий ток. Магия? Стало трудно дышать, почти невозможно, сердце застучало, забухало молотом, заставляя оглохнуть.

   – Сирена... Ты идиот... – Пир почти судорожно вжал книжника в себя, грозя раздавить хрупкие кости. Сидеть на чужих коленях с расставленными и торчащими в разные стороны конечностями оказалось жутко неудобно.

   – Безнадёжный... твою мать... совершенно... – прошептал Пир и его губы взорвались словами, рассыпаясь по бледному лицу книжника, переходя на виски, скулы, шею, повторяя его имя.

   – По моему, это ты... – хотел ответить Тенит, но губы Саламандры слишком настойчиво терзали рот, мешая возмущаться, отрываясь только для того, что бы дать глотнуть воздуха.

   – Все, нахрен, с моим терпением ты доигрался... Никуда не отпущу, не вертись.

   – Щекотно! – Тенит задёргался, начиная понимать, что магия какая-то левенькая. Не задохнуться, не задушить толком, не ... Точно, она отнимает жизненную силу.

   Голова у Тенита кружилась и становилось так странно.

   – Я понял Пир, – выдохнул он тщетно пытаясь отпихнуть чужую физиономию. – Понял... Ой! Ай! – Он вздрогнул, потому что Пир потянул застёжки одежды, приспуская куртку обнажая костлявые плечи, со странным всхлипом баюкая их пальцами.

   – Боги... Ты... Что ты такое, а? Откуда только взялся? – простонал он, впиваясь губами в кожу. – Чудо в перьях. Хочу тебя... Тенит, можно я тебя съем, а? Всего.

   – Чегоооо? – Тенит испугался по-настоящему. Это определённо оказалось магией. Странной магией, которая будоражила кровь и заставляла терять рассудок. Глаза у Саламандры сделались совсем хмельные, а пальцы превратились в кипяток, пытаясь добраться до самых потаённых местечек на теле. И это было странно, ново, непривычно, очень здорово.

   – Я понял. Подожди, Пир, – жалобно провыл Тенит, пытаясь вывернуться. – Это чары, они на тебя действуют.... Отпусти... Мне больно, рёбра сломаешь.

   Саламанда опомнился, не сразу приходя в себя, продолжая прижимать к себе растрёпанного Тенита. И опешил, разглядев алеющую физиономию. Припухшие губы, неестественно расширенные потемневшие зрачки. Таким он Тенита определённо никогда не видел. И стало понятно, что глаза у книжника совсем оказывается не белые, а светло-голубые, яркие, как чистое летнее небо в солнечный день. Из-под задравшейся серой куртки, просматривалась ширинка светлых штанов, сейчас отчётливо выпирающая бугром. Саламандра боялся поверить. Неуверенно накрыл чужой пах ладонью, погладил, сжимая.

   – Там всё очень стало странно, – пробубнил книжник в нос, двинувшись навстречу его пальцам. – Эта магия странно действует. И что теперь?

   – Твою медь, – выдохнул Пир и почти судорожно прижал книжника к себе, словно боялся что отберут. – Нарочно не придумаешь, Тенит. Слушай...Давай эээ... это... Хочешь, научу тебя магии прямо сейчас? – предложил он торопливо, озираясь на наличие посторонних. Обозрел, вернулся к Тениту.

   – Тебе понравится, обещаю. Звякнула золотая серьга в ухе, приземляясь на плечо. Пир неохотно отстранился, аккуратно возвращая куртку Тенита обратно, бережно запахивая на груди. Провёл пальцами по застёжкам, избегая смотреть в глаза.

   – Просто когда тебе представиться второй шанс попробовать?

   У этой сцены не нашлось свидетелей. Завернуть за угол и раствориться за завесой кустов оказалось не самой неудачной идеей, потому что Пир собирался сказать что-то важное. Поделиться магией?

   – Только всё это между нами. О том, что я тебе покажу нельзя языком трепать сечёшь?

   – Почему? Это запрещено? – Тенит с подозрением нахмурился, прикидывая степень возможной опасности.

   – Нет. Просто... Это...Нда. Гхм. Обряд такой. Точняк обряд посвящения... Пройдёшь его и можешь считать себя взрослым.

   Создавалось ощущение, что огненный колеблется. Не уверен в том, что говорит или уверен, очень уверен – до каждого медного волоса в ворохе причудливых косиц причёски. От быстрого бега косички разметались и казалось, что голова Пира объята облаком узорчатого пламени, стекающего на плечи живой волной. Карие глаза лихорадочно блестели, словно в них плеснули янтарного вина.

   – Инициация? – Тенит хотел уточнить, но Пир решив не тратить время зря, поднялся подхватив книжника одной рукой. Это оказалось верным решением, ноги Сирену совершенно не держали.

   – Она самая! – Саламандра наклонился и быстро поцеловал Тенита в сладко приоткрывшийся рот. – Нравится?

   Тенит, нахмурился и удивлённо потрогал вспухшие губы.

   – Приятно.

   – Будет ещё приятнее, – тоном искусителя пообещал Пир. – Пошли.

   Саламандра, продолжая коситься по сторонам, подхватил Тенита за локоть и потащил в сторону конюшни, подталкивая перед собой и вдохновенно расписывая перспективы освоения магии, которая даёт жизненную силу, увеличивает продолжительность жизни, исцеляет, окрыляет и... вообще.

   – Подожди Пир...

   – Тенит, трусишь – так и скажи. Учти – второй раз предлагать не буду.

   – Да не боюсь я, просто... – Тенит с сомнением покосился на огненного, пытаясь сообразить, где подвох.

   – Никакого обмана, – уверил Пир бодрым голосом, давая понять, что для него это не составит труда. – Да и кто кроме меня, согласится тратить на тебя время, – добил он последним весомым аргументом, решительно увлекая Тенита вперёд, только что не пинками.

   – Но...

   – Сирена, во имя безымянного. Короче, заткнись и делай, что я сказал, – С этими словами он втолкнул книжника внутрь конюшни, закрыл тяжёлые двери и задвинул их балкой, припечатав заклинанием.

   – Здесь воняет! – насупился Тенит. Не то чтобы он не любил лошадей или запах сена. Просто это было странно, неожиданно, слишком подозрительно. С чего бы это Пир расщедрился на помощь?

   Настойчивая мысль долбилась в сознание, но в ордене царили строгие нравы. Подобных сцен Тенит раньше не наблюдал. Смутно он представлял, что существует нечто запретное, о чём парни постоянно трепались шёпотом, но что именно они обсуждали, спросить стеснялся. А собственные неясные желания, сновидения и начавшие пробуждаться инстинкты, оказались слишком туманны.

   – Подожди, здесь есть одно местечко. Проверенное.

   Пир странно суетился, его лихорадило и выглядел он как человек, слегка тронувшийся умом. Иначе как объяснить, его дальнейшее поведение? Он внезапно подхватил Тенита на руки и понёс в самый дальний угол конюшни туда, где сокрытое от глаз пустовало стойло, использующееся под склад сена. Свежий воздух врывался в узкие окна, пахло солнцем, соломой, деревом, летом и ароматом хлеба пекущегося на кухне.

   – Ты зачем меня тащишь, я тебе что инвалид? – Тенит изумлённо вскинул глаза не понимая, что нашло на Салмандру. Головой по дороге стукнулся?

   – Это магия. Такой ээ... специальный ритуал, – скрипнув зубами пояснил Пир и затащив приятеля внутрь, осторожно опустил на охапку сена. Наклонился, рисуя дрожащей рукой контур чужого лица, словно боясь прикоснуться.

   – И дальше что? – с любопытством спросил Тенит.

   – А дальше ты затыкаешься и предоставляешь всё мне! – рявкнул Саламандра, но губы его, накрывшие рот Тенита оказались неожиданно нежными как и ладони, уверенно скользнувшие вдоль рёбер.

   Тенит закрыл глаза, отдаваясь во власть чуткой магии и вздрогнул, ощутив что его раздевают.

   – Подожди, Хасер и Юль такого не делали, – с сомнением спросил он, собственно он хотел поделиться этим сомнением с самого начала.

   – Делали, делали, – со странным смешком сообщил Пир, расстилая отвоёванную куртку и перекладывая на неё Тенита. – Ещё и не такое делали.

   – Но...

   – Я тебе всё покажу, – твёрдо уверил он, закрывая рот новым поцелуем и вырисовывая пальцами замысловатые руны на рёбрах и животе. Оторвался на секундочку, расшнуровывая завязки чужих штанов, сдёрнул вниз.

   – Ну и где у тебя странно? – спросил он нервно хихикнув – Здесь?

   – Здесь. ааах... – Тенит вскрикнул. Обнажив его плоть, Саламандра провёл по ней языком и накрыл губами, отчего она стала пульсировать и расти. Такого раньше не было. Только по утрам в последнее время, но это было не так и Тенит очень стеснялся происходящего и не решался спросить. Пару раз он даже помогал себе рукой но это ни в какое сравнение не шло с тем, что творил Пир.

   – Ооох... аа...

   – Нравится? – спросил Саламандра облизывая головку, окончательно стянул штаны, отбрасывая их прочь, заставил Тенита развести ноги и припал губами, целуя бёдра, поглаживая нежную кожу мошонки, растирая пальцами.

   – Да... – Тенит всхлипнул, выгнувшись рефлекторно. – Мммх... ааа... Пир... Это...Это точно магия?

   – Тенит, фраза: "Расслабься и получай удовольствие", тебе доступна? Не парься по этому поводу. Хотя, если тебя сильно напрягает, могу остановиться, сам решай, – Он выразительно вздёрнул бровь, очень чувственно проходясь пальцами. Тенит отчаянно замотал головой.

   – Нет, не надо. Продолжай.

   – Договорились, сладкий мой.

   Саламандра прервался на секунду, возвращаясь наверх, создавая дорожку из поцелуев, ласково прикусил мочку уха.

   – Без обид потом, Тени, ты сам попросил, – шепнул он жарким шёпотом, подул легонько. – Ох, какой же ты... потрясающий.

   Глаза Тенита изумлённо распахнулись. В том, что это магия он нисколько не сомневался. На Пира она определённо подействовала, сотворив с Саламандрой невероятную метаморфозу, заменив яд язвительности чарующей нежностью. И ведь никто не поверит, что насмешник может оказаться таким. Чутким, предупредительным, совсем не похожим на привычного себя. Тенит и сам не верил. На всякий случай даже потёр глаза, что бы убедиться, что он точно не спит. Подёргал себя за ухо, проверяя на предмет слуховых галлюцинаций. Пир недовольно заворчал, отвесив Тениту лёгкий шлепок по пальцам, что бы уже в следующую секунду, извиняясь покрывать их поцелуями, тихонько мурлыкая? Точно магия. Башкой Саламандра вроде не ударялся, а может Хасер его на выходе исподтишка приложил? С мага воды станется.

   – Сладкий такой. Хочу тебя, малыш. Как же хочу тебя. Перевернись, поласкаю.

   – А?

   – Давай Тенит. Нет не так, встань.

   Он застонал, когда Тенит поднялся, оказываясь перед ним совершенно нагим нисколько не смущаясь, разглядывая Пира с интересом и любопытством. Зрелище действительно представлялось невероятным. Пир готовый умолять, сидящий перед ним на коленях. И это странное удивительное ощущение собственной власти неожиданно понравилось.

   Огненный сцепил зубы, почти проскулил от нетерпения. Он больше не напоминал самодовольного надменного задиру. Глаза Саламандры горели от страсти, губы приоткрылись и только украшения, звенящие при каждом движении, напоминали о том, что это Пир. И сейчас Саламандра заворожено снимал с себя многочисленные цепочки и браслеты, увешивая Тенита, словно игрушку.

   – Зачем ты это делаешь? – книжник изумлённо распахнул глаза забеспокоившись, когда Пир потянулся к серьгам. В отличие от южанина, Тенит уши не прокалывал. Кто знает, что сотворила с ним магия?

   – Тихо, молчи! – попросил Пир, застёгивая длинную золотую цепь вокруг его талии. – Тенит, о Богиии...

   Он впился губами в его живот, выцеловывая ямку пупка. Тенит прикрыл глаза. Происходящее, оказалось очень приятным, заставляя колени подгибаться от удовольствия. Руки Саламандры гладили во всех местах разом, губы текли по коже расплавленными искрами, заставляя вздрагивать и выгибаться непроизвольно.

   – Повернись, – попросил Саламандра. – Раздвинь ноги, пожалуйста.

   – Слушай, подозрительная магия... – Тенит не то чтобы забеспокоился, просто происходящее воспринималось слишком непристойно и непривычно, как и назойливые горячие руки Пира лезущие всюду и даже...Он попытался представить Хасери и Юль делающих нечто подобное и не смог. К тому же ему совершено не нравились все эти драгоценности.

   – Я их сниму, – сообщил Тенит. – Я чувствую себя глупо.

   – Да делай ты что хочешь, бес, – простонал Пир, решительно толкая его вперёд и заставляя упереться руками в деревянную стойку. – Только заткнись.

   – Эй, зачем ты мою задницу облизываешь? Фуууу... Это негигиенично! – Тенит принялся расстегивать пояс, пытаясь оттолкнуть от себя Пира и рухнул вниз, потому что взбешенный Саламандра с лёгкостью вздёрнул его на себя и опрокинул в охапку сена.

   – Тенит, ты невозможное... чудовище, – проговорил рыжий, стервенея потому что Тенит зажал рот руками заявив, что он не будет целоваться с человеком, который облизывал зад.

   – А говорил, что я чудо.

   – Ты чудовищное чудо! – отвоевал ладони, Пир впился губами в его рот, Тенит начал протестующее орать и замычал, возмущённо забившись под зажавшей вопль ладонью.

   – ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ!!! – взбешенный голос Хасера прозвучал не просто как гром, как взрыв раскалывающий пространство. Ледяная молния с треском впечаталась в миллиметре от парочки, заставив часть сена превратиться в глыбу льда.

   – Чем вы Занимаетесь? – на пальцах Льдышки стремительно вырастала вторая молния. Юль в шоке стояла, прикрыв рот ладошкой. Как они пробрались в конюшню, оставалось только гадать, но очевидно Юль встала на след, всё остальное являлось делом техники.

   – Он учит меня магии, – охотно пояснил Тенит, выпутываясь из складок тоги, конечностей Пира и пытаясь смахнуть с себя хвостики соломы. – Саламандра сказал, что я могу научиться... Это называется поцелуй. Вы же с Юль тоже так делаете... – Юль обильно покраснела, Саламандра тихо "убился" об стенку, Хасер отвалил челюсть.

   – Только я не совсем понял, – прибавил книжник растеряно. – Причём здесь моя задница? – Хасер челюсть подобрал, метнул испепеляющий взгляд на Пира.

   – Э, а шли бы вы отсюда, ребята, – задушевно предложил он, внаглую сграбастав Тенита обратно, прижал спиной к груди, не замечая протестов. – У нас тут практический урок намечается. В отличие от голого Тенита, украшенного только браслетами и сеном, Пир был одет и чувствовал себя гораздо более уверенно.

   – В конце концов – это не ваше дело.

   – Не наше. Ты прав, – согласился Хасер и шагнув в стойло выдернул Тенита на себя, прихватив матерчатую куртку, которую небрежно набросил ему на плечи. Следом полетели штаны.

   – Юль, забери ЭТО отсюда. Нам с Пиром нужно переговорить.

   – А магия? – добивая ситуацию растерянно выдал Тенит.

   – Магия? – Хасер на секунду задумался. На его мрачной физиономии, которую могло оживить только присутствие Юль, мелькнуло некоторое подобие мысли.

   – Тенит, ты многих вещей не понимаешь, потому что вырос в ордене. Это немного удивительно, что у тебя отсутствуют элементарные представления, – медленно изрёк он, пока Тенит одевался, а Юль отвернувшись смотрела в другую сторону.

   – Но ты же животных видел? – ласково спросил Хасер. – Как они себя ведут.

   – Да, – Тенит обиделся. Его что совсем за идиота держат?

   – А ты видел как кошечки и собачки седлают друг друга?

   – Играют, – Тенит кивнул. Выражение лица Хасера стало примерно таким же, как до этого было у Пира.

   – Пчёлки, пестики, тычинки, – подсказала Юль беспомощно.

   – Они размножаются таким образом, – закончил Хасер. – Когда одна зверюшка седлает другую – у них появляется потомство. У людей это называется секс.

   – Хасер, – начал Пир поднимаясь, но подняться не смог, потому что Хасер не оборачиваясь впечатал его заклятием льда.

   – Это вовсе не магия, Тенит. Саламандра хотел над тобой очень ублюдочно подшутить. Он собирался тебя поиметь ради собственного удовольствия. Запихать член в задницу и опустить. Вряд ли бы тебе это понравилось, просто Пиру на это плевать.

   – Да какого хрена ты всё так выставляешь Хасер? – взревел Саламандра поднимаясь и за его спиной вырос столб магического пламени. – Я не собирался его в сене валять!

   – Да? И что же ты собирался? – с жёсткой насмешкой впечатал Хасер. Его бледное лицо с благородными чертами исказилось от негодования.

   – Тебя это не касается! – рявнул Саламандра. – Тенит, не слушай его. Это вовсе не так!

   – За твоё "не так" тварь, тебе яйца отрезать мало! – Хасер так заорал, что даже Пира проняло, он смертельно побледнел, разом утратив цвет лица.

   – Какого хрена, Пир... – маг воды выругался обложив огненного матюгами.

   Тенит никогда не представлял Хасери способного шипеть змеёй, но сейчас от одного вида ледяного в дрожь бросало, подтверждая самые худшие опасения Тенита. Действительно, всё совсем не так, и только такой идиот как он мог развестись на подобную сказочку...

   – Это не шутка. Это... подлость! – заключил Сирена, разглядывая Пира почти с отвращением, когда до него дошло, что Саламандра произдевался над ним. Тенит смутно представлял, что именно он собирался сделать, но судя по красноречивой реакции присутствующих, нечто отвратительное. Засунуть ему в задницу член, вот урод.

   – Ты... Не смей называть меня своим другом, Пир. С друзьями так не поступают!

   – С врагами так тоже не поступают, – добил Хасери, делая кивок головой по направлению к выходу.

   – Заткнись ублюдок – тебя не спросили... Да подожди ты, идиот, – простонал Пир, пытаясь рвануть следом, но путь ему преградил Хасер.

   Юль подхватила Тенита под локоть, сочувственно уводя за собой и сообщая о том что вокруг полно нехороших людей и нельзя брать конфетку у разных плохих дядей и садиться к ним в карету. А цацки возвращать необязательно, возьмём в качестве моральной компенсации. Юль и Хасер были стоящей друг друга парочкой и это ни у кого не вызывало сомнений, в первую очередь у госпожи Альтин...

   Настоящее время. Желтый дым.

   Мёртвые разбойники, выпотрошенные Кэром, смотрели в ночное небо, а воспоминания кружились перед глазами, превращаясь в разноцветные осколки, разлетающиеся от каждого толчка внутри, резкого движения за спиной. Кэр крепко держал его за бёдра и оседлал как собаку, заставляя Тенита вздрагивать и выгибаться и вспоминать тот день, когда Кэр впервые поцеловал его. Тенит знал, как это называется и знал, что это не магия, но потом он уже не был уверен ни в чём. То, что делали с ним губы демона, ни в какое сравнение не шло с поцелуем Пира...

   А может быть это действительно являлось магией, проклятой магией тёмного владыки. Первый раз Тенит плакал от боли, потом эта магия отравила его кровь и он возненавидел себя осознав, что кажется она ему нравится. Но Тенит не стал противиться собственному телу, позволяя демону забрать рассудок на небеса удовольствия.

   Человека можно ломать разными способами, но наслаждение один из самых действенных, заставляющий желать и принимать. Отрицая разумом, умолять плотью. Впрочем Кэра не интересовали подобные мелочи как и мнение книжника по поводу происходящего. Он брал то, что хотел получить и когда не мог получить самого главного, довольствовался тем, что имел в наличии, ожидая подходящего момента, что бы взять всё...

   – Тебе нужно есть, Тенит, – сообщил демон, ставя перед книжником поднос с едой. Книжник отвернулся и отложил в сторону роскошный букет так и не притронувшись ни к цветам, ни к еде.

   – Я не голоден, – повторил он упрямо сцепив зубы.

   – Новая форма протеста? Тебе не надоело ещё? – насмешливо осведомился демон. – Неужели мои слова тебя настолько ранили и ты решил уморить себя голодом?

   – Решил, – с вызовом ответил Тенит, сверкая глазами.

   Он не знал, что Кэр сделал с трупами. Не хотел знать. После того как демон насладился его телом, он вернул Тенита домой и снова оставил в покое. И потекли дни, наполненные рутиной, воспоминаниями и бесчисленным количеством новых исписанных страниц. Кэр не запирал двери и окна. Зачем? Куда бы Тенит не побежал, рано или поздно Кэр всегда возвращал его обратно. Для демона это было всего лишь увлекательной никогда не надоедающей игрой. А Тенит своеобразным средством от скуки, грызущим кость собственной ненависти. Что ж он всё верно сказал, абсолютно правильно.

   – Однажды ты устанешь сражаться с самим собой, – заметил Кэр плавно присаживаясь напротив и подвигая столик поближе. – Может тогда поймёшь, что вся эта борьба никогда не имела смысла. Всё что ты делаешь – это причиняешь себе боль.

   Теперь обжившись в деревне, он одевался как местные жители, носил домотканый расшитый халат из-под которого торчали рукава шёлковой рубахи и широкие шаровары. В отличие от него, Тенит не пожелал меняться, так и оставшись в привычной сердцу одежде северян, только рукава куртки Кэр обрезал и аккуратно подшил.

   – Однажды тебе надоест ждать, – Тенит отвернулся и вскрикнул от боли, потому что метнувшись вперёд, ладонь Кэра перехватила его за подбородок.

   – Мне это никогда не надоест! – в тон ему отозвался демон и принялся запихивать еду упрямцу в рот заставляя жевать. Тенит рванулся, но демон не сдвинулся с места, не реагируя на выступившие на глазах слёзы.

   – Жуй! – сказал он. – Съешь всё, что я приготовил. И будешь питаться каждый день, три раза. Или я стану кормить тебя насильно и не отреагирую даже когда станешь давиться и блевать... Не понимаю, что ты опять придумал, – задумчиво выдал он, когда Тенит выплюнул еду ему в лицо. Демон не шелохнулся, повторяя процедуру кормления вновь и вновь, пока Тенит не подчинился и не взял ложку, даваясь слезами.

   – Это правильное решение, – Кэр удовлетворённо кивнул, оставшись довольным результатом и просидел рядом, пока блюдо не опустело.

   – Я не понимаю тебя, Тенит, – сообщил он, убирая стол и начиная наводить в доме порядок в то время как Тенит вновь застыл неподвижно, закусив губу и направляя все усилия на то, что бы не разрыдаться.

   – Но это не обозначает, что я не буду пытаться тебя понять. Рано или поздно нам придётся научиться понимать друг друга.

   Демон вытер испачканный пол и протянул Тениту чистую одежду. Тенит не шелохнулся и с непроницаемым лицом Кэр вздёрнул его за шиворот, начиная раздевать, чтобы переодеть как куклу.

   – Я предложил тебе весь мир, Тайра, – проговорил он, вытряхивая книжника из рукавов синей куртки. – Но ты отверг его словно пыль.

   Ткань треснув полетела на пол.

   – Я отказался от своего имени, – Кэр развернул Тенита лицом, заставляя вздёрнуть руки и просунуть голову в вырез воротника. – И стал служить тебе – человеку.

   Кэр одёрнул одежду, оправляя складки и приводя в порядок.

   – А ты по прежнему плюёшь мне в лицо, – шепнул он и замер всматриваясь в безучастные глаза Тенита.

   А в следующую секунду демон порывисто прижал книжника к себе .

   – Но если мне суждено до конца дней сносить твои плевки, да будет так! Твоя магия внутри меня, Тайра. Не в твоей власти это отменить.

   Память прошлого. Ринас – Тайрет.

   Он отличался от остальных. Возникнув из пустоты он шагнул на землю и мир вокруг него взорвался кровавым дождём. Золотая фигура сотканная из мрака и хаоса в чёрном одеянии бога смерти. Высшие демоны всегда приходят в человеческой форме и Кэр Дриваль не стал исключением. Дивное создание с жестоким лицом беспощадного ангела. Он был прекрасен и эта красота казалась гибельным отравленным наваждением, потому что перед ней хотелось замереть и преклониться не дыша, рыдать от восторга, падать на колени, отрубить собственные руки посмевшие протянуться в сторону божества, вырвать глаза, узревшие ослепительное чудо. И преступлением казалось взглянуть на что-либо другое.

   Мир мерк, мир расступался перед ним. Демон светился янтарным свечением абсолютного мрака и оказалось, что даже темнота – восхитительный ужас ночи – может быть живым и прекрасным.

   Его называли разными именами, но Кэр Дриваль стало самым подходящим из них. Там где он проходил, кровь лилась потоками и ручьями, брызги алого дождя, разорванная плоть и ошметки теплых человеческих внутренностей летели во все стороны. Волосы демона достигали земли, но даже это было неверным. Они двигались, жили отдельной собственной жизнью, развеваясь и взлетая во все стороны. Укутывая высокую фигуру полыхающим алым облаком, сотканным из шёлковых нитей, прошибающих сталь, обвивающихся вокруг вставших на пути созданий, нитей рвущих и кромсающих на мелкие кусочки миллиардами багровых игл. И ослепительно ярко сияли переливающиеся ртутной радугой золотые глаза, взирая на мир со скукой и равнодушием. Глаза которые абсолютно ничего не выражали, словно демон ослеп или ушёл в себя, погружённый в собственные мысли и выполняющий нудную неинтересную работу. Смотреть в этом мире для него оказалось абсолютно не на что. И Кэр Дриваль двигался, словно не замечая, что находится посреди поля сражения. Когда он ступил на землю, земля благоговейно выгнулась под его ногами, превращаясь в ссыпающуюся дорожку, что плавно потекла вперёд, увлекая демона по одному ему известному маршруту.

   В тот день, выжившие и не лишившиеся рассудка... После лицезрения демона, безумцев было большинство, бросающихся под ноги создания, вырывающих глаза, пытающихся разорвать грудную клетку и вытащить сердце... ( Магия Тенита ни в какое сравнение не шла с тем, что творилось вокруг посланца тьмы. В магии Сирены жила любовь, она взывала к лучшим человеческим качествам. То, чем обладал Кэр Дриваль, являлось истинной тьмой сердца )... Но те, кто выжили, станут утверждать, что создания света и тьмы произошли из одного источника и возможно, как бы это невероятно не звучало, владыка тьмы когда-то был небожителем, потому что земля помнила его поступь.

   Там где возник Кэр Дриваль, поле боя покрылось алыми лилиями, растущими на крови. Зрелище столь же жуткое, как и прекрасное, оттеняющее то, чем являлся демон – Красота несущая смерть.

   Тенит запомнил это появление до мельчайших деталей. Потому что до того как тьма расступилась и Кэр Дриваль сошёл на землю, алые нити просвистели в воздухе, разрезая струны серебряной арфы, заставляя их лопнуть с надрывным жутким звуком разбитого вдребезги заклятия. Сирена полетел вниз с многометровой высоты, падение спасло книжнику жизнь. Разбив арфу, нити нацелились на тело юноши, но опомнившись Кора Альтин создала воздушный заслон, отбивая кровавую поросль щитом. Ветерок Юль сумела замедлить смертельный полёт, а Саламандра бросился вперёд, подставляя руки и принимая на себя удар тела. Они рухнули вниз и покатились по траве. И Тенит остался жив.

   Магия Тенита, его сияние стало тем, что заставило демона двинуться в их сторону. Собственно жалкая горстка оккупировавших холм защитников, сумевших сотворить невозможное и стала единственной причиной, по которой Тёмный владыка использовал свой решающий козырь в этом сражении. Пророчество сбывалось и Тёмный владыка не мог этого допустить. Он смеялся над глупыми сказками и Кэр Дриваль Кровавый дождь, стал лучшим тому подтверждением. Во всём мире не существовало силы, способной противостоять этой бездушной машине смерти.

   Кэр Дриваль не торопился, приближаясь к противнику. И напрасно маги не прекращая атаковали порождение тьмы заклинаниями. Демон повёл плечом и за спиной возникли крылья, сотканные из мерцающего мрака. Затрепетали, сходясь над головой и защищая своего владельца раскрытой полусферой, впитывая непрерывно летящую ударную волну заклятий, заставляя её раствориться в багровой темноте. Но затем Кровавый дождь резко взмыл в воздух и сфера распахнулись, исторгая во все стороны накопленную чужую мощь, отбивая эффектом зеркала и разом возвращая назад, это было похоже на жуткий взрыв. Альтин сообразила упасть вниз, вскидывая жезл, возводя купол над холмом. Удар чудовищной силы обрушился на щит, накрывая всех находящихся внутри сумасшедшей отдачей, оглушая на несколько секунд. Жезл треснул и рассыпался в руках магички, превращаясь в пепел.

   Тенит лежал придавленный телом потерявшего сознание Саламандры и не мог пошевелиться и скинуть его с себя. Сумка свалилась с плеча и отлетела в сторону, напрасно книжник пытался дотянуться до неё. Возможно он сошёл с ума, точно так же как и все остальные сейчас здесь в этом проклятом месте, потому что его рассудок утратил связность мыслей. Единственное о чём он мог думать это книга, книга не должна быть уничтожена. Даже если он умрёт Тенит должен спасти её, так думал Тенит, но совершенно не представлял как это сделать.

   Словно дожидаясь лишь этой секунды, твари ринулись наверх, но Ветер и Льдышка Хасер ударили вновь. Этих двоих вела любовь и возможно их любовь оказалась сильнее чар Кэр Дриваля, а может быть причиной стал источник Тенита, восстановивший резервы магов. Так или иначе, но Альтин и Ветерок с Ледышкой, были единственными, кто сдерживали натиск чёрной орды. А потом им стало нечего сдерживать, потому что Кэр Дриваль приблизился и тёмные армии схлынули, сосредотачивая своё внимание на других жертвах. Кажется они боялись демона, потому что в отличие от жалких людей знали, на что способно это чудовище, которому было абсолютно без разницы уничтожать своих или чужих. Кэр Дриваль убивал направо и налево бессмысленно, бездумно. И Тениту слишком занятому книгой, чтобы открыть рассудок ужасу, оказалось странно понять происходящий кошмар ибо разрешив собственным глазам поверить он мог бы поклясться, что в отличие от прочих тварей, демон не получает от убийств ни малейшего удовольствия. Безразличный отстранённый мясник, срочно вызванный на работу забойщик скота.