Текст книги "Притворись моим (СИ)"

Автор книги: Salamander Mugiwara

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

========== Визит ==========

В магазинчике Азирафаэля всегда было очень уютно, несмотря на беспорядок, который иногда оставлял его рассеянный хозяин. Причиной было то, что порой он панически перебирал свитки и книги в поисках завалявшейся рукописи и забывал убрать их на место. И когда покупатель наконец уходил, ангел Начала оглядывался вокруг и горестно всплёскивал руками.

Здесь пахло им самим, по сути, и запах омеги смешивался с окружающей обстановкой тесно и плотно, переплетаясь так, что было не ясно, где заканчивается один аромат и начинается другой. Можно было различить лишь запахи сладкой выпечки, старинных фолиантов и тонкий железный аромат Небес, коим обладали все ангелы. Несмотря на свою человечность и непохожесть на остальных, Азирафаэль всё ещё являлся небесным воином.

Правда, райской чистоты в незримом мире ароматов здесь не существовало. Для обладателей чуткого обоняния в магазинчике упорно тянуло пепельной серой.

Тот день был довольно спокойным. Покупателей было мало, и после обеда они вдруг пропали совсем, словно порыв ветра сдул сухие опавшие листья; Азирафаэль не любил продавать свои драгоценные книги, но это его несколько насторожило. Плохое предчувствие заставляло оборачиваться на каждый шорох и вздрагивать от скрипа ветра над крышей. Органы хоть и были человеческими, зависящими от смертной оболочки, но всё же оставались по-ангельски чуткими, как и положено одинокому омеге. Поэтому херувим встревоженно расхаживал взад-вперёд по полутёмному помещению книжного, принюхиваясь и хмуря светлые брови. Смутное чувство заставляло его напряжённо поджимать губы и ожидать бури.

И шторм всё-таки настиг обычно дружелюбный и спокойный Сохо.

Колокольчик над дверью звучно крякнул, пропуская нового гостя, разрезал пропитанный волнением воздух. Азирафаэль волчком обернулся к двери, так, что полы его кремового пиджака чуть встряхнулись, как крылья, и ладони его вздрогнули. Он ожидал покупателя – может, та чудесная старушка с соседней улицы? Мрачный высокий мужчина средних лет, приезжавший сюда аж с другого конца Лондона? Юная студентка, лицо которой так одухотворённо светилось, пока широко распахнутые голубые глаза пробегали по книжным корешкам? Азирафаэль помнил их всех буквально по запаху.

А может, в магазин неожиданно решил нагрянуть самый желанный его гость, от которого пахло терпко и невозможно знакомо?

Уголки губ омеги, встрепенувшиеся было, поползли вниз, когда высокая фигура гостя в элегантном сером плаще вошла в магазин. Стеклянная дверь, закрывшаяся за ним, чуть отблеснула в помещении.

На лице Гавриила застыла широкая, почти неживая улыбка. Тёмные волосы были уложены, с плеча свисал конец стильного белого шарфа. Выглядел он, как и всегда, безукоризненно.

– Азирафаэль, – произнёс архангел, чуть протягивая гласные, словно был чем-то очень доволен. Его глаза, сейчас карие, дабы не сбивать с толку смертных, возбуждённо блестели, и он сделал несколько решительных шагов вперёд. – Давно не виделись, а?

– Здравствуй, Гавриил, – вежливо ответил херувим, чуть отступая назад. Это вышло практически бессознательно: омега буквально ощущал угрозу, исходящую от своего начальства, хотя в этот раз намерения того были абсолютно беззлобны.

Стараясь улыбаться как можно непринуждённее, Азирафаэль нервно облизнул губы. От Гавриила пахло солёным морским бризом и Раем, отчётливо, звенящей сталью и острыми гранями небесных законов.

Альфа приветливо раскинул руки, но ангел только напряжённо замер, лихорадочно размышляя, зачем он пришёл.

“Его только не хватало…”

– Здравствуй, здравствуй, – покивал Гавриил, медленно приближаясь. – Как у тебя дела здесь? Смертные, наверное, совсем замучили?

Азирафаэль едва сдержал желание попросить его удалиться. Вкрадчивая манера разговора, размеренные шаги, напоминающие приближающегося к жертве хищника – всё это пугало ангела, заставляя его до дрожи в мышцах следить за каждым движением начальства. Запах альфы усилился, и херувим замер, ожидая его дальнейших действий.

Атмосфера неприятно сгущалась.

Гавриил остановился перед столом, стоявшим в центре комнаты. Едва заметно подмигнув застывшему Азирафаэлю, он принялся прогуливаться вдоль книжных шкафов, разглядывая их с почти живым интересом. У архангела не могло быть ровно никакого стремления к познанию, поэтому омега насторожился ещё больше. Он неосознанно запахнул поплотнее пиджак и снова вернул на лицо вежливую солнечную улыбку.

– Чем я могу тебе помочь?

Гавриил будто ждал этого вопроса. Он с готовностью обернулся и снова просиял; рука его, тянувшаяся к корешку какой-то из книг, замерла на полпути, и Азирафаэль мысленно поблагодарил себя самого за отменную реакцию. Альфа круто развернулся, картинно взмахнув ладонями.

– Как там говорится у людей? Специально ведь смотрел… Ах, да. Я приглашаю тебя на свидание, Азирафаэль, – отчеканило начальство, сверкая белозубой тигриной ухмылкой. Возможно, он нервничал; запах морской соли усилился, щекоча ноздри, вынуждая ангела ещё чуть отступить назад. Улыбка его нежных губ дрогнула, но осталась на лице.

– Прости? – смущённо переспросил он. – Я, кажется, неверно тебя расслышал…

– Свидание, – повторил Гавриил. В отличие от владельца магазинчика, он не сомневался ни секунды, а стыд был ему не знаком. Уверенность архангела, наоборот, увеличивалась с каждой секундой. – Прогуляемся по парку или, там, сходим в ресторан, не знаю. Ты же любишь человеческую еду?

После услышанного Азирафаэль нервно сглотнул. В голове запахи мешались с воспоминаниями; голова немного закружилась, окончательно путая осознанные обрывки. Властные, но ласкающие прикосновения, бившаяся от напряжения ощущений и эмоций жилка на шее, сень прохладных деревьев юной Земли, которую ещё не успел испортить человек. В ушах звенела тишина, прерываемая лишь тяжёлым дыханием их обоих, грудь сдавливали ощущения, низкие, человеческие, физические более, нежели душевная нежность, которую ангел тогда не ощущал.

Он предпочёл бы забыть обо всём этом, но полагал, что это лишь часть его жизненного пути на Земле. Воспоминания стёрлись от старости своей; даже Встречу на Эдемской стене Азирафаэль помнил лучше, чем свою связь с Гавриилом. Словно ластиком прошедшие сотни веков прошлись в голове, помогая ангелу Начала забыть об этом. Гораздо яснее он мог оживить шорох чешуи по камню рядом со своими ногами, трепещущие ресницы, медно-рыжие густые локоны, напоминавшие непослушные огненные волны, чем ласки архангелом его физического тела.

Почти сердито встряхнув головой, Азирафаэль натянул на дрожащие губы очередную светлую улыбку. Он был слишком любопытен тогда, а Гавриил – слишком настойчив, каким мог быть уверенный альфа, такой, как он; это давно прошло, и они разошлись спокойно. Поэтому ангел не видел ни одной причины для того, чтобы идти с ним на свидание сейчас, спустя тысячи лет простых отчётов и служебных разговоров раз в полгода.

Альфа нетерпеливо цыкнул, ожидая его ответа, и едва не прожёг физическую оболочку пламенеющим взглядом. Вот кто точно уж не потерял бы огненного меча.

Азирафаэль, возможно, был по-омежьи мягок, но он не стал бы стражем Восточных Врат Эдема, не будь он по-особому твёрд.

Улыбаясь вежливо, даже дружелюбно, но по-стальному решительно не отводя взгляда, ангел Начала возразил:

– Не совсем понимаю, зачем бы нам идти на свидание. Может, ты не совсем понял терминологию? – снисходительно добавил он, чуть склонив голову к плечу. Брови Гавриила сурово сдвинулись к переносице, и он погасил вспышку страха. – На свидания ходят смертные, состоящие в отношениях. Ты, наверное, имел в виду деловую встре…

Запах железа усилился так резко, что Азирафаэль умолк, чуть шире распахивая глаза. К его удивлению, он не испугался, напротив, появилось желание выставить Гавриила вон из магазина. Ангел сдержался, чуть сжав пухлые ладони в кулаки, и вопросительно приподнял бровь.

Альфа уже где-то видел похожее движение, и это разозлило ещё больше.

– Я понял всё верно, – веско заметил он. – И мы пойдём на свидание. Сейчас или подождать, пока ты соберёшься?

– Я не пойду с тобой на свидание, – покачал головой Азирафаэль, отступая на полшажочка назад.

– Почему?

– Потому что я не хочу.

Ситуация была до того нелепой и глупой, что на пару мгновений херувим плотно смежил веки, надеясь, что Гавриил сейчас волшебным образом растворится в воздухе, отправляясь обратно на Небеса, и не появится в ближайшее время. Но нет, упрямый альфа стоял здесь, посреди магазина, наполняя его уютное помещение своим лишь смутно знакомым запахом, ставшим очень резким. Будто с его помощью он хотел повлиять на омегу.

Азирафаэль упорно не отводил взгляда и делал всё, чтобы побороть внутреннюю дрожь. Голос его звучал твёрдо, и если бы он мог думать о чём-то, кроме странности происходящего, понял бы, что является всё тем же ангелом, которому Богиня, не колеблясь, доверила защиту Райского сада.

– Я испытываю потребность в этом, – наконец сказал Гавриил, деловито сцепляя руки в замок. – А так как наш пол не поменялся с того времени…

Он говорил это всё с таким видом, словно рассуждал о погоде, зачитывая свои недельные наблюдения с тетради. Даже всем видом выражая отчуждённость, альфе не удавалось скрыть своей взволнованности, что подтверждал и запах, едва не заставляющий владельца книжного поморщиться.

– Это было пять тысяч лет назад, Гавриил! – воскликнул Азирафаэль почти возмущённо. Замерев, Гавриил вскинул на него ошарашенные глаза, на пару мгновений утратившие маскировочный карий, но омега не успел испугаться. Хоть и ходил по тонкому льду сейчас, перед встревоженным и недовольным альфой, по совместительству являвшимся его начальством. – Я не испытываю к тебе никаких чувств и…

Что ж, его снова перебили. Глаза архангела наливались ярко-фиолетовым, искря в глубине.

– Речь идёт не о чувствах, Азирафаэль, – сказал Гавриил. Его ухмылка была широкой и дружелюбной, но больше напоминала оскал акулы; стойкая ассоциация становилась ещё убедительнее из-за тягучего океанского запаха, стоявшего теперь в магазинчике. – Взгляни на себя! Тебе нужна защита. На Небесах и так смотрят на тебя косо, представляешь, что будет дальше? Вернём всё, как было, и будешь жить спокойно и припеваючи, занимаясь своими этими материальными объектами…

– Книгами, – тихо поправил Азирафаэль.

Альфа хлопнул в ладоши.

– Точно, книгами! О чём тут ещё думать? Может, я давно хотел перевести наши отношения на новый уровень?

Херувим подавил в себе острое желание закричать. Только отступил, почти упираясь спиной в высокий книжный шкаф, обхватил себя руками, чтобы хоть как-то защититься, и помотал головой. Всё это было так неожиданно и по-дурацки, что напоминало на редкость плохой сон. Почти кошмар.

Особенно учитывая напористость Гавриила.

Вряд ли он обидит его всерьёз, у этого альфы тоже были свои принципы – архангелу иначе было нельзя – но ситуация пугала вдруг так, что Азирафаэль почти лихорадочно перебирал в голове пути отступления. Он даже взглянул в тёмно-фиалковые глаза напротив, но не нашёл там ни капли злых намерений, и морской бриз, окутавший его, не отдавал кровью и огнём.

Гавриил действительно хотел?…

Совершенно непостижимо, даже больше, чем Её План.

– Гавриил, – неуверенно начал ангел. Нужно было придумать, как отказать вежливо, но твёрдо, но небесный посланник был просто ошеломлён происходящим, и ничего не шло на ум. – Послушай…

– Я вернусь послезавтра, – кивнул тот, лучезарно улыбаясь. – Подумай хорошенько, Азирафаэль, и будь готов к этому… Эээ… Свиданию, да, точно. Свиданию.

Прежде, чем удалиться из книжного, унося с собой напряжённый аромат солёных холодных волн, Гавриил подмигнул замершему подчинённому. Ухмылка его при этом была ещё шире, но, как и взгляд, не отдавала совершенно никаким злом. Выходит, альфа искренне верил в то, что поступает правильно.

– Какой ужас, – прошептал Азирафаэль, почти скорбно покачивая головой. В помещении воцарилась долгожданная тишина, но книги всё ещё отдавали морем.

Ангел чутко прислушался – не вернётся ли Гавриил? По счастью, с улицы слышался только привычный шум проезжающих машин, и омега немного расслабился. Вытянув белоснежный платок из нагрудного кармана пиджака, он утёр вспотевший лоб. Ноги не слушались, а голова всё ещё кружилась от запаха, и Азирафаэль почти устало прикрыл глаза.

Что это вообще сейчас было?

Глупо, конечно, было надеяться на то, что его строгий начальник просто пошутил. Обычно это было видно, так как в юморе Гавриил силён не был. И вся эта ситуация напоминала ангелу скорее шутку от Всевышней, но…

Бог ведь не играет со Вселенной?

Это не было пугающим диким сном, вызванным его дьявольски богатым воображением: морской бриз ещё висел в воздухе, заставив омегу тяжело вздохнуть и закусить пухлую нижнюю губу. Они решили тогда завести “отношения”, особо над этим не раздумывая: Богиня переключилась на своих смертных созданий, и чувство свободы пьянило их. Поэтому они скрывались, неумело целуясь и замирая от одной мысли о том, что нарушают табу. Мир был чистым и юным, омытым грозовыми дождями, а Гавриил – да и прочие ангелы – не утратили потребности любить, каковыми и были задуманы с самого Начала.

Это было пять тысяч с лишним лет назад, ещё до великой жертвы Сына Господнего, и Азирафаэль почти забыл об этом – за ненадобностью. Изменился мир, изменились ангелы, изменился он сам, и теперь в его жизни не было места Гавриилу. Уж точно не в качестве бойфренда.

Понимает ли сам Гавриил, что он ему предлагает?

Херувим сокрушённо вздохнул снова и растерянно оглянулся по сторонам, словно его драгоценные книги могли что-то подсказать. Мысли были освежающе пусты. Признаться, на всём свете и из всех задуманных Ей созданий был лишь один, о чьей любви мечтал Азирафаэль и кого – слишком страстно для слуги Божьего – желал бы не только видеть рядом с собой, но и ощущать каждую минуту своей бессмертной жизни. От мысли об этом пухлые щёки тронул смущённый румянец.

Впрочем, в глазах ангела всё равно запылали искры отчаяния. Как ему отвадить Гавриила?! Убедить разговором всё равно, что накричать на каменную стену напротив, которая неумолимо обваливается прямо на тебя, за несколько секунд до того, как ты будешь раздавлен её тяжестью. Архангел сильнее его, как ни крути: и физической оболочкой, и морально, так что ему ничего не стоит принудить Азирафаэля.

Всевышняя, помоги!

На доли секунды ангел даже призадумался, замер пугливым лесным зверьком у одного из стеллажей. Может, и правда обратиться… Наверх? Но Гавриил был слишком важной шишкой там, а его, напротив, недолюбливали. Кто мог бы помочь ему в такой непростой ситуации?

Ответ вспыхнул в сердце, разогнал по венам горячую кровь и спрыгнул на кончик языка, плотно укрепившись в мыслях, как на пуховой подушке. Было очень совестно, и Азирафаэль, пунцовея, как наливное яблочко, размышлял над этим ещё несколько минут. Потом его светлый взгляд незаметно скользнул к телефонной трубке и вцепился в неё клещом.

Ангел Начала, херувим, страж Восточных Врат Азирафаэль в очередной раз поддался своему же искушению, когда медленно прижимал к уху гладкую потрёпанную трубку. Бешено бьющееся сердце, охваченное любовью, диктовало ему дальнейшие действия. Набирая номер, омега почти ощущал вокруг запах дорогой кожи и изысканного алкоголя, и это успокаивало его.

С нежностью чувств Азирафаэля могли сравниться лишь бархатистые лепестки самой первой розы, которая распустилась в Эдемском саду после того, как Адам и Ева впервые соединили свои уста в поцелуе.

========== Предложение ==========

Ангелы и демоны владеют чудесами в одинаковой мере и на Земле могут устроить свою жизнь так, как им вздумается. Они почти всесильны – по факту; демонам повезло больше. Кроули не был ограничен никакими рамками и правилами, и даже если бы ему сказали, что готовы принять его обратно на Небеса, он вряд ли бы согласился.

Его пьянило это чувство свободы.

Казалось бы, скучать падшим демонам совершенно некогда: весь мир может лечь к ногам, совершенно нетерпимым к церковной земле, особенно если ты – альфа, причём довольно сильный. Несмотря на это, сейчас Кроули испытывал самое отвратительное из человеческих страданий: скуку. Иногда даже его пытливый демонический ум засыпал, качая своего хозяина на сонных волнах. Обычно вечный, как Рим, ручеёк энергии Энтони порой иссякал, оставляя невыносимую тоску. Ей предшествовало глухое раздражение, заменявшееся затем мысленным оцепенением.

Растения были политы и отменно запуганы, и медово-золотой змеиный взгляд лениво обводил комнату. В квартире стояла такая тишина, что скуку можно было буквально увидеть, как если бы густой лондонский туман прокрался в его обитель. Отчаянно засыпающий мозг подкидывал редкие идеи, вспыхивающие слабыми искорками угасающего костра, но всякий раз занятия казались слишком избитыми и однообразными. Кроули почти возмущённо цыкал. Этот отрывистый звук эхом отдавался в холодной холостяцкой квартире, а развалившийся на кожаном диване демон лишь скрещивал руки на груди и сползал ещё ниже, закидывая длинные худые ноги на его поблескивающую спинку.

Невыносимой была не столько смертельная скука. Самым кошмарным – достаточно даже для демона – было знать, что у него было всё, кроме того, чего он хотел больше всего. Кого он хотел больше всего.

Вырвавшись из железных оков Рая и душных кандалов Ада на Землю, Кроули стремился жить. Действительно забывая о своей природе, за исключением прекрасной способности, называемой “лимитом чудес”. Для удовлетворения своих желаний достаточно было щёлкнуть пальцами – кто бы не воспользовался? Так что жизнь падшего не омрачало ничто, кроме звонков начальства время от времени и гона. Второе неудобство, как и у всех оккультных и эфирных существ, происходило не так часто, как у смертных, что значительно упрощало… Всё. Партнёра на такие случаи альфа не искал из принципа, хотя и сам не знал, чем этот самый принцип объяснить.

Пока однажды не учуял к чертям сбивающий дыхание (какая ирония!) течный запах из книжного магазинчика в Сохо.

Прикрыв хищные светло-янтарные глаза, демон вспомнил тот самый аромат и жадно сделал глубокий вдох. Его грудная клетка чуть вздрогнула, стоило Энтони в деталях воспроизвести в памяти прекрасный сладкий запах, в который хотелось зарыться лицом и остаться так до ближайшего конца времён.

В их якобы дружеских отношениях с Азирафаэлем всегда существовала некая неопределённость. Необычный ангел поразил его в самый первый день ещё тем, что заговорил с демоном и признался ему, что отдал людям пылающий меч; он не скрывал своей омежьей сущности, и изредка Кроули мог задуматься о том, что между ними возможны более тесные отношения. Хотя бы чисто теоретически. Тем более что до рождения Христа они практически не встречались, и альфа был занят другими, более тёмными и неприятными делами, чем остроумные и захватывающие беседы с непокорным воле ангельской Азирафаэлем.

А потом всё как-то… Закрутилось.

Демонам любить не положено: эта истина известна любому идиоту, кто хоть как-то знаком с Небесами и Преисподней. Даже по части физической близости падшие ангелы чаще всего поддерживали контакты только друг с другом. Большая часть их выглядела настолько… Падшей, что, грубо говоря, реальные шансы были у одного лишь Энтони Дж. Кроули, который за своим внешним видом тщательно следил и очень этим гордился. Для смертных он был не более чем крайне привлекательным, мужественным – несмотря на привычку носить джинсы в обтяжку – и сексуальным альфой.

Ну, уже неплохо.

За все годы жизни на Земле Кроули имел контакты со смертными омегами лишь дважды и то по крайне острой нужде – во время слишком ошеломительного гона. А уж о романтических чувствах не задумывался и вовсе. Вселенная не обращала на это внимания, отмахиваясь от необычного демона метафорической ладонью, и Энтони не мог не заметить нежное тепло, расцветающее в груди при каждой встрече с одним невыносимым букинистом из Сохо. Он находил его сквозь сотни веков и тысячи миль, даже не столько по запаху, сколько интуитивно; словно он был энергично бьющей крылышками молью, летевшей на свет ангела. А свет у небесного посланника был на редкость приятный, ласковый, и Кроули всегда хотелось задержаться в его лучах подольше. Он прятал нежные искры в глазах под солнцезащитными очками, наблюдая за тем, как омега расплывается в очередной яркой улыбке, от чего его пухлые щёчки приобретают ямочки.

Разрешено ли ангелам быть такими очаровательными?

Казалось бы, всё здесь было ясно, как божий день (Кроули моментально скривился, высунув кончик змеиного языка, но мысль не вернёшь), однако что-то удерживало его на месте. Поэтому их дружеские встречи всё ещё держались в строгих рамках, хоть Змий давно хотел не просто дружбы. И это диктовала даже не совсем его сущность как альфы… Хотя и она тоже, да.

Невозможно было не проследить пышные ангельские формы голодным взглядом.

Расцепив руки, Кроули сладко потянулся, вытягиваясь на диване худощавой лентой. Его тонкие губы вдруг изогнулись в слабой ухмылке: демон принялся с особенной бережностью перебирать все их встречи на Земле в памяти, освежая разные детали. И ведь действительно: сколько раз он уже вытаскивал херувимскую задницу из неприятностей? И ведь шёл по собственной воле, всякий раз, ругаясь и шипя, но шёл. Задница, конечно, просто заглядение, но именно безумное волнение за Азирафаэля заставляло Кроули бросать все дела и мчаться – во Францию, в церковь во времена Второй Мировой… Каждый раз он чувствовал глухие удары жаркого и вполне живого сердца, словно они отсчитывали секунды до развоплощения глупого ангела, подгоняя Змия стремиться к нему на помощь ещё больше.

Интересно, что вообще сейчас делает Азирафаэль? Скорее всего, сидит в своём уютном магазинчике, в котором так великолепно пахнет его омежьим запахом выпечки, и солнечно улыбается покупателям, тщательно скрывая своё нежелание продавать дорогие сердцу книги. Глупый, глупый ангел. Но хотя бы занят делом, а Кроули лежит тут совсем один и страдает от скуки.

Маяться бездельем было совсем не круто, и Энтони с громким стоном сполз ещё ниже, упираясь макушкой в жёсткий подлокотник.

– Позвонить ему, что ли… – пробормотал демон себе под нос. И стоило только об этом подумать, как сердцебиение участилось, приятно согревая тело изнутри. Вполне себе человеческая кровь бежала по венам, понукая хозяина к решительным действиям, и Вселенная закружилась быстрее в такт мерцанию золотых искр в глазах Кроули. Судьба приближала его к переломному моменту всё больше и больше.

Чем дальше шёл ход безжалостного времени, тем больше сомневались люди, ангелы и демоны: а точно ли Бог не играет со Вселенной?

В следующую же секунду телефон Энтони громогласно зазвонил, разрезая тишину квартиры и заставляя её владельца резко обернуться. От неожиданности Кроули чуть не сполз по-змеиному на пол, но заставил себя подняться и упруго подскочить к столу. Внутренне он радовался, как мальчишка, но внешне поднял трубку и холодно обронил:

– Слушаю.

– Кроули, привет! – взволнованно прощебетал родной голос, заставляя Змия невольно улыбнуться. – Прости за беспокойство, но… Нам бы с тобой встретиться.

А это уже интересно. Напрягшись, как львёнок перед своей первой охотой, Энтони вскинул рыжую бровь:

– В чём дело, ангел?

В трубке сконфуженно помолчали, едва слышно мыча себе под аккуратный носик, тем самым подогревая интерес падшего ещё больше.

– Эм, понимаешь… Это лучше объяснить при личной встрече. Тебя не затруднит?

– Сент-Джеймский парк? – кивнул Кроули.

– Да, прекрасно! – с облегчением выдохнул ангел. – Я уже выхожу, до встречи!

В трубке раздались гудки. Непривычная торопливость и резкость Азирафаэля заставили демона напрячься, встревоженно сдвинуть брови к переносице; он водрузил трубку обратно на рычаг и почти подорвался собираться. От былой тоски не осталось и следа: сердце жадно дышало предстоящей встречей, вызывая лёгкое волнительное головокружение, и совсем скоро альфа уже направлялся к своей чернобокой любимице, припаркованной у тротуара.

Погода в этот день была замечательная. Редкое, в общем-то, для Лондона почти безоблачное небо висело над головой хрустальным куполом, и тёплые солнечные лучи заставляли испаряться вчерашние лужи с сухо-коричневого асфальта. Дышалось легко и свободно, и хоть уже не было так тепло, как бывает летом, ветерок приятно овевал лицо и игрался с волосами, беззаботный, как резвящиеся на улице дети.

Благодаря отточенным навыкам сверхскоростной езды, Кроули подъехал к месту встречи первым. Не теряя ни секунды, он двинулся к их любимой скамейке, с которой открывался чудесный вид на пруд с утками, и привычно развалился на ней, широко расставив ноги и закинув руку на деревянную, потёртую временем спинку. Сейчас народу в парке практически не было, и воздух не переполнялся различными ароматами вторичных полов смертных, поэтому дышалось действительно легко и свободно. Демон не отказал себе в удовольствии глубоко потянуть носом, чуть высунув даже кончик раздвоенного языка, чтобы лучше ощутить лондонскую свежесть после дождя.

И всё же расслабиться не получалось. Что случилось с Азирафаэлем? Почему он звучал так встревоженно и был так скуп на слова? Обычно ведь любил поболтать. Если не появится в течение десяти минут, Кроули сам поедет в букинистический магазинчик, волнуясь не на шутку.

Альфа внутри обеспокоенно порыкивал, сверкая острыми когтями наготове.

В напряжённых размышлениях Змий провёл, к счастью, не так уж и много времени, и через несколько минут увидел на другом конце аллеи чуть запыхавшегося Азирафаэля. От явного волнения его сладкий сливочный запах усилился, и Кроули с силой прикусил нижнюю губу, борясь с обильным слюноотделением.

Сейчас главным было выяснить, в чём же дело.

По мере того, как херувим приближался к их скамейке, чёткий и терпкий запах альфы становился всё более сильным, обволакивая уставшего от небольшой пробежки ангела. Азирафаэль, позволяя себе поглубже вдыхать приятный аромат, незаметно для себя расслабился, и на лице его снова появилась широкая светлая улыбка. Кроули выглядел, как и всегда, потрясающе, и он был таким надёжным, что страхи омеги потихоньку рассеивались, словно последние дождевые капли тонко мазали по стеклу. В рыжих уложенных волосах поблёскивало солнце, делая их ещё больше похожими на пламенные завитки, и Азирафаэль подавил судорожный вздох, едва борясь с желанием запустить в них пальцы.

– Привет, – выдавил ангел и моментально залился краской. – Ещё раз.

Кроули издал смешок, и этот звук был настолько родным, что нельзя было не хмыкнуть в ответ. Ангел аккуратно опустился на другой конец скамьи, педантично поправляя кремовый пиджак, и изо всех сил пытался контролировать свой запах.

– Да-да, – откликнулся падший, и омега не мог не почувствовать его заинтересованного взгляда. – В какие неприятности ты влип на этот раз? Надеюсь, что-то серьёзное, а не твои любимые блинчики убрали из меню.

Азирафаэль покосился на него почти обиженно, чуть хмурясь. Он ведь по важному делу позвонил! Стал бы выдёргивать Энтони из дома просто так, ну конечно! А демону всё шуточки… Впрочем, на то он и демон, мрачновато заключил про себя херувим.

В тот же момент Кроули был далёк от подобных размышлений. Он только ласково усмехался, пытаясь подавить приступ невероятного умиления и радуясь, что его глаза скрыты тёмными очками.

– Это не смешно, Кроули, – покачал головой ангел, машинально поправляя клетчатую бабочку на шее и делая вид, что не заметил недовольного вздоха альфы. – Я к тебе, на самом деле, по личному делу… Потому что мне больше не к кому обратиться.

Краснея и бледнея, Азирафаэль на пару мгновений прикрыл глаза, стараясь успокоиться. Здесь ведь нет ничего постыдного, так? И Кроули всегда ему помогал, ни в чём не отказывал. И всё равно словно холодная большая длань архангела закрывала ему рот, не давая ни сказать ни слова.

Глядя на то, как меняют цвет потрясающе мягкие щёчки ангела, Змий раздражённо шипел и хмурился. Он и так уже весь извёлся, подкидывая сам себе разные варианты происходящего, так Ази ещё и собирается молчать?!

– К сожалению, в телепаты меня пока не повысили, – фыркнул Кроули, чуть ёрзая на скамейке. – Что случилось, ангел?

– Ох, – выдавил Азирафаэль, смущённо отводя взгляд и сцепляя пальцы в замок. – Видишь ли… Не знаю, насколько это на самом деле серьёзно, а то ужасно неловко получится, что я…

Из груди альфы вырвался нетерпеливый рык, и страж Восточных Врат, чуть подпрыгнув от удивления, предпринял ещё одну попытку собраться.

– Извини, дорогой. В общем…

Сказать, как есть?

Да, иного способа нет.

– Гавриил хочет пойти со мной на свидание, – скрепя сердце, объяснил Азирафаэль, краем глаза видя, как сильно вытягивается лицо Кроули. Его шок было видно, даже несмотря на тёмные очки на пол-лица. – Чтобы вернуть наши прежние отношения, как я понял. А я этого не хочу, отнюдь! Но это Гавриил, тем более он мой начальник, и он вряд ли когда-нибудь послушает меня…

Позабыв о том, что они находятся на улице, альфа приспустил очки пониже на нос, показывая, как широко распахнулись его змеиные глаза.

– “Прежние отношения”?

Азирафаэль совершенно влюблённо затаил дыхание, тщетно пытаясь унять участившееся сердцебиение. Он полюбил глаза Кроули с самой их первой встречи на стене Эдема и очень жалел, что большую часть времени Энтони их скрывал. Это было настоящим преступлением, и букинист каждый раз скрывал довольную улыбку, когда в его магазинчике солнцезащитные очки отправлялись на журнальный столик.

Сейчас в демонических глазах закипало золотое обжигающе пламя.

– Да, – неловко улыбнулся ангел, едва не заламывая пальцы. Непривычное волнение охватило его. – Видишь ли, это было очень давно. Уже практически кануло в Лету, и я даже не вспомнил бы об этом, если бы Гавриилу вдруг не взбрело в голову напомнить и… Попытаться возобновить.

Кроули молчал. Он снова вернул очки на место, но цепкий взгляд от “друга” не отводил, что заставляло херувима ещё больше нервничать. Между ними никогда не было секретов и тайн, и Азирафаэль очень надеялся, что альфа не обидится на то, что не знал об их с Гавриилом связи.

В самом-то деле, он и сам давным-давно выкинул это из памяти!

Запах Энтони потяжелел, буквально касаясь нежной ангельской кожи, и посланник Небес быстро облизнул пересохшие губы.

– Хотел бы услышать твой совет, – ещё тише продолжил Азирафаэль. – Сам понимаешь, против начальства идти нежелательно, и он сильнее меня. Я ума не приложу, как мне ему противиться…