Текст книги "On the very brink (СИ)"

Автор книги: S Lila

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

========== Глава 1 ==========

Совершено противный скрежет с которым дворники то и дело мелькали перед глазами, счищая снег с лобового стекла, раздражал не меньше этой дурацкой погоды и богом забытого места в пригороде Коннектикута, в который её какого-то чёрта занесло. И сдался Елене этот уик-энд подальше от шумного города. Тем более, именно в те выходные, когда она поссорилась в очередной раз со своим отцом, не сумев даже толком и собраться. Была с собой лишь небольшая сумочка с парой расчесок, губной помадой, пачкой салфеток, и телефон, оповестивший её о садящейся батарее ещё час назад, а так же совсем немного налички в кармане пальто.

Постукивая пальцами по рулю, проведя в пути уже, кажется, целую вечность, она раздраженно прорычала, поняв, что навигатор перестал ловить сигнал и благополучно замолк, оставляя её саму разбираться с тем, какой же из этих чертовых и совершенно одинаковых поворотов ей нужен. Неужели было так трудно поставить знак? У кого-то бы руки отвалились что ли?

Чуть прищурившись, внимательно всматриваясь в совсем малознакомую ей местность, она старалась припомнить свою прошлую и единственную поездку к подруге. Вот только тогда за рулём был её приятель и он-то не обладал топографическим кретинизмом, да и погода не повернулась к нему известным местом.

Кэролайн, посомневавшись немного, всё же свернула направо, делая глубокий и крайне нервный вдох, надеясь, что у неё не закончится бензин и она сможет благополучно доехать до коттеджа подруги, зная, что там ждёт её хорошая порция виски и горячий джакузи. А также несколько дней без назойливых нотаций отца и его вечных заумных мыслей о её будущем.

Огромные и совсем не расчищенные сугробы снега, вынуждали её то и дело сбавлять скорость, ощущая как машину ведёт чуть в сторону. Нервы уже были на пределе, а желание уехать подальше от дома ей уже не казалось такой хорошей идеей. На кой-чёрт она вообще сцепилась с отцом в словесной перепалке, да ещё и гордо захлопнула дверь его кабинета, обронив на прощание весьма громкую фразу о том, что совсем не нуждается в его помощи и деньгах? Нуждается. Ещё как. Она привыкла к этому комфорту и размеренной жизни в достатке. Уже привыкла не думать толком о завтрашнем дне и нервно кусать ногти в отсутствии денег, портя идеальный маникюр.

Машина вдруг дёрнулась и заглохла, заставляя её сердце в груди тревожно забиться от ощущения полного страха. Одна. Посреди какого-то снежного поля, вдали от благ цивилизации и, по-видимому, очень далеко от коттеджа подруги. Здесь не было и намёка на него. Просто какая-то глушь, а не уединенный райский уголок в лесах штата. В панике схватив телефон с соседнего сидения, она нажала на кнопку, с ужасом видя мелькающее изображение, оповестившее её о необходимости подключить зарядное устройство.

– Нет! – воскликнула Кэролайн, со злостью хлопнув ладонью по рулю, делая глубокий вдох и желая прогнать навернувшиеся на глаза слёзы. – Этого просто не может быть.

Вот и что теперь делать? Уже почти стемнело, телефон разряжен, навигатор молчит, машина заглохла, снега чуть ли не по колено, а в округе ни одной живой души. Это просто восхитительно, лучше прям не бывает. Великолепные выдались у неё выходные вдали от города и суеты.

Оглянувшись по сторонам, Кэролайн вдруг заметила вдалеке какой-то огонёк, едва заметный, но выделившийся ярким и тёплым пятном на фоне белоснежно-ледяных снежных сугробов. Ещё раз попробовав включить навигатор, она поняла что это бесполезно. Вряд ли здесь хоть что-то способно ловить.

Потянувшись к заднему сидению, она взяла в руки пальто и поспешила его надеть, так же как и пушистые меховые наушники, вовсе не желая, чтобы противный снег отморозил ей начисто уши. Жаль она не захватила перчатки, а ещё лучше тёплую шубу, в такой то холод. Наивно ведь полагала, что ей это всё не понадобится. На машине же всё-таки, поэтому с дуру и взяла это чёртово осеннее пальто, ещё сапоги надела без какого-либо меха и капроновые колготки в 20 den под короткое вязаное платье.

Выйдя из машины, Кэролайн захлопнула дверцу, ставя её на сигнализацию, и медленно побрела вперёд, искренне надеясь, что это не окажется просто обманом зрения или какой-то чертовщиной, что никак ей не поможет во всей этой ситуации.

Чертовы каблуки скользили на льду, только благодаря какому-то чуду она умудрилась ещё не упасть и не сломать себе копчик. То и дело чертыхаясь себе под нос и плотнее кутаясь в совсем не тёплое пальто, она ощущала как снег покрывает тёмную ткань, пропитывая её ледяной влагой. До жути холодный ветер пронизывал чуть ли не до костей, вынуждая её обхватить себя руками и опустить голову вниз, буквально вжав её в плечи, ощущая как глаза начинают слезиться от холода, а волосы намокать от крупных хлопьев снега.

Это расстояние до желаемого огонька показалось ей невероятно огромным, словно поле для игры в гольф – совсем бескрайнее и непреодолимое. Несусветная глушь, абсолютная тишина, за исключением шума от жуткого ветра, и крохотный лучик надежды, заключенный в этом маленькой огоньке, всё же становящимся к ней всё ближе и ближе.

Спустя несколько минут Кэролайн чуть ускорила шаг, поняв, что тот самый огонёк – небольшой фонарь на веранде старого и ветхого домика, в котором явно кто-то находился в этот самый момент, судя по тому чёрному дыму, что выходил из небольшой трубы.

Дрожа от холода, она едва поднялась по скрипящим ступенькам, опасливо посматривая на горку толстых поленьев, а также топор, грозно воткнутый в один из них. Точно дом какого-то обрюзгшего лесника или егеря. Лишь бы не какого-нибудь каннибала. Хотя, по правде сказать, Кэролайн было уже всё равно, только бы спастись от этого ветра и противного снега, облепившего её всю, сделав больше похожей на снеговика, чем на нормального человека.

Настойчиво постучав, она принялась переминаться с ноги на ноги, чуть подпрыгивая и стараясь хоть как-то согреться, ощущая что вся её одежда уже насквозь промокла, а волосы наверняка превратились в мокрые и противные патлы, как у какой-то жалкой крысы.

Кэролайн услышала тяжелые шаги за хлипкой дверью, а всего спустя пару секунд, она, наконец, резко открылась и на пороге показался мужчина средних лет. Высокий, вполне симпатичный, если бы не эта совершенно отвратительная борода и до ужаса старая, местами порванная, кофта абсолютно жуткого болотного цвета.

Сморщив носик от обилия совсем отвратительных факторов, мигом перечеркнувших его один-единственный плюс, она неумело натянула улыбку. А он всё так же недоуменно и крайне удивлённо смотрел на дрожащую от холода миниатюрную блондинку, закутавшуюся в своё промокшее от снега пальто, видя её бледное лицо и принявшие синеватый оттенок тонкие губы.

– Мистер, у вас есть телефон? – требовательно спросила она, смотря на этого деревенщину презрительным взглядом, граничащим с чувством омерзения, боясь даже представить в каких условиях он живёт, раз так запущенно выглядит. – Я застряла тут недалеко.

– Нет, – коротко ответил он, отрицательно покачав головой и поёжившись от пронизывающего ветра.

– А зарядка? – с надеждой поинтересовалась она, потрясся перед ним своим новеньким телефоном, сверкнувшим фирменной эмблемой надкусанного яблочка.

– Здесь сеть не ловит, дорогуша, – усмехнулся он, снисходительно посматривая на эту дамочку, появившуюся так же внезапно, как и эта снежная метель, нарушив уже ставшее ему привычным одиночество.

– Послушайте, – фыркнула недовольно Кэролайн, буквально ощущая как стучит зубами от холода, – Как вас зовут?

– Клаус.

– Отлично! – раздражённо воскликнула она, доставая деньги из кармана пальто, – Клаус, я плачу тебе сотню, мне нужно уехать отсюда. Почини мою машину, – тряся перед ним долларовой купюрой, произнесла она, видя как он недовольно поджал губы, ещё и нахмурился, всё так же продолжая молчать. – Ну, соглашайся уже. Уверена, что ты таких денег в жизни не держал в руках. Договорились? Эй, истукан, я с тобой говорю!

Клаус ошарашенно продолжал смотреть на неё, окончательно возмутившись такой несусветной наглостью и абсолютной грубостью, с которой эта избалованная дамочка заявилась на порог его дома. Ещё и посмела разговаривать с ним в таком тоне, будто бы он ей чем-то обязан. Он ещё несколько секунд продолжал смотреть на неё и на то, как она трясет своим Франклином перед его носом, а затем вдруг захлопнул резко перед ней дверь, вынудив её вздрогнуть.

Кэролайн же смотрела теперь на эту совершенно отвратительную деревянную дверь, скрывающую от неё ту ещё сторожку лесника, борясь со своим шоком и пытаясь выговорить хоть слово, так и стоя с открытым ртом. Каков наглец! Посмел ведь захлопнуть дверь прямо перед её лицом, да ещё и нос воротить от неё. Пустоголовая деревенщина. Оглянувшись, она поняла, что обратно уже явно не дойдёт. Тем более что её следы всё продолжало заметать снегом, а на улице становилось всё темнее и темнее с каждой минутой. Не хотелось бы заплутать в сугробах и умереть от холода в этой глуши.

– Послушайте, Клаус! – Кэролайн вновь настойчиво постучала в дверь, – Уже почти ночь, я не пойми где. Мне нужна помощь.

Но было по-прежнему тихо. Казалось, что он даже и не слышал её, начисто игнорируя и совсем не собираясь вновь открывать дверь. И что теперь делать? Других-то огоньков тут и вовсе не наблюдается. Получается что этот бородатый редник – её единственный шанс не замерзнуть насмерть, превратившись в посмертную сосульку.

– Какой из вас мужчина, черт возьми?! – со злостью и каким-то отчаянием, прокричала она, пнув грубо ногой его входную дверь и сбив несколько колокольчиков, что приземлились на крыльцо с тихим стуком, разбиваясь, как и её надежда получить хоть какую-то помощь.

Кэролайн беспомощно заскулила, вновь не получив никакого отклика. Всё ещё дрожа от холода, она опустилась на ступеньки, садясь и плотнее закутываясь в промокшее пальто, и горько всхлипнула, проклиная свою дурацкую идею покинуть город. Ведь слышала же предупреждения метеорологов! Разве не могла унять свою гордость и переночевать дома, лёжа в тёплой постельке, вместо того чтобы уезжать за город и показывать отцу свой характер? В итоге оказалась на отшибе, и теперь её жизнь зависит от этого бесчувственного козла.

Внезапно она услышала, как входная дверь вновь открылась с крайне противным скрипом и Кэролайн тут же поспешила стереть слезы дрожащими от холода пальцами, не желая показывать этому чурбану свою слабость.

– Заходи, – коротко сказал Клаус, внимательным взглядом окинув сжавшуюся женскую фигурку.

– Не могу, – тихо и крайне испугано поговорила она, ощущая что сил не осталось даже на то, чтобы встать с этого чёртового крыльца, наверняка, испортившего своими щепками её новенькое пальто.

Клаус тихонько выругался и, подойдя к ней, вдруг довольно уверенно и, кажется, не прилагая особых усилий, поднял её на ноги, приобнимая за талию, только сейчас понимая, насколько же девушка замерзла, ощутив как намокает и его кофта. Кэролайн неуверенно оттолкнула его, не желая чтобы он прикасался к ней своими грязными руками, и самостоятельно вошла внутрь, слыша, как он закрывает за ними плотно дверь, вовсе не желая выпускать тепло из дома.

========== Глава 2 ==========

Его так называемый дом внутри оказался ещё хуже, чем выглядел снаружи. Видимо, зимний пейзаж и темнота удачно скрывали всю убогость и запущенность этого места, умело отвлекая от суровой реальности. Ведь её встретила отвратительнейшая обстановка, будто бы сошедшая с экрана какого-то фильма ужасов, где вот-вот из-за угла должен был выскочить маньяк с топором или каким-нибудь острым тесаком для рубки мяса. Однако, невзирая на явно старую обстановку, к её крайнему удивлению, здесь было достаточно чисто. Нигде не валялись пустые банки из-под пива или грязное белье, иначе бы её точно хватил инфаркт прям на пороге в эту дыру, которую язык просто не поворачивался назвать домом. Да у неё гардеробная больше, чем это жилище. Здесь же жутко тесно, прям как в консервной банке!

– Пойдём, тебе надо принять горячий душ, – мягко проговорил Клаус, слыша, как она всё ещё стучит зубами от холода, плотнее кутаясь в своё совсем мокрое пальто, которое следовало бы поскорее снять, иначе эта избалованная девица точно заработает себе пневмонию.

– Ну уж нет, – фыркнула Кэролайн, отшатнувшись от него будто бы от прокажённого, всё ещё продолжая брезгливо оглядываться, даже не желая разуваться, чтобы ненароком не подхватить себе грибок и пару заноз от этих, наверняка, скрипучих и старых деревянных полов.

– Не веди себя, как ребёнок! – раздражённо прорычал Клаус, вдруг совершенно бесцеремонно снимая её пушистые наушники, чуть дёрнув пальцами белокурые локоны, чем и вызвал её болезненный вскрик.

– Аккуратнее! – отпихнув его от себя, она пронзила его гневным взглядом, – Я, конечно, понимаю, что у тебя волос в избытке, но я не планировала становиться лысой. И вообще… не смей даже ко мне прикасаться своими грязными ручонками!

Клаус замер, мигом переменившись в лице и тут же утратив прежнюю мягкость, оскалившись словно какой-то дикий зверь, готовый вот-вот вспороть ей горло своими клыками. Сделав резкий шаг к ней навстречу и сократив между ними расстояние до не комфортного для неё предела, он склонился к ней ещё ближе, вынуждая вздрогнуть и чисто рефлекторно отступить, смотря на него округлившимся от страха голубыми глазами.

– Ещё слово и ты пойдёшь ночевать на крыльцо, – тихо, но крайне угрожающе, произнёс вдруг он, пугая её до чёртиков своим колючим взглядом и низким тембром, – Поняла меня?

– Д-да, – тут же поспешила прошептать она, уж точно не желая ещё раз на себе испытать подобное, совсем не ожидая, по правде говоря, такой грозности от дурачка из деревни, вынудившего её испуганно всё же сжаться всем телом словно девочку-подростка.

– Как тебя зовут? – чуть мягче произнёс он, обойдя её и становясь позади, видя, как она напряглась, будто бы ожидая что он её вот-вот придушит или свернёт шею.

– Кэролайн, – немного помедлив, всё же произнесла она, ощущая как потихоньку к ней возвращается былая уверенность.

И чего это она вообще вдруг стала бояться? Какой из него убийца? Уж точно не тот тип мужчин, которых стоит опасаться. Обычный, среднестатистический трудяга, попросту не прошедший мимо её беды. Да у него и выбора то особо не было. Если бы хотел её смерти, то не стал бы даже и впускать.

– Хорошо, Кэролайн, – он вдруг коснулся её пальцев, которыми она крепко вцепилась в ворот своего пальто, вынуждая её вздрогнуть невольно от жара, исходящего от его кожи и играющего ярким контрастом с её продрогшими ладонями. – Сними обувь и иди за мной, – Клаус помог ей снять отяжелевшее от влаги пальто и повесил его на крючок, рядом со своей верхней одеждой.

Она молча смотрела на него и думала, как же ей вообще дожить до утра. Совсем ведь не создана для таких диких условий и уж точно не готова была к такому отношению. Встретив вновь его хмурый взгляд, она всё же наклонилась и медленно сняла с себя сапоги, отставив их в сторону. Клаус махнул ей рукой, прося следовать за ним, и повёл её к ванной комнате, вынуждая Кэролайн чертыхнуться себе под нос и всё же брезгливо сделать первый шаг, стараясь идти лишь на носочках.

Открыв дверь, он пропустил её внутрь, к счастью, не видя какой ужас появился в её глазах, стоило ей только увидеть эту крохотную комнату, с потрескавшейся на стене плиткой и абсолютно не оборудованным душем. Никакой кабинки тут и в помине не было, ею даже и не пахло. К стене был прикреплен ветхий смеситель с каким-то подобием погнутого шланга и маленькой лейки, к которому было даже страшно подойти ближе, не то что прикоснуться. И всю эту картину, буквально кишащую явной антисанитарией, завершал жуткий резиновый коврик, на который, по всей видимости, надо было становиться босыми ногами. Отвратительное зрелище, от которого уже начала кружиться голова.

– Я поищу какую-нибудь одежду, – Клаус удалился и она тут же поспешила захлопнуть дверь, закрываясь изнутри и делая глубокий вдох, совсем позабыв уже об одолевающем её холоде.

Взглянув на себя в немного мутное зеркало, Кэролайн едва подавила крик ужаса, так и рвущийся наружу. Тушь под глазами размазалась, превратив её в какое-то чудище. Это, конечно, была не панда, всё же тушь у неё и вправду оказалась водостойкой, но, видимо, даже она не смогла выдержать условия этого крайнего севера. Волосы, как Кэролайн и предполагала, превратились в нечто напоминающее вермишель, а не плавные и мягкие локоны, которые у неё были прежде. Не удивительно, что этот болван перед ней дверь захлопнул, ведь она – самое настоящее пугало, с посиневшими от холода губами и мелкими красными пятнами, которые уже начали проступать на лице и шее.

Подойдя к раковине, она брезгливо прикоснулась к крану, быстрым движением переключив на горячую воду и тут же испуганно отскочив, слыша что вода с каким-то совершенно жутким звуком стала поступать в кран, пока наконец не хлынула совсем скудным потоком. Кэролайн вновь сделала глубокий вдох, считая до десяти и понимая, что ни черта это не поможет ей, в такой то ситуации.

Набрав немного воды в ладони, она наклонилась и осторожно понюхала её, с облегчением поняв, что та ничем не воняет, да и цвет был нормальный. Вроде бы. Несколько раз умывшись, с усердием стараясь смыть с себя все следы косметики, она вновь взглянула в зеркало, так и не рискнув прикоснуться к одному из висевших на крючке полотенец, уж точно не желая вытирать своё лицо этой низкосортной гадостью. Вместо этого она прикрыла глаза, старательно пытаясь собрать мысли в кучу. Одна, в доме какого-то совершенно незнакомого мужлана, без возможности даже позвонить. Что может быть хуже?

Внезапно раздался тихий стук в дверь, вынудивший её испуганно вздрогнуть и опасливо обернуться, слыша голос Клауса за дверью. Она прикоснулась к щеколде и потянула её в сторону, с трудом сдвинув с места и слыша противный треск, с ужасом вдруг понимая, что сломала ноготь на указательном пальце правой руки.

– Чёрт! – разозлено прошептала себе под нос она, открывая дверь и встречаясь взглядом с этим неотесанным редником.

– Я тут принёс вещи, в которые можешь переодеться.

– Я это не надену, – поморщившись, она оглядела бежевую хенли и шерстяные носки, которые он держал в руках, уж точно не желая, чтобы ЭТО соприкасалось с её телом.

– И почему я с тобой нянчусь?! – насильно всучив ей свою одежду в руки, разозлено проговорил он, едва сдерживаясь от желания как следует наорать на неё; вот только это вряд ли сможет пробудить в ней хоть крупицу вежливости, – Решай сама. Хочешь провести сутки в мокрой одежде? Отлично! Я тебя лечить не собираюсь.

– Козёл, – пробурчала Кэролайн, захлопывая за ним дверь и досадливо осматривая испорченный маникюр, совсем не в восторге от того, что шеллак винного цвета так противно ободрался, словно кто-то отгрыз ей кусок ногтя, а ведь даже и пилочки с собой нет, чтобы исправить этот ужас.

Ещё раз осмотрев его вещи, она вынуждена была признать, что он всё же прав. Стоять и дальше в промокшей от снега одежде было просто невыносимо и крайне глупо. Поэтому с трудом заглушив свой голос разума, так и вопящий ей чтобы она этого не делала, Кэролайн всё же сняла платье через голову, понимая, что скорее всего придётся снять с себя и бюстгальтер, такой же мокрый, как и вязаная ткань.

Опасливо посматривая на дверь, будто бы ожидая что этот мужлан вот-вот выбьет её и набросится на неё, она быстро-быстро сняла этот элемент нижнего белья, поспешно надевая на себя его хенли и понимая, что та едва доходит ей до середины бедра. Проведя пальчиками по светлой ткани, Кэролайн тут же досадливо поджала губы, ощущая как она колется, явно раздражая её нежную кожу. С трудом сняв с себя колготки, она с досадой заметила несколько крохотных щепок, всё жё застрявших в них, понимая что уже пропиталась этим отвратительным местом. Скорее бы настало утро, тогда она, наконец, сможет убраться подальше от этого богом забытого уголка Коннектикута и забыть всё как страшный сон.

Надев носки, Кэролайн вновь взглянула на себя в зеркало, пальцами пытаясь распутать взлохмаченные волосы, уж точно не желая, чтобы он увидел её в таком отвратительном виде. Сейчас была больше похожа на какую-то крестьянку, а вовсе не на саму себя. Совсем без макияжа, одетая в какие-то лохмотья, да ещё и с безнадежно испорченным маникюром. Что ж, прям под стать этой хижине. Главное, чтобы этот неотесанный редник не оказался каким-нибудь насильником.

Опасливо выглянув, Кэролайн постаралась как можно ниже натянуть эту чёртову ткань – абсолютно грубую и, кажется, совсем не тянущуюся, благо хоть она ягодицы прикрывала. Стоило ей только выйти из убогой комнатушки, которую он назвал ванной, она встретилась с его хмурым взглядом серо-зеленых глаз, уж точно не желая, чтобы он на неё так откровенно пялился.

Клаус замер, неосознанно скользя взглядом по обнажённой коже её ног, совсем белоснежной, явно гладкой, невероятно нежной и, наверняка, пахнущей каким-нибудь лосьоном за не одну сотню долларов. Избалованная девчонка. Без всего этого макияжа, она показалась ему совсем юной, с поистине детским взглядом голубых глаз. Она всё так же неизменно морщила свой маленький носик, нервно вцепившись в ткань хенли пальцами, будто бы боялась, что он вдруг набросится на неё словно абориген, не видевший женщину долгие годы.

– Не бойся, ты не в моём вкусе, – усмехнулся Клаус, отворачиваясь от неё и возвращаясь к поиску ещё одной чашки, усердно рыская по кухонным шкафам.

– Что ты сказал?! – возмущённо ахнула она, скрестив руки на груди и едва поборов в себе дикое желание как следует врезать по его наглой физиономии с этой жуткой бородой, мысленно удивляясь тому, как вообще можно было себя так запустить.

– Мне повторить? – всё так же стоя к ней спиной, произнёс он крайне спокойно, чем и вывел её из себя ещё больше.

– Я не могу быть не в твоём вкусе. Если бы это было так, то ты не стал бы пялиться на меня, – хмыкнула Кэролайн, оглядывая его со спины, подмечая достаточно высокий рост и явно проступающие под тканью мужественные мускулы, – Можешь похоронить свои фантазии, Клаус, потому что тебе явно ничего не светит. Такие, как ты, уж точно не в моём вкусе!

– Такие, как я? – вопросительно изогнув бровь, он посмотрел на неё через плечо и вновь окинул пристальным взглядом, стараясь понять, как при такой мягкой внешности, можно иметь настолько скверный характер, – Поясни, дорогуша.

– Не смей называть меня дорогушей! – тут же воскликнула она, поморщившись от столь отвратительного прозвища, подходящего какой-нибудь девке с привокзального кафе, но уж точно не ей.

– И что со мной не так? – поинтересовался он, досадливо поджав губы, не понимая, с чего это вдруг мнение этой выскочки его так задевает; она ведь просто избалованная девчонка, смотрящая на всё свысока.

– Всё, Клаус. Начиная с этой растительности на твоём лице и заканчивая этим… домом.

Кэролайн обхватила себя руками, всё ещё ощущая холод, но так и не решаясь попросить у него какой-нибудь плед, даже боясь представить какую тряпку он ей даст, впрочем, он понял всё без слов.

– Садись, – указав ей на диван, сказал Клаус, скрываясь за перегородкой, отделяющей гостиную и кухню от спальни, такой же крохотной и тесной, как и всё в этом доме.

Переведя взгляд на камин, Кэролайн прикрыла глаза, делая глубокий вдох и всё же присаживаясь на край скрипящего дивана, совсем не слыша тихих шагов за спиной. Как бы она хотела, чтобы всё это оказалось просто ночным кошмаром, но, увы, фортуна была к ней крайне неблагосклонна сегодня, раз позволила ей оказаться в такой заднице.

Она испуганно вздрогнула, чуть ли не подпрыгнув на месте, когда крепкие мужские руки накинули ей на плечи какое-то одеяло, которое было совсем колючее и отвратительное на вид. Но это было хоть что-то, поэтому она предусмотрительно прикусила язык, подтягивая колени к груди и укутываясь в эту жуткую ткань, словно в кокон, попросту желая поскорее уже согреться.

Клаус спустя пару секунд протянул ей кружку с чаем, от которой ещё шёл пар, и она взяла её осторожно в руки, пристально осматривая и подмечая несколько мелких сколов. Совсем не гигиенично же! Это ведь рассадник бактерий, такое сразу же надо утилизировать, а вовсе не предлагать гостям. Повернув чашку более-менее годной стороной, она подозрительно понюхала напиток, понимая, что ждёт её наверняка какой-нибудь пакетированный чай самого низкого сорта. Она опасливо сделала первый, совсем маленький, глоток и удивлённо вскинула брови.

– Что опять не так? – устало вздохнул Клаус, присаживаясь на кресло и смотря на эту абсолютно бестактную блондинку, свалившуюся на его голову.

– Вкусно, – тихо проговорила она, вновь делая глоток и даже на миг прикрывая глаза, наслаждаясь вкусом чёрного чая, отдающего мятой и спелой вишней.

– Стоп… ты сказала вкусно? – переспросил Клаус, усмехнувшись, – Слова точно не путаешь? Может у тебя какой-нибудь особый вид акатофазии?

Кэролайн в ответ на это закатила глаза, вновь проходясь придирчивым взглядом по комнате и останавливая его на своём пальто, тут же вспоминая и про оставленные в ванне вещи, которые она сложила на раковине, предусмотрительно подложив под низ одно из его полотенец.

– Клаус, – робко произнесла его имя она, обращая на себя внимание, – А где можно просушить одежду?

– Я могу перекинуть на спинку стула и поставить его поближе к камину, к утру уже всё высохнет, – он поднялся на ноги, чуть ближе придвигая к себе стул, от вида которого её чуть не стошнило.

Совсем шаткий, с каким-то мягким и крайне грязным сидением, на котором она смогла рассмотреть несколько дыр. Клаус видимо принял её молчание за согласие, поэтому и двинулся к ванной комнате, пока она справлялась с шоком и новым приступом отвращения, причину которого могла отыскать в каждом сантиметре этого жилища.

– Стой, не трогай! – Кэролайн вдруг резко вскочила с дивана, чуть расплескав чай и чертыхнувшись, когда горячие капли коснулись её пальцев, ощутимо обжигая. – Я сама.

– Что опять не так?! – развёл руки в сторону Клаус, уже теряя терпение от этой её избалованности, желая как следует её встряхнуть.

Его взгляд вдруг неосознанно скользнул по обнажённому бедру, которое она тут же поспешила скрыть тканью хенли, и он поспешно отвернулся, ощущая как в горле всё пересохло от такого вида. Уж точно как минимум один способ заставить её прекратить этот поток бессмысленных придирок у него был. И вот как теперь спокойно находиться с ней в одной комнате, когда перед глазами так и стоит её обнажённые ноги и полоска тёмно-красных кружевных трусиков?

– У меня пунктик. Я не люблю, когда мои вещи трогают, – сбивчиво пояснила она, смущённо потупив взгляд, желая хоть немного сбавить концентрацию возникшей неловкости.

Вновь вручив ему чашку с чаем, она поспешно зашла в ванную комнату, думая сейчас лишь о том, как бы незаметнее спрятать от него свой бюстгальтер, чтобы этот деревенщина даже думать больше не смел о том, что она почти обнажена. Не стоит провоцировать его фантазии, ведь ей вполне хватило и того взгляда, которым он скользнул по её ногам. К тому же, не хватало что бы он своими грязными руками касался её платья и нижнего белья. Это ведь не половая тряпка, в конце концов! Такого издевательства над своим Dolce она уж точно не переживёт.

– Как вообще здесь можно жить?! – вновь переборов свою дичайшую брезгливость, она всё же повесила вещи на спинку этого треклятого стула, ощущая его внимательный взгляд, прожигающий насквозь своим грузным недовольством.

– Нормально живу, – грубо отозвался Клаус со стуком ставя чашки на кухонную тумбу, вовсе не желая продолжения этого разговора.

– Тут антисанитария.

– Не нравится? Иди тогда спать в свою машину, – прорычал он, сжав пальцы в кулаки, и вновь злобно посмотрел на эту девицу, окатившую его ведром с таким количеством грязи, какое он в совокупности за всю свою жизнь ещё не получал.

– Я бы с радостью пошла! – воскликнула Кэролайн, резко поворачиваясь к нему лицом, – Но там уже темно. С утра я уеду, не нужно тут устраивать сцен.

– Я устраиваю? – усмехнулся Клаус. – Это не я морщу свой нос каждые три секунды, оскорбляя того, кто не оставил тебя на морозе! К тому же, дорогуша, вынужден тебя огорчить… – он выдержал театральную паузу, видя недоумение, плескающееся в её голубых глазах, – Вряд ли ты в ближайшие дни отсюда вообще сможешь выехать. Так что, ты застряла здесь, в этом клоповнике с неотесанным редником, который теперь вынужден будет терпеть тебя по своей же собственной дурости!

– Ч-что? – переспросила испуганно Кэролайн. – Почему не смогу? О чём ты вообще?! – весьма испуганно воскликнула она, ощущая уже преддверие истерики и образовавшийся в горле ком, мешающий ей свободно дышать.

– Видела что на улице творится? – указав ей на окно, усмехнулся он, – Дорожные службы сюда не добираются, здесь не расчищают снег.

– Конечно, ты ведь живёшь вдали от цивилизации, на отшибе своей деревни. Прям король этого захолустья! – поспешно смахнув скатившуюся по щеке слезу, злобно изрекла она, с ненавистью осматривая гостиную и понимая, что теперь длительность её пребывания здесь зависит лишь от непредсказуемой матушки природы.

– А ты просто избалованная девчонка, которая словно кость в горле! – Клаус отвернулся от неё, борясь с желанием с силой стукнуть кулаком по стене, чтобы хоть немного выплеснуть накопившуюся злобу.

Когда он вновь взглянул на неё, готовясь к очередной порции недовольства с её стороны, то заметил её совсем измотанный и замученный вид, замечая что её глаза полны непролитых слёз. Он понимал, что ей тяжело; понимал, что она, наверняка, привыкла совсем к другой жизни и ей крайне непросто было находиться здесь, в его доме, который совсем не соответствовал её высоким стандартам.

– Устала?

– Да, – тихо ответила она, растерянно смотря на него, совсем не зная что теперь делать, и едва сдерживала слёзы отчаяния, приказывая себе быть сильной.

– Пошли, – Клаус устало вздохнул, проклиная эту метель и эту девчонку, что какого-то чёрта решила проехаться в такую погоду. Где были её мозги вообще?

Кэролайн последовала за ним, удивлённо смотря, как он снимает постельное бельё со своей шаткой кровати, размером чуть меньше двуспальной. Перенеся бельё на диван, – узкий и совсем маленький не способный уместить даже и подростка, не то что взрослого мужчину, – Клаус крайне быстро принялся застилать кровать свежими простынями.

Мельком взглянув на девушку, которая застыла у стенки, насторожено поглядывая на него, будто бы ожидая подвоха, и пристально следя за каждым его жестом, он усмехнулся. Определенно странная, хотя он не мог не признать, что молчаливой она нравилась ему куда больше. И будто бы как назло услышав его мысли, она вдруг снова фыркнула, вынудив его стиснуть зубы.