Текст книги "Christmas Miracle (СИ)"

Автор книги: S Lila

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Клаус усмехнулся, покидая её лоно и оставляя влажный след на внутренней стороне её бедра, слыша в ответ возмущённый стон. Развернув её к себе лицом, он ласково погладил большим пальцем её нижнюю губу, оставляя на ней её собственную влагу и вынуждая её сердце ускорить свой ритм биения до невозможности.

– Ты восхитительна, – он ладонью неторопливо скользнул по её телу, останавливаясь на округлой груди, буквально в сантиметре от затвердевшего соска, вынуждая её жадно хватать воздух ртом и желать ощутить его прикосновения вновь.

Тело предательски реагировало на каждую его ласку, помня те жадные прикосновения, горячие поцелуи и несдержанные толчки, приводящие её в восторг. Он оказался не только умным мужчиной, который нашёл способ её заинтересовать, но ещё и прекрасным, чутким любовником, который творил с её телом такие чудеса, что она почувствовала себя неопытной девственницей. Ведь ранее она не испытывая подобное наслаждение, лёжа под совершенно скупыми на ласки, по сравнению с Майклсоном, мужчинами.

– Я понял, что хочу видеть тебя обнажённой в своей постели в ту секунду, когда ты отшила нерадивого ухажёра, – максимально приблизившись к её губам, вдруг признался Клаус, – Ещё тогда я подумал, что так леди выражаться не должны, и тут же захотел наказать тебя. Хотел заставить тебя выкрикивать своё имя в порыве страсти. Хотел что б эти самые губы, источавшие ядовитые ругательства, дарили мне наслаждение. Так же яростно, как посылали того наглеца.

– Это ведь было в самом начале вечера, – изумленно произнесла она, еле сдерживаясь от соблазна поцеловать его, ведь его губы были так близко… всего лишь в каких-то жалких миллиметрах.

– Да, – подтвердил Майклсон, – Я наблюдал за тобой весь вечер, совсем позабыв о делах, что привели меня в этот город. Не обращал внимания на толстосума, который и настоял на встрече именно в баре, а не в строгости офисного кабинета.

– Так ты здесь проездом? – поинтересовалась Кэролайн, отчего-то ощутив вдруг резкий укол недовольства и сожаления, что скоро он будет вынужден уехать.

Расставаться с ним отчаянно не хотелось, ведь только рядом с ним она не чувствовала тяжесть обязательств, ощущая лишь вкус пьянящей свободы.

– Увы, – подтвердил её опасения Клаус, – Сегодня вечером я уеду и опять оставлю пустовать этот дом.

Повисло молчание. Тягостное, нарушаемое лишь их громким дыханием.

– Тогда давай не будем тратить время на разговоры? – тихо проговорила она, расплываясь вдруг в совершенно обаятельной и в то же время порочной улыбке, поражая его своим контрастом.

Клаус согласно кивнул, широко улыбаясь ей в ответ, и притянул её вновь к себе, сжимая в ладонях округлые ягодицы и ловя своими губами её рваный вдох. Отстранившись от неё, так и не дав себя поцеловать, он окинул внимательным взглядом её молочную кожу – мягкую и шелковистую. Ночью он осыпал каждый её сантиметр поцелуями, срывая с её припухших от его поцелуев губ сладкие стоны. Это была его личная победа – та, что тешит мужское самолюбие. Желанная девушка. Та, что не давала ему покоя весь вечер, была с ним этой ночью. Страстная, совершенно раскованная и откровенно стонущая в его руках от наслаждения. Она была так прекрасна, словно сошла с картины Боттичелли. Абсолютно удивительная, вызывающая восхищение своей красотой и непокладистым нравом.

– Ложись, – властно произнёс Клаус, даже чересчур требовательно, вызывая у неё вспышку удивления.

– Ч-что?

– Ложись, – повторил приказ он, на этот раз чуть мягче, соблазнительно растягивая буквы и демонстрируя британский акцент, ласкающий девичий слух.

Кэролайн усмехнулась, но всё же подчинилась, опускаясь на изрядно помятые после их ночи простыни, позволяя ему любоваться её обнажённым телом в лучах восходящего солнца. Он вновь сумел её заинтриговать, на этот раз своей властностью, скрытой опасностью и мужественностью, которую он источал каждой клеточкой своего тела. Его пристальный и придирчиво изучающий взгляд заскользил по её телу, вынуждая Кэролайн прикрыть глаза, будто бы ощутив прикосновения, и удивиться тому, какую власть он имеет над её телом.

Она слышала его шаги, сбившееся, громкое дыхание и всё ждала, вовсе не желая показывать ему насколько сильно она желает ощутить себя наполненной. Жар внизу живота путал мысли, а влага, ощущалась на внутренней стороне бедёр, вынуждая её мысленно осыпать этого несносного британца всеми известными ей ругательствами, коря за эту медлительность.

Его горячее дыхание обожгло её губы и она чуть приоткрыла их, ожидая его сладостного поцелуя, едва не простонав от недовольства, когда он коснулся её всего на миг. Оставив поцелуй в самом уголке губ, Клаус по-прежнему был так близко, что она ощущала его горячее дыхание. Вот только по-прежнему не понимала причины его медлительности, плавясь под жаром потемневшего от возбуждения взгляда.

Кэролайн понимала, что мужчина, с которым она, по воле случая, оказалась в постели, имел колоссальное терпение, твёрдую, деловую хватку и уникальный взгляд на вещи, совершенно презирающий любые правила.

Открыв глаза, она столкнулась взглядом с его потемневшими от возбуждения глазами, разделяя его чувства, понимая, что он испытывает точно такой же голод, требующий его утолить. Ощущение чего-то теплого, скользнувшего внезапно в ложбинке между её грудей, заставило её вздрогнуть от неожиданности. Клаус усмехнулся и, поставив ёмкость с ещё теплым пудингом на прикроватную тумбочку, скользнул губами по её груди, невесомо прикусывая сосок, а затем чувственно слизал лакомство, вынуждая её несдержанно простонать.

– Чёрт, – зарывшись пальчиками в его волосы, она направила его голову ниже, давая понять, где больше всего хочет ощутить прикосновения его губ и умелого языка, вытворяющего с ней совершенно безумные вещи, доставляющие небывалое удовольствие.

– Нетерпеливая, – высвободившись из её хватки, недовольно цокнул языком Клаус, вновь беря пиалу с пудингом в руки.

Нанеся лакомство на указательный палец, он поднёс его к её губам, едва касаясь нижней губы, пачкая её сладостью и вынуждая Кэролайн с отчаянным стоном втянуть его палец в рот. Чуть посасывая, слизывая десерт и вызывая у него довольную улыбку, она неотрывно смотрела в его глаза, взглядом давая понять, что с радостью бы проделала то же самое с его членом.

Пальцем пройдясь по её подбородку, он мучительно медленно скользнул им ниже, вдоль шеи, затем по груди, мягко очертив ореолы сосков, и спустился ещё ниже, вынуждая её изогнуться ему вслед.

Прижавшись губами к её шее, ощущая бешеный пульс, Клаус едва слышно усмехнулся, наклоняя ёмкость и позволяя десерту скользить по её телу, вызывая тихие стоны и вынуждая её впиваться пальцами в простыни, не в силах терпеть эту сладкую пытку. Его губы, руки и чёртов порочный взгляд, прожигающий насквозь, вызывали какой-то безумный коктейль удовольствия, накрывающий с головой и в то же время коварно оставляющий стойкое ощущение незавершенности.

Он оставлял сладкие следы на её ключице, проводя полосы по телу, и коварно огибал те места, где Кэролайн хотелось ощутить его прикосновения больше всего. Она слышала его сбитое дыхание, ощущала твёрдость его члена, мимолётно прижимавшегося к её бедру, и искренне удивлялась тому, как он ещё умудрился не кончить, в то время как она сама уже была на грани. Казалось одно неосторожное движение и Кэролайн содрогнется в удовольствии, позорно показав свою несдержанность и продемонстрировав то, какую власть он имеет над её телом.

Видеть, как его губы скользят по её коже, слизывая шоколадный пудинг и как он чуть прикрывает глаза от удовольствия – было выше её сил. Чувственный аромат лакомства заполнил собою легкие, её грудь часто вздымалась от сбившегося дыхания, а жар между ног был просто невыносим.

– Клаус, – жалобно простонала она, толкнувшись бёдрами ему навстречу, когда он в очередной раз провёл языком всего в нескольких сантиметрах от желанного местечка.

Кэролайн чуть не задохнулась от яркой вспышки возбуждения, завороженно смотря в его глаза, в которых полыхал ответный огонь желания, дикий голод её тела и жажда полного контроля. Его ладони прошлись по её бёдрам, раздвигая её ноги, и он поудобнее устроился между ними, обхватывая пиалу пальцами.

– Хватит, – нетерпеливо проговорила Кэролайн, дёрнувшись и ловко выбив ногой из его рук ёмкость с пудингом, слыша, как она с противным треском приземлилась на пол и разбилась на мелкие осколки.

Клаус усмехнулся и дразняще проведя пальцами по её животу, наконец коснулся губами складок её плоти, собирая пьянящую влагу языком и слыша её громкий стон. Откинувшись на подушки, она зарылась пальцами в его волосы, бесстыдно надавливая на его затылок, побуждая его продолжить.

Отстранившись, он слегка подул на её разгоряченную кожу, слыша несдержанный поток ругательств в свой адрес, заставивший его самодовольно усмехнуться. Видеть её сгорающей от желания было невероятно приятным и крайне увлекательным занятием. Кэролайн была остра на язык, и это чертовски заводило. Ему нравилось слышать грубости, слетающие с её нежных губ. А ещё больше ему нравилась мысль о наказании, которое он может применить к ней за эти самые грубости.

Клаус рыкнул от злости и лёгкой боли, когда она настойчиво потянула его за волосы вверх, к своим губам, понимая, что не дождётся продолжения. Ведь он всего лишь подразнил её, в который раз за это утро доведя до края.

Так ненасытно сминая его губы в страстном поцелуе, ощущая свой собственный вкус на языке, Кэролайн потерлась бёдрами о его твёрдый член, призывая действовать. Это было чистой воды сумасшествие, казалось, что каждая клеточка тела горит от желания. Они оба задыхались уже от этой игры, ставшей сладостной пыткой, но не хотели друг другу уступать, продолжая ходить по грани и мучить себя отсрочкой того самого момента.

– Не могу, – неожиданно сдался Клаус, чуть прикусывая мочку её уха и резко наполняя одним несдержанным толчком, входя в её тугое лоно до упора, полностью заполняя собой.

Кэролайн громко простонала, начиная жадно хватать ртом воздух, и притянула его к себе за плечи, желая ощущать тяжесть его тела на себе. Замерев всего на миг, он дал себе возможность немного прийти в себя, а не позорно кончить от одного движения, словно неопытный юнец.

Клаус начал набирать темп, совсем позабыв о нежности. На смену ей пришла даже не страсть, а какой-то дикий и необузданный инстинкт, заставляющий его двигаться в ней как можно яростнее, резко сжимая в своих объятиях, наслаждаясь моментом единения. В этом было что-то первобытное, вынуждающее его сдавленно стонать, уткнувшись в изгиб её шеи, и продолжать входить в неё всё быстрее и быстрее, временами замедляясь до невозможности. И это её злило, заставляло сильнее впиваться длинными ногтями в кожу его спины, оставляя красные полосы и следы зубов на плече, будто в наказание за то, что он творит с её телом. Слишком хорошо. Слишком идеально.

Солнце уже давно играло своими лучами на их телах, но они не обращали на него внимание. Были лишь стоны и звук соприкосновения их тел, да жар, что пылал по их венам, и безумное наслаждение от которого туманится сознание.

И когда их губы в очередной раз встретились, чтобы сказать друг другу то, на что не были способны слова, Кэролайн задрожала в его руках, ещё отчаяннее цепляясь за него и ощущая близость оргазма.

Клаус оттянул зубами её губу, наращивая темп, давая тот самый, недостающий толчок, позволивший ей рухнуть в бездну наслаждения с громким стоном, озарившим его спальню. По телу будто пробежал электрический разряд, вынуждая её изогнуться и замереть, что-то бессвязно шепча, так отчаянно желая продлить этот момент. А Клаус продолжал двигаться, ощущая, как она сжимает его член внутренними мышцами, даря острое наслаждение, вынуждающее его несдержанно простонать и ещё грубее врезаться в её тело, вдавливая её в матрас и подводя себя к разрядке, наступившей всего через несколько минут. А затем он позволил себе расслабленно опуститься на неё, придавив весом своего тела, которое она вовсе не ощущала, всё ещё купаясь в остатках наслаждения.

– Вау, – устало простонала Кэролайн, слыша его тихий смех, но не в силах была даже открыть глаза или пошевелить хоть пальцем.

Клаус, тяжело дыша, лег с ней рядом, ласкающе проводя пальцами по её бедру, посматривая на раскрасневшееся лицо девушки, украшенное довольной улыбкой. Она придвинулась к нему ближе, с трудом открыв глаза, и прижалась губами к его плечу, позволяя ему зарыться пальцами в её волосы и притянуть к себе для поцелуя. Осталось всего одиннадцать часов до его отъезда и больше они не увидятся.

Во всяком случае, так думала Кэролайн, когда он подвёз её до дома, подарив на прощание страстный поцелуй, вызвавший сладостную истому внизу живота. Каково же было её удивление, когда на следующее утро курьер доставил ей небольшую посылку, сверкнувшую фирменным цветом Тиффани, вынудившим её удивлённо ахнуть.

Кажется, у Кэролайн Форбс появился свой собственный Санта, принявшийся исполнять желания из её списка.

========== Last Christmas (Кол/Кэролайн/Клаус) ==========

Комментарий к Last Christmas (Кол/Кэролайн/Клаус)

Драббл написан на песню Last Christmas

Она так боялась Рождества, именно этого дня, с которым теперь у неё были связаны совсем не праздничные ощущения. Обычно он был наполнен восторгом и чем-то необъяснимым, заставляющим её губы то и дело расплываться в широкой – счастливой – улыбке и ощущать приятное тепло, согревающее душу. Вот только в этом году Кэролайн вовсе не испытывала восторг, хмуро отвечая на все вопросы о планах на Рождество и прочей ерунде, связанной с самым ненавистным для неё теперь праздником.

Ровно год назад она наконец решилась и призналась в своих чувствах абсолютно несносному британцу, в которого её по глупости угораздило влюбиться. Совершенно бестактный, наглый и такой привлекательный. Подарила ему своё сердце не задумываясь, так надеясь на взаимность. Помнила насколько нервничала и как её голос позорно дрожал, а сердце в груди билось так быстро, грозясь заработать своей хозяйке инфаркт. Она также помнила и его неуверенную улыбку, то как он приник к ней с поцелуем, вознося на небеса и принимая её чувства. Вовсе не нужно ей было ответное признание, совсем нет. Достаточно было того, что он не рассмеялся ей в лицо и не отвернулся.

Вот только радость закончилась на следующий день, вместе со словами, что безжалостно вырвали её сердце из груди и разорвали его в клочья: «Прости, но у нас ничего не получится». Такие простые слова, но какие весомые и таящие в себе дикую боль, заставившую её задыхаться от приступа болезненных рыданий. Поклялась ведь себе больше не влюбляться; больше не давать себе повод любить. Пообещала оградить себя от переживаний и любовных терзаний, что раздирали её сердце раз за разом. Но Кэролайн ведь так хотелось по-прежнему подарить своё сердце кому-нибудь особенному…

С Колом ей было очень хорошо, спокойно и уютно. Его озорная улыбка и хитрый взгляд тёплых карих глаз в корне отличался от того холода, что она видела в глазах наглеца, того подонка, что, оказывается, лишь играл её чувствами. Честно признаться, она очень занервничала, когда он предложил ей провести Рождество в его доме, где будут его братья и сёстры, желая познакомить с ними ту, что всё же показала ему прелести моногамии. Ведь всего после нескольких ничтожных месяцев знакомства, он уже предложил им съехаться, пав ниц перед очарованием белокурого ангела, как он любил её называть.

Её сердце пропускало удар каждый раз, когда он трепетно прикасался губами к её коже; когда невзначай бросал фразы об их общем будущем, давая ей уверенность в завтрашнем дне. Совершенно влюбленный взгляд встречал её по утрам, в то время как она боялась его полюбить; боялась открыть своё сердце, вовсе не желая вновь обжечься.

Будто бы ощутив её нервозность, он взял её за руку, как только они оказались в просторной гостиной, что уже была наполнена людьми. Его братьями и сестрами, количество которых заставило её удивлённо переводить взгляд от одного члена большой семьи к другому. Кэролайн подмечала их сходство в мелких деталях, пока наконец не остановилась взглядом на мужчине, находящемся в углу светлой комнаты. Он царственно восседал в высоком кресле с толстым и чуть потертым альбомом в руках, плавно выводя линии простым карандашом на белоснежной бумаге.

И сердце предательски предательски забилось ещё чаще, а на глазах выступили слёзы от осознания того, что судьба вновь сыграла с ней злую шутку. Кол всё представлял ей свою семью, называя имена, и совсем не обращал внимания на то, как его старший брат поднял свой взгляд, отрываясь от любимого занятия. А затем ошарашено замер, смотря на уже знакомую ему блондинку. Кэролайн… та самая Кэролайн что всего год назад была с ним, пока он не совершил самую глупую и болезненную ошибку в своей жизни.

– Очень приятно, – она старательно улыбалась подходящим к ней многочисленным родственникам Кола, так боясь того момента, когда же настанет его очередь, но в то же время жаждала узнать, как он себя поведёт с ней… что же предпримет и что ощутит она.

– Приятно познакомиться, Кэролайн, – вкрадчиво произнёс Клаус, беря её ладонь в свою руку и прикасаясь к ней губами, смотря в глаза дольше положенного; гораздо дольше, чем этого требуют правила приличия.

Она смотрела на него в ответ так, будто бы вовсе и не узнавала, лишь ощущая, как щёки окрасились в лёгкий румянец, выдавая вовсе не её смущениее, а крайнюю степень нервозности, лишь усиливающуюся от осознания того, что её парень стоит рядом, поглаживая ласково пальцами её поясницу.

Кэролайн неловко отдёрнула ладонь, обращая всё своё внимание на Кола, который прожигал их подозрительным взглядом, будто бы мог знать всё. И тем самым он вынудил её потупить взгляд от грузного ощущения вины, а затем нервно потянуться к бокалу с шампанским, который стоял на столе, понимая что ей срочно нужно что-нибудь придумать, чтобы сгладить возникшую неловкость. И прежде всего, ей нужно было рассказать обо всём Колу. Он заслужил эту правду.

– Братишка, мне нужна твоя помощь, – Ребекка появилась крайне вовремя, разрушая то напряжение что витало в воздухе, настойчиво потянув за собою Кола, который беспечно пожал плечами, состроив совершенно уморительную мордашку недовольного котёнка, заставившую её широко улыбнуться ему в ответ.

Как только он скрылся из виду, Кэролайн дрожащей рукой поднесла бокал к губам и залпом осушила его, тут же потянувшись к следующей порции алкоголя, лишь бы не ощущать его взгляд на себе; лишь бы он не стоял так чертовски и невыносимо близко. Словно пытка. А ведь раньше она не замечала холода в его глазах. Раньше думала, что может на него положиться. По глупости называла Клауса тем самым, единственным, кто достоин её любви.

– Я был не прав, Кэролайн, – вдруг произнёс тихо он, не желая чтобы кто-то услышал их разговор; совсем не желая ставить её в неловкое положение перед своим братом.

Майклсон был уверен на все сто, что это не было её местью и попыткой причинить ему боль. Кэролайн бы уж точно не опустилась так низко. Скорее это судьба сыграла с ними злую и подлую шутку, которую Клаус по достоинству смог бы оценить, если б не было так больно.

– Счастливого Рождества, Клаус, – натянуто улыбнулась ему она, заметив на себе подозрительный взгляд его старшей сестры, отвлёкшейся от сервировки стола на несколько мгновений.

– Кэролайн, я…

– Не нужно, – перебила его она, нервно дёрнув плечами, борясь с искушением как следует врезать ему за то, что он до сих пор стоит с ней рядом, да ещё и смеет разговаривать, – Уже прошёл год. Всё осталось в прошлом, Клаус. Моя любовь к тебе тоже.

Кэролайн корила себя за несусветную глупость и за то, что вообще позволила себе тогда признаться в тех чувствах; позволила водить себя за нос и разбить и без того израненное сердце. Клаус мог лишь обманывать её и пользоваться, словно какой-то вещью. Совсем не стоит верить его словам и теперь. Он будет обманывать раз за разом… Но тогда почему сердце так бешено бьётся в груди, отдаваясь болезненным спазмом?

– Посмотри на меня, – умоляюще прошептал Клаус, вынуждая её сдаться и всё же перевести усталый взгляд голубых глаз на того мужчину, которому она подарила своё сердце; на того, кто сердце ей и разбил.

Он старался всё сказать ей без слов, ведь всё это время мысленно пытался подобрать верные слова, способные загладить его вину и исправить эту жестокую ошибку. Но их не было. Их попросту не существовало. Всё осталось в прошлом, время было упущено.

Она не знала сколько продолжались эти их гляделки, одно она знала совершенно точно – это было слишком долго, непозволительно долго. Поэтому Кэролайн смогла вздохнуть с облегчением, когда Кол вернулся, подойдя к ней, как всегда, одарив своим неуёмным позитивом, никогда не унывающим взглядом и совершенно искренней улыбкой.

– Всё хорошо? – шёпотом поинтересовался он у своей девушки, смотря на Клауса чересчур подозрительно и враждебно, ясно давая ему понять, что Ребекка всё же разболтала его секрет; всё же рассказала об их с Кэролайн отношениях и о том, как он с ней поступил.

– Конечно, – заставила себя улыбнуться она, сосредоточив своё внимание на младшем Майклсоне, – Я благодарна тебе за то, что познакомил меня со своей семьёй. Это много для меня значит.

Кол ей улыбнулся, медленно приближаясь к её губам, прежде чем коснуться их поцелуем. Невероятно нежным и медленным, вынуждающем её прикрыть глаза и обнять его крепче. Она желала притянуть его ближе; желала раствориться в этой ласке и уже совсем не замечала с какой неприкрытой злобой и ревностью он смотрит на брата. И с каким остервенением вдруг углубляет поцелуй, ясно давая понять, что вовсе не собирается уступать, а намерен сражаться за её сердце до конца.

И Клаус отступил, просто отсалютовал ему бокалом и скрылся в глубине гостиной, уходя подальше от них; уходя как можно дальше от своей ошибки, последствия которой бумерангом вернулись к нему, пронзив на этот раз его сердце до болезненного хрипа.

А она совсем не могла понять своих чувств в этот миг, запутавшись в конец от того, что же творится в её сердце. Поклялась ведь подарить его кому-то особенному. Вот только, кто же этот особенный? Как это понять? Как же не ошибиться с выбором, поставив не на того Майклсона?

========== Home alone (Лиззи и Джози) ==========

Комментарий к Home alone (Лиззи и Джози)

Драббл написан на фильм Один дома (1990)

***

Отправившись вместе с Кэролайн отдыхать, Клаус даже и подумать не мог, что Кол, которого они оставили дома, чтобы следить за детьми, выбил себе весьма удачную – для себя исключительно, разумеется – сделку с двумя хитрющими особами. Майклсон никак не мог понять, в кого же это они такие ушлые, раз заставили даже первородного вампира хвататься за голову от бессилия, в поисках приемлемых условий этого каверзного и едва ли выгодного соглашения. И когда они, после долгих и изнурительных часов переговоров, наконец, клятвенно пообещали ему ни слова не говорить об этом Клаусу, он смог спокойно вздохнуть, предвкушая веселый вечер и помня, что теперь им должен подарки из их длиннющего списка. И потому, про себя прозвал этих детей исчадием ада.

Накупив им горы сладостей на вечер, включив любимые мультики и дав мобильный телефон, он поспешил покинуть дом, вовсе не желая ещё одну ночь провести следя за детьми, бесящими его своей гиперактивностью. Душа требовала крови, выпивки и женского тела, коего он был лишён вот уже пять дней, а всё из-за того, что его непутёвый братишка решил поколесить со своей невестой по Италии, а детей свалить на его плечи. Будто бы более подходящей кандидатуры на роль няньки не нашлось. Ладно бы ему хоть заплатили за это, но нет, ему было брошено сухое: «спасибо» и перспектива не проводить в гробу ближайшие пять лет. Вот и вся награда.

Покидая особняк в крайне приподнятом настроении, он вовсе не заметил подозрительного фургона, припаркованного неподалёку, так же как и двоих мужчин, которые пристально наблюдали за их домом, ожидая подходящего момента, чтобы проникнуть внутрь.

– Вот так, молодец, – ликовал Гарри, смотря вслед уезжающей машине и потирая ладони в предвкушении слишком лёгкой наживы, мечтая поскорее сорвать куш и отправиться куда-нибудь подальше, желательно на побережье океана, где есть пальмы и белый песок.

– Может не стоит? – Марв в отличие от своего напарника был настроен менее радостно, нервно покусывая ногти и поглядывая на особняк, – Он ведь может вернуться в любой момент.

– Мы слишком долго планировали это дело, – раздражённо бросил в ответ Гарри, – Владельца дома нет в стране. Ты видел на каких машинах они ездят? Вспомни, что у этих людей есть личный самолёт.

– А откуда ты знаешь? – удивлённо протянул мужчина, глупо хихикнув.

– Марв, ты совсем идиот?! – окинув его насмешливым взглядом, Гарри мысленно упрекнул себя за то, что выбрал для этого дела столь недалекого болвана, – Мы следили за ними до аэропорта!

– Как думаешь, там много ценностей? – глаза кудрявого мужчины тут же загорелись сладостным предвкушением, стоило им только подъехать поближе к дому, который своими размерами заметно выделялся из числа других.

– Уверен, – хмыкнул Гарри, – Наверняка там сейф полный денег, драгоценности, какие-нибудь ценные бумаги…

– Но там свет горит.

– Этот идиот оставил детей одних, – довольно проговорил мужчина, паркуясь у гаража, – Сигнализация не включена, так что, это идеальная возможность. Готовь лом, сегодня мы вскроем свой рождественский подарок.

– А что мы будем делать с этими девчонками?

– Тихонько проникнем в дом, как следует их напугаем и запрём в одной из комнат, что б не мешали, – терпеливо пояснил он, раздражённо закатив глаза.

– Ты гений, Гарри, – восторженно выдохнул Марв, шумно шмыгнув, умудрившись ещё и закашляться в этот момент.

– А ты идиот, – спрятав фургон за деревьями, мужчина, заглушив двигатель, взял тяжелый лом в руки и вышел из машины, стараясь особо не шуметь.

Марв последовал его примеру, отчего-то слишком громко захлопнув дверцу, чем и вызвал гневный поток ругательств напарника, привлёкший внимание сидящих в гостиной девочек лет семи.

– Что это? – испуганно проговорила Джози, крепче цепляясь в плотную ткань пледа, смотря на свою сестру расширившимися от ужаса карими глазами.

– Не знаю, – шёпотом ответила Лиззи, в отличие от сестры вдруг смело поднимаясь на ноги и подходя к окну, немного отодвигая тюль в сторону.

И она едва успела присесть на корточки, заметив две тёмные фигуры, что прошли мимо о чём-то переговариваясь.

– Это грабители, – пискнула Джози, хватая мобильный телефон со столика и быстро-быстро набирая номер Кола, – Он не отвечает! Лиззи, что нам делать?

– Оставь ему сообщение, – скомандовала блондинка, продолжая следить за грабителями, которые внимательно осматривали их дом, стараясь прикинуть с какой стороны будет легче пробраться внутрь.

– Кол, скорее! Ты нужен дома, тут воры, – сбивчиво принялась говорить она дрожащим голоском, оставляя сообщение на автоответчике и искренне надеясь, что он с минуты на минуту его получит. – Надо позвонить маме, – едва сдерживая поток слёз, Джози хотела уже нажать на «вызов», но её сестра вдруг ловко выхватила телефон из её рук.

– Они только помирились, – усердно замотала головой Лиззи, отговаривая её от этой затеи, – Мистер Клаус ей сделал предложение и увёз отдыхать.

– Ну и что ты предлагаешь? – заправив прядь русых волос за ухо, она в панике уставилась на сестру.

– Джози, мы ведьмы, – твёрдо произнесла блондинка, взяв сестру за руку и вынудив взглянуть на неё, – Неужели мы не сможем остановить этих двух идиотов?

– А если это вампиры? – нерешительно спросила она, по чуть-чуть перенимая у сестры непонятно откуда взявшуюся решимость, вовсе не собираясь уступать их дом каким-то глупцам, решившим что он им по зубам.

– Не говори глупостей, они бы даже не попытались войти. К тому же, ты ведь не хочешь что б Кола вновь отправили в гроб? – Лиззи хитро прищурилась, прекрасно зная о симпатии своей сестры к младшему из братьев Майклсонов.

– Ладно, – проворчала она, недовольно насупившись, – Каков план?

– Так, на мне главный вход, а на тебе черный. Надо их хорошенько припугнуть, может они сами и уйдут.

– А может заманим их в хранилище мистера Клауса и там запрём? – предложила Джози, нервно покусывая нижнюю губу.

– А это идея! – довольно улыбнулась она, хватаясь за небольшой кулон на шее, чтобы вытянуть из него имеющуюся в камне крупицу магии.

Джози повторила за сестрой, ощущая, как магия заструилась по венам, и поспешила к задней двери, в ожидании прибытия грабителей, которые тоже решили разделиться. Теперь они, осторожно ступая по толстому слою снега, наивно полагали, что сумеют незаметно проникнуть в дом…

***

Поднявшись осторожно по ступенькам, Гарри медленно приблизился к массивной двери, стараясь заглянуть в щелочку, оставленную от чуть сдвинутой в сторону занавески, чтобы понять, что же происходит внутри. Он даже и не предполагал, что по ту сторону притаилась весьма характерная особа, решительно тряхнувшая белокурыми локонами и взявшаяся ладонью за ручку, умело и с лёгкостью нагревая металл заклятием.

– Ну-ка, – прошептав себе под нос, Гарри ещё несколько секунд помедлил, а затем вдруг прикоснулся к дверной ручке, тут же истошно завопив от боли и дёрнувшись, будто получив мощный разряд тока, а затем поспешил с трудом убрать руку с раскалённой дверной ручки, с визгом понимая, что оставил на ней кусочек подгоревшей кожи.

С ужасом смотря на свою ладонь, видя ярко горящую букву М, клеймом отпечатавшуюся на ней, он принялся истерично дуть на неё, в попытке хоть немного облегчить невыносимую боль. Ощущая запах удушливой гари, он, спотыкаясь о собственные ноги, поспешил к сугробу снега, совсем не слыша довольное хихиканье, раздавшееся за входной дверью, и победное, даже крайне злорадное: «Есть!».

И пока один непутевый грабитель старался остудить ладонь,

разразившись грязными ругательствами, другой уже расправился с замком на двери, медленно входя в тёмное и просторное помещение. Пошарив по стене, Марв постарался отыскать выключатель, но, увы, безуспешно. Поэтому он двинулся на ощупь, осторожно ступая к полоске света, проникающей сквозь щелочку приоткрытой двери. Однако стоило ему сделать ещё один шаг, как нечто довольно ощутимо толкнуло его сзади, прям под коленки, вынудив его свалиться на спину и проехаться по отчего-то скользкому полу, угодив прямиком в массивный шкаф, что с грохотом упал на него сверху, вызывая болезненный крик и знатно приложив его по лицу в итоге.