Текст книги "Тень над полумесяцем (СИ)"

Автор книги: Rubus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Может, тебя раскрыли? – предположил я.

Нефрит покачал головой.

– Едва ли.

Я перевел взгляд на Минако. У нее был такой вид, словно ей только что сообщили о смерти любимой бабушки – в ней словно разом исчезли все краски. Она сидела на барном стуле, поджав ноги, и была абсолютно серой, несмотря на яркий оранжевый цвет платья.

– У тебя есть подозрения о том, кто может быть преступником? – я понял, что хочу найти разгадку исчезновения Зайки как можно скорее, хотя бы для того, чтобы Минако снова начала улыбаться – она была куда красивее с улыбкой.

Нефрит поманил меня к себе пальцем и произнес почти шепотом:

– Рей Хино.

– Почему она? – удивился я.

– Ее отец – известный политик, и он вовсе не из тех политиков, чья биография чиста и бела, как снег. Дипломат Хино – частный коллекционер, и лет десять назад у полиции было к нему очень много вопросов по поводу одной небольшой картины из его музея, оригинал которой похитили за несколько дней до появления нового экспоната у Хино. Кроме того, Рей, насколько я успел заметить, была в натянутых отношениях с Зайкой.

– С чего ты взял?

– О, они пару раз очень громко друг с другом говорили, прямо напротив моей стойки, и, насколько я узнал от Мако, такое происходило достаточно часто. Кроме того…

Закончить ему не удалось, потому что в зале вдруг раздался резкий хлопок, а сразу вслед за ним – испуганный крик Минако. Я машинально схватил девчонку за руку и дернул ее, опуская на пол. Пуля, попавшая в стойку, выбила фонтанчик щепок прямо рядом с тем местом, где секунду назад находилось плечо Минако.

– За стойку! Живо! – крикнул я, толкая ее в нужном направлении, и пытаясь одновременно понять, откуда раздался выстрел, – Неф, у тебя есть оружие?

– Есть! – вторая пуля угодила в одну из бутылок за спиной Нефрита, и в воздухе тут же разлился терпкий, режущий аромат спирта.

Полицейский открыл ответный огонь, никуда толком не целясь, и пространство рядом с баром очень скоро заволокло дымом. Затащив девчонку за стойку, я схватил ее пальцами за подбородок и резко повернул ее лицо к себе. Глаза у нее были расширены от страха, и она явно не понимала, что происходит, парализованная внезапностью начавшейся перестрелки.

– Когда я скажу тебе «беги», направляйся сразу к выходу, не оборачивайся, – заорал я, пытаясь перекричать грохот от выстрелов Нефрита, – ты поняла?

Она торопливо закивала головой, хотя я по-прежнему видел, что она находится в состоянии некой невменяемости.

– Прикроешь нас? – обратился я к Нефриту, который продолжал палить в ту сторону, где, предположительно, засел противник.

Он молча кивнул, не отрывая взгляда от противоположного конца бара. Когда невидимый стрелок вновь открыл стрельбу, я вытолкнул Минако по направлению в двери:

– Беги! – и сам рванул следом, краем глаза заметив, как Нефрит пятится за нами, не прекращая стрелять.

Девчонка неслась к выходу, ни на что не обращая внимания, и, выбежав на улицу, едва не проскочила мимо моей машины. Мне пришлось схватить ее за запястье и грубо втолкнуть на заднее сидение. Немного поразмыслив, я полез туда же.

– Неф!

– Понял, я поведу, – кивнул Нефрит, и уже через секунду оказался на водительском месте.

Последний выстрел ударил в нескольких сантиметрах от заднего колеса машины, но Нефрит уже успел завести мотор, и машина рванула вперед.

– Едем ко мне на работу, – скомандовал я, и только сейчас заметил, что продолжаю с силой сжимать руку Минако. На ее тонком, бледном запястье остались четкие следы моей хватки, но она даже не поморщилась, словно окаменевшая.

Она оставалась такой отрешенной всю дорогу – послушно вылезла из машины, когда мы приехали, спокойно поднималась по лестнице, смотрела невидящим взглядом прямо перед собой, и совсем не обращала внимания на ругательства, которыми Нефрит с невероятной изощренностью обзывал стрелявшего в нас. Она была словно тряпичная кукла.

Зайдя в мой кабинет, она так же равнодушно направилась прямиком к моему креслу, и уселась в него с ногами.

Я тут же достал из шкафа бутылку дорогого виски, подаренную мне одним клиентом, и щедро плеснул янтарный напиток в три высоких стакана. Один я отдал Нефу, чтобы он, наконец, заткнулся, второй вложил в безвольные руки Минако, а третий оставил себе, с удовольствием сделав большой глоток.

– Замечательно, – недовольно произнес Неф, – теперь моему прикрытию конец. Достал оружие посреди бара!

– Да тебя никто и не видел толком.

– Главное, что меня видел тот, кто стрелял. Да и ты хорош – Неф, Неф! Сдал меня, словно…

– Ну, и как съездили? – раздался вдруг от двери радостный голос, и в кабинет, прячась за горой бумаг, вошел Зойсайт.

Увидев нас троих, растрепанных, испуганных и тяжело дышащих, он остановился и едва слышно пискнул что-то. Глаза его неотрывно следили за Нефритом, который от неожиданности даже выплюнул только что пригубленный виски.

– Ты? – рявкнул он Зойсайту, а затем повернулся ко мне, – что он здесь делает?

На лице у него была написана такая ярость, что я даже испугался.

– Это мой напарник, Зой…

– О, я знаю, как его зовут! – издевательски протянул Неф, – я за этим мерзавцем три года гонялся, пока он честных граждан обворовывал!

– И ни разу не поймал, заметьте! – гордо добавил Зой.

После этого заявления, правда, ему пришлось спрятаться за стеллажом с книгами, потому что Нефрит, очевидно, решил все-таки довести начатую работу до конца – он кинулся на Зоя, забыв про зажатый в руке стакан, и я мысленно поблагодарил небеса за то, что все патроны Неф истратил на стрелка, иначе остался бы я без напарника.

В итоге к началу вечера в моем кабинете полицейский гонялся за бывшим карманником, а хорошенькая певичка залпом опрокидывала один за другим стаканы с виски,приходя в себя после того, как нас пытались подстрелить в баре посреди дня.

Мне оставалось только задаваться вопросом о том, как моя жизнь смогла за одну неделю превратиться в форменный сумасшедший дом.

========== Глава 6. ==========

Несколько дней я безуспешно пытался устроить себе встречу с мисс Хино – стоило мне появиться в баре, как она внезапно вспоминала про неотложные дела, или же я вовсе не видел ее. Возможно, я приходил в те вечера, когда у нее не было выступлений, или же она просто старалась как можно меньше попадаться мне на глаза. Когда эта игра в «кошки-мышки» порядком мне поднадоела, я спросил у Минако о том, где проводит свое время ее подруга, если не выступает.

– Каждое воскресенье она бывает в церкви, – подумав немного, произнесла девчонка, – в католической церкви, что на пересечении третьей и двенадцатой улиц. Насколько я слышала, ее дед там пастор, и она приходит навещать его.

В церкви? Я вспомнил алые губы мисс Хино и ее томный взгляд, сигарету в ее тонких пальцах и вызывающе глубокий вырез ее пурпурного бархатного платья, и понял, что и то меньше бы удивился, узнав, что ученые доказали существование лунных кроликов.

– Что ж, тогда я, пожалуй, наведаюсь в эту церковь. Что-то меня, знаете, внезапно потянуло на религию.

Минако грустно улыбнулась и чуть склонила голову набок.

– Вы зря так шутите. Вам не помешало бы немного веры.

И опять она вгоняет меня в ступор этим своим искренним переживанием за меня! Что этой девчонке за дело до моей души и моей веры?

Чтобы только закончить этот неловкий разговор, я перевел тему:

– А чем вы планируете заниматься в воскресенье?

– Даже не знаю, – она пожала плечами, – Мотоки и Унадзуки проведут здесь весь день, украшая бар к вечернему представлению, возможно, я помогу им. У меня нет никаких других планов, если подумать.

Я кивал, почти не слушая, что она говорит – солнечный блик скользил по ее волосам, и я не мог от него оторваться, в голове заранее выстраивая план своего разговора с Рей.

Что ж, теперь раннее воскресное утро сулило мне поход в церковь, и я лишь надеялся на то, что сумею переступить ее порог, не сгорев при этом синим пламенем за свои грехи.

Католическая церковь на пересечении пятой и двенадцатой улиц оказалась небольшим старинным зданием, выложенным из грубо обработанного светлого камня, с яркими витражными окнами, изображающими основные сцены из Библии.

По случаю воскресной службы здесь было многолюдно, однако в толпе одетых в солидные костюмы мужчин и женщин, пытающихся перещеголять соседок своими шляпками, я без труда узнал изящную фигуру Рей. Несмотря на то, что наряд, который она выбрала для себя сегодня, был на порядок скромнее любого из тех, что она носила в «Луче», ей так и не удалость усмирить свою кошачью грацию, сквозящую в каждом ее, пусть даже самом простом, движении. Волосы, собранные в тугой узел, открывали вид на плавную линию шеи, а шляпка с темной вуалью завершала образ загадочной соблазнительницы, которая совершенно случайным образом попала в это святое место.

Я проследовал за ней внутрь церкви, стараясь оставаться незамеченным, и занял место на одной из задних скамей, как раз между пухлой старушкой и многодетной мамашей. В такой компании я и просидел всю службу, едва ли услышав хоть слово из той длинной речи, которую произносил маленький лысенький пастор. Взгляд мой был прикован к темной шляпке с откинутой вуалью, которую можно было видеть в одном из первых рядов. Если уж я гонялся за мисс Хино столько дней, если уж я ради этого дела заставил себя подняться рано утром в воскресенье и пойти в церковь, то упустив ее сейчас, я окончательно поверил бы в собственную некомпетентность как детектива.

Служба закончилась, и непрерывный поток людей плавно направился к выходу – все, кроме Рей Хино. То ли она хотела поговорить со своим дедом, то ли просто решила подождать, когда схлынет толпа. В любом случае, она не поднималась с места, и я тоже.

Правильным оказалось второе предположение – едва только помещение опустело, Рей встала, вновь опустила вуаль, и направилась по проходу в центре зала к выходу.

– Доброе утро, мисс Хино. Чудесная погода, не находите?

Она вздрогнула от неожиданности.

– Что вы здесь делаете? – резко спросила Рей, оглядываясь по сторонам, словно боялась, что кто-то может увидеть нас вместе.

– Хочу узнать, почему вы меня избегаете, – ухмыльнулся я, и прежде, чем она успела ответить, добавил: – Только имейте в виду, мы находимся в церкви. Вы не можете солгать мне.

Лицо ее скривила недовольная гримаса, и она злобно прошипела:

– Я избегаю вас потому, что от вас сплошные неприятности! Взять хотя бы Мину – до того, как она с вами познакомилась, в нее ни разу не стреляли, между прочим!

– Ваша забота о благополучии мисс Айно, несомненно, трогательна, только вот, простите, я не могу поверить в ее искренность. А где были вы во время перестрелки? Я знаю, в тот момент вы находились в баре.

Взгляд Рей быстро метнулся в сторону, но она тут же вновь посмотрела мне прямо в глаза.

– Я была в гримерной.

– И даже не вышли узнать, что произошло?

– Чтобы получить пулю в голову? – усмехнулась она, – Уж я-то знаю, как звучит перестрелка.

– Откуда?

Она резко втянула в себя воздух, осознав, что проговорилась, а после протянула почти жалобно:

– Чего вы от меня хотите?

– Правды, мисс Хино. Всего лишь правды.

– Ну что же, задавайте свои вопросы, – она осторожно присела на краешек ближайшей скамьи, – но только пообещайте, что после этого я вас больше никогда не увижу.

Я сел напротив нее.

– Это правда, что вы не ладили с Зайкой?

– Не ладили – это слишком громко сказано. Да, мы друг на друга кричали, и часто, но настоящей вражды между нами не было. Я просто очень уж вспыльчивая, а Зайка иногда могла быть такой дурой… с Блонди мы тоже вечно ссоримся, между прочим. У них обеих ветер в голове.

– Ваш отец когда-нибудь имел дело с крадеными произведениями искусства?

– Да, – Рей поморщилась, было видно, что эта тема ей неприятна, – он помешан на искусстве середины восемнадцатого века, и готов отдать любые деньги за желаемый экспонат. При этом ему совершенно все равно, каким путем добыто желаемое. Так что, да, история, случившаяся десять лет назад – не газетная выдумка.

– Вы могли бы выкупить бар у Минако, если бы захотели?

– Да, если бы попросила денег у отца. Но я никогда этого не сделаю.

– Как давно вы работаете в «Луче полумесяца»?

– Около полугода, – она посмотрела на меня, подозрительно сощурив темные глаза за тонкой сеткой вуали, – а какое это имеет отношение…

– Свое задание в полиции вы получили примерно в то же время?

Несколько секунд она сидела совершенно безмолвно, едва приоткрыв от удивления рот, а потом вдруг громко расхохоталась – глубоким, мягким смехом:

– Ну, вы и пройдоха! Я думала, вы догадаетесь раньше!

Я улыбнулся ей одной из тех улыбок, из-за которых в пору моей студенческой юности девчонки мечтали стать моими подружками.

– Я и догадался. Вы сами дали мне подсказку…

– Джед, – согласно кивнула Рей.

– Я сразу задумался – как такой парень, как Джедайт, мог познакомиться с такой девушкой, как вы? Он меньше всего похож на тот тип людей, которые собираются по вечерам в «Луче полумесяца», чтобы послушать ваши сладкие песенки.

– Честно говоря, он больше похож на тот тип людей, которые не вылезут из своего архива, даже если здание будет гореть, – она неожиданно мягко улыбнулась, и стала выглядеть моложе и, как ни странно, куда симпатичнее.

– Ну а потом, это заявление о том, что вам хорошо известны звуки перестрелки…

Она улыбнулась еще шире.

– Я надеялась, что вы не заметите…

– Я всегда и все замечаю.

– Это точно, – тон ее стал серьезнее, а улыбка с лица исчезла, – мне даже жаль, что не удалось встретиться с вами, когда вы еще работали в полиции. О ваших подвигах там ходят легенды…

– Разве что о последнем, – раздраженно бросил я.

Когда люди затрагивали тему событий шестилетней давности, я всегда невольно злился – по большей части на самого себя. За то, что безоговорочно верил той, которая называла себя моим другом. За то, что позволил ей себя подставить. За то, что не сделал ничего для собственного оправдания, а больше всего – за то, что после сдался и ушел из полиции.

– Послушайте, – доверительно начала Рей, положив руку мне на плечо, – вы не виноваты в том, что произошло. Она была вашей напарницей, откуда вы могли знать…

– Хватит, – оборвал я ее.

Мне не требовалось, чтобы девчонки, ничего не знающие о жизни, жалели меня.

Рей тут же покорно замолчала и убрала руку.

– Вы работаете вместе с Нефритом? – спросил я, когда сумел совладать с собственной злостью.

– Вот еще, – фыркнула Рей, – от этого Казановы всегда только неприятности, он бы мне все дело испортил.

– Между прочим, вы были у него главной подозреваемой, – улыбнулся я.

– Я совсем этому не удивлена.

– А кого подозреваете вы?

– Мне не нужны подозрения, – пожала плечами Рей, – я слежу за конкретными людьми.

– Людьми? – удивился я. – Так их несколько?

– Да, двое. Брат и сестра, беглые преступники, которым однажды удалось скрыться от полиции. Они известные похитители редких вещиц. Вы наверняка слышали об ограблении ювелирной выставки на прошлой неделе?

Я не дослушал. Резко сорвавшись с места, я побежал к своей машине, на ходу нашаривая в карманах ключи.

В голове моей крутилась фраза Минако: «Мотоки и Унадзуки проведут здесь весь день»…

Мотоки, обаятельный блондинистый бухгалтер, и его сестра-официантка…

Только бы не опоздать.

========== Глава 7. ==========

Мне казалось, что автомобиль двигается мучительно медленно.

Я не попал ни в одну пробку, и светофоры на всех перекрестках горели зеленым, но мне все равно казалось, что я страшно опаздываю и еду при этом не быстрее улитки. В голове моей одна за другой рисовались страшные картины, которые я могу найти по приезду в «Луч», и мне стоило больших усилий отогнать от себя тревожные мысли. Я попытался убедить себя в том, что никаких предпосылок для катастрофы не намечается, что я просто уставший от всего паникер, и когда я обнаружу в баре Минако, спокойно развешивающую гирлянды в зале, она еще посмеется над моими нелепыми страхами.

Однако что-то подсказывало мне: развязка истории уже близко, и с каждым преодоленным мною километром она становится все ближе.

Рядом с баром было на удивление пустынно – если не знать, что в этом здании каждый вечер целая уйма народа напивается и проводит время за танцами и бесполезными разговорами, можно подумать, что место это вовсе необитаемое. Это только прибавило мне беспокойства.

Я достал спрятанный до этого во внутреннем кармане пиджака пистолет и еще проверил наличие в нем патронов, хотя я лично заряжал его еще с утра. Оружие это было старым, привычным для моей руки, и, говоря откровенно, не должно было находиться у меня. Этот пистолет был моим табельным оружием в годы работы в полиции, и я оставил его себе, как сувенир.

Или как напоминание, что мне следует быть внимательнее.

Я подошел к главному входу бара и несколько раз подергал дверную ручку, правда, безрезультатно – «Луч полумесяца» был закрыт и не желал впускать непрошеных гостей.

Правда, я знал, где находится черный вход, и, если память не изменяла мне, он был куда менее прочным, чем главные двери.

Несколько сильных толчков плечом – и хлипкий замок оказался вырван с корнем, а я попал внутрь. Здесь царила такая же тишина, как и на улице, слишком гнетущая и подозрительная. Коридор, ведущий от черного входа, должен был привести меня прямиком к кулисам, и там я мог спрятаться за театральным занавесом, чтобы оценить обстановку. Держа пистолет наготове, я медленно продвигался к сцене, отогнав от себя мысли о том, насколько нелепо я буду выглядеть, если ничего серьезного на самом деле не произошло.

Но мое чутье никогда еще не обманывало меня. Первым, что я услышал, была невнятная возня в зале, затем громкий стук, словно что-то тяжелое уронили на пол, а после – громкий вскрик.

И кричали двое – в пронзительной тишине бара явно звучало два звонких девичьих голоса.

Времени на раздумья больше не оставалось – я рывком отодвинул в сторону тяжелую ткань, служащую в баре занавесом, и выпрыгнул на сцену, направляя пистолет в зрительный зал.

Между столиками отчаянно боролись две пары – я сразу же узнал Мотоки, сильного и крепкого парня, который сейчас пытался скрутить Минако руки за спиной. Его сестра, – высокая рыжеволосая девица – тащила по направлению к барной стойке маленькую светловолосую девушку с двумя растрепанными косами. Заметив меня, они замерли на мгновение, и Минако воспользовалась этим для того, чтобы со всей силы опустить каблук своей туфли на ногу Мотоки. Он взвыл от боли, но рук девушки не выпустил. Сжав ее скрещенные запястья одной рукой, он быстро вытащил из-за спины пистолет, а после ловко притянул Минако к себе, так, что я не мог выстрелить в него, не зацепив девчонку.

Я едва слышно выругался сквозь зубы, наблюдая за торжествующей улыбкой, которую не смог скрыть Мотоки. Не будь рядом с ним Минако, которая могла бы пострадать, я давно бы уже позаботился о том, чтобы в его оскале стало на пару зубов меньше.

Помощь пришла из неожиданного источника – Унадзуки, которая, пользуясь тем, что я наблюдаю за ее братом, продолжала тащить блондинку к стойке, сделала очередной шаг, и случайно наступила на хвост кошке Луне, вальяжно устроившейся на полу. Кошка, недовольная подобным к себе обращением, тут же вцепилась острыми когтями в ногу официантки, и Унадзуки, громко вскрикнув, на секунду выпустила противницу.

Этого оказалось достаточно. Я тут же спустил курок, целясь в пол рядом с Унадзуки, чтобы помешать ей погнаться за блондинкой, и тут же послышался второй выстрел, а сразу вслед за ним – испуганный вскрик Минако. Я успел подумать о том, что могло напугать ее, прежде чем почувствовал, как бок мне словно бы обожгло огнем. Опустив глаза, я заметил расплывающееся по рубашке ярко-красное пятно.

Мерзавец ранил меня!

Осторожно отступая назад, и пытаясь не обращать внимания на внезапно появившуюся боль, я искал цель для следующего выстрела. Это и так было нелегким заданием, потому что боль от ранения мешала мне адекватно воспринимать окружающие события, но оно осложнялось еще и тем, что теперь рядом с Мотоки было две блондинки – подруга пыталась освободить Минако от крепкой хватки. Я выстрелил наугад, но потому, что никаких звуков не раздалось, понял, что промахнулся. Это скорее обрадовало меня, чем наоборот – перед глазами все словно заволокло пеленой, мой организм из последних сил держал меня на грани обморока, и в таком состоянии я запросто мог бы попасть по девушкам.

Резкий свет вдруг ударил по глазам, откуда-то мне послышался властный голос Рей Хино, и я, окончательно сдавшись, почувствовал, что заваливаюсь набок. Чьи-то руки подхватили мое тело, и смутно знакомый мне человек в маске произнес:

– Все хорошо, дружище. Теперь все хорошо.

Прежде, чем окончательно провалиться в темноту, я подумал, что становлюсь слишком стар для таких дел.

Когда я открыл глаза, я обнаружил, что лежу на койке в больничной палате, а в кресле около окна, подложив руки под голову, мирно посапывает Зойсайт. Я окликнул его, отметив, как хрипло прозвучал мой голос, и парень вздрогнул, проснулся и принялся потирать глаза.

– Как вы себя чувствуете? – спросил он.

– Весьма прилично, для раненого в перестрелке. Ты давно здесь?

– С самого начала, как вас доставили. Я тоже был в «Луче», помните?

Я отрицательно помотал головой. Все, что я помнил – это усмешка Мотоки, громкий визг кошки, которой отдавили ногу, и сразу двух блондинок, хотя я не был уверен в том, было ли их на самом деле две, или же это мое сознание выдало мне такую причудливую галлюцинацию.

– Вторая девчонка…

– Это Зайка, да, – кивнул Зой, – представляете, преступники все это время держали ее в баре, в подвале под барной стойкой. У них там было небольшое помещение, куда они приносили краденые предметы на сохранение, перед передачей их покупателям.

Я мысленно усмехнулся. Столько времени искать девчонку, которая была у нас под самым носом, часто – в буквальном смысле!

– Поэтому Нефрит никогда не видел, куда исчезали покупатели – они могли пойти в комнату только тогда, когда его не было за стойкой! – я рассмеялся, представив себе лицо Нефрита, когда он узнал об этом.

Смех тут же отозвался колющей болью в боку, и я замолчал.

Я вытребовал у Зойсайта, чтобы он рассказал мне всю историю, и, после минутного колебания, напарник выложил мне все, что знал.

Мотоки и Унадзуки, хотя, разумеется, на самом деле их звали по-другому, переехали в наш город после того, как их едва не поймали с поличным на краже картин из музея их родного города. Доказательств против них никаких не нашлось, и их отпустили под подписку о невыезде, которую они, разумеется, проигнорировали. Прибыв сюда уже под новыми именами, они временно устроились работать в баре «Луч полумесяца», где обнаружили великолепный, а главное – всеми забытый подвал. Разумеется, мечты о начале новой, не омраченной криминалом жизни, тут же развеялись, и преступники взялись за старое, не подозревая, что за ними пристально следит офицер Хино. Надо заметить, поймать их на месте преступления было делом почти невозможным – брат и сестра отличались крайней осторожностью, и никто даже не подозревал о том, что милые, улыбчивые работники бара промышляют незаконной торговлей произведений искусства.

До тех пор, пока Зайка, взявшая в тот роковой день выходной, не решила вернуться в бар, потому что забыла в букете карточку с обозначением места следующей своей встречи с женихом. Она пришла очень не вовремя – в этот момент Мотоки и Унадзуки как раз переправляли очередную порцию драгоценностей. Оглушив случайную свидетельницу, они спрятали ее в тот же подвал, потому что так и не решили, как с ней поступить – убивать ее было делом рискованным, кроме того, Минако, которая так сильно любит подругу, могла бы выплатить за нее значительный выкуп.

К сожалению, преступники никак не ожидали, что после этого они окажутся в окружении стольких людей, желающих докопаться до того, что же на самом деле происходит в баре. Они затаились, и все опять могло бы сойти им с рук, если бы Минако не пришла помогать им в воскресенье.

В этот раз они были осторожнее – Минако так и не застала их на месте преступления.

Как ни странно, выдала их кошка. Луна, которая постоянно терлась вокруг барной стойки, и скребла когтями по полу.

Решив проверить, в чем дело, Минако обнаружила люк под стойкой, и, разумеется, захотела узнать, куда он ведет. Так она нашла Зайку, а вместе с ней – несколько редких картин, и драгоценности, пропавшие с недавней ювелирной выставки. Она уже освободила подругу, и направлялась к телефону, чтобы сообщить мне о произошедшем, но тут вернулись брат с сестрой.

– Дальше вы знаете, – пожал плечами Зой.

– Погоди, – удивился я, – а ты-то как там оказался? Я так понимаю, Рей последовала за мной, предварительно вызвав подкрепление, но ты?

– А я был в нашем кабинете, заполнял анкету на поступление в академию, когда к нам через окно вошла одна крайне интересная личность в смокинге и цилиндре. Он искал вас, сказал, что это срочно. Вот я и вызвался проводить его до бара.

Представив себе эту колоритную парочку на улицах города, я едва сумел сдержать смех.

– Между прочим, – Зой вдруг залился краской, – должен вам признаться кое в чем.

Я насторожился.

– В чем дело?

– В том, что до того, как полиция забрала все украденное добро, я кое-что вытащил потихоньку из общей кучи, – он порылся в карманах и показал мне редкой красоты колечко, с розовым бриллиантом в сердцевидной огранке – несомненно, один из экспонатов ювелирной выставки.

– Зой… – грозно начал я.

Напарник покраснел еще гуще.

– Это в последний раз, я обещаю! Я просто подумал, что Зайка за последнее время столько пережила, что она заслуживает красивое обручальное кольцо. Разве нет?

Я вспомнил маленькую хрупкую блондинку, которая так смело бросилась на Мотоки, человека выше ее на целую голову – и все только для того, чтобы спасти подругу.

Да, Зайка определенно заслуживала самого лучшего в мире обручального кольца.

Спустя два дня ко мне заглянул Нефрит. Хитро прищурив синие глаза, он спросил меня, не известно ли мне ничего о кольце.

– Потому что, знаешь, – с деланным равнодушием протянул он, – как-то странно, что все похищенные с выставки драгоценности нашлись, а вот кольцо – нет.

Я с самым честным видом заверил его в том, что даже с трудом представляю, как это кольцо выглядит.

– Ну что ж, ладно…

– Неф, – приподнимаясь в кровати, произнес я, – ты бы взял Зоя под крыло, а?

– Ты совсем спятил? – изумился Нефрит, – Тебя в голову случайно не ранили, друг? Чтобы я, да этого проходимца…

– Парень хочет стать полицейским, – я перебил его, прекрасно зная, что по части умения болтать Нефрит ничуть не уступает моему напарнику, – и у него действительно может получиться. Я не прошу тебя стать его учителем, просто… бери его иногда на практические занятия, ладно?

Нефрит преувеличенно тяжело вздохнул, а потом лукаво глянул на меня из-под длинной челки:

– Ладно, чего не сделаешь ради старого друга.

Он уже развернулся, чтобы уйти, но я окликнул его.

Нефрит вопросительно поднял брови.

– Отличная у тебя брошка, – произнес я со смехом, указывая на приколотую к лацкану его пиджака маленькую сережку в виде розового бутона.

Нефрит рассеяно погладил острые грани украшения и улыбнулся.

– Да, я должен вернуть эту вещицу одной забывчивой леди…

Я снова поймал себя на мысли о том, что влюбленные мужчины ведут себя совершенно по-идиотски.

Когда Нефрит ушел, я устало откинулся на подушки, думая о том, что мне необходимо на некоторое время отойти от дел. Нефрит присмотрит за Зоем, в этом я не сомневался, и из этих двоих однажды может получиться отличная команда, как бы они не делали вид, что терпеть друг друга не могут. Смокинг, очевидно, тоже теперь завяжет с грабительским ремеслом – после того, что случилось с его очаровательной невестой, ему вряд ли захочется напоминать ей о том, что произошло в «Луче».

Минако…

Мыслей о Минако я откровенно боялся. Я не видел ее с тех пор, как меня ранили, хотя она приходила проведать меня каждый день. Всякий раз, когда мне сообщали о том, что мисс Минако Айно хочет меня видеть, я выискивал самые разные предлоги, чтобы ее ко мне не пускали. Если в палате в это время находился Зойсайт, он бросал на меня полные неодобрения взгляды, но ни разу не произнес ни слова.

Это было хорошо, потому что я не знал, что мог бы ему ответить.

Через неделю она перестала приходить, и я вздохнул с облегчением.

Минако была слишком юной, слишком открытой и искренней, и я знал, что именно в этом крылась причина моего странного к ней притяжения – в этом, а вовсе не в ее золотистых волосах и трогательной улыбке.

Да, точно не в улыбке…

Я просто не мог представить себе, что могло бы связать нас двоих после окончания этого дела. Меня, уставшего, хмурого любителя выпить в одиночестве, и эту сияющую звезду, которая во всем старалась видеть только хорошее, порой доходя в своем оптимизме до высшего проявления наивности.

Я поручил Зою получить от нее гонорар, а после закрыть наш кабинет, навсегда стирая с дверной таблички мое имя.

========== Эпилог. ==========

Прошла уже неделя с тех пор, как я в последний раз выходил из дома. Я предпочитал проводить время, бесцельно разглядывая меняющиеся изо дня в день небеса за окном и допивая оставшийся в доме алкоголь. Иногда я рассеяно брал с полки ту или иную книгу, открывал ее, равнодушно скользил глазами по строчкам, и тут же закрывал – смысл написанного никак не хотел надолго задерживаться в моей голове.

Из больницы я попросту сбежал, несмотря на отговорки врачей, и уверения Зойсайта в том, что мне все еще необходима помощь. Стерильную чистоту больничной палаты я предпочел сменить на знакомую и уютную пустоту собственной квартиры. Правда, стоило мне переступить порог своего дома, и эта идея показалась мне не такой уж и хорошей – в воздухе витал то ли запах цветочных духов, то ли воспоминание о нем.

На следующий день после возвращения из больницы я надел лучший из оставшихся у меня костюмов и направился на вечернее представление в «Луч полумесяца». Не знаю уж, зачем я это сделал – то ли чтобы лишний раз убедиться в том, что принял правильное решение, то ли для того, чтобы смалодушничать и посмотреть на Минако еще один раз.

Она была хороша, как никогда раньше. Исчезнувшие из ее жизни тревоги отразились на ее лице ярким румянцем и счастливой улыбкой, и вся она, казалось, сияла. Я зашел как раз во время ее совместного выступления с Зайкой – девчонки пели веселую песенку, облачившись в матроски и складчатые юбки, – и просидел весь номер с глупой улыбкой на губах.

После того, как Минако ушла со сцены, я поднялся с места, оплатил выпивку, к которой даже не притронулся, и отправился домой.