Текст книги "Лицо под маской (СИ)"

Автор книги: Rubus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Ами задумалась. Где-то на краю сознания у нее хранились сведения об этой игре, в которой она, кажется, была невероятно хороша когда-то.

– Это похоже на шашки, да? – Ами наморщила нос. – С одной стороны поля – кролики, с другой – коты, и задача игрока – занять своими фигурками все клетки противника за наименьшее время.

Цоизит кивнул.

– Я помню, как намучилась, пока учила играть в нее Серенити! – рассмеялась Ами. – Она никак не хотела смириться с тем, что фигурки противника надо убирать с поля. И что, я выиграла?

В уголках глаз Цоизита появились тонкие, как весенняя паутинка, морщинки.

– Само собой! – ехидно протянул он. – Но только лишь потому, что смухлевала. Я обвинил тебя в этом, а ты лишь пожала плечами и сказала, что в условиях про честную игру ничего не говорилось. Я был вынужден тебя отпустить.

– Вынужден? – выгнула одну бровь Ами.

– Я уже тогда хотел узнать тебя лучше – ты меня заинтриговала. После мне все-таки удалось узнать, кто ты. Я потратил на это достаточно времени, но, хвала Хроносу, во всем Альянсе не так много хрупких девчонок с короткими синими волосами и талантом дьявольски жульничать в настольных играх. Я случайно столкнулся с тобой один раз, потом второй… а потом понял, что все эти столкновения происходили случайно только для меня.

– Я тоже в тебя влюбилась…

– Вот уж не знаю, за что, – печально усмехнулся Цоизит.

Вкрадчивая тишина заполнила комнату и паутиной растянулась в углах. Неестественно яркий оранжевый закат, сочный, как сицилийские красные апельсины, путался в тяжелых портьерах и робко, тонкими полосами касался кожи раскинувшегося на кровати Цоизита.

Он был совершенно невыносимым мальчишкой: порой назойливым, часто раздражающим и всегда слишком громким. Он носил кричащую одежду и мог питаться одними сладостями. Он заставлял Ами возиться с ним и потакать его капризам.

Он был красивым юношей: гибким и тонким, как легконогий Кипарис из древних легенд, с точеной линией челюсти, которую так и хотелось прочертить пальцем, и янтарными искорками в ярко-зеленых глазах. Ами могла любоваться им целый день, как произведением искусства, и это не наскучило бы.

Он был храбрым мужчиной, настоящим героем: быстрым, отчаянным, умным. И, что самое поразительное – в пылу битвы он думал не о себе и даже не о ней. Нет! Он думал о тех людях, которые случайно оказались под ударом и могли бы пострадать. Он был больше похож на Сейлор Мун, чем, возможно, хотел бы думать.

Он был настоящей головоломкой, лучшей из тех, что попадались Ами.

И прямо сейчас возможность разгадать его в этой жизни, раз уж не удалось в прошлой, оказалась слишком большим искушением

Удивительно, но ни одно сомнение не вспыхнуло в голове, когда она решилась на отчаянный, безрассудный шаг. Голос разума замолк. Ами, перекинув ногу, уселась на Цоизита сверху и улыбнулась.

Расширившиеся от изумления зеленые глаза и легкий прерывистый вздох, сорвавшийся с губ, сполна оплатили Ами все то смущение, в которое он вгонял ее ехидными шуточками.

Она оперлась руками о его плечи и склонилась так низко, что учуяла дразнящий запах шампуня, исходящий от влажных волос.

– Зато это точно знаю я, – прошептала Ами прежде, чем поцеловать его.

***

– И что теперь? – пробормотал Цоизит, пока она, лежа в его объятиях, остывала от любовной горячки.

Кончиками пальцев он рассеянно блуждал по ее спине, плечам и шее, наматывал колечки коротких прядей. Ами потянулась, как потревоженная кошка, и с неохотой вынырнула из приятной полудремы.

– А теперь, – она вскинула голову, едва не стукнувшись носом о его острый подбородок, – я намерена отыскать эту проклятую Кали и задать такую трепку, чтобы она сама захотела забыть свою секту, как страшный сон!

– Вот как, – ехидно промурлыкал Цоизит. – Принцесса насытилась любовью и теперь жаждет войны?

– Принцесса, – Ами прищурилась и приподнялась на локтях, ничуть не смущаясь из-за сползшего с груди одеяла, – любовью не насытилась. Но тебе ли не знать, что война у нас всегда на первом месте!

Он кивнул.

– Ладно. Допустим, – лукавая улыбка не смогла скрыть от Ами его волнение. – Но ты же понимаешь, что я не об этом спрашивал. Твой жених, Ами. Может, теперь я могу узнать его имя, раз уж ты ему со мной изменяешь?

– Изменяю? – насмешливо подняла брови Ами, оттягивая миг признания. – Кажется, это было лишь один раз.

– Да, но принцесса сказала, что любовью не насытилась, – с невинной улыбкой произнес Цоизит, пока его ладонь совершенно наглым образом поглаживала ее бедро.

Ами прикусила нижнюю губу, стараясь не рассмеяться. Как он отреагирует на ее слова? Даже провидица Рей не взялась бы сказать наверняка. Но Цоизит обладает здоровой долей юмора – быть может, все обойдется.

– Его имя – Онор, – выпалила Ами, осторожно наблюдая за последствиями.

Мрачная тень, на миг мелькнувшая в глазах Цоизита, тут же развеялась.

– Онор, – нарочито задумчиво протянул он, почесывая кончик носа. – Дай-ка подумать… кажется, я его знаю. Его фамилия, случайно, не Дьюти? – и он неожиданно сильно ущипнул Ами за бок.

– О, так вы знакомы? – расхохоталась Ами, тщетно пытаясь увернуться от новых щипков.

– А как же! Это же лучший друг нашего Кунцита. Только про него и слышу круглыми сутками!

Ами в последний раз шлепнула его по ладони, прежде чем завернуться в одеяло, как в мантию, и спрыгнуть с кровати.

– А если серьезно, – продолжил Цоизит, – то ты обманула меня. Ты говорила, что твой жених профессор.

– Нет, – Ами насупилась и погрозила ему пальцем. – Это ты так сказал. Я всего лишь не стала тебя переубеждать.

– Невероятно.

Взгляд, которым он ее наградил – полный восхищения, нежности и гордости – заставил Ами вновь покрыться мурашками с ног до головы.

– Невероятно, – повторил Цоизит, – ты опять обыграла меня, играя не по правилам.

– Не было никаких правил, – покачала Ами головой, – очень просто играть, когда никаких правил нет.

– Хорошо. Но тогда – какие у нас дальнейшие шаги?

– Мы выбираемся из теплой кровати, – начала Ами, проигнорировав страдальческий стон Цоизита, – и отправляемся ловить злодейку на живца. Сегодня идеальное утро – никто даже не обратит внимания на девчонку в короткой матроске и рыжего рыцаря с татуировками. Знаешь, почему?

Цоизит посмотрел на нее с выражением вынужденной заинтересованности.

– Потому что сегодня Розенмонтаг, – Ами ослепительно улыбнулась.

– И почему это я должен покинуть свое уютное и полное приятных воспоминаний ложе и тащиться в холод и сырость на улицу?

Улыбка Ами стала еще шире – у нее был готов ответ на этот вопрос.

– Потому что в Розенмонтаг принято раскидывать на улице конфеты.

Комментарий к Часть 8

Онор Дьюти – от англ. Honor-честь, Duty -долг. То есть в дословном переводе жениха Ами зовут Честь Долгович ))

========== Часть 9 ==========

– Я ничего не слышу! – громко заявил Цоизит.

Вокруг было очень шумно. Пестрая толпа кричала, свистела и пела песни, участники парада били в барабаны и дули в трубы. Ами не слышала даже собственные мысли, не то, что Цоизита.

Зато их странные наряды действительно не привлекали к себе внимания. Посреди наряженных горожан они были почти невидимками.

Может, это была не лучшая идея Ами. Она-то как раз хотела, чтобы ее как можно быстрее заметили. Уставшая от всех этих игр, она жаждала встретить врага лицом к лицу, так, как делала это… нет, не когда стала сейлор Меркурий – тогда ей было до дрожи страшно, хотя она никому об этом не говорила. А как делала это после, уже во времена цирка Мертвой Луны и дальше.

Она была воином, а воины всегда искали сражений. Теперь и она, наконец, этому научилась.

– Ух ты, «риттер спорт»!

Похоже, в бой она рвется в одиночестве.

Ами обернулась, чтобы увидеть, как Цоизит наклонился и поднял с пола брошенную в толпу шоколадку. И тихонько хмыкнула.

Только посмотри, от кого ты полностью потеряла голову, Ами! От двадцатитрехлетнего ребенка, готового душу продать за шоколадку. Мама точно не будет в восторге.

Но он так очаровательно улыбнулся, когда поймал ее взгляд…

Цоизит выпрямился, откинув в сторону полу плаща и без единого слова протянул ей шоколад.

Ами покачала головой и хотела было сказать, что сейчас не время для вредных перекусов, но Зой ее опередил:

– Да брось ты! Мы тут готовимся к серьезной битве. Что, если это последняя шоколадка в нашей жизни? Carpe diem, фройляйн Мицуно!

Он склонился в изящном поклоне, предлагая ей шоколад, словно драгоценность.

Ами фыркнула, выхватила плитку с его ладони и разломала ее пополам.

– Я думала, ты должен быть оптимистом и подбадривать меня!

– С какой это стати? – притворно возмутился Цоизит.

Она собиралась продолжить шутливую перепалку, но тут за спиной Цоизита, в толпе, мелькнуло алое пламя волос, окруженное темной аурой, заметной даже без специальных очков. Игривый настрой тут же испарился.

– Эбен, она здесь, – выдохнула Ами.

Цоизит обернулся.

Кали в своей человеческой форме, одетая в прекрасное платье сирены из сизого сатина, стояла в центре толпы и торжественно улыбалась. Взгляд ее был направлен прямо на Ами. А вокруг люди, которые и не подозревали об опасности, пели, веселились и подпрыгивали, чтобы словить сладости.

Ами набрала в грудь воздуха и сжала кулаки. Что-то хрустнуло. Жалобно зашуршала обертка. Треснувшая как хрупкое зеркало шоколадка оставила на белых перчатках грязный след.

– Ами… – Цоизит не двигался, но все равно протянул руку, чтобы она могла ухватиться, если понадобится.

Это простое движение подарило Ами чувство, которого она еще не испытывала в этой новой, казавшейся ей единственной, жизни. Чувство, что есть мужчина, всегда готовый подставить плечо в нужную минуту, который будет рядом, когда станет слишком трудно. Который вернет тебе ощущение чего-то давно утерянного.

Чего-то вечного и неизменного.

Это была ее битва. Но сейлор Меркурий с легким сердцем разделит ее с Цоизитом.

Ами с улыбкой провела пальцами по его ладони, когда уверенно прошла мимо. Прямиком к Кали.

Тонкая темная бровь адептки насмешливо выгнулась, но это было единственное движение, которое она себе позволила.

– Давай закончим это, – бросила Ами ей в лицо, с удивлением обнаружив, что ее голос не дрожит при этом. – Тебе нужна я. Нужен мой Светоч, или моя жизнь, или и то, и другое. Хорошо. Я дам тебе возможность добыть необходимое в честном поединке. Но не здесь, – она покачала головой, – не когда вокруг столько невинных людей, которые могут пострадать. Давай уйдем подальше и сразимся.

– С чего бы мне идти на уступки? – пустая улыбка словно была приклеена к лицу Кали. – Я могу уничтожить их всех одним щелчком пальцев, только, чтобы они не мешались под ногами. И что ты сделаешь тогда, Ами?

Звук собственного имени заставил ее вздрогнуть. Она точно слышала этот голос раньше, слышала, как ее имя произносили с такими же интонациями, с таким же неверным ударением на первую букву.

Ами прищурилась.

– Я тебя знаю?

– Ты даже себя не знаешь, девочка, – прошипела ей в лицо Кали и вдруг взмахнула руками, словно крыльями.

Ами отшатнулась, услышала позади предостерегающий оклик Цоизита, но прежде, чем она успела сложить руки в пас для атаки или хотя бы обернуться на зов, ее смело волной темной энергии. Столкновение с землей выбило из нее дух, и Ами несколько мгновений не могла даже дышать, открывая рот, словно выброшенная на берег рыба. Потом воздух наконец-то хлынул ей в легкие, и она стала подниматься, откашливаясь и обнимая ушибленные ребра.

Город, окружавший ее, больше не был Кельном.

Вокруг было пусто. Широкая улица, вымощенная пятиугольными ровными плитками из белого известняка, вела вниз, к длинной полосе берега, омываемого бледной водой. Каждый дом вокруг был похож и одновременно не похож на маленькие готические соборы – узкие стрельчатые проемы окон, ступени с мягкими изгибами, больше похожие на оплывший воск, ракушки, рыбы, морские коньки и кораллы из белого мрамора, густо украшающие фасады. Как будто однажды огромная волна пронеслась по улицам и оставила частичку себя на каждом из домов. В воздухе пахло холодом и застоявшейся водой. Над берегом небо было ослепительно-белым.

– Нет лучше места, чтобы завершить наш разговор, – послышался голос за спиной.

Ами резко подпрыгнула, оборачиваясь. Она увидела перед собой Кали в серебристых доспехах, а прямо за ней – огромную белую громаду острых башен, пронзающих небо, поддерживающие их контрфорсы, плавные изгибы арок, окна с витражами всех оттенков синего.

– Это Маринер… – пораженно прошептала Ами.

Кали кивнула.

– Мы в столице древнего Меркурия, в долине Ангкор. Я и сама хотела сразиться с тобой лицом к лицу, так что, прости уж, но твоего вспыльчивого дружка я не захватила.

– Почему здесь?

– Потому что умирать на родине всегда приятнее, не так ли? – Кали склонила набок голову и усмехнулась. – Я не могла перенести тебя в Токио, потому что там к тебе из всех углов подтянулась бы подмога. Я не сумасшедшая, чтобы так рисковать. Но милосердная. Поэтому я вернула тебя домой.

Она выпрямилась и бросила горько и злобно:

– Принцесса.

– Значит, я права, – Ами встряхнулась, и ноющая боль тут же волной прошлась по спине. – Я тебя знаю.

Сизые глаза Кали, густо подведенные черным карандашом, презрительно сощурились.

– Нет, – спокойным тоном произнесла она, раскидывая в стороны руки. – Ты меня знала.

На этот раз Ами была готова, и черные электрические стрелы превратились в лед, так и не успев до нее долететь.

Это было так непривычно – она, казалось, не израсходовала и сотой доли своей силы, хотя раньше на такую сложную атаку потратила бы половину.

Это все Маринер. Она была так близка к родной планете, как никогда раньше, и силы ее увеличились в стократ.

Ами вздохнула. В груди разгорелся маленький огонек надежды. Может, ей еще удастся победить, или, по крайней мере, уйти после достойного сражения.

Кали взревела от ярости и бросилась вперед. Она размахивала руками так, словно в них были зажаты клинки, и с кончиков ее пальцев одна за одной срывались черные искры, которые превращались в тяжелые, смертельно опасные осколки. Ами уворачивалась и убегала, посылала в ответ ледяной дождь и водные потоки, пыталась заключить соперницу в водяной пузырь, как хотела сделать еще на набережной. Но Кали была ловкой и изворотливой, она плясала легко, как будто доспехи на ней не имели веса.

Черные молнии попадали в дома, и искусные ракушки, разлетаясь на части, осыпали их белой мраморной пылью.

Ами поскользнулась на плитах, покрытых конденсатом, оставленном ее же атакой, вновь рухнула на спину, но перекатилась за мгновение до того, как Кали послала в нее очередную атаку.

Вскочила, взмахом рук разливая вокруг молочно-белый туман. Ей нужно было всего чуть-чуть времени, только, чтобы отдышаться.

Но туман исчез в ту же секунду, едва только она опустила руки.

Кали стояла в сантиметрах от нее, правая рука была зажата в кулак, и сквозь пальцы просачивались туманные нити.

– Брось, – мягко рассмеялась она, заметив на лице Ами смятение. – Ты же не думала, что меня можно одурачить этим дешевым трюком?

Она замахнулась.

Ами инстинктивно прикрылась руками, но ее тут же швырнуло о стену дома, черные молнии окутали ее, словно сеть.

И она погрузилась в темноту в последний раз.

***

Амира переводила взгляд с одного мужчины на другого и не знала, что ей делать теперь. Она не сумеет объясниться с женихом так, чтобы у Эбена не возникло подозрений, и не сумеет оправдаться перед Эбеном, не вызвав бурной реакции у Хризеис.

Кажется, в этот раз ее партия сыграна неудачно. Единственный выход – выложить все карты на стол, и молиться, чтобы ее поняли правильно и не осудили.

– Лорд Эбен Цоизит, да? – протянул Хризеис, послав Амире вопросительный взгляд. – Тот самый лорд Цоизит?

– Что значит «тот самый»? – резко спросил Эбен.

Амира заметила, как у него под тонкой кожей заходили желваки. Она затаила дыхание, боясь даже мельком взглянуть на Хризеис и предвкушая готовую разразиться бурю.

– Тот самый, – улыбнулся тем временем ее жених, – который в битве при Калике приказал солдатам под покровом ночи проникнуть в лагерь противника и вывести из строя все катапульты, полностью лишив их возможности вести ближний бой.

Амира наконец выдохнула. А Цоизит, кажется, впервые внимательно присмотрелся к Хризеис.

– Вы знакомы с историей террианских сражений?

– Я интересуюсь военной историей, – Хризеис грациозно взмахнул узкой, почти девичьей ладонью, будто отряхивал невидимую пылинку с плеча. – Но что привело вас в Маринер, лорд Цоизит?

Едва успокоившись, Амира тут же задрожала вновь. Она вцепилась пальцами в юбку и едва не застонала от досады.

Ну зачем, зачем он это спросил? На что он рассчитывает? Чего ожидает?

Она так этого и не узнала. Из арки, ведущей в замок, вышла тонкая, закутанная в темно-синюю шаль поверх ночной сорочки девушка.

– Ами! – радостно вскрикнула она, заметив Амиру и бросилась обнимать ее, не обращая ни малейшего внимания на стоявших вокруг юношей. – Как хорошо, что с тобой все в порядке! Я чуть с ума не сошла, когда не обнаружила тебя в покоях!

Она отстранилась и принялась осматривать Амиру придирчивым взглядом в поисках возможных повреждений. И только удостоверившись, что Амира совершенно цела, и единственное, что пострадало – это помятая юбка на платье, девушка обратила внимание на остальных.

При виде Хризеис она нахмурилась, но стоило ей увидеть Эбена, как краска мгновенно ушла с ее лица, а в глазах зажглось недоброе темное пламя.

– Прошу нас извинить, – холодно произнесла она, сжав побелевшие губы, – но нам с сестрой пора готовиться к завтраку, прежде, чем родители не заметили нашего отсутствия.

И она потащила сестру за руку в сторону арки, сжав запястье так сильно, что Амира вскрикнула от боли.

– Метида, прекрати!

Сестра обернулась. В ее красивом остром лице не было ни кровинки, вытянутые к вискам глаза потемнели от плохо скрываемой злости.

– Тебе нельзя здесь оставаться, – тихо произнесла она, лишь слегка ослабив хватку.

Амира быстро бросила взгляд на Эбена, все еще застывшего в нерешительности после появления Метиды.

Да, подумала Амира, больше мне нельзя здесь оставаться.

***

– Метида, прекрати!

Чернота вокруг внезапно исчезла и вместе с ней ушла боль и ломота в теле. Ами рухнула на белые плиты и схватилась за ребра, пытаясь отдышаться.

– Вспомнила-таки? – горько произнес над ее головой голос Кали.

Ами с трудом подняла глаза, прикрывая их ладонью от слепящих белизной небес.

– Зачем? Зачем ты все это делаешь? – выдохнула она.

Только теперь она заметила то, на что не обращала внимания раньше. Длинные алые волосы Кали у корней были темно-синими, почти черными, угольный карандаш немного менял форму глаз, но все равно оставил их характерную вытянутость. Все неуловимо знакомые черты встали на свое место. Ами не могла вспомнить, где ее видела лишь потому, что ни разу не встречала ее в этой жизни.

– Делаю что? – насмешливо скривилась Кали. – Нападаю на людей в поисках Светочей? Все это лишь одна большая ловушка для тебя. На самом деле они мне совсем не нужны.

– Почему ты меня ненавидишь?

– И ты еще спрашиваешь, теперь, когда вернула все свои воспоминания? Ты предала нас, сбежала на Терру с этим мелким жабенышем, обрекла на гибель свою семью и планету, оставив ее без защиты! И ради чего? – Кали сердито стукнула кулаком о ладонь. – Скажи, разве твое бегство сделало тебя счастливой? Ты была счастлива, когда твой жабеныш зарезал тридцать лунных стражников во время нападения на Лунный дворец? Была счастлива, когда он хладнокровно убил твою подругу Марс? Была, когда он пришел за тобой?

– Я не…

– Я заботилась о тебе с самого твоего рождения, неблагодарная дрянь! – взорвалась Кали. – Я любила тебя, я хотела, чтобы у тебя было все самое лучшее, и вот как ты мне отплатила! Посмотри вокруг!

Она развела в стороны руки.

– Знаешь, почему здесь так пусто? Потому что через несколько мгновений Металлия обрушит свою мощь на Меркурий и купол, защищающий нас, треснет! Жителей ближайших к замку улиц мы успели отправить через порталы на Луну, но все те, кто жил ниже – крестьяне, лавочники, фермеры, мужчины, женщины и дети – все они сгорели живьем, когда купол рухнул! Так же, как наши родители. И все это – твоя вина! – и Кали сплюнула на землю у лица Ами.

– Нет.

– Нет? – удивилась Кали.

Ами медленно поднялась, ощущая, как подгибаются от слабости колени, но выпрямилась, встала ровно и вскинула подбородок.

– В этом не было моей вины. Или, по крайней мере, это была не только моя вина. В том, что случилось с Маринером, в том, что случилось с Лунным дворцом, виновата только Металлия и ее неуемный голод. Никто не смог бы спастись от нее – я знаю, я билась с ней дважды. И когда она напала, я была там, где должна была быть – рядом со своей принцессой.

– Я была твоей сестрой!

– И я любила тебя, как положено любить сестер. Но ты не имела права решать мою судьбу. И сейчас не имеешь.

– Я уничтожу тебя. За Меркурий. За наших родителей. За свою разбитую мечту о сестре.

Они стояли друг напротив друга, на навеки застывшей за миг до гибели планете из воспоминаний Метиды – два отражения Меркурия, две ее стороны.

Сейлор Меркурий, воин этой планеты, билась со многими врагами. В обычной жизни она была спокойной и скромной, но все это исчезало в пылу битвы. Она убивала, и убивала безжалостно. Когда-то, давным-давно, она своими руками убила человека, которого любила, только чтобы злая женщина с алыми, как кровь волосами, не могла и дальше осквернять его тело тьмой.

Но тогда на кону стояли судьбы целых миров. И во всех последующих ее сражениях тоже.

Сейчас же ей предстояло бороться всего лишь за свою жизнь. А если так – имела ли она право на убийство? Могла ли, защищаясь, пожертвовать жизнью собственной сестры?

Ей даже не требовалось времени на раздумье.

– Я не буду с тобой сражаться, Метида.

Сестра горько усмехнулась.

– В таком случае ты умрешь быстро.

Ами закрыла глаза, чувствуя, как воздух вокруг зазвенел от энергии, что стекалась к ее сестре. Ами не было страшно.

У нее было многое. Мама научила ее стремиться к знаниям, а отец – находить время для маленьких радостей. Она узнала, что такое настоящая дружба, благодаря Усаги и девочкам.

Наконец, напоследок она провела время с тем, кто всегда был для нее дорог.

А что до ее жизни…

Она все равно вернется, чтобы защищать Хрустальный Токио.

Поэтому Ами не предпринимала попыток защититься, не старалась даже закрыться от направленного на нее удара.

Она просто ждала.

И когда Метида издала последний яростный вопль, выпуская свою смертоносную мощь, Ами просто вдохнула поглубже, запоминая сладкий вкус чистого воздуха.

Но не умерла.

Ослепительный до прозрачности голубой свет разлился волной по улице, и Ами услышала сразу все – шум волн далеких рек, шепот текущих ручьев, мягкий шелест озерной глади. Ее окутало теплой энергией, и Ами с радостью отдалась ей.

Время в застывшем мире вдруг вновь пошло. Раздался далекий стеклянный треск.

Метида в страхе вскрикнула.

Ами улыбнулась и позволила голубому свету, как матери, обнять ее, нырнула в знакомую энергию, светлую и чистую.

Она не боялась.

Что бы ни случилось, Меркурий на ее стороне.

========== Часть 10 ==========

Едва Ами пересекла порог комнаты в общежитии, как ее тут же заключили в удушающие объятия.

– Наконец-то! – прокричала ей в ухо Салли, – я уже не знала, что и думать! Позвонила в полицию – эти остолопы сказали, что ты могла загулять с дружком и скоро вернешься, представляешь? Потом я хотела найти номер твоей мамы, или отца, или подруг, но ты словно шпионка какая-то, нигде не оставляешь зацепок. Погоди, – Салли отстранилась от Ами, но продолжила крепко сжимать ее плечи, – ты шпионка, да? Тебя поэтому не было – ты выполняла опасное задание?

– Я не шпионка, Сал, – прервала ее Ами, прежде, чем соседка смогла перевести дыхание и продолжила тараторить. – Мне просто… надо было помочь…

Она внезапно замялась. Говорить кому-то о Цоизите, пусть даже не называя его имени, было непривычно.

– Другу, – закончила она. – Да, у моего друга возникли некоторые трудности, и я пообещала ему помочь. Прости, что не предупредила.

– Друууугу, значит, – многозначительно протянула Салли и, к немалому ужасу Ами, заговорщицки подмигнула. – Ну Мицуно, ну даешь! А приехала-то скромница-скромницей, кроме книжек ничего не видела!

– Да нет же, – по привычке стала оправдываться Ами, – мы с ним не…

Однако теперь сказать, что она и Цоизит не вместе, просто язык не поворачивался.

Когда она очнулась, Цоизит держал ее в объятиях и что-то лихорадочно шептал, расцеловывая в обе щеки. Проходившие мимо участники парада бросали на них заинтересованные взгляды. Кто-то даже рискнул подойти и спросить, не нужен ли им врач. Цоизит на это резко рявкнул, что их тут, целителей, и так двое, сами справятся. И больше никто не стремился прийти на помощь.

Ами все еще было больно, словно кто-то обмотал ее раскаленными цепями. Она пошевелилась, в надежде размять сведенные мышцы и ослабить боль, но та стала только сильнее.

А Цоизит вдруг замер.

– Ами! Живая! – наконец выдохнул он, прижимаясь лбом к голубому камню в ее диадеме.

– Широ… – мягко шепнула Ами и улыбнулась испуганным зеленым глазам, – Горячо…

– Ох, прости!

Цоизит отстранился и сделал два глубоких, расслабленных вздоха.

Горячие объятия его силы исчезли.

– Я даже не понял, что произошло, – затараторил он, помогая Ами подняться и поддерживая, словно хрустальную. – Просто в какое-то мгновение все потемнело, раздался треск, а потом Кали исчезла, а ты рухнула на землю как мертвая. Я не мог нащупать пульс, не мог уловить дыхание… даже сердце едва билось. Знала бы ты, как я перепугался…

– Я знаю, – остановила его Ами, – у тебя на лице все написано. Но бояться больше нечего. Все закончено.

– Все? – удивился Цоизит. – Кали больше не объявится?

Ами замолчала и подняла взгляд на серое пасмурное небо.

Значит, здесь не прошло и секунды с тех пор, как она исчезла. Где же проходил ее разговор с сестрой – в глубинах ее сознания, в закутке времени, неподвластном Плутон, на настоящем Меркурии? И что, в таком случае, произошло с Метидой? Выбросило ли ее из той реальности так же, как Ами, или она теперь навечно потерялась в собственных воспоминаниях? Или же вовсе погибла?

Ами знала, что поступила правильно, решив не нападать на сестру. И понимала, что Меркурий тоже поступил верно, защищая свою хранительницу от нападения.

Но ей все равно было жаль, что она не сумела сберечь Метиду.

Хорошо, что, если верить Усаги, надежда всегда остается.

– Вполне возможно, до следующего перерождения, – вздохнула Ами и наконец позволила себе опереться о Цоизита, положив голову ему на плечо. – Надеюсь, тогда она не будет искать моей смерти и мы сможем поговорить.

– Прости, что? – неуверенно спросил Цоизит.

При этом он невзначай посмотрел на нее так, словно подозревал сотрясение мозга.

Ами усмехнулась.

– Это очень долгая история, Широ. И мне не хотелось бы рассказывать ее на ходу.

И поэтому она теперь стоит перед соседкой и пытается никак не выдать себя под сверлящим насмешливым взглядом.

– Ладно, – наконец, сдалась Ами. – Он действительно не просто друг. И мы… собираемся на своего рода… ммм, свидание? Так что ты не могла бы…

Ее вопрос утонул в пронзительном счастливом визге, и Салли тут же потащила ее за руку к письменному столу, на котором, вопреки ожиданиям, лежали не учебники и тетради, а ряды и ряды косметики и украшений.

– Извини, что так долго, соседка не отпускала меня, пока не истратила на мои щеки весь хайлайтер, – застенчиво произнесла Ами, заправляя прядь подкрученных щипцами волос за ухо.

Она только вышла из здания общежития, и, честно говоря, уже не надеялась увидеть у выхода Цоизита. Салли слишком уж ответственно подошла к ее просьбе, поэтому теперь Ами с легкостью могла бы позировать какому-нибудь модному журналу для обложки.

Зато в тяжелой косухе, накинутой поверх летнего платья, она вполне гармонично выглядела рядом с Цоизитом, который вновь нацепил на нос свои зеленые очки, а на запястья – многочисленные браслеты.

Все это очень нелепо сочеталось с совершенно растерянным выражением, которое появилось на его лице, когда Цоизит увидел Ами.

Она, не удержавшись, хихикнула, и это как будто отрезвило его.

– Ты потрясающе выглядишь, – спохватился он и протянул руку, чтобы взять ее ладонь. – Итак, куда мы пойдем праздновать поражение очередного врага?

Вопрос больно кольнул Ами в сердце. Она опустила взгляд, заметив, как бликует под скупым солнечным лучом бриллиант в кольце, все еще надетом на безымянный палец.

Она сделала то, что должна была.

– Знаешь, я бы сейчас не отказалась от пива, – и, увидев, как вновь вытянулось от удивления лицо Цоизита, Ами рассмеялась. – И большой тарелки острых колбасок!

Эта партия осталась за ней.

***

Паб, в котором они решили праздновать, находился недалеко от хостела Цоизита и от набережной, на которой, в общем-то, все и началось. С улицы гостей приветствовали большие деревянные окна с растительными витражами на ярко-красном кирпичном фасаде.

В прошлом Ами несколько раз проходила мимо, и ее взгляд каждый раз цеплялся за этот уютный, как будто бы старинный уголок. Но она так ни разу и не нашла решимости войти внутрь.

Поэтому решила, что это лучшее место для ее первого свидания с Цозитом.

Ну, и еще то, что название, написанное витиеватыми буквами в стиле ар-нуво, гласило: «Haus Fox». Ами подозревала, что Фокс здесь – это фамилия владельца, или, быть может, отсылка к роману Уорвика Дипинга. Но идея привести в «Лисий дом» человека с девятихвостой кицуне на предплечье, казалась ей забавной.

Внутри паб оказался настолько же безумно странным, насколько лаконичным выглядел снаружи. Словно хозяева так и не сумели договориться, какую тематику выбрать для интерьера, и теперь на длинной барной стойке красовался гипсовый бюст, под потолком были подвешены рыболовные сети, а на стенах с черно-белых постеров белозубо улыбались американские звезды прошлого столетия.

Кран на барной стойке был оформлен в стиле ар-нуво, так же как большое, заклеенное с обратной стороны зеленой тканью окно прямо в центре комнаты. Вело ли оно когда-то во внутренний двор или просто соединяло две соседние комнаты? Как бы то ни было, сейчас оно просто выполняло роль украшения.

В пабе царила полная неразбериха, и он оставлял больше вопросов, чем ответов, поэтому и был идеальным местом для них двоих.

Ами заметила, что прямо под не-окном тянулся узкий подоконник, который предприимчивые хозяева приспособили под столик. Он находился близко к барной стойке, но был при этом достаточно уединенным, чтобы вести беседы о спасении мира и прошлых жизнях.