Текст книги "Baby I Am A Sinner (Dark Niall Horan) (ЛП)"

Автор книги: Ronnie Bennet

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

Я беру яблоко и сажусь к изголовью кровати, когда он ползет, чтобы сесть рядом со мной. Он наблюдает за тем как я жую, и я корчу рожу, чтобы он не пялился.

Я следую за его взглядом, который направлен на мою правую руку.

– Так вот почему у тебя иногда красные следы или небольшие шрамы на правой руке? Потому что ты заставляешь себя сбрасывать? – спрашивает он.

– Зачем тебе знать все эти подробности?

Он пожимает плечами.

– Просто замечал.

– Это странно, – вру я. Тот факт, что он обратил на меня внимание, когда я не замечаю, заставляет что-то мягкое вспыхнуть внутри меня.

– Итак, как долго это продолжается?

– О чем ты говоришь?

– Хватит придуриваться, Рей. Я о твоем расстройстве пищевого поведения.

– Тьфу, кончай с этим дерьмом. Это психическое заболевание. Я на диете.

Он проводит рукой по волосам, расстроившись.

– Ты умрешь. И я не хочу, чтобы ты умерла. Я тебе это уже говорил.

– Я не умру, если потеряю несколько фунтов.

Он затыкается и берет свой телефон, что-то набирая.

– Что? – спрашиваю я, когда я вижу, как его лицо твердеет, в то время как он читает все, что написано на экране.

– Физические последствия голода часто необратимы и отражают очень высокий уровень смертей, связанных с нервной анорексией, – начинает он, после чего смотрит на меня сурово, и я откусываю яблоко, продолжая есть. – Последствия анорексии это: бесплодие, отключение основных систем организма, повреждения мозга... – его голос немного дрожит – инсульт и смерть. Черт возьми, Рей!

Я смотрю на него, пораженно.

– У меня было это в начале средней школы, и я все еще не умерла.

Он трет лоб ладонью, думая.

– Пожалуйста, просто позволь мне помочь тебе, ладно? Я просто хочу помочь. Меня не волнует, ненавидишь ли ты меня.

– Я не ненавижу тебя за желание помочь, я просто... Я не думаю, что это сработает. Я не хочу помощи.

– Есть разница между хочу и надо, Рей.

– Найл, – вздыхаю я, заканчивая последние кусочки яблока.

Он протягивает мне батончик, не говоря ни слова, и я принимаю его, потому что, по правде говоря, я действительно немного голодна. Я проверяю количество калории на задней стороне упаковки. 80 ккал. Тьфу.

– Перестань считать калории.

– Тебе легко говорить, знаешь, – говорю я, разворачивая упаковку. – Я бы хотела быть такой, как ты. Иметь быстрый метаболизм и быть в состоянии, чтобы съесть все, что захочу, не беспокоясь о калориях и не чувствовать необходимость блевать каждый раз, после приема пищи. Я хочу этого, Найл, но не могу. Я просто не могу. Я пробовала. Люди не любят меня, когда у меня есть лишний вес.

– Ты не... Кто говорит дерьмо о твоем весе? Ты серьезно ставишь внешний вид выше своего внутреннего мира и здоровья тела, просто чтобы угодить другим людям?

Я смотрю на батончик.

– Нет. Я делаю это, чтобы чувствовать себя хорошо. И когда люди любят меня, я чувствую себя хорошо.

Найл закрывает глаза на мгновение.

– Ты хочешь, чтобы кто любил тебя? Кого ты пытаешься впечатлить?

– Каждого.

– Все не могут быть довольны.

Я закатываю глаза, откусывая.

– Знаешь, ты говоришь о позитивности тела, но ты никогда даже не смотрел в мою сторону за эти четыре года, пока я реально не начала терять вес.

– Что? – спрашивает он, потрясенно. – Я никогда даже не знал кто ты, потому что я был на год старше! Ты была тихая, и я просто... Смотри. Ничье мнение не должно быть важнее твоего собственного.

– Тебе легко говорить. Каждый тебя любит, так как у тебя идеальная жизнь.

– Моя жизнь далека от совершенства.

Я делаю еще один укус, и батончика уже нет. Я проглатываю его должным образом, прежде чем начать говорить.

– Давай, Найл. У тебя есть все. Деньги, много друзей, хорошая внешность, удивительные родители. Ты всем нравишься.

– Хорошо, прежде всего. За деньги нельзя купить счастье, ладно? Это фигня. Девяносто процентов людей, с которыми я знаком, не волнует, кто я как человек, и моя внешность не имеет никакого отношения ко мне.

Он останавливается, и я знаю, что он думает о том, должен ли он продолжать говорить или нет. Я выключаю свет, чтобы он не чувствовал себя уязвимым. В темноте всегда легче сказать правду.

– И мои родители. Они далеко не удивительны. Они ссорятся все время, везде. Они собираются разводиться, когда я выпущусь.

– Откуда ты знаешь?

– Я видел документы на развод в кабинете моего отца. Они еще не подписаны, но их подпишут.

Найл делает короткую паузу.

– И они никогда не были там, – говорит он, глядя на свои руки, лежащие на бедрах.

– Что ты имеешь в виду?

– Они всегда заняты. Едва бывают дома. Они всегда говорят, что придут посмотреть на мою игру, но ты знаешь сколько матчей они посетили за последние пять лет, с тех пор как я присоединился к команде?

Я качаю головой.

– Ни одного.

– Вот почему ты всегда ищешь кого-то?

Он кивает.

– Я всегда знаю, что они не придут, но я до сих пор ищу их, потому что возможно, только возможно, они могут придти.

Моя голова и сердце болит.

– Я сожалею.

– Все нормально. Я не нуждаюсь в твоей жалости. Я просто хотел доказать тебе, что моя жизнь не так идеальна, как ты думаешь. И не все любят меня.

– Это не соответствует действительности. Буквально все в школе любят и восхищаются тобой. Кроме учителей, но они не...

– Я не люблю себя, – прерывает он, поворачивая голову, чтобы посмотреть на меня. – И если я не могу любить себя, тогда я не могу принять, что другие любят меня. Поэтому, когда ты сказала мне, что любишь меня... Я не мог поверить в это, понимаешь? Странно думать об этом.

Я прикусываю губу, чтобы не начать плакать.

– Ты такой... – говорю я, думая, как сказать. – Ты прекрасный, Найл.

– Спасибо, – фыркает он.

– Нет, ну правда. Я говорю это не для того, чтобы заставить тебя чувствовать себя лучше. Все твои друзья заботятся о тебе так много, потому что ты смешной и милый... иногда, и ты очень заботлив о вещах, которые тебе нравятся, это просто... Ты действительно удивительный человек. Вот почему люди восхищаются тобой. Потому что тебя не волнует, что думают о тебе другие и ты сам по себе.

Он наклоняется головой к спинке кровати.

– Я просто, знаешь. Мне не все равно. Но я просто не показываю этого, потому что если люди увидят твои чувства, то они будут пользоваться тобой. И тебе будет больно.

Он сгибает колени и опирается руками. Даже сквозь свет, идущий с улицы, он выглядит усталым, честным и уверенным в себе.

И я вдруг понимаю, что это тот Найл, которого многие люди не видят. Снаружи он громкий мальчик с грязными шутками и надменным видом, но внутри, наедине, он молчалив и не уверен в себе.

На душе теплеет от мысли о том, что я одна из немногих людей, которым он доверяет и показывает свою сущность.

– Я думаю... – начинаю я, но так и не могу ничего толком сказать.

– Ты думаешь?..

– Мы должны пойти спать. Я очень устала.

– Да, я тоже.

Мы ложимся под одеяло, поэтому я прижимаюсь к нему, уткнувшись головой в его плечо и положив руку на его грудь.

– Знаешь, ты действительно хороший человек. И для меня большая честь, что ты доверил мне все это. Ты стоишь на много больше, чем ты думаешь.

Его правая рука оборачивается вокруг моих плеч, притягивая меня ближе к нему.

– Я никогда не говорил это прежде никому, но ты... Ты та, которой я могу доверять.

– Я рада. Ты можешь рассказывать мне что-нибудь, просто чтобы ты знал. Я не буду судить тебя.

– Я сожалею.

Я смотрю вверх.

– О чем?

– О том, что не сказал в ответ.

– Это нормально. Я просто хотела, чтобы ты знал это.

Он оставляет поцелуй на моей макушке.

Я беру свои слова обратно, когда говорила, что точка G – это лучшее, что я когда-либо чувствовала в своей жизни.

Потому что здесь и сейчас, когда он обнимает меня, в то время как мы засыпаем, лучше всего на свете.

–

Аарон будит нас несколько часов спустя, когда еще темно.

– М-м-что? – бормочет Найл, потирая глаза, но не открывая их.

– Нужно собраться на школьной парковке за два часа до аэропорта, и я думаю, что Рей лучше вернуться.

– Черт, да, – говорю я и выпутываюсь из рук Найла, чтобы встать с кровати. – Извини... Ну, за то, что осталась здесь.

– Все нормально, – улыбается Аарон, посылая мне взгляд. – Ли уже встала, так что можешь просто позвонить в дверь, когда доберешься до ее дома.

– Ты хочешь, чтобы я проводил тебя до такси? – спрашивает Найл с кровати, хотя очевидно, что он бы предпочел не двигаться.

– Нет, все нормально.

– Возьми деньги из моего кошелька.

–Найл...

– Возьми, – говорит он, а затем поворачивается на бок.

Я вздыхаю и подхожу к его кошельку, после чего вытаскиваю десять евро.

– Я вызову тебе такси, – говорит мне Аарон, в то время как я собираю свои вещи с пола и надеваю каблуки. Я должно быть выгляжу как развалина; со вчерашним макияжем, белая рубашка, которая больше похожа на платье и высокие каблуки.

Я прощаюсь с Найлом, и он слабо кивает, что заставляет меня задаться вопросом: было ли это просто на одну ночь? Наверное.

Я сажусь в такси и говорю себе не страдать, если ничего не изменится между нами, потому что в конце концов, это Найл. И я не хочу быть надоедливой и приставучей.

Когда я добираюсь до дома, то собираю все свои вещи и пытаюсь избегать их вопросы о том, что произошло, отвечая простым 'не важно'. Конечно, я бы сказала Софии и Джейку, если бы они спросили и, возможно, Луи. Но это все. Это не то, о чем мне хочется свободно говорить. Я, наверное, буду выглядеть как большой неудачник.

Прощания были такие же эмоциональные, как и с Польскими студентами, и мы возвращаемся в Манчестер после полудня. Найл и я возвратились к норме, что означает подкалывания и шутки, словно прошлой ночью ничего не произошло.

– Рей? – спрашивает София, когда мы подходим к залу прибытия.

– Хм?

– У вас был секс с Найлом? – спрашивает Джейк, подловив меня с другой стороны.

– А-ах.

София смотрит на меня настойчиво, потому что мы подходим все ближе и ближе к нашим родителям, так что мы под наблюдением.

– Да, – отвечаю я в конце концов.

Они начинают прыгать, поздравляя меня и улыбаясь, словно они узнали самую лучшую новость. Если честно, я не ожидала ничего другого.

– Как это было? – спрашивает София.

– Хорошо.

– У тебя была кровь?

– Нет? А должна была?

– Ну, я не удивлен, – говорит Джейк, после чего махает своей матери. – Если он мастурбировал тебе ранее, то эти длинные пальцы уже забрали твою девственность.

София и я засмеялись, в то время как я сделала зрительный контакт с отцом. Он разговаривал по телефону, но когда увидел меня, то улыбнулся.

После пары 'увидимся в понедельник', мы, наконец, со всеми попрощались. Кэтрин рассказывает о том, как прекрасна была Польша, потом Франция, а после начинает рассказывать о ее студентах по обмену, в то время как я сижу молча, думая о том, как отчаянно я нуждаюсь в душе.

– С Днем Рождения, Рей, – говорит мой папа, когда Кэтрин наконец-то перестает говорить, но это заставляет ее начать разговор о моем Дне рождения.

Когда мы возвращаемся домой, машина моей мамы так же стоит перед воротами, что просто... Супер.

Она встречает меня объятиями и поцелуем в щеку, и желает мне счастливого Дня рождения, прежде чем передает мне небольшой конверт, который, вероятно, содержит деньги.

– Спасибо, мам.

Как только я открываю дверь в свою комнату, Начо прыгает на меня и облокачивается лапками о мою ногу.

– Привет, малыш, – улыбаюсь я и нагибаюсь, чтобы взять его на руки и прижать к щеке. – Моя мама хорошо заботилась о тебе?

Он смотрит на меня невинно, и я целую его, после чего размещаю на кровати. Его миска наполнена и вода свежая, чего я, если честно, не ожидала.

Я принимаю душ, а потом сажусь за письменный стол, чтобы сделать домашнюю работу, которая осталась с прошлой недели.

Я не разговаривала с Найлом все выходные, если только в беседе whatsapp, но я пыталась убедить себя, что мне плевать. Ведь у нас всего лишь был секс, мы не поженились.

–

Возвращаться в школу, это как возвращаться домой после хорошего отдыха. Или как вернуться в ад. Оба варианта подходят.

Reyall*

Единственное, что меня удерживает – это мысль похода на концерт Arctic Monkeys в субботу.

Мы идем в столовую на обед и конечно, я уже чувствую, как Найл смотрит на меня, в то время как я рассматриваю свою еду.

Его глаза опускаются вниз по моей руке, наверное, чтобы проверить, есть ли у меня следы.

Нет.

Я стреляю ему взгляд, и он возвращается к своей еде.

– Я не могу дождаться концерта в субботу, – говорит взволнованно Джейк, что-то жуя.

– Кто может? Эти дни идут так медленно, у меня скоро вырастут седые волосы.

Я смеюсь над словами Лиама и делаю зрительный контакт с Софией.

– Не оборачивайся, но сюда идет Люк, – говорит Луи, и мы все одновременно поворачиваем головы.

– Я сказал не оборачивайся.

Люк идет вполне решительно, и я боюсь того, что сейчас произойдет.

Он останавливается около нашего стола, рядом со мной, и я смотрю на него с любопытством.

–Так значит, ты не хотела трахаться со мной, но ты трахалась с Найлом в свой День рождения? – спрашивает он.

Судя по лицу Найла, это не кончится хорошо.

========== Глава 20. ==========

Я смотрю на Люка, после чего перевожу взгляд на Найла, который не выглядит счастливым.

– Какого хрена ты только что сказал? – спросил он, вставая со своего места.

– Я спросил ее, как она могла трахаться с тобой, но не делать этого со мной.

– Ну, во-первых, размеры членов отличаются, – сказал Луи со своего места.

Люк не обратил на него внимания.

– Извинись и уходи, – сказал Найл.

– Я не собираюсь извиняться за то, что констатирую факт. Она шлюха...

Люк даже не успел закончить свою фразу, как кулак Найла врезался в его лицо. Кто-то закричал, и я услышала, как с других столиков начали шептаться.

– Ты просто жалок, Хоран, – улыбнулся Люк, в то в время как из его носа потекла кровь. – Ты трахался со всеми и решил так же попробовать и ее?

– Клянусь Богом, Люк, если ты не заткнешься... – начал Найл.

– То что? Ударишь меня? Ой, я так испугался, что мои трусики намокли.

Найл не тратил больше времени и сделал шаг вперед, после чего ударил Люка в лицо.

Люк теряет равновесие, но не падает назад, как я ожидала. Вместо этого он схватился за щеку и посмотрел на Найла убийственным взглядом.

– Ты просто врезал мне?

– Я просто врезал тебе, – ответил Найл, и Люк шлепнул его, прежде чем даже может получить удар.

Найл не шлепнул его в ответ, вместо этого он повалил Люка на землю и продолжил бить его снова и снова, до тех пор, пока из его носа не начнет сочиться кровь, и пока он не сломается.

– Хоран! Блек! Что, ради всего святого, вы делаете? – закричал мистер Флек и подошел, чтобы оттащить Найла от Люка.

Найл выглядел как обезумевший маньяк и пытался освободиться от хватки мистера Флека, но без успеха.

Через несколько секунд подошёл мистер Грей и помог Люку, подняв его с пола. Он повернул голову, чтобы посмотреть на мистера Джеймса, который быстро приближался к нашему столику.

– Что, во имя Господа, здесь происходит? Вы все сумасшедшие? Начинаете борьбу в середине дня? Не снаружи, по крайней мере? – кричал он, жестикулируя. – Блэк тащи свою задницу к медсестре. И я хочу слышать всю историю! Кто это начал?

Он направил этот вопрос нашему столу. Никто не ответил.

– Ну ладно. Все, находящиеся за этим столом, в том числе и эти два идиота, проведут всю оставшуюся неделю на задержании.

Все застонали, но мистер Флек прервал нас, направив на занятия, и сказал Люку идти к медсестре, чтобы приложить лед.

Найл, кажется, не слишком пострадал, но его все равно отправили к медсестре, для мер предосторожности.

Остаток дня прошел с шепотами и слухами о драке. Все, конечно же, были на стороне Найла, и я даже слышала, как некоторые девочки говорили, насколько мужественным был Найл, когда врезал Люку.

Задержание начнется с трех часов до шести, и я не знаю, что буду делать в течении трех часов. С другой стороны, на задержании я буду со всеми, кто был за столом, так что скучно не будет.

Тем не менее, напряженность в комнате очень высокая, потому что Люк находится за одной из парт, и Найл сидит напротив него.

Сегодня с нами мистер Джеймс, но мы знаем, что завтра нам может так и не повезти. Мистер Джеймс проверяет, что коридоры пусты, прежде чем закрывает дверь и садится на свой стол перед нами, скрещивая руки на груди.

– Так может кто-нибудь сказать мне, что сегодня произошло? Зачем вы бьете друг друга, как сумасшедшие?

Очевидно, что все знают, но никто не хочет говорить первым. Я вижу, что Найл смотрит на меня, не зная, хочу ли я, чтобы мистер Джеймс узнал, так что я беру на себя смелость объяснить все это. Так как борьба фактически началась из-за меня.

– Я переспала с Найлом, – это наверное не лучший способ начать тему, особенно с учителем. Но хрен с ним, 90% людей здесь – мои друзья, мистер Джеймс – преподаватель по половому воспитанию, поэтому это не должно быть для него новостью.

– Ты чего? – спросил мистер Джеймс, наклоняясь вперед.

– Я переспала с Найлом.

– В то время, как ты встречалась с Люком?

– Нет. За долгое время после этого. Но Люк был слишком злым из-за этого почему-то...

Люк оживляется и перебивает меня.

– Потому что ты не хотела секса со мной, когда мы были вместе два месяца, но ты спала с этим жалким подобием человека!

– Люк, успокойся, – предупреждает мистер Джеймс, глядя на него, а потом на Найла. – Так вот почему началась драка?

– Он назвал ее шлюхой, так что я имел полное право ударить его и разбить ему нос. – объясняет Найл, откидываясь на спинку стула.

В комнате была мертвая тишина, и я почувствовала себя слишком открытой, по какой-то причине.

– Итак, позвольте мне понять это правильно. Люк, ты был зол, потому что Рене спала с Найлом, а не с тобой, а потом ты назвал ее шлюхой, и тебе все еще интересно, почему Найл ударил тебя?

Люк не ответил.

– Так что вывод... – сказал мистер Джеймс, оглядывая комнату и останавливая свой взгляд на мне. – Использовали ли вы презерватив?

Найл и я, мы оба молчали.

– Использовали ли вы презерватив? – повторил мистер Джеймс, на этот раз громче.

– Нет.

– Что ты сказала?

Я вздыхаю.

– Нет.

– Черт! Вы не слушали, когда я рассказывал вам о рисках небезопасного секса? Что если ты забеременеешь? Что будет тогда? Вы готовы поставить под угрозу свое будущее, потому что однажды занимались сексом и не были достаточно осторожны, чтобы использовать защиту?

Я смотрю вниз на мои руки.

Это имеет смысл. Но в эту субботу у меня должны придти месячные, так что у меня есть несколько дней, прежде чем ещё начать паниковать.

– Я не кончал в нее, – сказал Найл, и Луи засмеялся, не в силах больше сдерживать себя.

Все остальные спокойны.

– Серьезно? – спросила я, качая головой. – Ты не сохранил эту информацию для себя?

Я рассердилась на Найла. Он относится к этому так, как будто моя жизнь не имеет значения.

– Зачем ты наезжаешь на меня прямо сейчас? Я на твоей стороне...

– Просто оставь это, хорошо? – вздыхаю я. – По фигу. Давайте просто сменим тему.

Найл смотрит на меня странно, после чего вздыхает и поворачивает голову обратно к мистеру Джеймсу. Я остаюсь молчать до конца нашего времени в заключении, хотя это не так легко, потому что я должна выслушивать все то дерьмо, которое говорит Люк одному из своих друзей, всегда находящемуся на задержании, и Софии болтает о том, почему Лиам должен перестать пить так много.

Мистер Джеймс игнорировал все посторонние предметы, которые обсуждались во время задержания, и, ровно в шесть вечера он резко собрал свои вещи и ушёл, говоря только быстрое "до свидания".

– Рей, – позвал Найл, когда я вышла из класса, но я не слушала его. Я все еще злюсь за то, что он сказал пару часов назад, так что я продолжила идти по коридору в сторону своего шкафчика.

Он остановился в нескольких шагах позади меня и оперся на соседний шкафчик. Я знаю, что он ждет, пока я соберу свои вещи, чтобы он мог подкараулить меня на пути к выходу, но я не обращаю на него внимания.

Я закрыла свой шкафчик и повесила сумку на правое плечо, после чего пошла в сторону выхода.

– Серьезно? Остановись, – сказал Найл и схватил меня за руку, заставляя остановиться, после чего повернул меня к себе лицом.

– Что, Найл?

– Почему ты злишься на меня сейчас?

– Я не кончил в нее? Действительно? Это было самым хреновым из того, что ты мог сказать.

Найл кидает мне раздраженный взгляд.

– Да ладно, просто вырвалось. Кого это волнует?

– Меня! Мало того, что каждый в этой школе знает, что я потеряла девственность в восемнадцать лет в чужой постели, во время студенческого обмена, но теперь они так же знают, что ты не кончил в меня, поэтому я не могу быть беременна. Спасибо. Я действительно нуждалась в этом.

Он смотрит на меня несколько секунд, наверное думая, что сказать.

– Все думали, что ты была девственницей до этого, нет ничего постыдного в этом.

Мои глаза расширились.

– Ты это серьезно?! – подняла я голос. – Все, что ты понял из этого, это то, что не стыдно быть девственницей? Дело даже не в том, что ты сказал, это дело принципа! И ты даже не думаешь извиняться!

– Потому что нет ничего, за что нужно извиняться!

– Хорошо, мы закончили.

Он отпускает мою руку, прежде чем я даже могу оторваться, так что я разворачиваюсь и выхожу из школы не оглядываясь.

–

Я не разговаривала с Найлом всю остальную часть недели. Даже на задержании, или в любое другое время, когда он пытался поговорить со мной в коридорах или в классе. Он не извинился, и я пока не собираюсь прощать его за то, что он мудак.

Сегодня суббота, и это означает, что меньше чем через двенадцать часов я увижу Arctic Monkeys в живую. На данный момент я нахожусь в своей ванной комнате дома, нанося корректор, пока София в душе, а Джейк писает.

– Так значит мы едем на машине Найла, а Зейн, Перри, Элеонор, и Гарри едут с Луи? – спрашивает София, повысив голос, чтобы мы могли слышать ее через воду.

– Таков план, – подтверждает Джейк, смыв в туалете.

Я заканчиваю макияж и оставляю их двоих в покое, возвращаясь в комнату, после чего одеваюсь в то, что подобрала накануне.

Я надела белую майку, черные шорты, хотя снаружи довольно холодно, чёрную кожаную куртку и соответствующие черные Convers. Я не собираюсь отказываться от возможности выглядеть как 'белая девушка', и погода не остановит меня.

Reyall*

Джейк и София потратили более пяти минут в ванной, сплетничая и готовясь, пока я играла с Начо и проверяла, хватит ли ему еды до моего прихода. Я засунула пару тампонов в куртку, на случай, если мои месячные решат наведать меня без предупреждения во время концерта (сегодня этот день, и все должно пойти как по маслу), после чего я падаю в кресло и листаю Tumblr некоторое время.

Найл позвонил Джейку, сообщая, что он уже подъезжает, поэтому я позвала Кэтрин и сказала ей, что мы выходим через пять минут.

Кэтрин вышла из своей комнаты несколько минут спустя, и после проверки своих вещей мы все спустились вниз по лестнице, чтобы обуться.

Моя мама сидела в гостиной, смотря TLС. Она сказала нам повеселиться там и позвонить ей, в случае необходимости забрать нас. Мы обе знаем, однако, что ей лучше не вставать с дивана, пока она не уснет, поэтому я попрощалась, после чего мы вышли.

Bentley Найла подъехал к моему дому через минуту и я села назад между Софией и Кэтрин. Мы все еще не разговариваем и я не собираюсь начинать сейчас. Я знаю, что это, наверное, очень грубо и неблагодарно с моей стороны, поскольку он заплатил за наши билеты и сделал это возможным, но я все еще не могу простить его, пока он не извинится. Это все, что мне действительно нужно. Извинение. Чтобы он осознал, что он ошибся и не прав.

Концерт проходит в Manchester Arena и мы должны были приехать в пять, так что у нас ещё есть более двух часов, прежде чем мы можем начать искать наши места.

Мы встречаемся с остальной частью нашей группы у входа на арену и решаем пойти и посмотреть стоимость менчердайзера и еды в тележках, чтобы убить время.

После мы садимся на бордюр, курим и жрем, пока не приходит время идти.

Ровно в пять вечера мы находимся у входа в арену, и двое охранников, наконец-то, пропускают нас, поэтому мы спешим найти наши места прямо около сцены. Я, в конечном итоге, оказываюсь между Найлом и Софией. Это просто моя удача.

Концерт начнется менее чем через два часа, но я не думаю, что смогу находиться рядом с Найлом так долго. Я чувствую, что он смотрит на меня, думая, что я не замечаю, и говорит что-то Луи обо мне.

Когда гаснет свет и люди начинают кричать, я пытаюсь сосредоточиться на сцене, а не на мальчике всего в нескольких сантиметрах от меня.

Это оказывается сложнее, чем ожидалось, так как большинство песен Arctic Monkeys с сексуальным подтекстом, либо о любви. Это бы не было большой проблемой, если бы я стояла рядом с Джейком, или буквально с кем угодно, но дело в том, что под эти песни мне хочется танцевать, а Найл единственный, кто сейчас доступен, поскольку София была с Лиамом последние пять минут.

Когда "Do I Wanna Know?" начинает играть, я вдруг чувствую желание потанцевать с Найлом, но я стараюсь воздерживаться. Желание прикоснуться к нему и поцеловать слишком сильное, потому что как бы я не отрицала этого, я хочу поцеловать его и я скучала по нему так сильно за последние несколько дней.

Черт, я должно быть биполярная, так как я злюсь на него в одну секунду, и в другую хочу простить его.

Так что я поворачиваюсь направо и решаю оставить все позади. Хоть он и не делал этого, но я, наверное, не буду извиняться, потому что я хочу поговорить с ним. Я кладу руки на его поясницу и хватаюсь за его рубашку, после чего он смотрит на меня с удивлением на лице.

– Что? – спрашивает он, и я машу рукой, чтобы он наклонился и я могла прошептать.

– Я не хочу больше ссориться, – кричу я ему в ухо, чтобы он мог услышать меня из-за музыки. Мы слишком близко к колонкам, но я знаю, что он все-таки слышит меня.

Он прижимает свои губы к моему уху.

– Мы не ссорились! Ты злишься на меня без причины.

Я начинаю снова злиться.

– Почему ты не можешь просто извиниться? – кричу я.

Он корчит лицо.

– Извини.

Я качаю головой и волосы падают на мое лицо, поэтому я заправляю их за ухо.

– Искренно!

Найл смотрит на меня секунду, после чего вдруг наклоняется и соединяет наши губы вместе. Его руки опускаются на мои бедра, поэтому он притягивает меня ближе, пока наши груди не соприкасаются.

Я теряюсь в нем, потому что это был самый длинный поцелуй когда-либо, и я понятия не имею, как я выжила.

Боже, я чувствую себя чертовски выжатой, и это не хорошо, потому что он определенно не чувствует того же.

Я оборачиваю руки вокруг его шеи, и он поднимает меня за бедра, но кто-то толкает его, поэтому он отпускает, не обращая внимания на того, кто толкнул его.

Кто-то толкает меня в спину, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть, что Лиам только что поднял Софию на плечи, и она снимает на телефон оттуда.

– Ты хочешь, чтобы я поднял тебя? – спрашивает Найл прямо в ухо, поражая меня.

– Ты сможешь поднять меня?

Он закатывает глаза.

– Не глупи, конечно, я могу.

Найл нагибается и я сажусь на его плечи, вцепившись в волосы, прежде чем он встаёт со мной на плечах. Отсюда вид намного лучше, поэтому я осматриваюсь вокруг, смотря на людей всех видов, которые веселятся, танцуют и подпевают под музыку.

Я беру свой телефон из куртки и начинаю снимать, чтобы выложить что-то в Instagram, когда вернусь домой. Или после того, как закончится концерт.

Найл вцепляется в мои бедра и я сидела на его плечах еще три песни, пока мой зад действительно не начинает неметь, так что он ставит меня вниз.

– Спасибо. Извини, если я была слишком тяжелой.

Он обнимает меня и тянет к себе.

– Не глупи.

Каким-то образом я оказываюсь перед ним, обхватывая руками его плечи, и его подбородок покоится на моей макушке, в то время как он напевает в ритм песни.

Концерт заканчивается через полчаса, в девять, и мы проталкиваемая через толпу, чтобы выйти из роя людей живыми. Мы делаем живую цепь из нашей группы и держимся за руки, пока не выходим с арены, после чего благополучно возвращаемся к нашим машинам.

Мы все фотографируемся для snapchat, поблагодарив Найла за хорошо проведенное время, после чего решаем пойти в Макдональдс и поесть, потому что все танцы и песни очень изнурили нас.

Я не слишком взволнована о посещении фаст-фуда так поздно ночью, но я иду, так как этого хотят большинство.

Плюс, я знаю, что это лучше, чем сказать " нет ", после чего Найл и София смотрели бы на меня с беспокойством в глазах всю ночь, возможно даже до конца недели. Никогда не можешь знать наверняка.

Они ничего не говорят мне, но иногда я замечаю, что София шепчет Найлу и смотрит в мою сторону, особенно когда мы на обеде. Я хочу спросить ее, о чем они говорят, но я боюсь ответа.

Все заказывают, по крайней мере, гамбургер и большую картошку фри, поэтому я рассчитываю на Хэппи мил, Макнаггетсы и воду. Когда мы садимся, я притворяюсь, что занята кусочками курицы и делаю расстройство пищевого поведения рутиной, к которой я привыкла. Я притворяюсь, что кладу наггетс в рот, а потом говорю что-нибудь, так что об этом забывают.

Я отдаю два Джейку, который слишком голоден, а потом откусываю от одной из двух оставшихся, так как Найл смотрит.

Когда мы заканчиваем еду, то просто сидим за столом и разговариваем о концерте, пока время закрытия почти не наступает, поэтому мы собираемся, отправляясь домой.

Найл сначала отвозит Софию, потом Джейка, а затем Кэтрин и меня. Я остаюсь в машине, когда Кэтрин выходит, потому что мне кажется, что нам с Найлом нужно поговорить, хотя я понятия не имею, что ему сказать.

– Я просто подожду тебя снаружи, – говорит Кэтрин, а затем закрывает дверь автомобиля. Она подходит к воротам и садится перед ними, после чего закуривает сигарету.

– Все в порядке? – спрашивает Найл, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня.

Я сижу на пассажирском сиденье, потому что София и Джейк быстро сели на заднее сиденье, не оставив мне иного выбора, кроме как ехать рядом с Найлом.

– Да, почему бы и нет?

– В противном случае, почему тогда ты осталась?

– Я просто...

Просто скажи это.

– О чем вы так много говорите с Софией? Я вижу как, ты шепчешь и смотришь на меня все время, как будто вы сплетничаете обо мне. Если тебе есть что сказать, просто скажи мне это в лицо.

Он смотрит на меня в замешательстве, в то время как осознание распространяется по его лицу.

–О-о-ох. Да. Хорошо, – Найл закусывает губу и смотрит на меня, думая, что сказать дальше.

– Ну? – спрашиваю я.

– Ну, мы говорили о твоих привычках в еде.

Это был последний ответ, который я когда-либо ожидала получить от него.

– Что? Почему? Что плохого в моих привычках?

Найл вздыхает.

– Мы уже проходили это, Рей. Ты ешь меньше, чем нужно, ты теряешь вес безостановочно, я вижу твои кости...