Текст книги "Дракон и медведь (СИ)"

Автор книги: RoksiG

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Я всего лишь Ланцелот. И нам нужно торопиться.

Он накинул плащ белой стороной вверх и в этот раз не исчез. Потом, не спрашивая разрешения, поднял Катию на ноги, очень бесцеремонно обнял и прикрыл плащом.

– Как вы смеете? – спросила Катия скорее устало, чем возмущенно.

– Потом я рассыплюсь тысячей извинений, побрею голову, приму самое страшное наказание, но пока просто поверьте и делайте так, как я прошу: закройте глаза и сделайте несколько шагов со мной.

Катия сомневалась, что у неё это получится, но вдруг сама обнаружила, что под чудесным плащом и боль утихла, и дышать стало легче, и ноги стали слушаться. Первый шаг был неуверенным, но Ланцелот её никуда не торопил. На втором шаге она едва поборола искушение открыть глаза. Она сделала это после третьего шага.

Она как будто бы преодолела тысячи миль и оказалась совсем в другом краю. Перед Катией открывался величественный город: мощеные камнем улицы, аккуратные домики, увитые плющом, маленькие садики возле них. И яркий солнечный свет с безупречно-синего неба, от которого даже стало резать глаза. Катии было так легко, что казалось, если она оттолкнется и подпрыгнет, то может даже взлететь. Ничего подобного вытворять она не собиралась. Тем более приветствовать их с Ланцелотом или же просто удовлетворить своё любопытство высыпали, наверное, все жители городка.

Ланцелот все еще держал над Катией плащ, закрывая от солнечных лучей и любопытных глаз, но теперь уже не прикасаясь, а на вытянутой и согнутой руке. Из-за этого Катия не могла видеть в полной мере, куда они идут, и ей было немного страшно или волнительно. Была опасность или её не было, была ли она пленницей или гостьей, Катия предпочитала держаться поближе к своему похитителю. Волшебные сны иногда могут обратиться кошмаром. Потому, когда к Катии из толпы выскочила девочка, она шарахнулась, как испуганная лошадь. У девочки в руках был не нож, а всего лишь венок из синих цветов. Катия преклонила колени и позволила надеть себе его на голову как корону.

– Это – мир мертвых? – осторожно продолжала она расспросы.

– Это – Авалон, Катия, моя прекрасная дева Камелота.

Что она могла сказать в ответ на такую осведомленность о её делах?

– Оу… – однако она не могла позволить себе долго пребывать в изумлении и молчать. – И в каком же краю находится ваш чудесный… город?

– Везде и одновременно нигде, – уклончиво ответил Ланцелот.

Катия уже начинала понимать, куда он её ведет – к высокому белоснежному замку с острыми шпилями.

Хозяйкой замка, а также некоронованной королевой Авалона, оказалась леди Вивиан – очень красивая, стройная, неземная. Катия так и не смогла определить, сколько же ей лет. На лице и на руках её не было ни единой морщинки. Стан был гибким, а движения – плавными. Но взгляд её ледяных голубых глаз был покровительственно-мудрым, что совсем не свойственно пылкой юности. Еще Ланцелот называл её матушкой. Кроме того, спаситель Катии сообщил, что леди Вивиан известна и в крае Катии как Озерная Леди.

– Правда? – это прозвище Катии ни о чем не говорило, но ради вежливости она предпочла изобразить радостное изумление. Она так и не смогла прочитать по слишком спокойному лицу леди Вивиан, рада она или нет тому, что её сын притащил какую-то чужестранку. Но то, что её присутствию здесь рад Ланцелот, не вызывало никаких сомнений. Не хорошо было говорить так по отношению к собственному спасителю, но Катии он радовался как щенок – появлению хозяина. У неё же самой была прекрасная возможность узнать его получше, и пока она находила в нём только достоинства и никаких недостатков. Он был не просто хорош, а красив так, что дух захватывало: бледное идеальное лицо в обрамлении черных ровных волос. Его лицо напоминало бы статуи римлян, если бы он не улыбался своей белозубой улыбкой и не подмигивал вишнево-черными глазами, точный цвет Катия хотела определить, но не могла: в ответ на каждый её пристальный взгляд Ланцелот прищуривался и отворачивал голову. Однако в этом она не видела кокетства, просто игра, как она играла детстве с… Гвидром…

От этого воспоминания стало слишком тяжело и неуютно. И Ланцелот заметил изменение её настроения.

– Тебе нужно отдохнуть, – сказал он и преподнес еще один сюрприз.

Оказывается, для неё уже была приготовлена комната. Там было все, что нравилось Катии: огромная клетка с певчими птицами, вода с лепестками роз, ваза с персиками, а также книжка с яркими картинками и описаниями дивных зверей.

– Если пожелаешь, то некоторых из них ты сможешь увидеть и даже покормить с руки, – пообещал Ланцелот.

– Когда же? – поинтересовалась Катия.

– Как только Мерлин вылечит тебя. Сейчас твоя болезнь только замерла, но не исчезла.

– Вот как… – все оказалось не так уж и радужно для Катии в этом веселом краю. Она помимо воли прикоснулась к царапине. Та не болела, но никуда не делась.

Ланцелот, приняв молчание Катии за признак усталости, извинился и покинул её на время, но оставил свой плащ, посоветовав накинуть его темной стороной вниз. Так будет безопаснее, заявил он, и яд не будет дальше распространяться. Катия заверила, что не снимет его и даже укроется им, если приляжет вздремнуть.

Успокоенный, Ланцелот ушел. Катия же дождалась, пока его шаги стихнут, просчитала до полста, а дальше действительно накинула на себя плащ, но черной стороной кверху. Если она правильно поняла его свойства, то она должна была стать невидимой. Пока что она не планировала побег, а желала осмотреться. Все здесь было странным и подозрительным, те же персики в начале весны. Хотя в Авалоне было тепло как в мае.

Катия осторожно приоткрыла дверь, за ней никого не оказалось. Можно было спокойно выскользнуть наружу, что она и сделала. Она немного погуляла по замку и, к своему удивлению, не обнаружила ни других обитателей, ни слуг. И все-таки замок не выглядел запущенным. Потом она спустилась вниз и, пройдя небольшой двор, нашла сад и убедилась, что странный город Авалон не подчиняется законам природы.

Здесь днем пел соловей. Здесь рядом цвели нежные крокусы и шиповник, хотя цвести им было положено в разное время. А в шиповнике Катия нашла еще одну странность: на кусте не было ни единой колючки. От исследования шиповника Катию отвлекла чья-то тяжелая поступь и вздохи. Она сама задержала дыхание, чтобы не выдать себя, и замерла. По каменной дорожке, опираясь на клюку, шел старик. Каждый шаг давался ему с трудом, и он кряхтел и стонал на ходу. Плащ работал – старик прошел мимо Катии и даже не обернулся. А вот в правильном городе Авалоне действительно было не все так безупречно. Этот старик имел доступ в королевский сад, но у него были худые карманы. Что-то выпало из одного из них и покатилось к ногам Катии. Это было простое колечко. Из любопытства Катия подняла его, но не нашла ничего примечательного. Хотя даже если бы оно было драгоценным, нехорошо было бы обкрадывать старика. Можно было бы, пользуясь невидимостью, снова положить его в карман рассеянного бедолаги. Только где гарантия, что он снова его не обронит? Тем более, Катии выпал хороший шанс распросить об этом мире кого-то, кроме Ланцелота, который если не врал, то наверняка старался приукрасить достоинства своей родины.

Скинув плащ, Катия крикнула старику:

– Подождите! Вы потеряли!

– А ты нашла? Значит, оно твое, – не оборачиваясь и не сбавляя шаг ответил старик.

Меньше всего Катии хотелось, чтобы потом люди, которых она не знала, обвинили её в мелочности или воровстве. Она быстро подбежала старику и вдруг заметила, что не такой уж он и немощный. Шел он вальяжно, на палку не опирался, а чертил какие-то знаки в задумчивости, спина его была ровной, а возраст трудно было определить из-за длинной густой бороды и косматых волос, закрывавших лицо. Но волосы были абсолютно седыми, так что хоть в этом Катия не ошиблась, а вот в другом глаза снова подвели. Когда она раскрыла ладонь, то обнаружила, что кольцо не такое уж и простое, так как на нём были выгравированны затейливые узоры.

– Что это? – Катия переводила изумленный взгляд то на кольцо, то на старика.

– Удивлена, что с виду простая вещь, поднятая из грязи, может оказаться сокровищем? Ты же и сама все поняла, не так ли…

У Катии вдруг даже дыхание перехватило. Старик словно говорил об Артуре. И сердце сжалось: как он там, жив ли…

– Он жив. О нём есть, кому позаботиться, – старик своим заявлением заставил Катию встрепенуться. Как он понял, о чем она думает? А чтец мыслей тем временем продолжал сыпать загадками. – Странно, что Нимуэ не заметила на тебе печать смерти. Старик прикоснулся ладонью к плечу Катии, как раз к тому месту, где была рана. По телу Катии прошла сначала холодная волна из острых льдинок, потом горячая – из жгучих искр. – Возвращайся к себе, – приказал старик.

Не то, чтобы осознанно, а вроде мимо её воли ноги Катии принесли её в комнату с птицами и персиками. Тело само припало к кровати. Это не было неприятно, но просто странно. Как будто её душа стала вместилищем в другом сосуде и просто наблюдала. Единственное, над чем Катия смогла взять контроль, – это скрутиться клубочком и крепко обнять подушку.

Утром Катия обнаружила кое-что новое, но кое-что пропало. От этого пропавшего – роковой царапины – она с удовольствием избавилась. Зато кольцо старика каким-то образом оказалось на её пальце. И оно пришлось ей ровно в пору.

– Значит, ты уже познакомилась с Мерлином? – спросил позже Ланцелот.

Он сделал вид, что немного расстроен, ведь он лично хотел показать гостье красоты Авалона. Катия согласилась, но с условием, что он расскажет, как ему удалось быть настолько осведомленным об её жизни и интересах.

Вот так она узнала еще об одном сокровище Авалона – озере Атму, предсказывающем судьбу.

– Когда бы я ни смотрел в его воды, там была ты… Ты – моя судьба.

Такое заявление не могло не польстить. И, конечно же, она не могла уступить соблазну самой заглянуть туда.

Сначала на водяной глади она видела только отражения себя и Ланцелота. Она уже готова была упрекнуть спасителя в неудачном розыгрыше, когда вода потемнела. Очень медленно там стали проступать образы: мужчина, девушка… Он обнимал ее, а в руке сжимал нож. Катия узнала отца и себя. Она очень ярко помнила момент, когда последний раз видела отца. Вот только и не подозревала, что он собирался ее убить.

Катия не сдерживала слезы, когда снова услышала: «Просто живи». Ланцелот попытался утешить ее, обнять, но она отстранилась и смотрела дальше.

Отец оставил ее, но когда он выходил из комнаты, Катия заметила тень, метнувшуюся от двери. Отец спускался в какие-то пещеры, о существовании которых под Камелотом Катия даже не представляла. За ним направился и стоявший под дверью человек. Когда он вышел на свет, оказалось, что это лорд Мерсия.

Король Вортигерн сделал шаг и погрузился в темную воду. Лорд Мерсия едва не кинулся к нему, но замер в испуге. Что-то чудовищное утаскивало его господина вниз.

– Вот откуда он знал, что говорил мне отец в тот вечер. И он знал, что отец мертв… Ты понимаешь, отец не хотел, чтобы заговорщики его казнили. Он предпочел гордость позору, – плакала Катия и делилась горем, которое переливало через край. Ланцелот держал ее за руку и слушал, но когда Катия попыталась снова взглянуть в озерную воду, остановил ее:

– На сегодня хватит…

Настроения для прогулки не было, потому ее решили отложить на завтра.

На следующий день стояла прекрасная солнечная погода, хотя Катия подозревала, что на Авалоне – всегда так. Ланцелот выполнял свое обещание показать Катии чудеса, она же свое – спрятать глубоко тяжелые воспоминания. Для конной прогулки Катии запрягли прекрасную, спокойную, тонконогую, белоснежную кобылку с голубыми глазами. Конь Ланцелота был несколько крупнее, серый в яблоках, но тоже спокойный и послушный. Хотя по тому, как он пытался заигрывать с кобылой Катии, покусывая ее, когда предоставлялась возможность, можно было предположить, что он имеет на нее виды. Как, видимо, и Ланцелот на гостью. Он вел себя очень деликатно, но все-таки позволил себе одну вольность.

Леса Авалона только на первый взгляд напоминали леса Англии. Здесь было столько неведомых ранее Катии растений – с разлогими или резными листьями, яркими цветами или сочными фруктами, которые так и хотелось съесть, только Катия сомневалась, съедобны ли они. Ланцелот заверил, что она не разочаруется новым опытом. Зная местную флору, по дороге он срывал для Катии то один, то другой фрукт, так что вскоре они смогли устроить небольшой пикник. В качестве подстилки использовали всё тот же плащ Ланцелота. Спутника Катии совсем не волновало, что он может испачкаться соком или травой, или чем-то ещё. Ланцелот вызвался покормить гостью, разрезав фрукт, похожий на грушу, только необычного темно-синего цвета, протянул его Катии, но игриво отдернул руку, когда она попыталась его взять. Он поднес кусочек к губам девушки, а она, все еще под впечатлением насыщенной прогулки и приятного общества, позволила себя покормить. Для дегустации следующего фрукта Ланцелот предложил Катии закрыть глаза, чтобы лучше ощутить вкус. У Катии было так легко на душе и так приятно было доверять кому-то, что она поддержала развлечение, не находя в нем ничего предосудительного. Сначала в ее рот действительно отправился кусочек фрукта. Он был очень сочным и сладким, совсем немного напоминал любимые персики, но был чуть более терпким.

– А вот теперь – что-то особенное, – было бы смешно ожидать, что вместо лакомства Ланцелот подсунет ей, например, червя. Потому без ожидания подвоха она послушалась его и приподняла лицо в ожидании. Ее губ осторожно коснулось что-то мягкое. Катия не отличалась терпением, когда дело касалось сладостей, поэтому она чуть лизнула новое угощение, но обнаружила, что оно совершенно несъедобно. Она открыла глаза и подтвердила догадку. Её взгляд столкнулся с взглядом Ланцелота. Он сразу же выпрямился, как будто ничего не случилось и предупредил гневный вопль Катии: «Да как ты смеешь» шутливыми извинениями.

– Каюсь! Каюсь! Но ты такая сладкая, что трудно удержаться! – Ланселот вел себя как мальчишка, пойманный на шалости, осознающий, но совсем не признающий свою вину. Он пытался сдержать улыбку, а Катия не собиралась злиться, наоборот, хотела скорее забыть о неловкой ситуации.

– Ты обещал показать зверей.

– Они пока тебя боятся. Чувствуют чужака, но очень скоро ты сможешь любоваться и кормить их, сколько пожелаешь, – Ланцелот беззаботно развалился на боку, подпирая подбородок локтем.

Уже не раз Катия убеждалась, что за любые блага нужно платить. Гостеприимство Авалона не беспредельно, и все ниточки ведут к благосклонности Ланцелота. Она, может быть, и согласна была уступить не сердцем, но разумом, только следовало выторговать для себя еще одну самую важную уступку. Для Катии пикник превратился в самые важные переговоры в ее жизни, и она сделала первый шаг осторожно, словно ступая по тонкому льду:

– Это ничего. Но хорошо бы приручить их до появления Морганы.

Ланцелот не отвечал. Тогда Катия аккуратно сделала следующий шаг:

– Моя дочь… – За что она винила себя больше всего – так это за то, что она отказалась, пока они были единым целым. Если ее судьба – жить с принцем Авалона, то единственное ее условие – он должен принять ее дочь.

– Прости, но ей здесь не место, – прозвучал приговор. Ланцелот не отворачивался, но и не смотрел на Катию.

– Если хочешь любить меня, полюби мою дочь, – она не ожидала, что так скоро придется выдвигать собственные условия и открываться.

– Я готов, но это совсем другое. Ты пока не поймешь. Наверное, нам уже пора домой.

С этим Катия не могла не согласиться. В этот день она открыла еще один фокус Авалона: как далеко бы ты ни отдалился от дома, стоило развернуться – и ты окажешься на самой кратчайшей дороге к своей вотчине. Только могла ли она считать Белый Замок своим домом?

Когда Катии удалось избавиться от общества Ланцелота, она снова отправилась к озеру предсказаний.

– Покажи мне мою дочь! Покажи мне Артура! – просила она. Но озеро отображало ей нечто жуткое и страшное.

Детей вырывали из рук матерей. Некоторые женщины так отважно пытались отстоять своих отпрысков, что прощались с жизнью… Она видела мальчишку лет шести, которого едва смогли оторвать от тела мертвой матери и бросили в клетку. Благодаря продолговатой родинке на щеке, он был довольно приметным. Потом Катия видела корабли, на которые грузили живой товар. Потом другие корабли с хищными зверями на носах и яркими парусами приставали к этому берегу. Потом были воины, численность которых сосчитать было невозможно. Они шли вперед как неумолимая стихия или кара Божия: насилуя, убивая, сжигая на своем пути все. Один из воинов второпях насладился надругательством над пленной девушкой и передал ее по жребию следующему побратиму. Он был очень молод – борода только начинала расти и еще не прикрывала родинку-полумесяц на его щеке.

– Зачем им нужна была тысяча мальчиков? Почему именно мальчиков?

– Стань моим мечом.

Одновременно прозвучали слова Катии и ее отца.

– Если останешься здесь – тебе нечего бояться Великой армии, – произнёс над ухом Катии голос вполне реальный, а не внушаемый озером. Она вздрогнула и, обернувшись, узнала Мерлина.

– А куда я отсюда денусь – прекрасная, но все же тюрьма, – не очень вежливо отозвалась Катия.

– А ты разве пыталась сбежать? И что это: твое желание или каприз рассерженной девочки, получившей отказ? – за бородой не видно было, гневается ли маг или насмехается.

Вот Катия после его слов гневалась. Или же была на грани того, чтобы нарушить правила приличий и высказать старику нечто колкое и наверняка неразумное. Она сжала кулаки, как будто готовясь к драке, но большой палец зацепил два кольца – то, которое ей подарил Мерлин, и то, которое надел на неё Артур, назвав своей женой.

– Если Артур мертв, я должна быть с дочерью.

– Почему ты решила, что он мертв?

Видимо, всеведущий Мерлин не всё знал о событиях в обычном мире.

– Почему же тогда озеро не показывает его мне?

– Может, потому что ты плохо смотришь?

========== Часть 8 ==========

Вода Атму снова потемнела, затем пошла мелкой рябью и на ней появилось светлое пятно. Когда гладь воды успокоилась, то Катия увидела лицо испуганного или удивленного мальчика. Он был в лодке. Вокруг него была тьма, вода, камни. Катии показалось, что она уже видела это место – пещеры, где погиб отец. Но что там было делать ребенку? Мальчик потянул руки к мечу, но взял его совершенно неправильно – за лезвие. Такая беспечность была оправдана: малыш не просто игрался, он передавал меч мужчине, а тот явно был в беде, поскольку, забрав оружие, даже не обратил внимания на то, что разрезал детские ладони. Этим мужчиной был дядя Катии – король Утер, а мальчик… Это был Гвидр!

И вдруг картинка вновь пошла рябью.

– А дальше? Что дальше произошло с Гвидром?! – закричала в разочаровании Катия.

– Смотри сама… – послышалось за спиной.

Вода снова стала гладкой, но рассмотреть в ней что-то оказалось делом сложным. Можно было слегка различить силуэты деревьев, но так, словно они были окутаны туманом. Кто-то брел через этот туман. Когда он подошёл совсем близко, сердце Катии радостно подпрыгнуло.

– Артур! Он идет сюда? Но как он смог найти это место? Ему помог меч из камня? – засыпала вопросами мага Катия.

– Меч, да. Но он, видимо, тебя искал, потому нашел Авалон. Если ваши чувства взаимны, Авалон вас впустит или выпустит. Только вот любовь или ненависть…

– Как мне попасть к нему? – перебила мага Катия.

– Когда-то давно из посоха величайшего злодея был выкован меч Эскалибур. Дама Озера привязала его к кровной линии Пендрагонов. Оставалось еще немного заговоренного металла, как раз для кольца…

– Все это хорошо, но как мне добраться до Артура? – в другой раз Катия с удовольствием бы послушала занимательные истории Мерлина, но в тумане она заметила мелькнувший белый плащ. Даже если Ланцелот благородно не перевернет его и не воспользуется невидимостью, то все равно от его схватки с Артуром не будет ничего хорошего. Пусть меч Артура и считается волшебным, но его хозяин еще недавно был смертельно ранен. Поэтому Катия готова была вытрясти из старика правду.

– Сними кольцо и посмотри через него, – обиженно проворчал старик. Она тут же так и сделала и увидела Артура так, как будто он стоял рядом.

Катия обернулась поблагодарить Мерлина, но позади нее теперь стоял Ланцелот и от его печального лица у любого бы сердце разорвалось. Но, видимо, у Катии не было жалости, а сердце переполняло чувство к другому.

– Прости, – сказала она и сделала шаг к Артуру. Она обняла его и почувствовала, как его руки обхватывают ее поясницу, прижимая к крепкому телу.

– Нагулялась?

– Вернулась, чтобы научить тебя королевским манерам…

Артур отстранил ее.

– Туман… И тот парень… Твой любовник, принцесса?

Туман действительно развеялся. Ланцелот исчез. За короткое время пребывания в Авалоне Катия привыкла к странностям и к этому чуду отнеслась равнодушно, а вот неотесанность Артура все еще продолжала ее возмущать. Она никогда не позволяла себе такого, просто вышло само собой. Рука поднялась, замахнулась, правая ладонь загорелась от пощечины, нанесенной по наглой роже бестолкового мужа.

– Давай, давай! Можешь прямо здесь начать раскладывать костер, чтобы сжечь меня. А я тебе помогу. Лучше умереть невинной мученицей, чем жить с таким дураком. Или нет! Подозревай! Мучайся! Но недаром! – она развернулась и закричала, в сколько мощи хватало горлу. – Ланцелот! Ланцелот! Вернись! Теперь я сделала выбор! Я буду с тобой!

– Похоже, он рад, что от тебя избавился. Что-то он не особо торопится.

Катия доказала, что левой тоже может нанести неплохой удар. Ее правая рука требовала реванша, но Артуру удалось сковать движения Катии, схватив за предплечья. Извиваясь и пытаясь пнуть его, она делала все, чтобы вырваться.

– Отпусти!

Не то, чтобы Артур ее послушался, отпуская ее левую руку. Просто теперь он смог перехватить затылок Катии. Она успела пару раз стукнуть его кулаком в грудь, когда он прижался губами к ее губам. Да что там прижался – этот поцелуй нельзя было и рядом поставить с почти невинным касанием Ланцелота. Пользуясь тем, что она стала задыхаться от борьбы, он начал действовать языком и мог бы его уже лишиться, если бы Катия неожиданно для себя не начала действовать также нагло в ответ.

Даже когда Артур завалил ее на землю, она только шире развела бедра, пропуская его между ними. А он вдруг остановился, замер в нерешительности.

– Начал, так действуй, – крикнула Катия и потянулась к его штанам, намереваясь стянуть их вниз.

Артур не замедлил воспользоваться ее одобрением. Но только это не он брал ее, это она вбирала его в себя, поглощала, насыщалась его силой. Она выгибалась, чтобы захватить больше его естества, хищно, обхватив ногами, давила пятками на поясницу, а потом как-то умудрилась оказаться сверху… Дракон победил медведя.

Хорошо, что для объяснений им не понадобилось слов. Зато теперь все стало просто и ясно. Если где-то и существовал Авалон, мир гармонии и покоя, то это между Катией и ее мужем. Она не помнила, когда ей было так хорошо и спокойно. Артур это тоже чувствовал, иначе почему бы он как-то невпопад, перебирая ее волосы, произнес:

– Как на море после бури…

– Я никогда не видела моря, – призналась Катия.

– Я покажу тебе, – пообещал Артур, и она согласилась, не смея сомнениями омрачать чудесный момент. Артур напомнил, что они не могут оставаться тут вечность, как бы ему ни хотелось.

Катия промолчала, что дело не в месте, а в них самих. Дорога не казалась утомительной, хотя Катия и не знала, куда направляет коня. Оказалось, что они ехали к морю: безбрежному, волшебному, самому невероятному чуду. Артур смеялся детскому восторгу Катии, когда она, сняв туфли, пыталась отскакивать от набежавших волн, а потом пыталась догнать волну, когда она откатывала. Когда ему надоело, он поймал неугомонную жену, пытаясь ее оттащить, а она чуть ослабила их объятия, разворачивая его ладони. Его ладони поперёк линии жизни пересекали шрамы, похожие на вторую линию судьбы. Судьбы, приведшей их друг к другу.

========== Бонус ==========

Комментарий к Бонус

Небольшой вбоквел о парочке Артур и Катия. Рейтинг R.

– Ты никогда не думал сбрить бороду?

Не то чтобы идея лишить мужа растительности на лице пришла королеве Катии в голову только теперь. Просто аргументов, которыми она могла подкрепить свое желание, да еще так, чтобы не отпугнуть, не находилось.

«Мой отец всегда был гладко выбрит». – Не лучший пример, учитывая «теплые» взаимоотношения короля Вортигена и потерянного племянника.

«Потому что так ты будешь выглядеть элегантно. Как король, а не босяк с улиц Лондиниума». – Это было как-то непочтительно по отношению к королю, даже прозвучав из уст его жены. Артур не стыдился прошлого, но и напоминать о нем лишний раз не стоило.

Самое печальное, что главный довод звучал, как своенравный каприз: «Потому что я так хочу». Это и был ответ на немедленно последовавший вопрос от Артура.

– Зачем?

«Потому что я так хочу», – очень уверенно произнесла она в своих мыслях и оседлала мужа сверху. Она не навалилась, как сделал бы это мужчина, а подразнила и скользнула, едва касаясь его живота и ниже.

– Просто чтобы что-то изменить… – она прогнулась так, что соски задели его грудь, а губы едва не соприкоснулись с его губами, а потом отпрянула.

– Разве что, если ты тоже кое-что сбреешь, – Артру по-свойски положил ладонь ей на поясницу, поглаживая вверх, вниз. От такой простой ласки у Катии по телу побежали мурашки, а тайная расщелина стала мокрой. И все же она еще не потеряла контроль настолько, чтобы не отшутиться на внезапное предложение.

– Тебе так не нравятся мои волосы, что ты их решил обрить? – Катия тряхнула головой, раскидывая гриву темно-русых волос.

– Не здесь… А тут… – Артур специально запутал пальцы в курчавые волосы внизу живота жены не то лаская, не то подергивая.

– Тебе что-то не нравится? – Подавшись вверх, она поморщилась от боли: Артур так и не разжал пальцы, – и позволила повалить себя на спину.

– Вот и останемся каждый при своем!

Для зачатия мальчика женщине нужно быть снизу, быть послушной и покорной. Катия делала все согласно рекомендациям. И они с королем занялись важным государственным делом создания наследника Англии и Уэльса.

***

– Он думал, что своей причудой напугает меня!

– Он вас еще не знает, – почти неуловимо улыбнулась Гарет Белоручка, замешивая в миске мыльный раствор.

В Камелоте не принято было упоминать о прошлом некоторых леди из свиты королевы, разве что в доверительных разговорах. Так Катия и узнала об одной уловке Гарет для особых клиентов. А поскольку в этом деле она была мастером, то только ей Катия могла доверить свое нежное потаенное место. От нее самой требовалось только лечь задом на подушку, как можно шире расставить ноги и не шевелиться, чтобы лезвие случайно не задело кожу. Вот только первое же легкое прикосновение мыльной кисти заставило ее дернуться.

– Холодно…

– Сейчас, сейчас… Я все исправлю… – бормотала Гарет, подбадривая хозяйку.

Руки у Гарет были нежными, пальцы ловкими и все же время от времени она как будто специально задевала некоторые места, от прикосновения к которым становилось жарко и приятно одновременно. Так недолго было и в грех впасть. Чтобы отрешиться от похотливых желаний, Катия постаралась отбросить любые мысли о том, что делалось у нее там между ног. Она закрыла глаза, закусила губу и думала о предстоящем совете, о налогах, об опасности вторжения северян… И в общем-то результат оказался весьма любопытным. Осталось ждать реакции Артура…

***

У него так удивленно округлились глаза, когда она скинула халат и предстала пред ним такой, какой произвела ее на свет мать. А еще в его взгляде появился блеск охотника, готового в пылу азарта кинуться на добычу, невзирая на любые опасности. Это была почти победа. И странно было бы ей не воспользоваться.

– Нет-нет-нет! – она помахала перед носом мужа пальцем, отступая и не позволяя себя обнять, повалить, заласкать. – Договор!

– Оставь эти глупости! – начал сердиться Артур.

– Тогда каждый останется при своем. А тебе, дорогой муж, придется немного подождать, – Катия гордо запахнула халат, хотя ощущение своей беззащитной обнаженности не покидало ее. – Подождать пока я не стану прежней.

– К черту!

– Нет!

На какой-то миг Катии стало страшно, что Артур потеряет контроль, поддавшись желанию, ни в чем не уступая, получить свое немедля. И эта игра была бы ох какой неприятной.

– Хорошо. Пусть принесут мыло и бритву, – Артур был недоволен, или делал вид, что сердится. А значит, ей предстояло сделать все, чтобы разгладить сердитую складку между его бровей.

Она впервые брила мужчину. Это оказалось не очень сложно при определенной аккуратности и старании. Может она была слишком медленной: Артур терял терпение, поскольку, презрев опасность, попытался прощупать ее безволосый лобок и промежность. В наказание получил порез. Правда, совсем неглубокий.

– Уже ничего нет. – Катия забрала капельки крови поцелуем. И, перейдя к губам мужа, прошептала. – А так намного лучше…

Он перебросил ее через плечо, швырнул на кровать.

– Сейчас проверим!

***

– Значит, сэр Персиваль назвал короля подкаблучником?

– Не совсем так… – заерзала на месте беззаботная хохотушка Элейн, когда в очередной раз докладывала о тайных беседах со своим возлюбленным. – Он… Просто…

– Ему просто стоит жениться, а не распускать сплетни и не порочить моих фрейлин.

Элейн замялась, смутилась, покраснела – она рассчитывала на беззаботное щебетание подруг, а столкнулась с ледяной безапелляционной холодностью королевы.

– Я поговорю об этом с Артуром, – поспешила успокоить подругу Катия.

На самом деле это Катии нужен был кусочек льда, или собственная рука, или еще что-то, чтобы умерить зуд. Потеря Артура была очевидна, но не столь болезненна, ее же потеря была невидима, но ощущалась ежесекундно. Оставалось только ждать ночи…

========== Часть 10 ==========

Ей приснилась бабочка. Очень красивая. Яркая. Черная с красно-белой каймой на крыльях. Совсем не зловещая, наоборот – удивительная настолько, что, уже порвав окончательно связь с миром грез, но, еще не придя в себя, Катия не могла понять, почему так мерзнет высунутая из-под шкуры ступня. Во сне было так тепло, что странно было вспоминать: сейчас Имболк, и морозы такие, словно весна и не собирается приходить. Когда по традиции после всех обрядов хотели разлить вино, оказалось, что оно замерзло в бочках, и пришлось рубить его топором и раздавать кусками.