355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » RoksiG » Дракон и медведь (СИ) » Текст книги (страница 3)
Дракон и медведь (СИ)
  • Текст добавлен: 23 сентября 2021, 20:03

Текст книги "Дракон и медведь (СИ)"


Автор книги: RoksiG



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Наш друг Честер решил переплюнуть короля роскошью! – очень громко как тост произнес сэр Персиваль.

Барон заерзал на месте: слишком уж неоднозначно звучала похвала. Опасно вассалу показывать, что он в чем-то превосходит суверена. Слово оставалось за Артуром. Насколько знала мужа Катия, вряд ли бы он смолчал, но пауза затягивалась.

– Что с тобой? – Катия обернулась к мужу, и его болезненный вид её встревожил: бледный, в лице – ни кровиночки, взгляд безразличный, а от виска капелька пота стекает. К еде он не притронулся, что совсем на него было не похоже, а вино, видимо, едва пригубил.

– Король отравлен! – закричала какая-то дама.

Разом стихла музыка. Всеобщие тревога и напряженность стали настолько ощутимыми, словно все присутствующие дышали ими вместо воздуха. Артур попытался поднять руку и привстать, чтобы разрядить обстановку , но вместо этого сделал только хуже. Несложный жест дался ему с явным трудом, а потом силы совсем оставили его. Глаза закатились, он обмяк, лишившись сознания, и не упал только потому, что его успели поддержать вовремя подскочившие сэр Персиваль и сэр Уилл.

Кто-то вскочил с места. Какая-то женщина начала причитать как над покойником. Барон бросился утверждать, что он не причастен к отравлению, может лично попробовать любое блюдо, испить любой напиток, и если он скончается в муках… Что случится тогда, Честер так и не успел рассказать. Его перебил сэр Бедивер, потребовав, пока не случилось непоправимое, отнести короля в спальню и срочно вызвать лекаря.

– Непоправимое – это когда я в тебя впихну твою травленную снедь через обратный ход, – прорычал сэр Персиваль.

Барон Честер закивал так активно, что толстые щеки ходуном заходили. И неизвестно, что его больше напугало: угроза дебошира Персиваля или недовольство первого советника Артура. Катия склонялась к последнему. Может, для римских завоевателей были привычны жители далеких жарких стран с их кожей темнее смолы, но в Англии он выглядел как грозный чужак или же отмеченный таким образом колдун. Седая же борода выдавала в нём человека если не хитромудрого, то опытного. Со своей темно-смоляной кожей и седой бородой он выглядел не просто необычно, а как пришелец из другого мира.

Тут же были сооружены носилки, и Артура перенесли в его покои. Почти сразу барон Честер лично привел лекаря, заверяя, что тот способен вылечить все хвори мира. В другой момент Катия посмеялась бы с забавной картины, когда плотненький, невысокий лысоватый барон, одетый ярко, как экзотическая птица, стоял рядом с высоченным седовласым лекарем, худобу которого не скрывал даже черный балахон.

Почти всех попросили покинуть комнату. Остались сэр Бедивер, сэр Уильям и Катия – никто не посмел указать ей на дверь, – и, конечно же, лекарь. Он снял повязки с раны Артура, внимательно её осмотрел. Катия, которой никто не препятствовал быть рядом с мужем, внимательно наблюдала за выражением лица врачевателя, но так ничего и не поняла. Лицо как из камня было выточено.

Лекарь сделал надрез на руке короля, выпустил немного крови, смешал её с какой-то жидкостью в миске. И только потом как-то нехорошо наморщился. Кровь в посудине потемнела и стала черной.

– Что это значит? – сразу же приступил к допросу сэр Бедивер.

Доктор отошел в сторону, а трое избранных последовали за ним. Артур все еще не пришел в себя, расслышал бы вряд ли, о чем они говорили, но доктор все равно слегка понизил голос.

– Хорошая новость, – лекарь поскреб пальцем крючковатый нос. Как ни старался, он все-таки выдал свое волнение. Или же та нервозность, которая исходила от троицы ближайшего окружения короля, сказалась и на нем. Или же он понимал, что плохие вести могут стоить жизни не только королю, и опасался уже за собственную жизнь. – Наш король отравлен не на пиру.

– Для кого это хорошая новость? – не сдержался сэр Уильям, его прищур и склоненная набок голова означали, что его терпение уже достигло уровня натянутой перед выстрелом тетивы.

– Все-таки отравлен?! – это вскрикнула Катия и тут же прикрыла рот тыльной стороной ладони, прикусив костяшку: если Артур, очнувшись ненароком, такое услышит…

– Моя вина, – оглашал дальше приговор лекарь себе или Артуру. – Я не так тщательно осмотрел рану его милости.

Лекарь продолжал говорить также ровно, но Катие послышалось в его голосе скрытое отчаяние. Наверно, прозорливый сэр Бедивер это тоже заметил.

– И что теперь? – спросил он.

Лекарь сглотнул, набрал побольше воздуха, причмокнул, как будто губы его слиплись и ему стоит труда продолжать объяснения, и только потом произнес:

– Я сделаю, все, что от меня зависит, – после минутной слабости, он вновь овладел собой и дальше вещал уже более уверенно. – Молитесь. Приставьте к королю смышленую сиделку, которая будет следовать всем моим указаниям.

– Не надо сиделку. – Решение было внезапным, но твердым. – Я позабочусь о муже.

Сэр Бедивер и сэр Уильям перебросились короткими взглядами. Их недоверие было понятно, поэтому последний попытался вежливо отказать королеве.

– Вам бы отдохнуть, ваша милость…

– Нет! Я не устала. К тому же, это мой долг чести – король меня защищал, и долг королевы! – она говорила пылко и уверенно. И ясно было, что отказа бы она не приняла.

Сэр Бедивер одобрительно кивнул.

– Но, надеюсь, от помощи одной из дам вы не откажетесь? Только так я могу вам это позволить, – неожиданно тепло согласился он и даже слегка грустно улыбнулся и кивнул.

– Не откажусь, – ответила тем же Катия. После всех событий у неё не было повода ему доверять. У него, определившего ей роль королевской пешки и внезапно потерявшего контроль над игрой, видимо, тоже. В иной момент это могло бы обернуться грандиозной войной, но несчастье дало повод для заключения мира.

Может, ей и доверяли, но не настолько, чтобы совсем оставить без внимания. Катия верно догадалась, что вряд ли ей в помощь пришлют кого-то из её подруг. Впрочем, от Элейн толку было бы мало – одни вздохи и причитания. Кэй она не хотела бы видеть, но та доказала, что кое-что понимает в лечении и ближе других к Артуру. Зато, когда Катия увидела на пороге Гарет, то даже обрадовалась. Сейчас Гарет – без пререканий, без фальшивого сочувствия, но непонятно как, с её прошлой жизнью, сохранившая деликатность – была помощницей лучше не придумаешь: послушная, сообразительная, тихая, почти невидимая.

Когда лекарь закончил все процедуры и дал распоряжения, что делать, когда больной очнется, Катия наконец-то смогла присесть. Усталость брала свое. Она так переволновалась и вымоталась, что даже зрение стало подводить и затуманиваться. Пить хотелось так, что можно было и море выпить. Море – не море, но бокал она выпила одним залпом, и ей показалось мало. Но кувшин оказался пустым, что стало поводом отослать Гарет.

После её ухода Катия посетовала, что забыла предупредить девушку попросить растопить камин. Она как-то не заметила за хлопотами, что в комнате как-то зябко. Это ей, а Артуру тем более. Он лежал на кровати такой спокойный, такой беспомощный.

Катия сама не знала, что думала в тот момент, когда, скинув туфельки, улеглась на край кровати, рядом с ним, может: «Кресло не совсем удобное, чтобы вздремнуть пару минут, а мое тело так ноет, ему-то я точно не помешаю и места много не займу». Потом она убедила себя, что ничего страшного не случится, если она сомкнет на пару мгновений веки…

Ее щеку словно задели крылья бабочки. Это было так странно. Откуда ей было здесь взяться? Катия открыла глаза и её взгляд встретился со взглядом Артура.

– Что ты здесь делаешь, принцесса? – иссохшими губами прошептал он.

– Не принцесса. Королева. И пока еще твоя жена, – она с удивлением обнаружила, что её рука преспокойненько лежит у супруга на груди, а она как-то случайно перекатилась ему почти под бок.

Жена! Но такая безответственная! Совсем забыла все наставления лекаря. Катия подскочила как осой ужаленная, кинулась к столику, пытаясь сообразить, какое за каким снадобье давать и что с чем смешивать.

– Сейчас-сейчас, – поспешила на помощь Гарет.

– Почему не разбудила? – огрызнулась на неё Катия.

– Не посмела. Вы так красиво лежали. И это оказалось лучше любых лекарств, – леди Белоручка оказалась спиной к Катии, но та была абсолютно уверена – фальшивая скромница улыбалась и подмигивала её мужу. Он тоже подмигнул ей:

– И что я пропустил, детка?

– Ничего, что стоило бы внимания, – Катия отобрала у Гарет чашу с настоем. Странное дело, она показалась ей слишком тяжелой, или же руки её совсем ослабели, но показывать такое было никак нельзя. – И, кажется, я тебя не поблагодарила за спасение.

– Не помню такого, – Артур приподнялся на локтях, и по тому, как он скривился, было очевидно: это движение стоило ему усилий.

– Пей, – велела она. Он послушно выпил всё до капли, а потом, снова откинувшись на подушку, закрыл глаза и погрузился в беспамятство.

Гарет ушла доложить обстановку главному лекарю и, вернувшись, едва не поймала Катию на горячем. Никакого покушения, ничего такого, за что её могли бы сжечь заживо или четвертовать. Просто оставшись наедине, Катия занялась внимательным созерцанием лица мужа. Теперь оно не казалось таким ненавистным, а даже приятным. Она заметила странную особенность: уши у него были оттопырены так же, как у её пропавшего кузена Гвидра. Может, если бы сбрить усы и бороду, она бы точно развеяла сомнения, хотя до такого бесчинства с раненым, Катия точно не дошла. Все, что она себе позволила, просто провести пальцами по выступающему рубцу давно зажившего шрама, начинавшемуся на лбу на дюйм выше брови и заканчивающемуся у самого виска. Сколько же опасностей пришлось пережить несносному Артуру из трущоб! Глупо было бы умереть теперь, процарствовав едва лишь год. Вряд ли он себе это позволит. Послышался скрип двери, и Катия вовремя одернула руку.

Вернулась Гарет не одна, а с Кэй.

– Вам надо отдохнуть. Я позабочусь о нем, – заявила та.

– Не сомневаюсь, – не осталась в долгу Катия, но все же подчинилась.

Кроме того, что ей действительно был нужен отдых, Катия больше не желала жить как раньше, в неизвестности. Если беспечная Элейн в своей дружбе с Персивалем время от времени выбалтывала кое-какие секреты хозяйки, то обратной стороной медали было то, что ненароком избранник доверенной особы королевы и сам мог сболтнуть лишнего. В этот раз расчет как никогда оправдался: слишком подавлен был сэр Персиваль и слишком желал выговориться. События действительно развивались совсем не радужно.

Женщину, пытавшуюся лишить жизнь королеву, даже не успели толком допросить. Она умерла, но совсем не от усердий шерифа. Тот лекарь, что рискнул лечить короля, определил, что умерла она от нанесенной ей легкой раны. Причем, по выводам эскулапа, рана была нанесена до покушения, но, скорее всего, тем же оружием. Успели поймать и мальчишку, из-за которого случилась остановка. Он был жив, но толку с него тоже было немного. Ребенок оказался немым.

Слишком сложно для мести бывшей любовницы. Теперь Катия понимала, как была неправа. И, несмотря на все, жертва Артура оказалась напрасной. Стрела, описав дугу, все же настигла нужную цель.

Катия рассматривала рану на ключице. Она не собирался заживать и стал почти черной, с белым, как обожженным кислотой, краем. Теперь в природе пореза не оставалось сомнений. Точно такое же ранение, только более глубокое и более жуткое, было у Артура.

«И в жизни, и в смерти, хотели бы мы этого или нет», – мысленно произнесла печальный обет Катия.

Утро не принесло облегчения ни Артуру, ни обитателям крепости. Лекарь делал все возможное: пускал кровь, готовил припарки, но все было бесполезно. Элейн принесла еще одну ужасающую новость. В своем стремлении спасти короля, с позволения барона, он провел ужасающий эксперимент, заразив маленького немого узника. Именно на нём лекарь испытывал некоторые снадобья. Возлюбленный Элейн после всего обещал скрутить доктору его куриную шею, а с барона снять шкуру.

– Король этого так не оставит, – пообещала Катия.

Элейн на пару ударов сердца замялась, а потом согласилась:

– Конечно, не оставит.

Катия почувствовала, что подруга соврала, не желая лишать её надежды. Тогда сама она соврала второй раз, понимая, что может никогда не выполнить обещание:

– Я тоже…

Было ли это последствием переживаний, или же яд дальше продолжал вытягивать из неё жизнь, сжав желудок до горошины, однако Катия отказалась от еды, возвращаясь, чтобы сменить у постели Артура Кэй. После того, что она узнала, и речи уже не шло о том, чтобы доверить страшный секрет беспринципному лекарю, даже если для неё это был приговор.

В холле королевских покоев собралось слишком много народа. Они заранее облачились в темные цвета, желая показать печаль и скорбь, но были похожи на стаю ворон, ждущих агонии жертвы для начала пиршества. Но эти люди были гораздо хуже птиц. Теми двигал голод, этими – любопытство. Не всеми, но, все-таки, даже друзья короля готовились к худшему. Если элегантный сэр Уильям и так предпочитал черное, то сэр Бедивер обычно носил более яркие цвета, но не сейчас. Он тоже был в черном. Катия в небесно-голубом платье смотрелась среди них слишком неуместно, слишком беззаботно.

Ее слух невероятно обострился. Она смогла услышать приглушенные шепоток:

– Делает вид, что печется о нем, хотя сама и отравила. Брак же их явно не на небесах был сотворен.

Это касалось её, а это, видимо, Артура.

– Если не произойдет чудо, говорят, до ночи он не дотянет.

Катия сделала несколько шагов и оказалась отделена от них всех тяжелой дубовой дверью.

В прошлый раз в этой комнате было больше света. Теперь же все окна были плотно завешаны. Ни лучика света. И свечи… Катии это напоминало дни, когда родилась Моргана. Когда Катия просила показать ей, ночь на дворе или день, одна из повитух сказала, что это для её же блага. Когда человек приходит в этот мир и когда уходит, его должен окружать покой. А что может быть надежнее материнской утробы? Катии тьма покоя не принесла, и Артуру тоже не принесёт!

Вчерашнее улучшение самочувствия короля было лишь временным облегчением. Теперь он метался в бреду и никого не узнавал, и вряд ли слышал, что говорила ему Катия.

– Ты должен жить для нашей дочери. Она еще слишком маленькая для такой ответственности. У неё нет никого, кроме тебя. И у меня тоже…

И в этих словах не было ни капли лжи.

Пламя свечей внезапно дрогнуло. Катия обернулась, чтобы узнать, кто так бесцеремонно посмел врываться к королю, и увидела Смерть. Она была настолько же реальна, насколько необычна. Смерть выглядела как молодая женщина: невысокая, очень худая, слегка сутулая, острые скулы и слегка тяжелые нижние веки, как будто сон ей был неведом. У смерти была бледная кожа, как и положено существу, не знающему солнца, черные волосы, глаза красивые и взгляд хищный, с поволокой, а губы сочные, чувствительные. На гостье был синий плащ, расшитый перьями, и настроена она была решительно.

– Ты! – указала она на Катию. – Уходи.

– Нет, – первая волна страха прошла. За спиной вторгшейся стоял сэр Бедивер, и он её видел. Значит, она принадлежала миру живых, а не мертвых. – Кто ты?

– Это друг, – вместо неё заверил Катию сэр Бедивер. – Пойдемте, миледи. – Он протянул ей руку. Катия послушно приняла её. Уже при выходе главный советник Артура доверительно сообщил: – Может, это как раз то чудо, которого мы ждем.

– Если так, то я спрошу у вас, кто наша благодетельница, только тогда, когда оно случится, – пообещала Катия. – И вы мне расскажете долгую и увлекательную историю.

А за дверью вовсю обсуждали, кто же эта незнакомка в плаще и как она смогла проникнуть в замок, обойдя стражу, и что ей нужно от короля, и почему ей так легко дали его увидеть. Даже появление королевы и её наряд уже не вызвали такого интереса. Зато теперь угодники, как могли, пытались выразить свою поддержку. Все те же вороны, но уже заинтересованные блестящей игрушкой. Король уйдет, но останется королева. Видимо, слишком неискушенный был у Катии вид, раз они решили, что смогут заслужить её доверие парой лестных слов. Одна дама, то ли кузина барона, то ли сестра его жены, имела наглость даже прикоснуться к королеве. Она присела в подобострастном поклоне, схватила руку Катии и приложила её ко лбу, словно выпрашивая благословение.

Катия брезгливо одернула руку, но дама успела что-то вложить в её ладонь. Держать плечи прямо становилось все труднее, поэтому несчастная королева взмолилась, обращаясь к Бэдиверу:

– Уведите меня отсюда.

Самым большим желанием Катии сейчас было упасть головой на подушку и, может даже, больше никогда не вставать. Где-то в глубине души она уже жалела, что сама не стала под удар ножа. Тогда она бы умерла быстро или сгорела бы скоро, как Артур, а не тлела бы от яда так долго и мучительно. Она хорошо научилась притворяться. Никто не замечал её боли, её одиночества. Даже отец… Тогда это было ради него. А ради кого сейчас? Для себя самой? Чтобы уйти тихо, без притворных слез?

«Если вас интересует судьба истинного короля, вашего отца…»

Катия развернула зажатую в руке записку, и взгляд зацепился именно за эту строку. Сердце подпрыгнуло и словно упало в пропасть. Катия не могла сообразить, как у неё оказалось это послание. Конечно же! её передала одна из родственниц барона. Катия откинула прошение на столик, посчитав его мелочным и неуместным в такое время. Потом, даже не задумываясь, подобрала: видимо, любопытство живучее надежды, но то, что она прочла, было подобно грому среди ясного неба.

«Если вас интересует судьба истинного короля, вашего отца, найдите способ остаться в полдень в вашей комнате в одиночестве. Ваши друзья близко».

========== Часть 6 ==========

«Не бойся. За стенами Камелота у тебя есть друзья».

Нельзя было серьезно воспринимать тот горячечный бред во время родов. Но слишком уж много случилось совпадений: отец, Артур, друзья за стенами Камелота… А времени на размышление почти не оставалось.

Если это ловушка, проверка её верности Артуру, и она в неё попадется, то, так или иначе, она уже всё равно почти мертва.

Если есть хоть маленький шанс увидеть отца – она не может его упустить.

Пока оставалось загадкой, как «ее друзья» смогут проникнуть к ней в комнату, но Катии вдруг стало легче. Как будто в неё влили новые жизненные силы.

Таинственная знакомая Артура могла ходить сквозь стены. Зато некоторые обитатели замка могли эти стены отодвигать. Ровно в полдень отодвинулась портьера и оттуда, где должна была быть глухая стена, появились две женщины.

Одну из них – невысокую, с отвисшими щеками, и черными, курчавыми как у овечки волосами – Катия знала, и даже вспомнила её имя – Беатриса. Вторая, молоденькая миловидная девушка, была одета гораздо скромнее, держалась позади, в руках у неё был довольно внушительный узел.

– Вам нужно торопиться, – взяла все в свои руки Беатриса. – Вас ждут.

– Я никуда не пойду, пока вы мне все не объясните, – воспротивилась Катия, в то время как спутница Беатрисы наскоро развязала свою суму и разложила на кровати нехитрую одежду горожанки: платье, тунику, покрывало. – Рассказывайте все немедленно! Или я позову стражу.

– Вы не хотите увидеть отца? – всплеснула руками Беатриса.

Такой наглый шантаж едва не сыграл против заговорщицы. От Катии требовали веры, не предоставляя доказательств. Было бы так глупо, так наивно поддаться на провокацию, тем более после покушения. Вспышка возмущения подстегнула болезнь. Как будто невидимый великан грубо сжал внутренности одной рукой, а другой стиснул голову беспомощной жертвы, пытаясь расколоть как орех. Не выдержав, Катия схватилась за спинку кресла в поисках опоры, а голову опустила вниз, пытаясь поймать как можно больше воздуха. Помимо воли, она сделала шаг к кровати, чтобы если упасть, то не на твердый пол. Целостная Катия как будто распалась на две половины. Благоразумная половина твердила: «Не нужно никуда идти, все, что ты сейчас хочешь, остаться здесь, упасть в кровать и наконец уснуть. За стенами замка никого нет». Безумная же половина вопила: «Ты же не хочешь умереть в этом замке».

– Что с вами? – насторожилась Беатриса.

– Если вы действительно посланник моего отца, вы должны знать нечто, что должно меня убедить… – медленно, чеканя слова, процедила Катия, все еще не поднимая головы.

– Когда вы виделись с ним последний раз, он вам сказал: «Просто живи».

Это действительно были его последние слова. Никто не мог их знать, кроме Катии и короля Вортигерна. Сомнений больше не оставалось. Он жив! Он ждет её! Все остальное не имело значения.

Предвкушение встречи, которую она ждала так долго, что даже устала от ожидания и смирилась, подействовало как бодрящее лекарство. Одна мысль, что скоро она окажется в объятиях отца, подняла её на ноги. Катия позволила переодеть себя как ребенка. Если леди Беатриса и понимала, что с королевой что-то не так, то виду не подавала и только раз нахмурилась, заметив ту самую злополучную рану. Беатриса торопилась, но когда Катия уже полностью была облачена и готова к вылазке, дверь неожиданно открылась.

– Я принесла вам молока. Вы ведь с вечера ни к чему не прикоснулись, – тихоня Гарет, после того, как пробыла чуть ли не целый день с королевой, помогая выхаживать короля, необычно осмелела. Она решила действовать не согласно установленным приличиям, а согласно собственным побуждениям, и ослушалась приказа оставить королеву в покое. Теперь из-за её доброты или же желания наконец-то заслужить расположение королевы, все присутствующие оказались в неловком положении. Она крутила головой, пялясь то на внезапных, невесть откуда взявшихся гостей Катии, то на неё саму в странном для неё наряде, сжимала в руках кувшин и только несколько долгих мгновений спустя. – А что вы здесь делаете?

Самым простым и естественным разрешением ситуации было бы связать девчонку, только это отняло бы много времени, да и шум бы мог привлечь и других любопытных. Не веря, что удастся обмануть шпионку, Катия попробовала схитрить.

– Эта добрая женщина вызвалась показать знахарку, которая умеет выводить яды…

– Я пойду с вами! – решительно заявила Гарет.

– Тогда накинь хотя бы мой дорожный плащ, – велела Катия. Хоть теперь фрейлина выглядела богаче госпожи, но это не имело никакого значения. Разговоры утомляли, и Катия уже начала сомневаться, сможет ли найти силы добраться до отца, не свалившись в беспамятстве.

Нажав на один из камней в стене, Беатрис отодвинула засов. Катия ожидала долгого туннеля и темноты, однако пройдя несколько шагов и отодвинув еще один хитроумный засов, они оказались в галерее. Беатрис пожелала им удачи и отпустила. её служанка Анна провела их через черный ход во двор. Там уже стояла обыкновенная крестьянская телега, на которой в замок, видимо, привозили молоко или муку. Возле неё стояли два работника. Чувства Катии были притуплены, поэтому она не успела ни удивиться, ни испугаться, что их обнаружили.

Один из мужчин шагнул к Гарет и чуть склонился:

– Миледи…

– Ты ошибся, – сказал второй и сделал шаг к Катии, а она к нему. Она знала этого человека – он всегда находился при отце. Такой надежный, рассудительный, утончённый. Катия даже была немного влюблена в него.

– Лорд Мерсия…

– Девочка…

Катия без всякого смущения позволила обнять себя.

– А отец? Где он? Что произошло? – бормотала Катия, прижимаясь к его груди.

– Ты скоро все узнаешь, – лорд Мерсия осторожно отстранил Катию, приподнял, усадил на повозку.

И тут приглушенным писком напомнила о себе Гарет. Спутник Мерсии одной рукой прижимал хрупкую девушку к себе, сдерживая сопротивление, другой закрывал ей рот.

– Что с этой делать? – пальцы мужчины впились в щеки беззащитной Гарет. Он был довольно крупный, и хрупкая девушка на его фоне была как муха в лапах паука. Вот сейчас он всего лишь повернет кисть – и шея Гарет хрустнет, ломаясь.

– Она со мной! Не причиняйте ей вреда! – потребовала Катия. – Свяжите, заткните, прикройте глаза – но оставьте мне.

– Ты же не сбежишь? Не будешь звать на помощь? – говорил Мерсия.

Как могла, Гарет попыталась показать, что принимает условие: замычала, попыталась кивнуть головой. Катия не доверяла бы такой покладистости. На месте Гарет, она бы не упустила возможности сбежать, схватить заговорщиков, насолить обидчице.

Несмотря на заверения Гарет, ей сунули в рот кляп и стянули ремнем запястья. Однако она успела шепнуть Катии:

– Чтобы ни случилось, я с вами. Я вас не оставлю, – это звучало совсем не как угроза, но Катии было все равно.

Мерсия, предупредив, что так надо для их безопасности, прикрыл девушек соломой и мешковиной. Было бы чего пугаться, но у Катии возникло неприятное ощущение, словно её могильную яму засыпали первым пластом земли. Ей бы хотелось найти какое-то более удобное положение, чтобы не прекратить, а хотя бы уменьшить боль, кромсавшую её тело, но любое движение превращалось в пытку. Не нужно быть гением, чтобы понять, что своим безрассудным побегом она сожгла мосты. Для новой власти и отец, и его друзья – враги. Но если для них с Артуром единственная возможность спастись – чудо, то, что это, как не возвращение короля Вортигерна. Истинного короля, который должен по праву занять свой трон. Он мудр, и он что-нибудь придумает. Катия – его единственная дочь и наследница. Артур – её муж. Сэр Бедивер был прав в том, что их брак может разрешить многое. В том числе, свести на нет зреющую гражданскую войну…

Так наивно думала она до того, как оказалась в телеге. Ничего не изменилось. Просто, имея перед собой цель, Катия могла хоть как-то справляться со своим телом, которое все меньше и меньше слушалось её. Тьма и лежачее положение сделали свое дело – боль победила. Из всех хлипких обоснований для побега осталось только одно – обнять отца хотя бы напоследок. Осталось только убаюкать боль неравномерными толчками телеги, поймав хоть какой-то их ритм. Это почти удавалось, и это было почти тот покой и постоянство, которого Катии так не хватало в последний год.

Не то, чтобы она начала привыкать к поездке, просто не думала, что ей может стать хуже, чем было. Когда же телега остановилась и мешковину сняли, оказалось, что проклятый яд обездвижил её тело.

Голоса окружающих звучали так, словно они находились где-то за дверью – глухо, хотя они находились рядом. И среди этих голосов не было того, ради которого Катия отправилась в рискованное путешествие.

– Отец? Где он?

– Очнулась, – это говорил седобородый северянин, тот самый, что был послом викингов при дворе Вортигерна, а потом Артура. – Что с нею? Решил привести моему королю заразу, чтобы его убить? – не скрывал злости северянин.

Видимо, Катия все-таки умудрилась уснуть и многое пропустила. Гарет уже успели развязать. Теперь она сидела в головах королевы, а её колени служили Катии вместо подушки.

Мужчины спорили. Мерсия, оказывается, не выполнил какой-то договор, и этот договор касался Катии. Все, что она слышала, казалось ей бредом. её продали чужому королю, как залог за его могучих воинов. И это сделал её отец…

– Все будет хорошо… Я никому не позволю Вас обидеть, – шептала Гарет, приглаживая волосы Катии, а голос её дрожал.

– Эй! А ты случайно не девчонка с Веселого моста в Лондиниуме? – зацепил её один из мужчин. Катия почувствовала, как напряглась Гарет, но все-таки сквозь зубы ему ответила, прошипела как рассерженная кошка:

– Ты ошибся. Даже не знаю, о чем ты говоришь…

Северянин хмыкнул, не поверил, пошел и что-то шепнул предводителю. О чем они еще совещались, Катия не слышала. Мерсия вроде был недоволен, но, в конце концов, смирился. И наконец-то Катии и её фрейлине вынесли приговор.

– Ты поедешь с нами! – заявил седобородый Гарет. – Шлюха, сумевшая притвориться благородной дамой, сойдет и за принцессу.

Гарет слегка сжала плечо Катии.

– Нет! Я никуда не пойду!

– А если я пущу кровь твоей хозяйке, а потом тебе? Так будет убедительней? Нам не нужны свидетели, детка. Мордашка у тебя смазливая – моему королю понравится.

– Мы так не договаривались! – заявил Мерсия, и его люди тесным кругом обступили телегу.

– Мы не договаривались, что ты привезешь мне дохлую принцессу.

Люди седобородого обнажили мечи. Защитников Катии было гораздо меньше, чтобы действительно отстоять её и Гарет, но настроены они были решительно. Северяне тоже не собирались уступать.

– Соглашайся ехать с ними, – уговаривала Катия подругу по несчастью. – Веди себя достойно, как если бы ты была мной.

– Нет! – противилась Гарет.

– Я все равно уже почти мертва. Это яд, такой же, что у Артура… – как легко было проявлять великодушие, зная, что от тебя уже ничего не зависит.

– Нет! – Гарет попыталась закрыть Катию собой. Она действительно плакала, и плакала так искренне, что Катия поверила, что это не притворство.

Лязг мечей обозначил начало стычки, наблюдать за которой у Катии не было ни возможности, ни желания. Отчаявшись, она закрыла глаза, ожидая свой удар милосердия, который навсегда прекратит её муки. И тут её подхватили. Гарет заорала так, словно увидела монстра. Где-то совсем рядом кто-то крикнул:

– Принцесса исчезла!

Похититель действовал нагло и самоуверенно. Кто он и что происходило, Катия не могла увидеть, так как, прижимая её к себе, он просто укутал её в свой плащ, прикрыв даже голову.

– Тише, – шепнул он. – Я не причиню вреда.

========== Часть 7 ==========

Голос у него был молодой и приятный. Катия решила послушаться незнакомца. Чтобы он ни означал – спасение или погибель, – он был её единственным шансом. К тому же, хоть перед смертью она желала раскрыть его тайну: как он заставил всех ослепнуть, почему ни враги, ни сомнительные друзья их не заметили.

Неся Катию как ценный груз, незнакомец двигался бесшумно, плутал, наверное, обходя разъяренных воинов, иногда останавливался. Потом, видимо, они вышли с поля сражения, поскольку шаг похитителя стал ровным. Наконец незнакомец опустил Катию на землю, бережно прислонив к дереву.

– Уже скоро, моя госпожа, – сказал незнакомец.

Катия собралась с силами и подняла голову, но не увидела ничего, кроме неизвестно откуда взявшегося тумана. Что было странно: они не так долго шли, чтобы совсем удалиться от места схватки, но никаких звуков, кроме биения собственного сердца, Катия, как ни прислушивалась, не обнаружила.

– Ты призрак? – почему-то она даже не удивилась.

– Нет, – голос его зазвенел веселыми нотками. – Весь фокус – в нем. – Мгновение – и он предстал перед Катией в полный рост, а в руках у него был плащ. С одной стороны он был белоснежным, с другой – черным как уголь. – Всего лишь плащ Падаэна.

– А вы и есть тот самый Падаэн? – улыбка получилась вымученной и натянутой. Незнакомец это заметил, потому что стал очень серьезным.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю