Текст книги "Двойные стандарты (СИ)"
Автор книги: Robert Hagen
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
Солнце перевалило через зенит, и тени от двух всадников начали понемногу удлиняться.
– Это была очень хорошая деревня. Я много успела сказать. Жать, только уехала с одним лишь задатком. Но это только моя вина. Я… слишком торопилась, уезжая. А тебе как?
*
– Объявления? Случайность? Хотя… Если принять постулат о том, что случайности неслучайны, то ты, как никто, ведом своей судьбой. Предназначение, так? Ты в него веришь?
Ведьмак помолчал, пятками направляя коня, чтобы объехал тоненькое деревце выросшее здесь.
– Не знаю, не задумывался. Все, во что я верю – что я нужен этому миру тем, кто я есть – истребителем чудовищ. И хоть с каждым годом их становится все меньше и меньше, что уменьшает потребность в таких, как я… Что ж, – он вздохнул, украдкой глядя на девушку. – Чему быть – того не миновать. И мы не вечны.
Медея взглянула на него, потом потупилась.
– Путь менестреля.. Тебе и правда интересно, или это дань вежливости?
Роберт хмыкнул, вопрос имел риторическое значение.
А девушка ответила. Так, как умела. Слова, словно камни в колодце, падали на дно и поднимали брызги доселе гладкой воды.
«Слова и поступки. Слова и недосказанность. Находят путь? Да. Та песня… должно быть, тоже что-то нашла… Во мне».
Отразившись от холодного сердца, она заставила его дрогнуть, а может только лишь треснула корочка льда вокруг. Теплота костров мая, Беллетейн… А сейчас? Он зажмурился, покопавшись в себе. Сейчас лед снова застыл, плотно укутав льдом окровавленный обрубок того органа, который люди привыкли звать сердцем.
Он задумался на время и почти пропустил следующие слова девушки:
– … а про путь оборотня. Скажи, что я ошиблась – сделаешь меня счастливейшей из людей.
– Я спрашивал про оба пути, – в конце концов отозвался он, проигнорировав второй вопрос. Что он мог ответить? Что предпочел бы не лезть в эту деревню, знай сколько боли причинит это ему, ей, и кому-то еще? Или соврать, что рад встрече с ней? А рад ли он? Сам не понимая, он не мог ответить ей.
Они проехали какую-то деревеньку, провожаемые лаем неугомонных собак и бранью местных бабок, пытавшихся удержать зверей на привязи. Проехали по крутому склону, миновали овраг, перешли вброд ручей, расположились на ночлег на опушке, собрав еловых веток и соорудив костер. По прикидкам ведьмака, до Оксенфурта оставалось дня четыре пути. Ночное небо проскальзывало через кроны деревьев, выпустивших маленькие листья, ухали совы, подвывали волки, но близко подходить не решались – на поляне было два зверя, и оба в человеческом обличье.
– И какой же путь у оборотня? – нарушил молчание ведьмак не глядя на собеседницу.
*
Медея стреножила Игреню, подвесила ей торбу с овсом, расседлала и потрепала по холке. На вес золота такая спокойная и флегматичная лошадка. Костерок, уютно закусывающий смоляными ветками, очерчивал круг света на поляне, замыкая их с Робом в странное закрытое пространство тепла и света. Почти как прошлой ночью. Только спокойнее. И холоднее. Ведьмак, вчера подошедший к ней первым, сегодня ночью вел себя отстраненно.
«Что же тебе дала эта маленькая победа, а Меда? Это совместное путешествие длинной в несколько дней? Что теперь делать?»
В задумчивости Медея достала походный котелок, в котором обычно заваривала аконит, наполнила родниковой водой и поставила на огонь. Некстати пришла в голову фраза ее старого доброго учителя, сказавшего в ответ на ее заявление, что любовь – неуправляемое и божественное чувство: «Раньше и огонь считали божественным, а теперь мы кипятим на нем воду». Умен старик. Надо домой заехать.
В котелок были заброшены листья шалфея, сорванные у дороги, и нежные побеги чабреца. Запах приятно щекотал ноздри. Несколько последних дней, украденные у судьбы, у этого проклятого маховика, который разведет их у ворот Оксенфурта – каждого на свое перекрестье.
Мягкая куча лапника пахла хвоей. Очень спокойно. Обычно Меда просто оборачивалась и спала на земле в теплой шкуре рядом с лошадью, не устраивая себе лежанку специально. Но сегодня она решила не нервировать ведьмака – впереди и так полнолуние. Ему будет… непривычно.
– И какой же путь у оборотня? – нарушил молчание ведьмак, как обычно не глядя ей в глаза.
– Путь обороняя – Закон и Обычай Стаи – быстро и не задумываясь, выпалила девушка.
Помолчала немного. Достала из сумки чашку, наполнила отваром и протянула ведьмаку
– Эх, жаль нет меда…
Добавила в оставшийся в котелке отвар фиолетовых цветков аконита и вернула на огонь
– Волчица нужна, чтобы защищать. Меня и мою Стаю. Ее роль – поддерживающая. Но она такая же часть меня, как и менестрель. И они обе – девушки. Как я по-твоему шла бы по большаку, не умея фехтовать как ты, не имея магических сил, просто человек? Пришлось бы несладко. Сам понимаешь. Волчица меня охраняет – но требует плату. Но только с меня. Это достижение рода Червонни. То, чему научила нас проклявшая наш род ведьма. Расплачиваться только собой.
Медея принюхалась – пора снимать котелок. Теперь пусть немного настоится.
В голове складывались стихи:
Костерок под чёрными горами,
Фляга да кусок последний хлеба…
Вновь гадаю: то, что стало с нами —
Правда или морок, бред и небыль?
Вновь гадаю – что же стало с нами?
Вновь тревога тянет за собою…
Я не стану говорить словами.
Лучше я спою – про нас с тобой…
Сквозь черную сетку ветвей блеснули звезды. Почти полная луна выплыла из-за далекого гребня гор и бросила свои бледные фосфорические лучи в чащу дремучего леса, освещая пятнами траву там, куда не доставал свет костра. Искорки отрывались от пламени и гасли.
В голове наконец образовалась пустота. Лунная Волчица, как хорошо-то! Никаких внутренних диалогов, никаких вопросов и споров самой с собой.
Медея налила себе отвар, прихлебнула терпкого ароматного варева. Аконит заканчивался… но дня на три хватит. Надо подсобрать по балкам, или в городе прикупить. Лучше сразу настойкой. А можно и у ведьмака попробовать выпросить.
*
«Бессмысленный разговор», – думал ведьмак, глядя в костер. Угли вспыхивали миллионами огоньков, разгораясь, потом затухая. Как и все в мире. Человек рождается, сначала медленно, как маленькое пламя, встает, собирает силы, ищет опору в друзьях, родных и близких, в увлечениях, занятиях, страсти. Он разгорается, как огонь, в который бросают ветки. Ярче, ярче! Все выше пламя, все выше чувства. Любовь, страсть, семья, дети… Потом вторая стадия – пока есть подпитка, костер пылает. Пока у нас есть близкие – мы светимся. Но год за годом, шаг за шагом… Дети отделяются, ищут свой костер, родители уходят в мир иной. Мы тухнем, меркнем, сами того не замечая. Отдавая свое тепло другим, мы меркнем… а потом потухаем.
Роберт, наклонившись, ткнул пару раз в костер наполовину обгоревшей головешкой. Пламя вспыхнуло, но затем померкло, снова став ровным. Стоило укладываться на ночлег, пока нагрета земля вокруг костра, и пока есть тепло в замерзшем теле.
Осколок, некогда поселившийся в сердце, создал замечательную броню, и теперь ничто не могло проникнуть внутрь. Он был рад. Такой исход был лучше томного страдания, которое он видел на стороне.
«Ну спасибо, королева зимы…» – ведьмак хмыкнул, задрал голову. Через кроны деревьев светились звезды. Самые яркие полыхали серебристым светом. Все так, как должно быть. Отказав раз, стоит ли искушать судьбу? Но судьба, эта злодейка, сейчас затаилась. Быть может, поняла его нежелание, быть может, смилостивилась. Напряжение, цепко схватившее его в свои объятия, начало отпускать.
– Ты молчишь… – прервала его мысли Медея.
Их глаза встретились: теплые карие и льдисто-зеленые, холодные. Чуть заметная улыбка, тронувшая алые губы. Чуть насмешливая гримаса – выработанная годами защита от таких улыбок.
– Пора на ночлег, – ведьмак поднялся, принялся перетаскивать принесенные ранее к костру ветки. Они высохли и служили отличным материалом для подстилки. Минут десять – все готово. Тишина…
– Роберт, – тихий шепот около уха.
Он не спал. Понимал, что не уснет. Чуть повернул голову, давая понять, что слушает. Наверное, бессонница еще какое-то время будет мучить его. После. Когда все закончится.
– Холодно…
Провокация. Оборотням не бывает холодно. Вернее, возможно, и бывает, но тот ли это холод?
Костер горел, от него шло тепло. Оно совершенно не грело…
Зачем слова? Он молча поднял руку, голова девушки поднырнула под локоть, теплая щека коснулась холодной под одеждой груди. Ведьмак едва заметно вздрогнул . Слишком тепло, но недостаточно, чтобы растопить сковавший его сердце лед…
–Ведь ты сам огородил себя от тепла.
– Сам.
– И что теперь?
– Все как обычно.
Рука мягко накрыла плечо. Девушка вздрогнула, но это все. Все, на что он способен, не причиняя боли. Себе ли? Ей ли? Обоим – вертится лаконичный ответ. Вранье. Он уже все решил…
Через полчаса или больше, Медея закрыла глаза. Сдалась. А была ли битва? Даже если и нет. Никто не проиграл и никто не выиграл. Каждый остался при своем, но что-то исчезло, потерялось . Что? Ее чувства, желания? Его мысли, убеждения?
Осколок ранил, кололся, словно там, в груди, решил он обосноваться на долгие года… Осколок, ищущий путь к сердцу. А когда достигнет, что будет? Конец, только и всего.
«Это только начало», – твердит рассудок.
Что-то закончилось, не успев начаться.
– Что-то закончилось… – тихо, очень тихо прошептал ведьмак.
Его спутница уже спала, только ресницы подрагивали во сне. Ей снился сон, а на губах замерла легкая улыбка. Пусть снится. Быть может, хоть немного тепла он и смог дать. А дальше… Дальше их ждет путь. Кто знает, сколько еще они пробудут вместе? Ведьмак – истребитель чудовищ и бардесса – оборотень, дочь Лунной Волчицы.
