Текст книги "Совершенство (СИ)"

Автор книги: Rin Xiao

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Тень замерла. Она словно вслушивалась в шорохи. Господин Фэн задержал дыхание. Постояв неподвижно некоторое время, Шень Сяо Ми прошёл между рядами. Он ни разу не свернул со своего пути и не посмотрел в сторону, а исчез в коридоре, который вёл к выходу из дома.

Господин Фэн позволил себе тихо и облегчённо выдохнуть. Теперь нужно было думать, что делать дальше. Пока Шень Сяо Ми будет искать его во дворе, ему следует уносить ноги из этого зала и мчаться к слугам – уж они-то защитят своего господина или, по крайней мере, станут пушечным мясом, которое задержит Шень, пока хозяин дома будет спасаться бегством. По-хорошему стоило бы ещё отправить кого-нибудь за телохранителями У и Баем, но…

Капля холодного пота стекла по виску господина Фэна. Если Сяо Ми вышел из дома, то, наверняка, должен был наткнуться на Бая и У. Тогда они бы тоже его заметили, ведь ворота расположены как раз напротив выхода. В таком случае они бы уже схватили Шень. Но он не дурак, так ведь? Он бы увидел тех двоих, понял бы, что, во-первых, выходить ему нельзя, иначе тайна раскроется, во-вторых, выходить и незачем, потому что если бы господин Фэн не остался в доме, а вышел на улицу, он бы уже был под охраной Бая и У и рассказывал бы им дрожащим голосом, что преступник в доме и это его «жена»!..

Но если Сяо Ми не покидал дом, то…

Господин Фэн поднял взгляд, полный ужаса, на шторы. За ними была такая непроглядная темнота, словно в зале потухли все свечи. Под бешеный стук сердца темнота резко отдёрнула ткань, и господин Фэн увидел перед собой самое страшное лицо, которое он когда-либо видел в своей жизни. Былое изящество извратилось гневной гримасой в нечто пугающее. Кровь, стекающая из глаз и сочащаяся из раны на виске, размазалась по лицу. Длинные чёрные волосы взлохматились, а некогда очаровательные тонкие локоны, обрамлявшие лицо, прилипли к мертвенно бледной коже и потяжелели из-за засохшей на них крови.

Господин Фэн не успел сделать и вдоха, когда Шень Сяо Ми впился в его шею сильными пальцами с отросшими ногтями и повалил чиновника на рядом стоящий стол со всего размаху. Дерево треснуло и разломилось на части. Из груди господина Фэна выбило воздух, и он попытался отдышаться, однако парень не дал ему опомниться и, потянув за воротник мужчины, поднял того со стола. Господин Фэн не понимал, откуда у Сяо Ми столько силы.

Чень Юй не могла уснуть уже третью ночь. Странная тошнота и боль в животе преследовали её с тех самых пор, когда она выкрала духи из комнаты «поганки Шень», однако в последнюю неделю они стали совсем невыносимы. Женщина даже подумывала вызвать врача.

Чень Юй отправилась на кухню, намереваясь выпить немного горячей воды – это обычно облегчало боль и снимало тошноту. На время.

Из коридора она услышала странные звуки. Это было похоже на драку. Драка? В доме Фэн?

– «О боги, это голос господина?»

Чень Юй вбежала в зал и закричала:

– Что здесь, чёрт возьми, происходит?! Ты кто вообще?!

Не дождавшись ответа, она бросилась на помощь господину Фэну. Наложница вцепилась в руку парня и попыталась оторвать её от шеи задыхающегося хозяина дома. Но рука не сдвинулась ни на миллиметр. Тогда Чень Юй отбежала и замахнулась ногой на спину человека. Удар пришёлся чуть левее позвоночника. Молодой человек выгнулся и повернул голову к наложнице.

– Ах!.. – Чень Юй громко выдохнула и в ужасе отшатнулась.

– Как же ты меня бесишь! – прорычал Сяо Ми и схватил женщину за волосы.

– Чёрт! – мольба о пощаде мелькнула в глазах Чень Юй, прежде чем Шень со всей силы впечатал лицо наложницы в колонну и кровь брызнула из расколотого черепа вместе с ошмётками мозга.

Господин Фэн лишь жалобно прохрипел и заплакал, глядя на дорогую наложницу. Он знал: его ждёт нечто подобное.

– Гон Пин! Сукин ты сын! Дорогой друг! – сипел обессиленный господин Фэн.

Шень Сяо Ми с окровавленными руками вновь сел на лежащую тушу «мужа» и продолжил жестоко избивать его и царапать.

– Бай! У! Быстро в дом! – закричал Гон Пин, спрыгивая с лошади так же ловко, как и А-Сянь. – Убийца внутри!

Четверо мужчин бросились к дверям. Они преодолели коридор за одно мгновение, и перед ними открылась жуткая картина: некогда красивая некогда женщина восседала на неподающем признаки жизни муже спиной к смотрящим, рядом лежало тело с месивом вместо головы, и все персонажи картины были с ног до головы в крови.

А-Сянь закрыл нос рукой. Помощники Бай и У кинулись к Шень Сяо Ми и оторвали его руки от шеи господина Фэна, вытянув их в стороны.

– Ми-Ми! – воскликнул вбежавший в зал Синь Юэ, последние часы проведший в саду. Он с испугом и грустью смотрел на Сяо Ми.

Услышав голос Синь Юэ, Шень запрокинул голову назад и, продолжая висеть на вытянутых в стороны руках, нежно и кротко, как в первый раз, улыбнулся гостям. Где-то под ним тихо похрипывал господин Фэн.

Глядя на белое лицо, изогнутую лебединую шею и блестящие чёрные глаза, Гон Пин думал: «Совершенство».

Глава 17

Гон Пин мерил шагами коридоры темницы. Холод отрезвлял его, уставшего от потока новостей. Слишком многое на него навалилось всего за сутки.

Послышался звон металла и шаги. Помощник Бай отодвинул задвижку и впустил в темницу Синь Юэ. После того, как юноша вошёл, Бай снова запер дверь и остался стоять на страже.

– Где? – спросил Синь Юэ, вздрагивая не то от холода, не то от нервозности.

– Идём, – сухо ответил Гон Пин и неспешно направился в дальнюю часть темницы.

– Сколько у нас времени?

– Пока горит палочка для благовоний. Потом я вернусь, и мы с тобой поговорим.

– Как господин Фэн?

Гон Пин нахмурил брови. Перед глазами всплыло синюшное лицо и изувеченное тело друга:

– Он скончался пятью часами ранее от полученных травм. Бедняга долго мучился перед смертью. Врачи ничего не могли поделать. Такая жестокость…

Синь Юэ неловко повертел головой и выдохнул:

– Мне жаль вашего друга, дядя.

– Тебе не жаль, – улыбнулся Гон Пин.

– Вы правы, – улыбнулся в ответ Синь Юэ.

Мужчины продолжили молча идти. Не находись они в темнице, можно было бы подумать, что это прогулка отца и сына.

У камеры заключённого они остановились.

– А-Юэ, позже ты должен будешь рассказать мне подробности первых убийств. Приговор будет одинаков независимо от твоих показаний, но мне, лично мне нужно знать, как это было. Надеюсь, с этим не будет проблем?

– Нет, дядя. А кто будет выносить приговор?

– Ближний круг господина Фэна – местная знать. Зверское убийство их собутыльника они переодетому парню не простят. И помимо этого, я полагаю, понимание того, что убийца всё это время был так близок и при этом оставался невидимкой поселило в них страх перед собственными подданными и женщинами. «Госпожа Шень» была знакома с ними. Они восхищались «её» совершенством, абсолютно не подозревая о том, кто «она» на самом деле. После того, как вскрывается наружу нечто подобное, трудно не превратиться в тревожного параноика.

Гон Пин достал ключ и отворил тяжёлую металлическую дверь.

– Прошу.

…Синь Юэ остался один на один с заключённым.

Камера была довольно просторной. Потолок, стены и пол, сделанные из железа, были очень холодными.

В противоположной от двери стене строители проделали окошко с решёткой. Оно было ужасно крохотным и располагалось так высоко, что свет практически не попадал в помещение, лишь одинокая свеча, врученная Синь Юэ Гон Пином, позволяла хоть немного различать очертания предметов.

Прямо под окошком был нетолстый настил из сухой травы. На нём спиной к двери лежал Шень Сяо Ми.

Синь Юэ шагнул к заключённому:

– Ми-Ми.

Ответа не последовало. Тогда парень поставил свечу на пол, снял с себя тёплую верхнюю одежду и лёг рядом с Сяо Ми, укрыв их обоих от холода.

– Ми-Ми, – Синь Юэ обнял замёрзшего молодого человека и коснулся губами чужой шеи.

Говорить было не о чем ни тому, ни другому, поэтому они просто лежали в тишине.

– Четыре уважаемых господина и наложница! И это только те, кого мы знаем! Сколько ещё прекрасных и невинных людей загубила эта тварь?!

– И ведь никто ни о чём даже не догадывался! Даже уважаемый господин Гон Пин!

– А ведь получается, что когда-то сам, вы только вдумайтесь, сам Император почти поддался чарам убийцы! Если бы не Её Императорское величество, пострадать мог бы… О небеса! Что я только что сказал!

– Как у тебя только язык повернулся?!

– Но не могли же не заметить в доме Шень, что их девочка – мальчик? Не мог же господин Шень не знать?

– Я сейчас вспомнил. Мне всегда казалась странной семья Шень. У господина Шеня ведь не было ни одного сына, хм, только дочери. Он мне однажды рассказывал, мол, ему нагадали, что сын, который у него родится, убьёт его. Я ещё думал: «Вот так совпадение. Если бы предсказание действительно сбылось? Но оно не сбылось, потому что господину Шеню невероятно везло, ведь у него только девочки».

– А что если Шень Сяо Ми и убил своего отца? Как умер господин Шень?

– В его комнате случился пожар. Говорят, он заснул за рабочим столом и случайно опрокинул свечу во сне.

– Полагаете, это мог подстроить Шень Сяо Ми?

– А что, если это был другой сын?

– Но ведь у господина Шеня были только дочери. Или…

– Сами посудите. Дочерей много. Но оказывается есть и сын, переодетый в девочку и воспитанный в образе девочки. Какова вероятность, что он один такой?

– О боги…

– Думаете, его братья – такие же убийцы?

– Я бы не был в этом так уверен. Мы не знаем, что повлияло на Шень Сяо Ми настолько, что он начал убивать людей со страшной жестокостью. Возможно, и правда, то, что его заставляли играть роль, которую сам он себе не приписывал, было травмирующе. А может, и нет. Может, его всё устраивало. А может, он убивал по другой причине. Не факт, что его братья (если они всё же есть) стали убийцами. Может, после смерти господина Шеня они обрели возможность быть теми, кем они являются.

– А мы знаем причину, по которой Шень Сяо Ми убивал?

– На данном этапе расследования мотивы ещё не определены, – ответил Гон Пин, все это время наблюдавший за дискуссией. – Я сообщу вам, если узнаю.

– Надеемся, уважаемый господин Гон Пин, что случится это в скором времени.

– Пусть это и не дело нашего города, но мне кажется, что кому-то стоит заняться поисками братьев Шень Сяо Ми, если выяснится, что причиной безумства нашего убийцы стало именно женское платье, надетое на человека, который чувствует себя мужчиной.

– Господин Гон Пин, как мастер своего дела, вероятно, лучше всех справится с этой задачей.

– А что с доктором? Как его…

– Доктор Се Ци?

– Точно! Се Ци! Он ведь, выходит, соучастник? Нет никого, кроме него, кто мог бы изготовить яд Гу, которым и отравили господина Ше.

– А ещё служанка Шень Сяо Ми. Она-то уж наверняка не могла не знать о том, кем является её хозяйка. В конце концов, она ухаживала за Шень Сяо Ми во время приступов её болезни. Она точно знала, но продолжала покрывать.

– У меня ощущение, что мы разворошили пчелиный улей! Сколько бесчестных людей замешано или может быть замешано в этом преступлении! И всё это вертится вокруг фамилии Шень!

– А я всегда знал, что господин Шень на голову больной. Вы вообще видели его дом изнутри? Страшная безвкусица! Вот поэтому-то у них у всех там крыша и поехала!

– Да!

– Это чистая правда!

– Надо запить это. Принесите вина!

Гон Пин вышел на улицу. Дискуссия быстро перетекла в весёлые и торжественные поминки господина Фэна и других почивших.

Солнце медленно заходило за горизонт.

Гон Пин вдруг вспомнил, что пообещал Синь Юэ вернуться ещё днём. Интересно, парень успел испугаться, что его покарают вместе с заключённым?

Мужчина направился в сторону темницы. Пора было серьёзно побеседовать с Синь Юэ.

Глава 18

– Кто?! Кто?!

– Чу-Чу, милая, мне так жаль… – Лу-Лу прикрыла рот ладонью.

– Нет…

Акушерка, не замечая ужаса и скорби в глазах окружавших её женщин, прижала к груди маленького кричащего ребёночка:

– Вот, держите, мамочка. Ваш сыночек. Такой милый мальчик! Крошка! – она протянула грязного после выхода из живота малыша молодой матери.

– Сынок, – протянула потная плачущая женщина с счастьем в голосе и трагизмом на лице. – Сынок. Сынок. Нет. Сыно-ок. Не-е-ет…

– Ну-ну, не плачьте, – улыбнулась акушерка, приняв рыдание матери за своеобразное выражение радости после долгих мук и обретения счастья в виде малыша, – вам сейчас стоит отдохнуть. Давайте я помою мальчика, а вы пока поспите. Потом чистенького его и отцу можно показать…

– Нет!!! – резко вырвалось из Чу-Чу.

Акушерка испуганно сжалась, удивляясь такой реакции.

– «От нервов, что ли?» – думала она.

Лу-Лу попыталась разрулить ситуацию:

– Как в ребёнка-то вцепилась, ха-ха! И пяти минут не прошло, как стала мамой, а уже горой за сына, расставаться отказывается. Давайте мы дальше уже сами, хах! Помоем и отцу покажем. Он через пару недель как раз вернётся, тогда и покажем ему малыша. Дорогая, мы вам так благодарны!

– Ох, ну что вы! Мне в радость! – отмахивалась акушерка, всё ещё удивлённая странным поведением матери и наложниц, обступивших Чу-Чу со всех сторон.

– И всё-таки, – Лу-Лу как бы невзначай настойчиво подталкивала акушерку к выходу, – вы проделали большую работу. Кстати, вы ведь далеко отсюда живёте?

– Да, далековато от вашего города. А почему вы спрашиваете? – изумилась женщина.

– Вам же так долго добираться до дома! Вы поедете в повозке, и это не обсуждается!

– Не стоит, не стоит! Право слово, я на своих двоих пройдусь. На город хоть погляжу, я ещё никогда тут не была.

– Как же я могу вас после долгих часов работы отпустить пешком в такую даль, дорогая?! А города, они все похожие. На другой город поглядите потом.

– Ох, спасибо, вы…

– И вот, возьмите деньги, – Лу-Лу протянула увесистый мешочек с золотом женщине, – возьмите-возьмите! Вы заслужили.

– Госпожа, здесь слишком много! Мне так неудобно. Я чувствую себя грабительницей какой-то!

– И ещё у меня к вам будет просьба, – как ни в чём не бывало продолжила Лу-Лу, – вы не распространяйтесь особо, что у господина Шеня родился мальчик. По крайней мере, первое время. Плохая примета всё же. Мало ли сглаз какой… Вот, возьмите ещё.

– Спасибо, госпожа, – на руки акушерки опустился ещё один мешочек, не менее увесистый, чем первый, – конечно, я понимаю. Молчать я умею, уж поверьте. Ещё раз большое спасибо!

– Он был не первым сыном господина Шеня, – Синь Юэ понизил голос, – первого мальчика господин Шень собственноручно…

– Родного сына? – Гон Пин выпучил глаза, не веря в то, что слышит. – Убил родного сына?

– Тогда-то мать Сяо Ми, Чу-Чу, и другие наложницы поняли, что рожать им отныне можно только девочек, – продолжил Синь Юэ свою жуткую историю. – Господин Шень был помешан на том предсказании, причём забавно, что он не был суеверным человеком. В каком-то смысле он сам был виновен в своей гибели. Судьба сыграла с ним злую шутку. Стремлением избежать смерти от рук предсказанного «сына-убийцы» он обрёк своих мальчиков на жизнь в аду без возможности быть теми, кем они являются. И в итоге они ему отомстили. Жестоко. Но их можно понять.

– И все остальные знали? И доктор Се Ци?

– Да и да.

– Неужели господин Шень ничего не подозревал?

– Он был немного странным человеком. Похоже, он действительно верил в то, что если женщине сказать, чтобы она рожала только девочек, она будет рожать только девочек.

– Это какое-то безумие.

– Вы полагаете, я это выдумал? Или это выдумал Шень Сяо Ми?

– Я верю. Но в чём провинились другие?

– Какой позор. Какая мерзость.

Господин Ше рвал волосы на голове. Что ещё за жабу он выиграл? Что за насмешка небес? Он брал в жёны женщину! Он был уверен, что женщину! Но наступила ночь, и правда вылезла наружу! Как мерзко. Как от-вра-ти-тель-но.

Парнишка, совсем ещё зелёный, смотрел настороженно и обречённо, но с достоинством, сбрасывая с себя халат. Он объяснял, что так сложились обстоятельства, но он готов исполнять все обязательства жены, за одним лишь исключением – детей он родить не сможет никак.

Но господину Ше не нужны были увещевания юнца. Ему была нужна женщина. Настоящая женщина. С грудью и вагиной. А не извращённая подделка, которую не пойми как до сих пор окружающие воспринимают, как божественно прекрасную женщину.

– Господин Ше, прошу, поймите…

Ше не собирался ничего понимать. Он на это не подписывался.

– Какой позор, какой позор, – ходил по комнате уже не молодой муж.

– «Какой позор будет, если кто-то узнает».

– А если никто не узнает, – словно прочитав чужие мысли, вымолвил парень, – то никакого позора и не будет.

Этот довод был единственной причиной, по которой господин Ше терпел в своём доме «жену».

Наедине с «ней» он позволял себе выражения, куда более эмоционально окрашенные, чем слово «жена».

Шень Сяо Ми привык получать лишь комплименты в свой адрес. Он не понимал, как господин Ше мог восхищаться прекрасным лицом женщины и плеваться оскорблениями при виде лица мужчины, учитывая, что это было одно и то же лицо. Во время первого знакомства Шень только и слышал, что: «Совершенство, совершенство, совершенство». Так контрастировали на этом фоне: «Урод, убожество, животное, чтоб ты сдох в муках, как уличная собака».

Доктор Се Ци, верный семье Шень и Сяо Ми лично, очень помог своим ядом.

– «Кто ещё из нас двоих умрёт в муках».

Господин Ше спал так беззаботно и по-детски невинно, пока Сяо Ми отравлял его обед.

– Так значит, он убил его из-за постоянного давления и оскорблений?

– Да. Они были связаны вместе, без возможности вырваться. Господин Ше срывался на Сяо Ми. А Сяо Ми просто устал от этого.

– Господин Ли?

– Со вторым мужем всё было совершенно по-другому.

– Тебе следует быть осторожнее. А если бы кто-то вошёл?

На кровати господина Ли распластался обнажённый Шень Сяо Ми. Увидев супруга, юноша подполз к краю и игриво подмигнул:

– Так кто-то и вошёл.

– Кто? – насторожился Ли Цзе.

– Ты! – звонко рассмеялся молодой человек. – Ты и вошёл! Я скучал по тебе, – добавил он тише и положил голову на плечо мужа.

– И я, – Ли Цзе с любовью провёл рукой по волосам Сяо Ми и поцеловал его.

Сяо Ми считал Ли Цзе потрясающим человеком. Внешне непривлекательный, ниже своей «жены», очень тихий, он был невероятно добрым и ласковым, заботливым. Ли Цзе относился к Шень Сяо Ми одинаково хорошо и с любовью как до того, как узнал, что Шень – мужчина, так и после.

Сяо Ми чувствовал нежность и уважение со стороны мужа и старался отвечать ему тем же.

Их комплименты друг другу, заигрывания и любовное мурлыканье не были притворством. Любовь в доме Ли витала в воздухе, и жители поместья это чувствовали.

– Значит, господин Ли действительно умер своей смертью?

– Не совсем.

Уже и не вспомнить, из-за чего началась ссора. Между супругами, конечно, возникали конфликты, но довольно редко, да и мирились они быстро. Это был всего лишь очередной спор из-за какой-то мелочи.

Господин Ли сидел на диване в супружеской комнате и покачивался вперёд-назад. Он так устал, что даже покрылся красными пятнами…

– Я просто не понимаю, что с тобой не так!.. – в то время как его муж, обычно спокойный, даже безэмоциональный, только вошёл во вкус. Шень кричал, пусть и не так громко, чтобы слуги в другой части дома забеспокоились. Однако голос его то подскакивал вверх, становясь очень высоким, и парень звучал как женщина, то падал вниз и делался похожим на голос сорокалетнего пожившего жизнь крестьянина.

– Ми-Ми, ладно тебе. Давай успокаивайся, – господин Ли тяжело дышал, и всё, чего ему сейчас хотелось – это тишины и покоя.

– Я только начал! – Шень уже плохо помнил, что он там начал, но продолжить он был обязан.

Он ходил по комнате широким шагом и пинал воздух, обозлённый на него и на всех, кто им дышал. Он рычал и закатывал глаза, пока по невнимательности ударил не воздух, а стену, и схватился за ногу, пронзённую болью.

– Ми-Ми, ты в порядке?

Шень повернулся, забрался на кровать и навис над лежащим мужем:

– А что, хочешь, чтобы было не в порядке?

– Хочу, чтобы всё было в порядке… – плохо соображая от духоты в комнате, ответил Ли.

Грудь мужчины свело острой болью, а конечности ослабли. Каждый вдох давался с трудом.

– Сл-слезь с меня… Ми-Ми… Не… Могу…

– Чего ты не можешь? Чего не можешь? – злорадно улыбаясь, издевался Шень. Он то ли не замечал, что его мужу плохо, то ли очень даже хорошо замечал и радовался, теша свои садистские желания.

– Не могу… ды-дышать… – голос господина Ли превратился в едва слышный хрип с присвистом. – По-зо-ви ле-ка… Э-экх…Эхэ…

Шень Сяо Ми замолчал вместе с мужем. Несколько секунд он с нервной улыбкой рассматривал застывший взгляд «дорогого Ли Цзе», кривоватый нос, мокрый от пота, раскрытый рот. Затем дикий, весёлый смех вырвался из груди Шень. Он хохотал до слёз в глазах, не в силах успокоиться. Почему-то ему было так смешно, эта ситуация казалась ему невероятно забавной. Он подпрыгивал на кровати и тряс за плечи мужа.

– Ты сдался, дорогой Ли Цзе?! Ты сдался?! Ты сдался! Я победил тебя! Ты проиграл спор, Ли Цзе! Ха-ха! Признай своё поражение, милый! Ты выбыл! Ты вы-был! А-ха-ха!

Шень, не помня себя, носился по комнате, хохоча. Он не знал, сколько времени прошло. В один момент он остановился и замолк. Его горло начало болеть. Шень постоял в тишине с минуту и открыл дверь.

Госпожа Ли отчаянно закричала в пустой коридор:

– Помогите! Он мёртв! О небеса, мой муж мёртв!

Парень закрыл дверь и быстро накинул на себя покрывало, скрыв тело и безумную улыбку.

Чу-Чу и пятеро слуг ворвались в комнату и увидели неподвижного господина Ли на кровати, а его жену – на полу.

– Неужели господин Ли умер?

– Как такое могло произойти?

– Бедная госпожа Ли!

Чу-Чу опустилась на пол перед госпожой Ли, заслонив собой сына от посторонних глаз.

– Что ты сделал? – прошептала женщина, гладя Сяо Ми по щеке.

– Он сам, – сдерживая смех, ответил парень и весело улыбнулся матери.

…

– Третий муж точно погиб не «сам».

– Но в своей смерти он был тоже виноват, – хмыкнул Синь Юэ.

За несколько месяцев в браке господин Луан, занятый добычей денег, так и не познал тайну тела своей «жены» и пребывал в неведении и том, кем она является. Госпожа Шень была, без сомнения, очаровательна, но уж больно худа. Господин Луан предпочитал женщин помягче на ощупь, а ещё больше он предпочитал деньги. Даже брак с Шень был заключён не без их участия: играли они с господами из игорного дома на спор – кто победит, тот и женится на недавно овдовевшей красавице и деньги со стола получает в придачу. Господину Луану в тот вечер везло.

Шень Сяо Ми была украшением его сада, цветком, который он не срывал, но зато всем подряд показывал. Относился он к жене и правда как к вещи. Складывалось впечатление, что он не жену приобнимает, а скамейкой перед гостями вертит, показывая её со всех сторон и предлагая погладить. В те редкие моменты, когда он вспоминал, что тело в его руках – его жена, он даже мог поговорить с телом. Одинаково, с лёгкостью и игривостью он общался с Шень Сяо Ми и со своей собакой. Можно представить, как его жена была «рада» такому отношению.

– Так что он сам его довёл.

– Я понимаю, но… – Гон Пин вспомнил изувеченное тело третьего мужа, – переломанные руки, размозжённый сустав, гематомы. И он задушил его собственными руками.

– Очень сильно довёл, – покачал головой Синь Юэ.

Гон Пин со вздохом сделал заметку на бумаге: «…из-за бесчеловечного отношения».