Текст книги "Совершенство (СИ)"

Автор книги: Rin Xiao

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава 14

Пылающая и бурлящая злость сжигала Чень Юй изнутри с тех пор, как молодая, красивая, нежная (тварь одним словом) Шень Сяо Ми обосновалась в доме господина Фэна. Хозяин дома, чувствуя, как сдерживаемые чувства наложницы, сидящей неподалёку, кислотой проедают ему бок, пытался осторожно вызнать у дамы, отчего у той не очень радостное настроение и виноват ли в этом он (если да, то что он должен сделать, чтобы пережить ближайшую ночь). Чень Юй на мягкие обращения господина отвечала мягким: «Мне плевать». Ей думалось – мягким, а вот господин Фэн готов был поклясться, что кузнец бьёт по расколённому железу мягче, чем Чень Юй произносит «плевать».

Женщина, казалось, была напряжена постоянно, и это так сильно бросалось в глаза, что слуги и другие наложницы смотрели на Чень Юй не то со страхом, не то с надеждой, что вскоре произойдёт нечто грандиозное и незабываемое. Многие почти всерьёз опасались, что женщина просто взорвётся. Или свихнётся окончательно. Первый вариант всё же был предпочтительнее.

Дни шли, складывались в недели и проскакивали, надменно посмеиваясь, прямо перед лицом негодующей Чень Юй. Впервые женщина оказалась в неудобном для себя положении, когда всё внимание господина Фэна (по крайней мере, обращённое к женскому полу) доставалось не ей.

Разговор с Сяо Ми, короткий, но весьма запоминающийся, был уже давненько, и более красавицы не общались, лишь изредка случайно пересекались взглядами. В такие моменты глаза у Чень Юй были настороженными и испуганными, хоть женщина и пыталась это скрыть. А вот взгляд Шень, к удивлению наложницы, был скромным и покорным, словно у неопытной служанки. Чень Юй пару раз ловила себя на мысли, а не приснился ли ей тот неприятный разговор, но потом прогоняла эти мысли прочь.

– «Нет уж, дорогуша. Может, ты смогла обмануть господина Фэна, но одурачить меня у тебя не получится», – думала Чень Юй, грызя и ломая палочки для еды.

Дьявольские планы зрели под красивой причёской.

– «Как бы мне тебя изжить-то со свету? Или хотя бы выгнать из этого дома?» – думала Чень Юй, кромсая цветок в своих руках, представляя на его месте «милую подруженьку».

Женщина решила, что для начала надо разведать обстановку.

Чтобы господин Фэн вышвырнул зазнавшуюся девицу на улицу, нужны были весомые причины. И Чень Юй намеревалась их найти и преподнести хозяину дома в самом ужасающем виде.

– «Не может же она быть святой?! Да она демоница, уж я-то знаю! Я видела её истинное лицо!» – думала Чень Юй, пытаясь найти доказательства причастности Шень Сяо Ми к будущей погибели рода людского. Но комната молодой госпожи была до обидных слёз неподозрительная…

– «Погодите… Разве то, что эта комната не подозрительна, не подозрительно? Хм-м…»

Чень Юй ещё раз перебрала вещи в шкафу. Ничего.

Перед зеркалом стояло множество разных баночек, сундучков и флакончиков. Чень Юй долго разглядывала их, но ничего необычного не увидела. В них были косметика, духи, краска, белила, какие-то крема, мази. В деревянных и металлических шкатулочках хранились изысканные серьги, кольца, заколки и другие дорогие украшения.

Чень Юй задержалась, разглядывая и трогая чужие богатства. У неё самой было много украшений, которые ей подарил господин Фэн, но… Видимо, у бывших мужей Шень Сяо Ми вкус был получше, чем у нынешнего.

Чень Юй вернула красивые побрякушки на место и огляделась.

– «Где же ты прячешь свою метлу, ведьма?» [прим. автора: знаю, тема чисто европейская, но мне так хотелось это вписать]

Взгляд женщины задержался на кровати.

– Ха! – Чень Юй подбежала к кровати, одёрнула полупрозрачную штору, скрывающую ложе, и принялась ощупывать одеяла на предмет… чего-то. Чего-то такого… В общем, чего-то, чего тут быть не должно. Женщина повертела подушки, постучала по дереву кровати, ещё раз осмотрела всё и, в конце концов, расстроенно села.

– Ничего…

Чень Юй устало закрыла лицо руками. Ей пора было уходить. Бледная поганка скоро вернётся, и она не должна застукать Чень Юй в таком виде.

– А? – наложница удивлённо принюхалась к своим ладоням. Пока она вытряхивала жизнь из одеял и подушек, запах чужих духов осел на её руках. И этот запах не был ей знаком. Как пахнет чертовка Шень, женщина хорошо помнила, как воняет господин Фэн – тоже.

Чень Юй бросила взгляд на кровать и, недолго думая, уткнулась лицом в подушку. Здесь определённо пахло телом, духами Сяо Ми и ещё какими-то духами.

– «Может, новые? А может, и нет».

Из окна донеслось весёлое «Как погуляли, госпожа Фэн?» от помощника У.

– «Я должна проверить догадку! Что, если мне повезёт?!» – Чень Юй подорвалась с места и выглянула в коридор. Там пока никого не было. Женщина подбежала к зеркалу и схватила четыре флакона с духами и пять баночек с кремами и мазями, которые имели запах, а затем побежала в свою комнату.

Оказавшись в одиночестве и убедившись, что никто не подслушивает и не подсматривает, Чень Юй расставила перед собой флакончики и баночки.

– Приступим, – кивнула женщина и открыла первый флакон с духами. Приятный цветочный аромат, лёгкий и сладковатый. Второй – более освежающий, чуть горьковатый. Третий – без запаха. – А? – Чень Юй удивлённо повертела в руках флакон, взболтала и вылила себе на руку немного жидкости. Запаха по-прежнему не было. – Может, это лекарство какое? Или для волос? – Чень Юй встряхнула рукой, и капли жидкости без запаха упали на пол. В четвёртом флаконе были духи со сложным, но мягким и ненавязчивым ароматом, глубоким – ими чаще всего и пользовалась Шень Сяо Ми, и этот запах был хорошо знаком Чень.

В трёх баночках оказались крема с очень нежным, но едва заметным травяным ароматом. В четвёртой баночке был крем с персиковым ароматом. Пятую баночку Чень Юй даже открывать не стала. Травяной запах хоть и не был неприятным, но был столь резким и сильным, что рядом с баночкой тяжело было дышать. На крышке была аккуратная надпись «Для глаз».

Чень Юй спрятала награбленное найденное глубоко в шкаф.

– «Я же говорила – потаскуха», – усмехнулась женщина. – «Тот запах был слишком другим. Слишком. Слишком мужским. Раз это не что-то из коллекции дохлячки Шень, значит, это что-то извне», – взбудораженная своим открытием Чень Юй носилась по комнате. – «Интересно, кто же это? И знает ли ещё кто-то кроме меня?»

В следующую ночь, когда господина Фэна не было в доме, Чень Юй вышла на охоту. Её зоркий глаз не упускал из виду ни одной детали, ни одной странной пылинки. Она кралась по безлюдному коридору в темноте словно кошка.

Подобравшись к комнате Шень, она прикрыла рот рукой, чтобы даже её дыхание было бесшумным. Женщина превратилась в сам слух и прижалась лицом к щели между стеной и дверью.

Сквозь тонкую вертикальную полоску из комнаты в коридор еле-еле пробирался тусклый свет. Больше ничего видно не было.

С другой стороны беседовали двое. Одна – Шень Сяо Ми, её тихий, нежный (скотский одним словом) голос Чень Юй узнала сразу. Второй – незнакомый, явно мужской, приятный на слух. О чём они говорили, разобрать было сложно. Да это женщине было и ни к чему. Замужняя женщина и мужчина (который этой замужней женщине совсем-совсем не муж)!

– «Что может быть прекраснее?! Разве что, если господин Фэн об этом поскорее узнает!»

По ту сторону двери послышалось шуршание одежды и поцелуи. Кто-то босиком направился в сторону Чень Юй.

– «Так, это не хорошо».

Женщина на цыпочках забежала за шторы из нитей с бусинами, делящие коридоры на части, и припала к полу. Дверь приоткрылась, и полуодетый незнакомец обвёл изучающим взглядом коридор, не зная, что прямо сейчас кое-кто обводит изучающим взглядом его самого. Чень Юй была в тёмном платье, а чёрные распущенные волосы закрывали оголённые участки белой кожи, она не шевелилась и почти не дышала. Удачное положение помогло ей, и незнакомец, ничего не заметив, закрыл за собой дверь.

Чень Юй быстро поднялась на ноги и направилась на кухню. Такие приключения нужно заесть. Не дойдя до своей цели, она остановилась и всё же решила рассказать об увиденном новым, странным, красивым (подозрительным одним словом) охранникам. Ведь если не поздно, то они ещё успеют задержать незнакомца, и тогда доказательство предательства Шень будет совершенно неопровержимым. Однако тех двоих на месте не оказалось.

Голодная, но по-прежнему воодушевлённая предстоящим конфликтом Чень Юй отправилась праздновать свой триумф.

К утру, так и не уснув, она вышла на веранду, где, наконец, смогла поговорить с помощниками У и Баем.

Глава 15

С тех пор, как помощники Бай и У наткнулись в саду дома Фэн на Синь Юэ, прошло больше месяца.

А-Сянь вернулся в город через четыре дня после того, как отправился на поиски чиновника Ло. Как оказалось, Синь Юэ не поехал путешествовать вместе с чиновником дальше, а попросил разрешения остаться. Сейчас он жил на деньги, выделенные ему перед поездкой и подыскивал себе постоянную работу в городе госпожи Фэн. Это, конечно, лишь увеличивало и без того большое количество вопросов, которые Гон Пин хотел бы задать Синь Юэ. Он и задавал, но изворотливый и безразличный ко всем жизненным невзгодам молодой человек находил причину для всех своих поступков.

«Природа тут хорошая». «По зову сердца». «Местный петух клюнул меня в пятку, и я понял – это знак свыше».

Гон Пин понимал, что это звучит как бред да и является бредом, но адекватных ответов из Синь Юэ было не выбить. При малейшем намёке помощников применить к парню развивающие искренность и честность пытки у Синь Юэ случался лишь приступ безудержного вдохновения, и тот, будучи испуганным, принимался нести полнейшую чушь, которая была даже нелепее, чем прежде.

Ещё больше вопросов возникло после рассказа Чень Юй о силуэте некоего мужчины в комнате госпожи Фэн. Силуэт полностью совпадал с описанием, которое дали госпожа Фэн и её верная служанка Гон Пину ещё в самом начале расследования.

Когда Чень Юй попросили взглянуть на подозреваемого и сказать, похож ли он на человека из комнаты госпожи Фэн, она дала неоднозначный ответ:

– Тц, ох, о-о-ох! – женщина, томно вздыхая, ходила вокруг молодого человека и оценивающе щурилась. – Вот даже и не понять. Вроде похож… А вроде и не похож… Тц! Разденься, мальчик.

Синь Юэ в миг порозовел. Гон Пин покашлял в кулак:

– Госпожа Чень, соблюдайте приличия.

– Попроси я вас, уверена, вы бы так не сопротивлялись, – самодовольно фыркнула женщина, на что Гон Пин лишь скептически приподнял брови. – Я прошу, потому что у человека, силуэт которого я видела, было обнажено туловище. Я же не требую от мальчика, чтобы он разделся до гола. Пусть снимет верх и всё.

Гон Пин дал отмашку, и Синь Юэ, закатывая глаза и краснея, стянул с себя одежду. Чень Юй подошла ближе и вперилась в молодое и красивое тело изучающим взглядом.

– Тц, ой, ох…

– Похож?

– Да вроде и похож… А вроде и не похож… Вы его не раскормили за ночь? Силуэт был, кажется, постройнее.

– Ваш вердикт?

– Не знаю, – честно ответила Чень Юй.

– Прекрасно! – пытаясь скрыть раздражение улыбкой, воскликнул Гон Пин.

Гон Пин запретил Чень Юй рассказывать подробности прошедшей ночи кому-либо, в особенности господину Фэну. Однако могла ли женщина молчать о секрете своей соперницы, тем более что та рискованная ночная вылазка имела целью найти компромат на Шень Сяо Ми и с его помощью выставить её в худшем свете в глазах господина Фэна? Что за тупой неумный вопрос?! Конечно, нет!

Не прошло и двух часов с момента, когда наложница приложила руку к груди со словами: «Господин Гон, даю вам честное слово Чень», – как уже весь дом Фэн знал о страшном распутстве молодой госпожи, которая еженощно утаскивала в свою грязную постель сразу по три добрых молодца.

При всём при этом Чень Юй не рассказывала о Синь Юэ. О неупоминании молодого человека они с Гон Пином тоже договаривались, однако не выдала она его по другой причине: его личность портила версию о незнакомцах, что сменяли друг друга группами по трое каждую ночь.

Чень Юй всё ждала момента поскорее поведать чужие тайны господину Фэну, ведь в конце концов судьбу «шалавы Сяо Ми» предстояло решить именно ему. К несчастью главной наложницы, хозяин дома пребывал в великом запое где-то на окраине города, нисколько не заботясь ни о своей безопасности, ни о том, что творится в его поместье.

После невнятных показаний ненадёжной женщины Гон Пин отпустил Синь Юэ с правом видеться с госпожой Фэн. Он сильно сомневался в причастности парня к убийствам, догадывался, что тот, однако, многое знает.

А-Сянь после своего возвращения был приставлен охранником к госпоже Фэн. Бай и У остались приглядывать за безответственным господином Фэном.

После скандала, устроенного Чень Юй, измождённой Фэн Сяо Ми стало плохо. Слуга с письмом постучался в дверь Гон Пина рано утром. В письме А-Сянь сообщал, что у госпожи разболелась голова, а позже пошла кровь из глаз. Гон Пин быстро собрался и помчался в дом Фэн, предполагая самое страшное: «Неужели убийца решил покончить с девушкой? Моя версия оказалась неверна? Что если я допустил ошибку, разрешив Синь Юэ видеться с госпожой Фэн?»

Прибыв на место, он облегчённо выдохнул. Старшая служанка Чу-Чу объяснила, что плохое самочувствие госпожи – лишь вызванный сильным стрессом приступ болезни, которая преследует Сяо Ми с самого детства. Чу-Чу уже послала за её лечащим врачом, и тот должен прибыть максимум через двое суток.

И действительно.

Спустя два дня Гон Пин смог познакомиться с доктором Се Ци. Это был очень спокойный и добрый человек, который заботился о больной Сяо Ми даже больше, чем требовала его профессия. Врач был весьма короток, хотя и учтив, отвечая на вопросы Гон Пина, и надолго никогда не покидал пациентку.

Внешность лекаря показалась Гон Пину очень необычной, даже экзотичной: мужчина не выглядел как типичный житель этих земель, что-то было в нём от южан. Гон Пин полагал, что этот человек, весьма вероятно, был родом из далека.

– А-Сянь, я думаю, нам с тобой следует узнать побольше об этом человеке…

– Да, господин.

– Побольше – значит, ты едешь в родной город госпожи Шень и спрашиваешь у всех подряд, кто такой этот доктор Се Ци и откуда он взялся.

– Я понял, господин.

– Пока не узнаешь о нём что-то страшное, не возвращайся. Но и больше недели не задерживайся. Понял меня?

– Понял…

Состояние госпожи Фэн медленно приходило в норму. Бледная и обессиленная, девушка всё же ровнее дышала, а кровь не текла в прежних объёмах. Чу-Чу, Синь Юэ и Се Ци находились в комнате больной круглосуточно. Гон Пин захаживал время от времени, чтобы узнать о самочувствии девушки. Однажды даже к Сяо Ми наведался господин Фэн и, неловко потоптавшись на месте, пожелал жене скорее выздоравливать.

А-Сянь прискакал спустя шесть дней с выпученными глазами и страшной одышкой.

– Что? – поинтересовался Гон Пин.

– Воды!

– А о Се Ци ты что-нибудь узнал?

– Во-во-воды!

– Хорошо-хорошо, держи, – Гон Пин протянул всё ещё восседающему на коне помощнику флягу. – Вот так, вот так, пей. А пока пьёшь, формулируй мысль. Что узнал? А? Так, хватит тебе! – Гон Пин отобрал флягу и хлопнул по ноге парня.

А-Сянь перевёл дух и заговорил:

– Мой господин… Ух… Во… Во-первых…

– Да?..

– Во-первых, ваша жестокость и бесчеловечность, уж простите, совсем уже ни в какие ворота! Как вы можете отбирать флягу у человека, который скакал на лошади день и ночь?!.

– Про свою жестокость и бесчеловечность я и так знаю. Лучше расскажи мне про бесчеловечность доктора. Ты же узнал о нём нечто страшное, раз вернулся через шесть дней, а не через семь?

– Во-вторых… – продолжил спокойнее А-Сянь, – господин Се имеет весьма неплохую репутацию в родном городе госпожи Фэн и в близлежащих городах тоже. Пройдясь по домам его знакомых, я ухватился за несколько интересных слухов, цепочка из которых привела меня в одну отдалённую деревню. Местные жители рассказали мне, что господин Се, или же «уважаемый знаток трав Се», когда-то обучал их приготовлению лекарств. Он жил там долгое время. Но родился далеко, очень далеко на юге и многие знания о травах принёс именно оттуда. Его знания о ядах и о строении человеческого тела были поразительно глубокими. По рассказам местных, во время конфликта с соседней деревней, когда наступил сильный голод и шла борьба за пропитание, «уважаемый знаток трав Се» изготавливал смеси и яды, которые всегда идеально… м-м-м… избавляли жителей деревни от конкурентов. Один яд, самый мощный и опасный, по своему действию очень похож на яд…

– Гу.

– Да. Яд Гу. Господин, вы полагаете?..

– А-Сянь, если ты говорил со знакомыми господина Се Ци, то, наверное, осведомлён, что он знает госпожу Фэн с самого детства.

– И относится к ней, как к родной дочери.

– А ещё он идеально подходит под описание «Господина Подозреваемого».

– В таком случае не вижу смысла стоять тут и ждать, пока кара небес настигнет его. Настигнем его вместе, господин!

– А-Сянь, бери верёвку, а я напишу, в чём же этот тёмный человек обвиняется. Похоже, моё чутьё не подвело меня.

– Да, господин!

В комнате Фэн Сяо Ми было тихо. Девушка спала. Её верная помощница сидела рядом с кроватью, охраняя сон хозяйки. Синь Юэ молча обедал.

Гон Пин распахнул дверь с ледяным спокойствием. Он осмотрел помещение, и его взгляд с уверенного сменился на озадаченный.

– А где доктор Се?!

Госпожа Фэн сонно поморщилась. Чу-Чу подошла к Гон Пину и недовольно спросила:

– Зачем же так громко? Вы потревожили сон госпожи. Что случилось?

– Простите, но… – Гон Пин смутился и продолжил тише, – дело в том, что нам очень нужен господин Се, – А-Сянь с верёвкой в руках кивнул, – очень.

– Боюсь, что вы немного опоздали, господа. Уважаемый доктор Се утром отбыл к себе домой.

– Уже?

– Госпоже полегчало. Доктор оставил нам инструкции и лекарства. Дальше мы сами справимся.

– Благодарю вас, Чу-Чу, – Гон Пин улыбнулся на прощание и так громко хлопнул дверью, что Синь Юэ подавился рисом.

– Господин, нужно бежать за ним!

– Хорошо, тогда ты побежишь, а я на лошади поеду. Сначала предупредим Бая и У, они позаботятся о безопасности господина и госпожи Фэн. И надо будет ещё предупредить Синь Юэ, чтоб перед господином Фэном не отсвечивал.

Глава 16

Сердце господина Фэна было преисполнено тревоги. Он шатался по поместью, не зная, чем себя успокоить. Гон Пин отправился в родной город Сяо Ми несколько часов назад. Предчувствие было до боли страшным. Господин Фэн надеялся, что доктора уже схватили, потому что чем больше раскручивалось это странное дело, тем более нервным становился он сам.

Главный вход в дом охраняли помощники Бай и У, все остальные двери и даже окна были заперты по приказу господина Фэна. Слуги, ощущая напряжение и испуг хозяина, прониклись теми же чувствами и попрятались по своим комнатам. Никто не хотел отсвечивать – все боялись, а чего именно – непонятно.

И без того тёмное небо заволокли тучи, не разглядеть ни одной звезды. Господин Фэн словно призрак бродил кругами по дому со свечой в руке. Он хотел спать, но боялся оставаться один в своей комнате.

Наконец, не в силах больше терпеть эту скребущуюся кошку на груди он подошёл к комнате жены и прислушался.

– «Наверное, она уже спит», – подумал мужчина и тихонько приоткрыл дверь. Он наделся, что сможет прилечь рядом с ней и немного успокоиться. Да и вряд ли его убьют, пока он будет рядом с Сяо Ми, ведь человек, заботящийся о ней, не позволит девушке лицезреть нечто ужасное.

Господин Фэн пригляделся, пытаясь рассмотреть хоть что-то в темноте покоев жены. Сяо Ми не спала. Она стояла перед зеркалом с закрытыми глазами и наносила на веки лечебную мазь. Её мягкие губы были бледными и плотно сжатыми – ей было больно. Господин Фэн замер, смотря на эти муки, что портили прекрасное лицо Сяо Ми. Девушка едва заметно вздрагивала и почти неслышно постанывала, когда по глазам проходила очередная волна боли. Её руки были все в мази, которая под острым углом предплечий стекала вниз, пачкая рукава ночных одежд. Вероятно, Сяо Ми уже ложилась спать, когда глаза начали болеть. Одной рукой она осторожно развязала пояс, поддела зубами левый край халата и отвела его на левое плечо, проделала то же самое с правым краем, а затем резко привстала на носочки, как бы подпрыгнув. Одежды упали вниз, обнажив белое тело. Господин Фэн, не моргая, смотрел в зеркало, смотрел так, будто от этого зависела его жизнь…

– Когда же доктор вернётся? – спросил А-Сянь, что-то торопливо записывая в блокноте, хотя женщина, встретившая их в доме Се Ци, ничего ещё не успела сказать.

– Ох, господин, не знаю. Но я обязательно сообщу доктору, что вы искали его. А, собственно, по какому поводу вы хотели видеть доктора? Может быть, я могу вам помочь? – женщина внимательно осмотрела визитёров, вероятно, полагая, что они искали доктора в связи с тем, что кто-то плохо себя чувствует.

Гон Пин и А-Сянь переглянулись.

– Госпожа, мы по поводу Шень Сяо Ми.

– А? – женщина подняла взгляд вверх, пытаясь припомнить, почему ей знакомо это имя, – а-а-а! Конечно, Сяо Ми! Маленький ребёночек. То есть сейчас уже не маленький ребёночек, – посмеялась помощница доктора.

– Возможно, вы знаете, что у Сяо Ми проблемы. Может быть, доктор Се что-то говорил вам об этом?

– О-о, у Сяо Ми проблемы с глазами. Очень большие проблемы с глазами. Уж я-то это знаю. Все эти годы по указанию доктора я готовила мазь, которую он отправлял Сяо Ми. Признаться, я иногда чувствую вину, – грустно сказала женщина.

– Почему? – удивился Гон Пин.

– Дело в том, что я принимала роды у тогда ещё хозяйки дома ныне покойного господина Шень. Роды были очень тяжёлыми. И хотя я сделала всё от себя зависящее и доктор Се уверял меня, что причина болезни не в якобы повреждении ребёночка во время родов, я всё равно чувствую некоторую вину за страдания Сяо Ми. Ничего не могу с собой поделать. Мне так жаль, так жаль…

– Госпожа, не стоит корить себя без причины, – Гон Пин положил руку на плечо помощницы доктора, пытаясь успокоить совсем погрустневшую собеседницу, – зато посмотрите, какая красивая, умная, приятная девушка выросла!

– А?

– Что?

– Вы сказали…

– Говорю: госпожа, не стоит корить себя без причины.

– Зато посмотрите…?

– Зато посмотрите, какая красивая, умная, э-э… что там… просто очаровательная девушка выросла!

– … Господин, – медленно протянула женщина, с подозрением глядя на следователя, – родился мальчик.

В отражении господин Фэн увидел тонкую фигуру, что была облачена лишь в широкие белые штаны. Длинные чёрные волосы струились по узким плечам, острым лопаткам и плоской груди, которую невозможно было спутать с женской. Теперь господин Фэн, наконец, увидел то, что хотел увидеть так давно. Не так он себе это представлял. Предплечья Сяо Ми были не необычайно сильны, они были мужскими. Острые скулы были не удивительной природной особенностью лица Сяо Ми, это были мужские острые скулы. Вся эта очаровательная угловатость фигуры была таковой не из-за особенностей наследственности, а по той простой причине, что принадлежала мужчине!

Рот господина Фэна то открывался, то закрывался, не в силах не то, что произнести хоть слово, а хотя бы сделать вдох. У господина Фэна порой сводило дыхание при виде жены, но не до такой степени. А жены ли?

– Т-ты-ты! – прошептал мужчина.

Глаза «незнакомца» в зеркале широко распахнулись и вперились прямо в вопящую душу господина Фэна. Отражение было неподвижно, хотя сама Сяо Ми, вернее, сам Сяо Ми был напряжён до предела. Он пристально наблюдал за поведением мужа. А мужа ли?

– Ублюдок! – выплюнул шокированный и разгневанный господин Фэн, на которого медленно, но верно и шквалом обрушивалось понимание того, что вообще творится в его жизни и в его доме. Жаль, к господину Фэну никак не могло пробиться осознание, в каких ситуациях стоит выбрасывать своё мнение в мир, а в каких лучше смиренно молчать.

Сяо Ми резко обернулся к почти лежащему от переполняемых голову открытий чиновнику и взял в руки первое, что попалось. Этим первым оказалась небольшая шкатулка из тёмного дерева. Шень в два шага преодолел расстояние до господина Фэна и попытался ударить того шкатулкой по голове, но господин Фэн неожиданно ловко перекатился за дверь, и удар пришёлся по касательной по колену.

Чиновник быстро потянул на себя дверь, почти открыв её, а затем оттолкнул, ударяя Сяо Ми по голове. Парень согнулся и закрыл руками глаза. Те снова пронзила боль, на этот раз гораздо более сильная. Из раны на виске выступила кровь. Сяо Ми застонал.

– Выродок! Тварь! Чтоб тебя! – закричал господин Фэн и, пользуясь заминкой пострадавшего, вскочил на ноги и побежал как можно дальше от злосчастной комнаты. Он сметал всё на своём пути. Какая-то маленькая табуретка чуть не стала его погибелью, когда он споткнулся о неё. Похожие на дождь длинные красные нити с красивыми камушками на них, что делили коридоры в доме Фэн на части, зацепились за одежды господина Фэна и оторвались.

Чиновник обернулся, смотря, не бежит ли за ним парень.

Сяо Ми, пошатываясь, поднялся на ноги и вышел из комнаты. Прекрасное лицо прорезали две тонкие алые линии – глаза кровоточили.

А-Сянь выронил блокнот.

– Что? – поражённо спросил Гон Пин, не веря в услышанное.

– Родился мальчик, – повторила женщина, не понимая, что происходит, точно так же, как и все здесь присутствующие, – мальчик. Малыш Шень Сяо Ми. Сын госпожи и господина Шень.

– Вы… Простите, – выдавил из себя Гон Пин, намереваясь задать глупый вопрос, хоть сам их на дух не переносил, – вы уверены?

– В чём?

– В том, что родился мальчик! – выкрикнул перевозбуждённый А-Сянь.

– Молодой человек, – укоризненно начала женщина, – я принимала роды, я в буквальном смысле его наружу вытащила, я его мыла и я же передала его матери. Я совершенно, абсолютно уверена, что держала на руках, на своих собственных руках именно мальчика. Красивого, милого мальчика. С нежной кожей, белым личиком, коротенькими чёрными волосами и родинкой под губой.

А-Сянь взволнованно посмотрел на начальника. Гон Пин покачал головой и положил отяжелевшую руку на плечо помощника:

– Быстро, быстро, – тихо сказал Гон Пин, развернувшись к А-Сяню, но продолжая неверующе смотреть в пустоту.

– Быстро что?! – воскликнул А-Сянь, продолжая с раздражением реагировать на всё подряд.

– Быстро возвращаемся в дом Фэн!!!

Пошатывающееся тело Сяо Ми было похоже на неупокоенную душу погибшего не своей смертью, словно призрак, ищущий того, кто оторвал его от этого света. Глаза Шень были закрыты. Видимо, он боялся боли, которая обязательно охватит его, если он их откроет. Парень слышал, куда побежал его «муж», и, спотыкаясь о разбросанные вещи, быстро шёл в том же направлении. Поскольку он ничего не видел, ему приходилось руками ощупывать то, что было вокруг него.

Та часть дома, где жили слуги, была слишком далека от покоев хозяев Фэн. И даже помощника, который чуть ли не круглосуточно находился рядом с господином, господин Фэн послал куда подальше, чтобы «не нервировал».

Чиновник тяжело дышал. Он пробежал совсем не много, но страх сжимал его сердце и высасывал из него кислород. В голове господина Фэна, словно фейерверки, взрывались воспоминания о том, что рассказывал ему Гон Пин: высокий, худой, сильный мужчина с короткими пальцами и массивными коленями. Они думали, это доктор! Но! Высокий, худой, сильный мужчина с короткими пальцами и массивными коленями – это мог быть и Шень Сяо Ми!

– «Да что «мог быть»?! – думал господин Фэн. – Наверняка, это он и есть! Если он был готов, не раздумывая и не пытаясь объясниться, убить меня, то что бы ему помешало убить других своих мужей?!»

Шагов Шень не было слышно, но господина Фэна это нисколько не успокаивало. Его «жена» всегда ходила бесшумно. Она всегда была словно призрак.

– «Призрак? А ведь и верно. Сяо Ми можно назвать призраком. Он был тем человеком, которого никогда на этом свете не было. Был той женщиной, которую все знали, все обожали, но которой никогда не существовало».

Коридор закончился, и господин Фэн оказался в большом зале, в котором он всегда встречал гостей. У него уже не было сил бежать, поэтому он решил попытаться спрятаться.

Зал подпирали шесть массивных колонн: три в одном ряду и три – в другом. Между колоннами и за ними стояли столы, за которыми могли расположиться многочисленные гости. Днём это помещение освещалось благодаря большим окнам, через которые в зал попадал свет и которые находились позади столов. Сейчас был вечер, поэтому шторы были задёрнуты.

Между рядами колонн оставалось свободное пространство. Оно имело вытянутую форму. На одном его конце был коридор, из которого выбежал господин Фэн, на другом – коридор, который вёл к выходу из дома. Бегать по безлюдной, пустой улице в кромешной темноте чиновнику было бы затруднительно. Во-первых, ему было затруднительно бегать, не только потому что господин Фэн устал, но и потому что колено, пострадавшее от удара шкатулкой, болезненно ныло. Во-вторых, господин Фэн страдал куриной слепотой. Сяо Ми был моложе и свежее мужа, поэтому ему ничего не стоило догнать чиновника. И пусть у него болели глаза, слух Шень был очень хорош.

Господин Фэн оглядел помещение и, громко топая, побежал по коридору. Добежав до конца коридора, он остановился и на цыпочках прокрался к самому дальнему ряду столов. Он отдёрнул тяжёлую штору, что почти сливалась с его одеждами, и спрятался за ней.

Мужчина пытался успокоить своё дыхание, чтобы не издавать громких звуков.

– «О небеса! Что за день! Почему именно я? Почему это случилось именно со мной? Что я такого сделал? Чем заслужил такую кару? – дыхание господина Фэна практически успокоилось, но сердце билось так сильно, что, казалось, било чиновника изнутри. – Неужели у жизни рядом с самой прекрасной женщиной империи, тьфу, самой прекрасной неженщиной империи настолько высокая цена? Ну, почему, почему эта тварь такая красивая?»

Поглощённое животным страхом сознание господина Фэна подбрасывало хозяину картины того, как Шень отдёргивает шторы, за которыми прячется мужчина, а потом… А что потом, господин Фэн боялся представлять. Ему вспомнились трупы, которые выкопал Гон Пин. Перед глазами стояли жуткие травмы господина Луана.

– «Гон Пин, ты ловишь не того, ты занимаешься не тем! Вернись сюда и спаси меня! И где чёрт носит этих телохранителей?!»

Господин Фэн вспомнил, что отправил их стеречь главные ворота, и мысленно дал себе леща.

В слабоосвещённый зал кто-то вошёл. Господин Фэн знал кто. Человек, за спиной которого горели свечи, отбрасывал тень, высокую, худую тень. Она была длинной, поэтому, словно чёрное полотно, накрывала собой часть пола, стола и штор, за которыми прятался господин Фэн. Мужчина чувствовал, как дрожат его плечи. Складывалось впечатление, будто Шень стоит не где-то там, в другом конце зала, а прямо за шторой.