Текст книги "Бойцы спецподразделений (СИ)"

Автор книги: Renee

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– И это говорит мне недобитый неудачник, с дырой вместо лица. – Удар ногой в ответ был страшным, но сознание удалось не потерять.

– Отпусти Хадора, я выполнил условия.

– А ты наивный. С чего мне его отпускать? Теперь у меня есть два военных преступника, за поимку которых обещана награда. Так что… Это что такое? – Тишину разрезал зуммер коммуникатора. Я усмехнулся и поднялся на ноги. Перед глазами все плыло, но это было уже неважным.

– Это значит, что время вышло. Игра окончена, и ты проиграл.

С тихим шорохом пуля срезала одного из громил. Другие уже не успели вытащить убранное, когда они начали избивать меня, оружие. Ребята, под предводительством Рея быстро окружили их, заставляя без лишних церемоний лечь на землю и заложить руки за голову. Я, улыбаясь, подошел к Заккари, который сразу как будто стал ниже ростом и заметно бледнее. Тот попятился назад, поднося рацию к лицу.

– Не подходи! Я отдам приказ, и его убьют! Мэт! Мэт, черт возьми! Отвечай!

– Я боюсь, он очень занят. – Послышался из рации веселый голос. – Но, может, ты хочешь поговорить со мной?

– Что происходит? – На незадачливого вершителя правосудия было жалко смотреть. Я подошел вплотную и забрал у него рацию.

– Ты в порядке?

– Да, командир.

– Отправляйся с Миком и его группой. Я немного задержусь.

– Понял. Тейн… не переусердствуй.

Я усмехнулся и перекинул рацию одному из бойцов. Они уже повязали охранников и ждали моих распоряжений.

– Этих, – я кивнул в сторону пленных, – отвезти подальше и убрать. Так, чтобы не нашли. Их транспорт тоже. Потом возвращаетесь на базу.

– А с этим что?

-Им я займусь сам. Рей, заводи машину. Прокатим господина проверяющего. Что ты там собирался мне прислать, Заккари? Фотографии?

***

Ребро, похоже, было-таки сломано. Хадор тоже выглядел неважно, но мужественно пытался пристроить мою голову у себя на груди, хотя было видно, что это причиняет ему неудобства. Вздохнув, я с сожалением перекатился на спину, морщась и тихо ругаясь.

– Что ты говоришь? – За сигаретами пришлось тянуться и я, отвлекшись, пропустил вопрос Хадора.

– Я спросил, как вы нашли меня.

– Это было просто. Наш приятель явно выбрал категорию противников не по зубам. Как только мы начали поиски, я разместил группы быстрого реагирования повсюду. Как только он позвонил, мы отследили сигнал, и путь до места, где держали тебя, занял гораздо меньше времени, чем он думал. Ребята видели эвакуацию, отследили новую базу и ждали моего сигнала. Трогать осиное гнездо раньше времени было рискованно – я хотел навсегда обезопасить нас от этой проблемы, поэтому мы спокойно дождались часа встречи и, после того как он поверил в успех и расслабился – приступили к операции. Все просто.

– Слава богам. Я так боялся, что ты примешь его условия.

-Я бы никогда этого не сделал. В любом случае, он бы не отпустил тебя. Не имело значения, сдамся я или нет. Кроме того, вытащить оттуда тебя и остаться при этом в живых стало делом принципа.

– Это так трогательно. Я сейчас расплачусь от умиления.

– Рискни. И к неделе гауптвахты в наказание за то, что так бездарно позволил себя поймать, я добавлю еще одну.

– Но у нас нет гауптвахты…

-Теперь есть. Для тебя – в моей комнате.

-А ты выдержишь?

                                                 Настоящее

Утро начинается с легких покусываний, терзающих мою шею и заставляющих удовольствие приятной дрожью раскатиться по всему телу. Меня мягко переворачивают на спину, и чужие пальцы невесомыми касаниями откидывают с моего лица пряди волос, чтобы было удобнее целовать прикрытые веки. Я улыбаюсь, не открывая глаз, еще до конца не проснувшись, и поднимаю руки вверх, на ощупь нашаривая его плечи и притягивая к себе для поцелуя. Теплые губы мягки и податливы, отвечая мне легкими касаниями, дразнящими и раззадоривающими.

Открывать глаза не хочется. Так я полностью могу сосредоточиться на тех ощущениях, что волнами расходятся по моему телу, заставляя его гореть и плавиться под умелыми и чуткими пальцами. Он целует меня, уже почти не отрываясь, жадно, как в последний раз, и в то же время очень нежно – так, как умеет только он один. Связь с реальным миром ослабевает, и я полностью расслабляюсь, доверяясь ему целиком, без колебаний, когда он переворачивает меня обратно на живот и накрывает своим телом…

Открывать глаза не хочется, но противный писк коммуникатора вырывает нас из приятной и расслабленной дремоты. Мне лень даже протянуть руку, но Хадор подскакивает как ужаленный.

– Я же опаздываю! – Я с недоумением смотрю на него. – В прошлый раз мы чуть не влипли из-за не слаженности действий. Каждый пляшет, кто во что горазд, никакой синхронизации. Поэтому, было решено погонять некоторых ребят на отработку командных действий, ну по твоей системе. Иначе однажды это плохо кончится.

Он наклоняется, чтобы поцеловать меня и я, разозлившись из-за этого бегства, пытаюсь притянуть его обратно и опрокинуть на кровать. Он смеется и упирается руками мне в плечи, отрицательно качая головой.

– Мне пора. Да и тебе тоже. Ты помнишь, что у тебя с утра встреча?

-Черт! – Он улыбается и, схватив куртку в руки, направляется к выходу. Подушка впечатывается в закрывшуюся за ним дверь, и из-за нее доносится заливистый хохот. Вздохнув, я направился в душ, потому что в отличие от него, которому все равно потеть на полигоне, мне надо было выглядеть прилично. И замер, подойдя к зеркалу и увидев свои волосы.

– Убью, гада. И как теперь все это расплетать?

***

–Ты это специально, да? – На следующее утро он лихорадочно ощупывает всклоченную голову.

-Нет, – я старательно прячу улыбку, – я совершенно случайно завязал тебе пятьдесят один бантик. Сам виноват, нечего спать, как бревно.

– Кто бы говорил, – огрызается он, выпутывая из шевелюры очередной кусок атласа. – Командир, но хоть ленту ты мог взять не розовую?

– А блондинкам идет розовый, – и я едва успеваю увернуться от запущенной в меня подушки. Один – один, по всем категориям. Еще недавно подобное ребячество было для нас роскошью, недоступной и опасной. Поэтому сейчас я искренне наслаждаюсь этими непривычными до сих пор ощущениями, расслабляющими, вселяющими уверенность, умиротворенность…

– Чертов звонок! Эй, ты куда?

– Прости. Меня ждет Рей, мы договорились с утра съездить на стадион, там, где завтра выступает наш «мистер очень важная шишка». – Последнюю фразу он произносит, старательно подражая голосу заносчивого политика – последнего клиента, и против воли я улыбаюсь, хотя и очень зол.

– Ты каждое утро будешь так срываться? Ты хоть знаешь сколько времени?

– Я знаю, что еще очень рано, но потом там может быть слишком много лишнего народу, а нам надо еще раз все осмотреть.

Когда за ним закрывается дверь, я откидываюсь обратно на подушку и закрываю глаза. У меня есть еще час, но спать не хочется, да и настроение испорченно вконец. Я, как никто другой, должен был бы понимать, что суть Хадора – вечное движение. Энергия, бившая в нем через край, никогда не позволяла ему сидеть долго на месте. Поэтому он до сих пор сам участвовал практически во всех мало-мальски интересных миссиях, сам проводил тренировки, инструктажи – фактически все, от чего давно отошел я, взяв на себя планирование, всю бюрократическую сторону и общение с клиентами. И если те, кто был с нами с самого начала, еще помнили меня, как боевого командира, то новички – лишь знали по рассказам, многое из услышанного списывая на преувеличение. Их реальным командиром и непререкаемым авторитетом был Хадор, который был ближе, понятнее и проводил с ними много времени. Слишком много времени, на мой взгляд.

Два месяца назад, после похищения Хадора, я возобновил все свои тренировки, поняв, как безответственно к этому относился. Не желая отвечать на лишние вопросы, я делал это в тайне, благо свободного времени у меня стало хоть отбавляй – в связи с загруженностью Хадора. Пора возвращать все на круги своя.

***

– Ты хочешь в этом участвовать? Но тут не требуется ничего особенного. Обеспечение порядка во время выступления, транспортировка до стадиона и обратно. И то, все это перестраховка в основном. Плюс у него собственная охрана, и это, пожалуй, главная проблема.

– Ты про тех неучей, под предводительством двухметровой гориллы? – Я вспоминаю начальника отдела безопасности нашего клиента. Заносчивый и не очень умный тип, явно недовольный нашим участием. Пожалуй, не все так просто, как кажется Хадору. – Тогда мне тем более стоит пойти с вами. По крайней мере, возьму на себя этих типов, чтобы не мешали вам работать.

– Хорошо. – Хадор соглашается легко, не споря больше. И добавляет с ехидной улыбкой:

– Я рад, что ты таки решил выйти из кабинета. – Кровь бросается в лицо, и я понимаю, как был прав, решив вернуться к полевой работе. Хотя бы отчасти. В голове бьется мысль, которую я усиленно гоню прочь, но она возвращается с настойчивостью дешевой публичной девки. Что, если интерес Хадора не сохранится к штабной крысе, которой я стал? Тот, кто привлек его, был убийцей, боевиком, его командиром. А что осталось теперь? Тогда, во время тренировочных боев, я ловил на себе его взгляд, полный любования и восхищения. Как давно это было. Надеюсь, я не опоздал с возвращением. Об отрицательном ответе на этот вопрос я предпочитаю не думать. Я просто не знаю, что делать, если это окажется так.

***

– Почему вы убрали тот щит с рекламой?

– Он слишком загораживал обзор. И мы не убрали его, а лишь переместили. – Я в пятый раз отвечаю на одни и те же вопросы. Гарольд, начальник службы безопасности нашего клиента, следует за мной по пятам, комментируя каждое действия, забрасывая кучей вопросов и высказывая свое мнение, которое меня нисколько не интересует. Я не слушаю его, автоматически отвечая на вопросы и концентрируясь на проверке выставленных постов и связи. Хадор молодец, все четко и правильно – просто смотреть завидно. Когда он всему этому научился? И у кого?

– У тебя. – Я оборачиваюсь на голос. Горилла замолкает на полуслове, вперив раздраженный взгляд в Хадора. Тот улыбается. – Я рад, что ты доволен, мне давно не удавалось показать тебе, как работают ребята. Я думаю, что и тебе и им это полезно. Ты хоть в курсе, как они тебя боготворят? Ты легенда семи морей, образец для подражания, между прочим.

Я смотрю на него недоуменно. Он смеется и, взглянув на коммуникатор, машет рукой кому-то и отходит в сторону. Легенда? Голос Гарольда возвращает меня на землю. Он бубнит что-то насчет щита, которого не будет видно в кадре, но я не слушаю его. Разозлившись, он хватает меня за руку, пытаясь привлечь мое внимание, и это служит последней каплей. Я не люблю чужих прикосновений, даже случайное касание становится неприятным, а уж такое…

– Послушайте меня внимательно, потому что повторять я не буду. – Я брезгливо стряхиваю с себя его руку, прихватив запястье так, что он морщится от боли. – Нас наняли потому, что ваш собственный босс не доверился вам. Стало быть, действия моих людей не обсуждаются. Когда мы закончим работу, разбирайтесь со своим начальством сами, а до тех пор – если мне не понравится еще хотя бы взгляд, хоть одно слово – вас выставят отсюда, силой – если потребуется.

Бугай сверкнул глазами, дернулся было что-то ответить, но, наткнувшись на мой холодный взгляд, передумал. Благоразумно. Я отвернулся и пошел за Хадором, уже скрывшимся из поля зрения, оставив Гарольда беситься в одиночестве.

***

Выступление началось по расписанию, все было спокойно. Я наблюдал за происходящим из-за импровизированных кулис, знакомого покалывания, всегда предупреждающего об опасности, не было, поэтому я спокойно разглядывал открывающийся передо мной вид на сцену и стадион. Хадор находился где-то среди толпы, остальные заняли свои посты. Из-за спины раздался тихий шорох, и я оглянулся. Быстрым шагом ко мне направлялся помощник Гарольда, выглядевший, не в пример начальнику, гораздо более компетентным и собранным.

– Там, в диспетчерской… лучше бы Вам глянуть самому. – Его встревоженный тон и закушенная губа, выдавали явное волнение и беспокойство. Черт, а я уже порадовался, что обойдемся без неприятностей. Кивнув, я последовал за ним.

В диспетчерской не было никого, кроме Гарольда, при виде которого у меня свело скулы. Не успел я удивиться по поводу отсутствия остальных, как дверь за моей спиной захлопнулась. А я еще отчитывал Хадора за безалаберность. Похоже, я превзошел все его глупости. Ох, и достанется же мне вечером, когда он все узнает. Гарольд осклабился в неприятной ухмылке. Он явно чувствовал себя хозяином положения. Еще бы, он раза в два тяжелее меня, крупнее, да еще и в курсе, что оружия у меня нет. Правда, он не догадывается, что оно мне и не нужно. Я оперся спиной на дверь, скрестив руки на груди и молча ожидая объяснений.

– Мне было очень интересно, правда ли те слухи, что ходят про тебя и твоего партнера. Но по тому, как он на тебя сегодня пялился, нетрудно догадаться, что так оно и есть. Ты спишь с ним, да? – Ухмылка стала еще противнее и масленее, а меня передернуло от подобной характеристики наших отношений. Я не сплю с ним… я люблю его. А это разные вещи.

– Ты заносчивый маленький выродок, вылезший из грязи. Легенда? Да кто ты вообще такой? Год назад вас здесь не было и в помине, а потом раз – и подмяли под себя все.

Правильно, он не знает, кто мы и откуда. Для него мы лишь очередные конкуренты, не более. Всего лишь охранная фирма, купившая лицензию и утащившая наиболее привлекательных клиентов. Интересно, видит ли он что-нибудь за моей довольно обманчивой внешностью? Очевидно нет, раз ведет себя так уверенно и нагло. Дурак.

– А ты красив, даже похож на женщину. Понятно, что он в тебе нашел. Этакий сладкий мальчик для секса. – Я старательно удерживал невозмутимое выражение лица, стараясь не улыбаться, а он продолжал, увлекаясь и заводясь. – Ты унизил меня, а я такое не прощаю и рассчитываю на компенсацию. Я думаю тебе не привыкать, так что будь хорошим мальчиком, если хочешь обойтись без травм – раздевайся сам, посмотрим, так ли ты хорош, как кажешься.

– Почему ты думаешь, что это сойдет тебе с рук? – Я вопросительно поднял бровь. Надо же, какой обидчивый попался, прямо как Заккари. И что я им всем сделал?

– Комната под видеонаблюдением. Ты же не захочешь, чтобы эти кассеты были достоянием общественности и, в первую очередь, твоих людей.

Кассеты. Это надо было запомнить. Приняв мое молчание за согласие, Гарольд, улыбаясь от уха до уха, начал расстегивать молнию на своей куртке. Времени было предостаточно, до конца выступления оставалось еще минут двадцать и я, не меняя позы, ожидал, когда эта обезьяна приблизится ко мне.

***

– Где ты был? – Голос Хадора звучал удивленно, а глаза полезли на лоб при виде порванного рукава моей куртки. – Что случилось?

– Да ты знаешь, после твоей хвалебной речи в стиле: ты наш идол и идеал, один придурок решил проверить это на деле и под шумок по-быстрому поиметь меня в диспетчерской.

– В каком смысле?

-В самом что ни на есть прямом. –Глаза моего партнера стали еще более круглыми, а затем он оглядел меня с ног до головы и сочувственно произнес:

– Он хоть жив?

– За кого ты меня принимаешь?

– Значит – нет. О Боги, Тейн кто хоть это был?

– Наш незадачливый начальник охраны, – усмехнулся я и, видя, как сразу посерьезнел Хадор, предвкушая неприятности, добавил. – Он жив и, я думаю, сейчас как раз рассказывает, как неудачно упал с лестницы. Если уже может говорить. Кстати, спрячь в надежное место эту кассету. Подальше куда-нибудь.

– Честное слово, лучше бы ты продолжал сидеть в кабинете, – улыбнулся Хадор. Ничего не значащая шутка резанула по больному, и я отвернулся, чтобы скрыть замешательство.

– Нам пора. Ребята уже ждут, закончим с этим побыстрее.

***

Судя по тому, что никто не звонил нам с воплями и угрозами – Гарольд предпочел не распространяться о том, что с ним произошло. Это радовало, но вот остальное… Мысли были невеселые, Хадор опять пропал на тренировке, а я пытался понять, что же происходит. Он отдалялся от меня, ощущение потери было почти физическое, а я уже был не в состоянии обходиться без него. Это было больно… Дверь скрипнула, прерывая мои размышления и пропуская в спальню черную тень.

– Ты спишь? – Поинтересовалась она и, не дождавшись ответа, плюхнулась на кровать рядом со мной. – Тейн, что происходит с тобой последнее время? Я не слепой и вижу, как ты о чем-то все время думаешь. Может, пришло время поделиться?

В темноте я не вижу его лица, ощущая только руки, нащупавшие мои запястья и немалый вес тела, опирающегося о мои ноги. Это немного облегчало задачу.

– Я думал о тебе. Хотя нет, в основном о себе. О том, как я изменился, что перестал быть тем, кем был раньше. Я завязываю тебе бантики по утрам, влипаю в дурацкие ситуации, веду себя как мальчишка. Само по себе это ерунда, только.. я боюсь что… Я же был другим, когда ты… когда мы… Я сегодня, слушая этого придурка, понял. Меня же никогда, никогда не привлекали мужчины. Черт, да меня и женщины особо-то не привлекают. Почему тогда ты… что в тебе такого, что я… я так…Черт, об этом так трудно говорить!

– Тогда молчи. Говорить буду я. Ты боишься, что я влюбился в хищника, убийцу. Красивого, завораживающего, опасного. Да, так и было, ты прав. – Я сжимаюсь, как от удара, и тут же чувствую, как его руки перехватывают мои, притягивая ближе, поглаживая и заставляя расслабиться. – Однажды, я увидел поистине прекрасное создание. И влюбился. Так в картинку, как в идола. И только когда увидел тебя, спящего, мучающегося кошмарами, совсем другого – я полюбил тебя, как человека. Я люблю в тебе все, хоть и никогда не говорил об этом вслух. Наверное зря, раз ты столько себе напридумывал. Я люблю тебя. И, видят боги, мне нравится, каким ты стал сейчас. Потому что ты живой. Наконец-то живой. И только мой. А мальчишкой ты был всегда, просто сейчас это стало заметнее.

Слушать это не было уже никаких сил. Его голос обволакивал, лаская, а слова утоляли боль, которой, оказывается, было так много. Вывернувшись из опутывающих меня рук, я толкнул его на спину, слушая тихий заливистый смех.

– Ты всегда предпочитаешь словам действие. Но уж нет, сегодня ты вляпался по полной, так что …

Через мгновение я уже оказался под ним, а его пальцы быстро расправились с пуговицами на рубашке, стянули ее вверх, по локти и… завязали в узел. Я вытянул вперед небрежно, но плотно связанные руки.

– И как это понимать?

– Помнишь, я говорил про тренировку работы в команде и на доверие? Похоже, у нас с этим наметились проблемы, поэтому необходима новая методика. Ты мне доверяешь?

В синих глазах притаилась насмешка, но в ней нет ничего обидного. Сопротивляться становится все сложнее, особенно когда он, откинув мои стянутые рубашкой запястья вверх за голову, целует мою шею, чуть прикусывая, а его руки скользят вниз, вырывая у меня тихое шипение. Тренировка на доверие – то, что нужно нам обоим, и я расслабляюсь, жалея лишь о том, что не могу зарыться пальцами в его волосы, опять убранные назад. Дыхание сбивается, запуская сердце вскачь, и я закрываю глаза, избавляясь от всех страхов и сомнений под этими ласковыми руками и губами.

Чуть позже, когда он кладет голову на мое плечо, я все-таки стягиваю с него так раздражающие меня резинки и раскладываю по его плечам этот сияющий водопад. Он смеется и чуть приподнимается на локте, щекоча мою кожу светлыми прядями. Под внимательным взглядом я теряюсь, а он смотрит изучающе, как будто ищет ответ на какой-то свой вопрос.

– Что?

– Я признался тебе, за что влюбился в тебе. Теперь твоя очередь.

– А кто тебе сказал, что я тебя люблю?

– Ты. Только что.

                                                    Будущее

Хадор

-В саду еще пятеро. – Тейн одним гибким движением скользнул от окна, аккуратно опустив чуть приподнятую занавеску. – Повторяю еще раз. Никого не убивать, это гражданские, путь они сейчас и не очень похожи на мирное население. Но среди них много молодежи, нам нужно лишь обездвиживать их в случае нападения. Не убивать.

– Кроме случаев крайней необходимости, – добавил я, и он кивнул, соглашаясь. – Случаем крайней необходимости считается прямая угроза жизни подопечных или ваша собственная. Я рассчитываю на ваше благоразумие и профессионализм. В этой суматохе число жертв должно быть сведено к минимуму.

От одного его присутствия и спокойного голоса птенцы заметно повеселели. Да и остальные, те, кто не принадлежал нашей группе, как например охрана мэра, в особняке которого мы находились, смотрели на него со скрытым восхищением. Чтобы быть полностью похожим на тигра, ему не хватало только полосок. Надо сказать, это был очень голодный тигр, соскучившийся по возможности размять затекшие мышцы. Глаза поблескивали тем самым, хорошо знакомым серебряным блеском, движения стали плавные и очень скупые, как будто он не хотел тратить энергию попусту. Краткий инструктаж был закончен, бойцы заняли условленные позиции, а мы с Тейном и группой Мика остались охранять мэра и его семью.

К мужчине, с красивыми каштановыми волосами, почти не тронутыми сединой, четким, уверенным профилем и ясными карими глазами, жались жена и двое детей. Мать и младший сын были очевидно напуганы и периодически плакали, утешаемые главой семьи и старшей дочерью, сумевшей сохранить удивительное для молодой женщины самообладание. Среднего роста, красивая, с длинными русыми волосами, убранными в сложную прическу. Когда только успела? Она что-то успокаивающее говорила на ухо матери, но ее внимание было отвлечено на другого человека. Ее взгляд, не отпускавший ни на миг нашего командира, вызывал у меня очень непонятные ощущения. До этого момента чувство ревности было мне не знакомо, если я чего и боялся – так это того, что он может разлюбить меня, но чтобы полюбить другого.. или другую… Слишком много времени и сил у меня ушло, чтобы добиться его взаимности, чтобы допускать, что кто-то другой так же преуспеет на этой почве. Однако…

Ее глаза были полны восхищения и, хотя Тейн не обращал на это никакого внимания, скорее всего даже не заметив, мне было не по себе. Но размышлять об этом было некогда. Беспорядки в городе, спровоцированные вполне оправданными на данный момент жесткими мерами администрации, вылились в многочисленные вооруженные столкновения оппонентов. С минуты на минуту в город должны были войти войска и утихомирить воинствующих, и в ожидании этого момента мэр обратился к Тейну, с просьбой об охране его семьи. Так мы и оказались в этом шикарном особняке.

Снаружи послышались выстрелы. Очевидно, нападавшим надоело просто выжидать под прикрытием деревьев, и они перешли к активным действиям. Плачущая женщина испустила вопль ужаса и, вырвавшись из рук удерживающей ее дочери, рванулась к окну. Зазвенело разбитое стекло, и под ноги обезумевшей женщины и бросившейся вслед за ней девушки упала бутылка с зажигательной смесью. Время как будто замерло, и, как в замедленной съемке, я увидел Тейна, в одно движение преодолевшего разделяющее их расстояние и откинувшего обеих подальше от огня. Через секунду пламя охватило то место, где они стояли. Я сдернул тяжелую скатерть, покрывавшую стол, и набросил ее на огонь. Женщины плакали навзрыд, обнимая друг друга, а мэр смотрел на Тейна во все глаза, стараясь унять дрожь в руках.

К вечеру все было кончено. Войска навели порядок, к счастью обойдясь без жертв. Относительное спокойствие было восстановлено, и, подождав на всякий случай еще сутки, мы вернулись на свою базу. Мэр рассыпался в словах благодарности, не поскупился на гонорар и назначил Тейну встречу через несколько дней, когда дела хоть чуть-чуть войдут в норму. Несмотря на такое количество бонусов и положительных моментов, меня что-то неуловимо цепляло в происходящем, смутное ощущение беды не проходило, только усиливаясь с каждым днем. И гром грянул там, откуда я его совершенно не ждал…

***

Встреча была назначена на пять часов, но когда я вернулся на базу в начале пятого, оказалось, что мэр уже прибыл. Изначально он настаивал на том, чтобы командир прибыл к нему в администрацию, но Тейн отказался, сославшись на нелюбовь к слишком официальной обстановке. Мэр был очень умным и чрезвычайно влиятельным человеком, и с ним ухо надо было держать востро. Поэтому меня очень насторожило это неожиданное изменение планов, поскольку, по словам Рея, встретившего меня, для командира тоже это оказалось сюрпризом. Они расположились на террасе в саду, и я поспешил присоединиться к наверняка занимательной беседе.

Еще когда мы въехали в этот дом, я обнаружил маршрут, по которому к беседке, где проходила сейчас встреча, можно было подобраться незамеченным для находящихся внутри. Не замолкающее чувство неправильности происходящего заставило меня воспользоваться им. Подойдя ближе, я начал различать голоса: басовитый – мэра и более высокий – Тейна. Решение не показываться на глаза оформилось окончательно и я, с максимальной осторожностью подошел так, чтобы можно было разобрать произносимые слова.

– Не отказывайтесь сразу, Арон. У вас есть время – подумайте над моим предложением. Как Вы понимаете, такое не решается сходу. Ваше будущее может решительно измениться в лучшую сторону, тени прошлого никогда не побеспокоят ни Вас, ни ваших людей. Я имею достаточно влияния, чтобы гарантировать это.

– Это прекрасно и заманчиво, но то, что Вы хотите в ответ…, – мне показалось, что я почти увидел, как Тейн недоуменно качает головой. – Почему Вы думаете, что Ваша дочь захочет выйти за меня замуж?

– Потому что это ее идея. И мне она нравится. Иметь в зятьях такого человека как Вы – это большая удача.

– Я убийца.

– А я политик. Неизвестно, что из этого хуже. Вы нужны мне, Михаэлис. Я наслышан про Стратега. Вы гробите свой талант, а могли бы заниматься поистине интересными вещами, требующими полной отдачи и выкладки. Ваших ребят тоже никто не обидит. И поверьте, у нас хватит сил прикрыть вас от прежних хозяев. Это неплохое будущее, как Вам кажется?

– Это прекрасное будущее. Только есть одно но. У меня есть обязательства личного плана перед другим человеком, а стало быть брак, на котором Вы, Джеремми, настаиваете – невозможен. Я согласен сотрудничать с Вами и вашей администрацией, но… Можно ли договориться по-другому?

-Увы, я старомоден и считаю родственные узы сильнейшим гарантом лояльности. Плюс, Вы нравитесь моей дочери, сильно нравитесь. А эти ваши обязательства, они не связаны с вашим партнером и помощником? Это глупо, Арон. Вы ставите под угрозу свое будущее, будущее ваших людей из-за этой прихоти?

– Это сложный и очень личный вопрос. – Тейн говорил, растягивая слова, и я слышал его голос как через вату в ушах. Пульс бешено колотился в висках, туманя голову, воздуха катастрофически не хватало. Тейн что-то продолжал объяснять собеседнику, тот спорил с ним, убеждая, уговаривая, но я уже не слушал. Стараясь остаться незамеченным, я отправился обратно к дому, чтобы через минуту, не таясь, проследовать обратно к беседке, поприветствовать гостя.

***

– Ты сегодня странный, – разлегшись на моей груди, он внимательно вглядывается мне в глаза. Я намеками пытался выспросить у него, о чем они разговаривали с мэром в мое отсутствие, но он отшучивался, решив, по всей видимости, не ставить меня в известность о сделанном ему предложении. Я размышлял об этом весь вечер, исподтишка наблюдая за ним, за ребятами. Предложение было поистине королевским. Новая жизнь, новые возможности. И столь маленькая цена – жениться на красивой, симпатизирующей тебе женщине. Если бы не обязательства передо мной… Меньше всего на свете, я хотел стоять у него на пути. У него должен был быть выбор.

– Я не странный. Просто уставший. Смотаться бы опять в отпуск, на ту яхту, которую мы арендовали полгода назад. Хоть пару дней просто побыть вдвоем.

– Хорошая мысль. Но пока это не реально, войска еще в городе, кто знает, не начнутся ли беспорядки снова, тогда мы можем понадобиться мэру.

-Да… ты прав. – Приподнявшись на локте, он касается пальцами моих губ, вынуждая замолчать. Я любуюсь им, заставляя себя запоминать все давно уже привычные черты. Черные изящные брови; глаза, то серые, то такие темные, прямо как сейчас, когда в них плещется желание; тонкие губы, столь теплые, что хочется целовать их не отрываясь. Так легко и естественно поднять руку и провести подушечками пальцев по высокой скуле, щеке, спуститься ниже, к шее, и он смеется, запрокидывая голову и подставляя мне открытое горло.

– Ты устал. Расслабься, я все сделаю сам, – шепчет он через мгновение, и я не сдерживаю стон, когда Тейн начинает избавлять меня и себя от одежды, скользя руками по всему телу, возбуждая и подразнивая. Он все делает медленно, как будто смакуя, и я благодарен ему за это, потому что хочу растянуть эту ночь как можно дольше…

Он спит, вымотанный и обессиленный, а я, стараясь его не разбудить, быстро достаю приготовленные вещи. Их немного – лишь самое необходимое на первое время и деньги. На кровать лучше не оглядываться, иначе я растеряю всю решимость. Записки я тоже не оставляю – объяснять мне нечего, кроме того, считая меня дезертиром, он быстрее прекратит поиски. В коридоре тихо и безлюдно, электронная система охраны опознает меня и выпустит наружу без промедления, но у двери стоит Рей, задумчиво проглядывающий какие-то бумаги. У него дурацкая привычка работать по ночам. Ожидание, кажется, длится вечность, и я не выдерживаю, приближаясь к нему сзади. Он успевает уловить движение за спиной и оборачивается. На секунду я вижу удивление в его глазах, а потом отработанным ударом отправляю в беспамятство. «Прости»

Дверь бесшумно закрывается за моей спиной, отрезая от прошлой жизни. Впереди будущее, у каждого из нас свое собственное.

***

Тейн.

– Когда это случилось?

– Около 5 утра, командир. Я .. я не знаю, почему он так поступил. Это совершенно не похоже на Хадора.

– Это значит, что у него были веские причины так поступить. Его коммуникатор?

– Он оставил его здесь, командир.

Я механически сжимал и разжимал пальцы, суставы уже побелели от напряжения, но мне было все равно. Что, что могло заставить уравновешенного и рассудительного Хадора бросить все, вырубить Рея, который был ему близким другом, и исчезнуть, не сказав мне ни слова? Ответ напрашивался только один: придурок опять от чего-то пытался защитить меня, самостоятельно справившись с неприятностями. Только вот от чего? Опасности, связанные с работой давно стали привычными и не могли послужить поводом. Значит, было что-то еще, о чем я не знал.