Текст книги "Девочка со спичками (СИ)"
Автор книги: rendallinch
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
– Я заставлю ублюдка давиться этими долбанными волосами, – пообещала сама себе в зеркало и хрипло рассмеялась предвкушая сладкий вкус мести. Внутри пылал пожар из ярости и решимости. – Ты не на ту нарвался, уёбок.
========== Часть 8. ==========
Комментарий к Часть 8.
Описанные ниже методы похудения НИ В КОЕМ случае не стоит пробовать на себе. Вот прям совсем не надо. Это очень неприятно, а ещё опасно для жизни. Поверьте на слово повидавшей в жизни дерьма, мне – оно того не стоит.
Внимание! Спасибо за внимание и приятного чтения 😌
Сложно сказать, что Вики была потрясена тем, как она выглядела в зеркале сейчас – спустя три месяца с того злополучного дня. Чего не скажешь о Ребекке, которую такие изменения во внешности дочери пугали до ужаса. Оно и не странно – не было больше той девочки, любившей нежность, пастельные цвета и книжки о любви. Зато была огрубелая, циничная и бескомпромиссная стерва, гардероб которой состоял исключительно из одежды чёрного цвета. Всё светлое она сожгла в железной бочке на заднем дворе на следующий день. В прямом и в переносном смысле этого слова. Стояла в чёрном худи, в чёрных спортивных штанах и с остервенелым взглядом закидывала тряпки и обувь в бочку. В тот день прежняя Вики Уокер умерла окончательно, дав дорогу жесткой и жестокой Виктории.
На следующий день после первого инцидента, она проснулась на полу возле дивана и на полном серьезе думала, что это всё случилось не с ней, а с кем-то другим. «Это был ночной кошмар» – твердила она себе, пока не решилась встать. Но резкая боль и жжение во влагалище вернули ей ясность ума и ощущение реальности. Тем не менее, девушка нашла в себе силы подняться и отправиться в магазин. За сигаретами и, как потом оказалось, за чёрной краской для волос. Решение сменить внешность пришло внезапно. Вики просто сновала между стеллажей, пока не наткнулась на заветную коробочку и не приняла молниеносное решение. Холодный ветер пробирался под чёрную кофту, пока девушка пыталась зажечь фитилёк сигареты отсыревшей спичкой. Стихия небрежно разбрасывая в стороны криво подстриженные короткие волосы, заставляла девушку кривить носик от недовольства. Жалела ли она о такой кардинальной «смене имиджа»? И да, и нет. С одной стороны она любила и лелеяла свои пшеничные локоны, а с другой… Память беспощадно и методично подкидывала картинки недавнего происшествия, заставляя душу Вики сначала крошиться, а потом вовсе рушиться с ужасным треском и грохотом. Фантомная боль в затылке каждый раз напоминала о том, как те самые любимые волосы стали причиной её беспомощности. На лице опять появилась гримаса всепоглощающей ярости, а костяшки пальцев побелели, крепко сжимая коробку с краской и пакет с окислителем. Плотный картон под её пальцами помялся.
Кстати, с того дня она в своей кровати так и не спала – её убежищем стал маленький кожаный диванчик.
Изменения коснулись не только волос: девушка впервые за всю жизнь возненавидела собственное тело. Сама толком не успела уловить тот момент, когда стала себе омерзительной. После второго инцидента, который, кстати, повторился меньше чем через неделю, она несколько часов простояла голой перед зеркалом, таращась в него пустым, невидящим ничего взглядом. Виктория, любящая и уважающая себя в любом амплуа, вдруг осознала, что её излишняя любовь к еде сыграла с ней очень злую шутку. «Быть может, будь я худой, он бы даже внимания не обратил?» – с устрашающей регулярностью проносилось у неё в мыслях. Волей-неволей начала винить себя за случившееся: то была «слишком привлекательной» для насильника, то «недостаточно сопротивлялась». В общем и целом, по её мнению, у девушки было полно причин себя ненавидеть. «Если я похудею, он больше не станет меня трогать. Спорт и диета – слишком долго, мне нужны быстрые результаты, плевать какой ценой» – сказала сама себе и разбила зеркало вдребезги, царапая ладони. Поэтому она перестала есть. Идея морить себя голодом пришла также неожиданно, как и перекрасить волосы. Жаль, что Малю было плевать, на её попытки себя изменить: он всё так же приходил и измывался над ней каждый раз, когда считал нужным.
Жила по принципу «хочешь есть – попей водички» до первого голодного обморока в ванной. Чудом не захлебнувшись, она поняла, что такой вариант вообще не вариант. Ей всё же пришлось начать есть, со внутренними истериками и паникой, но пришлось. За те почти полторы недели ей удалось сбросить восемь килограммов, но на этом Уокер и не хотела останавливаться. Когда вес начал понемногу возвращаться, Виктория с замиранием сердца и диким ужасом в глазах смотрела на циферблат весов. Выход тоже нашелся сам собой. После третьего инцидента девушку неистово рвало. Она до побеления пальцев сжимала ободок унитаза, когда её посетила одна мысль – она будет есть, но не будет давать еде усваиваться. Гениально, как ей казалось. Раз в несколько дней, она всё же позволяла себе не опорожнять желудок после завтрака. Было невыносимо трудно. После каждого такого трюка глаза слезились, а горло жгло адским пламенем от желудочного сока. Сбросив почти двадцать восемь килограмм за три месяца и достигнув отметки в сорок девять килограммов, она хотела остановиться, но привычки были сильнее. И она продолжала.
Мягкие черты лица превратились в острые, а некогда пухлые щёчки стали впалыми. Кожа была бледной и до ужаса тонкой, голубые глаза больше не блестели так как прежде. На них всё чаще появлялись контактные линзы, что незначительно меняли цвет – к более синему. Бровь, которую рассек насильник зажила, но волосяной покров в месте едва заметного шрама так и не восстановился, поэтому девушка сделала двойную высечку. Ключичные кости неестественно выпирали, а под ними красовалась её первая татуировка – надпись «burn to die». После неё было ещё несколько. Например, на плече, которое ранил Мальбонте, Виктория набила змею: она обвивалась вокруг руки начиная от предплечья, а голова её располагалась прямо у плечевого сустава. Змея была с широко открытой пастью, а в ней виднелись острые зубы и раздвоенный язык, что выходил наружу. На другом плече красовались цветы вырастающие из черепа.
Ребекка видела, что со старшей дочерью происходят страшные вещи, но все попытки заговорить с ней приводили только к громко захлопнутым перед носом матери дверям и крикам. Виктория ненавидела маму, она обещала, что всё будет хорошо. Она обманула, нихрена не будет хорошо. Когда девушка случайно нашла письмо из Гарварда, она оторопела, побледнела и, потеряв самообладание, разрыдалась прямо при Ребекке и сестре. В письме говорилось, что Мальбонте не приняли в университет. Зная Фредерика, девушка понимала, что ни в какое другое место он своего отпрыска не отправит и нужно ждать как минимум год, чтобы её жизнь из Ада превратилась во что-то сносное. Суровая правда жизни доказала отчиму – хочешь, чтобы тебя приняли на Уолл Стрит, будь добр получить корочку с Гарварда, а дальше будет видно. Именно там Фредерик хотел видеть своего сыночка. После этой новости Виктория закрылась в ванной и приложив острый нож к горлу, хотела закончить свои муки, но остановилась, замерев с железкой у горла, услышав громко включенную музыку в своей комнате:
«My Chemical Romance – I never told you what I do for a living»
«Another knife in my hands
Очередной нож в моих руках,
A stain that never comes off the sheets
Пятно, которое никогда не сойдёт с простыней»
Она сглотнула ком, и холодная сталь поцарапала кожу. Теряясь в мыслях, упустила несколько строк. Но продолжила вслушиваться:
«The kind of dirty where the water never cleans off the clothes
Грязь, которую не смыть водой с одежды
I keep a book of the names and those
У меня есть целая книга с именами, и они…
Only go so far ‘til you bury them
Иди далеко, до тех пор, пока не похоронишь их.»
На последней фразе рука дрогнула и уронила предмет, некогда плотно зажатый между пальцами. Продрогнув всем телом, она осела на пол и обняла свои колени, как мантру повторяя:
– До тех пор, пока не похоронишь их.
Именно в тот момент брюнетка осознала, что суицид не выход. Даже если она бы и умерла – за её смерть не накажут ни её маму, ни Мальбонте – это факт. А от сама Вики Виктория вполне себе может свершить акт возмездия. Да, поначалу она загорелась местью, но её пыл поутих, когда сводный брат вошёл в её комнату без стука во второй раз, и угрожая пистолетом заставил девушку сосать его грязный член. Душилась в рвотных позывах и слезах, понимая, что не сможет ему противостоять. Это сломало её. До такой степени, что она перестала общаться с кем либо. Стала привидением. Пустым местом даже для самой себя. Игнорируя звонки и сообщения единственной подруги, она доламывала остатки прежней Вики Уокер собственноручно. Сворачивала, еле дышащей внутри себя, светлой частичке шею. Голыми руками. Но тогда что-то было по-другому. Жажда мести вспыхнула с новой силой и отбивалась пульсированием в висках и покалыванием в плотно сжатых кулаках.
Единственным существом, что не давало Виктории окунуться во тьму с головой была Элли. Она понимала, что с её Вики явно что-то не так, и постоянно приходила в её комнату вечерами и молча утыкалась сестре в грудь. Та гладила её по макушке и беззвучно плакала.
– Тебя кто-то обижает? – однажды спросила малышка, а Вики не смогла сдержать всхлип. – Ничего, я скоро вырасту и мы покажем этому придурку где раки зимуют, – ещё ближе прижалась к сестре. – Может расскажешь маме?
– Нет, нельзя маме, – прошептала брюнетка в макушку девочки.
– Почему? – подняла глазки на сестру и почесала носик.
– Она будет на его стороне.
– На чьей, Вики? – на что старшая не ответила, лишь обратно придвинула к себе поближе.
Новая школа стала очередным ночным кошмаром девушки: с ней никто не хотел общаться из-за Мальбонте. Одноклассницы кривили свои носики, как только девушка впервые вошла в класс, а парни старательно игнорировали. Ей пришлось занять единственную пустую парту в классе: последнюю в среднем ряду. Поначалу было вполне сносно, но потом эти придурки по щелчку пальцев сводного брата начали её буквально терроризировать. Начиналось всё с банальных издёвок, заканчивалось побоями на заднем дворе школы. Охранник всё видел, но ничего не предпринял. Да и зачем, если за его молчание ему хорошенько так заплатили? Почему Маль это делал? Виктория не знала и знать не хотела. Она хотела, чтобы каждый из её обидчиков потерял что-то важное в своей жизни, то без, чего она не имела бы смысла. И она уже знала, как это сделать… Осталось дождаться нужного момента и нанести сокрушительный удар. Каждому.
Выкурив сигарету, Виктория бросила окурок в мусорку и направилась в кабинет. Её внешний вид отличался от внешности других учеников, поскольку она была единственной ученицей в школе, кто сказал директору «я это дерьмо носить не буду», когда ей вручили форму. Синие глаза обрамленные черными стрелками были спрятаны за солнцезащитными очками, на губах красовалась вишнёвая помада. Все веснушки, которые девушка некогда любила, были замазаны плотным слоем тонального крема и хорошо напудрены. На брюнетке была черная водолазка, черные штаны-скинни с завышенной талией и таким же черным кожаным ремнём с серебристой пряжкой. Длинные чёрные ногти прекрасно сочетались с такого же цвета глянцевой сумкой. А та в свою очередь, с массивными ботинками, что на фоне худеньких ножек казались просто огромными. Несмотря на уебанство своих новых одноклассников, Уокер всегда входила в класс от бедра, с гордо поднятой головой. Она не могла себе позволить дать слабину среди этих придурков. С некой грацией в движениях, она, как всегда, плюхнулась на свою парту и заткнула уши наушниками. Слушая «Slipknot – Devil in I», брюнетка не заметила, как класс наполнился учениками и вместе с последним не вошла классный руководитель, миссис Уоррен. Она что-то говорила, но Викторию это мало интересовало. В класс вошёл некто, от чьего вида сердце пропустило несколько ударов, а ладони вспотели.
– Твою мать, – выругалась она, складывая наушники в кейс. Хорошо, что очки не снимает в помещении, а то сразу бы понял.
– Вашего нового одноклассника зовут Люцифер, – писклявым голосом лепетала учительница, заставляя сердце девушки сделать тройное сальто. Вовремя взяв себя в руки, она спокойно оглядела юношу перед собой: он заметно похудел, острые скулы, впалые щеки… Что-то внутри сжалось, когда девушка увидела его пустой взгляд. Такой же она наблюдала в зеркале каждое утро.
Его пустой взор равнодушно рассматривал новых одноклассников. Почему-то отец решил прямо с рехаба, куда запихнул Люцифера аж на целых три месяца, отвезти сына прямиком в новую школу. Вот тебе и тёплая встреча, так сказать. За всё это время парень уже смирился со своей дырой в сердце, свыкся с ощущением пустоты, понемногу двигаясь вперёд. Хоть из головы никак не выходил образ испуганной и избитой девушки, он понимал, что вряд ли им суждено было встретиться ещё. Даже если бы он её каким-то неведомым чудом нашёл, Вики не стала бы его слушать. Он на её месте не стал бы. Среди новых лиц Люцифер отметил лишь одну девушку, что выбивалась из серой массы темно-красного цвета – цвета школы «Престиж», лучшей в Кливленде.
– Вики! – она приспустила очки и оглядела учительницу злобным взглядом, от чего та поёжилась. – То есть, Виктория! Почему вы не в форме?
– Я вашему директору сказала и вам повторю – это дерьмище позорное носите сами, – до боли знакомый и в то же время незнакомый голос врезался в голову Денницы, вызывая мурашки по коже. Все вокруг удивлённо ахнули и уставились на брюнетку, Люцифер довольно ухмыльнулся встречаясь взглядом с синими глазами. Краешки её пухлых губ тоже поползли вверх. Гулкие удары сердец эхом отбивались в черепушках обоих, пока учительница не приказала парню где-то сесть. Не задумываясь, он позволил своим ногам принести себя к последней парте в среднем ряду.
– Я тоже ненавижу эти дурацкие формы, – тихо сказал он, присаживаясь рядом.
– В этом гадюшнике ты не только школьную форму возненавидишь, Денница, – девушка ухмыльнулась, а парень удивленно вскинул брови и приоткрыл рот.
– Откуда ты знаешь мою…
– Уокер! – пискнула классуха, от чего брюнет потерял дар речи.
– Слушаю, – невозмутимый ответ рядом вывел его из транса, заставляя поглубже втянуть воздух крыльями носа.
– Иди к доске и решай уравнение.
Он всё так же изумленно таращился на уходящую тощую фигуру. Парень не мог поверить, что это и впрямь была та, из-за которой он с мая нормально не спит. Лишь красная пачка Мальборо на парте и спичечный коробок возле него заставили его поверить в то, что ему не приснилось и не послышалось. Его глаза вспыхнули яркими огоньками, как прежде. Взглянув на девушку у доски, парень решил для себя одну вещь:
«На этот раз я всё сделаю правильно и не позволю тебе сбежать.»
========== Часть 9. ==========
За каждым нашим действием следует противодействие, своего рода расплата. Зная, что за худые ляжки она заплатит высокую цену, брюнетка и не догадывалась, что за двадцать минут до выхода в школу будет валяться на полу в ванной, корчась в судорогах от недостатка кальция в мышцах. Невыносимая боль, сковавшая тело, посылала разноцветные блики перед глазами, от которых начинало подташнивать. Когда приступ отпустил, девушка еле дыша поднялась и растерянно огляделась вокруг.
«Пора поесть» – мысленно сказала сама себе, опираясь на бортик ванной. Слабость и головокружение мешали Виктории соображать ясно, но тем не менее, взяв остатки самообладания в дрожащие руки и судорожно вздохнув, Уокер направилась в комнату. Там девушку поджидал неприятный сюрприз ростом метр девяносто, такой с чёрными глазами и мозгами набекрень. Он наблюдал за девушкой, пока та, игнорируя его, закидала в свой чёрный кожаный рюкзачок книжки и тетрадки. На ней была такого же цвета джинсовая юбка, топ без лямок, что скрывал за собой на полтора размера похудевшую грудь и кожаные босоножки с пряжкой. На сухих губах красовалась неизменного цвета помада, а на глазах такие привычные стрелки средней толщины.
– Ты думаешь, я не понимаю, зачем ты это с собой делаешь? – рявкнул он с дивана, поднимаясь, на что девушка смерила его равнодушным взглядом. Обычно она боялась до дрожи в коленях его визитов, но сегодня что-то изменилось – ей просто стало плевать. Во всяком случае, Уокер была слишком вымотанной, чтобы чувствовать хоть что-то помимо «ничего».
– Что ты хочешь от меня услышать? – вопрос получился вымученным. Она глядела в зеркало, выискивая несуществующие недостатки в своем макияже. Юноша в два счета преодолел расстояние между ними, грубо разворачивая брюнетку к себе.
– Ты думаешь я перестану на тебя смотреть, если до неузнаваемости себя перекроишь? – прорычал Мальбонте, больно сжимая подбородок пальцами.
– Я ничего не думаю, ясно тебе? – небрежность и холод в голосе вызвали у Маля неконтролируемое чувство раздражения. Он привычным движением выхватил из кармана домашних штанов чёрный металлический пистолет и приставил его к подбородку девушки.
– А если так? – щелчок предохранителя. Её взгляд остался неизменно холодным, а на лице ни один мускул не дрогнул.
– Так стреляй, – прошипела она. – Или ссышь? – первая эмоция за целое утро: презрение, которое легко считывалось по глазам и усмешке. Впервые брюнет растерялся и не знал, что ему дальше делать. Девушка ввела его в ступор своей непривычной реакцией. Пока он думал, она, сама себе удивляясь, положила холодный палец на курок и взвела его. Глухой щелчок и громкий, истерический смех залил пространство вокруг. – А ты и вправду ссыкло!
– У тебя проблемы с головой, – ошарашенный парень попятился. – Тебе лечиться надо!
– Забавно слышать это от тебя, братик, – в последнее слово вложила столько ненависти, что даже челюсти свело. Вышла из комнаты, нарочно задев его плечом.
Брюнетка всю дорогу до школы мысленно себя корила за то, что не взяла куртку, ведь её ужасно морозило. Организм из-за нехватки энергии пытался отчаянно достать её из немногочисленных жировых запасов, от чего у Виктории двоилось в глазах. Поэтому в школу она отправилась с водителем. Пожилой мужчина, заметив внешний девушки, угрюмо покачал головой.
– Убиваешь себя, дитя, – спустя минуту улыбнулся ей, совсем как покойный дедушка, и протянул старчески дрожащей рукой протеиновый батончик. – На вот, покушай.
– Спасибо, – смотря в глаза мужчине, она не смогла отказать и приняла еду. Говард лучезарно улыбнулся, когда брюнетка неуверенно откусила кусочек лакомства, блаженно прикрывая глаза. После длительной голодовки вкусовые ощущения совсем другие: вкусы становятся насыщенней, а чувство насыщения приходит намного быстрее, нежели обычно.
Доехали до школы они совсем быстро, После трапезы Виктории физически стало намного лучше, чего не скажешь о моральной составляющей. Умом девушка понимала, что этот батончик был ей необходим, а с другой стороны воспаленный мозг конвертировал этот несчастный кусок еды в количество шагов, которое необходимо пройти за остаток дня. И не дай бог не пройдёт, в голове начнётся мысленный разнос по «фактам» и затем наступит истерика. Тяжело вздохнув, она зажала сигарету между губ, пытаясь зажечь краешек спичкой. На фильтре остался красный след от помады.
– Не покинешь огоньку? – бархатистый голос совсем рядом заставил что-то в животе сжаться до размеров атома.
– Ты же вроде как зожником был, не так ли? – усмехаясь, протянула коробок. – Кто же тебя на скользкую дорожку поставил, Люци?
«Ты» – чуть было не сорвалось с полуоткрытых губ, но Денница вовремя сообразил и натянул кривую улыбку.
– Не слышала разве, что всё в этом мире меняется? – чиркнул спичкой и поджег свою сигарету, затягиваясь ядовитым дымом. – Только одно осталось неизменным: ты не изменяешь своим привычкам, – губы растянулись в ухмылке, когда парень возвращал коробок. – Знаешь, давно хотел спросить: почему ты выбрала спички?
– Можно подумать, ответ на это вопрос что-то изменит.
– Ты права, – задумчиво протянул он, выдыхая очередную затяжку. – Ничего не изменит.
Девушка затушила недокуренную сигарету и швырнула в урну. Развернувшись, она хотела уйти, но её окликнул низкий голос с хрипотцой:
– Прости меня, – он редко извинялся, обычно слово «прости» Люцифер произносил скрипя зубами, но сейчас он говорил от чистого сердца, ну или хотя бы от того, что от него осталось. Во всяком случае, эта фраза из его уст значила чертовски много.
– Если ты о своём споре, то проехали, – Виктория нервно теребила лямку рюкзака, стоя к нему спиной. – Но впредь, больше не разговаривай со мной без острой надобности.
– Смотря что считать острой надобностью, – привычная ухмылка далась ему огромными усилиями, когда в горле застрял ком, а сердце сжалось.
Виктории было проще оттолкнуть, чем признать то, что он всё ещё ей не безразличен. Множество раз она пыталась вдолбить себе обратное, но каждый раз старательно выстроенные стены рушились, когда её взгляд натыкался на карие радужки. Глаза брюнетки защипало, и она поспешила удалиться в кабинет химии, где у них должен быть урок. Села на своё обычное место. Сегодня она пребывала в растерянности и совсем забыла натянуть на лицо маску безразличия. Этим и воспользовались местные аборигены и поспешили найти повод задеть девушку.
– Вики, – специально протянула писклявым голосом Джульетта, дочь правой руки мэра Кливленда, от чего Виктория поморщилась, но в остальном не подала виду, что злится, – не хочешь пончик, а? – голос звучал надменно, с некой примесью издевательских ноток.
В голове загорелись красные лампочки, оповещающие девушку об опасности: «они знают». Они не упустят возможности над ней поглумиться. «Чёртов Мальбонте» – мысленно нанеся своему сводному брату сорок семь ножевых ранений в область паха, развернулась к девушке и с невозмутимым видом произнесла:
– Джульетта, если ты продолжишь наминать свои пончики с таким же усердием, то я соболезную твоему Ромео. Ему придётся очень-очень много работать, чтобы удовлетворить все твои гастрономические потребности. Бедный мальчик, – последняя реплика с наигранной жалостью в голосе вызвала в оппонентки не скрываемую ярость. Классом прошёлся смешок.
– Ты! – взвизгнула девушка, чем позабавила Викторию. В этот самый момент в кабинет вошёл Люций. – Долбанутая анорексичка!
Парень остановился, удивлённо смотря то на Джули, как все вокруг её называли, то на Уокер.
– А ты, я смотрю, дипломированный специалист в сфере здравоохранения, что берёшь на себя смелость диагнозы раздавать, – левая бровь брюнетки насмешливо поползла вверх.
– Та что тут специалистом быть! – Джули всплеснула руками. – Ты просто посмотри на себя! А н о р е к с и ч к а.
– Хватит, – рыкнул Денница. – Нечем заняться?
– Ну чего ты, Люцифер, как раз таки есть, – Джульетта положила свою бледную ручку парню на плечо и, нежно поглаживая, продолжила:
– Спасаю девочку от голодной смерти, – приторно-слащавым голосом обратилась к Виктории:
– Докажи, что ты не та, кем все вокруг тебя считают. Съешь его! – швырнула на парту Уокер упакованный пончик с шоколадной глазурью.
– Я не обязана никому ничего доказывать, – прошипела девушка в ответ, обнимая себя за плечи в попытке хоть как-то защититься. Было дурно, становилось нечем дышать, а пространство вокруг словно давило на неё со всех сторон. Чувствуя, что вот-вот расплачется, она до крови закусила щеку изнутри.
– Съешь! Съешь! – толпа одноклассников завелась и начала во весь голос орать. Виктории казалось, на неё рухнул потолок – настолько спёрло дыхание. Ладони вспотели, а глаза нервно бегали по помещению, изредка цепляясь за какие-то мелкие незначительные детали. Уокер чувствуя, как теряет контроль над эмоциями, случайно наткнулась взглядом на лицо Люцифера: по щекам ходили желваки, а плотно сжатые челюсти и пылающие яростью глаза не скрывали эмоций их владельца.
– Прекрати эту клоунаду, – прошипел Денница грубо сбрасывая руку одноклассницы.
– И не подумаю, – гордо вздернула подбородок.
– Люцифер, всё в порядке, – загробным голосом произнесла Уокер, поднося кондитерское изделие ко рту. В голове крутилась лишь одна мысль «Пятьсот калорий, значит, нужно пройти пятнадцать тысяч шагов. Ты справишься, Ви.». С застывшими в глазах слезами откусила кусочек, толпа довольно улюлюкала, щедро осыпая Викторию аплодисментами. Медленно разжевала, чувствуя тошнотворную сладость выпечки на кончике языка. Первым позывом было выплюнуть эту мерзость, но пересиливая себя шумно глотнула.
– Вкусно? – наиграно ласковый голос Джульетты резал уши, у Люцифера начал глаз дёргаться.
Отрешенный кивок в ответ.
– Так скушай весь! – стадо одноклассников сразу же подхватило. Все попытки сдержать подступающую панику канули в небытие: короткие рваные вдохи превратились в всхлипы, а дрожащие руки не смогли удержать этот проклятый пончик – он упал на пол. Белая пелена слёз застилала глаза, когда брюнетка поднялась со своего места и, спотыкаясь, вылетела из класса. – Привет от Мальбонте, – бросила вдогонку Джули.
– Что с тобой не так, сука? – не сдержав эмоций гаркнул Люцифер, схватив одноклассницу за ворот её рубашки так, что ткань жалобно затрещала. Глаза той нервно забегали.
– Хочешь водиться с неудачниками, Денница? Тогда тебе в женский туалет на четвертом этаже.
Не отвечая, он отшвырнул Джули к её подружкам, которые едва смогли удержать её на ногах. Сломя голову выбежал в коридор вслед за Уокер. Быстро преодолев два лестничных пролёта, оказался на четвертом этаже, а следом с ноги открыл дверь в женскую уборную. Сердце бешено билось о рёбра, вытесняя воздух из лёгких. Пропустило удар, а ноги словно приросли к кафельной плитке, когда Люцифер увидел содрогающееся в рыданиях хрупкое тельце девушки. Она, склоняясь над унитазом, шептала что-то нечленораздельное, пока по щекам градом катились слёзы. Из оцепенения парня вывел звук звонка на урок.
– Эй, посмотри на меня, – сел возле неё на колени, взяв лицо в ладони. На него уставилась пара синих глаз. – Боже, какая же ты холодная! – Денница быстро снял пиджак и укрыл им плечи девушки.
– Это женский туалет, – из-за неудачных попыток вызвать рвоту голос звучал неестественно низко и грубо. Слёзы по-прежнему стекали вниз по щекам, размазывая тушь и подводку по коже.
– Знаю, – убрал волосы за ушко с её мертвенно бледного лица.
– Иди на урок, – исцарапанные длинными ногтями горло и нёбо неистово жгло, поэтому не каждое слово брюнетка произносила с некой запинкой. – Я сама.
– Нет, – ответил парень поднимаясь. – Сейчас мы идём в медпункт говорим, что тебе плохо, а дальше я отвезу тебя домой. Понятно?
– Не утруждайся, Денница, – девушка попробовала встать, но головокружение не позволило ей этого сделать.
– Не брыкайся, – парочка ловких движений – и девушка покоится в крепких руках Денницы. Она оторопела, хлопая ресницами – Молодец умеешь же быть послушной.
Спустя полчаса споров с медсестрой, Люцифер вывел девушку на улицу, где она окончательно пришла в себя. Сам же отправился в класс, собрал в охапку все вещи Уокер и быстро покинул помещение в сопровождении недовольных взглядов одноклассников и химички.
– Ты как? – положил ей руку на плечо. Виктория посильнее укуталась в пиджак Денницы, вдыхая запах мяты и сигаретного дыма на полные лёгкие. – До моей машины подойти сможешь? – легкий кивок.
– Можно я сначала покурю? – Люцифер без лишних слов протянул пачку и спичечный коробок. Дрожащими пальцами зажгла спичку и поднесла к сигарете. Люций повторил за ней, усмехаясь своим противоречивым мыслям. Боялся нарушить повисшее молчание своими вопросами, коих у него было уйма. Хотел было что-то сказать, но девушка его опередила:
– Разве не омерзительна?
– Ты о чём? – спросил брюнет выдыхая белый дым из лёгких.
– О себе, – горькая усмешка и затяжка. – Жалкая, слабая и…
– Не смей себя так называть, – резко отрезал Денница. – Ещё раз услышу подобные гадости в твою сторону из твоих же уст – в рот выебу, поняла?
Плечо под его ладонью вздрогнуло, а сигарета выпала из дрожащих пальцев. Девушка судорожно вздохнула, пытаясь нормализовать сбившееся дыхание. Брови парня поползли к переносице и нахмурились, его сосредоточенный взгляд блуждал по её бледному личику, на котором застыла гримаса неподдельного ужаса.
– Та-ак, если что, я пошутил, – деликатно произнёс он, убирая от неё руки.
– Я понимаю, – маленькие ладошки сжались в кулаки. Впиваясь ногтями в кожу, она смогла вырвать себя из флешбеков. – П-прости… Можешь отвезти меня домой? – отрешенный кивок в ответ на вопрос.
Его до ужаса напугала её реакция на относительно безобидную шутку. В голове зарождались самые неприятные догадки и мерзкие мысли, от которых хотелось разбить голову об руль. Лишь бы не думать, лишь бы не представлять. Вместо этого, сжимал кожу под руками до побеления костяшек. Загорелся зеленый, Люцифер тронулся с места несколько резче, чем стоило: по инерции чуть не врезался лбом в руль.
– Чёрт, – прошипел, набирая скорость.
– Спасибо, – тихо сказала брюнетка, заправляя запутанные волосы за ухо.
– Не за что, – отрешенный ответ. Борясь с безумным желанием свернуть на шоссе, он сцепил зубы: хотелось вывезти куда-то, чтобы не смогла убежать, и получить ответы на все свои вопросы. В голове всплыл её вид у полицейского участка. Сложив два к двум, его мозг выдвинул самую безумную и самую отвратительную догадку, от чего глаза налились кровью, лицо покраснело, а дыхание напрочь сбилось. Последней каплей в чаше терпения стал придурок на желтой машине, который подрезал Денницу.
– Еблан, я тебе сейчас глаза на жопу натяну, – кулаком ударил по клаксону.
С ужасом осознавая, кому принадлежит машина перед ними, Виктория вцепилась ногтями в обивку сидения.
– Люци, прошу… Н-не надо, – из глаз брызнули слёзы. Было слишком поздно – машина Маля остановилась, а вот Денница наоборот: завёлся не на шутку.
– Всё в порядке, просто проучу мудилу, – смахнув слёзы с её глаз большим пальцем, выскочил с машины. Брюнетка следом.
– Эй, чувак… – Мальбонте не успел договорить, поскольку в его челюсть прилетел мощный удар. Пошатнулся, но не упал. Зато второй удар в скулу сумел нокаутировать Фрая.
– Люцифер! – Уокер вцепилась в предплечье разъярённого парня. От её касаний, злость немного спала.
– Вики, вернись в машину, я сейчас.
Нехотя отлепилась от одноклассника, встречаясь с прищуренным взглядом сводного брата. Он ухмыльнулся. Не желая, чувствовать этот взгляд, брюнетка села в чёрную Мазератти.
– Научись ездить, а затем садись за руль, – выплюнул парню в лицо.
– Обязательно, – хищный оскал не сходил с окровавленных губ.
