Текст книги "Эффект бабочки (СИ)"

Автор книги: Reetly Mert

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Она неопределённо дёрнула рукой и шмыгнула носом, а потом вдруг разразилась плачем. И вместе с ней заплакало и штормовое небо, хлынув ливнем. Шерлок к тому времени уже достал небольшую шкатулку и протянул её девушке. Роззи слабо улыбнулась уже совсем мягко и произнесла тихо:

– Буря и сюда пришла. Не смей, пожалуйста, говорить, что это не взаправду, ведь ты же понимаешь, что для меня ничего не изменится вне зависимости от того, что произойдёт с тобой?

– Всё будет хорошо, – он осторожно обнял её, Роззи, казалось, совсем расслабилась.

– Не будет, Шерлок, – она снова улыбнулась, – завтра я проснусь в умирающем мире. Пусть даже с осознанием того, что где-то в другом времени… или другом месте… другая Роззи будет жить счастливо, я ведь обещала это маме – поклялась на могиле. Но ведь для меня это всё лишь наркотический бред! Тебе легко, ты всегда можешь представить, что всё это происходило лишь в твоём гениальном подсознании! Что ты сам нашёл подсказку! А теперь забирай шкатулку и уходи! Уходи!

Шерлок вновь обнял её напоследок и поднялся.

– Не сдавайся, Розамунд Мэри Ватсон, – и он повернулся, чтобы под дождём направиться к двери церквушки, но его внезапно остановил твёрдый голос, безо всякого следа истерики:

– С чего бы мне сдаваться? Я сделала, что хотела. А если… А когда я проснусь от и пойму, что провела большую часть жизни, собирая улики для давным-давно закрытого дела, лишь жила в сказке, рассказанной безумным наркоманом… Я возьмусь за ум. Что-нибудь сделаю, не сомневайся, а пока что… Удачи, Шерлок Холмс! Спаси моего отца. Пусть взмах крыла бабочки подарит тебе благоприятный исход. Розамунд Мэри Ватсон будет счастливой! А я лишь тень, вероятность… Не думай обо мне. Неважно, реально всё это или нет. Просто сделай. И посмотрим, что из этого получится.

В такой Розамунд Шерлок будто увидел Мэри и Джона в едином облике.

– Спасибо, Роззи.

И он ушёл, не оборачиваясь. Небо над его головой постепенно прояснялось, дождь затихал.

***

Он довольно долго брёл по кладбищу, прежде чем наткнулся на старую покосившуюся часовню. Двери её были закрыты, но кустарники, растущие вдоль дороги защищали от ветра, а каменная арка – от дождя, и, на самом деле, это было именно то, что он искал. Шерлок присел на выложенную каменными плитами дорожку возле строения. Глубоко вздохнув, он открыл шкатулку.

Вопреки его ожиданиям здесь не было ничего мистического или невероятного. В шкатулке, сложенные аккуратной стопкой лежали вырезки из газет, фотографии и записи, сделанные твёрдой женской рукой. Ещё было несколько рисунков: подросшая Холли Холидей (судя по записи на обороте), здание театра, в котором Шерлок познакомился с Хлоей Брук, и изображение в деталях чердака дома на окраине города, где начиналась эта история.

В газетных вырезках сообщалось, по большей части, о судьбе семейства Холидей. Мистер Холидей был обвинён в убийстве своего сына – Филиппа Холидей и некого Дж. Ватсона. Суд ожидаемо отправил его в тюрьму на десяток лет. Впрочем, здоровье Ричарда подвело его уже на втором году вынужденного заключения и избавило от необходимости ожидать окончания срока. Мистер Холидей скончался от воспаления лёгких из-за ужасного содержания в камере. Миссис Холидей вместе с Холли уехала в Уэльс сразу после суда – мужа она так и не простила. Хлоя Брук всё же воплотила свою мечту в жизнь и стала-таки успешной актрисой. Часто на встречах её видели с бриллиантовой бабочкой, приколотой к одежде.

Но эти записи и заметки были старыми – края бумаги пожелтели и смялись. Все они датировались ближайшими двумя-тремя годами со дня икс. Больший интерес для Шерлока представляли остальные записи – они значились днём рождения Розамунд (её двадцатилетием). Более поздних записей не наблюдалось.

Фотографии также были сделаны примерно в то же время (плюс минус неделя): судя по всему Розамунд пыталась восстановить маршрут Джона и Шерлока в тот злополучный день. Странным было лишь то, что она взялась за это спустя столько лет. Вероятно, что-то изменилось – заставило её иначе взглянуть на детали дела.

Шерлок вновь оглядел разложенные на земле бумаги и выудил незамеченный им ранее небольшой листок. Написанное на нём было смазано, но Шерлок всё же сумел разобрать пару слов: «встреча», «Бейкер-стрит». Почерк сильно отличался от ровного и уверенного написания Розамунд: буквы плясали и изобиловали ненужными завитками. На нижнем крае листка были прямыми росчерками изображены две буквы «Х». Детали паззла сложились во вполне определённую картину: в день двадцатилетия Розамунд Мэри Ватсон в качестве подарка ко дню рождения получила встречу с человеком, напрямую связанным со смертью её отца – Холли Холидей.

Шерлок проследил за ровным ходом мысли, изложенным на бумаге. Картинка складывалась определённая, вот только… Он перечитал записи снова. Шерлок встряхнул головой и с силой отшвырнул от себя бумаги.

– Невозможно, – произнёс он вслух и закрыл глаза.

– Всё зависит от того, что считать невозможным, – усмехнулся знакомый голос.

***

Сначала Шерлоку показалось, что он вновь оказался в гостиной на Бейкер-стрит. Он сидел в своём кресле, и его окружало тепло затопленного камина. Солнечный свет падал ему на затылок, высушивая и согревая сырые кудряшки, пострадавшие от дождя. Не открывая глаз, Шерлок тихо спросил:

– Джон?

Мягкий знакомый смешок послужил ему ответом. Шерлок, наконец, открыл глаза. К его удивлению, они оказались вовсе не в гостиной на Бейкер-стрит и даже не в помещении – повсюду насколько хватало взгляда была сплошная пустыня без следов растительности: лишь песок и камни; над головой было глубокого синего цвета небо без единого облачка, солнце достаточно высоко в небе, но не в зените.

Шерлок вздрогнул. Прямо напротив него в своём кресле сидел Джон. Правда одет он был как военный. Капитан Ватсон широко ему улыбался.

– На сегодня с меня достаточно трюков, – Шерлок нервно взмахнул рукой, – что, чёрт побери, происходит?

– Ну… – Джон вздохнул и развёл руки в стороны, облокотившись на спинку кресла, – со всякой фантастичностью у меня плоховато, но если вкратце, то…

– Никаких «вкратце», никаких «потом, возможно, расскажу». Сначала путешествие по твоим воспоминаниям, разговоры с Мэри, с Эвр, а теперь ещё и путешествие в будущее к Розамунд и эта чёртова пустыня! Что. За. Чертовщина. Здесь. Происходит?

Джон откинул голову и рассмеялся.

– Что? – возмущённо добавил Щерлок.

– Прости, – Джон хмыкнул, – просто это и в самом деле забавно… Тебя вывела из себя не вся эта «чертовщина» со временем, а то, что ты оказался не прав. Ричард Холидей – не убийца.

Шерлок фыркнул.

– Я уже догадался, спасибо, Джон. А теперь скажи, что это за место?

– Афганистан, – Джон пожал плечами, но под недовольным взглядом Шерлока неохотно продолжил, – психотерапевт, ещё до Эллы, предложил мысленно воссоздавать «спокойное уютное местечко» в стрессовых ситуациях.

– Спокойное и уютное? – Шерлок недоверчиво оглянулся.

– Иди к чёрту! – Джон фыркнул.

– То есть, это…

– Что-то наподобие трансляции в прямом времени, – Джон кивнул. – Там – снаружи – я всё ещё умираю. Но неужели ты думал, что вмешательство в мои воспоминания останется незамеченным? Господи, каждый раз одно и тоже!

– Каждый… раз?

– Не важно… Времени почти не осталось, Шерлок.

– Ладно. Хорошо. Если ты снаружи… умираешь, то… Каким образом мне это остановить? По словам Мэри, больше попыток у меня не осталось.

– Это место – что-то вроде сервера с резервными копиями для тебя, так что не всё потеряно, а Мэри… – Джон нахмурил брови. – Нет. Думаю, нет.

– Что «нет»?

– Мэри и твоя сестра… Ты говорил, но… не думаю, что это на самом деле происходило. А насчёт Розамунд из будущего… – он тише добавил: – очень даже вероятно.

– Я не понимаю, каким образом я вообще здесь оказался. Почему я, открыв дверь, оказался в чертогах Розамунд много лет спустя… Как так вышло, что я попал в твоё «спокойное и уютное местечко» в подсознании… Это ведь совсем не сходится с теорией, рассказанной Мэри, но… С другой стороны, если предположить возможность перемещения через подсознания…

– Не время! – резко прервал его Джон. – То, что ты прочитал в записях… «Невозможно» – вот, что ты сказал, но почему?

Шерлок начал медленно выходить из себя. Ему казалось, что разгадка где-то рядом, а его просто водят за нос.

– Потому что Холли Холидей утверждает, что бабочку никто не похищал. Что просто невозможно!

– Да, иначе как ей оказаться в доме убитого, – Джон говорил спокойно, – но с чего Холли решила, что бабочку не похищали?

– Разве это важно?

– Да, – Джон тяжело вздохнул, – Шерлок, успокойся. Что с тобой, в самом деле? Прямо перед тобой интереснейшая загадка, но ты, словно капризный ребёнок, отказываешься посмотреть на неё под иным углом. Может, ты что-то упускаешь?

– Розамунд нашла решение, но… – внезапно Шерлок с ужасом осознал, что не может вспомнить его. Будто кто-то стёр это из его головы. Начисто.

– Но ты забыл его, – Джон спокойно кивнул своим мыслям, – всё в порядке. Так это и происходит. Путешествия в чужие «чертоги», так сказать. Кое-что подчищается сразу. Так что… теперь всё в твоих руках. Начнём ещё раз… Шерлок, с чего Холли решила, что бабочку не похищали?

– Потому что она видела, что бабочку из кабинета забрала её мать – Энн Холидей, что лишено смысла, поскольку… – Шерлок внезапно прервал себя, и Джон ухмыльнулся. – Ох… С чего Холли решила, что бабочку не похитили? С чего она это взяла…

– Ведь бабочку похитили. И это сделала не Энн, – Джон улыбнулся ещё шире.

– Хлоя… Они ведь как две капли воды похожи. Но ведь это и очевидно! Никто, кроме Энн, не мог вынести украшение из кабинета незамеченно, но если это сделала загримированная Хлоя, то всё сразу становится понятно.

Шерлок с силой сжал ладони. Джон вздохнул.

– Тебя всё ещё беспокоит стрелок и убийство Филиппа, верно?

– Филиппа убил тот же человек, что и… стрелял в тебя.

– Технически, стреляли в тебя, – Джон ухмыльнулся.

– Да… Спасибо за это, кстати, – Шерлок вздрогнул, но отзеркалил улыбку. – Стрелок – мужчина.

– Нет. Кажется… Меня одолевают сомнения, но… Это была женщина. Переодетая, загримированная, однако женщина.

– С чего бы…

– Будем считать, что интуиция сработала. И немного… обоняние.

Они промолчали ещё немного. Шерлок напряжённо размышлял, а Джон, кажется, улыбался чему-то.

– Значит, – Джон первым разрушил тишину, – сообщение о похищении Холли и вправду было поддельным?

– Да. С ней всё было в порядке, судя по тому, что я вспомнил из записок Роззи, – Шерлок подумал было, что Джон огорчится, узнав, что «погиб» за зря, но друг снова удивил его.

– Ох, замечательно, – Джон улыбнулся даже шире, – с детьми ведь всё должно быть в порядке… Думаю, я знаю, что делать дальше.

Шерлок удивлённо моргнул, и Джон рассмеялся. Эта версия доктора была какой-то более жизнерадостной и понятливой.

– Полагаю, ты захочешь вновь вернуться момент встречи с Хлоей в театре? Да?

– Да, – Шерлок посмотрел на него настороженно, – не слишком ли ты сегодня сообразительный, Джон?

– Ха-ха, – Джон закатил глаза и указал пальцем на свою голову, закрытую от прямых солнечных лучей военной каской, – мы сейчас, между прочим, в моём подсознании. Здесь – в подкорке… разумеется, я соображаю лучше.

– Можешь потом, когда всё это закончится, делать так почаще?

– Что делать?

– Думать, – Джон в ответ на это знакомым жестом сжал переносицу.

– К счастью для тебя, даже если всё и получится, ни ты, ни я ничего об этом разговоре не вспомним. Рад был встрече… Надеюсь, что это не прощание. И да, на этот раз попытка, действительно, единственная.

– Что?

Внезапно пустыня и небо вокруг начали вращаться, и Шерлок почувствовал тошноту. Джон мягко улыбнулся ему. Детектив зажмурился.

***

Кто-то рядом громко чихнул. Шерлок открыл глаза. Пыль летала в воздухе, и жутковатые куклы следили за визитёрами своими пустыми керамическими глазами со стеклянных полок в кабинете директора театра. Детектив покосился на соседа, расположившегося в соседнем кресле.

– Что? – Джон почесал левой рукой нос, слегка отвернувшись к окну. – Это место жутковатое. Все эти куклы… Ух.

– А ещё здесь довольно пыльно, – Шерлок скривил губы в подобии улыбки.

Уголки губ Джона также приподнялись, взгянув друг на друга они улыбнулись шире. Джон глупой шутке, а Шерлок потому, что понял наконец, что нужно было делать. Телефон Джона разразился громким надоедливым рингтоном, Шерлок подумал, что заставит друга сменить эту какофонию на что-то более мелодичное. Когда этот длинный день, наконец придёт к своему завершению. Джон достал стрекочущее чудовище из кармана, с волнением глянув на экран:

– Это миссис Хадсон, – Джон вздохнул и в его глазах промелькнуло беспокойство, – надеюсь она звонит не за тем, чтобы выставить счёт за битую посуду.

Шерлок хмыкнул, и Джон, скрыв за шуткой волнение, ответил на звонок. Пока Джон разговаривал, детектив размышлял. То, что он собирался сделать не было ни коим образом чётко продуманным шахматным ходом. Он и сам не мог решить к чему его приведёт это.

Но Шерлок знал точно – если бы ему предложили сыграть в лотерею, то всё до последнего фунта детектив поставил бы именно на это. Возможно, он и в самом деле лишь лгал себе. В конце концов, всё происходящее с ним с момента выстрела – чистой воды безумие. Так может, хоть раз детективу стоит слепо положиться на интуицию, которая едва ли не кричала: «Сделай так!»

Джон завершил звонок и тяжело вздохнул. Конечно, он был тронут глупым предупреждением миссис Хадсон и навязчивой заботой, но демонстрировать это на показ ни он, ни Шерлок никогда не желали:

– Миссис Хадсон смотрела телевизор…

– Содержательно, однако, – Шерлок вновь скривил губы, усмехаясь. Возможно… Быть может, он снова ошибся. И это его последняя встреча с другом. Тогда… тогда он просто получит максимум от возможности поговорить с ним. А после, что же… Он забудет об этом. Он вырастит Роззи счастливой, несмотря ни на что, ведь Розамунд Мэри Ватсон… ведь любой ребёнок должен получить свою долю счастья.

– … и там объявили о надвигающейся буре. Она решила нас предупредить.

– Буря? – Шерлок приподнял бровь. Но пока потеряно ещё не всё, Уильям Шерлок Скотт Холмс сделает всё, что в его силах.

– Да. Какой-то циклон или антициклон накроет Лондон… Хей, я не метеоролог, – Джон, нахмурившись, поднял руки в защитном жесте, – она просто предупредила. Стоит ожидать сильный ветер и жуткий ливень, только и всего. Лучше закончить пораньше.

Шерлок поджал губы. Он ждал с нетерпением возможности воплотить идею в жизнь. И до чёртиков боялся наступления этого момента.

– Директор позвал Хлою пять минут назад, – нетерпение и неуверенность скрыть не удалось.

– Мы видели, сколько здесь комнат, – Джон одарил соседа кое-что-в-этом-мире-не-меняется-улыбкой. Он слегка откинулся в кресле. – Вероятно, найти здесь кого-то конкретного – не слишком простая задача.

– У-то-ми-тель-но, – медленно выговорил Шерлок, хотя ему стало будто легче дышать.

Джон весело фыркнул:

– Да-да. Так и есть.

Шерлок в ответ лишь «злобно» зыркнул в сторону друга. Он почему-то ощущал себя ребёнком в это самое мгновение. Ещё самую малость времени, пусть всего пару секунд, но… всё ведь будет в порядке? Так сильно хотелось поверить в это. И жажда остановиться, замедлить бешено скачущее сердце и эгоистично забыть о бриллиантовых бабочках, чердаках и выстрелах в ночи была просто невыносима.

Но в дверь постучали.

Два вежливых стука – мягкое соударение костяшек. Шерлок теперь смотрел иначе. Обувь удобная и разношенная, но если учесть дорогой (излишне дорогой) пиджак модной марки и дизайнерские брюки, то становится очевидным, что деньги на новую пару были. Пальцы рук покрыты мелкими шрамами – такое бывает у швей, но не актрис. Идеальный маникюр – руками не работала, по крайней мере в последнее время. Хлоя Брук, очевидно, помогала когда-то мастерить костюмы для театра.

Она была бы точной копией сестры – макияж порой творит чудеса. Глаза Хлои зеленее на пару тонов, но теперь это почти незаметно. Белые волосы – парик, сейчас-то Шерлок не упустил этого. Утром Хлоя изображала сестру в её же доме, а теперь неумело пыталась это скрыть. Хотя, наверное, стоило признать, что достаточно умело, чтобы провести одного самоуверенного консультирующего детектива.

Шерлок всё-таки ошибался: в Хлое не было той заносчивости, что детектив приметил в её сестре, и она казалась довольно милой молодой женщиной, но всякая эмоция будто бы была тщательно отрепетирована перед зеркалом. Идеальное притворство. Если не знать, на что смотреть, никогда не догадаться. Сейчас она была как-то чересчур рассеянна и выглядела печальной. Вот только маникюр подводит: слишком ровно лежит цвет, хотя перекрасила она ногти сама и совсем недавно – не прошло и пары часов.

– Добрый день, мисс Брук. Прошу, присаживайтесь, – Джон встал со своего кресла и указал на него Хлое. Шерлок едва заметно поморщился.

– Да, день добрый, благодарю, – она рассеянно кивнула, но глаза её внимательно ловили каждое действие, – Ричард упоминал о том, что вы расследуете это дело, мистер Холмс, доктор Ватсон.

– Ричард? – удивление Джона было столь искренним, что уголок губы её едва заметно дрогнул – легко списать на нервы.

– Да, сестра… сейчас немного напугана. Ричард позвонил мне…

– Потому что узнал о вашей с Филиппом помолвке, – Шерлок произнёс это довольно резко.

Хлоя тяжело вздохнула. Джон вышел из кабинета в поисках какого-либо успокоительного, зря, конечно. Мисс Брук быстро подавила эмоции (искренние или нет, Шерлок так и не понял) и была готова продолжить беседу. Шерлок не ощущал какого-то особого освобождения в действиях после ухода друга, хотя и ограничений никаких он не почувствовал. Поэтому детектив положил руку в карман, просто, чтобы проверить наличие бабочки. Хлоя проследила за этим действием, хищно (но всё ещё едва заметно) прищурившись. Впрочем, бриллиантовое украшение своей уютной тюрьмы так и не покинуло.

– Что вы знаете о бриллиантовой бабочке? Её нашли на трупе.

– Что? О чём вы? Неужто о семейной реликвии? – голос Хлои дрожал от едва сдерживаемого гнева, удачно замаскированного под слабость.

– Вы не могли знать, но, – Шерлок говорил осторожно, медленно, – это украшение было украдено из кабинета вашей сестры недавно.

– Украдено? – удивление было сыграно удивительно правдоподобно.

– Ваша сестра поручила отыскать его. К несчастью, украшение было найдено в доме Филиппа, а потому хозяйке оно пока не может быть возвращено. Полиция полагает, что…

– Что это он украл её из-за вражды со мной? – она со злостью фыркнула и провела рукой по волосам – совсем уж натурально. – Значит, я – главная подозреваемая? Так?

Шерлок немного придвинулся в кресле, сложив ладони в молитвенном жесте. Он раздумывал над тем, чтобы открыть карты, но решил всё же сохранить небольшое преимущество.

– Для полиции – да.

– Но вы сами так не считаете?

– Вы плохая актриса, Хлоя. Почти как ваша сестра, – в ответ на это на лице Хлои ясно отразилась ярость, впрочем, не зря – актрисой мисс Брук была замечательной. – Почему вы продолжали общение с Ричардом Холидей?

– Потому что, в отличие от Филиппа, я всё ещё надеялась, что Ричард примет меня в семью, и нам не придётся уезжать, – она тяжело вздохнула, – зря я не послушала Филиппа… Мы ведь могли уехать уже давно… Но я не хотела, чтобы из-за меня он оставлял семью… А теперь… Уже и не важно.

– Вы упомянули лишь Ричарда, но Холли ведь сестра Филиппа. Почему о ней не шло речи?

– Холли хорошая девочка, но именно из-за неё я осталась почти без денег. Простите, конечно, мистер Холмс, – она гневно посмотрела на него, – но ни я, ни Филипп не могли относиться к ней хорошо. Это не её вина, но… эта девчонка помимо всех сбережений моих покойных родителей получит десятую долю акций компании Ричарда в день совершеннолетия. А я тут еле свожу концы с концами!

– А как же Филипп?

– Ричард обеспечил его начальным капиталом, но на этом всё.

При этих словах она злобно прищурилась. Теперь Шерлок не сомневался – она знала, что Ричард хотел оставить всю компанию своему сыну в этом году и уговаривала Филиппа принять управление. Шерлок вздохнул. Хлоя скрипнула зубами. Бриллиантовую бабочку ей заполучить так и не удалось.

– Вам кажется, что Филипп украл бабочку, чтобы вам скорее удалось покинуть Лондон?

– Не знаю. Скорее всего. Теперь уже не важно. Мне не хотелось бы думать, что Филипп вор, но… если он, действительно, украл её ради меня, – она слабо улыбнулась, но во взгляде её улыбка не отражалась, – то я сохраню его последний подарок мне. Как только сестра отдаст мне украшение, конечно.

В этот момент в комнату вошёл Джон со стаканом воды в руке. За его неловкими манипуляциями Шерлок наблюдал отстранённо. Больше всего его теперь увлекал запах, исходящий от мисс Брук. Вначале Шерлок решил, что это обычный парфюм, но теперь всё встало на свои места: Хлоя вся целиком пропахла розами. Кажется, Холли Холидей ненароком оставила-таки подсказку.

– Приносим свои соболезнования, мисс Брук, – Джон, мягко улыбаясь, забрал пустой стакан и успокаивающе сжал её ладонь.

– Спасибо, доктор Ватсон. И всё же… можно попросить вас об одном одолжении, мистер Холмс?

– О каком?

– В театре никто не знает об истинном положении вещей – все считают, что мы с Филиппом не ладили… Пусть так и остаётся. Не хочется выслушивать их лживых речей и бесполезные соболезнования, – а ещё ей, конечно, хотелось продолжить карьеру.

– Хорошо. Простите за то, что заняли ваше время, мисс Брук.

– Найдите убийцу Филиппа, мистер Холмс, – она, кажется, хотела попросить о чём-то ещё, но вовремя остановила себя. – До свидания.

Хлоя мягкой походкой вышла за дверь. Джон устало вздохнул.

– Ты отдал ей бабочку?

– Мм. Да.

– Ясно… Хлоя ведь не певица, но я уверен, что видел её раньше на телевидении… Странно.

– Да.

– Ты вообще здесь? – но Шерлок уже направился к двери. – Значит, отправляемся к мистеру Холидей? На улице и в самом деле назревает буря. Да уж… Но ты ведь считаешь, что Ричард убил сына, а значит всё равно от этой поездки не откажешься?

Один шаг, два. Шерлок взялся за ручку и чуть медленнее необходимого потянул её на себя. Детектив обернулся, посмотрев на идущего рядом Джона, и сделал шаг вперёд, поджав губы.

Переступив порог, Шерлок ожидал, что пространство вновь исказится, как бывало раньше, но ничего подобного не происходило – никаких внезапных полётов или падений. Дверной проём оказался лишь дверным проёмом. Без Мэри, без чужих воспоминаний. Они с Джоном вышли в узкий пыльный коридор театра.

Едва сделав несколько шагов, Шерлок резко затормозил, широко распахнув глаза. К счастью, Джон, едва не врезавшийся в его спину, этого не увидел. Иначе доктор решил бы, что у друга прихватило сердце. Но Джон не видел, а потому он лишь чертыхнулся, сердито пропыхтел что-то и медленно обошёл перегородившего собой почти весь узкий проход детектива:

– Хэй, Шерлок! В чём дело?

– А? – Шерлок рассеянно посмотрел на него, как будто встретил призрака.

– Шер-лок, – Джон щёлкнул пальцами перед его носом, решив, что тот, как обычно, слишком далеко ушёл в чертоги, – так значит, отправляемся к мистеру Холидей?

Шерлок всё так же рассеянно кивнул, и обогнув Джона направился к выходу из здания, петляя по узким коридорам. Друг, вздохнув, последовал за ним.

***

Прийти в себя у Шерлока получилось лишь в такси на пол пути до дома Ричарда. За окном уже стемнело из-за надвинувшихся туч, и ветер безжалостно трепал одежду редких в такую погоду пешеходов. И Джон, и Шерлок молчали, и хотя это не было непривычно для них, детектив предпочёл бы говорить. Вот только фразы, наподобие «Джон, постарайся не бросаться под пули», вряд ли стали бы удачным началом беседы.

Хотелось, плюнув на всё, назвать таксисту знакомый адрес дома на Бейкер-стрит, и переждать бурю, сидя в своём кресле за камином, в уютной гостиной за чашкой чая и бесполезной, но приятной беседой с Джоном, живым и здоровым. Но почему-то от таких мыслей в горле вставал неприятный ком – правила игры остались теми же. И пусть Шерлок более не ощущал себя пленником в собственном теле, но и свободы, как таковой, не было.

Игра ещё не закончилась.

Шерлок не знал, чего именно добивался, когда оставил бриллиантовую бабочку себе. Сейчас она неприятным весом ощущалась во внутреннем кармане пальто. Конечно, само по себе украшение было почти невесомым, но вместе со своим кровавым багажом, бабочка казалась неподъёмной ношей.

Сантименты, как и говорил Майкрофт, оказываются слабостью. Впрочем… Шерлок не готов отказаться от эмоций совсем. Одиночество с недавних пор утратило для него всякую привлекательность.

Поэтому с бабочкой в кармане придётся мириться. Одно лишь то, что Шерлок переступил порог комнаты в театре, можно было считать маленькой победой. Конечно, всё это не означало, что исход этого вечера будет более благоприятным. Однако Шерлок наконец ощутил под ногами твёрдую землю, на которую можно было опираться.

«Эффект бабочки». Мэри назвала это именно так, но почему? Существовали и иные термины, возможно, более подходящие, но Мэри использовала именно эту комбинацию слов. И как только Шерлоку пришло в голову, что всё происходящее стоит понимать совершенно иначе, мысли приняли иной оборот: что, если это лишь шифр, подсказка? Он решил довериться своей интуиции (слепая безнадёжная вера), но большего у него и не осталось.

За окном кэба резко, будто где-то наверху прорвало плотину, хлынул ливень. Джон, сидящий рядом, заметно поёжился: плечо почти не беспокоило его весь день до этого, но, конечно, в такую погоду оно всегда давало о себе знать.

До дома, в котором сейчас находился Ричард Холидей, они доехали в полной тишине.

***

Как им удалось дойти до дверей, не вымокнув до нитки, оставалось загадкой даже для детектива – в Лондоне, действительно, разразилась буря. Домработница встретила гостей вежливым кивком и проводила к хозяину дома. Она, похоже, спешила домой – к сыну и маленькой дочери. В комнате было темно, как, впрочем, и во всём доме. Лишь настольная лампа освещала посеревшее лицо Ричарда Холидея. Теперь Шерлок увидел это во всей красе – горе от потери. Этот мужчина не был бездушным убийцей. Всего лишь человек, потерявший сына. Хоть и не самый простой человек.

Джон стоял слева от Шерлока. Пол был завален бумагами. Вина, что видна была так отчётливо для Шерлока, теперь искрилась иными цветами. Ричард, беспомощно оглядывая посетителей, сидел за столом спиной к окну, ко внешнему миру, где разразилась буря.

– Добрый вечер, мистер Холидей, – произнёс мягко Шерлок, – примите наши соболезнования.

Джон едва слышно скрипнул зубами. Его уверенность в том, что убийца – Ричард, не пошатнулась. Но не Шерлоку обвинять его в этом.

– Да, жена рассказала о том, что вы прибудете. Всё ещё с трудом верится, – тихий, потерянный голос. – Прошу, присаживайтесь, господа, жаль, что вам пришлось добираться сюда сквозь такой ураган.

– Боюсь, я должен позвонить, сообщить дочери, что задержусь, – проговорил Джон сквозь сжатые зубы. Его переполнял гнев. Ричард едва заметно дёрнулся, возможно, тоже вспомнил о маленькой дочке.

Мистер Холидей снова начал перебирать бумаги, будто надеясь, что это как-то поможет вернуть сына. Ричард вздрогнул, когда Шерлок произнёс:

– Вы здесь одни? Ваша домработница уходила, когда мы пришли, – Шерлок присел напротив него.

– Да… Я здесь один.

– Хорошо, – Шерлок покачал головой, он пытался понять, что делать дальше, но решение неожиданно пришло само, – позвоните домой, ваша жена переживает. Убедитесь, что с дочерью всё в порядке.

Ричард нахмурился. Тогда Шерлок взял бумагу со стола и быстро написал на ней адрес. Он протянул написанное Ричарду и на немой вопрос ответил:

– Когда сюда придёт детектив-инспектор Лестрейд, насчёт убийства вашего сына, передадите ему это, – Шерлок вздохнул, – и, Бога ради, убедите его приехать со скорой помощью.

Мистер Холидей смотрел на него удивлённо в течение нескольких секунд, а потом медленно кивнул.

***

Шерлок вышел на улицу и, тяжело вздохнув, прислонился плечом к двери. Джон так и стоял здесь весь разговор. Он не хотел видеть убийцу в лице Ричарда, опасаясь, что в таком случае, просто ударит того по лицу.

– Не Ричард убил Филиппа, – очень захотелось выкурить сигарету или две, но Шерлок забросил это – Роззи не стоит дышать табачным дымом, пусть даже выветрившемся.

– Да? – Джон был удивлён.

– Так что хорошо, что ты ему не врезал, – Шерлок пожал плечами. Он, наконец, придумал, что нужно делать. Хотя Джон за такое «решение», вероятно, врезал бы ему самому.

Джон фыркнул.

– И куда сейчас?

– Домой. С остальным разберёмся завтра, – конечно, сказанное – ложь, но Шерлоку нравится, как это звучит.

Они трусцой пересекли внутренний двор и ввалились в ожидавший их кэб. Водитель посмотрел на их насквозь промокшую одежду, но поджав губы, ничего не сказал – Шерлок переплатил ему достаточно.

– Куда едем? – кэбмен, казалось, отчаянно хотел избавиться от надоедливых пассажиров, чтобы поехать домой. Из-за бури уже перекрыли часть дорог в центре.

– Бейкер-стрит, – весело выдохнул Джон. И повернувшись к Шерлоку лицом, он продолжил: – надеюсь, миссис Хадсон не успела пожалеть о том, что вызвалась сидеть с Розамунд.

Шерлок криво улыбнулся ему в ответ. Сил на то, чтобы что-то ответить уже не осталось.

***

Они почти доехали до парка, когда на телефон Джона пришло чёртово сообщение. Джон мгновенно побелел и дрожащей рукой передал телефон детективу. Впрочем, Шерлок и так прекрасно знал, что там увидит: фотография плачущей Холли на фоне штормового неба и угроза: «если хотите, чтобы девочка выжила, приезжайте на *****-стрит, дом **».

Угроза нелепа. С девочкой всё в порядке. Холли сейчас в компании няни. Очевидно, кто-то (Хлоя) заплатил прислуге за фото. Для Шерлока это было очевидно с самого начала. Слишком много фальши. Но Джона, разумеется, не переубедить.

– Нам нужно спасти девочку! – доктор злится. Конечно, злится. На кону ведь жизнь ребёнка.

– Нет, Джон. Сомневаюсь, что ей на самом деле угрожает опасность, – Шерлок и мог бы объяснить, но они оба знают, что это делу не поможет.

– А если угрожает? Представь, что похитили Розамунд, что тогда? Ты бы ответил то же самое. Мы поедем, – звучит «мы», но если Шерлок откажется, Джон, конечно, отправится сам.

– Хорошо, но только чтобы доказать мою правоту, – Шерлок вздыхает.

– Разумеется. Как всегда! – голос сочится сарказмом, но глаза улыбаются мягко.

Шерлок иногда ненавидит эту мягкость.

***

Каждый шаг по скрипучим ступеням эхом режет уши. За окном бушует стихия.