Текст книги "Честь превыше всего (ЛП)"

Автор книги: Рэдклифф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава первая

– Я не хочу этим заниматься.

– У тебя нет выбора.

– При всем уважении к вам, сэр, я старший агент, и у меня есть право говорить то, что я думаю о моих заданиях.

Он молча разглядывал ее. Она похудела за то время, которое прошло с момента последней их встречи, и взгляд ее темных глаз стал жестким. Она смотрела на него с плохо скрываемым вызовом, гнев был готов выплеснуться наружу. На его столе лежала папка с ее личным делом. Безупречный послужной список, пример для подражания. Но одни лишь факты, никаких подробностей, которых никто не знал и вряд ли когда-нибудь узнает. Ведь она никогда не рассказывала о себе, да и никто особенно ее не расспрашивал. От нее требовалось одно – делать свое дело при любых обстоятельствах, а он как раз следил, чтобы все так и было.

– Комитет по вопросам безопасности выбрал тебя. Члены комитета считают тебя лучшим кандидатом на эту должность, и их решение не обсуждается.

– Черт возьми, да тут же просто надо быть нянькой! Любой новичок с этим справится, – процедила она сквозь зубы. Она рисковала нарушить субординацию. Она это понимала, но ей было наплевать. Уже ничто и никто были не способны причинить ей боль. Разве что похоронить ее вот на такой гребаной работе, как та, что ей предлагали. Ей нужно было настоящее дело, которое позволило бы выплеснуть всю накопившуюся в ней энергию и измучить так, чтобы у нее не оставалось сил думать и вспоминать.

– Все дело в ранении? Они думают, что я не готова к активной службе? – спросила она.

– А ты готова?

– Абсолютно. Я прошла реабилитацию и получила допуск от психологов.

– Хорошо, рад слышать. Приступишь к работе завтра. Полагаю, ты ознакомишься с отчетами нынешнего коммандера до отъезда в Нью-Йорк.

– Черт, Стюарт! Ты же знаешь, я этого не заслуживаю!

– Ничего личного, агент Робертс. Свободна.

Заместитель директора секретной службы Стюарт Карлайл смотрел вслед уходящей высокой, подтянутой Робертс, напряженной от ярости. Он не сомневался, что на новой должности она будет стараться по полной программе, она всегда выкладывалась на все сто. Интересно только, как она выплеснет всю свою злость…

* * *

– Седьмая кабина свободна, – сказал ей начальник тира.

Кивнув в ответ, она взяла наушники и из маленького кабинета пошла по длинному коридору, вдоль которого находились отдельные стрелковые кабины. Робертс была одета в серую футболку и синие спортивные штаны. Перед походом в тир она два часа провела в спортзале, и футболка на спине вся промокла от пота. В маленькой сумке с собой у нее был служебный пистолет и патроны. Глядя прямо перед собой, она ворвалась в узкую стеклянную кабину.

В кабине был пульт, позволявший выбирать тип мишени и устанавливать расстояние до нее. Робертс начала со средней стандартной фигуры и в легком темпе отстреляла всю обойму, держа пистолет то на уровне груди, то на уровне головы. По мере того, как она ритмично нажимала на курок, ее сознание медленно освобождалось от эмоций, и, наконец, она стала чувствовать лишь отдачу от пистолета и мерный стук собственного пульса. Перестав злиться по поводу нового назначения, которое представлялось ей незаслуженным понижением в должности, Робертс передвинула мишень на 15 метров дальше. Теперь требовалось еще больше концентрации для точной стрельбы. Она стала стрелять быстрее, и сжимавшее ее сердце чувство потери и тоски стало слабеть. К тому моменту, когда она выбрала самую мелкую мишень на самом дальнем расстоянии, Робертс уже не чувствовала ничего.

* * *

Свежая после душа, раздетая, Кэмерон прошла по ковру, устилавшему пол в гостиной, к барной стойке. Квартира, в которой она жила, находилась на 21-м этаже, и в ней были окна от пола до потолка, откуда открывался вид на ночное небо Вашингтона. От этой красоты захватывало дух. Кэмерон налила себе виски в тяжелый хрустальный стакан и облокотилась на стойку, разглядывая огни города вперемешку со звездами. Когда-то эта пронизывающая красота не оставляла ее равнодушной. Не раз она расслаблялась после напряженного дня, глядя на это пространство мерцающего света, обретая равновесие. Как раз ночным небом она часто любовалась перед тем, как лечь в постель, но в ту пору она была не одна…

Услышав стук в дверь, Кэм взяла со спинки стула серый шелковый халат. Через пять часов ей предстояло лететь в Нью-Йорк, и в восемь утра ее ждала встреча с новой командой. Еще ей нужно было ознакомиться с досье, которое уже доставил курьер. У нее было мало времени, и она подозревала, что ей вряд ли удастся заснуть.

Кэмерон пошла открывать дверь, успев бросить взгляд на часы. Час ночи. Ее посетительница была, как всегда, пунктуальна. Она открыла дверь. На пороге стояла блондинка лет тридцати пяти в бежевом льняном костюме и коричневых туфлях на низком каблуке. В вырезе шелковой блузке виднелась красивая округлость груди. Женщина улыбнулась ей знакомой улыбкой, элегантным жестом убрав с лица прядь волос.

– Привет.

– Здравствуй. Выпьешь что-нибудь?

– Все зависит от того, хочешь ли ты поговорить сегодня, – сказала блондинка, снимая пиджак и аккуратно пристраивая его на спинке кресла, стоявшего перед окном.

– У меня мало времени.

– Тогда я выпью в другой раз, – мягко ответила гостья. – Садись на диван.

Кэмерон направилась к дивану и по пути выключила свет. Комната погрузилась в темноту, в которой были видны лишь тени, возникавшие в лунном свете. Она пила виски и смотрела на звезды. Она уже была здесь раньше, но не так. Она едва заметила, как женщина развязала пояс и распахнула ее халат, но от первого легкого прикосновения она невольно вздрогнула. Постепенно прикосновения к ее упругому животу и бедрам стали сильнее и настойчивее, требуя ее внимания. Кэм подалась навстречу женщине, ставшей на колени перед ней, и почти болезненно напряглась, когда теплые губы коснулись ее между ног. Язык женщины ласкал ее медленно и умело, помогая избавиться от терзавших ее образов, спасая от мучительных мыслей через граничившее с болью наслаждение. Кэмерон застонала, откинув голову на спинку дивана и позволяя нарастающему напряжению завоевывать ее изнутри, уносить за пределы воспоминаний. В ее ушах раздавалось громкое биение сердца, она дышала шумно, тяжело, почти всхлипывая. Кэмерон постаралась сдержать пронзающую ее восхитительную пульсацию внизу живота, но не смогла. Когда оргазм накрыл ее, ускользнув из-под контроля, она положила руку на мягкие волосы блондинки, из нее вырвался стон. Дрожащая, беспомощная, несколько мгновений Кэмерон находилась в блаженном забытьи.

* * *

Робертс проводила блондинку до двери. В руке у нее был запечатанный конверт, который она положила на столик в прихожей.

– Меня не будет какое-то время. Я не знаю, насколько уезжаю.

– Мы еще увидимся?

– Не знаю.

Блондинка внимательно посмотрела на высокую темноволосую незнакомку, с которой она встречалась множество раз по ночам – в этой квартире, в элегантных гостиничных номерах, которые могли находиться где угодно или вообще словно выпадали из пространства и времени. Она не знала почти ничего о жизни этой женщины, кроме того, о чем могло рассказать ее тело. Блондинка прекрасно знала ее мускулистые стройные ноги и еще не заживший красный шрам на бедре. Она знала чувствительные точки, прикосновения к которым заставляли женщину задыхаться от возбуждения. Ей было интересно, чье имя кричала про себя эта женщина в момент оргазма. Она никогда не пыталась ничего выяснять, да и не хотела ничего знать. Странно, но при этом ей захотелось оставить этой женщине что-то на память о себе.

Нарушая все правила, блондинка тихо сказала:

– Меня зовут Клэр.

– Клэр, – повторила шепотом темноглазая незнакомка, ее взгляд при этом остался непроницаемым. Она впервые поцеловала блондинку. Это было мимолетное нежное прикосновение губ в знак знакомства, а, возможно, прощания. Потом, тоже против правил, она сказала:

– А меня зовут Кэмерон.

Дверь закрылась, окончательно и бесповоротно разделив двух женщин. И лишь воспоминание об этом поцелуе напоминало о том, что было между ними.

Глава вторая

В шесть часов утра агент Секретной службы американского правительства Кэмерон Робертс села в маленький самолет, который должен был доставить ее в Нью-Йорк. Она прицепила бэдж со своим именем и должностью на карман своего темно-синего габардинового костюма. С собой она взяла лишь небольшой чемодан со сменой одежды и ноутбук. Все остальные ее вещи должны были прибыть отдельным рейсом. Их должны были доставить в ее новую квартиру в пятизвездочном отеле Gramercy Park Hotel. Кэм спала четыре часа без всяких снов и проснулась отдохнувшей и готовой к работе. Да, новое назначение ей все еще не нравилось. Но это была работа, которую было необходимо сделать, и лишь это имело теперь значение.

Самолет был полупустой. Лишь несколько правительственных сотрудников собиралось лететь в Нью-Йорк в это субботнее раннее утро. Робертс села в кресло, рядом с которым через проход сидел крупный блондин, на бэдже которого жирным шрифтом было написано «ФБР». Она заметила, как он читал информацию на ее бэдже. Агенты женского пола уже не были редкостью, но Кэм неизменно привлекала к себе внимание. Впрочем, она уже привыкла к этому.

– Отдел расследований? – поинтересовался блондин, когда самолет стал набирать скорость на взлетной полосе.

Кэмерон по привычке чуть не ответила утвердительно, но быстро одернула себя. Покачав головой, она ответила:

– Отдел охраны.

– Важная птица?

– А разве не все они важные птицы?

Он не был уверен в том, что это шутка, поэтому подавил смешок. А еще говорят, что у агентов ФБР нет чувства юмора!

Кэмерон открыла ноутбук, слегка повернув экран к себе так, чтобы не было видно соседу. Тот понял намек и раскрыл газету. Она ввела пароль.

Кэм зашла в базу данных сотрудников секретной службы США и пробежалась по характеристикам членов своей новой команды. Ничего необычного. Четверо мужчин и четыре женщины, плюс она сама. У каждого за плечами больше пяти лет реальной, некабинетной работы. Все получили образование в колледже, почти все прошли подготовку в секретной службе, кроме тех, кто пришел по военным каналам или особенным путем. Все, в том числе сама Робертс, могли оказать расширенную первую медицинскую помощь и были отличными стрелками. Двое мужчин и одна из женщин состояли в браке. В команде был один латиноамериканец и два афроамериканца, остальные были белыми. Она запомнила лица и имена и вышла из базы.

Введя защищенный пароль, Робертс открыла зашифрованный файл, который она загрузила в компьютер вечером.

Отчет секретного агента Дэниэла Райана, 26 декабря, 21.30

Объект: Блэр Джейн Пауэлл.

Дата рождения: 31 декабря 1972

Место проживания: 10021, Нью-Йорк, Грамерси-парк, 310

Телефон: 212-295-0566

Семейное положение: Не замужем.

Образование: Специальная школа в Вашингтоне, Институт изящных искусств в Париже.

Профессия: Художник.

Бизнес-агент: Диана Бликер.

Кодовое имя: Цапля.

Физические данные: Белая, рост 173 см, вес 54 кг.

Блондинка, глаза голубые.

Особые приметы: двухсантиметровый шрам над правой бровью, татуировка на плече в виде пурпурно-синего лабриса размером 3 см.

Заболевания: Здорова.

Аллергии нет.

Близкие люди: См. прикрепленный отчет.

Половые связи: В настоящий момент определенного объекта нет.

Резюме: Стандартное 24-часовое посменное наблюдение. Расписание объекта чаще всего нечеткое, изменения трудно предугадать. Общение с объектом: Коммандер общается лично с объектом только по просьбе объекта. Личные связи с объектом не разрешены.

В этом отчете был минимум информации. Кэмерон пыталась угадать, что же ее предшественник не рискнул написать здесь. Что ж, вскоре она это выяснит. Прежний коммандер должен был встретить ее в аэропорту.

Робертс пила кофе. Из своего портфеля она вытащила тонкую папку с грифом «Только для личного пользования», в которой содержались сведения о последнем любовном романе Цапли. Она внимательно прочитала отчет, выражение ее лица при этом ничуть не изменилось. В отчете говорилось о том, что президентская дочка завела роман с женой французского посла. По очевидным причинам, это дело держалось в тайне, хотя в секретной службе уже не один год ходили слухи о сексуальных предпочтениях Блэр Пауэлл. Подобные слухи должны были оставаться слухами – и в этом тоже заключалась работа Кэм. А если объект откажется от сотрудничества, работать станет вдвойне труднее.

На мгновение Кэм задумалась о том, не было ли ее назначение на должность главы охраны мисс Пауэлл случайно связано с ее собственной сексуальной ориентацией. Разумеется, об этом не говорилось в ее личном деле, но считалось, что у госслужащих не могло быть секретов от начальства. Кэм была осторожна в своей личной жизни, но, конечно, не до паранойи. А после того, что произошло год назад, вряд ли у нее остались какие-то тайны от начальства. Слухи о ней в любом случае ничем не подкреплялись, да ей было и все равно.

При выходе из самолета Кэмерон засунула документы с подробностями личной жизни Блэр Пауэлл в измельчитель бумаги.

* * *

– Простите, что приходится сдавать дела вот так, на бегу. Но я улетаю следующим рейсом, – сказал Дэниэл Райан, когда они уселись в кафе аэропорта.

– Ничего страшного, – сказала нейтральным тоном Кэм.

– У Мака Филипса, который будет вашим помощником, есть планы квартиры, маршруты эвакуации и информация о больницах. С этими материалами вы можете ознакомиться сразу. С Полицейским управлением Нью-Йорка будете связываться через лейтенанта Марсию Лэндерс, кроме того, она специалист по спасению заложников. Обычно Лэндерс поддерживает связь с командиром полицейских патрулей лейтенантом Чаком Тайэром, если Цапля выступает или посещает какие-то мероприятия в качестве дочери президента. Оба хорошие профессионалы. В других случаях мы прикрываем Цаплю своими силами.

– Ясно, – спокойно заметила Кэм. Все, что только что изложил ей Райан, вполне мог рассказать ей любой член команды охраны. Она ждала, когда он перейдет к самому главному.

Они рассматривали друг друга. Робертс слыла порядочным и прямым человеком, соблюдавшим все правила и требования секретной службы. В противном случае она бы просто не получила эту работу. Она соответствовала своему имиджу. Темные волосы были прекрасно подстрижены: короткие аккуратные виски, сзади длиной по шею. На ее брючном костюме не было ни одной складочки; безупречно подогнанный, костюм отлично сидел на подтянутой женщине. Она была само спокойствие, не проявляла ни малейшей нервозности, пока оценивала его своим внимательным взглядом серых глаз. По имеющейся информации, Робертс служила в отделе расследований уже 12 лет. Почему ее перевели в отдел охраны, было не понятно. Кроме этого, о ней было неизвестно ничего. Райан не смог найти никого, у кого были бы сведения личного характера. Он встретился с Робертс взглядом и решился.

– Можем мы поговорить неофициально? – спросил он.

– Начинайте, – ответила Кэм.

– Просыпаясь на протяжении последних шести месяцев, я каждый день думал о том, кого же я так достал, что он подогнал мне эту работу, – сказал Райан, покачав головой. – Цаплю практически невозможно охранять, потому что она не хочет, чтобы мы были рядом с ней. Одиннадцать лет она практиковалась в запутывании следов и ускользала от охраны. Можно даже сказать, что она унижала нас. Она как доктор Джекил и доктор Хайд. На публичных мероприятиях она ведет себя прекрасно, сотрудничает и даже проявляет дружелюбие. Но когда доходит до ее личных дел, то тут она делает все возможное, чтобы превратить нашу работу в ад. Она не желает обсуждать свое расписание ни с кем, кроме коммандера. Так что поздравляю. А потом она меняет свои планы без предупреждения. У нас почти всегда не остается времени, чтобы скорректировать размещение автомобилей или оборудования, поэтому нам приходится отслеживать ее пешком, а это сущий кошмар в Нью-Йорке. Она категорически отказывается носить микрофон и любой другой отслеживающий передатчик, даже если это прямая инструкция президента.

Райан протянул Кэм две фотографии.

– Вот, полюбуйтесь, – сказал он.

Робертс положила снимки рядом и стала изучать их. Первая фотография была официальной. На ней Блэр Паэулл была запечатлена на открытии Библиотеки Рейгана ранее этим годом. Уверенная, с чувством собственного достоинства, она располагала к себе. Светлые волосы были убраны назад и заколоты серебряной заколкой у основания шеи. Безупречный легкий макияж, который лишь подчеркивал природное изящество ее четких черт и гладкой кожи. Дизайнерское платье облегало стройное тело Блэр, оттеняя как ее спортивное телосложение, так и едва уловимую мягкость и нежность. Одним словом, эта женщина была прекрасна.

На втором снимке дочь президента была в обычной обстановке. Она не знала, что ее фотографируют. Зернистость пленки говорила о том, что фотография была сделана через телеобъектив. Тем не менее, было вполне можно рассмотреть детали. Женщина на снимке была одета в облегающие полинявшие джинсы и белую хлопчатобумажную майку. Лифчика на ней не было, и сквозь тонкую материю виднелась упругая красивая грудь. Одежда сексуально подчеркивала длинные ноги, подтянутый торс и проработанные мышцы. Немного вьющиеся светлые волосы, доходившие до шеи, были не собраны и выглядели так, словно вместо расчески по ним провели рукой. Блэр была без макияжа, да он ей был и не нужен. Она излучала энергию, которая чувствовалась даже на снимке плохого качества. В ней была сексуальность дикой кошки, и выглядела она столь же опасной. Она почти ничем не напоминала сдержанную, изящную женщину с первой фотографии.

Кэм молча вернула снимки Райану. Она ждала его комментариев.

– Ее никто не узнает, когда она в таком виде, да и то для этого требуется пара минут. Вот как раз в этот момент она может раствориться в толпе, войти незамеченной в ресторан или спокойно сесть в такси. Поэтому мы так легко теряем ее. Никто не показывает на нее пальцем, никто не бежит к ней взять автограф.

– Но вы-то и ваши оперативники знаете, как она выглядит, – заметила Кэм. – Вы же можете найти ее. – Это было очевидно, и Кэм гадала, когда же Райан перейдет к реальной проблеме.

Он кивнул в знак согласия.

– Конечно, можем. Чаще всего и находим. Но дело в том, что мы должны оберегать вдобавок ее личную жизнь и репутацию. – Бровь Кэм слегка изогнулась в ответ на эти слова, но Райан это проигнорировал. У Блэр Пауэлл не было никакой частной жизни. Они оба знали, что прежде всего им нужно было сделать все, чтобы образ президента оставался незапятнанным. Любой скандал, связанный с его дочерью, бросал на него тень как на отца и, в конечном счете, портил его репутацию в целом.

Выдохнув, Райан перешел к самому главному.

– Она лесбиянка. И в некоторых ситуациях эта информация может выйти наружу, стоит только нам привлечь внимание к Цапле. Она прекрасно это знает и пользуется этим.

– Как это происходит?

– Она часто бывает в гей-барах. Я не могу оставлять там своих агентов, даже если они работают под прикрытием. Никогда не угадаешь, в какой из баров она отправится. К тому же я не хочу, чтобы там все знали – вот входит Блэр Пауэлл! Она знакомится с женщинами, причем в тот момент мы никак не можем идентифицировать их. Мы не в состоянии узнать, куда они могут направиться, не можем направить туда агентов заранее. Мы вечно отстаем, лишь моля бога о том, что она не попадет в какую-нибудь переделку, прежде чем мы прибудем на место.

– Она неразборчива в связях? – ровным тоном спросила Кэм.

– У нее получается с женщинами лучше, чем у меня, – сказал Райан в отчаянии. – У нее нет постоянной партнерши. Черт, лучше уж была бы! Тогда, может, нам удалось бы отслеживать ее. Не то что бы она спит с кем попало, но и без секса долго не может.

– Что вы пытаетесь мне сказать, агент Райан? – спросила Кэмерон, устав от намеков. – Кроме того, что у нас есть не желающий сотрудничать важный объект с весьма проблемным образом жизни?

– Она разъяренное животное в клетке, а вы – новый надсмотрщик. Она пытается улизнуть из-под охраны вот уже много лет, и когда ей это удастся, кто-нибудь пострадает.

Кэмерон кивнула в знак согласия. Блэр Пауэлл жила под наблюдением с тех пор, как ее отец два срока был вице-президентом, а до этого – губернатором Нью-Йорка. Теперь, когда он стал президентом, ей оставалось, как минимум, еще больше трех лет находиться под более пристальным присмотром. Блэр была пленницей лишь своего имени, и Кэмерон понимала, что вряд ли кто-то стал терпеть эту ситуацию долго. Дело ухудшалось тем, что дочери президента приходилось скрывать свою сексуальную ориентацию. Если бы Кэм могла себе позволить роскошь сопереживать Первой дочери, то она бы почувствовала, в какой затруднительной ситуации та оказалась. Но личное счастье Блэр Пауэлл было не ее заботой, и Кэм не могла тратить время или терять объективность, думая об этом.

– Возможно, кто-то действительно пострадает. Но я намерена проследить, чтобы это была не она, – сказала Кэмерон.