Текст книги "Еще раз и с чувством! (СИ)"
Автор книги: redcarrigan
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
========== Глава 6. ==========
Миссис Уотсон была на седьмом небе от счастья, когда Шерлок известил ее о том, что отправится на выставку вместе со всеми. Джон почувствовал, что на его фоне явно проигрывает в глазах собственной мамы.
Как только они пришли, миссис Уотсон тут же радостно ухватила Шерлока под руку и продефилировала с ним по всей выставке, без умолку щебеча о мельчайших подробностях ее подготовки. Все проходило в небольшом переулке в самом сердце торгового района городка (по такому случаю там даже перекрыли движение), где и располагался цветочный магазин, в котором работала миссис Уотсон, а также множество других магазинчиков с куда более пестрым ассортиментом. Сейчас двери каждого из них были распахнуты настежь, а товары с гордостью разложены на лотках, выставленных прямо на тротуаре. С противоположного конца улицы то и дело доносились звуки настраиваемых инструментов: там сколотили самодельную сцену, и местные музыканты как раз готовились начать играть.
Воздух был буквально пропитан ароматом живых цветов, дождя и чего-то теплого и сладкого; Джон мог поклясться, что этот запах доносится из местной пекарни. Относительно чистое небо портила всего парочка темно-синих туч, сквозь которые просвечивали неземной красоты лучи – солнце делало все возможное, чтобы тоже поприсутствовать на выставке.
Словом, открывшийся им вид вдруг оказался настолько изумительно живописным, что Джон едва мог поверить в реальность этой картинки.
Мистер Уотсон незаметно улизнул (вероятнее всего, в ближайший паб), а Джон плелся за мамой и Шерлоком, чувствуя себя третьим лишним. Вскоре миссис Уотсон обнаружила компанию своих подруг и быстренько потащила Шерлока в их сторону.
– … а вот и девочки. Девочки! Девочки! Это, – она чуть повернула голову и указала большим пальцем себе за плечо, – мой сын Джон, прямо за мной, а это, – она подтолкнула Шерлока вперед, – это Шерлок. Шерлок, это Оливия, Эбигейл, Милдред и Маргарет.
Женщины тепло поздоровались с ними, и Джон приложил максимум усилий, чтобы с должной любезностью ответить на приветствия и рукопожатия, в то время как Шерлок окинул каждую внимательным взглядом и быстро заговорил без какой-либо преамбулы:
– Оливия работает с вами, миссис Уотсон, но я бы порекомендовал не доверять ей кассу – у нее есть дурная привычка брать оттуда понемногу. Эбигейл, вы все еще пытаетесь сбросить вес, который набрали два года назад во время беременности. Вам стоит обсудить это с Милдред, ведь она совсем недавно обнаружила, что ждет ребенка, но вот только не от своего нынешнего мужа. Впрочем, Милдред, вы ведь все равно подумываете о разводе, не так ли? А вы, Маргарет… Сейчас у вас страстный роман с местным зеленщиком.
Повисла мертвая тишина.
Джон ждал. Ждал криков, обвинений, обид…
Вместо этого миссис Уотсон начала восторженно подпрыгивать на носочках.
– Ой! Ой! Он снова это делает! Он снова это делает! Ты делаешь это, правда? Нет, ну как же это потрясающе! Ты ведь все угадал, верно? Он все угадал? Особенно что касается тебя, Маргарет, старая ты распутница!
Все женщины принялись говорить одновременно, и, к удивлению Джона, их основной эмоцией была вовсе не злость. Эбигейл выглядела смущенной, как и Оливия, которая тут же кинулась извиняться перед миссис Уотсон и божиться, что вернет все до последнего пенни. Милдред бормотала, что беременность и развод «должны были оставаться в секрете», но избавление от тайны явно принесло ей скорее облегчение, чем расстройство. А вот Маргарет выглядела чрезвычайно довольной собой и громко похвасталась:
– Я, быть может, и распутница, но зато у Генри такие сильные руки!
Вспомнив о Шерлоке, все наперебой принялись задавать ему вопросы, желая выяснить, как он смог рассекретить каждую. А когда миссис Уотсон наспех объяснила, чем именно он занимается и какие потрясающие у него способности к наблюдению, ее подруги пришли в полнейший восторг и начали упрашивать Шерлока рассказать о них что-нибудь еще.
Джон не смог сдержать ухмылку, ибо Шерлок – Шерлок, который всегда был хладнокровным и собранным и никогда ничему не удивлялся – сейчас выглядел слегка ошеломленным. Джон начал было подумывать, не вмешаться ли ему и не спасти ли друга, но миссис Уотсон его опередила:
– Тише, тише! То, что он делает, не развлечение, милые мои! Это дар, и мы не должны превращать его в прозу жизни!
Джон фыркнул. Отец определенно оценил бы подобную характеристику талантов Шерлока. Тем временем миссис Уотсон дернула того за рукав и указала на приближавшуюся женщину.
– Смотри, смотри! Это Виктория Кляйн! Поверить не могу, что она заявилась сюда… Она просто жутко напыщенная! У них с мужем небольшое состояние… Мы редко ее видим, но уж если вдруг встречаемся – о-ой… Она говорит такие ужасные вещи… – миссис Уотсон покачала головой и, противореча сама себе, заявила: – Ты должен сокрушить ее, Шерлок! Достань все скелеты из ее шкафа! Было бы неплохо заполучить перед ней хоть какое-то преимущество, потому что она полная су… Виктория!
Миссис Уотсон произнесла имя нарочито радостным тоном, осознавая, что ее чуть было не застукали. Подошедшая к ним Виктория свысока осмотрела всю компанию и изрекла:
– Эмма! Боже мой, да ты выглядишь сегодня на удивление… бодро.
– Бодро, Виктория?
Та смущенно поправила копну ярко-рыжих волос и качнулась на шестидюймовых каблуках дорогущих туфель.
– Хм-м, именно. Буквально несколько минут назад я обратила внимание своего камердинера на то, как нелегко тебе пришлось, дорогая, пока ты занималась организацией этой выставки. В конце концов, женщине твоих лет и… возможностей не следует настолько сильно утруждать себя.
– Моих… Моих возможностей?
– Нет-нет, не пойми меня неправильно, Эмма, дорогуша! Ты с максимальной выгодой использовала все свои ресурсы, но все же если бы я занималась организацией этого fête [1], я бы, пожалуй, подошла к делу совершенно иным образом. Однако то, что удалось тебе, определенно весьма… мило и старомодно.
Виктория облизала губы и одернула свой явно недешевый пиджак, а потом обратила внимание на Шерлока и Джона.
– А кто это у нас тут?
– О, это мой сын Джон, а это Шерлок…
– Шерлок, – промурлыкала Виктория и тут же нацелилась на него, полностью игнорируя протянутую руку Джона. – Какое роскошное имя! Так отрадно увидеть свежее лицо. Моему мужу нравится жизнь в провинции, но я тоскую по утонченности города. Все здесь принадлежат одной породе, что не лишено определенного, так сказать, очарования, однако всегда приятно встретиться с человеком своего сословия.
Джон хмуро посмотрел на нее и опустил руку, а Шерлок ровным голосом ответил:
– Миссис Кляйн, вы глубоко заблуждаетесь. Между вами и мной нет ничего общего.
– Напротив, мистер Холмс. Все в вас – бледность кожи, стать, облачение – говорит о том, что ничего общего у вас нет с этими пусть и приятными, но простодушными деревенскими людьми.
– Верно. Но вот вы по-прежнему пребываете в заблуждении, полагая, будто между нами есть некая связь, в то время как таковой не существует. На самом деле, у вас гораздо больше общего с этими «деревенскими людьми», чем вы пытаетесь преподнести, ведь вы выросли в этих краях и значительную часть жизни провели в попытках скрыть данный факт своей биографии. Вам бы также и близко не удалось бы заняться организацией этого, выражаясь вашими словами, fête, поскольку последние несколько недель вы посвятили некоторому количеству медицинских процедур, помогающих поддерживать моложавый вид: инъекции ботокса, легкая пластика. А еще на самом деле вы брюнетка – или же были ей; сейчас сложно сказать, поскольку ваши волосы преждевременно поседели.
Уже в самом начале этой обличительной речи Виктория мертвенно побледнела и начала задыхаться от ярости. Шерлок наклонился к ней и продолжил опасно низким голосом:
– Подытоживая все сказанное, вы и я – люди абсолютно разных сословий. С вашей стороны было бы мудро впредь относиться к миссис Уотсон и ее подругам с куда большим уважением и искренностью, ведь я еще даже не начал описывать ваши развлечения с очевидно малолетним камердинером, но если вы и дальше намереваетесь продолжать в том же духе…
Виктория развернулась на каблуках и с оскорбленным видом удалилась, а Шерлок обернулся к потрясенной компании и моргнул.
– Это было невежливо, да?
Миссис Уотсон кинулась ему на шею и крепко обняла. Руки Шерлока оставались плотно прижатыми к бокам, но для нее это не имело ровным счетом никакого значения.
– Ты такой славный парень, Шерлок! – воскликнула миссис Уотсон, покачиваясь вместе с ним вперед и назад.
– Славный парень? – переспросила Оливия торжествующим тоном. – Да он просто невероятный! Поставил на место нашу надменную Викторию Кляйн! Она красит волосы? И выросла в этих местах? Бесценно! А он мог бы годами подбрасывать нам темы для сплетен!
Женщины единодушно согласились с этим, а пораженный Джон лишь покачал головой. Раз все здесь в таком восторге от Шерлока, возможно, стоит подумать о возвращении сюда после выхода на пенсию. Лучшего места для заката жизни не сыскать. А Джон всегда мечтал переехать в деревню, когда будет слишком стар для того, чтобы…
Холодок пробежал по спине Джона, когда он осознал, что его воображение успело распланировать счастливую старость не только для него самого, но и для Шерлока. И он представлял это, как если бы они были вместе, как если бы они…
– Мне показалось, или я услышал слово «сплетни»? – поинтересовался незнакомый голос. Джон оглянулся и увидел приближающегося к ним подростка; миссис Уотсон выпустила Шерлока и тоже обернулась.
– Ах, Гарольд! Ничего страшного, мы просто немножко поцапались с Викторией, но Шерлок во всем разобрался.
– Шерлок?
– Да, милый, познакомься, это Шерлок. Он вместе с моим сыном, Джоном. Джон, это Гарольд, он время от времени помогает мне в магазине.
Гарольд окинул взглядом Джона, затем Шерлока, и фыркнул.
– Сначала – дочка, а потом и сын? Да уж, есть о чем посплетничать! Но я вот сразу догадался, что он гомик, потому что…
Больше Гарольду не довелось произнести ни слова: миссис Уотсон коршуном кинулась к нему, вцепилась ему в волосы и заговорила резко и сухо, совершенно не похоже на свою обычную мягкую интонацию:
– Гарольд Питер Беннетт, я вырву все волосы на твоем теле, с ног до головы, а потом выцарапаю тебе глаза, если ты еще хоть раз посмеешь сказать что-нибудь унизительное о моих детях. Я достаточно ясно выразилась?
– Д-да.
– Что да?
– Да, мэм!
– Теперь проси прощения.
– П-простите.
Миссис Уотсон сильно его тряхнула.
– Простите?
– Простите меня, Джон, Шерлок, мэм! – крикнул Гарольд, и миссис Уотсон отпустила его.
– Вот и славно! А теперь беги! – куда более веселым голосом сказала она.
Гарольд испарился.
Миссис Уотсон облизала губы и повернулась к остальным.
– Гарольд порой – сущее наказание. С ними всегда так сложно в этом возрасте, он ведь еще даже не юноша… Важно хорошо воспитать их, не так ли? Ах, да он еще всему успеет научиться. О! Смотрите! А вот и она, Мэри! Мэри! Мэри!
Миссис Уотсон принялась махать Мэри, которая в реальности оказалась такой же божественной, как и на фото. Причем настолько, что у Джона пересохло в горле. За ней по пятам следовал высокий красивый молодой человек с голубыми глазами, взъерошенными каштановыми волосами и блокнотом в руках. Джон нервно наблюдал за ним, переживая, сможет ли тот составить ему конкуренцию.
Мэри с улыбкой обняла миссис Уотсон.
– Здравствуйте! Вы только посмотрите, какая замечательная получилась выставка! Столько людей, такие красивые цветы, и я уже получила один очень большой взнос. Пока все идет как по маслу, правда?
– Да-да, Мэри! Это уже успех, а ведь день еще только начался, и дальше будет только лучше! И мистер Хойт! Как приятно увидеть вас снова! – миссис Уотсон пожала руку молодому человеку, который пришел вместе с Мэри, и тот довольно усмехнулся.
– Раз уж газета попросила меня осветить подготовку к мероприятию, тогда почему бы не написать и о самом мероприятии? Я бы не захотел оказаться ни в каком другом месте в столь прекрасный день, как сегодня. Вы, дамы, проделали фантастическую работу!
– Спасибо, мистер Хойт!
– Эдвард, если можно.
Миссис Уотсон кивнула, а потом схватила Джона за руку и вытащила его вперед, подталкивая в сторону Мэри.
– Мэри, ты, быть может, и не узнаешь его сейчас, когда он уже взрослый и все такое, но это мой сын Джон.
– Ах да, Джон-Желатиновый-Медвежонок, – Мэри хихикнула, а покрасневший Джон почесал затылок.
– Точно, а я уже и забыл, что у меня самого была кличка в начальной школе.
– Потому что ты ел эти конфеты каждый день! Я удивлена, что у тебя до сих пор все зубы на месте!
– Уж всяко лучше, чем есть грязь, – отбрил ее Джон и, вздрогнув, принялся бормотать извинения, но Мэри только рукой махнула.
– Что ж, с учетом того, что все остальное поедал ты, у меня и выбора-то не было! К тому же, у каждого есть позорные воспоминания из детства. У меня – грязь, а вот ты любил не только объедаться теми конфетками, но еще и засовывать их себе в…
– У тебя отличная память! – перебил ее запаниковавший Джон, и Мэри снова хихикнула, похлопав его по руке.
– Так приятно снова встретиться с тобой, Джон.
– И мне тоже, – искренне ответил он и понял, что в восторге от ее смеха. Джон уже был в шаге от того, чтобы полностью оказаться под властью ее чар, когда миссис Уотсон сказала:
– Мэри, а это Шерлок. Они с Джоном…
– Соседи! – быстро вставил Джон. – Да, мы, эм-м, соседи. Шерлок, это Мэри. Мэри, это Шерлок. Ну что, с представлениями покончено?
Шерлок кивнул Мэри, и та приветливо ему улыбнулась. Все шло на удивление гладко, пока не заговорил Эдвард:
– Шерлок? А вы не тот самый Шерлок Холмс?
Шерлок настороженно посмотрел на него.
– «Теория дедукции»? – продолжал Эдвард. – Это… Это ваш сайт? Вы тот Шерлок Холмс?
– Да.
– Ух ты! Ничего себе, да это просто… Я обожаю ваш сайт! – пришел в восторг Эдвард. – Все, что вы пишете, абсолютно все… – он помотал головой, практически задохнувшись от восторга. – Вы… безупречны.
– Спасибо. Мистер Хойт, не так ли? – голос Шерлока прозвучал невероятно довольно.
– О, нет! Прошу, зовите меня Эдвард, пожалуйста, – репортер придвинулся к нему ближе. – Вашим способностям к наблюдению нет равных. То дело с лестницей… Вы гений! Ваши проницательность и ум просто ошеломляют. Я завидую тем ребятам, которым доводится писать о ваших расследованиях!
– Один из этих ребят как раз здесь. Джон, мой блогер, – сказал Шерлок, и Эдвард скользнул по Джону взглядом и пробормотал «очень приятно», прежде чем вновь обратиться к Шерлоку:
– Знаете, если вам однажды захочется, чтобы кто-нибудь описывал вашу работу профессионально, я был бы более чем рад предложить свои услуги. Я бы счел это за честь.
– Да, но…
– Могу ли я попробовать убедить вас провести еще немного времени в моей компании? Это было бы для меня сущим наслаждением! Я должен на минутку забежать к Ройсу Уолтеру, который торгует медом, но после этого…
– Медом?
– Да. У него несколько ульев, и мой редактор…
– Ульев? – крайне заинтересованно повторил Шерлок.
– Да.
– Ведите меня.
– Вы… Вы серьезно?
– Эдвард, – Шерлок взмахнул рукой, призывая того показывать дорогу. Широко улыбающийся Эдвард направился куда-то, и Шерлок последовал за ним. Джон молча наблюдал, как они удаляются, и переживал бурю эмоций, которые отказывался признавать.
Эдвард Хойт. С этим его «очень приятно» и мерзенькими комментариями относительно того, что работу Шерлока стоит описывать «профессионально». Он, конечно же, был выше и моложе Джона, а некоторые наверняка отметили бы, что и красивее, но он не был таким вот уж прямо особенным! Собственно, насколько Джон мог судить, Эдвард Хойт был всего лишь проклятым…
– Джон?
– М-м? – выдохнул Джон, отвлекаясь от своих мрачных мыслей и осознавая, что Мэри обращается непосредственно к нему.
– С тобой все в порядке?
– Да. Извини.
Мэри застенчиво ему улыбнулась.
– Похоже, все разбились по компаниям. Твоя мама болтает с подругами, твой сосед ушел с мистером Хойтом. Может, посидишь чуть-чуть со мной? Вспомнили бы старые добрые времена.
– Я… Это было бы здорово, – Джон мысленно пожелал, чтобы в его словах прозвучало побольше эмоций. И еще он не отказался бы перестать таращиться Шерлоку вслед.
– – – – -
[1] fête (фр.) – празднество, фестиваль
========== Глава 7. ==========
Пока Джон сидел с Мэри в киоске, помогая собирать пожертвования и слушая ее болтовню о себе и своей жизни, он понял одну-единственную вещь.
Мэри – само совершенство.
Пожалуй, Джону никогда не доводилось встречать более прекрасной женщины. Мэри была наглядной иллюстрацией всех тех качеств, которыми люди обычно наделяют своих идеальных вторых половинок: практичная, умная, энергичная, с хорошим чувством юмора, привлекательная, а ее смех!.. О, ее смех звучал тепло и заразительно. Мэри была абсолютным воплощением чистейшей радости. Мэри была чудесна.
Джон не представлял, почему ее до сих пор никто не заарканил и не взял в законные жены. Насколько он мог судить, с ней все было в полном порядке. Разумеется, требуется немало времени, чтобы обнаружить в человеке все те досадные недостатки, которые делают его не таким уж и безупречным, но Джону казалось, будто в Мэри нет ни единого, ни малейшего изъяна.
Джон легко мог представить себя с ней: в гармонии с ней, в счастье с ней… в браке с ней. И именно в этот момент у Джона появилось крайне нехорошее предчувствие; в этот момент несовершенство высунуло свою уродливую голову. Мэри была стабильным, разумным вариантом. Здравым, простым… безопасным. Безопасным и благоустроенным. Если он выберет Мэри, если сможет покорить ее, если они начнут встречаться и дело примет серьезный оборот, из них получится гармоничная и спокойная пара.
А с учетом того, что представляет собой нынешняя жизнь Джона – вся эта беготня, и преступления, и опасности, – такой вариант должен прийтись ему по душе. Он должен быть пределом его мечтаний – нет, он и есть предел его мечтаний, так ведь? Безмятежная, размеренная жизнь в любви, зона спокойствия в эпицентре урагана. Однако по какой-то необъяснимой причине нехорошее предчувствие не покидало Джона; оно было холодным, неуютным и на удивление раздражающим. Всю жизнь Джону казалось, будто он знает, чего хочет, однако сейчас, когда эта образцовая женщина была прямо перед ним, он вдруг осознал: все открывшиеся перспективы наводят на него тоску.
И, что еще хуже, до ушей Джона периодически доносились обрывки беседы Шерлока и Эдварда, которые чертовски сильно его отвлекали. Прилавок с медом оказался всего в трех лотках от киоска Мэри. Полностью игнорировать эту парочку не составило бы ни малейшего труда, если бы Эдвард не разговаривал так громко. Его голос напоминал исполинский нож, который с треском вспарывал окружающую действительность.
Впрочем, ничего удивительного: своими гигантскими ноздрями Эдвард определенно вдыхал куда больше воздуха, чем необходимо для поддержания жизни. О да, у Джона хватило наблюдательности, чтобы их заметить. Он слегка наклонился, выглядывая из киоска и в очередной раз рассматривая мужчину рядом с Шерлоком (который явно стоял к тому ближе, чем необходимо). Если поначалу Джон вынужден был признать, что Эдвард довольно-таки ничего, то потом он обнаружил эти чудовищные ноздри.
Эдвард предложил Шерлоку сходить за кофе – Эдвард, который понятия не имеет, сколько ему нужно сахара, да и вообще наверняка сделает все неправильно. Джон не понимал, почему Шерлок позволяет кому-то настолько удручающе заурядному повсюду таскаться за собой. Разумеется, этот репортеришка основательно потешил его самолюбие, но к настоящему моменту Шерлок уже должен был порвать его своими наблюдениями в клочья и осознать, что Эдвард Хойт банальный, унылый и…
… и Джону на самом деле следовало бы перестать думать такое. Шерлок нашел общий язык с каким-то другим парнем – ну и что? Вообще-то, было бы неплохо, если бы он завел себе еще каких-нибудь друзей. Даже если бы этими друзьями оказались туповатые юные выпендрежники с огромными ноздрями.
– Джон?
Джон повернулся к Мэри, и та хихикнула.
– Ты в порядке?
– Да. Конечно. Я в порядке. Почему ты спрашиваешь?
– Просто ты слишком увлекся наблюдением за своим соседом.
– Что? – Джон внезапно осознал, что уже довольно долго пялится на Шерлока и Эдварда, вытянув шею, чтобы лучше их видеть, едва ли не падая при этом со стула. Он уселся ровно и вновь обратил все свое внимание на Мэри.
– Ох, я…Нет, нет, нет. Просто… посмотрел, все ли в порядке. Прости, это было грубо.
Мэри покачала головой.
– Ничего страшного. Это скорее забавно. Вы давно вместе?
– Уже больше года, – ответил Джон, и она кивнула.
– Здорово! Я подумывала спросить, есть ли в твоей жизни миссис Уотсон, но теперь я все поняла.
Джон нахмурился.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, задать вопрос именно в такой формулировке было бы слишком бесцеремонно с моей стороны. Я и забыла, что ты… В смысле, моя подруга Шелия как-то рассказала мне, что в средней школе ты встречался с Фредериком, так что лучше было бы спросить, есть ли в твоей жизни мистер Уотсон.
– Фредди? – на мгновение сознание Джона переметнулось в прошлое, к долговязому рыжему мальчику с невероятным количеством веснушек. – Нет, мы с Фредди были просто… Ну, ладно, может, один раз мы и… – Джон затряс головой. – С какой стати я вообще… Подожди, что ты имеешь в виду – мистер Уотсон?
– Вы с Шерлоком, – Мэри произнесла это как нечто само собой разумеющееся. – Не переживай из-за того, что ревнуешь, Хойт очень уж к нему липнет.
– Мы с Шерлоком? Что? Нет! – фыркнул Джон, но Мэри перебила его:
– Джон, все нормально, не смущайся. Вы очень красивая пара.
– Мэри… – Джон не мог придумать, как бы помягче сообщить ей, что она сошла с ума, что она неправа. Казалось бы, исправить это недоразумение – сущий пустяк, однако нужные слова копились во рту, и произнести их вслух никак не получалось. Мэри, покачав головой, похлопала Джона по руке.
– Ох, Джон-Желатиновый-Медвежонок… Ты такой славный!
Джон вздохнул.
– Нет, Мэри… Это ты славная. Очень, очень славная. Как жаль, что сейчас я не могу…
Джон замолчал в унынии, а затем на него неожиданно накатило осознание.
– Ух, старый жук! Так вот что он имел в виду!
– О ком ты?
Джон выдохнул со смешком:
– О папе. Он рассказал мне про… – Джон провел языком по губам и поднялся. – Ох, это… Это неважно. Ничего интересного, правда. Просто… Я хочу, чтобы ты знала. Если бы все сложилось… ну, иначе, если бы я был иным, если бы мы встретились в иное время… Думаю, мы на самом деле могли бы стать друг для друга кем-то особенным.
Мэри фыркнула.
– Джон, не говори глупостей. Мы уже стали друг для друга кем-то особенным.
– Правда?
Мэри сжала его руку.
– Да. Хорошими друзьями.
Джон сжал ее руку в ответ и, с шумом выдохнув, отпустил.
– Мэри, ты просто чудо.
– Что ж, полагаю, весь секрет в грязи, – она засмеялась и снова похлопала его по руке. – А теперь иди. Лучше найди своего мужчину, пока наш дорогой мистер Хойт чего-нибудь не учудил.
И Джон покинул Мэри, искренне пытаясь уяснить, какого черта он сейчас делает.
Или, что хуже, он прекрасно знал, что делает.
Шерлок обнаружился в компании не Эдварда Хойта, но его мамы. Они вместе сидели в ее цветочном киоске, миссис Уотсон показывала Шерлоку небольшое белое растение, и чем ближе подходил Джон, тем отчетливее он слышал ее голос:
– … его еще называют кружевом королевы Анны [1], и он весьма похож на болиголов [2], что, как мне кажется, должно особенно тебе понравиться, ведь ты детектив, а детективам приходится иметь дело с ядами. Или же, во всяком случае, они должны иметь дело с ядами, потому что это один из миллиона способов кого-нибудь убить, а я точно знаю, что детективам приходится разбираться с убийствами, так что…
– Привет, мам.
– А вот и ты! Шерлок любезно согласился посидеть здесь и поговорить со мной, но я надеялась, что мне еще доведется взглянуть на вас обоих. Когда я вижу вас вместе и счастливыми, у меня прямо-таки на сердце теплеет!
Джон почесал шею, избегая взгляда Шерлока, и откашлялся.
– Да, гм, кстати… Шерлок, ты не мог бы отойти на пару слов?
Но едва Шерлок открыл рот, чтобы ответить, грянула музыка: ансамбль на деревянной сцене в противоположном конце улицы наконец-то начал играть. Миссис Уотсон радостно захлопала в ладоши.
– Ой! Ой! А вот и музыка! Джон, ты должен выйти и потанцевать с Шерлоком!
Джон зарделся.
– Мам, я… Я думаю, он не должен… Мы не должны…
– Вот видишь, Джон? В этом твоя главная проблема! Ты постоянно что-то думаешь, и думаешь слишком много. А теперь выйди на площадку и потанцуй, чтобы потом тебе было что вспомнить!
– Мама, мы не можем танцевать вместе! У нас не получится! Как ты вообще себе это представляешь? Кто будет вести и…
Шерлок взял Джона за руку и, не давая ему договорить, без каких-либо заметных усилий вывел на ближайшее свободное место возле сцены, где они могли бы танцевать, никому не мешая.
Медленная музыка идеально подходила для неспешных плавных движений, и когда Шерлок притянул его ближе, Джон озадаченно произнес:
– Боже мой, ты ведешь.
Шерлок склонил голову набок.
– Ты хочешь вести?
Джон помотал головой.
– Нет, нет, все нормально. Просто… Со стороны мы наверняка выглядим ужасно глупо.
– Тебя постоянно волнует то, как все выглядит со стороны, не так ли?
– Нет, – ядовито ответил Джон. – Если бы меня это волновало, я бы с тобой не танцевал.
Тем не менее, Джон медленно и мучительно заливался краской. Когда он встретился взглядом с Шерлоком, тот поинтересовался:
– Как твои успехи с мисс Морстен?
– Эм… Хорошо, да. Она очень хорошая.
– Следует ли мне отпустить тебя? Она пока еще не заметила нас, и если бы тебе хотелось потанцевать с ней…
– Нет, – быстро перебил его Джон. – Она… Ох, мы не… Знаешь, у нас просто ничего не получится.
– О.
Джон вздохнул.
– Она очаровательная девушка. Думаю, мы могли бы быть отличными друзьями, но в этом смысле мы просто… просто… не подходим друг другу. По крайней мере, сейчас… Когда-нибудь, может, мы бы и сошлись, но сейчас – нет.
– В таком случае, нам следует и дальше продолжать этот фарс? – уточнил Шерлок.
– Этот…
– Ты все еще хочешь, чтобы я расстался с тобой?
В горле у Джона пересохло, и он выдохнул:
– Нет.
И тут Джон почувствовал, как расстояние между ними неуклонно стало сокращаться. Он не сразу догадался, что это Шерлок незаметно привлек его ближе, так близко, что Джон мог бы положить голову ему на плечо. Не то чтобы он собирался сделать это… Не то чтобы он хотел…
Джон изо всех сил постарался сконцентрироваться на необходимости вдыхать и выдыхать воздух из легких.
– А куда подевался Хойт?
– Эдвард.
– Какая разница.
– Он был более чем недоволен, когда я продемонстрировал все свои способности к наблюдению на нем самом.
– Правда? Это просто ужасно, – Джону не удалось скрыть невероятно довольную ухмылку.
– Он также сообщил, что его беспокоит то, как ты злобно косишься на него и его нос.
– Не на нос, а на ноздри.
Шерлок кивнул.
– Несомненно. Они весьма отвлекали меня. Как две черные дыры.
Джон удивленно рассмеялся.
– Слегка невежливо, не находишь?
– Я думал, ты оценишь астрономическое сравнение.
– Это не очень точное сравнение, – Джон не сдержался и развил мысль: – Они больше напоминали две шахты. Большие, глубокие темные шахты, которые засасывают весь кислород…
– Да, в его присутствии на самом деле было душновато, – подтвердил Шерлок, и Джон захихикал. Они продолжали медленно танцевать, и Джону пришло в голову, что вообще-то они довольно неплохо двигаются вместе: очень слаженно, размеренно, без каких-либо затруднений…
– Ты хотел что-то сказать мне.
– М? – Джон моргнул, выныривая из своих мыслей.
– Ты сказал…
– О, – Джон сглотнул и наконец-то решился посмотреть на Шерлока, но встретился с его внимательными голубыми глазами и снова отвел взгляд. – Да. Эм. Ну, понимаешь… Д-дело в том…
– Ты нервничаешь.
– Нет. Ладно, да, ладно, я… я нервничаю. Слушай, Шерлок, я был… Ты был… Ужин с моими родителями и сегодняшний день, это все было… неожиданно мило. И я собирался спросить тебя, ну, я подумал, может…
Слова Джона оборвались вместе с музыкой, потому что небеса вдруг разверзлись и землю оросили первые тяжелые капли. Обещанные кратковременные ливни как из ведра хлынули на расслабившихся людей, и все с визгом кинулись врассыпную, пытаясь спрятаться от потоков воды.
– Бежим, – Шерлок схватил Джона за руку, и они со всех ног рванули из-под сплошной стены дождя. Маневр не удался: оба в буквальном смысле промокли до нитки, прежде чем смогли отыскать узкий проход между домами, более-менее защищенный крышами, и укрылись в нем.
Джон протер залитые водой глаза.
– Боже, с меня просто течет. Ты как?
Шерлок молча убрал со лба мокрые прилипшие пряди, а потом внезапно уставился куда-то через плечо Джона.
– Твоя мама.
– Что?
Больше Джон не успел сказать ничего, потому что губы Шерлока накрыли его рот.
Этот поцелуй был полной противоположностью предыдущему.
Тот поцелуй был мягким, нежным, сладким, этот – грубым, ненасытным, лихорадочным. Язык Шерлока раскрыл губы Джона и ворвался глубоко в рот, пробуя, изучая, скользя по зубам, по небу и, наконец, по его языку, который вплоть до этого самого момента так и лежал неподвижно. И тут в сознании Джона что-то щелкнуло, или замкнуло, или что там еще случается в головах у людей, когда они наконец-то, наконец-то осознают происходящее.
Джон вцепился в мокрые, потемневшие от дождя кудри Шерлока, притянул его ближе, прижался всем телом и ответил на поцелуй – так же жадно, так же страстно. Шерлок низко, едва ли не торжествующе застонал и с силой прижал Джона к стене, стискивая сначала его бока, потом – руки, а потом сцепляя пальцы в замок на его шее.
Один поцелуй перетекал в другой, в третий, и Джон смутно начал подозревать, что ситуация несколько выходит из-под контроля. Ради всего святого, они же в публичном месте! Шерлок всего лишь сказал, что заметил его маму, – и вот они уже целуются чуть ли не до потери пульса. Но останавливаться не хотелось. Джону пришлось усилием воли заставить себя открыть глаза и отстраниться от Шерлока. Он задыхался, ему не хватало воздуха, а голова ужасно кружилась. У него кружилась голова. Господи, только этого не хватало…
Внутри нарастал дурацкий счастливый смех, и Джон всерьез задумался о собственном психическом состоянии. Он отлепился от Шерлока и обернулся, чтобы посмотреть на маму. Ее нигде не было. Джон нахмурился и присмотрелся повнимательнее, но единственная женщина, которая в тот момент проходила мимо, была абсолютно не похожа на его маму. Во-первых, она весила на несколько фунтов меньше. Во-вторых, она была другой национальности.
