Текст книги "Ведьмина Судьба (СИ)"

Автор книги: Рассказчица Фай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

  Подруги Анны удивились выбранному ею месту проведения девичника, но поддержали её решение. Завтра поутру все они начнут съезжаться сюда, и Анна очень надеялась, что их шутливые перебранки помогут ей отвлечься от метущихся из угла в угол мыслей.

  И что хотя бы одна из них будет знать ответ на самый главный для неё сейчас вопрос...

  *

  Около шести утра прохладной сентябрьской пятницы Анна проснулась от шума мощного мотора, закуталась в одеяло и вышла встречать своих ранних гостей. Это приехала роскошная Махаджали – точнее, её привез на своём дорогущем спортивном авто не менее роскошный жених Альель. Оба были высоки ростом, смуглы, темноволосы и темноглазы, родом из знойной восточной столицы. И оба души не чаяли в Анне, которая однажды случайным образом (ну, почти случайным) помогла им встретиться в чайной лавке. Анна очень любила эту парочку. Особенно приятно было осознавать, что её маленькая ведьмовская шалость удалась и такие чудесные люди обрели своё счастье друг в друге.

  Красавец Альель не остался на завтрак. Занёс в дом несколько сумок и тут же вернулся. Расцеловав Анну в обе щеки и погрев её ладошки своими огромными смуглыми руками, Альель с грустью попрощался со своей ненаглядной Махи и укатил в столичные дали – бизнес не терпел простоя. Махи смотрела вслед с надрывной тоской.

  – Прости, что мне пришлось разлучить вас, – улыбнулась Анна подруге.

  Махи широко улыбнулась в ответ, и Анна заметила, что девушка снова начала использовать цветные линзы – сегодня её глаза были синими, красиво сочетаясь с бронзово-смуглой кожей. На ней было длинное тёмно-синее платье с воротником-стойкой, видимо подобранное в тон новому оттенку глаз. Длинные густые волосы, чёрные как беззвёздная ночь, доходили ей почти до пояса.

  Девушки обнялись, и Анна закутала красавицу Махаджали в край своего одеяла, чтоб та не замёрзла на дышащем холодом осеннем ветру.

  – Близится твой важный день, так что я готова принести такую жертву ради тебя, – с лёгким акцентом проговорила Махи, нараспев растягивая слова своим глубоким мягким голосом. – Мы с тобой так давно не виделись, моя милая Анна. Нам есть что обсудить. К тому же, разлука полезна для влюблённых, она помогает ощутить ценность отношений и обострить чувства...

  Пока Анна готовила чай для себя и кофе для Махаджали, её гостья успела переодеться в уютный домашний костюм и заплести свои шикарные волосы в длинную косу. Махи принялась вынимать из своих сумок разные вкусности, и одновременно с этим пересказывать Анне последние новости из мира кутюрного дома, в котором работала. Высокая мода была от Анны так же далеко, как от Махаджали – ведьмовское ремесло, но это не мешало девушкам получать удовольствие от общения. Будучи настолько разными, каждая из них тем не менее ощущала некое родство, которое даёт счастливую возможность заглянуть за кулисы ещё одной жизни, косвенно поучаствовать в ещё одной жизненной истории кроме своей. Махаджали была очень тёплой и ласковой, с мягкой укутывающей заботой женственностью, и иногда общаясь с ней Анна ловила себя на мысли, что хотела бы иметь такую маму... Или старшую сестру.

  Остальные участницы скоромного девичника в количестве пяти дам самой разной наружности, возраста и занятых самой различной деятельностью, но объединённых общей дружбой, приехали уже ближе к десяти часам, все вместе дружной женской компанией на стареньком, видавшем виды автотрейлере. И после взаимных приветствий, объятий и обмена самыми свежими и горячими новостями начались те самые пресловутые женские посиделки, полежалки, поболталки и поедалки на которых мужчинам нет места, но где их постоянно обсуждают с огромнейшим удовольствием.

  *

  В маленькой, но гостеприимной гостиной всем нашлось удобное местечко. Старенькая софа уместила и пышнотелую Хотдал, и Софию с Верушкой, ещё двое – Анита и Махаджали – заняли мягкие кресла у окна, а Анна и Карена разместились на полу среди пушистых одеял и подушек.

  Карена была школьной подругой Анны. Её длинные светло-русые волосы, по-детски округлые серые глаза и маленький чуть вздёрнутый носик, усыпанный веснушками, составляли неизменно милый облик, ничуть не изменившийся со школьных лет. Из-за маленького роста Карену часто и в самом деле принимали за школьницу, что очень обижало двадцатидвухлетнюю девушку, увлекающуюся творческую личность. Карена не обладала ведьмовским талантом, но дружба с Анной вдохновляла её на создание мистических картин и фантастических романов. Они с Анной знали друг друга с детства и были самыми юными в их женской компании.

  Самой зрелой и яркой дамой здесь была Хотдал – знойная красавица с крупными чертами лица, выдающимися формами и не менее выдающимся жизненным опытом. Хотдал была уважаемой потомственной цыганской ведьмой – шувани. Отметка её возраста уже давно перешагнула за пятьдесят, но те, кто знал её не очень близко, не давали ей больше тридцати пяти. Магическая сила и сила крови её непростых предков давали о себе знать, одарив её крепким здоровьем и мощным личным обаянием. К тому же она всегда тщательно ухаживала за своей внешностью, носила яркие платья и крупные украшения, любила общество молодёжи и совсем не ощущала себя стареющей. Сейчас её волосы были выкрашены в светлый каштановый с золотым блеском оттенок, который интересно обыгрывал её орехово-карие глаза с золотистыми искрами и придавал моложавой красоты. Хотдал предпочитала больше слушать, нежели говорить самой, зато когда её просили рассказать историю из жизни, или высказать своё мнение по тому или иному поводу, её речи завораживали и подкупали простой житейской мудростью. Анне было приятно, что ей удалось завоевать дружбу такой харизматичной женщины, а Хотдал говорила, что для своих юных лет Анна чрезвычайно умна и сильна, и с возрастом может добиться больших успехов как в ведьмовстве, так и в общественной жизни. Таким образом между ними царило взаимное уважение.

  София и Верушка – сёстры-северянки были не практикующими, но знающими ведьмами. Таких в их краях называли ведуньями. Они сохраняли и приумножали сакральные знания, внедряя их в умы и души простых обывателей. Им и принадлежал автотрейлер, в котором они колесили по свету, собирая знакомства, информацию о различных традициях, народные сказки, легенды и поверья, а также подыскивая интересные вещицы на продажу для своей лавки на колёсах. Анна познакомилась с ними, когда подыскивала себе хрустальный шар. Они настолько отличались друг от друга, что, не зная об их родстве, сложно было предположить, что они сёстры.

  Высокая, тонкая, изящная София с умным проницательным взглядом казалась гораздо старше своих двадцати девяти лет. Её лоб был покрыт длинными морщинками, и она шутила, что это её глубокие мысли оставляют такие глубокие следы. У неё было очень плохое зрение и она носила специальные очки на цепочке из агатовых бусин, складывая их на груди, как украшение. В одежде она предпочитала все оттенки зелёного, под цвет своих глаз. Густые ярко-рыжие волосы, которые так красиво вились мелкими колечками, она нещадно срезала по плечи и не любила тратить много времени на уход за ними, поэтому её причёска всегда была немного спутанной и беспорядочной. Она владела несколькими языками и обладала удивительным талантом приготовить почти любое – и при этом вкусное – блюдо из того, что завалялось в холодильнике.

  Сестра Софии – Верушка внешне казалась, напротив, гораздо моложе своих тридцати четырёх лет. Она была лёгкой на подъём, жизнерадостной и смешливой. Её улыбчивое лицо выглядело молодо ещё и потому, что на нём всегда сияли яркие голубые глаза, обрамлённые светлыми ресницами. У неё была привычка носить длинную чёлку, и она часто покачивала головой из стороны в сторону, встряхивая её, или дула на свои белокурые волосы, приподнимая их над бровями. Одевалась она как хиппи и носила множество бус и браслетов-фенечек. У неё был удивительный музыкальный талант, и она великолепно играла на акустической гитаре, губной гармошке, окарине, барабанах... Она умела расположить к себе любого и легко налаживала контакты. Если возле неё вспыхивал конфликт, кто-то начинал спорить или ссориться, Верушка отважно брала на себя роль миротворца. А ещё она очень любила животных и мечтала в будущем открыть свой приют для бездомных четвероногих. В глубине души Анна искренне ею восхищалась и даже чуточку завидовала её легкому подходу к жизни.

  Красавица Махаджали сидела в мягком кресле, поджав под себя ноги в пушистых носочках. На её лице блуждала рассеянная улыбка и она лишь в пол-уха слушала разговоры подруг. Её мысли витали далеко и были связаны с одним темнооким красавцем...

  Справа от Махи восседала в своём кресле Анита, словно величественная царица на троне. Она кривила свои бордово-алые, словно лепестки бархатных роз, губы, то и дело бросая ироничные взгляды в сторону мечтательной Махи, и выражение её лица очень красноречиво говорило о том, что к влюблённости подруги она относится весьма и весьма скептично.

  Анита была и внешне, и по характеру, самой настоящей, можно даже сказать, классической ведьмой. Её белая кожа, иссиня-чёрные волосы, необыкновенные зеленовато-голубые глаза и тонкие, аристократичные черты лица, заставляли завистливо вздыхать многих девушек. Она всегда носила только чёрное, а её изящные пальцы, увенчанные длинными чёрными ногтями, украшали множественные серебряные кольца с драгоценными камнями. Даже сейчас, на тёплых, неформальных дружеских посиделках, она не изменяла своему стилю и не сняла украшения, как и свой излюбленный корсет, выгодно подчёркивающий стройную фигуру под облегающим чёрным платьем. Ноги её закрывали изящные кружевные колготки, волосы ниспадали на грудь безупречными тугими локонами, а на лице был аккуратный готичный макияж. Среди расслабленных, по-домашнему одетых подруг она смотрелась как прекрасный призрак, явившийся из какого-то потустороннего волшебного королевства, где она, несомненно, была королевой. И в этом была вся Анита. Она словно родилась такой и никогда не менялась. Никто не знал доподлинно историю её жизни, как и её возраст. Анне она лишь однажды призналась, что ей 'слегка за сорок', и она никогда не была замужем и не стремится к этому, так как знает, что того единственного, кого она могла бы по-настоящему любить, в этом мире нет. Звучало это весьма загадочно, но Анна никогда не любила расспрашивать о столь личных вещах, и потому Анита в её сознании была окутана неким таинственным флёром. Анна мечтала написать её портрет – но не решалась, считая свои художественные способности слишком скромными, чтобы суметь запечатлеть в достойном виде такую особенную личность. Анита часто посмеивалась над ней, иронично подшучивала, а иногда и откровенно резко критиковала, но несмотря на это Анна почему-то именно ей чаще всего жаловалась на свои проблемы и делилась переживаниями. Пронзительные и холодные глаза Аниты, напоминающие колдовской омут, всегда так цепко и внимательно впивались в Анну, что девушка ощущала себя так, словно её видят насквозь. Анита умела слушать и слышать, и часто давала очень неоднозначные советы, но именно благодаря ей Анна получала возможность посмотреть на ситуацию под другим углом. Они были знакомы уже почти шесть лет и обе по-своему дорожили друг другом.

  Несмотря на то, что не все участницы девичника имели отношение к ведьмовству, дамы были дружными и по-своему дополняли друг друга. Они часто устраивали общие празднества и с удовольствием делились друг с другом событиями своей жизни. Так и сейчас, всех их охватило предвкушение общего праздника. Но они и не подозревали о том, какое приключение ещё ждёт их всех впереди...

  *

  Вдоволь напившись чая, кофе, сока, вина, коктейлей, и наевшись самых разных вкусностей, в том числе вредных для фигуры, но таких полезных для настроения, подруги наконец исчерпали все самые свежие новости и все возможные отвлечённые темы, и начали исподволь намекать на предстоящую церемонию.

  – Как ты, милая? Волнуешься? – ласково и почти по-матерински спросила Хотдал.

  Анна тяжело вздохнула. Так не хотелось выныривать обратно в дела и проблемы из тёплого и уютного кокона, созданного душевным общением в приятной компании.

  – Очень волнуюсь, – честно призналась она. – Боюсь, что не успею всё подготовить.

  Махаджали, не подозревая о внутренних переживаниях Анны, мягко спросила:

  – А что насчёт платья, дорогая? Ты уже определилась?

  – Ах, нет! Нет и нет... – Анна эмоционально всплеснула руками, – Я объездила несколько десятков свадебных салонов, и всё впустую. Все эти бесконечные примерки так ни к чему и не привели... Консультанты все как один твердят одно и то же, мол, 'Вы сразу поймёте, что это именно Ваше платье, как только наденете его'. Но я ничего такого не ощущала! Платье за платьем, салон за салоном... Безрезультатно. Только зря время потратила.

  – Но почему же ты не позвала никого из нас с собой? Мы могли бы тебе помочь с выбором.

  – Мне не хотелось никого нагружать своими проблемами...

  – Так что же ты будешь делать?

  – Пока не знаю... Меня уже начинает подташнивать от всех этих белоснежных кружев, пышных юбок и слащавых лиц стилистов с их увещевательными речами. Наверное, просто заеду в первый попавшийся магазин и куплю первое попавшееся платье... В конце концов, я буду носить его всего лишь один-единственный день.

  – Ну, не скажи! – возмутилась Карена, – Ведь этот один-единственный день – самый особенный день в твоей жизни! Свадьба с любимым мужчиной! Платье – самое главное в этот день.

  – Платье? Но ведь Анна выходит замуж не за платье, а за Александра! Мужчина как-то поважнее платья будет, – сыронизировала Верушка.

  – А я бы сказала, что самое главное – не платье, и даже не мужчина, а твоё собственное настроение, милая... – тихо, но веско высказала своё мнение Хотдал.

  – А настроения у тебя что-то как раз и не заметно, – София пронзила Анну подозрительным взглядом, – За последнее время ты превратилась в один сплошной комок нервов. А трепетного румянца, рассеянных улыбок и всего остального, полагающегося счастливой невесте, почему-то не видно.

  – Ну, может это потому что мы с Александром уже и так довольно долго живём вместе и привыкли друг к другу... А свадьба, это просто один день, официальное событие, после которого мы будем по-прежнему жить дальше, и делить эту жизнь на двоих точно так же, как мы это делаем уже сейчас... Наверное, я просто не чувствую, что это что-то по-настоящему важное... Хотя в детстве я так мечтала о красивой свадьбе. О своём идеальном платье, танцах, счастливом празднике...

  – С тех пор многое изменилось, детка, – отметила Хотдал, – Твоё детство осталось позади, ты уже не ребёнок. Для влюблённости, для состояния очарованности моментом нужна наивность. А ты свою наивность давно утратила, и твой дар лишь помог тебе в этом.

  – А кто-то до сих пор не утратил свою наивность, – тихонько произнесла Анита, глядя в сторону Махаджали.

  Махи сделала вид, что не заметила, но её щёки покрылись лёгким смущённым румянцем. София рассмеялась, Верушка тут же её одёрнула.

  – Девочки, давайте уважать чувства друг друга...

  – И правда...

  – Если подумать, то все эти внешние атрибуты праздника не так уж важны.

  – Наверное...

  – Но ведь что-то гложет тебя, – вдруг резко и громко сказала Анита, перекрывая голоса остальных. – Я хорошо знаю тебя, Анна, и вижу, что какая-то мысль буквально пожирает тебя изнутри. Какая-то очень важная для тебя проблема. Поделишься с нами?

  Анна замялась, и Карена воспользовалась моментом чтобы неудачно пошутить:

  – Наверное наша Анна забыла заказать выступление стриптизёров, вот и волнуется, что девичник пройдёт неудачно, – сказав это она прижала маленькую ладошку ко рту и подавила смешок. Поймав взгляд Анны, она тут же помрачнела.

  – Что, ты и правда не заказывала никаких... Развлекательных программ?

  – Извини, не заказывала. Я всё это не люблю, ты же знаешь. Даже не подумала об этом.

  – Эх, значит не повеселимся, – вздохнула София.

  – Немножечко жаль, – подхватила Верушка.

  – Да ладно вам, и без этого прекрасно проводим время, – возразила ещё сильнее покрасневшая Махаджали.

  – Те, кому в нашем обществе не хватает полуобнажённых разгорячённых мужчин, могут хоть прямо сейчас уезжать отсюда в ближайший стриптиз-бар, – раздражённо бросила Хотдал, – А мы, настоящие друзья Анны, хотим выслушать, что у неё сейчас творится на душе, и помочь ей.

  Девушки смутились, притихли. Анна посмотрела в лица подруг, обращённые к ней. Встретив взгляд Аниты, она кивнула в ответ на молчаливый вопрос – та как всегда безошибочно определила её состояние, почувствовав в озере её души помутневшие воды.

  – Ты права, Анита. У меня и в самом деле сейчас на душе неспокойно и множество мыслей терзают меня тревогами и сомнениями...

  – Каждой невесте свойственно сомневаться, – веско и мудро произнесла Хотдал, – И на это у тебя есть мы, опытные подруги. И мы можем сказать тебе – ничего не бойся. Семейная жизнь – это всегда сложно. Сложно посвятить всю себя мужчине, даже самому любимому. Но оно того стоит, поверь мне, детка. Любовь и семья стоят того, чтобы стараться. Это самое лучшее, что может случиться в жизни. Только так все существа ощущают себя по-настоящему живыми – в близком контакте друг с другом, в тесной связи не только тел, но и душ. Эту связь и даёт свадебный ритуал. Только так ты сможешь стать настоящей женщиной, а он – твоим настоящим мужчиной.

  – Разве? – вдруг нахмурилась София. – А если я ощущаю себя живой и полноценной, когда путешествую в своём трейлере? И совершенно не нуждаюсь в обществе мужчины... То что это значит, что я не настоящая женщина?

  – Да, и правда, разве только это важно в жизни? – поддержала её Карена. – Множество моих знакомых, как женщин, так и мужчин, живут самодостаточной свободной жизнью, без партнёров, и им хорошо.

   – Значит эти люди никогда не узнают, что им могло быть ещё лучше, – вынесла свой вердикт Хотдал и в глубине её тёмных глаз блеснули яркие огоньки.

  – Дамы, давайте обойдёмся без споров на извечные темы, – поморщилась Анита. – Моя интуиция подсказывает мне, что Анна вовсе не на эту тему переживает.

  – Ну, почему же, и на эту тему немножечко тоже, – тихо и неуверенно проговорила Анна.

  Анита заломила бровь, её лицо приобрело ироничное выражение.

  – Думаю, читать тебе лекции о премудростях секса не имеет смысла? Ты ведь не из тех рафинированных невест, которые до свадьбы никогда не видели обнажённого мужчину?

  Анна фыркнула и рассмеялась, Верушка захихикала с явным удовольствием, остальные тоже развеселились.

  – Нет, я вовсе не об этом так беспокоюсь. Хотя, перенять опыт старшей подруги в таком деликатном вопросе всегда интересно, – улыбнулась Анна. – На самом деле я хотела рассказать вам всем вот что...

  Она сделала паузу, собираясь с духом. Чтобы занять руки, налила себе и Карене очередную порцию чая, предложила остальным. Девушки притихли, ожидая её слов.

  – Дело в том, что около трёх недель назад мне приснился один весьма странный сон... И с тех пор он повторяется почти каждую ночь. В этом сне я вижу статую женщины, высокую фигуру с чем-то вроде факела в руках. Я подхожу к её постаменту, и она оживает. Становится настоящей, живой женщиной, и протягивает свой факел мне. Я понимаю, что должна его взять, но почему-то колеблюсь... И никак не могу решиться.

  – Около трёх недель назад... – задумчиво повторила Карена, – Но ведь именно тогда ты начала приготовления к свадьбе?

  – Да, всё верно. Но я не понимаю, как это может быть связано...

  – А как выглядит место, где находится статуя? – заинтересовалась Махаджали.

  – Ну, это такая круглая площадка из белого камня. Она находится на возвышении, – неуверенно ответила Анна, – Чтобы туда подняться, нужно пройти по ступенькам. А вдалеке множество деревьев, как в лесу или старом парке. Во сне всё кажется мне знакомым, но каждый раз, когда просыпаюсь, я не могу вспомнить чтобы хоть раз бывала в подобном месте.

  – Да, действительно, очень загадочно, – задумчиво протянула Верушка.

  Подруги помолчали, обдумывая слова Анны.

  – А эта женщина, как она выглядит? – почему-то решила уточнить Анита.

  Анна нервно сглотнула, встретив прямой взгляд подруги.

  – А это и есть самое странное... Дело в том, что и статуя, и ожившая женщина... Она... В общем, у неё моё лицо.

  *

   Ранним утром следующего дня Анна проснулась от громкого треска и шуршания, раздающегося прямо за окном её спальни. Кое-как протерев глаза, она заглянула за штору и увидела спину Махаджали в тёплом шерстяном свитере, а рядом с нею – зябко кутающуюся в плед Софию с крайне недовольным выражением лица. Махи разворачивала огромную карту, а София всем своим видом выражала яркое недовольство по поводу ранней побудки.

  Анна полностью разделяла чувства Софии и хотела было снова нырнуть в тёплую постель, ведь на часах была лишь четверть седьмого, но тут Махи обернулась, заметила Анну в окне, и жестами позвала к себе. Анна застонала и обречённо намотав на себя одеяло, отыскала под кроватью тёплые тапки.

   – Махи, я конечно, понимаю, что ты у нас убеждённый жаворонок, и вскакивать ни свет, ни заря для тебя одно сплошное удовольствие, но для остальных это чистой воды мазохизм, поверь мне... – недовольно проворчала Анна хриплым сонным голосом.

   – Ха! Спорим, ты будешь рада узнать, почему я подняла вас в такую рань, – Махи сверкнула белозубой улыбкой и указала пальцем в карту. – Кажется, мне удалось отыскать твою странную статую с факелом.

   – Где? – тут же встрепенулась Анна.

   – Да вот здесь, на границе между двумя соседними регионами. Там как раз есть такой старый не то парк, не то лес, и какие-то старинные постройки из белого камня.

   – Но откуда ты это знаешь?

   – Всё просто – я была там пару лет назад. Я вчера долго не могла уснуть после твоего рассказа, и у меня в голове всё крутилась мысль, что мне знакомо это место. И в конце концов я вспомнила, что мы ездили туда вместе с Альелем. Это его увлечение – находить интересные места для поездок. Хорошо, что София с Верушкой всегда возят с собой множество самых разных карт!

   – Хорошо, что я люблю вас с Анной достаточно сильно, чтобы вставать в такую рань для поисков карты, – буркнула София, – Как я понимаю, поспать ещё хоть немножечко уже не удастся?

   – Ну, разве что, если ты доверишь управление трейлером мне, – улыбнулась Махи.

   София пробормотала что-то нечленораздельное. Сейчас она была согласна на всё, что угодно, лишь бы поспать ещё часика два-три.

   – Ты предлагаешь поехать туда прямо сейчас? – удивилась Анна, ещё не вполне понимая, что означает находка подруг.

   – Конечно! Это место явно очень важно для тебя. И совершенно ясно, что побывать там тебе необходимо до свадьбы. А ведь она уже через три дня! Нужно торопиться!

   – Куда нужно торопиться? Что у вас тут происходит? – подала голос Анита, выходя из дома с чашкой горячего кофе в руках. Выглядела она так, словно и вовсе не ложилась спать: безупречная укладка, макияж, длинное чёрное платье с корсетом. Ароматное кофейное облачко поднялось над её чашкой, заполнило собой утренний холод заставило девушек сладко вздохнуть.

   – Я сварила много, всем хватит, – усмехнулась Анита, – Остальные, кстати, тоже проснулись. Так куда мы едем? – повторила свой вопрос ведьма.

  *

   – Так куда мы едем? – снова и снова по очереди спрашивали друг у друга девушки, пока София и Верушка совместными усилиями пытались отыскать самый короткий путь к обозначенному Махи месту.

  Местность была слишком неровной, им то и дело приходилось замедляться и заставлять неповоротливый трейлер огибать колючие заросли и огромные глиняные ямы, заполненные водой. Они останавливались почти каждые полмили, сверялись с ворохом карт и справочников, но никак не могли найти выход на шоссе. Наконец, чертыхаясь сквозь зубы, София сумела включить старенький барахлящий электронный планшет-навигатор, и дело заметно продвинулось.

   – Вот уж не ожидала, что вместо вечеринки у нас будет блуждание по провинциальной глухомани, – крайне недовольным голосом протянула Карена, – Какой-то странный девичник получается, вы не находите? И вообще, я рассчитывала сегодняшним вечером уже домой вернуться, а не потеряться в поисках неизвестно чего.

   – Простите, что причиняю вам всем такие неудобства, – грустно проговорила Анна, и тут заметила, как Анита закатывает глаза, а Хотдал с раздражением поводит плечами.

   – Не будь такой эгоисткой, – бросила Махи Карене, не отрывая напряжённого взгляда от дороги.

   – В конце концов, ты могла и отказаться от этой поездки, знаешь ли, – вставила Анита.

  – Верно. Ты могла бы вызвать такси и вернуться к себе домой, – поддакнула Хотдал.

  – И досыпать у себя в кровати, – подхватила София.

  – Или сидеть верхом на стриптизёре, – хихикнула Верушка.

  Карена обиженно поджала губы, и сложив руки на груди отвернулась от подруг.

  – Пожалуйста, давайте не будем ссориться, – тихо проговорила Анна. Она уже начинала жалеть, что поделилась с подругами своей загадкой.

  Но, быть может, разгадка уже совсем рядом?

  Спустя примерно час поездки под указания навигатора подругам открылся живописный вид на обширный лес, подёрнутый осенней дымкой. Листья на деревьях уже начинали желтеть, и величавая молчаливая стена деревьев выглядела как пёстрое полотно, расстеленное на коленях у ткачихи-земли.

  София вывела трейлер с шоссе на относительно ровную дорогу, ведущую к парковой зоне. Ещё несколько десятков метров – и грузная машина наконец замерла. Девушки с облегчением выдохнули и тут же вышли прогуляться по парковым дорожкам, разминая затёкшие в долгой дороге ноги.

  Вскоре внутри парка и в самом деле обнаружилась старинная статуя, стоящая на округлой площадке из белого камня. Она была около двух метров в высоту и действительно держала в руках нечто, напоминающее факел с пылающим в нём пламенем. Ступеньки, ведущие к ней, давно потрескались и искрошились, но сама каменная женщина казалась нетронутой временем.

  Девушки, до того переговаривавшиеся на разные голоса, разом смолкли, потрясённые. Все замерли, вглядываясь в одинокую статую вдалеке. Анна ощутила, как её сердце забилось быстрее и по всему телу разлилось горячее волнение.

  – Странный парк, – негромко поговорила Анита, зябко ёжась, – Ни вывески, ни каких-либо других опознавательных знаков... И энергия тут... Тоже странная. Словно бы сам воздух тут какой-то иной. Чувствуете? У меня буквально мурашки по всему телу.

  Ей никто не ответил. София с Верушкой сосредоточенно рассматривали карту, прикидывая кратчайший обратный путь, на случай, если навигатор снова забарахлит. Хотдал вдруг почему-то достала из-под платья свой амулет и сжала его обеими руками, нашёптывая молитву своим богам. Карена, держащаяся позади всех, лишь вскользь оглядела находку, и что-то неразборчиво пробормотав, стала расхаживать из стороны в сторону с телефоном в руках. Она безуспешно пыталась найти точку, в которой её сотовой воссоединился бы с сетью.

  Внезапно солнце затянуло тучами и налетел порыв резкого ветра, уже по-осеннему холодный, пронизавший всех до костей. Девушки вскрикнули от неожиданности, каждая на свой лад.

  Но Анна не заметила холода и возгласов подруг. Её взгляд был прикован к статуе, которая словно вышла из её снов в реальность. Она сделала несколько неуверенных шагов к выщербленным ступеням, посмотрела на каменное изваяние снизу вверх. Статуя была её личной тайной довольно долгое время... И она долго ломала голову, пытаясь разгадать эту загадку. При этом она не хотела никого беспокоить, она даже Александру не стала рассказывать о своих странных снах. Но вышло так, что без помощи ей всё же было не обойтись... И вот, заветное место найдено. Казалось бы, должно наступить облегчение. Но сейчас Анна ощущала себя так, словно она буквально в одном шаге от пропасти, в которую вот-вот упадёт. Но ей не хотелось спасаться, напротив – она всё смелее шла вперёд и вверх по растрескавшимся ступеням. Её всё сильнее охватывало чувство, похожее на медленное пробуждение после долгого сна. Всё внутри Анны тянулось навстречу этому необъяснимому чувству.

  И вот Анна взошла на круглую площадку, мощёную белым камнем, и наконец оказалась лицом к лицу со статуей. Каменная женщина смотрела прямо перед собой, и черты её лица были настолько знакомы, что у Анны снова возникло странное впечатление, будто она видит саму себя со стороны... Она протянула руку и коснулась ладони каменной женщины, сжимающей факел. В ту же минуту внезапно разбушевавшаяся погода утихомирилась. Успокоился ветер, выглянуло солнце из-за густых облаков и осветило всю площадку. Стало видно, что тут и там торчат обломки белых колонн, словно кости, выпирающие из-под земли...

  Статуя странно потеплела под ладонью Анны. Девушка почувствовала мягкий тихий зов в глубине своих мыслей и закрыла глаза, повинуясь голосу внутри себя. Её сознание подхватила и затопила горячая золотистая волна. Ей стало очень радостно и вместе с тем спокойно...

  На краткий миг статуя и неподвижно замершая подле неё девушка озарились вспышкой яркого света. И уже в следующий миг Анна потеряла сознание. Её тело обмякло и безвольно рухнуло у постамента, а сама статуя треснула от головы вниз и мгновенно развалилась на множество крошащихся осколков.

  *

  Анна пришла в себя, лёжа на софе в своей старенькой родной квартире. Над ней склонялось тревожное лицо Махаджали.

  – Анна, милая, ты меня слышишь? – Махи наклонилась над подругой, заглядывая в её глаза. – Как ты себя чувствуешь?

  Анна слабо простонала и сделала попытку сесть, но безуспешно. Тело её не слушалось, в голове стоял тяжёлый звон. Махаджали помогла ей приподняться и подложила подушку под спину.

  – Мы хотели отвезти тебя в больницу, но Анита нам запретила.

  – И правильно сделала, – сдавленным голосом выдавила Анна, с изумлением глядя на свои руки. Они слабо светились золотистым огнём...

  Махаджали только тяжко вздохнула.

  – Это случилось после того, как ты дотронулась до статуи. Очень яркая вспышка света... А потом ты упала, а статуя рассыпалась. Мы подняли тебя, совместными усилиями отнесли в трейлер... Твои ладони так и горят с тех пор. Чудеса, да и только.

  – Нет, это не чудеса, – тяжело проговорила Хотдал, подходя к подругам с чашкой крепкого травяного отвара. Вручив отвар Анне, она повторила: – Не чудеса. А самая настоящая магия, магия как она есть.