Текст книги "Перекидной календарь памяти (СИ)"

Автор книги: Рада Девил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Гарри потянулся, не вставая с кресла – тело слегка затекло от долгого сидения, но ему все же хотелось дочитать записи об этом периоде своей жизни. Даже зная, чем все закончилось, оказалось приятно снова окунуться в мир, где все еще было слишком зыбко и непредсказуемо, где он по-прежнему любил, а Северус не осмеливался ответить ему взаимностью, считая себя неспособным на подобные душевные порывы.

***

После того – первого – откровенного разговора о чувствах Гарри они никогда больше не возвращались к той теме столь прямолинейно, хотя многие их беседы были пропитаны именно духом этого так и не решенного пункта взаимоотношений. Северус однажды, отвечая на вопросы Гарри о своей погибшей жене, словно между прочим упомянул, что не имеет представления, что такое любовь. Он рассказал о том, что очень привязался к Линде, будучи благодарным за ее поддержку и участие как раз в то время, когда ему так требовалось найти новый смысл для продолжения существования. Северус ощущал себя ответственным за ее благополучие, старался сделать все, чтобы она не пожалела о браке с ним, ему было уютно в их доме и радовала близость с женой, но назвать все это любовью он не мог.

– Поттер, ты же знаешь мой характер… Я почти постоянно контролировал себя и свои действия, чтобы случайно не обидеть ее. Это казалось мне обязанностью, которую я сам взвалил себе на плечи. Благо Линда была замечательным человеком, и мне редко приходилось и в самом деле пересиливать собственные порывы нагрубить ей или высказать что-то нелицеприятное. Почему-то мне думается, что это не совсем вписывается в общепринятую схему настоящей любви, – Северус, что бы там ни считал Поттер, специально завел этот разговор, желая прояснить для того личные позиции в жизни и дать понять, что он неспособен на что-то столь эфемерное, как любовь. Обычно Северус не бывал таким откровенным, поэтому для беседы на эту тему выбрал вечер, когда они с Поттером выпили немного скотча, чтобы при необходимости можно было списать свое непривычное поведение на опьянение.

– Ты считаешь, что любящие люди не ссорятся? – Гарри хмыкнул и покачал головой. – Это не так. Вон Рон и Гермиона порой устраивают такие скандалы, что закачаешься. Они же такие разные, что многие удивляются, как им удается сохранить семью. Но Рон и Гермиона все время, даже когда обижены и им кажется, что ненависть кипит в их жилах, помнят, что им друг без друга будет очень плохо. Поэтому спускают пар, доказывая, кто из них прав, затем по очереди прибегают ко мне жаловаться, а потом мирятся, и тогда счастливее их нельзя найти никого во всей Британии.

– Ты не понял, Поттер. Я… – Северус на мгновение задумался, как бы поточнее выразить свою мысль. – Я не мог в полной мере оставаться собой. Я притворялся. Мало того, что мне приходилось скрывать свою сущность волшебника – пусть в ту пору у меня и не было способностей к колдовству – но я старался выглядеть совсем другим человеком. Должен признать, что в итоге это несколько изменило меня самого, однако не настолько, как, возможно, хотелось бы Линде. Я полагаю, что она иногда все же замечала мою неискренность, но никогда не показывала этого. Мы словно играли определенные роли. Хорошо, качественно, но тем не менее – играли. И все лишь потому, что я неспособен любить, я не в состоянии довериться до такой степени, чтобы продемонстрировать свое настоящее лицо.

– Уверен, ты ошибаешься. Ты любил Линду и по-своему все еще любишь ее. Просто тебе удобнее думать, что это не так, тогда не так больно от утраты, – Гарри в тот миг до дрожи ревновал Северуса к его погибшей жене, но промолчать и не высказаться не смог. – Нам всем часто приходится притворяться, так что не считай это только твоей персональной особенностью.

Беседа на том и забуксовала – спорить и доказывать собственную правоту было глупо, но каждый остался при своем мнении.

Гарри лелеял мечты, что у него все-таки получится расположить к себе Снейпа настолько, что он согласится на совместную жизнь. Не зря же тот время от времени откровенничал и делился весьма личными мыслями и переживаниями. Поттер привык довольствоваться малым, поэтому полагал, что симпатии, явно имевшей место, и привязанности, на которую Снейп, по его же словам, был способен, ему будет вполне достаточно. Ведь хватало же Гарри поначалу редких встреч, и он всецело был счастлив, пока не выяснил, что можно надеяться и на что-то большее.

Северус все чаще ловил себя на том, что рассматривает и оценивает Поттера как возможного партнера. Если кто-то и считал Снейпа асексуальным, то он очень ошибался. Северус никогда не отказывал себе в интимной стороне жизни. Он любил и, отринув ложную скромность, умел заниматься сексом и получать от этого удовольствие. Пару раз он даже испытал себя в качестве ведомого во время связи с мужчинами, хотя обычно в нем видели сильного доминанта, собственно, как он и сам считал. Так что ни опытом, ни желаниями он обделен не был. В отношении к Поттеру Северуса сдерживало исключительно одно – странная «неубиваемая» болезненная любовь Гарри, помешавшая тому устроить личную судьбу. Не хотелось обречь того на еще более серьезные муки из-за собственной неспособности ответить взаимностью. Не то чтобы Северус стал столь щепетильным, чтобы переживать о том, как кто-то будет реагировать на его поступки, но, прожив несколько лет в довольно благополучной семье, он научился уважать чувства людей, которые были чем-то ему дороги. А Поттер, безусловно, уже не являлся для него абсолютно посторонним человеком.

***

Уизли приглашал Поттера отметить Рождество с ним и Гермионой, но, как и в предыдущие годы, Гарри вежливо отказался. Ему было приятно, что друзья не забывали о нем, но если раньше он просто не желал греться у чужого семейного очага, то на этот раз планировал напроситься в компанию к Снейпу. Рон, выслушав уверенные заявления Гарри о том, что тот не намерен сидеть в одиночестве дома, окинул его внимательным взглядом и с сомнением покачал головой, но настаивать не стал, лишь, покидая его рабочий кабинет, бросил напоследок:

– Ну… Если что – мы всегда тебе рады.

Поттеру было достаточно во время одной из встреч со Снейпами, ставших довольно частыми, в удачный момент завести разговор о празднике, как Алекс сразу же с воодушевлением принялся зазывать его в гости, рассказывая, какая красивая у них ожидается елка. Северусу ничего не оставалось, как пожать плечами и, оценив энтузиазм сына кривой усмешкой, подтвердить его слова, что они будут рады встретить Рождество в обществе Поттера.

***

Программа праздничного дня оказалась изрядно насыщенной. Днем Алекс и Тедди упросили отвести их в парк с зимними развлечениями, затем они вчетвером посидели в детском кафе и полюбовались рождественским маггловским Лондоном, а завершили все обедом у Андромеды. Когда на попечении Северуса и Гарри остался только Алекс, они дружно вздохнули: мальчишки в последнее время, собираясь вместе, отваживались неслабо проказничать и испытывать на прочность нервы взрослых, чего, как ни странно, не происходило, пока они находились под присмотром в одиночку. Выглядело так, словно дети соревновались, кто из них смелее и меньше боится наказания от старших. Гарри и Северусу приходилось постоянно быть начеку, чтобы юные волшебники не отмочили чего-то невероятного. Андромеда лишь посмеивалась, слушая отчет Гарри о прогулке, больше походивший на жалобу. Так что, оставив Тедди с бабушкой, Поттер сразу почувствовал огромное облегчение. Он любил крестника – так же, как и Алекса – но сводить тех вдвоем становилось опасно для личной нервной системы. Северус объяснял, что подобное поведение вполне нормально для детей, но и сам с трудом сдерживался, чтобы не гаркнуть посуровее на расшалившихся ребят.

Ужин в доме Снейпа прошел очень комфортно и спокойно, особенно на фоне весьма активно проведенного дня. Беседа крутилась вокруг тем о воспитании детей и, собственно, самого Рождества. Когда Алекса отправили спать, Северус предложил выпить вина, так сказать, для восстановления душевного равновесия. Гарри, естественно, с благодарностью согласился.

– Поттер, признавайся, ты специально так делаешь? – час спустя Северус наблюдал за расслабленно развалившимся в кресле у камина Гарри – тот лениво окунал палец в стоявший на столике бокал с вином, а затем слизывал рубиновую каплю, ловко подхватывая ее языком.

– Что? – Гарри, будто вынырнув из глубоких раздумий, непонимающе поглядел на Снейпа. Ему было так приятно сидеть возле дорогого ему мужчины в уютной тишине, разбавляемой лишь треском поленьев в камине.

– Ты намеренно меня провоцируешь? – Северус и сам не мог бы объяснить, почему на него так остро-эротично подействовала игра Поттера с вином. Сначала Гарри и Северус еще пытались поддерживать легкую беседу, но потом разговор сошел на нет, и они просто пили вино, и каждый думал о своем. Однако Северус ни на миг не забывал, что рядом с ним находится безнадежно влюбленный в него человек. К тому же чрезвычайно импонирующий Северусу человек.

– А я тебя провоцирую? – когда до Гарри дошло, о чем его спросили, он расплылся в прямо-таки дьявольски соблазнительной улыбке. Или, по крайней мере, Северусу так показалось, потому что он, словно помимо собственной воли, вскочил со своего места и в два шага оказался около кресла Поттера, успев по пути поставить полупустой бокал на столик. Наклонившись над Гарри, Северус заверил:

– Ты исключительно талантливо меня провоцируешь. Надеюсь, ты отдаешь себе отчет, чем это может закончиться, – предупреждение Северуса прозвучало скорее угрожающе, чем игриво.

– Я не задумывался, что делаю. Всего лишь размышлял. Но очень рад, что у меня получилось тебя спровоцировать, – Гарри с восторгом и какой-то опаской вглядывался в лицо Северуса. Его сердце упруго ударило в грудную клетку, заколотившись от вспыхнувшей надежды, в голове зашумело – и явно не от пары бокалов вина. – Ведь получилось? Да?

– Иди ко мне, – Северус резко выпрямился и протянул руку, предлагая за нее взяться, – и тогда узнаешь ответ на свой вопрос.

Гарри без малейших сомнений и колебаний ухватился за выпавший ему шанс. Он не был уверен, что Северус и в самом деле готов перевести их отношения на более интимный уровень, и понимал, что, должно быть, это просто порыв, импульс, но отказываться не собирался. Слишком давно он мечтал вот о таком горевшем возбуждением, похотью и предвкушением взгляде на лице любимого человека.

Северус потянул Поттера за руку, выдернув из мягких глубин кресла, и тот через миг оказался тесно прижатым к его груди. Гарри смотрел на него с какой-то голодной жаждой; так заблудившийся в пустыне путник глядит на ковш воды и ломоть хлеба. И это, как ни странно, представлялось весьма уместным, правильным и желанным.

Пусть их разделяли слои одежды, но Гарри показалось, что между телами проскочили сотни искр, которые, словно волшебные огненные нити, связали их и теперь все укорачивались и укорачивались, заставляя вжиматься друг в друга все сильнее и напрочь снося всю его сдержанность и контроль. Ему хотелось раствориться в крепких ответных объятиях, суливших поддержку, защиту и надежду на что-то немыслимо прекрасное. А Северус, похоже, отказывался задумываться, чем обернется его порыв, он просто отдался течению реальности.

Поцелуй вышел грубоватым, жадным и требовательным, а еще – нетерпеливым и выдававшим их не такие и скрытые желания. Уже через несколько минут они очутились в спальне, одежда была сброшена, а руки принялись изучать все тайные уголки их тел. Они не разговаривали, не поощряли и ничего не подсказывали друг другу. Они в этом не нуждались. Лишь тяжелое дыхание, шипение сквозь зубы Северуса и тихое постанывание Гарри, свидетельствовавшие о получаемом ими удовольствии, были слышны в комнате. Они оба растворялись в близости, одновременно взлетали к вершинам наслаждения, кружили на грани оргазма и вместе срывались в сладостную бездну. Они не считали, сколько раз они вкусили радость единения, а только шли на поводу своей сексуальной жажды, пока сон не сморил их, заставив взять тайм-аут и позволить разуму после отдыха сказать свое веское слово.

========== Страница 14. Устами ребенка… ==========

Несмотря на то, что успокоились они очень поздно, Северус привычно проснулся в шесть утра. Первое, что он ощутил, еще не открыв глаза, это дыхание на своем плече, прикосновение чьей-то руки, лежавшей на животе, и по-хозяйски перекинутой через него ноги. Лишь многолетняя закалка не позволила ему вздрогнуть от неожиданности – после смерти Линды он ни с кем не делил постель, довольствуясь редкими визитами в одно маггловское заведение «по интересам». Но уже в следующее мгновение память подкинула ему картинки жаркой ночи с Поттером, от которых по телу разлилась истома, а в паху снова пробудилась похотливая жажда. Все встало по своим местам, однако с незапланированной ситуацией требовалось разобраться, поэтому Северус, продолжая лежать неподвижно, чтобы не разбудить своего партнера, приступил к анализу обстоятельств.

То, что он желал поиметь Поттера еще с осени, для самого Северуса секретом не являлось. Так же как и причины, по которым он этого не делал до сегодняшней ночи. Почему вчера он вдруг отступил от своих убеждений, оставалось загадкой – может, повлияло вино, помутив разум, а может, Гарри оказался слишком соблазнительным. Но как бы то ни было, факт налицо – они переспали. И признаться – у них это чертовски здорово вышло. Северус не удержался от довольной улыбки, чуть тронувшей его губы. Ему и следовало бы себя казнить за горячность, но ни сил, ни желания для этого не было – ночь выдалась замечательной, он еще никогда не чувствовал себя настолько хорошо после секса. Скорее всего, сказывалось осознание, что партнером был не безликий парень или шлюха из посещаемого Северусом борделя, а тот, кто утверждал, что любит его. Игры подсознания непредсказуемы. И тут, еще не успев принять решения, как быть дальше, Северус понял, что дыхание Гарри изменилось. Он повернул голову и столкнулся с пристальным внимательным взглядом.

– Жалеешь? – вопрос прозвучал буднично, но что-то – то ли в тоне, то ли в выражении лица – подтверждало догадку, что ответ для Поттера важен.

– Нет. С чего бы? Но… – Северус замолчал, раздумывая, как честно, но корректно озвучить свои мысли – врать не хотелось.

Гарри воспользовался паузой, перевернулся на спину, смачно потянулся, а затем улегся на бок лицом к Северусу, подперев голову ладонью.

– И что у тебя за «но»? Поделишься? – в тоне не слышалось ни раздражения, ни необоснованной обиды – лишь располагающая заинтересованность. Подобное в очередной раз убеждало, что Поттер научился великолепно держать себя в руках – и это являлось одним из ряда новых качеств, обнаруженных в нем, которое весьма импонировало Северусу, не терпевшему вздорной истеричности.

– Поттер, ты отличный партнер, однако мне кажется… – Снейп вдруг подумал, что его откровения будут не к месту и снова запнулся.

– Тебе не понравилось и ты не планируешь продолжения? Разве так сложно это произнести? – Гарри сделал свои выводы из странной нерешительности.

– Да с чего ты это взял? – Северуса разозлило невесть откуда возникшее собственное стремление объяснить причины своих сомнений, но он не отступил и все же признался: – Мне было очень хорошо с тобой, и я не намерен этого отрицать. Я уже говорил тебе раньше, что мне не дано любить. Это, к сожалению, не всем доступно, как тебе. Поэтому я полагаю, что нам лучше не повторять наш опыт, чтобы тебе не стало потом еще хуже из-за моей неспособности ответить взаимностью. Ты ведь обязательно когда-нибудь пожелаешь чего-то большего, а я просто не смогу тебе этого дать.

– Северус, ты презираешь меня? Считаешь, что я ни на что вообще не годен, как только служить грелкой в постели? Тебя во мне совсем ничего не привлекает, кроме моей задницы? – Гарри спрашивал обманчиво спокойным полушепотом.

– Ты идиот, раз о таком подумал, – возмутился Северус, укладываясь напротив Поттера, зеркально копируя его позу и впиваясь цепким взглядом в расплывшееся в лукавой улыбке лицо. Этот резкий переход от едва ли не угрожающего тона к самодовольству сбил Северуса с толку. Гарри и в самом деле перестал быть тем человеком, на лице которого еще пять лет назад без труда читались все его эмоции.

– Я не считаю себя идиотом, и мои коллеги постоянно говорят, что я весьма умен, – Гарри ликовал – если бы Северусу он был безразличен, то тот не стал бы заботиться о его душевном благополучии после чудесной близости. – Ты прав, я уже очень хочу большего, чем секс, но… Да-да, у меня тоже есть «но», – заметив ехидно дернувшуюся бровь, уточнил Гарри. – Но я ни за что не отказался бы хотя бы изредка попадать в твою постель и знать, что ты согласен принять меня не только в качестве обычного знакомого. Северус, – Гарри чуть наклонился к Снейпу, вглядываясь в его глаза, – ты представить себе не в состоянии, какое это счастье для меня – иметь возможность видеть тебя и прикасаться к твоему телу после того, как давно потерял надежду встретить тебя среди живых. Пусть это какое-то помрачение разума – мне все равно. Раз уж ты заверяешь, что я тебе не неприятен, то не отталкивай меня по надуманным причинам, – Гарри не упрашивал и не умолял, а лишь высказал свою позицию.

– Как пожелаешь. Я тебя предупредил, – Северус, не разрывая зрительного контакта, притянул Гарри к себе. Глаза Поттера, секунду назад не выражавшие ничего, кроме сдержанности, заблестели от переполнявших его эмоций – боль, жажда, счастье. От такого фейерверка неприкрытых чувств у Северуса закружилась голова, и он сделал вывод, что не готов отказать себе в удовольствии держать Гарри в объятиях. Хотя бы иногда.

– Угу, – Гарри подался бедрами вперед, прижимаясь к Северусу доказательством того, что их странная беседа, несмотря на всю ее серьезность, оказалась очень возбуждающей. Поняв, что и Снейп не остался равнодушен, Поттер подвел итог: – Я рад, что мы решили не откладывать этот непростой разговор, хотя и не ожидал, что он произойдет с самого утра и прямо в постели. Теперь, когда расставлены все акценты, может, ты трахнешь меня еще раз? – грубоватое предложение пришлось Северусу по вкусу, и он, опрокинув Гарри на спину, принялся своими действиями убедительно заверять, что на этот раз весьма согласен с его мнением.

***

Гарри стал частым гостем у Снейпа, так же как и Северус нередко наведывался в Блэк-хаус, оставаясь там на ночь. Отказывать себе в здоровом сексе не входило в планы ни одного из них. А уж если к этому прилагалась как минимум содержательная беседа на темы, интересующие обоих, то и подавно было бы глупо избегать встреч. У Поттера в особняке даже появилась отдельная комната для Алекса, который, само собой, всегда сопровождал Северуса. А в спальне Снейпа поселился запасной комплект служебной формы Гарри, чтобы не приходилось мчаться в Блэк-хаус при срочном вызове на работу среди ночи. Так и жили почти до лета на два дома.

Поттер прилежно трудился в Аврорате. Правда, теперь его сложно было уговорить выйти на дежурство вместо кого-то из коллег, а Рон – так и вовсе над ним посмеивался, время от времени отмечая на ухо, что тот выглядит добросовестно оттраханным. Гарри лишь счастливо усмехался, и не думая обижаться, воспринимал слова друга как комплимент. Северус мотался между своими аптеками – маггловской и магической. Дела в Лютном Переулке постепенно шли в гору, и ему, чтобы успевать готовить зелья на продажу, пришлось нанять туда ассистента. Алекс все чаще оставался под присмотром Андромеды, хотя порой гостил и у Молли. Денег ни та, ни другая с Северуса брать не желали, но с удовольствием принимали в качестве платы за помощь лечебные и бытовые зелья, которые в любом доме были востребованы.

К обсуждению отношений Гарри и Северус больше не возвращались, казалось, что всех и все устраивает и в таком виде, однако, как однажды выяснилось, это было не так.

***

Утро воскресенья после очередной жаркой ночи с Гарри началось для Северуса достаточно неожиданно – он проснулся, почувствовав, как на него взбирается Алекс, и автоматически прижал его к себе, обнимая. Тот частенько позволял себе подобное, когда его отец спал дома в одиночестве. Но сейчас складывалась несколько иная ситуация: они ночевали в Блэк-хаусе, а рядом с Северусом, лишь символически прикрытый простыней, посапывал Поттер. Первой мыслью было: «Неужели мы забыли запереть дверь?» И тут же Северус получил ответ на свой невысказанный вопрос. Алекс, хвастаясь, тихо прошептал ему на ухо:

– А я научился открывать вашу дверь!

– Давно? – Северуса бросило в жар – еще не хватало, чтобы сын наблюдал за их с Гарри кувырканием в постели.

– Нет. Только что, – последовал честный ответ. – Но я долго старался.

– Ты, конечно, молодец, – Снейп расслабился. – Однако тебе не кажется, что если бы я желал, чтобы ты имел возможность войти в комнату, то не запирал бы дверь?

– Ты не хотел меня видеть? – насупился Алекс, а его глаза помимо воли налились слезами. Все же он был еще слишком мал и привык, что отец обычно уделял ему много внимания.

– Глупый, зачем же расстраиваться? Я всегда рад тебя видеть, но взрослым иногда необходимо уединяться, и в таких случаях они запираются. Тебе просто нужно было постучать, и я тебя впустил бы в комнату. Нехорошо взламывать запирающие чары, – терпеливо уговаривал Северус и тут услышал, как проснувшийся от их возни Поттер тихонько захихикал. – Ничего смешного, – одернул его Снейп, прервавший сеанс воспитательной работы с сыном. – Вот вломится он… – продолжать при ребенке свою угрозу он не стал, а Гарри рассмеялся громче, а затем пояснил:

– Так я и представил, какую беседу тогда тебе придется провести.

– Я бы тебе предоставил такое право, – беззлобно огрызнулся Северус, но и сам тоже не удержался от улыбки – Гарри по утрам выглядел так славно: расслабленный после сна и непременно с теплой улыбкой на лице.

– Не-а. Не доверил бы. Ты же у нас дипломированный педагог, а не я, – Гарри подмигнул Алексу, прислушивавшемуся к их диалогу.

– А у меня теперь два папы, как у Мириам? – задал ему вопрос Алекс, воспользовавшись тем, что на него обратили внимание. Он сделал довольно логичные выводы из увиденного в спальне, подтвердив свое звание весьма умного ребенка.

– Эмм… Наверное, – Поттер растерялся, бросая на Северуса нерешительные взгляды и взывая о помощи.

– Я считал, что ты забыл об этом случае. Тебе ведь было всего три года, – обращаясь к сыну, задумчиво произнес Снейп, а затем пояснил Поттеру в двух словах: – Эта девочка немного старше Алекса, но они часто играли вдвоем. Она раньше жила по соседству с нами вместе с отцом и… его братом. Они так говорили. Но однажды…

– Томас дразнил Мириам, что у нее нет мамы, – перебил его Алекс, бесцеремонно усевшись на животе отца. – А она тогда рассердилась и сказала, что зато ни у кого нет двух пап, как у нее. А теперь и у меня так будет? Да, Гарри?

– Да, – Поттер умоляюще посмотрел на Северуса, надеясь, что тот не прибьет его за такое заявление. Но Снейп только ухмыльнулся и промолчал, не мешая завопившему на всю спальню сыну выражать свои эмоции.

– Ура! Я так и знал! – Алекс кинулся к Поттеру обниматься. Мальчика, похоже, абсолютно не смущало, что его отец спит в постели с мужчиной, который к тому же согласился быть вторым отцом. – Вот Тедди обрадуется! Гарри – крестный отец Тедди и мой папа. Значит, мы с Тедди будем как братья! Правда, папа? – практически риторический вопрос на этот раз адресовался Северусу, и тот лишь улыбнулся сыну в ответ. Как ни странно, Снейпу было очень приятно, что Гарри именно так ответил Алексу. От его короткого, но уверенно произнесенного «Да» в душе Северуса разлилось тепло, и ему захотелось схватить в охапку, крепко прижимая к груди, и сына, и Гарри, но он пока воздержался от таких проявлений своих желаний, поклявшись себе когда-нибудь обязательно воплотить их в реальность. А Алекс тем временем, устроившись на Поттере и обхватив его руками, продолжил: – Здорово как! А мы теперь станем жить вместе? – ребенок перевел взгляд с Гарри на Северуса и, заметив, что от него ждут объяснений подобному предположению, признался: – Мне надоело спать в разных спальнях. Я пугаюсь иногда, когда утром не сразу понимаю, где я нахожусь.

– Попробуем? – Гарри, обнимая верткого мальчишку, посмотрел на Северуса, стараясь не слишком выдавать своей надежды. Вообще-то, они настолько притерлись друг к другу, что порой ночевали в одной постели не потому, что планировали заняться сексом – просто им уже было неуютно спать поодиночке. Да и вечера после трудового дня они привыкли проводить вместе.

– Давай, – Северус наклонился к уху Гарри и добавил, чтобы не слышал Алекс: – Только любви я не обещаю.

Поттер, казалось бы, совсем не в тему расплылся в счастливой улыбке.

– Так кто же обещает то, что уже подарил?

Северус лишь снисходительно покачал головой, но вслух не стал ничего отрицать. Он не знал, как назвать то, что он чувствовал к Поттеру, но это, определенно, не являлось равнодушием или обычной привязанностью. И если тому нравилось считать, что это та самая неуловимая любовь, так кто такой Снейп, чтобы лишать Гарри иллюзий?

– А можно, мы будем тут жить? Здесь много комнат, и есть Кричер, и игровой зал, и лаборатория большая, – Алекс, обрадованный тем, что взрослые соглашаются с ним, не переставал высказывать свои пожелания.

– Северус, я тоже хотел бы это предложить. В этом доме защита гораздо лучше, чем у вас, ты уж прости за прямоту, – Гарри, придерживая Алекса, сел на кровати, чтобы удобнее было смотреть на любимого. И тут же хмыкнул: – У нас входит в привычку решать важные вопросы в постели.

– А с тобой по-другому и не получится, – слегка насмешливо бросил Снейп, намекая на собственные несерьезные жалобы, что Поттер своими сексуальными аппетитами отбирает все его силы.

– Так как насчет Блэк-хауса? – уточнил Гарри, не став развивать затронутую тему при Алексе, а только нагло ухмыльнувшись.

– А как к этому отнесется Блэк? – увидев чуть недовольно сжатые губы Гарри, Северус повинился: – Ты должен был уже смириться, что мое отношение к Сириусу – это часть характера. Не обращай внимания. И да – я согласен попробовать жить вместе в твоем доме. Как сказал Алекс – здесь отличная лаборатория, – а затем, словно в доказательство своей доброй воли, он все же обнял сына и партнера, по очереди целуя их: Алекса в макушку, а Гарри – легонько в губы.

– В нашем доме, – поправил его Поттер, замирая от счастья.

========== Эпилог ==========

Гарри отодвинул от себя тетрадь с Хрониками и потянулся, разминая мышцы. Он дочитал имеющиеся записи до конца. Довольная улыбка не сходила с его лица – он все еще помнил состояние пьянящей радости, которая овладела им, когда Северус без споров и условий согласился не только жить вместе, но и поселиться в Блэк-хаусе. Все же Снейп всегда оставался слизеринцем (что бы там ни говорили сейчас о том, что деление на факультеты просто условность) и своей выгоды старался не упускать. Он и впрямь использовал лабораторию особняка на полную катушку, без зазрения совести эксплуатировал Кричера, чем заслужил его подобострастную привязанность, и часами не вылезал из библиотеки Блэков. За три года совместной жизни Северус ни разу не признался Гарри вслух о своей любви, продолжая упрямо делать вид, что не способен на столь нежное чувство, но постоянно доказывал обратное собственными поступками, делами и заботой. Воспоминания Гарри, текущие неконтролируемым потоком, перескочили на детей: Алекс и Тедди стали почти неразлучными, как настоящие братья. Андромеда Тонкс не могла нарадоваться, что ее внук следом за младшим товарищем заинтересовался зельеварением и, по словам Северуса, в свои десять подавал серьезные надежды, конечно же, если его «не испортят бездарные учителя в школе».

Поттер мотнул головой, приводя мысли в порядок. Он собирался сегодня прикинуть, о чем следует упомянуть в Хрониках дальше, но отвлекся на перечитывание написанного и теперь у него не получалось сосредоточиться на деле. Ему предстояло толково изложить рассказ о событиях во время совместной жизни с Северусом – еще несколько страниц истории. Не то чтобы у них выдалось много приключений за последние годы, но неплохо было бы тщательно обрисовать кое-какие моменты. Например, как Рон в кругу друзей хвастался личным даром предсказывания, напоминая Гарри, как, сам того не ожидая, произнес «твой Снейп», что случилось задолго до того, как те начали жить одной семьей. Северус и Гарри не афишировали своих близких отношений, но тем не менее не прошло и полгода, как о них прознала везде сующая нос Скитер, и в «Ежедневном пророке» появился сенсационный репортаж с крикливым безвкусным названием «Голубая любовь героя», в котором Северус был представлен извращенцем-совратителем, а Гарри – бедной жертвой. В Хрониках стоило подробно описать, как Рита улепетывала из Британии, потому что Северус и Гарри очень убедительно пообещали ей медленную и мучительную смерть. Да и редактор газеты, две недели подряд приносивший извинения неординарной паре магического мира, также достоин упоминания в записях – Поттер, как когда-то говорил Кингсли, и в самом деле умел быть необыкновенно мстительным. В общем, к их с Северусом союзу отнеслись в магическом мире скорее благосклонно, чем негативно. Исключением стали лишь некоторые ханжи да дамы, строившие матримониальные планы на Поттера, да и на Снейпа тоже. Однако громко возмущаться или присылать вопиллеры осмелились немногие, прекрасно осознавая уровень риска быть наказанными – в народе все же ходили слухи о загадочном побеге Риты Скитер, теперь обитавшей где-то то ли в Малайзии, то ли на островах Полинезии. Гарри презрительно скривился, вспомнив о стерве-журналистке, в конце концов все-таки доигравшейся и исчерпавшей их с Северусом терпение.

Образы прошлого снова захватили Поттера, и он не услышал, как дверь тихонько открылась, впуская в кабинет его партнера. Только когда Северус встал за его спиной и принялся мягко разминать ему плечи, Гарри, блаженно прикрыв глаза, заулыбался и замурчал, выказывая свое одобрение столь своевременным действиям.

– Сколько можно сидеть над этой тетрадью? Тебе не надоело еще? – в тоне не было ни осуждения, ни упрека, лишь беззлобное поддразнивание. Северус давно смирился с чудачеством Гарри. – Алекс уже заснул. Не желаешь ли ты заняться кое-чем более активным, чем перевод чернил? – он наклонился и легонько поцеловал Гарри в висок.