Текст книги "Засыпь меня пыльцой (СИ)"

Автор книги: Queen of Brutality

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Так ты… – Чон краснеет, как помидор, а Тэхён, довольный своей маленькой шалостью, вновь присаживается на кушетку, приветствуя взмахом руки вошедших в комнату друзей.

– Эй, а вы знаете… – начинает Тэ, путём ассоциаций вспоминая и вчерашний разговор с хозяином пивной. – Кажется, мы с Чонгуком нашли новую историю, в которую можно вляпаться…

***

Дорога до магического департамента проходит в напряжённом молчании по весьма очевидной причине: Тэхён-то, может быть, и расстался с Хосоком, вот только остальные всё ещё являлись их общими друзьями, а потому отговорить их от «гениальной» идеи взять Чона с собой не получилось.

Так и вышло, что всем вокруг было крайне неловко из-за парочки, пускающей свои убийственные флюиды друг в друга, но делать нечего: как и у всех оборотней, у Хосока невероятно острый нюх и хороший слух, а потому в подобных делах его точно нельзя назвать бесполезным для группы.

Первая остановка в их только начинающемся расследовании – некто Ким Сынван, которого тролль посоветовал найти в департаменте, и уж с этим-то, казалось, не должно было быть никаких проблем, однако…

– Простите, где мы можем найти Ким Сынвана? – вежливо спрашивает Намджун у какой-то миловидной девушки, стоящей у входа.

– Что? Этого козла?! – ревёт она, резко меняясь в лице. – Даже слышать о нём не хочу, будь он проклят.

– Бывший? – понимающе тянет Тэхён, похлопывая девушку по плечу.

– А ты откуда знаешь? – искренне удивляется та, наивно полагая, что ничем не выдала своей обиды и затаённого желания сойтись с вышеобозначенным «козлом» вновь.

– У меня примерно такая же реакция на бывших, – неловко улыбается Тэхён, слыша недовольное фыркание со стороны Хосока. – Послушай, я правда охотно верю в то, что он – козёл, ведь только животное могло бросить такую потрясающую девушку, как ты, но нам очень важно найти его для дела практически мировой важности, – Тэхён распинается с профессионализмом бывалого сказителя, пока его друзья растерянно хлопают глазами в сторонке.

– Мировой важности, говоришь? Третий этаж, вторая дверь слева, – шмыгает носом девушка. – Что, правда потрясающая?

– Абсолютно. И однажды обязательно найдётся тот, кто это оценит.

На третий этаж Ким поднимается под бурные аплодисменты друзей.

– Никогда бы не додумался, что подход к ней лежит… с такой стороны вопроса, – признаётся Намджун.

– Я догадался, но вряд ли бы смог так красочно завернуть это, как Тэхён, – отзывается Джин, поправляя причёску.

– Рыбак рыбака видит издалека, как говорится, – усмехается Юнги, а Хосок угрюмо молчит, периодически смеривая Тэхёна нечитаемыми взглядами.

– Ким Сынван? – Намджун стучит в указанную девушкой дверь и ждёт ответа.

– Да? – на пороге возникает симпатичный парень лет двадцати трёх, с длинной чёлкой, хрупкой на вид фигуркой и живыми глазами.

«Такой красивый, как жалко, что мудак», – пропевает у себя в голове Тэхён, чуть не прыская в кулак от мысли податься в барды, чтобы писать обличающие песни про бывших.

– Нас к вам направил господин Бишо, – поясняет тем временем вампир, проходя в кабинет вместе с остальными.

– Ах, да, отец предупреждал меня, что вы можете прийти, – хлопает по лбу Сынван.

– Отец? – не удерживается от вопроса до этого молча наблюдавший за происходящим Чимин, что вызывает усмешку у Кима и Сокджина, который сразу углядел в родословной Сынвана что-то… нечеловеческое.

– Ну да, у моей матери был странный вкус на мужчин, спасибо хоть, что из папочкиного наследства мне достался характер, а не внешность. Но вы, впрочем, пришли говорить о деле об убитых девушках, а не о моей родословной, верно?

– Да, – подтвердил Намджун, присаживаясь рядом с Сокджином и кладя руку тому на колено.

– Что ж, на данный момент я и сам не располагаю внушительным количеством информации, как, впрочем, не располагают и все остальные. Всё, что есть у дела сейчас – полное отсутствие догадок, парочка лиц, замешанных в истории, и приблизительная хронология событий. Первое тело нашли около полуночи родственники жертвы, вернувшиеся с пьянки. Будучи в полностью бессознательном состоянии, они ничуть не ужаснулись своей находке и преспокойно отправились спать. Наутро в полицию обратилась соседка, зашедшая покормить живность по просьбе хозяйки и обнаружившая её на пороге без пульса.

– Какие-нибудь улики? Магические следы, капли крови, синяки, ушибы, признаки борьбы – хоть что-нибудь? – приподнимает бровь Джун.

– Не-а, – захлопывает одну из папок на столе Сынван. – Никаких улик, признаков самоубийства или болезней, что отметает версию с обычным убийцей и банальный сердечный приступ. Все маги озадачены – даже если убийца тянет на магистра, какие-то зацепки всё равно должны быть, а тут такое чувство, что пульс в какой-то момент просто так исчез – и всё. Аналогичная история со второй, третьей, четвёртой и пятой девушкой.

– С какой периодичностью происходят убийства? Всегда ли приблизительно в одно время? Есть ли что-то общее между жертвами или их семьями? – начинает расспрашивать Ким, нервно постукивая пальцем по столу.

– Всё здесь, – парень протягивает магам средних размеров папку. – Адреса, имена и зацепки – буквально каждая деталька, что есть у дела сейчас.

– Разве это законно? – щурится Сокджин, не очень доверяющий троллям. – Передавать важные сведения о ходе расследования третьим лицам, я имею в виду.

– Нет, но кого это будет волновать, если вы раскроете дело? – беззаботно жмёт плечами Сынван, откидываясь на спинку кресла.

– Спасибо за помощь, – не забывая про этикет, говорит Намджун. – Мы дадим вам знать, если что-то найдём.

– Желательно – сразу труп убийцы, – хмыкает Ким и машет рукой на прощание.

***

Смеркалось, а потому обход семей жертв было решено отложить до завтра.

Компания зашла в булочную возле университета, приобретя свежих слоек, которые после были шустро подъедены за тяжким мыслительным процессом и озадаченным рассматриванием дела.

– Ничего не понимаю, – откликается Хосок через какое-то время. – Все жертвы не имеют между собой абсолютно ничего общего! Нет, ну правда: разные социальные статусы, разные семьи, абсолютно непохожая внешность, что исключает версию с определённым типажом у убийцы, полное несовпадение в характерах… Да их даже находили в разное время, гоблин бы побрал!

– Ты не прав, – возражает ему Джин. – Кое-что схожее у них всё же есть.

– Что же? – заинтересованно смотрит на эльфа Намджун.

– Они все умерли будто сами по себе, без побоев или каких-то нарушений в организме. Причём умерли именно тогда, когда в доме никого не было, и именно у порога, как только входили в дом.

– Думаешь, это что-то меняет? – мрачно интересуется Юнги, у которого, в общем-то, уже есть одна теория насчёт произошедшего, но он ой как не хочет, чтобы она оказалась правдой.

– Я ставлю на ёнсуна.

В комнате повисает напряжённая тишина.

Наверное, во всём их городе нет того, кто не знает историю о Ёнсуне столетней давности – увлекавшемся некромантией маге, который однажды загорелся идеей создать монстра во плоти. Зачем ему это, почему – не знал никто. Поговаривали, что мэтр просто свихнулся на старости лет, окончательно потеряв голову от увлечения некромантией. Так или иначе, но своего «монстра во плоти» он всё-таки создал, однако стоило ему это нескольких лет и собственной жизни.

Его нашли мёртвым на пороге его же лаборатории, без каких-либо признаков насильственной смерти и с безмятежным выражением на лице. Тогда созданную им тварь скоренько отловили, а подобных существ стали называть ёнсунами, в честь создателя. Теорию эту, впрочем, в департаменте никто бы не стал рассматривать всерьёз: чокнутый мэтр никогда не описывал процесс создания своих ёнсунов, по его лаборатории не удалось установить, каким именно образом он сотворил первого (и последнего, если верить официальной версии), которого после поимки благополучно убили, а потому «рецепт» создания этих существ считался утерянным и, разумеется, запрещённым.

Однако что, если…

– Мы, безусловно, не можем откинуть эту версию, – после долгого молчания изрекает Джун.

– Но если это правда, – продолжает за него Юнги, – то…

– То что? – интересуется Чонгук, слышавший о ёнсунах в общих чертах и не осознающий масштабов пусть даже одного такого «зверька».

– То нам всем – пиздец, – глубокомысленно заканчивает мысль Мин и без сил откидывается на спинку кресла.

========== XII:Расследование ==========

Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус! И вообще не может сказать, что он будет делать в сегодняшний вечер.

Михаил Афанасьевич Булгаков

***

– Итак, это возможно очень сильно немножко ёнсун, – Намджун отчаянно пытается сделать вид, что не паникует, но его выдаёт подрагивающий голос и дёргающийся глаз, а также хаотично расставленные слова в предложении, свидетельствующие о крайней степени волнения лидера.

– А какие ещё могут быть варианты? – скептично хмыкает Мин. – Будем реалистами: и порог, и отсутствие признаков насильственной смерти – слишком очевидный почерк, чтобы прикидываться, что он тут не при чём. Да бросьте, это могло бы быть ещё более очевидным только в том случае, если бы он самолично явился в полицию с воплями: «Убийств не желаете?»

– Допустим, это действительно так, – встревает Хосок, до этого что-то мучительно обдумывающий. – Ну и что дальше? Будем просто биться головой о стенку и причитать, как всё плохо, или начнём разрабатывать более конкретный план по его поимке?

– Как бы ни противно мне было это признавать, но он прав, – кивает Тэхён. – От того, что мы будем бегать по кругу и орать, что мы все умрём, ничего не изменится, а раз мы наверняка можем утверждать, что это ёнсун, нужно тщательно подготовиться ко встрече с этой зверушкой.

Чимин слушает Кима, поджав губу и искоса посматривая в сторону напрягшегося фея, который, очевидно, не верит в благополучный исход потенциального сражения с творением безумного некроманта. Пак многое бы отдал за возможность подбодрить старшего, лишь бы тот только разрешил приблизиться к себе и помочь, но он, как назло, упрямо игнорирует его существование уже который день.

– В любом случае, мы не можем просто взять сабли и как крутые парни из детских сказок пойти громить ёнсуна наобум, надеясь на удачу. Для начала я рекомендовал бы поговорить со всевозможными свидетелями и осмотреть место преступления: физические улики вряд ли всё ещё там, особенно учитывая тот факт, что их попросту нет, но энергетический фон всё равно могло что-то поколебать, пусть даже не сам ёнсун, а какая-то случайная дамочка, видевшая убийство и сэманировавшая из-за страха.

– Неплохой план, – кивает Намджун, ненавязчиво касаясь плеча эльфа своим. – Тогда вы могли бы заняться этим завтра после занятий, верно?

– А ты? – подаёт голос Чонгук, до этого сосредоточенно слушавший разговор старших.

– Вампирские штучки, не требующие отлагательств, – подмигивает Джун, на что Сокджин презрительно морщится.

– Снова пойдёшь пить кровь невинных дев?

– Где ты видел невинных дев в нашем городе? – отшучивается Нам, после чего широко улыбается своим мыслям. – Скорее, тогда уж, невинных эльфят, так что закрой двери поплотнее этой ночью.

– А смысл? Всё равно ведь через окно залезешь, – бормочет Ким, махая рукой и вызывая смех остальных своим комментарием.

– Ладно, а теперь – спать, – хлопает в ладоши Чимин, подрываясь с места. – Завтра будет насыщенный день, и вы должны хорошенько выспаться перед чем-то, что хоть как-то связано с ёнсуном.

– Я прогуляюсь, – резко встаёт с места Мин, бросая равнодушный взгляд на потускневшего Пака.

– Как скажешь, – шепчет Чимин, нематериальным облачком взмывая наверх.

– И долго они будут тупить, пока не начнут встречаться? – сетует Тэхён, убирая посуду.

– Тебе ли об этом говорить, Тэхён-и, – хмыкает Джин, сворачивающий скатерть и бросающий лукавый взгляд в сторону Чонгука.

– Я ничего не слышал, – отнекивается Ким-младший, закрывая уши.

Чонгук же скромно мнётся в сторонке, думая о том, какие у Тэхёна аристократичные руки.

***

– Проваливай отсюда, ушастый!

– Будь я менее хорошо воспитан, ваши внутренности уже валялись бы на бордюре, – шипит Сокджин, и Намджун готов поклясться, что его обожаемые ушки агрессивно дёргаются в сторону, хотя эльф неоднократно утверждал, что такое невозможно чисто анатомически.

– Послушайте, нам просто нужно узнать у вас пару деталей, – деликатно вмешивается Чимин, нервничающий не меньше остальных.

– Вот тебе мои детали, – отвратно пахнущий мужчина тычет неприличным жестом прямо Паку в лицо.

– Ты куда свои культяпки суёшь? – неожиданно резко гаркает Мин, одним движением руки толкая зловонную тушу прямо на дорогу.

– Юнги! – Чимин, конечно, растроган, но прекрасно сознаёт, что этим жестом фей только что уничтожил все их шансы узнать хоть что-то от этого пьяницы, грозно раздувающего ноздри и пытающегося подняться с сырой от недавнего дождя земли.

Минут эдак тридцать они всей ватагой пытаются по крупицам вытащить нужные им детали из мало что соображающего отца одной из жертв, который, судя по всему, сегодня не очень настроен на разговоры по душам.

– Что здесь происходит, хотела бы я знать? – головы каждого из присутствующих синхронно поворачиваются в сторону звука.

– Дорогая, эти типы расспрашивают меня о девчонке, – сипит мужчина, с трудом поднимаясь на ноги.

– Мы из полиции, – Хосок, не моргнув и глазом, достаёт поддельную ксиву, любезно выданную сговорчивым сыном тролля из пивной. – И у нас есть пара вопросов о вашей… дочери.

– Опять? – страдальчески вздёргивает брови женщина, судя по увесистым авоськам только что вернувшаяся с рынка. – Мы уже ответили на все ваши вопросы несколько дней назад, что вам ещё нужно?

– Появились новые детали в следствии, и мы хотели бы уточнить кое-что для верности, – ослепительно улыбается Джун, светя своими ямочками и всем своим видом выражая очарование и умеренный интерес.

– Хм, ладно, – неохотно соглашается женщина, стреляя взглядом во всё так же улыбающегося вампира. – Проходите в дом, к чему зевак привечать?

– Смотрю, ты произвёл на неё впечатление, – шепчет Джин, заходя в дом.

– Не волнуйся, моё сердце всецело принадлежит тебе, – отвечает Джун и усмехается, слыша лёгкое фырканье со стороны.

– … Она была отвратительной, просто отвратительной!

Когда Намджины доползают-таки до гостиной, их ожидает весьма интересный разговор с матерью погибшей девушки.

– … Брехливая, ветреная потаскуха! – выплёвывает ругательства одно за другим женщина, которую, как оказалось, зовут Наён. – Только и знала, что тратить наши деньги и сидеть у нас на шее, да по вечерам на гулянки таскаться. Хотите знать моё мнение? Проверьте её любовничков, авось кто и кокнул по пьяни.

У Тэхёна чуть уши в трубочку не завернулись, пока он слушал, насколько отвратительные вещи может говорить мать про собственного (погибшего!) ребёнка, Чонгук успел трижды поменять цвет лица, а бровь Сокджина с каждым словом взлетала всё выше, грозясь уползти на волосы и первой слетать на Луну. Да и остальные, в общем-то, тоже не выглядели особо довольными, прилежно ожидая условного сигнала от Намджуна, который покажет, что им можно уходить.

Пока Наён распинается о том, какая неблагодарная и ужасная была у неё дочь, Хосок тихонько отделяется от общей кучки из своих друзей и Тэхёна с Чонгуком, тихонько перебираясь из гостиной в соседнюю комнату. Подключая нюх и зрение, Чон пытается как можно быстрее обнаружить спальню погибшей, в которой, сдаётся ему, есть кое-что поинтереснее грязи и беспочвенных обвинений.

Буквально проползая через коридор, стараясь при этом избегать обличающе поскрипывающих досок в полу, Хосок оказывается в маленькой комнатке с ободранными обоями и дыркой в полу. То, что это – обитель жертвы, он понимает сразу: дух смерти прочно установился в этом месте, а пыль на вещах свидетельствует о нежелании оставшихся жильцов совать сюда свои носы. Свои длинные, грязные носы…

Пройдя к кровати, он обнаруживает старое постельное бельё, разваливающийся каркас и… потрёпанную книжку, спрятанную под подушку.

«Видимо, им было настолько плевать, что та девушка даже не пыталась прятать свой дневник», – думает Хосок, листая потрёпанные страницы, хранящие в себе страхи и беспокойства погибшей.

5ДДП

Чувствую себя плохо. На подработке в баре снова приставал начальник. Надеюсь, этот козёл станет импотентом.

4ДДП

Дома снова скандал. Отец напился и полез с кулаками, чёртов мужлан. Хочу заработать денег и убраться отсюда навсегда.

3ДДП

Скучный день. Сокурсник рассказывал дурацкую историю о ведьме Цзыюй, пока я клевала носом. Самое интересное событие за несколько часов, мать вашу.

2ДДП

Полнолуние близко. От скуки спросила мать про Цзыюй, вроде бы, эта карга её застала. В ответ получила лишь оры и просьбы не лезть, куда не просят. Впрочем, ничего нового.

Чон устало потирает переносицу и откладывает дневник. Далее записей нет – только пустые страницы, грустно шелестящие при перелистывании. Кан Давон, как гласила надпись на обороте, убили примерно через день после последней записи, и Хосоку хотелось поскорее убраться из места, где буквально всё кричало об этом.

Осторожно прикрывая за собой дверь, оборотень мышкой прошмыгивает в гостиную, где остальные уже потихоньку освобождают свои места в надежде поскорее уйти.

– У меня есть кое-что интересное, – шепчет он на ухо Намджуну, который одобрительно кивает и жестом подзывает остальных к выходу.

– Спасибо за… гхм, полезную информацию, мы свяжемся с вами, если потребуется.

– Да на здоровье, – махает рукой Даён, захлопывая дверь прямо перед носом только что вышедших гостей.

– Да, над манерами кому-то явно стоит поработать, – скептично подмечает Сокджин, беря Кима за руку и выдвигаясь в сторону их общежития.

– Нам всё ещё нужно поговорить, – тем временем решительно заявляет Хосок, хватая Тэхёна за локоть и оттаскивая в сторону, подальше от основной кучки из их компании.

– Мне казалось, что мы уже всё обсудили, – высокомерно отзывается Тэ, дёргая бровью.

– Слушай, давай только без всего вот этого вот? Сердечно извиняюсь, что подпортил тебе и твоему охотничку жизнь, но просто послушай то, что я хочу сказать, и попытайся понять. Ты – тот, кого я любил на протяжении многого времени, тот, кто стал моими первыми серьёзными отношениями, моей поддержкой и опорой. У нас всё было просто прекрасно с любовью и взаимопониманием, однако стоило этому мальчишке появиться на горизонте – и всё, счастье развеялось, как утреннее видение. Какой реакции ты ждал от меня в таком случае, прости? Неужели ты правда думал, что я буду прыгать от счастья от новости, что у тебя появилась новая любовь?

– Чонгук – не моя…

– Да брось! Разве что слепой не заметит искр, летящих от вас. Не думай, что я пытаюсь тебя обвинить или что-то в этом духе, но нам ещё как-то жить вместе, общаться с одними и теми же людьми в одном и том же универе, расследовать одни и те же дела… Не считаешь ли ты, что в таком случае строить из себя обиженных и отсиживаться по углам – попросту глупо? Мы ведь всё ещё можем быть хорошими друзьями, а вы с мистером кроличье лицо – жить долго и счастливо, что думаешь?

– … Спасибо, – Ким коротко всхлипывает и порывисто обнимает враз расслабившегося Хосока.

– И что, даже не будешь заверять меня в том, что никакого долго и счастливо у вас не будет? – хмыкает Чон, трепля Тэ по макушке.

– Конечно буду, просто готовлю обличительную речь, – смеётся Ким в ответ, прислоняясь к плечу старшего.

Что ни говори, но ему не хватало Хосока, если не как парня, то как друга точно, и сейчас он безмерно счастлив тому, что может вернуть его лояльность.

– Кхм.

Парни неохотно отлипают друг от друга, видя перед собой нахмурившегося Чонгука.

– Там, это, идти… надо.

– Расслабься, охотничек, он весь твой, – хмыкает Хосок, слегка подталкивая Тэхёна в сторону Чонгука.

Обалдевший Чон рефлекторно «ловит» Кима в свои объятия, а тот не шибко-то и сопротивляется, прикидываясь эстафетной палкой, которая спокойненько кочует из рук в руки и горя не знает.

– Эй, ну вы там идёте или где? – орёт Юнги, злобно посматривающий в их сторону.

– Да дай ты им наобниматься, что как неродной? – влезает отчего-то довольный Хосок. – Своей личной жизни нет, так хоть другим её не порть.

– Да с чего ты вообще… – пыхтит Мин, но его прерывает Чимин, миролюбиво положивший свою крохотную ладошку ему на плечо.

– Давайте просто пойдём домой, – предлагает дух, и, на удивление, среди парней не находится желающего с ним поспорить.

Пак всегда был таким: главный миротворец группы, глядя в невинные глаза которого очень сложно противиться мягкому голосу, дополняющему образ ангела, снизошедшего до простых смертных с небес. Никто никогда не видел его по-настоящему злым, кроме разве что… А, впрочем, это не так уж и важно для повествования, и посему может опуститься при пересказывании этой чудной истории правнукам.

И вот они снова идут искать ответы на вопросы, которые не очень-то и хотят знать…

***

– Ведьма Цзыюй, ведьма Цзыюй…

Намджун сосредоточенно перебирает вот уже которую по счёту стопку книг в поисках нужного имени. Тщетно – эта самая Цзыюй будто сквозь землю провалилась, оставив после себя лишь сомнительной достоверности сплетни и многозначительные взгляды.

Чем глубже они закапываются в эту историю, тем больше тайн и чужих скелетов встречается им на пути. Некоторые полезны делу, другие – нет, но всех их объединяет одно – явное нежелание быть раскрытыми.

– Постойте-ка… – Чонгук кивает на потрёпанную книжку «Сказания и легенды. Том III», из старой обложки которой торчат изрядно подранные временем и людьми страницы.

Ловя на себе непонимающие взгляды, Чон закатывает глаза и вытаскивает на свет божий последние листки, испещрённые кривыми буквами, написанными явно от руки.

– Выглядит как не самый авторитетный источник информации, – морщится Сокджин, брезгливо принимая из рук младшего причудливо заполненные бумажки.

– Ну уж какой есть, – жмёт плечами Чонгук. – Нам повезло, что автор сей повести крупно подписал заглавие, иначе я бы просто пролистнул мимо, подумав, что это кто-то забыл свой рецепт зелья от геморроя.

Головы друзей синхронно склоняются над написанным – каждый напряжённо вчитывается в текст, с каждой строчкой бледнея в лице то ли от облегчения, то ли от новой волны накатившего страха.

– Ну… – изрекает Юнги после минутного молчания, когда все отрываются от листов бумаги, – по крайней мере, теперь мы точно знаем, что это не ёнсун убивает девушек.

– Знаешь, – отзывается Чимин, хмурясь, – уж лучше бы это был ёнсун. Его-то, хотя бы, человечество знает, как убить, а что мы будем делать с этим – хороший вопрос.

– Дожили: Чимин мыслит пессимистичнее Юнги. Что дальше – свиньи начнут летать? – подаёт голос Тэхён, облокотившийся на стол.

– Летать тут будем мы, в раю с прапрапрадедами, если не придумаем, что с этим делать, – обрезает Хосок, решительно пряча предание обратно в книгу.

Комментарий к XII:Расследование

Простите, я правда пыталась быть быстрее ㅠㅠ Работа потихоньку близится к финалу, поэтому я постараюсь ускориться с написанием, чтобы не держать вас в ожидании слишком долго! Спасибо, что готовы приспосабливаться к моим черепашьим темпам, всем чмок 💋

Саранхэ, и всё такое ~

========== XIII:Конец ==========

Я был готов к нападению любого психа. У меня была вилка.

Supernatural

***

Ведьма Цзыюй:

Жила-была на свете преотвратительная ведьма, звали её Цзыюй. Портила эта гарпия жизнь населению, как могла: порчи насылала, скотину губила, всячески издевалась над коренными жителями и приезжими. Сговорилось тогда несколько человек, среди коих и я был, сжечь её на праведном костре, тем самым оказав огромную услугу всему городу.

Мы дождались ночи, ворвались в её дом, повязали Цзыюй и потащили на площадь. Я помню, как она горела – зрелище было отменное, но так же чётко в моей голове звучат и её слова, сказанные перед смертью. «Не будет вашим детям жизни, как и мне. Уж я позабочусь о том, чтобы сгинуть не в одиночестве!»

Мой друг тогда успокоил меня, рассудив, что это просто старушечий предсмертный бред – чего только не скажешь, когда твоя плоть охвачена огнём. Но я всё равно колебался: эти слова намертво засели в голове, не давая покоя моему разуму.

В конце концов, я не выдержал: пошёл к одному мистику и спросил о том, имеет ли вес то, что выкрикнула старуха, пока умирала. Тот лишь посмотрел на меня серьёзным взглядом, и ответил нечто непонятное, но, наверное, полезное. Он сказал, что всё будет хорошо, если не смотреть на стены, когда входишь в дом.

Не совсем понял, что он имел в виду, но на всякий случай смотрю в пол каждый раз, когда открываю входную дверь.

***

– Итак, получается: Цзыюй – чокнутая бабка, жившая с несколько десятков лет тому назад, судя по дате в углу листа, то бишь, ещё до нашего поступления в универ. В это время мы все мирно расхаживали по деревням да эльфийским лесам и горя не знали, а она промышляла своими тёмными делишками, – подытоживает Тэхён.

– Ага, миленькое дельце: проклинать всех подряд да порчи на скотину насылать, – хмыкает Чонгук.

– Неудивительно, что крестьяне захотели её сжечь, – фыркает Юнги. – Есть такие мерзкие личности, смерть которых – лишь вопрос времени.

– Но не стоит упускать из внимания совет мистика, описанный в последнем абзаце, – подаёт голос Джин. – Мне кажется, именно в этом состоит разгадка того, как остановить смерти горожан. Нам уже известна причина их гибели: проклятие Цзыюй, которое направленно именно что на детей тех, кто её сжёг, что сходится с датами. Чисто технически, оно распространяется и на парней, просто большинство из них уезжает из города на службу, что объясняет исключительно женскую смертность. Это объясняет и то, почему отец одной из погибших отказался говорить с ней о Цзыюй, что она описала в дневнике. Он явно слышал проклятие из первых уст, и я могу поспорить, что догадывался о том, чем всё кончится. Но вернёмся к вопросу: почему «не смотреть на стену при входе»? Что может быть такого на стене, что заставляет проклятие действовать?

– Портрет, например, – выдвигает идею Юнги, поглаживая притихшего у него на коленях Чимина по голове. – Само проклятие может быть заключено в портрет ведьмы, который появляется на стенах людей, попавших под чары. Не хочешь умереть – не смотри на портрет, в котором заключена сила проклятия, всё просто.

– Хорошая версия, – кивает Джун. – Пока что самая лучшая и логичная из тех, что у нас есть. В таком случае нам нужно уничтожить очаг проклятия – то есть, предполагаемый портрет – надёжнее всего будет сжечь его и развеять пепел по ветру, но для этого нам нужна хотя бы одна жертва, подпадающая под чары, так как портрет появится только перед теми, кого выбрало проклятие.

– И всё же, откуда такая уверенность в том, что это именно портрет? В теории на стене может висеть всё, что угодно, верно? – недоумевает Чонгук, оглядывая присутствующих в надежде на разъяснения.

– Да потому что это стандартная форма проклятия, заключённого в предмет, тупень, – снисходительно поясняет Хосок. – Портрет переносит на себя могущество того, кто на нём изображён, плюс, его очень легко напитать любыми видами магии. Однако я всё ещё не понимаю, как мы будем его уничтожать, ведь если портрет – отражение ведьмы, то он наверняка будет сопротивляться.

– Главное – не смотреть на стены, если хотим жить. У нас есть ещё какое-то время подумать, так как убийства цикличны, а также перелопатить архивы и узнать, какие семьи присутствовали на легендарной казни, – хлопает в ладоши Тэхён, поднимаясь со стула. – Кажется, местная библиотекарша нас уже ненавидит.

***

– То есть, вы предлагаете мне зайти в определённое время домой, где будет портрет какой-то старой бабки, который убьёт меня, если я на него посмотрю? – с трудом найденный путём переворачивания библиотеки с ног на голову парень пялится на компанию магов со смесью непонимания и молчаливого неодобрения.

– Да, что-то типо того, – беспечно кивает Чонгук, а Чимин очаровательно улыбается, пытаясь задобрить скептично настроенного парня и тем самым вызывая приступ неконтролируемой ревности у Юнги.

– Окей, и почему я должен рисковать своей жизнью, входя в помещение с тем, что может убить меня?

– Если ты откажешься сделать это под нашим контролем, портрет всё равно появится на стене, но тогда, когда ты будешь один и никто не сможет тебе помочь, – поясняет Намджун.

– Резонно, – соглашается парень после недолгих раздумий. – То есть выбора, как я понимаю, у меня вообще нет?

– Абсолютно, твой отец значится в списке тех, кто присутствовал на казни, более того, именно он подносил факел к хворосту, и я не думаю, что ведьма простит ему это, если не простила даже простым зевакам, пришедшим развлечь себя перед долгим рабочим днём, – Тэхён убедительно приподнимает брови в знак своей правоты.

– Пиздец, – нервно выдыхает он, сипло хихикая и оглядывая друзей ошалелым взглядом. – Мне предстоит находиться в одной комнате с криповой картиной, которая может меня убить.

– К сожалению, мы не сможем быть в одной комнате с тобой, так как в лучшем случае картина просто не появится, дожидаясь момента, пока ты останешься один, но в комнате будет присутствовать Чимин, который поможет тебе выжить в случае, если картина поведёт себя не так, как мы ожидаем.

– Но чем Чимин отличается от вас всех, раз ему можно присутствовать в комнате, а вам нет? – непонимающе хлопает глазами парень, который представился им, как Ким Югём.

– Есть кое-что, – бормочет Пак, делая свою руку нематериальной и просовывая её сквозь плечо Кима.

– Обалдеть, – изрекает тот, наблюдая, как призрачная конечность выходит из его тела. – Пожалуй, слишком много внезапных открытий для сегодняшнего дня.

– По нашим расчётам, это должно произойти сегодня ночью, – нетерпеливо влезает Сокджин, желая провернуть их план с минимальными потерями. – Чимин затаится в углу гостиной за час до полуночи, ты всё это время можешь где-нибудь погулять или остановиться у нас в общежитии, главное – не дома. Когда пробьёт полночь, ты аккуратно откроешь дверь, и, пожалуйста, это очень важно, медленно поднимешься взглядом по стене с самого низа. Тебе нужно понять, появился ли портрет, главное – не доходи взглядом дальше рамы, если таковую обнаружишь. Когда ты поймёшь, что проклятие сработало, как можно быстрее проберись к стене и сдёрни портрет таким образом, чтобы лицевая часть оказалась повёрнутой к полу – так она не сможет тебе навредить. В это время Чимин перехватит у тебя портрет – так как он уже мёртв, проклятие против него бесполезно. Он вынесет его на задний двор, где мы сожжём его и проследим за тем, чтобы от него не осталось ни клочка. Уничтожив портрет, мы выпустим из него ведьминскую силу, которая, скорее всего, не найдя подходящего хозяина, попросту разлетится по воздуху, и проклятие будет снято.