Текст книги "Забытые боги (СИ)"
Автор книги: Путешественница
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
А ещё эти бесконечные дожди! В Креоле почти не бывает дождей. Тем более таких затяжных. И вот уже луну с погодой твориться невесть что, а маги только руками разводят: мол, это выше наших сил. А все солнца хотят. Праздников, в связи с безумием Елены, не устраивают, на охоту при такой погоде не съездишь, тренироваться по колено в грязи тоже желания не возникает, Девил, а затем и Алекс как в бездну провалились, а отцу нужны результаты. Результаты! Если бы они были. Браен после исчезновения Алекса сам потерянный ходит, от него теперь толку чуть, так что всё свалилось на него, Карена. И никто не соизволил поинтересоваться, нужна ли ему эта будущая власть со всеми прилагающимися к ней атрибутами и горой ответственности.
Карен досадливо махнул рукой. Джер, нужно отвлечься. Эстафу, что ли, навестить? С ней тоже в последнее время что-то твориться стало. Такая милая и приветливая раньше, сейчас она стала замкнутой и неразговорчивой. И постоянно: то голова у неё болит, и нельзя ли навестить её в другой раз; то ещё какая хворь. Даже на подарок едва взглянула, грустно улыбнулась и спрятала подальше. А ведь раньше это её хоть немного развлекало.
В библиотечном коридоре на него налетел Еленин мальчишка. Денис резко, но недостаточно быстро затормозил, а Карен, задумавшись, даже не соизволил посторониться, и взволнованно выдал:
– Посольство приехало.
– Они завтра будут, – отмахнулся Чёрный Дракон, почему-то даже не разозлившись на беспрецедентную наглость мальчишки.
Денис раздражённо мотнул головой.
– Я видел Молнию и Серебряного Дождя. Похоже, они ищут Елену.
– Ну и что? – раздражённо поинтересовался Карен. Его так и подмывало ляпнуть: 'А мне какое дело до этой полоумной?'
– Это может быть опасно, – терпеливо пояснил Денис.
– Для кого, скажи на милость? – уже не скрывая сарказма, вопросил Чёрный Дракон.
– Для всех. Нужно увести её подальше, иначе...
Последние слова заглушил раскат грома. Карен с тоской посмотрел в ближайшее забранное тонким хрусталём окно. Так, ещё полноценной грозы не хватает для полного и бесконтрольного счастья.
– Послушай, я никого не собираюсь искать по такому дождю. Если этим умникам нравится хлюпать по колено в грязи, это их право. По мне, девчонка совершенно для нас бесполезна. Впрочем, как и ты.
Карен развернулся, оставив стоять посреди коридора удивлённого мальчишку, и направился к комнатам в западном крыле дворца.
Денис мрачно смотрел вслед удаляющемуся фениксу, потом улыбнулся и заспешил в противоположную сторону. На мгновение его фигура потеряла чёткие очертания, но при неровном свете это казалось обманом зрения.
ХХХ
Я стояла на вершине утёса, обнаженная, с раскинутыми в стороны руками, и пела. Слова, срывающиеся с губ, мгновенно смывались низвергающимися потоками воды. Прохладные ручейки скользили по разгорячённой коже, но я этого не замечала, будто не присутствовала в этом мире. Я подняла лицо навстречу упругим струям и замолчала...
Я чувствовала себя счастливой. Маленькой и огромной одновременно. Беспомощной и всемогущей. Человеком и стихией. Я видела со стороны себя, леса, планеты, миры одновременно, будто разбиваясь на мириады частиц. Я разговаривала на разных языках, я пела, я танцевала я упивалась своей властью, заставляя ветер нападать на ничего не подозревающих путников или молнии рассекать пушистые гривы облаков. Я падала на землю вместе с дождём, я стремилась к небу вместе с травинкой, я взмывала под облака пенными шапками волн, играя с игрушечными корабликами. Я была вселенной и вселенная сконцентрировалась во мне. Вся вселенная. Моя вселенная, наполненная мельчайшими букашками и невероятными гигантами, рабами и господами, свободой и радостью, безграничными возможностями.
Я откинула голову назад и рассмеялась, давясь дождевыми каплями. Но это и вправду было смешно. Безграничная, всеобъемлющая радость разливалась по телу горячим огнём, готовая в любой момент вознести меня ввысь, туда, где бушуют стихии воды и ветра.
В этот раз он не обжигал и не приносил боль. Я наслаждалась безграничным единением, как с окружающим миром, так и с собой. Я была пьяна, бесконечно пьяна своей свободой и властью, своей вселенной, которую остальные не могли ни увидеть, ни понять. Да, им нужно понять. Пропустить через себя, корчась от боли, чтобы потом стать не мельчайшей частицей, но всем. Я пыталась сражаться с необузданной стихией. Глупышка. Нельзя ей противостоять, нужно ей подчиниться, вобрать в себя. Лишь после этого можно повелевать ею.
Чьи-то руки обхватили меня в тот момент, когда я готова была оторваться от земли. Я обернулась. Странник. Улыбка снова озарила моё лицо. Он вернулся. Друзья возвращаются. Я вновь рассмеялась.
– Странник, сейчас мы будем путешествовать. Вместе.
И, совершенно игнорируя его злобные глаза, извернулась в кольце рук, схватила его и взмыла навстречу очищающим слезам неба, вновь растворяясь в своей безграничной радости, в бешенном танце стихии.
ХХХ
– Нет, отец. Я считаю, что это не...
Стук в дверь прервал Браена на середине фразы. Он недовольно покосился на отца, но Харолан спокойно приказал:
– Войдите.
В проёме вырисовался Кэрион, один из советников Повелителя, занимающийся вопросами безопасности. Благодаря созданной им развитой шпионской сети, он почти всегда всё узнавал первым. Вот и сегодня, низко поклонившись, советник доложил:
– Повелитель, Странник вернулся.
– Зови его немедленно.
Внешнее спокойствие на миг исчезло. Повелитель облегчённо улыбнулся.
– Отец, мне уйти? – осторожно поинтересовался Браен, прекрасно осознавая, что Повелитель предпочитает общаться наедине. Но, может, хоть сегодня он изменит этому правилу?
– Да, я тебя вскоре позову. Мы ещё не закончили обсуждение этого вопроса.
Браен поклонился и направился к выходу, стараясь не показать, что ответ отца его расстроил.
Стоило Князю Сумрака дойти до двери, как в проёме показался Странник. Братья кивнули друг другу и едва заметно улыбнулись. Браен поспешил уйти. Он ещё успеет обо всём расспросить Алекса... если тот опять куда-нибудь не исчезнет.
– Отец, – коротко поклонился Повелителю Странник.
– Что произошло? Я никогда не видел тебя столь... удивлённым.
– С Еленой встретился, – признался отпрыск. – Вы не знаете, что с ней случилось?
– Ах, Елена. Не знаю. Никто не знает. – Повелитель горько вздохнул. – Будем надеяться, что временное помешательство вскоре пройдёт.
– Временное помешательство? Она не показалась мне безумной. Просто... – Странник замялся и поспешил перевести разговор в более безопасное русло: – А что с её подопечным?
– Он старается держаться подальше от своей мэрил. Впрочем, как и мы все.
– Понятно, – протянул феникс, хотя по виду было однозначно видно, что ему ничего не понятно. Но выспрашивать детали у отца Странник не осмелился. Тот поспешил перехватить инициативу в свои руки.
– Где ты был?
– Ты не поверишь: неконтролируемо переместился незнамо куда, а потом долго выбирался оттуда. – Странник смолчал, что выбирался не один, а 'неконтролируемое перемещение' совершилось посредством древних врат. Но о Девиле лучше пока никому не говорить. О ходах в замке – тем более. Елена в гневе страшна и опасна. И неизвестно, как она отреагирует на то, что Странник разболтал её секрет отцу.
Повелитель Гиперии выразительно посмотрел на своего отпрыска, но смолчал. Все были уверены, что период прыжков неизвестно куда закончился сианов пятнадцать назад. И теперь этот случай.
– Завтра приезжает посольство от светлых, – осторожно намекнул Повелитель, зорко наблюдая за реакцией сына, но тот закрылся маской безразличия. Поэтому Повелитель пустил ещё один пробный камень: – Они будут договариваться об условиях бракосочетания, дабы скрепить недавно установленный мир между нашими землями.
– Ты всё ещё хочешь отдать им Елену? – спокойно поинтересовался Странник.
– Я думаю над этим.
– Отец, это не самая хорошая идея. Со всеми её странностями, эта девушка может быть очень полезной. Она... она очень много знает из недоступного нам. К тому же отдавать её светлым сейчас, когда у неё период, хм, кризиса, не самый идеальный вариант.
– Кризиса, говоришь? И как долго, по-твоему, она будет в нём находиться?
– Пока не разберётся в себе. Но я думаю, ей не помешает дружеская поддержка и помощь.
'А потом можно будет со спокойным сердцем на неё наорать. Так сказать, отвести душу за всё 'хорошее', что она сделала', – добавил про себя Странник.
– М-да? И кого ты можешь предложить для этой роли?
– Всех скопом. Чем больше шума и суматохи вокруг, тем лучше. – Странник хищно улыбнулся, размышляя о чём-то своём. Потом слегка встряхнул головой, отгоняя навязчивые образы, и спокойно встретился взглядом с сосредоточенными глазами отца. – Простите, Повелитель. Я проделал долгий путь и мечтаю об отдыхе.
– Конечно, можешь идти, – отпустил его Харолан.
Стоило Повелителю остаться одному, как он нервно забарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Всё идёт вкривь и вкось. Алекс скрытничает и начинает врать в глаза. Харолан был уверен, что его сын будет против брака Елены с одним из светлых, а тут непонятно даже.
Мальчик вырос, начал контролировать свои эмоции. Раньше он бы уже метался по отцовскому кабинету, сметая все попадающиеся под руку предметы, сейчас у него даже голос не дрогнул.
Но то, что Елена ему нравится – это однозначно. Правда, понял ли это сам Алекс или его, как обычно, нужно подталкивать к правильной мысли? Ничего, можно и подтолкнуть. Главное, чтобы больше не видеть потерянную фигуру сына посреди общего веселья. Алекс не виноват, что его искалечили, но только Елена это осознала. Ещё и поэтому Харолану нравилась эта девочка, которая смотрела не только на оболочку, но и вглубь, стараясь понять саму душу.
ХХХ
Я сидела на огромной кровати, поджав под себя ноги, и сосредоточенно перебирала побрякушки, пытаясь понять, какая из них помогла мне справиться с прессом неконтролируемой силы. Последний месяц практически выпал из моей жизни. Почему-то в моём случае плохие события имеют накопительный эффект.
Мало того, что феникс посчитал меня слабачкой и попытался на свой манер решить мои проблемы, а потом прямым текстом начал меня терроризировать и унижать, утверждая, что я мягкотелое аморфное ничтожество, которое неспособно здраво мыслить и поднять руку на другого, а значит, недостойно быть главным и мешаться под ногами. Фактически, он вознамерился присвоить себе моё тело, превратив меня в пассивного наблюдателя, а то и вовсе уничтожив.
Но нет, судьбе показалось этого мало, и она решила одновременно подложить мне два подарка в год свиньи. Во-первых, у меня начался резкий скачок развития дара виденья, и на это наложился дар повеления стихиями. Меня буквально спрессовало нахлынувшей силой, а несчастный неподготовленный разум разрывался от тысяч одновременных видений, не имея возможности справиться с таким потоком информации. Только теперь я понимаю, почему прорицатели называют свой дар проклятием. Видеть такое... Ты или научишься быть бессердечной или потеряешь разум. Мне повезло, ибо ни одна из этих участей меня не успела постичь.
И не к кому было обратиться за помощью. Во всяком случае я так думала. Хотя думала ли я это время? Не знаю. Тонкой тропинкой из страны безумия оказалась вера. В Бога и в себя. Это помогло мне в краткий миг просветления позвать Алакоста. Но тот держался отчуждённо и холодно. Дракон заявил, что я стала больше фениксом, чем его творением. Он бросил меня, и это ощущалось хуже, чем предательство. Как будто горячо любимый отец отверг своё дитя, для которого был одной из основных точек опоры в хаосе жизни. Это было очень тяжело и оставило свой рубец на окровавленном сердце. Это память до последнего вздоха, до конечного мига моего существования. Ну что ж, я познала горечь отвергнутой любви. Любовь, которая смогла бы изменить лик мира, оказалась выброшенной на помойку, будто старая тряпка.
Но дракон оставил последний совет, который помог мне вновь осознать себя, а также понять другие вещи. Алакосты слишком прагматичны. В них нет всеобъемлющей любви к своим творениям. У них есть лишь радость созерцания того, что они создали. И желание повелевать. Я была его радостью, пока не превратилась в мерзкого феникса. Я поступала вопреки его надеждам, и он отверг меня. Может, именно поэтому наши предки восстали против могущества Алакостов, своих создателей?
А ведь все должны быть равными, у всех должно быть право на ошибку. Другое дело, что последствия этой ошибки остаются с нами. Быть может, поэтому мы вернулись к нашему истинному Создателю, который, конечно, не всепрощающ, но понимает и принимает право каждого на выбор и ответственность за него. Кто знает, быть может и он страдает от того, что лишил нас когда-то этого права. Но только сейчас я поняла величие и любовь, скрывающиеся в детском теле со старческими глазами. Да, ошибки наказуемы. Но это, по-моему, единственный путь к бессмертию души, к пониманию мира и себя. Я на правильном пути. В том смысле, что этот путь мой.
Я нежно погладила жёсткую шерсть неизвестного мне животного, из которого сделали переплёт для книги, что сейчас держала в руках. Осторожно, будто самую хрупкую, самую драгоценную вещь в мире. Палец скользнул по древним письменам, не имеющим ничего общего ни с рунами, ни с иероглифами. Первозданный язык. Язык творения и разрушения. Письмо, состоящее из ломаных линий, в которых нету смысла. Смысл в самой книге. В книге, где от силы сотня страниц, заложены знания, собираемые миллиарды лет. Ну и что, что меня чуть не убили из-за этого? Теперь это сокровище у меня. И не только оно.
Рука скользнула к кулону, висящему на шее, пальцы осторожно гладили фигурку, казавшуюся живой. Мирайя. Мифическое животное. Символ стремления к заветной цели. Он способен помочь достигнуть желаемого, если ты искренне стремишься к этому и отдаёшь все силы. Но Мирайя не любит лентяев. Это не волшебная щука, готовая исполнить любое желание, пока ты сидишь на печи. Нет, Мирайя сурово карает лежебок и тех, кто распыляет себя понапрасну. Но он помогает собрать свои силы, волю, направляя их на достижение главной цели.
Мне будет довольно сложно, ведь мои желания и желания Дефансера не совпадают. Да и цель у меня не одна. Пока их две, но самые-самые важные для меня. Оценит ли их Мирайя? Сочтёт ли достойными, чтобы беспокоить его? Но другого выхода, кроме как просить его о помощи, я пока не вижу.
Я ещё раз погладила переплёт древней книги и спрятала её в один из своих тайников. У меня был тяжёлый, изматывающий период, но он закончился. Не без потерь, конечно. Я нащупала под тонкой рубашкой рубец шрама на предплечье. Да, он останется, как память, как вечное напоминание. Этот шрам никогда не заживёт, ведь почти ничто не может залечить раны, нанесённые оружием настолько пропитанным магией. Браслет Алакоста мог бы, но я его выкинула, так как не могла больше видеть и раз за разом вспоминать.
Сейчас я хочу покоя и расслабленности, а потом... Да, потом я начну действовать. И, надеюсь, Мирайя поможет мне в достижении моих целей.
Инструмент, напоминающий клавесин шестнадцатого века прикорнул в одной из отдалённых комнат, давно пустой и заброшенной. Сюда заглядывали разве что слуги, чтобы протереть пыль. Клавесин стоял на возвышении посреди комнатки, завешенный со всех сторон бежевыми тканями, мягкими и тяжёлыми на ощупь. Следом за мной сквозь занавеси пробрался любопытствующий лучик солнца и выбил из лакированного дерева радугу оттенков. Ткани недовольно зашуршали, не желая отодвигаться. Темнота поспешила затеряться в складках материи, а передо мной стоял светлый, почти белый инструмент, омытый солнцем. Потревоженная пыль плясала в воздухе. Похоже, здесь убирают не так часто, как я ожидала.
Я никогда не играла на пианино, но я ЗНАЮ, как это делается, и я знаю, ЧТО хочу сыграть. Крышка мягко скрипнула, откидываясь. Клавиши были прохладными и маленькими, меньше, чем я себе представляла. А звук оказался глубоким, но нежным и чистым. Музыка так похожа, но в то же время сильно отличается от той, что знакома с детства. Не знаю, в чём различие. Это очень сложно описать.
Первые ноты вышли неуверенными и дрожащими. Инструменту будто передалась моя осторожность и неловкость в обращении с ним, затем он обиженно звякнул и замолк. И вправду. Чего я так волнуюсь? Право, как студентка перед первым экзаменом.
Я вновь опустила пальцы на клавиши. В этот раз боязни не было, и музыка полилась легко и свободно, вырываясь в пространство комнаты и устремляясь на волю, к пробивающимся из-за облаков лучам солнца. Звуки омывали меня, наполняя силой, спокойствием и уверенностью. Время, казалось, замерло, растянувшись до бесконечности, оставляя в застывшем мире лишь движения моих рук и сменяющиеся плавные аккорды.
Последние звуки ещё дрожали, тихо ускользая в прошлое. Время возвращалось в привычную колею, а у меня уже был намеченный план действий и уверенность в своих силах.
Тихо прикрыв крышку, я встала и только теперь заметила, что у меня есть слушатели: Странник и Князь Сумрака стояли, подпирая косяк двери; Денис со Всполохом пристроились недалеко от них возле стенки; на подоконнике сидел Демон, а внизу Чёрт и Бес. Я обвела их недоумённым взглядом.
– По поводу чего собрание?
– Просто слушали, – с улыбкой ответил Князь Сумрака.
Я слегка смутилась и не сразу заметила метнувшегося ко мне Дениса. Он обнял меня и, преданно заглядывая в глаза, спросил:
– С тобой уже всё в порядке?
Столько надежды, радости и доверия было в его голосе, что у меня перехватило горло и навернулись неуместные слёзы. Я легонько обняла его за плечи, невольно отметив, что мальчик подрос – теперь его макушка была вровень с кончиком моего носа, и подтвердила:
– Да, в порядке. Не стоит за меня волноваться.
Я слегка отстранила Дениса и направилась к Страннику. Время действовать, я и так слишком много его упустила. Как говорила Коко Шанель: 'Всё в наших руках, поэтому нельзя их опускать'.
– Странник, можно тебя на пару... – Прикинув, что за пару минут не уложусь, я поправилась: – ненадолго.
– Пошли.
Он посторонился, пропуская меня вперёд, и пристроился чуть позади. У меня намечается слишком приватный разговор. Не стоит, чтобы его кто-либо услышал. Поэтому я вскоре свернула в один из секретных ходов. Вскоре мы были в моей комнате. Моей настоящей комнате. Очень надеюсь, что Странник не проболтается о ней. Удивлённый вздох за спиной не стал для меня неожиданностью. У меня специфичная комната: большая кровать из созданных мною тканей тёмно-синего и тёмно-зелёного оттенков (я-таки научилась делать так, чтобы они не исчезали через некоторое время): небольшой столик, заваленный книгами, картами и набросками. И картины на стенах. Моя гордость. Лучшие из созданных мною. Часто выше меня ростом, полные пространства и насыщенных цветов. Фигуры на них, казалось, готовы в любой момент начать двигаться.
– Кто это?
Я проследила за взглядом потрясённого феникса и усмехнулась:
– Не знаю. Вижу её иногда. Красивая, правда?
– Очень. А-а... познакомишь?
– Нет, – я весело рассмеялась над логикой парня. – Я даже не знаю, из прошлого она или из будущего. Но эта девушка очень сильна. И в чём-то похожа на меня. У неё непросто сложится судьба, будет очень много ошибок, но она сильная. Она должна справиться.
Я солгала. Я знала, что эта девушка из будущего, но она являлась отражением прошлого. И этого я себе объяснить не могла.
Я вгляделась в чёрные омуты бездонных глаз, узкое, мраморно-бесчувственное лицо. Вьющиеся чёрные волосы до пят с золотыми и серебряными прядями. Золотые, по локоть руки. Хрупкая, прекрасная, опасная и бессердечная, как сама смерть. Её ждёт множество испытаний. Ей дадут тысячи имён, но история сохранит лишь одно: Принцесса.
Я не знала, что с ней случится. Я видела лишь, что эта девушка будет так же стремиться к тьме, как я к свету. И тьма эта навсегда оставит след в её душе и в судьбах многих тысяч существ. Ну что ж, я тоже хочу оставить свой след: добра и созидания. Жаль, что моя миссия слегка иного характера. Мне нужно сделать из остатков некогда былого великого народа воинов. Во всяком случае, я постараюсь сделать из них воинов, а не убийц.
– Странник, мне нужна твоя помощь, – обратилась я к фениксу. Если его так оставить, то мы здесь заночуем.
Феникс с явным неудовольствием оторвался от созерцания картины и исподлобья глянул на меня.
– Для начала ты ответишь на мой вопрос.
– Хорошо.
– Зачем ты пыталась убить Девила?
– Девила? Дьявола? – не сразу сообразила я. Странник утвердительно кивнул, подтверждая мою догадку. Как можно небрежнее пожав плечами, я отвернулась. Не стоит Страннику знать, насколько противоречивы у меня чувства по отношению к этому Девилу. Он может сделать для себя неверные выводы. – Это не я. Это Дефансер. Не будем об этом. Парень далеко – и слава Богу. Так что такого больше не повториться.
– Он здесь, – Странник жёстко посмотрел на меня.
– Что?!
– Он здесь. Я не мог его там бросить.
– Где 'там'? – в ступоре спросила я.
– Там, куда нас забросило древними вратами.
– Вратами? Куда вы уже полезли? – охнула я, соображая, где эти уникумы нашли портал.
– Твой лис нас отвёл. В комнате был квадрат на полу, а когда мы ступили на него, нас отправило на другую планету.
– Всполох вас водил к древнему порталу? Он же глючит! – Я чуть за голову не схватилась, представив, что их могло просто-напросто раздавить по дороге или выбросить на Грань. – Слава Богу, вы живы. Всполох, – я обернулась к замершему неподалёку лису. Теперь он достигал сантиметров шестьдесят в холке и выглядел весьма устрашающе, когда скалился, но, заметив направленный на него яростный взгляд, съёжился и начал пятиться к выходу, виновато елозя хвостами по полу. – Как ты мог так с ними поступить? – возопила я, наступая на провинившегося зверя. Тот преданно посмотрел на меня, понял, что уловка не действует, опустил взгляд в пол и завертел хвостами ещё интенсивнее, подметая пыль и грязь с плит.
– Теперь я действительно верю, что это настоящий демон, – с плохо скрытым отвращением произнёс Странник, который тоже внимательно наблюдал за лисом. Я покосилась на феникса и недовольно фыркнула: понапридумывали себе фольклора.
– Просто он очень умный.
– Слишком умный.
Всполох заметил изменение в моём настроении и начал умильно заглядывать мне в глаза, выпрашивая поблажку. Ну как на такого сердиться? Но оставить без наказания тоже нельзя.
– Я на тебя зла. Не думала, что ты способен на такую подлость. И не смей в ближайшее время ластиться или пытаться улечься у меня в ногах. Иди в угол!
Всполох обрадовано выщерился и поспешил в мягкий угол кровати. Вообще-то я другой угол имела в виду, но прогонять лиса злости не хватило. Я вновь обратилась к Страннику:
– Простите за случившееся. Надеюсь, всё в порядке?
– В общем, да. Но тебе стоит поговорить с Девилом.
У меня на скулах заходили жевалки, руки сжались в кулаки, а глаза недобро вспыхнули. Мелькнула мысль, что на этот раз можно довести дело до конца. Я вздрогнула, когда с ужасом осознала, что мысль и реакция были не Дефансера, а будто бы моими собственными. Нет, я не хочу смерти этого парня. Он мне ничего не сможет сделать. Особенно теперь.
'Но ведь лучше перестраховаться'.
Да, лучше перестраховаться, но не так, как ты думаешь, – с вызовом отозвалась я.
Дефансер мою реплику проигнорировал. В последнее время у нас сильно испортились отношения.
Странник упорно настаивал, чтобы я увиделась с Девилом прямо сейчас. Я сопротивлялась этому предложению вплоть до последней угрозы феникса: в противном случае он пообещал всё рассказать отцу. Зато за Девила он ручался, что тот будет нем, как камень. В конце концов я сдалась.
Настроение было испорчено. Спешно выпроводив Странника и условившись, где мы встретимся, я упала на кровать, раздумывая и пытаясь успокоиться. Кстати, я так и не поговорила с ним о том, для чего, собственно, и пригласила. М-да, здорово этот феникс выбил меня из колеи.
Закинув руки за голову, я лежала, смотря в теряющийся в тенях потолок. А, может, всё не так уж и плохо? Нужно просто поговорить с Девилом, просто объясниться. Да уж, сомневаюсь, что это будет так просто. А если он не захочет конструктивно уладить наши разногласия? На его месте, я бы без колебаний кинулась на того, от чьей руки так много претерпела. А если учесть, что этот парень меня изначально убить хотел... Ладно, посмотрим.
Я попыталась отбросить эти мрачные мысли, так как они взвинчивали меня всё больше, а реакцию Девила я всё равно однозначно не могла предугадать. Так что и терять время на всё это незачем.
Вскочив, я быстрым шагом направилась в сад. Туда, где должен состояться разговор с Девилом. Но чем ближе я подходила к этому месту, тем кровожаднее становились мои мысли, которые, в общем-то, сводились к одному: нанести удар первой, не ожидая, пока парень сам бросится на меня.
Странник и Девил были уже на месте. Я тихо подошла и остановилась невдалеке от них, стараясь смотреть куда угодно, лишь бы не на эту парочку.
Я стояла в тени деревьев и по крохам собирала самообладание, убеждая себя, что я не брошусь на Дьявола, стоит мне очутиться в нескольких шагах от него. Получалось не очень. Я никогда не чувствовала подобной неуверенности. Странник с Девилом тихо переругивались в нескольких десятках шагов от меня, но прислушиваться не хотелось. Все силы были обращены на самоубеждение. Я смогу. Мне просто нужно поговорить с этим парнем. Я достаточно сильна, чтобы удержать себя в узде. Но ничего не помогало. Никакое самовнушение не могло тягаться с уверенностью, что малейшая агрессия со стороны Дьявола станет для него последней.
Чёрт! Неужели я и вправду превратилась в соплячку, неспособную контролировать собственные эмоции? Не дождёшься, Дефансер.
Я сделала неосмысленный жест, будто отбрасывала от себя что-то невидимое, и направилась к шипящей, как дикие коты, парочке.
– Я...
Дьявол, услышав за спиной печально знакомый голос, подскочил, как ужаленный. Но последовавшая затем реакция меня сильно удивила. Он резво хлопнулся на колени и скороговоркой отбарабанил, уставясь на носки моих сапог:
– Мэрил Елена, прошу прощения за своё недостойное поведение. Я был неправ в своей нена... в своём желании... ну, в общем... – парень окончательно запутался и замолк. Я стояла ошарашенная, не в силах поверить в свою (или его) удачу. Дьявол, обеспокоенный моим долгим молчанием, осмелился приподнять голову и искоса бросить взгляд на моё лицо, потом залился краской, светя слегка островатыми кончиками ушей, что для фениксов, в общем-то, нехарактерно, и вновь уткнулся взглядом в мою обувь. Вот уж не ожидала, что он при своей смуглой коже сможет столь явственно краснеть.
– Спасибо, Девил. Встань, пожалуйста. – Он недоумённо посмотрел на меня, но с колен поднялся, пытаясь по ходу дела их незаметно отряхнуть. – Я и вправду рада, что ты изменил своё отношение ко мне. Со своей стороны прошу прощения за то, что тебе пришлось вытерпеть по моей вине. У меня единственная просьба. Не стоит волноваться, она довольно легко осуществима. Обещай, что никому не расскажешь, о том...недоразумении, что с тобой произошло.
– Обещаю, – с готовностью согласился парень.
– Спасибо, – облегчённо выдохнула я. – Закрой, пожалуйста, глаза.
– Зачем?
Я рассмеялась: столько недоверия было в его голосе.
– Это совершенно не больно и поможет тебе сдержать своё слово.
– А... м-м!.. м-м?
– Ещё раз спасибо, – с улыбкой повторила я, отстраняясь.
– А мне поцелуя не достанется? – влез молчавший до этого Странник. – Девил, закрой рот, ворон залетит.
Феникс с лязгом сжал челюсти. Ошарашенное выражение лица сменила неуверенная ещё, мечтательная, улыбка.
– Не стоит так переживать об этом. Здесь тоже есть свои побочные эффекты. Если ты не заметил, то поцелуй молчания притупляет яркие воспоминания, иногда они стираются полностью. – Перехватив остекленевший взгляд феникса, я не на шутку встревожилась. – Странник, что с тобой? Стра-анник!
– Ничего, – вздрогнув, отмер парень и поспешил уверить меня: – Нет, всё отлично, спасибо.
Я лишь недоумённо пожала плечами. Интересно, что я уже утварила?
– Если ты сегодня такой добрый, то у меня просьба. Кстати, Девил, тебя это тоже касается. Как вы относитесь к тому, чтобы заняться флористикой?
– Чем?!? – уставились на меня оба феникса с одинаковым непониманием.
– Расширить знания в области обращения с дикими растениями. Обещаю, это будет занимательно. И не надо на меня смотреть, как на сумасшедшую. Лучше вспомните, как меч в руках держать. Девил, поищи, пожалуйста, Джина, и настрой его, что вскоре мы отправимся за злополучными розами. А с тобой, Странник, мне нужно много чего обсудить, но это ближе к вечеру. До этого мне следует подыскать подходящую литературу и показаться пред светлыми очами отца.
– У Повелителя глаза тёмные, – поправил меня Странник.
– Я знаю. Но разговора с ним избежать не удастся в любом случае. Встретимся после захода солнца в библиотеке.
Загрузив парней ворохом просьб и заданий, я отправилась к отцу. К моему удивлению, он особо ни о чём не спрашивал и выпроводил меня на диво быстро. Ну и ладно, больше времени на запланированные дела будет.
Я намеревалась пойти в библиотеку, чтобы поискать литературу для Странника, но потом решила сначала немного порисовать, а уже потом разгребать залежи пудовых фолиантов с мыслями: 'Где-то здесь я как-то наткнулась на то, что мне нужно'.
Моя комната была залита солнцем. Рядом с открытым окном стоял мольберт, стул с лавочкой для ног и стол с вазой, наполненной фруктами. Я улыбнулась, гадая, откуда Хаэла, моя служанка, узнала, что я могу захотеть порисовать. Или она так на всякий случай расстаралась? Но так или иначе, подобная забота была приятна.
Перекусив, я принялась за очередной рисунок, полностью уйдя в образы, витающие перед глазами и создающуюся на белом холсте картину.
– Привет.
Я оторвалась от своего занятия и подняла голову к незваному гостю. Передо мной стоял Серебряный Дождь собственной персоной. Я и забыла, как ой он красивый. А ещё нахальный и ехидный.
– Что ты здесь делаешь?
– Мне не рады? Я так спешил тебя увидеть, а тут такой холодный приём.
– Предлагаешь кинуться к тебе на шею с воплями безграничной радости? – усмехнулась я.
