Текст книги "My kind of love (СИ)"

Автор книги: Proba Pera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

«Лжец», – думает Питер, чувствуя, что Арджент буквально разрывается между быстрым минетом и полноценным сексом на капоте автомобиля, но здравый смысл и осторожность охотника берут свое.

– У меня в багажнике, запасной комплект одежды, будет слегка длинноват, – бросает он, со стоном отстраняя Хейла в сторону. Продолжая оглядываться, Кристофер стремительно идет к багажнику, открывает его и быстро достает оттуда футболку и джинсы.

– Как скажешь, босс, – пожимает плечами Питер, криво улыбаясь.

Натянув на себя Арджентовские шмотки, Хейл сел за руль, сказав, что поведет он. Эти последние мили до города были полны сладкой пытки и томительного ожидания для обоих.

– Скучал по мне? – игриво спрашивал волк, одной рукой управляя автомобилем, а другой вовсю орудуя у Криса в штанах.

– Да как-то времени не было, – хрипло отвечал Арджент, выгибаясь дугой на пассажирском сидении.

– Лжец. К тебе домой или ко мне?

– Давай ко мне.

– У нас всего несколько суток, – бросает Хейл, – потом уехать придется мне.

– Я это как-нибудь переживу.

***

– Привет! Застрял тут на границе с Мексикой! Че делаешь?

– Сижу, курю, в потолок плюю, – отвечает Кристофер Арджент, глядя в экран своего компьютера.

– Лжец, – хрипло тянет Питер Хейл, глядя как тот со стоном сражается с резинкой спортивных брюк, пробираясь рукой к заветному месту.

========== Разговор по душам ==========

Комментарий к Разговор по душам

По сериалу “Сумеречные охотники”

– Добро пожаловать домой, Саймон! – тихо шипит Рафаэль Сантьяго, раскрывая перед дрожащим парнем объятия. – Иди, не бойся, я тебя не укушу, – добавляет он, обнажая клыки в кривой улыбке, привлекая парня к себе.

Затем, делает глубокий вдох, учуяв кого-то еще, понимая, что они в комнате уже не одни.

– Простите, не хотел вам мешать, – раздался знакомый голос, будто возникший из ниоткуда. Да и как же иначе. Рафаэлю пора бы уже привыкнуть к внезапному появлению своего старого друга, которому он стольким обязан.

– Малыш, – обращается Рафаэль к Саймону, нехотя отстраняясь, – пойди, осмотрись тут. Здесь много пустующих комнат, тебе нечего опасаться. Если проголодаешься, обратись к моему подручному, он даст тебе крови.

После того, как Саймон покинул VIP-номер, принадлежавший теперь главе местного клана вампиров Нью-Йорка, Сантьяго, удивленно вскинув брови, обратился к незваному гостю.

– Магнус Бейн? Здесь, в отеле «Дюморт»? Что заставило верховного мага Бруклина посетить нижний мир и скромное жилище вампиров?

– Я пришел увидеться с Камиллой, – как можно безразличнее ответил тот, стараясь держаться тени.

– Спешу тебе сообщить, что твоя бывшая зазноба, нарушив Соглашения, свалила из города в неизвестном направлении, возложив на меня свои полномочия и одного новичка, который сейчас вышел из зала. Саймон, ты, кажется, его знаешь. Так что перед тобой новый глава клана вампиров и по совместительству нянька. Эй, это что, слезы? – заметил Рафаэль, мигом оказавшись возле Бейна.

– Что за вздор! – бросил Магнус, быстро отворачиваясь от вампира и стирая подушечками пальцев предательскую влагу. – Должно быть, переборщил с блестками, – ответил он, отметая дальнейшие расспросы Сантьяго, театральным взмахом руки. – Не знал, что у вас тут произошла столь стремительная смена власти. Я, пожалуй, пойду, – добавил он, выдавив из себя вымученную улыбку.

Маг уже засобирался перенести себя обратно в свой особняк, как Рафаэль поспешил его остановить.

– И не угостишь старого друга стаканчиком доброго «Кьянти», бутылку которого ты случайно с собой захватил? – обнажая клыки в ехидной улыбке, спросил глава вампиров. – Я же вижу, что ты явился сюда не просто так, проходи, присаживайся, – добавил Рафаэль, подходя к бару и бросая в два бокала дробленый лед.

Перехватив из рук мага бутылку вина, он ловко ее откупорил, наливая алую жидкость в стеклянные емкости.

– Не возражаешь? – спросил вампир, добавляя себе щедрую порцию свежей крови. – Тебе не предлагаю, – добавил он, вкладывая в руку мага сосуд с жидкостью, которую он автоматически стал помешивать накрашенным черным лаком кончиком мизинца.

Рафаэль знал, что помешивая напиток, Магнус добавлял в него немного магии, чтобы бессмертного колдуна хоть немного пробрало и сняло напряжение.

– Плесни и мне колдовства, – попросил Сантьяго, присаживаясь рядом с Бейном на широкий золоченый диван, протягивая бокал с кровавым алкоголем.

Слегка мокнув палец в алую вязкость бокала вампира, маг уставился в свой стакан, пытаясь прочесть в искрящейся, рубиновой жидкости свою дальнейшую судьбу.

Рафаэль сделал аккуратный глоток живительного напитка и выжидающе уставился на своего друга, некогда оказавшего ему неоценимую помощь и поддержку в принятии сущности вампира, как таковой.

Через несколько томительных минут ожидания Магнус откинулся на спинку дивана и, закрыв глаза, начал говорить.

Уже с первых строк его повествования, вампиру стало понятно, что Бейн пришел сюда в надежде зализать свои раны, которые рвали изнутри его сердце и сильно кровоточили. Впервые с момента расставания с Камиллой Белкорт, он позволил себе кого-то полюбить.

Влюбился как зеленый юнец. Пылко, страстно, надеясь на взаимность. Александр Лайтвуд. Зеленоглазый красавец. Сумеречный охотник, разрывающийся между семейной честью и чувствами к своему другу. Абсолютно не замечающий его – Магнуса. Милый мальчик, которого он, не успев завоевать, скорее всего, безвозвратно потерял.

– Почему, Рафаэль, со смертными все так сложно?! – спрашивал Магнус, не заметив, как его пальцы крепко переплелись с пальцами вампира.

Сантьяго просто молчал, подливая себе и ему алую пьянящую жидкость, позволяя магу выговориться. Он временно и добровольно обрек себя на роль личного психолога и кардиохирурга, пытаясь укрепить своей многолетней дружбой и поддержкой рвущееся сквозь ребра кровоточащее сердце Бейна.

Магнус не заметил, как после «Кьянти» они начали пить что-то из бара Рафаэля, от чего его речь стала слегка тягучей, а жесты рук более плавными. В своих душевных излияниях он то переходил на другой язык, то позволял себе отборную ругань, чего Сантьяго за всегда равнодушным и сдержанным другом раньше не замечал.

Впервые в своей жизни вампир видел Бейна таким уставшим, открытым и беззащитным, словно на него сейчас взирал не бессмертный маг, а маленький котенок, сверкая желтым янтарем своих глаз.

– Я готов был подарить ему весь мир, – тихо продолжал маг, – тайно восхищаясь его мужеством и божественной красотой.

– И этот бог – какой ничтожный идол, – изрек Рафаэль, цитируя Шекспира.

– Не говори так! – возмущенно бросает Бейн, в который раз пытаясь защитить своего мальчика. Потом, понимая всю тщетность своих порывов, обессилено запрокидывает голову на диван. – Мать твою, да что это со мной?! Мы же с ним даже не целовались! Ничего не было! И вот теперь он собирается жениться на женщине, которую не любит!

– Я понимаю, Магнус, – тихо говорит Сантьяго, сидя рядом, – я все прекрасно понимаю.

– Я устал, Рафаэль. Устал от всего. От своей силы, обязанностей и бессмертия. Я все бы отдал, чтобы прожить нормальную человеческую жизнь рядом со своим любимым, – стал бормотать Бейн, чувствуя, что тело становится ватным и стремится погрузиться в легкую дрему.

Он еще пытался сказать Рафаэлю, что надо бы перенести свое бренное тело, к себе в апартаменты, но усталость и выпивка заставили мага устроится поудобнее и заснуть прямо на золоченом диване.

«Вот и поговорили по душам», – мелькнуло в сознании Сантьяго, глядя на то, как его старый друг, не придумал ничего лучше, чем заночевать в вампирском кубле, распространяя божественный аромат своей магической крови. А у него даже одеяла нет, чтобы прикрыть Магнуса, от гулявшего по помещению сквозняка.

Сняв с себя кожаную куртку, он прикрыл ею Бейна, вспомнив о своей душе, которую сменил на бессмертие. Где она сейчас? Где этот маленький сгусток энергии, делавший его человеком? Варится в каком-нибудь адском котле, рядом со своими собратьями по несчастью.

Рафаэль садится напротив дивана, где дремлет маг, собираясь охранять его сон до утренней зари. Он прекрасно понимает, что даже самому себе не сможет честно признаться, что лучше? Жить без души или с разбитым сердцем?

========== Вершина айсберга ==========

Комментарий к Вершина айсберга

По сериалу “Волшебники”

Кто вечно тянет Элиота Вога за язык, рассказывать столь интимные подробности своей жизни в присутствии Квентина Колдуотера и Элис Куин?

Кому должно быть интересно, что новоодноразовый мальчик старшекурсника, не то Рональд, не то Реймонд плохо делает минет, и дело все в гребаном строении его нижней челюсти, а не в старании паренька доставить Элиоту удовольствие.

Возможно, недостаточно старается, а может просто дело в самом кандидате на очередную попытку скрасить свое одиночество. Не тот паренек, которого бы хотел видеть Вог на коленях, на себе или под собой.

Почему бы не сказать этим двоим, что после смерти Майки, которого он сам же и прикончил, Элиот буквально не находит себе места. Что он уже который день не просыхает, вливая в себя практически все содержимое бара общаги. Не говоря уже о сигаретах, которые он курит практически одну за другой.

Что он, как долбаный вуайерист не может отвести взгляд от их поцелуев и страстных объятий, следя за тем, как Элис заводит Квентина в одну из комнат, чтобы потрахаться. А он тихо сидит под их дверью и с воодушевлением завзятого мазохиста упивается стонами страсти этих голубков. Вернее, одного из них.

Сквозь пьяный туман проскальзывает мысль подрочить, прямо здесь, сидя на полу, и Вог уже тянет дрожащую ладонь к ширинке брюк, но отдергивает ее, вгрызаясь в свой кулак, чтобы заглушить предательский стон неудовлетворенного желания сдобренного горечью.

«Я тоже сейчас нуждаюсь в утешении и любви!», – безмолвно кричит Элиот, глотая слезы вместе с комом в горле, чуть не сдавливая пальцами стакан со спиртным.

Отлично вписываясь в разнообразные эротические тройнички, устраиваемые им, Марго Хенсон и каким-нибудь третьим заинтересованным лицом мужского пола, Вог с горечью понимает, что в данном случае Элиот + Квентин + Элис не будет равняться любовь или хотя бы неплохой секс. Он просто тут третий лишний.

Чуть позже он все-таки как можно безразличнее скажет им, что ему скучно. Нужно сменить обстановку. Куда угодно только не оставаться в Брейкбиллс, где он был вынужден убить невинного человека, которым завладел темный демон по прозвищу «Зверь».

Его скука – это лишь вершина айсберга. С таким трудом, временем и усилиями выстраиваемая жизненная позиция уверенного в себе и своей привлекательности беспечного повесы, грозилась лопнуть, словно мыльный пузырь.

Еще чуточку и Элиот снова будет чувствовать себя сыном фермера, подростком, которого можно бить и унижать. Уверенность, что он не проклят и может быть счастлив с тем, с кем пожелает, а в данном случае – это нескладный, застрявший в детских книжках о волшебной стране Филлори Квентин Колдуотер, тает буквально на глазах.

Неужели Кью не понимает, что если бы Вог не держался за него, как за путеводную звезду, давно бы позволил внезапно возникшему страху, неуверенности и самокопанию окончательно запутать Элиота и выпустить наружу всех его демонов?

Неужели он не видит, что Вог готов изводить себя на говно и упиваться вусмерть, чтобы не выплеснуть на парня всю свою боль, ярость и гнев?

Его скука – это лишь вершина айсберга, грозящаяся перерасти в душевную тоску и одиночество.

========== Так проще ==========

Комментарий к Так проще

По сериалу “Близкие друзья” (США)

Писалось под:**Matthew Good Band – Weapon**

Брайану Кинни проще быть с сотнями других сексуальных партнеров, чем с одним единственным. Ему проще сразу расставить приоритеты, чем гадать: «А что если?»

Брайану Кинни проще подарить незабываемый трах, а через несколько минут, самое большее к рассвету, выставить за двери своего лофта, чем назвать сие действие занятием любовью и томно сказать:

– Останься, хотя бы до утра! – или, – Ты ведь придешь завтра?

Даже с появлением в его бесшабашной жизни Джастина Тейлора, нежного мальчика с солнечной улыбкой мало что изменилось. Ему по прежнему было проще не замечать его преданных щенячьих глаз и слов любви, вместо того чтобы успокоить парня сказав, что ему совсем не похуй его душевные излияния.

Чуть позже, после тех трагических событий школьного выпускного, Брайану было проще носить под одеждой, совсем близко к сердцу, шелковый шарф с кровью Джастина, чем признать как дорог ему этот мальчик. И он виноват в произошедшем не меньше, позволив гомофобно настроенному ублюдку увидеть их танец, поцелуй и нанести Тейлору удар битой. Если бы только он подоспел чуть раньше!

Брайану Кинни проще было никому не сказав простаивать ночами у его палаты и изводить себя на говно, пытаясь через стекло бороться с ночными демонами, терзавшими тело и душу Джастина, чем прийти средь бела дня и, взяв парня за руку, сказать, что все будет хорошо. С ним. С нами.

Ему было проще, когда его называли первой шлюхой Питтсбурга, нежели чьим-то постоянным бойфрендом. Вместо романтического ужина при свечах, он предпочитал смесь алкогольных коктейлей, подаваемых в клубе «Вавилон», сигаретный дым, плотным смогом стоявший в помещении, подсвечиваемый зеркальными шарами и разноцветными огнями софитов, несколько затяжек кокса и отличный трах на десерт в комнате отдыха вышеупомянутого заведения.

Брайану Кинни было проще устраивать оргии и многочасовые секс марафоны, чтобы доказать всему миру, что он будет вечно молодым, вечно пьяным.

Когда они с Джастином расстались, Брайану было проще вызвать к себе парнишку, отдаленно напоминавшего Тейлора, наивно полагая, что сможет с ним забыться. Платить ему триста баксов за ночь и трахать до потери пульса, а потом выставить за дверь, не дав даже смыть сперму и пот с тела, вместо того чтобы найти своего милого мальчика и сказать ему:

– Вернись, солнышко! Без тебя, пиздец, как плохо!

Ему проще, в виде подарка на день рождения Джастина, оплатить несколько часов услуг проститута, чем самому обвязаться этими долбаными ленточками, подарив себя парню на веки вечные.

В миг наивысшего наслаждения, когда их тела, как единое целое сгорают в пароксизме страсти так просто выкрикнуть, простонать, прошептать:

– Я люблю тебя! Люблю до безумия!

Но Брайану Кинни проще любить на расстоянии, безмолвно, тайно, балансируя у края пропасти, порой причиняя страдания другим и самому себе в десятикратном размере, не позволяя подобраться к его кровоточащему сердцу и разверстой душе размером с океан боли.

========== Да здравствует король ==========

Комментарий к Да здравствует король

**Посвящается Amoury Arriere. С днем рождения, моя сладкая пташка!**

По сериалу “Волчонок”

Писалось под:

**Depeche Mode – Personal Jesus**

Очень долгое время Питер Хейл крепкой, словно бульдожьей хваткой, удерживал за собой титул лучшего манекенщика Лос-Анджелеса, не желая замечать, что его некогда успешная карьера медленно дефилирует по красной ковровой дорожке в закат, в то время как молодой и чертовски привлекательный Джексон Уиттмор, семимильными шагами приближается к зениту славы.

Парнишке достаточно было сверкнуть дьявольской улыбкой, слегка пошло коснуться своих губ, обжечь ледяным, греховным взглядом стальных синих глаз, обещая неземное наслаждение, не знающее границ – и выгодные контракты крупнейших рекламных фирм, престижнейших домов одежды и косметики, а так же самых известных кутюрье в мире моды были у него в кармане.

Мужчине все труднее удавалось хранить маску высокомерия и пофигизма. От необходимости являть миру скучающую, фальшивую улыбку ныл каждый мускул лица, а зубы готовы были еще глубже вдавиться в челюсть от шуток и надменных взглядов, бросаемых в его сторону новой суперзвездой. И этому заносчивому щенку еще хватило наглости зайти к Питеру в его гримерку с двумя бокалами, бутылкой дорогущего шампанского и провозгласить тост в его честь:

– Король умер, да здравствует король!

– Если не собираешься мне отсосать, тогда проваливай, – как можно равнодушнее изрек Питер, едва ли удостоив парня взглядом.

– Ну, зачем так грубо? – надул губы Джексон. – Без обид, Хейл, но не пора ли тебе уступить пальму первенства более молодому и востребованному претенденту в мире моды? Я знаю, это должно быть для тебя тяжело…

Питер неожиданно вскочил со своего места и припечатал Уиттмора к стене.

– Послушай меня, звездный мальчик! Ты нихера не знаешь! Ты даже себе представить не можешь, куда мне приходилось пойти и в каких оказаться позах, и далеко не перед вспышками фотокамер, чтобы добиться славы и успеха! Скульптурное тело, ангельское личико и красивые скулы это еще не все! – с нажимом говорил Хейл, крепко удерживая парня за квадратный подбородок, заставляя смотреть в глаза.

Из приоткрытого рта Джексона вместе с жарким дыханием вырвался сдавленный стон. Питер бедром почувствовал, что Уиттмор стал возбуждаться, от столь бурного натиска, всегда сдержанного манекенщика.

– Отпусти! – вымолвил Джексон, сглатывая ком во вмиг пересохшем горле, неосознанно продолжая льнуть к Хейлу, вместо того чтобы освободиться.

Питер разомкнул объятия, но лишь для того, чтобы быстро расстегнуть ширинку его штанов, и вместе с бельем слегка их приспустить, развернув парня лицом к стене.

– Какого черта, Хейл?! Что ты делаешь?! – зачем-то спрашивал Джексон, прекрасно понимая мотивы мужчины.

– По-моему, это очевидно, – цедил Питер, стягивая до колен свои спортивки и трусы, – передаю эстафету достойному преемнику или можешь считать это прощальным подарком.

У парня еще было время вырваться и уйти, пока мужчина шуршал оберткой презерватива и ловко надевал его на свой член, но он этого не сделал.

Уиттмор вжался в стену и громко вскрикнул, когда Питер проник в него почти что в сухую. Двигаясь в парне, Хейл менторским тоном давал ему наставления, словно они сейчас занимались не чем-то непристойным и почти приятным, а сидели друг напротив друга, мирно беседовали, попивая виски со льдом.

– Если ты уже достаточно намолотил зелени, советую застраховать свою физиономию и тело на приличную сумму. Не увлекайся выпивкой и наркотой, а то рано постареешь и сойдешь с дистанции, не говоря о том, что можешь сыграть в ящик. Забудь о всяких диетах, таблетках для похудения и блевании после еды.

– Блядь, Хейл, ты можешь говорить о чем-нибудь другом? – стонал Джексон, пытаясь приноровиться к его размашистым движениям.

– Старайся вести здоровый образ жизни, не питайся едой из фастфуда и давай телу больше физических нагрузок, в том числе в сексе, не превращаясь в распутника, – хрипел Питер, покусывая загорелую шею и ключицу парня, оставляя на ней красноватые следы от колючей щетины.

– Хорошо я… о, Боже! – вскрикнул Уиттмор, почувствовав, как Питер усилил захват, изменил угол проникновения и ускорил темп.

– Запомни, малыш, время никого не щадит, – продолжал Хейл, почти не задыхаясь, – ты конечно же мог бы позволить пластическим хирургам себя латать и перештопывать до тех пор пока твой милый ротик не станет напоминать рыбий, а веки глаз перестанут самостоятельно закрываться. Но мой тебе совет не делай этого.

– Хейл, мать твою, не будь таким сучьим уёбком и дай мне нормально кончить! – выкрикнул Джексон, плотнее вжимаясь в мужчину.

– Король умер, да здравствует король! – процедил Питер сквозь зубы, изливаясь в стонущего Джексона, чувствуя как тот, с горловым хрипом последовал за ним, окунувшись в волны экстаза, забрызгивая стену спермой.

Кое-как поправив на себе одежду, Джексон сполз на пол и, восстанавливая дыхание, стал наблюдать за неспешными движениями Хейла, собиравшего свои вещи в небольшую дорожную сумку.

– Запомни, детка, – продолжал Питер, спокойным тоном, перехватив удивленный взгляд парня, – постарайся упаковать свои вещички и привести финансовые дела в порядок, задолго до того, как тебе предложат рекламировать средства от импотенции или раннего склероза.

– Так ты что, действительно сваливаешь?! – все еще не веря в происходящее, спросил Уиттмор.

– Путь к Олимпу свободен, – сказал Хейл, взвалив сумку на плечо, стоя у выхода, – милости просим!

– Даже не поцелуешь на прощанье? – нагло улыбнувшись, поинтересовался Джексон, все еще сидевший на полу просторной гримерки.

Но лишь громко хлопнувшая дверь и удалявшиеся по коридору шаги лучшего манекенщика Лос-Анджелеса были ему ответом.

========== Магия эмоций ==========

Комментарий к Магия эмоций

По сериалу “Волшебники” 01Х12

Писалось под **active sun (ft. hale appleman) – your life**

Секс втроем – это один из способов скрыть свой страх перед искренними чувствами и серьезными отношениями.

Просторный холл общаги физиков пропах алкоголем, сизым дымом сигарет и целым букетом эмоций, испускаемым тремя присутствующими здесь студентами.

Повсюду сквозит горечь вперемежку с осуждением, доля вины с огромной порцией разочарования, душевная боль с привкусом виски и никотина, тщательно замаскированная за тоннами безразличия и пофигизма.

Если бы взглядом можно было убить, Квентин Колдуотер произвел всего лишь три выстрела. Его рука, скорее всего, дрогнула бы, целясь в двух своих партнеров, но совершенно уверенно вставила бы потом ствол в собственный рот и нажала на курок.

Марго Хэнсон с яростным визгом возмущения отстреливалась бы до последнего патрона, доказывая всему миру, что переспать с ней было за честь и ей абсолютно не стыдно за свои действия. И она готова на что угодно, лишь бы Элиот оставался подле нее, хотя в последнее время она абсолютно перестала его понимать.

А сам Вог, стоял бы под дулом пистолета, раскинув руки в доверительном жесте, словно Иисус, смиренно ожидающий любой кары, улыбался бы слегка загадочной улыбкой Моны Лизы и отводил взгляд, любуясь видом из окна.

– Мы все были под магией эмоций, – бесцветным тоном изрек Элиот, пытаясь подавить очередной приступ истерического хохота, глубоко затягиваясь сигаретой и делая поспешный глоток янтарной жидкости, притуплявшей мозг.

Когда в его руках окажется тлеющий фильтр, а хрустальный стакан опустеет, он закурит следующую сигарету и плеснет себе щедрую порцию виски. Его руки, рот и мозги должны хоть чем-то быть заняты, чтобы не выкинуть очередной фокус, наброситься, например, на Колдуотера и зацеловать его до одури, не ляпнуть какую-нибудь херню, типа: «Кью, малыш, я не против повторить, но уже без Марго», а пьяный дурман будет удерживать его на краю прострации, мешая свободно развивать мысль и вольно фантазировать на вышеупомянутую тему.

С одной стороны их тройственный тандем выглядел весьма эстетично и естественно. Три обнаженных тела, льнущие друг к другу, едва прикрытые белой тканью. Увитая венами и перстнями изящная рука Элиота, покоящаяся на бедре Квентина. Умиротворенные лица, познавшие блаженство, раскрепощенные души, образовавшие временную, но такую долгожданную взаимосвязь.

Имел ли этот союз шанс на дальнейшее развитие и плодотворное сотрудничество? Вполне возможно. Разбудив друг друга взаимными ласками, они могли бы повторить предыдущий опыт, вполне осознано экспериментируя со своими телами и фантазиями уже не ссылаясь на магический мощный кайф из зашкаливающих эмоций, от которого буквально рвало крышу.

Они бы потом, довольные и пресытившиеся, вальяжно развалившись на широкой кровати, влажные от пота и перенесенного оргазма, раскурили бы сигарету или косяк, желая повысить градус возбуждения и удерживать его в себе, как можно дольше, со стоном и шальной улыбкой выдыхая голубой дым кольцами. Кто-то бы лениво предложил сходить всем троим в душ, а потом повторить как-нибудь в ближайшее время.

Все бы так и было, если бы не осуждающий взгляд Элис Куин, застукавшей троицу в одной постели. Если бы Квентин не стал уверять ее и себя, что все выглядит совсем не так, как есть на самом деле. Он в этом новичок и совсем не представлял, на что подписался, в то время как Элиот и Марго были профи и действовали слажено, получив, наконец, желаемое.

– Вы мне жизнь сломали! – орет на обоих Квентин, полагая, что эта фраза, должна привести Элиота и Марго в чувства, заставив раскаиваться в содеянном.

Но чтобы он сейчас ни говорил, рикошетом будет отскакивать от невозмутимого лица Хэнсон, считающей все случившееся небольшой проблемой, и еще глубже заталкивать Вога в необъяснимое душевное дерьмо, заставляя давиться никотином и вливать в себя литры спиртного.

– Нам надо все забыть и двигаться дальше, – цедит он, глядя в пустоту.

– Ты полагаешь это возможно?! – с вызовом бросает Квентин, перед тем как покинуть их честную компанию и отправиться на поиски Элис.

И каждый из троих понимает, что забыть то, что произошло между ними, вряд ли удастся. Всем проще полагать, что это была магия эмоций, а не шанс обнажить свои искренние чувства и желания перед кем-либо.

========== Рыжий,”честный”, влюбленный ==========

Комментарий к Рыжий,”честный”, влюбленный

По сериалу “Игра престолов” – 6

– Тормунд, челюсть подбери, – шутя, кидает один из одичалых, видя, с каким изумлением их предводитель пялится на статную всадницу в рыцарских доспехах, в сопровождении оруженосца въезжающую в Черный замок.

– Все, пропал мужик, – вторит тому другой, – я уже и не помню, чтобы наш Тормунд вот так вот стоял, как в землю вкопанный. Будь мы все еще в поселении, он бы уже рвал на себе шкуры и брал быка за рога. Да куда там, как-никак благородная леди. Того гляди зашвырнет наш косматый рыжик дубину куда подальше и начнет стихи сочинять.

А сам виновник колкостей в его адрес, словно громом пораженный не может сойти с места. С ним такое впервые. Словно кто горящую головешку к груди приставил, превратив его сердце в угли.

«Вот это женщина!» – с восхищением думает наш вояка, облизывая Бриенну Тарт жадным взглядом. Только ведь она не одичалая, да и бьется похлеще любого рыцаря. Такую не завалишь на спину, не поставишь на колени и не прогнешь как прочих. Эта воительница не станет отдаваться за миску похлебки, а сама загонит дичь и зажарит ее на медленном огне. Бриенна Тарт с мечом в руках сумеет за себя постоять и не позволит, кому-либо хлопнуть себя по заду и отпустить в ее адрес пару-тройку сальных шуточек.

Несмотря на ее воинствующий вид, суровые черты лица и практическое безмолвие, Тормунд вынужден признать, что эта дама волнует его дикое сердце, будоражит кровь и бередит сознание.

Что это? Он строит ей глазки за общим столом, чуть ли не хлопая своими рыжими ресницами? Пытается подарить ей скромную улыбку, больше похожую на звериный оскал? Стесняется сказать о том, как она обворожительна и прекрасна в своих доспехах. Боги, и откуда в его лексиконе такие словечки. А его небогатое воображение уже рисует перед ним картины, одна живописнее другой.

Только он и она у жаркого костра. На этот раз он медленно снимает с себя одежду из шкур, представ перед леди Тарт в первозданном виде.

– Что же ты со мной делаешь, рыжик? – шепчет она ему в губы, зарываясь своей ладонью в его шевелюру цвета заходящего солнца.

Ее руки несмело исследуют его бугрящееся мышцами тело, а ее собственное начинает остро чувствовать всю тяжесть рыцарских доспехов, железным панцирем закрывающих ее тело и душу от проникновенного льдистого взгляда.

– Ты позволишь? – тихо спрашивает Тормунд, желая помочь Бриенне избавиться от этого груза. Пусть и на время стать свободной, раскованной, желанной. Он сумеет согреть свою леди этой студеной ночью, жаром своего тела и дикой, необузданной страстью.

– Гляди, здоровяк, шею не сверни, – бросает кто-то из его соратников по оружию, заставляя Тормунда вынырнуть из прекрасных фантазий.

– Не по зубам она тебе, не твоего полета птица, – твердит один из братьев ночного дозора, намекая, чтобы косматый великан спустился с небес на землю.

– Это мы еще поглядим. Нам настырности не занимать, – с ухмылкой отвечает Тормунд, слегка приглаживая свою пышную бороду и рыжую шевелюру, следуя за гордой воительницей, превратившей грозного льва в ласкового котенка.

========== Почти сломлен ==========

Комментарий к Почти сломлен

По сериалу “Игра престолов” – 6

Писалось под: **Ramin Djawadi – Light of the Seven(скрипка)**

Сюда практически не проникает свежий воздух и яркий свет. Здесь пахнет плесенью, затхлой водой и человеческими страданиями. Сырость пробирает до костей, а грубая дерюга коричневой рясы, что прикрывает наготу, жжет словно крапива. Подземные казематы септы полны грешниками и сбившимися с пути истинного.

– Покайся! Покайся, сир Лорас! – слышит он вкрадчивый голос своего мучителя у самого уха.

Жар дыхания Ланселя Ланнистера обжигает ему висок и скулу. Этого выродка не отталкивает ни грязь, что въелась под кожу, ни дурной запах, исходящий от давно немытого тела Тирелла, ни грубая мешковина рясы. Потому что сам Лансель уже давно сменил шелка и бархат на монашескую дерюгу и железную цепь, которая тяжестью своей денно и нощно напоминает ему о грузе ответственности, вступившего в братство.

– Ты сломаешься, чертов членосос! – жарко шепчет он, почти касаясь потрескавшихся губ Лораса своими. – Все ломаются! – добавляет он, зарываясь своей ладонью в слипшиеся кудри Тирелла, пытаясь пропустить их сквозь пальцы.

Глядя в фанатично светящиеся глаза, короткую стрижку и семиконечную звезду святой септы, вырезанную на лбу столь варварским способом, Лорас Тирелл с трудом мог вспомнить того милого юношу со светлыми локонами, что восхищался его доблестью на турнирах, а в последствии и сам стал рыцарем.

Родившись в благородных домах, у них изначально не было выбора. Они были вынуждены считаться с интересами семьи и государства, а не своими собственными, являясь всего лишь пешками в чьей-то игре, шлюхами в чужой постели, с той лишь разницей, что Лорасу всегда нравились мужчины, а у Ланселя не было особого выбора, чем стать молодым любовником своей двоюродной сестры королевы Серсеи.

Оба были и продолжают быть марионетками в опытных руках могущественного кукловода, который сломал уже жизнь одному и вот-вот выбьет почву из-под ног у другого.

– Мы никогда особо не были близки, – продолжает Лансель, глядя в голубые глаза Тирелла, в которых танцует отблеск пламени свечи.

– А тебе бы хотелось? – из последних сил спрашивает Лорас, выдыхая этот вопрос Ланнистеру в губы, сам того не ведая шутит он или говорит серьезно. Он здесь уже так давно, без нормального сна и пищи, что очередной визит его жестокого визави может показаться обыкновенным бредом и видением почти сломившегося человека.

– Прикуси язык, мужеложец! – цедит Лансель, больно дернув Лораса за волосы. – Я не о той близости, о которой все еще грезишь, стоя почти у самого края безумия, находясь в столь плачевном состоянии. Не о той греховной любви и похоти, которую ты питал к монархам и смазливым оруженосцам. Покайся, грешник. Отрекись от всего. Вступи в святое воинство. Служи Семерым богам. Будь моим братом по вере. И ты обретешь свободу.