Текст книги "My kind of love (СИ)"

Автор книги: Proba Pera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Что за вздор, Грэм? Ты просто застал меня врасплох. Могу я одеться?

– Нет, Ганнибал, не можешь. Ответь сначала на все мои вопросы. Каково́ чувствовать себя не в своей тарелке и не быть хозяином положения?

– А кто тебе сказал, Уилл, что именно так все и обстоит?(с достоинством отстраняя от себя полотенце и аккуратно его складывая) Как видишь, мне скрывать нечего. Я никогда не задумывался о подобном виде терапии, но если ты хочешь попробовать, то я не против, и даже мог бы предложить несколько вариантов внутренних манипуляций для закрепления эффекта. Если надо – душ свободен.

– …?!

– Вот только затрудняюсь ответить: я тебя разочаровал, испугал или, судя по твоему открытому рту и обомлевшему взгляду, все-таки поразил? Если последнее, почему тогда ты все еще одет, а твой зад будто бы врос в это кресло? Бог ты мой, неужели стесняешься?! Да брось, Уилл, тут все свои. Давай, раздевайся, только медленно, а я по такому случаю сыграю что-нибудь на клавесине. Думаю, Сэм Браун вполне подойдет. (исполняет Sam Brown «Stop»)

========== Я рядом ==========

Комментарий к Я рядом

По сериалу “13 причин почему” Тони/Клэй

Клэй Дженсен нравится Тони с девятого класса. Долговязый нескладный лузер, предпочитающий ездить на велосипеде, носить джинсы и кенгурушку. В силу природной скромности или потому что это именно Дженсен, Падилья держит свои чувства к нему в секрете, предпочитая пока любить на расстоянии. Он не теряет надежды в один прекрасный день все рассказать Клэю, а пока ему приходится довольствоваться статусом лучшего друга.

Тони тихо улыбается своим мыслям, плетущим неумелое кружево из букв и слов, которые в итоге должны будут походить на некое подобие признания: «Клэй, ты, наверное, не знал, но я гей и ты мне очень нравишься». Он рисует в своем воображении место, куда бы привел Дженсена для такого ответственного шага. Наверное, это будет одно из самых его любимых мест за пределами Либерти на каменистом плато, где весь город как на ладони сверкает и переливается огнями ночной жизни.

Все бы так и было, если бы не Ханна Бейкер. Если бы не ее кассеты полные горечи, боли и разочарования. Если бы не упоминание Клэя Дженсена на одной из сторон. Если бы не ее чувства к нему.

Став невольным голубем ее почты, несущим предсмертное слово Ханны героям ее жизненной повести, Тони понимает, что собственные желания и несбывшиеся надежды должен временно похоронить на дне души, так как сейчас они совсем не к месту и не ко времени. Падилью утешает то, что Дженсен рядом и как никогда нуждается в его поддержке и ответах на множество вопросов.

– Почему, Тони?! Почему она это сделала?! Ты знал?! И ничего мне не сказал?! Как мне теперь со всем этим жить?!

Все, что Падилья сейчас может это подставить плечо, раскрыть дружеские объятия, стать дежурной жилеткой для слез и даже добровольной грушей для битья. Но мать твою, как же больно видеть Клэя в таком состоянии. Терпеливо позволять орать на себя и сносить крепкие удары и ощутимые толчки, когда другому за подобное давно бы начистил табло. Он страдает. Изводит себя на говно из-за чужих предположений, собственного недопонимания и обоюдной недосказанности, а Тони лишь остается утешать парня, к которому он неровно дышит, говоря:

– Я не знал. Успокойся, Клэй, пожалуйста. Ханна этого не хотела. Просто… Ты ведь тоже не знал. Никто вообще не догадывался, что творится в ее голове. Она ведь могла уйти не оставляя посланий с того света.

Может и ему стоило записать свое признание и просто подбросить в шкафчик к Дженсену в начале учебного года, перед тем, как в их жизни появилась Ханна Бейкер? Шанс был, но он упущен. И скольких бы бойфрендов не заводил Падилья, это всего лишь ширма, способ снять напряжение и усталость, получить помощь и поддержку, которую он с благодарностью готов принять.

Возможно, с его стороны жестоко давать кому бы то ни было надежду и говорить, что все хорошо. Собственное сердце не обманешь. Его с чертовской силой тянет к Дженсену и этого никому не изменить. Тони готов терпеливо ждать, когда время и другие события в жизни Клэя залечат его душевную рану и боль потери. Рано или поздно он все же узнает ответ взаимна ли его любовь.

Ну а пока, он будет лазить с другом по отвесной скале, крепко держать за руку, когда тот начнет падать, вместе с ним громко кричать «Fu-u-u-u-ck», потом откроет ему глаза на то, что гей и привезет на свое излюбленное плато, чтобы Клэй мог полюбоваться огнями ночного города и хоть немного отвлечься.

– Если что – я рядом, – мягко скажет он Дженсену, вложив в эту фразу всю глубину своих чувств.

========== Я найду тебя ==========

Комментарий к Я найду тебя

Посвящаю **Бывший ангел** С Днем рождения, Митюша!

Писалось под Dark Secret–I Will Found You

по 23 и 24 серии фильмов о Джеймсе Бонде

007: Координаты «Скайфолл»; 007: Спектр

Гиф к зарисовке http://savepic.ru/13879044.gif

Я тебя непременно найду

Среди тысячи лиц посторонних.

В этих буднях, до боли спокойных,

Ты заполнишь мою пустоту.*

Его глаза вгрызаются в толпу, пытаясь отыскать знакомое лицо. 007 готов обшарить каждый уголок Лондона, чтобы найти того, кто ему дорог. Пока он отсутствовал, в МИ 6 произошли серьезные изменения, во время которых у него вдруг резко поменялся координатор, и как потом оказалось руководство. Услышав незнакомый голос в переговорном устройстве, Бонд сперва опешил. На вопрос «где Кью?!» ему велели не задавать лишних вопросов и следовать дальнейшим инструкциям.

По возвращении в Лондон он буквально силой вломился в кабинет М желая вытрясти из него всю правду и задать два интересовавших его вопроса: «куда делся начальник техотдела?!» и «что, к херам, происходит?!» Но вместо привычной физиономии шефа его встретил абсолютно незнакомый человек, представившийся новым главой Центра Национальной Безопасности, Максом Денби.

Джеймс сразу понял, откуда дерьмом несет, услышав из уст этого напыщенного индюка в галстуке такие фразы как: «превышение полномочий», «нарушение субординации», «порча госимущества», «временное отстранение М от занимаемой должности», «тотальная слежка», в том числе за всеми без исключения агентами и рядовыми работниками службы.

– Нехорошо, – цыкает Денби, покачиваясь в кожаном кресле М и бросая на 007 слабо завуалированный похотливый взгляд, – знаменитый Джеймс Бонд – визитная карточка МИ 6, а он позволяет себе смешивать работу с удовольствиями, считая, что имеет полное право на личную жизнь. Да еще с кем? Молодым начальником техотдела?

– Какого черта?! – цедит Бонд. – Моя личная жизнь – не вашего ума дело!

– Ошибаетесь. Как раз нашего. В любом случае вы пока отстранены от операций. Можете быть свободны.

– Где Кью?! – не унимался 007.

– Вы имеете в виду бывшего квартирмейстера? Вашего сообщника или правильнее сказать любовника? – ощерился Демби. – Он получил отставку.

Последнее слово этой мерзкой змеи прозвучало для Джеймса оглушительным залпом. Отставка работника подобной сферы, обладающего секретной информацией, могла означать, что угодно вплоть до пули в лоб и выноса тела вперед ногами. Побелев, как смерть, Бонд, как угорелый помелся в ипотечную квартиру Q, молясь, чтобы он оказался там.

Квартира оказалась пуста. Нет, многие бездушные вещи и сама обстановка остались прежними. От помещения веяло грустью, одиночеством и осязаемой тоской. В нем абсолютно никого не было. Ни Q, ни двух облезлых и вечно голодных котов. Лишь легкий аромат туалетной воды Givenchy, и более устойчивый запах животных, говорили о том, что совсем еще недавно в этой квартире кто-то находился.

Бросив взгляд на диван, он наткнулся на полосатый свитер Q, в котором тот любил работать, сидя за компьютером. Выхватив из кармана телефон, Джеймс стал лихорадочно давить на кнопки пытаясь дозвониться хоть к кому-нибудь: Маннипени, М, Кью, натыкаясь на один и тот же ответ: «данный номер больше не обслуживается». Потом, в качестве мизерного шанса он принялся обзванивать больницы и морги, желая узнать, не поступал ли к ним молодой, стройный брюнет лет двадцати пяти в смешных очках.

Спустя время Бонд готов завыть от безысходности, сидя на полу прихожей и уткнувшись лицом в шерстяной комок свитера, вдыхая едва различимый запах своего мальчика.

– Кью, малыш, где ты сейчас? Что эти суки с тобой сделали?

Джеймс понимает, что взбешен до предела. Его раздразнили, как злую собаку, отобрав заветную кость. А он не привык так просто сдаваться. Он готов сразиться насмерть, чтобы вернуть свое.

***

Кью только успел поставить в холодильник бутылку Dom Perignon, оставленную Джеймсом на его рабочем столе в качестве благодарности за сотрудничество, как в его двери кто-то настойчиво стал звонить. Открыв их, он уставился на двух верзил в костюмах и черных очках, явно вооруженных и очень опасных.

– Мистер Джеффри Бутройт? – бросил один из них, называя Q его настоящим именем, и делая уверенный шаг в сторону прихожей.

– По какому праву… – пытается возмутиться молодой человек, глядя как в его квартиру беспардонно вламываются незнакомцы.

– Наш шеф, мистер Денби, – продолжает другой, сверкнув удостоверением работника нацбезопасности, – настоятельно вам рекомендует взять все самое необходимое и в течение пяти минут покинуть это помещение. На работу можете пока не приходить.

– Я все еще не понимаю…

– Временная смена власти, мистер Бутройт, большего вам знать не обязательно. Не пытайтесь кому-либо звонить и искать встречи. Особенно с Джеймсом Бондом, – подчеркнуто добавил первый.

– А если я не соглашусь? – пытается блефовать Q, прищурив взгляд.

– Тогда существует огромная вероятность, что в скором времени вы можете кое-кого потерять, например, очень близкого друга, а одну из этих облезлых мочалок прямо сейчас, если не согласитесь на наши условия, – подал голос верзила, доставая из кобуры пистолет, передергивая затвор и направляя его на одного из котов.

И Кью уходит, быстро собравшись и подхватив под мышки своих питомцев. Их временно придется сдать в приют, а самому снять номер в неприметном отеле. Лечь на дно. Затаиться. Но, спустя сутки Q понимает, что нужно что-то делать. Он заходит в интернет и ищет всю информацию на Макса Демби, узнав, что тот самый настоящий политический аферист и мошенник, каким-то образом ставший непосредственным начальником МИ 6 и дорвавшийся до власти, больше похожей на тоталитарный режим.

Вставив в глаза линзы, и облачившись в неприметную одежду, Q пытается как можно незаметнее прокрасться к главному офису службы, где бы мог пересечься с кем-нибудь из старой гвардии. Риск велик, за ним, возможно, следят. И 007, который, скорее всего, бросился на его поиски, находится сейчас в смертельной опасности.

Кью мельком ловит знакомый почти безумный взгляд васильковых глаз на станции лондонского метро, а потом быстро отворачивается и опускает голову, собираясь слиться с толпой. Все еще опасно! За ними могут следить! Но как бы Q хотелось выкрикнуть «я здесь, Джеймс!», растолкать пассажиров, броситься Бонду в объятия и долго, исступленно целовать, прижимаясь к нему всем телом, словно защищая. Но он не может, потому что этой сволочи Демби удалось нащупать их слабое место и надавить со всей силы. Q не может, потому что потеряй он 007, дальнейшая жизнь без этого мужчины не будет иметь смысла.

Он любит Джеймса Бонда до боли и ломоты во всем теле. До горлового хрипа. До аритмии сердца. Как никого и никогда прежде. И Кью твердо убежден, что он дорог 007 в неменьшей степени. А когда кого-то любишь и любим, собственная жизнь тебе уже не принадлежит.

_______________

* Из стихотворения Софьи Новопавловской

========== Сегодня никто не умрет ==========

Комментарий к Сегодня никто не умрет

Посвящаю **Бывший ангел** С Днем рождения, Митюша!

По фильму “Агенты А. Н. К. Л.” Наполеон/Илья

Писалось под Laura Mvula–You Work for Me (OST The Man From U.N.C.L.E.)

Гиф к зарисовке http://savepic.ru/13869927.gif

– Убей напарника, если понадобится! Ликвидируй при необходимости! Завладей данными любой ценой! Не забывай, на кого работаешь и где можешь оказаться в случае провала! Ключ к победе в гонке вооружений должен быть у нас, а не у русских! Это безграничная власть!

«А не пойти бы вам в задницу со своими амбициями и мировым господством?! – мысленно цедит Соло, сидя в салоне вертолета и слушая монотонный приказ начальства через бортовые наушники, внутренне ликуя, что никто не может прочесть его мысли. – Для вас все так просто, да?! Сегодня – мир, дружба, жвачка, а уже завтра – убей его, Соло! Убей его! Подумаешь, одним оловянным солдатиком больше, одним меньше!»

Сидящий в метре от Наполеона Курякин получает тот же набор инструкций касаемо американца, только в более угрожающей форме, чем его напарник, который вновь должен стать для него мишенью. Илья понимает, что его именно этому и учили. На поле боя нет места чувствам и сентиментальности. Родина сказала «надо» и ты просто должен ответить «есть». Да только видать КГБ не удалось окончательно выбить из него всю дурь, под категорию которой подпадало острое нежелание хладнокровно убивать человека, спасшего ему жизнь. И не только поэтому, а еще с других, личных соображений.

Наполеону сейчас не хочется думать о поставленных целях и возможных последствиях. Ему почему-то хочется узнать реакцию Ильи на прозвучавший сверху приказ. Ошибка КГБ заключалась в том, что они всех своих сотрудников подгоняли под единый стандарт, вместо того чтобы придавать значение индивидуальности и персональным данным. А ведь Большевик молодой, симпатичный парень, которому не помешало бы немного шарма. А еще он запальной, прямолинейный и простой, как угол дома, а местами даже комичный.

Соло бы выкрутился, нашел возможность избежать смерти, потому как не верил в загробную жизнь и считал, что слишком рано ставить на таком красавчике как он крест. Он не желал подобного и Курякину, хотя был уверен, сложись с ним такая ситуация, Илья не сдался бы без боя, а в случае неизбежности с криком «ура» бросился бы на амбразуру. Потому что тверд и крепок духом. Потому что русский.

Илья ловит себя на мысли, что где-то подсознательно завидует Наполеону. Его ловкости, изощренности, утонченному вкусу и манере общения. Рядом с ним Курякин чувствует себя грубым и неотесанным мужланом. Он с каменным лицом цедит каждое слово, в то время как Соло может ответить ему колкостью, с улыбкой на устах указывая его слабые стороны и недостатки. Ковбой мог бы остаться при своих интересах и бросить его на корм рыбам, а вместо этого вытащил из воды и заставил жить. И после всего этого «убей американца»?

Взгляд Соло по-прежнему непроницаем, в то время как сидящий в нем внутренний профессионал-авантюрист начинает хитро щуриться и просчитывать все хода и возможные варианты развития событий, включающих реакцию Курякина. У Большевика нет выхода, а у Наполеона есть. Убивать этого голубоглазого симпатягу у Соло нет ни малейшего желания. А с кем тогда соревноваться, чьи яйца круче? И как отказать себе в удовольствии доказать, в первую очередь Илье, что он не послушная машина, а прежде всего человек, правда, с атрофированными чувствами прекрасного. И Соло будет тем фокусником, который проберется сквозь железный занавес, пробьет броню скованности, достучится до настоящего Курякина и явит его миру, вновь научив улыбаться.

Потому что Наполеону жуть как хочется услышать в свой адрес очередной взволнованный вопрос этого конспиратора «что ты тут делаешь, нас могут увидеть» и ответить на него «а мне плевать». Попросить Илью почитать стихи русских классиков или спеть романс «Очи черные», надеясь, что он умеет играть на гитаре и его голос может быть мягким и вкрадчивым, а не звучать как одиночный выстрел. Взять его за руку, когда та начнет дергаться в нервном тике и, крепко сжав, сказать:

– Спокойно, Илья, это у них юмор такой. Не надо крушить дорогую мебель и бить иностранцам морды. Хотя, если ты настаиваешь…

Кинув невозмутимый взгляд в сторону хмурого напарника, еле себя сдерживая, чтобы ему не подмигнуть и не сказать «ничего, Большевик, прорвемся» американский агент уже принял твердое решение за них обоих, что ЦРУ и КГБ могут дружно взявшись за руки идти нахер!

Сегодня никто не умрет! Только не в его смену! Наполеон Соло этого не допустит!

========== Не всё ложь ==========

Комментарий к Не всё ложь

По сериалу “Ривердэйл” ХоакинКевин

Гифки к зарисовке:

http://savepic.ru/13927852.gif

http://savepic.ru/13913516.gif

http://savepic.ru/13902252.gif

Хоакин Де Сантос знал, что отношения замешанные на лжи не могут длиться вечно. Что рано или поздно настанет тот самый момент, когда кто-нибудь докопается до сути и поймет, насколько глубоко он погряз в преступности, став соучастником своего босса.

А что делать, если в этих отношениях не все ложь? Как Хоакину быть, если он просто оказался между молотом и наковальней? То, что началось с обыкновенного задания, превратилось в бурную страсть, привязанность, дружбу и, возможно, любовь, а он день ото дня сидит на пороховой бочке, снедаемый угрызениями совести.

Хотя Де Сантос уже привык довольствоваться тем, что есть и использовать любую возможность, чтобы урвать кусочек своего счастья, но почему тогда ему так хреново и хочется смачно выматериться? Как он может, так спокойно находиться в компании Кевина Келлера? Играть с ним в бильярд? Держать за руку? Целовать украдкой? Потом целовать более проникновенно, до одури, вминая его тело в матрас и мысленно орать, вторя резким толчкам:

«Прости, красавчик! Я тварь! Подонок! Грязный лжец! Я использую тебя! Но, блядь, если бы я мог что-то исправить! Все вернуть! Признаться сразу!»

Когда Келлер приглашает его на школьный бал, играть эту вынужденно-добровольную роль становится просто невыносимо. У Де Сантоса возникает непреодолимое желание разорваться надвое. На хорошего Хоакина и плохого. Пусть поганец забирает себе всю ложь, грязь, кровь, принадлежность к криминалу и валит нахер!

«Как же, разбежался! Приятель, я – это ты, забыл?!»

Чертовски трудно держать спину прямо, мысленно приказывать коленям перестать подгибаться, а рукам не дрожать, когда Кевин с манящей улыбкой, при всем честном народе, с ним танцует. Говорит, что никогда еще не танцевал с парнем на людях, что у него вообще раньше не было настоящего бойфренда, Хоакин – первый.

С кем-нибудь бывало такое, когда от подобных слов хочется вознестись в рай и одновременно провалиться на месте в преисподнюю? Ликовать и радоваться в душе и вместе с тем дико себя проклинать и ненавидеть? Быть без меры счастливым и глубоко несчастным одновременно?

Мать твою, а эти его глаза?! Ясные, глубокие, широко открытые и полные доверия! Как осмелиться смотреть Келлеру в глаза, во время этого признания, улыбаться в ответ и прижимать его ближе. Как заставить голос не дрожать и сказать, что для Хоакина это тоже очень важно и он рад, что Кевин выбрал именно его. Ввел в круг своего общения плохого парня, байкера, члена бандитской группировки «Южные змеи». Казалось, что в тот момент Де Сантос достиг наивысшей степени презрения к самому себе. Но как же он ошибался.

Он словно на перекрестном допросе сидит, вжавшись в кресло, стоявшее в гараже Эндрюсов и понимает, что настал чудовищный момент истины. Ребятам удалось выяснить, что в деле Блоссома замешан его босс и он сам. И Келлер просит рассказать все, что он знает. Просит не как его парень, а как сын шерифа. И Де Сантос по капле цедит каждое слово, желая продлить свою агонию. По крайней мере, он еще немного побудет с Кевином, пусть разоблаченный и раздавленный, прежде чем красавчик обрубит все концы и оставит своего бывшего парня за бортом.

– Ты преступник! – с осуждением в голосе произносит Келлер, глаза которого предательски блестят от подступивших слез. И все это из-за его лжи.

«Вот оно, чувак! Развитие событий достигло своего апогея! Самое время застрелиться и отправиться в ад!»

Вместо этого Де Сантос берет билет на автобус до соседнего мегаполиса так как понимает, что в Ривердэйле оставаться небезопасно и бессмысленно, потому что ничего уже не будет так как прежде. Вот только есть ли у него надежда на возвращение, реабилитацию, жизнь с чистого листа, отношения с любимым человеком не замешанные на лжи?

– Я не знал тебя, – с грустной улыбкой роняет Келлер, пришедший его проводить на автобусную станцию.

И Хуакину искренне жаль и больно до глубины души вот так расставаться. Потому что для его собственной правды не хватило места, она безмолвно кричала, просила о помощи, буквально захлебывалась, утопая под тонной лжи. А теперь все кончено. Его правда никому не нужна.

Последний взгляд на своего бывшего парня и Де Сантос делает спасительный шаг в сторону автобуса.

– Хуакин! – взволнованно кидает Келлер, заставляя того оглянуться.

Его вопросительное «да» теряется в горловом стоне и страстном, продолжительном поцелуе мягких губ Кевина. Руки не отпускают, не хотят прощаться. Еще совсем чуть-чуть. Никто не желает расставаться, но это необходимо. Возможно для того, чтобы потом снова встретиться.

– Я буду скучать, красавчик, – со щемящей нежностью роняет Хоакин, внутри которого тлеет надежда, что когда-нибудь он получит еще один шанс реабилитировать свою любовь.

========== Джеки ==========

Комментарий к Джеки

Посвящаю **Julie Ria** С Днем Рождение, ЮЛЯША!

По сериалу “Волчонок” ДжексонАйзек

http://savepic.ru/13901882.jpg

Айзек Лейхи не был клиентом или одним из тех мальчиков, что шарятся на Смит-стрит в поисках траха за деньги. Сюда его привел чисто профессиональный интерес. Ему нужно было написать статью для журнала и сделать пару снимков, отображающих местный колорит. Его пытливый взгляд заскользил по редким представителям древнейшего ремесла, выхватывая из толпы фигуру парня, одетого женщиной.

На нем не было яркой вызывающей одежды со стразами и боа, кричащей косметики с накладными ресницами и ногтями, что в общей степени, по мнению Айзека, выглядело несколько вульгарно. Добротное твидовое пальто до колена, телесные чулки, обтягивающие гладкие и почти идеально ровные ноги, обутые в туфли на средней платформе. Голову венчал белокурый парик до плеч, оказавшийся натуральным. В руках незнакомца подрагивала сигарета, которой он периодически затягивался, выпуская в вечернюю мглу сизый дым.

То, что действительно поразило Айзека во внешности травести это дуги бровей, черных, словно нарисованных углем, но лишь до середины, делающих его похожим на грустного мима. Будто незнакомец перепутал театр с панелью или оказался здесь абсолютно случайно. Именно к нему захотелось подойти и поговорить. Может, парень/девушка дал бы Айзеку интервью и позволил себя сфотографировать. Лейхи готов был даже заплатить, хотя интуитивно чувствовал, что именно этот человек в деньгах не нуждался. Он украшал собой Смит-стрит, словно бриллиант навоз и в тоже время не принадлежал этому месту, выделяясь белой вороной среди своих собратьев.

Айзек стал подходить ближе, слыша в свой адрес привычное: «Привет, красавчик! Не желаешь развлечься?!» Он почти уже был рядом с загадочным незнакомцем, как услышал за спиной визг колес, звук открывшейся и громко хлопнувшей автомобильной двери, а затем быстрые и уверенные шаги в их сторону.

Стоявший еще миг назад в расслабленной, словно скучающей позе травести, кинув беглый взгляд за спину Айзека, изменился в лице и попытался собраться с духом, натянувшись, как струна.

– Какого черта, Джексон?! Я мог бы допустить, что ты гомик, но это переходит всякие границы! – возмущался холеный мужчина лет пятидесяти, хватая парня за рукав пальто и, рывком заставляя сместиться на пару ярдов.

– Джеки. Мня зовут Джеки, – с наигранной иронией в голосе и вызовом в глазах отвечает тот, пытаясь вырваться из крепкого захвата мужчины. – Моя мама так хотела девочку, – выдохнул он, посылая в лицо мужчины порцию сизого дыма.

– Не позорь меня! Прекращай этот дешевый балаган! Этим ты ее не вернешь! Иначе я могу подумать, что ты окончательно свихнулся и превратился в бабу или у тебя на почве длительного пребывания рядом с ней развился Эдипов комплекс! Не смей больше сюда являться, да еще в таком виде! – рявкнул мужчина, срывая с головы Джексона парик и швыряя его на мостовую.

Айзеку казалось, протяни он руку и можно почувствовать этот накал страстей и душевную борьбу одного из них. Нельзя было не заметить целую гамму чувств, промелькнувших на лице Джексона. Как он, несмотря на свое телосложение, пытается укрыться за слабостью, уйти от конфликта, скрывшись за женской одеждой, как за броней, считая, что это поможет. Как он роняет сигарету, начинает часто дышать, в бессилии сжимая кулаки, а может быть наоборот, стараясь аккумулировать силу в себе, чтобы сопротивляться и дать отпор.

Сейчас Джексон явно нуждался в помощи. Небольшом толчке, заступничестве, что придало бы ему сил и уверенности выбрать верный путь и решиться на более кардинальны действия. Демоны определенно водились в его душе, нужно только дать им свободу, чтобы можно было потолковать со своим визави на тех же нотах.

Лицо мужчины вдруг показалось Айзеку смутно знакомым. Лихорадочно соображая, а потом вспомнив, кто это и где он мог его видеть, Лейхи быстро выхватил из сумки камеру, ослепив обоих резкой вспышкой.

– Советую оставить парня в покое, мистер Уиттмор, – холодно выдавил Айзек, – или вам больше нравится «сэр»?

– Да как ты смеешь, наглый мальчишка?! – начинает пыхтеть тот, отвлекаясь на кудрявого незнакомца, что дает возможность парню в женском пальто высвободить свою руку. – Мы не закончили, Джексон! – высокомерно кидает Уиттмор, окатив обоих уничижительным взглядом, перед тем как вернуться к своей брошенной у обочины машине.

– Блядь, я Джеки! – срывается на крик парень, давясь непрошенными слезами. – И я буду делать все, что сочту нужным, мать твою! – кидает он вслед отъезжающего авто.

– Вот урод, – цедит Лейхи в ту же сторону, подбирая с земли парик и отдавая его парню. – Как ты? – добавляет он, протягивая руку для приветствия. – Я Айзек. Айзек Лейхи. У меня тут за углом машина. Хочешь, я тебя подвезу? Только скажи куда.

Джексон несколько секунд мнет парик в руках, не зная, что с ним делать, потом обращает взгляд своих прекрасных синих глаз на незнакомого спасителя и смотрит, кажется, бесконечно долго, прежде чем хрипло выдавить «к тебе».

Айзек не стал бы врать, что первая мысль, которая его посетила после такого предложения, не была связана с сексом в качестве благодарности. Он и не рассчитывал на это, но не отказался бы, предложи Джеки подобное. Как потом оказалось, парню нужен был обыкновенный собеседник, дежурная жилетка, куда можно было выплакать всю скопившуюся боль. Интим в данную минуту приобрел более глубокий смысл, чем сам процесс, которому оба так и не дали ход.

– Все нормально. Мы можем просто полежать, – понимающе предложил Лейхи.

Бережно обняв обнаженного Джексона и, чувствуя его трепет, затрудненное дыхание и соленую влагу на своей груди, Айзек слушал, не перебивая, твердо поклявшись, что данная исповедь будет навеки замурована в стены его квартиры. Лейхи узнал, что Джексон незаконнорожденный сын лорда Уиттмора и Джеки Стивенсон, молоденькой актрисы из Ковен-Гардена, считавшего эту связь увлечением молодости, а ребенка непростительной ошибкой. Что мать была однолюбкой и очень тосковала по Дэвиду, отдавая всю свою привязанность и нежность Джексону.

Те редкие часы, когда Уиттмор наведывался в их с матерью квартиру, превращались потом в скандал и рукоприкладство, после чего Джеки долго плакала, обнимая сына.

– Я ведь так его люблю. Мне не нужны его деньги. Я всего лишь хотела от него еще и девочку, – сквозь слезы цедила мать.

Джексон, будучи ребенком, изо всех сил пытался защитить ее от нападок отца, а потом стал невольным свидетелем того, как Джеки Стивенсон начала потихоньку сходить с ума от горя. Он до такой степени ее любил и был предан, что сделал себя добровольным узником ее помешательства, лишь бы мама перестала страдать. Он позволял называть себя Джеки, надевать на голову парик, а на тело женское платье, спустя время с ужасом понимая, что уже сам не знает, кто он: девочка или мальчик, и чего по-настоящему хочет.

– Никакой у меня не Эдипов комплекс! – бубнит Джексон во влажную грудь Айзека. – Я просто любил ее, вот и все!

Джеки умерла несколько месяцев назад, а этот напыщенный индюк даже не пришел на ее похороны, в то время как сам годом раньше потерял жену и законного наследника, не зная теперь кому передать кучу бабла, фамильный дом и титул. По каким-то причинам утратив собственные репродуктивные способности, он вдруг вспомнил об ублюдке Стивенсоне, решив, что тот встретит его с распростертыми объятиями.

– Это ее парик и пальто, – продолжал свое повествование Джексон, – и весь этот маскарад я устроил, чтобы позлить эту зажравшуюся сволочь Дэвида Уиттмора и напомнить ему о том, что он сотворил с Джеки Стивенсон! Я его ненавижу! Мне не нужен его гребаный титул и деньги! Ни единый сраный пенс! Они не возместят мне годы его жестокого обращения и не вернут маму!

– Ты должен отпустить ее, – тихо говорит Айзек, невесомо касаясь губами жесткого ежика на голове Джексона.

– Знаю. Мне просто нужно время, – выдыхает Стивенсон, неосознанно прижимаясь ближе к Лейхи, одаривая его грудь, ключицу и стройную шею благодарными поцелуями. – Можно мне остаться? Хотя бы на эту ночь? – спрашивает он устало, пряча от Айзека свои покрасневшие от слез глаза.

– Конечно, – шепчет Лейхи, переплетаясь с поджарым телом своего гостя, желая чтобы обоим было максимально удобно. «Хоть на всю жизнь!» – уверенно твердит его внутренний голос.

Чуть позже Айзек тихо выскользнет из его объятий, и когда Джексон сонно раскинется на постели, он будет долго разглядывать линию его манящих губ, островки густых бровей, волевой подбородок, очертания божественного тела в льющемся из окна лунном свете. Стивенсон невероятно привлекателен и гармонично смотрится как в образе женщины, так и в своем мужском обличии. Лейхи ловит себя на мысли, что так естественно видеть теперь уже знакомого парня в своей кровати, да и во всей квартире тоже. Он бы предложил Джексону сделать ряд снимков, подчеркнув его красоту и индивидуальность. Интересно, как он выглядит, когда улыбается?

Грустный мим приоткрыл завесу и обнажил свою душу перед абсолютно незнакомым человеком, пришедшим ему на помощь. И Айзек в ответ готов показать собственный мир полный красок, желая подарить Джексону много радости, тепла и любви.

========== Вооружена и очень опасна ==========

Комментарий к Вооружена и очень опасна