Текст книги "My kind of love (СИ)"
Автор книги: Proba Pera
Жанры:
Короткие любовные романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
========== Согрей меня ночью ==========
Комментарий к Согрей меня ночью
По сериалу “Игра престолов” Тормунд/Бриенна
https://pp.userapi.com/c841624/v841624836/177f3/1r3sNxYG6Fs.jpg
Тормунд все чаще ловит себя на мысли, что ему с большим трудом удается хранить образ дикого, но симпатичного рубаки-парня с кривой ухмылкой на губах, травящего пошлые байки у костра. Он словно заставляет себя время от времени быть веселым и беззаботным, выдавая смачные перлы своим товарищам, чтобы не было так скучно в заснеженных походах и тоскливо на душе.
Что это с ним? Стареет что ли?
Раньше жизнь одичалого его вполне устраивала, а роль бывалого, но еще не нагулявшегося похотливого кобеля с лихвой удовлетворяла. Теперь же, после встречи с Бриенной Тарт, став дозорным, ему захотелось чуток остепениться и попытаться завоевать ее cердце, сломив эту холодную и неприступную, как ледяная стена Черного замка, крепость.
Оказалось, не такую уж неприступную. Какое-то вязкое, непонятное ему чувство зашевелилось в нем еще с битвы бастардов. Потом еще разок, словно кто в груди ножиком ковырнул, когда толпа этих белых тварей чуть не утащила его под лед во время вылазки за одним из ходоков. И вот теперь это чувство миллионами острых игл прошило его нутро, когда под синим пламенем мертвого дракона, стоявшая тысячелетиями стена начала рушиться.
Это был страх. Дикий. Чудовищный. Всеобъемлющий. Лишающий кислорода и скручивающий узлом каждый нерв и мускул. Не страх за свою гребаную жизнь, а боязнь больше ЕЕ не увидеть, не попытать счастья добиться для себя хоть проблеска расположения прекрасной воительницы.
Впрочем, Тормунд не привык довольствоваться малым. Согласен, он не так и не с того начал. Бесполезно было, распустив хвост павлином, зазывно улыбаться, играть бровями и пожирать ее жадным взглядом. Дураку понятно, что Бриенна никогда к нему не снизойдет, а он не возвыситься до ее уровня, замуруй хоть всего себя в ненавистную рыцарскую броню. Но сейчас война, грядет великая битва и перед ликом смерти все будут равны.
А ему жуть как хочется выжить сейчас, в эту самую минуту, когда ледяная лавина и синее пламя уносят его товарищей в безвозвратную пропасть, а полчища смертников ринулись сметать все живое на своем пути.
Раньше Тормунду было глубоко плевать, с кем трахаться. Когда гаснет свет, все бабы примерно одинаковые. Но леди Бриенну он хотел бы любить долго и страстно, видеть в отражении ее прекрасных глаз трепет пламени свечи, мерцание факела, танец языков огня от жаркого костра.
Интересно, стала бы она льнуть к нему и запутываться пальцами в рыжих волосах, или долго упиралась, не желая сменять гнев на милость? Была бы податливой и открытой на ложе из шкур, или подчинила бы себе, оседлав его бедра?
Медведь его раздери! Он хочет от нее детей еще сильнее и прямо сейчас!
Он должен жить, чтобы вернуться к ней. Быть рядом, чтобы прикрыть собой ее спину в случае опасности. Пока есть еще время, смело, без всякого позерства рассказать о своих чувствах и вполне серьезных намерениях, пусть знает. И тогда, возможно, он смог бы найти ответы на большинство своих вопросов.
Ведь все, чего он хотел – это быть желанным.
Время. А есть ли у Тормунда теперь время на все это, когда на Север пришла самая долгая зима, принесшая с собой смерть? Седьмое пекло, да он готов из собственной шкуры выпрыгнуть, чтобы увидеть королеву своего сердца еще хотя бы раз. Услышать ее сбивчивое дыхание и долгожданные слова:
– Боги, Тормунд! Какой же глупой я была! В пекло честь, когда речь идет о жизни, измеряющейся часами и минутами! Иди ко мне, мой рыжий великан! Согрей меня этой ночью!
========== В мире без любви ==========
Комментарий к В мире без любви
По фильму «Фантастические твари и где они обитают»
Криденс/Грейвс
https://vk.com/doc63678917_450655860
С недавних пор у Персиваля Грейвса появился соглядатай, молодой щуплый парнишка, проживающий в том же жилом комплексе, что и он. Бывший сотрудник ФБР старался жить тихо и скромно, не привлекая к себе лишнего внимания. Мужчина не мог с точностью сказать, где и когда он прокололся и чем привлек к своей персоне столь пристальное внимание, но ему было слегка неуютно ощущать на собственной небритой физиономии пытливый и заинтересованный взгляд карих глаз.
– Какие-то проблемы, парень? – попытался выяснить он, встретив как-то стройного брюнета у входа в парадное.
– Нет, сэр. Скорее всего, они у вас.
– Да ну? И откуда у столь юного дарования такие умозаключения?
– Вы еще молоды, а выглядите уставшим от жизни человеком. И глаза у вас, как у побитой и выгнанной из дома собаки, – ничуть не смущаясь, ответил молодой человек. – Кстати, я Криденс.
– А ты, значит, у нас тонкий ценитель человеческой психики или медиум, видящий человека насквозь? – выдавил Грейвс, игнорируя протянутую руку. – Послушай, малыш, почему бы тебе не выбрать другую мишень для своих исследований и не обратить внимания на себе подобных? – добавил он, смерив парня тяжелым взглядом.
– Если захотите поговорить… – стал предлагать Криденс, но тут же заткнулся, увидев режущий ножом прищур глаз и резкий разворот незнакомца, направившегося в сторону улицы.
Как Персиваль ни старался загрузить себя работой и думать о чем угодно, парнишка все не шел у него из головы, своей настырностью напоминая Грейвсу кое-кого другого. И от этих мыслей в груди становилось нестерпимо больно, а в душе еще более одиноко, чем можно было представить.
Юноша перестал мозолить глаза и мужчина вроде был этому рад, но, спустя неделю, в его почтовом ящике оказался конверт, который он долгую минуту вертел в руках, тщетно пытаясь найти штемпель и обратный адрес.
Этого еще не хватало. Анонимка от неизвестного. Интересно, что в конверте? Смертельный порошок? Коллаж из разнокалиберных букв с угрозами и шантажом? Или не приведи господь любовное послание от тайного поклонника со всякими там сердечками и прочей херней?
Аккуратно вскрыв бумажный пакет, Персиваль достал небольшой лист бумаги с парой строчек и номером телефона, написанных от руки.
«Привет. Это твой докучливый сосед».
– Это уж точно, – подтвердил Грейвс, следуя в сторону лифта. Ладно, он позвонит этому прилипале, но чтобы раз и навсегда расставить все точки над «i». – Послушай, парень, перестань меня преследовать, – начал мужчина, услышав короткое «алло». – Я не нуждаюсь в чьей-либо помощи, шефстве, а уж тем более в исповеди.
– Ты бы не позвонил, если бы действительно не хотел этого. И я искал с тобой встречи вовсе не поэтому.
– Ты должен это прекратить, Джей.
– Что? Как ты меня…
– Неважно…
– Постой, не вешай трубку. Давай все же встретимся. Попьем кофе или что-нибудь еще…
***
– Не сильно радуйся, – ворчал Персиваль, спустя несколько дней, сидя напротив Криденса в уютном кафе. – Никакое это не гребаное свидание. Я просто купил тебе еду. И я не хочу, чтобы это вновь произошло.
– А мне кажется это самое настоящее свидание, и в отличие от тебя, Грейвс, я настроен оптимистично, что немаловажно.
– Если ты доел, давай я отвезу тебя домой, – слегка раздраженно кинул мужчина, вставая и оставляя на столе щедрые чаевые.
Парень послушно проследовал за ним к выходу, затем к припаркованному автомобилю, усаживаясь рядом на пассажирское сидение. Персивалю трудно не заметить, что тот чуть ли не сияет новеньким долларом, бросая на него короткие взгляды полные желания.
– Прекращай это безумие. Поиграли и хватит. Я не тот, кто тебе нужен. Ты ведь прислушаешься к моим словам на этот раз, Джей?
– Да кто такой этот Джей? – в недоумении спрашивает Криденс.
– Никто.
– Не ври. Ты уже несколько раз назвал меня так. Кто он?
Воспоминания сухим комом встают поперек горла, а ладони до боли в суставах вжимаются в руль. С той же силой и невероятной душевной мукой он сжимал в объятиях тяжело раненного напарника, пытаясь удержать в своих руках чужую, но не менее драгоценную жизнь, стремительно покидавшую тело вместе с кровью.
«Нет, детка, нет! Держись! Помощь уже в пути! Все будет хорошо, вот увидишь! Не покидай меня, пожалуйста!»
– Был один человек, – хрипло выдавил Персиваль, следя за движением в общем потоке. – Он был моим напарником, другом, возлюбленным. Он был похож на тебя. Такой же решительный, беззаботный, энергичный и полный жизни. Мой персональный свет в мире тьмы. Я пытался прятать его от ужасов, которые пережил сам, но не хотел сильно менять, боясь, что потеряю. Но зло этого проклятого мира всегда было падко на человеческие слабости, и он был моей самой большой слабостью. Я думал, что никакой силы не будет достаточно, чтобы отнять его у меня. Но как же я ошибался. Я был таким чертовски беспомощным. Я ничего не сделал. Я не спас его. Не защитил, – изливал душу Грейвс, с горечью поглядывая на Криденса. – Я не хочу повторить ту же ошибку с тобой. Это может причинить боль. Так что, пусть все прекратится так и не начавшись. Я все забуду, а ты будешь двигаться дальше.
– Но я не хочу этого. Извини, но я готов рискнуть, а ты должен попытаться дать себе второй шанс, – серьезно возразил юноша. – Нельзя всю жизнь бояться и жить прошлым, выбрав в спутники одиночество.
Оба медленно брели от стоянки к жилому комплексу, почти соприкасаясь рукавами. Не зная, о чем в данную минуту думает его сосед, Грейвс вновь вернулся мыслями в прошлое, вспоминая слова друга:
«Я пойду за тобой, Перси. Я не боюсь мира, от которого ты собираешься меня защитить. Я боюсь того мира, в котором ты будешь один, без меня, без моей любви».
А ведь именно в таком мире он сейчас и живет. Нет, существует. Влачит жалкие дни в мире тоски и одиночества. В мире без любви. Так, может, хватит?!
И почему-то, спустя годы душевной и физической изоляции, Персивалю вдруг дико захотелось взять идущего парня за руку, обнять его, ощутив ответное тепло и поддержку.
– Обещаю, мы не будем торопиться, – спешно выдохнул Криденс у входа в парадное, понимающе глядя на Персиваля и мягко впиваясь своими изящными пальцами в его чуть шершавую ладонь, словно мог читать мысли.
Грейвс в ответ сжал его руку, криво улыбнувшись этой мнимой самоуверенности и юношескому запалу.
Не спешить? По-моему он слишком долго себе задолжал.
– Ладно, малыш, так и быть рискнем. Дадим этому миру еще один шанс.
========== Беззащитный ==========
Комментарий к Беззащитный
Марвел, Спайдипул
писалось под **The Neighbourhood Cry Baby**
https://vk.com/doc63678917_450965520
Очень многие супергерои окружают себя тайной покрытой мраком, ведут двойную жизнь и, скорее всего, в виду «природной скромности» желают подольше оставаться загадкой, скрывая лицо под маской. Уэйд Уилсон не подходит ни под один из этих критериев. Просто таких «красивых», как он еще поискать нужно. Просто нет у него никакой двойной жизни, а та единственная что теперь есть выглядит так же дерьмово, как и он сам.
Он редко выбирается куда-либо без своего сценического образа и нехилого арсенала оружия. Но сегодня ему придется сделать исключение. Даже свой неуёмный сарказм и фирменные подъёбки ему следует оставить в прихожей на гвоздике, а то как-то с внешним видом не вяжется. Потому как один настырный парнишка смело открыл перед ним свое лицо и возжелал от Уэйда ответных действий.
Перед мысленным взором Дэдпула запестрела яркая надпись:
«Шоу уродов! Единственное представление! Крокодилоящер Уилсон в главной роли! Пошляк, хохмач и трепло!»
Определенно ему не стоит острить и молоть языком всякую хрень, когда они встретятся. Стоит держаться ночной тени и в большей степени молчать и слушать.
– А может, послать все к ебеням? – спрашивает себя мужчина, доставая из кармана мятую пачку сигарет и зажигалку. Он давно не курил, но сейчас дико хочется. – Сдать свою сбрую на металлолом, а комбинезон в пункт проката карнавальных костюмов и пойти работать в цирк, – рассуждает Уилсон, коротко и часто затягиваясь, словно перед смертью. – А что? Говорят, там коллектив дружный, сплоченный.
Ему бы развернуться и уйти, а он медленно бредет к указанному месту встречи, словно поднимается на эшафот. Только вот зачем все это? Увидеть в глазах мальчишки добрую порцию разочарования и отвращения к себе? На что он там надеялся, глупый? На продолжительные отношения? Что под красным спандексом и маской с нелепым колпачком окажется прекрасный принц, с которым можно регулярно, долго и счастливо?
Правда, первые два пункта Дэдпул мог пареньку с легкостью обеспечить в абсолютно кромешной темноте, не позволяя к себе прикоснуться. А в конце взять и мощно осчастливить обоих. Так вот и встречаться, приходя к нему глубокой ночью, а уходя засветло. Может, стоит попробовать?
Уилсон привык жить один и стоило признать, что давно уже смирился с убийствами и мордобоем в качестве прелюдии перед очередным свиданием с собственной рукой. Да и запах пролитой крови и порохового дыма его заводили похлеще кокса и феромонов возбужденного тела.
– А тут встреча с молодым и симпатичным студентиком, – бубнил себе под нос Дэдпул, – а вот, кажется, и он сам, – увидев знакомый силуэт и быстро юркнув под тень ветвей.
– Уилсон, это ты?! – чуть взволнованно спросил юноша.
– Я, – обреченно выдохнул тот.
– Давай, не стесняйся! Выходи на свет!
Стесняться?! Да ему стрёмно, словно он на приеме у стоматолога!
– Ладно, – делая ряд вымученных шагов, – только я не такой, каким ты меня себе представлял… Это я, паучок, я! – видя явное замешательство парня. – Каков есть! Другого не будет! – разводя руки в стороны. – Даже твой поцелуй истинной любви меня не изменит! – подходя ближе. – Ты боишься меня, Пити?
– Нет… Кто это с тобой сделал?
– Забей, паучок. От меня прежнего почти ничего не осталось.
– Вот почему ты никогда …
– Да, отстой! Прикинь, чувак! Теперь ты понимаешь, почему я все время в маске?
– Я могу… Могу я к тебе прикоснуться?
Парень, должно быть, шутит?! Или решил убедиться в подлинности?!
– Не волнуйся, это все настоящее, – оттягивая кожу на своей щеке. – В общем, ты меня увидел. Теперь мы квиты. Беги домой, малыш. А я забьюсь в какой-нибудь темный угол, выкурю сигаретку и маленько всплакну, – набрасывая на голову капюшон черной худи, ответил Дэдпул.
– Нет, Уэйд, пожалуйста, подожди! – хватая мужчину за рукав и не давая тому раствориться в ночи. – Я … Мне это нужно, правда! Я всегда этого хотел! – привлекая к себе озадаченного и сбитого с толку Уилсона, заглядывая тому в глаза. – Коснуться тебя настоящего, без защитного костюма и маски!
Спустя томительные секунды собственного неверия, неиссякаемых слов и хаотичных прикосновений Паркера, Уэйд сжимает в объятиях жаркое тело мальчишки, впервые в жизни чувствуя себя Б Е З З А Щ И Т Н Ы М.
========== Любовь на расстоянии ==========
Комментарий к Любовь на расстоянии
По сериалу “Близкие друзья” Брайан/Джастин
https://pp.userapi.com/c841439/v841439121/1fdd9/-3jnSVURuZ8.jpg
С некоторых пор Брайан Кинни ненавидит Нью-Йорк. Ненавидит этот город, заглотнувший в свои недра милого мальчика с солнечной улыбкой, предлагая тому кучу возможностей и огромное количество соблазнов.
Кинни ненавидит расстояние между Питтсбургом и Нью-Йорком. Каждую милю, каждый гребаный дюйм, разделяющий его с Джастином. Находясь здесь, у себя в лофте он не в силах помешать этим самым соблазнам повлиять на желания Тейлора.
Имея огромный «послужной список», пройдя через огонь, воду, медные трубы, не один рот и задницу, а так же прожив некоторое время вместе с Джастином, к своим тридцати с хвостиком Кинни пресытился. Решил попробовать диету, состоявшую всего из одного блюда. Вот только отпустив от себя Тейлора, Брайану пришлось обречь себя на голодовку.
Нагулялся ли сам Джастин? Ведь он так молод. Сможет ли его мальчик разделить с ним эту незавидную участь, с головой уйдя в работу, когда вокруг столько «вкусных излишеств», только руку протяни?
Кинни перестал любить людные улицы родного города, скрывая свой пристальный взгляд за оправой зеркальных стекол. Очки слабо помогают, потому что, выхватив из толпы мелькнувшую белобрысую макушку, показавшуюся до боли знакомой, так и хочется выкрикнуть: «Солнышко, постой!»
Кинни лишь теперь ощутил, насколько Джастин ему дорог. Не тогда, когда он отхаживал парня после больницы, и за Тейлором приехала мать. Не во время их частых ссор и расставаний, инициатором которых был он сам. А вот сейчас, когда его любимый мальчик далеко, когда нет возможности к нему прикоснуться и почувствовать ответную ласку, когда Брайан сам, добровольно, скрепя сердце, отпустил его, настояв на временной разлуке.
Ему стало не хватать Тейлора с той самой минуты, как он произнес: «Ты должен ехать. Не смей херить свое будущее ради меня». Только зачем нужно было говорить еще и о том, что они не знают, когда снова увидятся? На следующий уик-энд, через месяц или никогда вообще? Чтобы лишить друг друга надежды на встречу? Или еще раз громко заявить всему миру, что Брайан Кинни самодостаточен и со всем справится в одиночку?
Да хуйня все это! Чушь собачья!
Брайан ненавидел время, прожитое без Джастина, наивно полагая, что сможет отвлечься от грустных мыслей и острой нехватки в нем в кругу друзей, куче рекламных проектов и урывочных снах. Но воспоминаний было слишком много и они причиняли адскую боль, а Кинни никогда не был душевным мазохистом, чтобы этим упиваться.
Или все-таки стал таковым?
Боже, как же он скучал по своему мальчику. Отчаянно. Безмолвно. До сиплого хрипа и ломоты во всем теле. До непроизвольного выплеска семени, когда крутился узлом в одинокой постели, путая сон с явью.
Каждая минута проведенная вдали от Джастина побуждала Кинни безумно ревновать того ко всем мужикам Нью-Йорка, потому что сама его улыбка и молодое, стройное тело могли свести с ума даже Папу Римского.
~
Уже через пару месяцев, терпение Брайана окончательно лопнуло и, сбросив с себя маску напускного безразличия, он заказал билет на рейс Питтсбург – Нью-Йорк.
– Мы будем вместе, малыш! – как мантру повторял Кинни, поглаживая два обручальных кольца на безымянном пальце, одно из которых торжественно собрался вручить Тейлору в придачу к своему сердцу.
И пусть этот жест для Джастина ничего не значил, Брайан не позволит чему-либо встать между ними. Говорят, любовь на расстоянии только крепнет, но он больше не хочет преодолевать эти расстояния.
========== Не отпускай ==========
Комментарий к Не отпускай
По сериалу “Чужестранка” Джейми Фрейзер/Джонатан “Чёрный Джек” Рэндалл
https://vk.com/doc63678917_451394230
ㅤЯ скоро умру, и ты родишься со мной… Эта агония и это бессмертие собираются воссоединться и стать нашей гибелью.ㅤ ㅤ ㅤㅤ
ㅤㅤ ㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤ ㅤㅤ ㅤ ㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤ ㅤㅤ ㅤ Виктор Гюго
О такой смерти можно было только мечтать. Увидеть на поле боя того, кого давно уже хотелось отправить в ад, персонально сопроводив в огненное чистилище, где «Чёрному Джеку» Рэндаллу самое место.
Сталь по рукоять входит в податливое тело, и рука Джейми Фрейзера омывается теплой, багряной кровью. Как же хочется, чтобы этот миг повторялся, а всё остальное вокруг замерло. Лишь он, его противник и клинок, вонзающийся в Рэндалла и причиняющий боль. Боль нестерпимую, жгучую, всеобъемлющую, с каждым ударом усиливающуюся десятикратно.
И чтоб никакого скорого забвения. Чтобы его враг все еще держался на ногах и чувствовал каждый удар, как впервые полученный. Пусть его тело и черная душа будут одним сплошным страданием, долго агонизируя. Пусть Джонатан Рэндалл вспомнит и почувствует на собственной шкуре каждый удар плетью. Пусть его кости ломаются, срастаются и вновь крошатся почти в одночасье.
Его зверствам и поступкам нет числа и прощенья. Джейми достаточно секунды, чтобы вспомнить, как этот монстр держал его в сыром подвале и пытался сломать как снаружи, так и изнутри, словно бесчувственную куклу. Как прикасался к нему, бил за неподчинение или просто ради удовольствия. Как грубо насиловал или заставлял себя ублажать, а затем, как ни в чем не бывало, растягивался рядом на деревянных нарах, прижимая к себе его искалеченное и обесчещенное тело, шепча в затылок скупые нежности. Как потом выжег на его теле фамильное клеймо, будто на собственности и бросил умирать.
И вот они стоят друг напротив друга, пошатываясь от бессилия и потери крови. Рэндалл первым перестает сопротивляться и тянется к Фрейзеру в попытке обнять. Джейми силится разгадать, что может быть скрыто за этим взглядом и подобным жестом за несколько шагов от преисподней? Жажда оказаться как можно ближе к противнику и нанести решающий удар? Но нет, окровавленный штык выскальзывает из рук английского офицера и падает на землю.
Тогда, может быть, сожаление? Раскаяние? Безмолвное признание в роковой, извращенной любви к рыжему шотландцу, доведшей до такой жестокости и безумия? Нежелание в одиночку танцевать со смертью?
– Только не отпускай! – вырывается с хрипом, и оба валятся на груду остывающих тел.
Что это – страх перед неизбежным? Боязнь расплаты или жест «доброй» воли, чтобы прикрыть собой Джейми от пули или клинка добивающих солдат? А может, последняя извращенная попытка Джонатана Рэндалла уйти из этой жизни все еще находясь в превосходстве, сверху, доминируя над любовником, которого так и не удалось подчинить?
Джейми кажется, что он падает бесконечно долго. Тьма черным кольцом смыкается над головой, лишая проблеска света, а вместе с ним и надежды. Но Фрейзер ни о чем не жалеет и еще сильнее вонзается пальцами в безжизненное тело «Чёрного Джека», желая собственными глазами увидеть терзавших его демонов.
========== Сладкая жизнь ==========
Комментарий к Сладкая жизнь
По сериалу “Ганнибал” Лектер/Грэм
https://pp.userapi.com/c837733/v837733384/6b58d/xGOIYrQrumY.jpg
Прожив определенное время вместе, в окружении четырех беспородных, но не менее любимых псин, Ганнибал и Уилл пришли к единому мнению, что их просторному, светлому дому чего-то не достает. А именно: заливистого, детского смеха, топота ног маленького карапуза, сладко пахнущего молоком. А еще игрушек, сказок перед сном, модных и пестрых вещей, потому что оба в унисон захотели стать родителями девочки.
Вот так в один прекрасный момент в семье Лектер-Грэм появилась маленькая мисс Эбигейл. Чтобы прочувствовать на собственной шкуре огромную ответственность и всю значимость отцовства, было решено взять и удочерить полугодовалую девочку из приюта. А потом, как вы понимаете, пошла жара. Было все: бессонные ночи и мешки под глазами, отвращение к содержимому подгузника и подгоревшая каша в смену Грэма. Ночами, когда Эби ненадолго затихала, Уилл, тяжко вздыхая и глухо стеная в ключицу мужа, спрашивал:
– Когда же закончится весь этот кошмар?
– Совсем скоро, Уилл, ты и не заметишь, – мягко улыбаясь, пояснял Ганнибал, поглаживая плечо и спину любимого. – Сперва родители страстно желают, чтобы ребенок скорее начал ходить и разговаривать, а спустя годы велят ему сесть и заткнуться. Полагаю, у нас с тобой достаточный запас терпения, чтобы принять за факт детскую расторопность и неуёмное красноречие.
Когда Эби стала говорить, с четким произношением имени одного из отцов возникли определенные трудности.
– Хорошо, детка, зови этого папу просто Ганни! – пришел на помощь Уилл, указывая на слегка оскорбленного Лектера.
– Гамми, – довольно произнесла девчушка, ткнув пальцем в красочный плакат на стене с героями из одноименного мультика.
Вот так с легкой руки обоих, детской сообразительности и специфики речи маленькой Эби, Ганнибал на долгие годы превратился в папу Гамми, а папа Уилл в просто Уилла.
– Спасибо, Грэм. Обхохочешься просто, – недовольно ворчал Лектер в первое время, слыша и отзываясь на это прозвище.
– Ну ты чего? Прикольно же, – слегка подтрунивал Уилл, хлопая того по плечу. – Как дела, папа-мишка? – наигранно спрашивал он, понижая голос до баса.
– Уилл, папа Гамми, а вы мне купите пистолет? – как-то спросила Эбигейл.
– Эби, детка, ты же девочка, к тому же еще маленькая, – с долей недоумения заметил Ганнибал, переглянувшись с мужем.
– Хорошо, а когда я выросту и стану мальчиком купите? – и обоим только и оставалось удивленно пожимать плечами и сдержанно улыбаться детскому простодушию.
Несмотря на то, что оба родителя в свое время предпочитали уединение и обособленность, семейство Лектер-Грэм пришло к выводу, что Эбигейл, чуть повзрослев, должна чаще находиться среди сверстников, выбираться с родителями в публичные места, чтобы у девочки сложилось собственное, независимое мнение об окружающей жизни.
«Как вы можете это есть?!» – мысленно негодовал Лектер, глядя как муж и дочь с аппетитом уплетают гамбургер. Поворошив вилкой горку картофеля-фри, Ганнибал подцепил кончиком ножа сморщенную булочку, скептически заглянув во внутрь.
– И это спрессованное нечто они называют говяжьей котлетой? Да тут корова и близко не стояла, уж вы мне поверьте, – недовольно заметил Лектер.
– Не обижайся, любимый, – стал поддерживать беседу Уилл, набивая рот картошкой, – твои кулинарные шедевры выше всяких похвал. Просто человеческий организм штука непостоянная. Ему периодически хочется какой-нибудь гадости.
Ганнибал отодвинул от себя тарелку и решил сменить тему, обратившись к дочери.
– Что нового в школе? Дети не обижают?
– Нет. Просто говорят разное.
– Что, например?
– Ну, что у меня вместо мамы двое пап. Что я вам неродная, то ли подкидыш, то ли найденыш.
– Вот же мелочь пузатая! Сами бы они до такого не додумались! Проклятье, от этих пересудов никогда не будет покоя! Хоть бери на луне живи! – стал возмущаться Уилл.
– Детка, если они еще раз посмеют тебя обидеть, – вставил свое слово Лектер, поедая вполне удобоваримое мороженое, – за каждым из них придет злой и голодный мишка Гамми.
– Зачем? – настороженно спросила Эбигейл.
Очевидный ответ уже готов был сорваться с уст, слегка искривленных загадочной улыбкой, но…
– Чтобы провести разъяснительную беседу, – поспешил ответить Грэм, быстро глянув на дочь, затем на мужа. – Не так ли? – с нажимом произнес Уилл, полагая, что их счастливая семейная жизнь, словно корабль под названием «Dolce vita*», следует практически намеченным курсом, оставив за бортом прошлое. Лектер, конечно, шутит, но все же…
– Мысли мои читаешь, – согласился Ганнибал, кладя в рот очередную порцию мороженого. – И заявить всем, что это не их собачье дело.
______________
итал. Dolce vita – итальянский фразеологизм. Означает «сладкая жизнь», «не жизнь, а малина!»
========== Желание жить ==========
Поздний вечер перед боевым вылетом. Наш последний вечер, когда мы сидели в опустевшем клубе военной базы и говорили о чести, угрызениях совести, патриотизме и расплате за павших товарищей.
А мне так хотелось потянуться к тебе и зарыться лицом в распахнутый ворот сорочки. Медленно вдыхать запах твоей кожи со смесью одеколона и едва уловимого букета отработанного горючего. Вести носом по шее, мазать ртом по щетинистому подбородку, несмело подбираясь к губам, хранящим вкус бурбона. Сорвать с них поцелуй, потом еще и еще, говоря о том, Рид Кэссиди, что наболело и обволокло, словно бурой накипью, где-то под ребрами.
Что с самой первой нашей встречи считал тебя напыщенным и циничным отшельником. Что ты, вальяжно развалившись в кресле и сторонясь компании, отдавал предпочтение выпивке, чтению и твоему ручному льву «Виски», абсолютно не замечая моих взглядов. Подумать только! Держать в своей комнате хищную зверюгу, пусть он и талисман нашей эскадрильи!
Я злился и ощущал еще что-то. Возможно, это чувство можно было назвать ревностью. Когда ты гладил своего питомца по лохматой гриве в попытке успокоить, поскольку эта громадная кошка не давала к тебе приблизиться. Злился и ревновал еще сильнее, когда ты, время от времени, наведывался в местный бордель и зависал там со шлюхами на всю ночь.
Злость и ревность уступали место страху и заставляли тихо шептать молитву, когда ты дозаправлял свой самолет и в одиночку возвращался на поле боя, пытаясь подбить еще хотя бы пару немецкий фоккеров, выискивая одного, особенного с черным соколом на борту. Того, чей пилот не соблюдая кодекса чести, стреляет по красному кресту и беззащитному противнику, чудом уцелевшему и оказавшемуся на земле.
Я бы рассказал тебе, Рид, как готов был кинуться к твоему подбитому самолету, который ты все же мастерски умудрился посадить, как говорят на честном слове и одном крыле. Как хотел вытянуть тебя из кабины всего перепачканного сажей, крепко обнять и надсадно шептать в шею, подбородок, губы «никогда так больше не делай», понимая, что это бесполезно.
Ты живешь местью и не успокоишься, пока не достигнешь заветной цели, пусть даже ценой собственной жизни. Каждый вылет может быть фатальным и трагическим, потому время предшествующее этому событию, по твоим же словам следует прожить беззаботно и по возможности с комфортом, словно это твой последний день на земле. Но в этот вечер тебе было не до веселья. Словно, ты что-то знал, чувствовал, хотел высказать, но промолчал, утаив глубоко в душе.
Даже твоя последняя улыбка предназначалась не мне. Там, в небе, во время ожесточенного боя, на короткий миг я заметил, как изогнулись твои окровавленные губы, адресуя торжествующему противнику насмешливый взгляд, мысленно посылавший фрица на три веселые буквы. Затем твой самолет резко взмыл вверх, а потом стремительно спикировал прямо на борт вражеского цеппелина, который и был нашей целью. А дальше ряд ярких вспышек, адский жар и продолжительный грохот, заглушающий мой собственный вопль душевной боли.
От Рида Кэссиди не осталось даже горстки пепла. Лишь воспоминания, личные вещи и ручной лев по кличке «Виски». А еще письмо, датированное двумя днями ранее, адресованное Блейну Роулингсу.
«Ты прав, ковбой, прошлое забыть трудно. Трудно продолжать жить, делая вид, что ничего не происходит. Но сдерживать себя еще труднее, понимая, что война не самое подходящее место и время для возникших чувств к товарищу по оружию, далеких от патриотического долга и общей цели.
Терять очень больно, малыш. Терять родных, близких, любимых. Тебе это ведомо, Блейн, не понаслышке. Потому я и держусь особняком, до сих пор не завел семью, избегая отношений. «Виски» единственный, кого я подпустил слишком близко к своему сердцу. Хотя нет, там нашлось еще много места для отчаянного и самоуверенного парня из Техаса. Потому эта лохматая зверюга на тебя кидалась и недовольно рычала, не желая делить мою привязанность и внимание еще с кем-то. Весьма сухое признание, но как-то так.
Сейчас у меня нет права думать о собственном благополучии. Война – штука непредсказуемая, Роулингс. Хотя возможно, когда она закончится… Боюсь, эта тварь слишком глубоко вонзила в меня свои когти и еще долго не захочет отпускать. Но знаешь, Блейн, встреча с тобой подарила мне надежду и желание жить не только ради мести. А ради тебя. Меня самого. Нас.
