Текст книги "Секреты (СИ)"

Автор книги: potter8668

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Гарри ощетинился от слова «мальчишка». Оно напомнило ему его дядю.

– Поттер.

Портрет, казалось, был изумлён.

– Сделай мне одолжение, молодой человек. Уколи кончик пальца и нанеси несколько капель крови на гобелен на дальней стене.

Гарри посмотрел в направлении, куда указал ему портрет. Большой гобелен висел на стене от потолка до пола. Он не смог разобрать фамилию в верхней части, так как она слишком поблёкла. Гарри немного нерешительно сделал то, о чём его просили. В момент, когда его кровь вошла в контакт с тканью, гобелен, казалось, начал очищаться и восстанавливаться. Увядшие цветы ожили, а дыры заделались сами по себе.

Немного отступив, Гарри отчётливо разглядел фамилию «Гриффиндор» в верхней части. Он нашёл своё собственное имя. Ломаная линия привела к имени Джилл и две сплошные линии объединялись в одну, от которой вела вниз ещё одна, к имени Майкла. Гарри был поражён. Он был родственником Годрика Гриффиндора! Затем он отследил непрерывную линию Поттеров до Чарльза Поттера, рыцаря, который женился на Джоанне Гриффиндор. Сплошная линия привела к Годрику и Ровене Когтевран! Между двумя основателями шла ломаная линия. Ещё одна сплошная вела от Годрика к Элеоноре Малфой! Невероятно! И, если этого было недостаточно, ломаная линия вела от Элеоноры к Салазару Слизерину. Они были связаны сплошной линией, которая вела к Сэмюэлу Слизерину. Что за БАРДАК творился в те времена?! Ему нужны были ответы.

Гарри вернулся к портрету. Тот выглядел чище.

– Спасибо, мальчик мой.

– Пожалуйста. Кто вы?

– Годрик Гриффиндор, конечно. Это были мои покои, когда я здесь жил.

Сейчас Гарри был по-настоящему потрясён. Это, по-видимому, отразилось на его лице, потому что Годрик хмыкнул.

– У тебя есть ко мне какие-то вопросы, Гарри?

Гарри поразился ещё больше.

– Откуда вы знаете моё имя?

Годрик хмыкнул снова.

– Твоя кровь обновила семейный гобелен. Я знаю о тебе всё, как об одном из моих прямых потомков. Ты заполнил пробелы между мной и тобой и всем, что происходило в семье. Я также знаю, что потомок Салазара пытается убить тебя, сынок, что ты не состоишь в браке и что у тебя есть маленький сын. Я надеюсь когда-нибудь встретиться с ним.

Гарри покачал головой. Ему было слишком сложно принять всё это.

– Я принесу его сюда завтра. Он сейчас спит.

– Он здесь? Да, многое изменилось с тех пор, как я был во главе школы.

– Эээ… я скрываю его. Два домовых эльфа присматривают за ним, пока я учусь. Я не мог оставить его.

– Это очень бескорыстный поступок, но что насчёт его матери?

– Она не хочет и не может содержать его. Точнее, её родители не разрешили ей. Я не мог позволить ему расти в детском доме, потому взял его к себе. Никто не знает о нём. Это для его собственной защиты. Если Волан-де-Морт узнает о нём, он захочет использовать Майкла, чтобы добраться до меня. Я не могу этого допустить.

– Твои слова понятны и правильны. Если честно, я считаю, что ты и твой сын должны переехать завтра в эти комнаты. Это место защищено больше, чем любое другое в школе. Также мы сможем немного поговорить. Теперь извини, мне нужно вздремнуть, чтобы всё обдумать, – и великий Годрик Гриффиндор отправился в сон.

Гарри вышел за дверь, которая теперь была видна снаружи как обычная входная дверь. Он увидел на ней портрет с изображением льва, лежащего в высокой траве. Слова «Комната Годрика» сами собой пришли в его голову. Гарри произнёс их вслух, и портрет взревел в ответ, открыв проход. Гарри усмехнулся, поблагодарил льва и проделал путь до своих старых покоев.

Следующим утром Майкл проснулся рано. Гарри накормил, искупал и одел сына, прежде чем эльфы смогли что-то сделать. Посадив Майкла на бедро, Гарри показал эльфам секретный проход и повёл их вверх по винтовой лестнице в комнату Годрика. Когда они туда пришли, Гарри объяснил им, что он с разрешения Годрика теперь будет жить здесь, поскольку так будет безопаснее для Майкла. Он также предупредил их, что это тоже секрет. Добби и Винки были очень счастливы, перемещая вещи из одной комнаты в другую, и когда они перенесли всё, Гарри представил Майкла Годрику. Портрет, казалось, был впечатлён ребёнком. Майкл в течение пяти минут почти без остановки что-то тараторил на своём непонятном языке, с вырывающимся время от времени хихиканьем. Гарри, не слышавший до этого от сына ни единого слова, был поражён выходкой ребёнка. Для него было важно то, что Майкл заговорил.

Перед уходом Гарри убедился, что у двух эльфов есть всё необходимое для Майкла. Он пробрался в Большой зал, чтобы забрать своё расписание. Гарри съел пару тостов и выпил полстакана тыквенного сока перед тем, как профессор МакГонагалл передала ему расписание занятий. Бегло пробежавшись по сегодняшним занятиям, он увидел, что первым уроком шли Заклинания, а следующими были Зелья, которые он пропустит.

Рон и Гермиона уже поджидали его за пределами класса, когда подошёл Гарри. Он сел первым и взглянул на Рона ледяным взглядом, когда тот собрался сесть рядом с ним. Гермиона вошла в класс и села рядом с Гарри, прежде чем Рон сумел оправиться. По своему обыкновению, Рон не заметил сияющего блеска в глазах друга и почти хмуро посмотрел на Гермиону, севшую туда. Он хотел занять это место. Ему было приказано выяснить, почему отношение Гарри к его семье так изменилось и где он жил во время каникул. Большинство предполагало, что он оставался на Площади Гриммо, но у них не было в этом абсолютной уверенности, поскольку они не могли туда пробраться. Рон понятия не имел, что Гарри узнал про деньги; эта мысль ни разу не приходила в его голову. Так как не оставалось ничего другого, Рон занял место рядом с Невиллом за следующей партой, сев напротив Гарри.

– Почему ты отказался от звания капитана сборной? Не то, чтобы я жаловался, но мне просто интересно.

– У меня сейчас другие приоритеты, Рон, и квиддич в них не входит.

– Просто я хотел провести тренировку в эту субботу, и мне нужна там вся остальная команда.

– Я вообще не буду играть, Рон. Серьёзно, тебе надо найти нового ловца.

– Ага, а я Сам-Знаешь-Кто.

Гарри не успел ничего ответить, так как профессор Флитвик начал урок. Большая часть занятия была потрачена на повторение прошлогодних заклинаний и чего им ожидать от ТРИТОНʼов. Гарри почти не говорил, так как он-то мог не беспокоиться на этот счёт. Занятия закончились, и Гарри вышел из класса, направившись к своей старой комнате.

– Гарри! У нас сейчас Зелья!

– Я не пойду на Зелья. Я отказываюсь учиться у убийцы, – Гарри нежно пожал её руку и продолжил путь к комнатам Годрика. Оказавшись внутри, он пододвинул кресло к портрету, как просил Годрик. Когда Поттер устроился поудобнее, он спросил у портрета:

– Вы можете объяснить мне, почему вы были женаты на представительнице рода Малфой, но имели дочь от Ровены Когтевран?

Годрик вздохнул. Он никогда и никому не объяснял таких вещей, даже собственной дочери.

– Элеонора и я были обручены по воле наших отцов. Хотя она была очень красивой и невинной на вид, внутри она была злой и жестокой. Подавляющее большинство её рабов и служанок имели синяки, порезы или того хуже. Я не мог понять, как можно так обращаться с людьми. На нашей свадьбе она спросила, можем ли мы подождать с первой брачной ночью, пока не узнаем друг друга получше. Я согласился, думая, что она нервничала. Как же я ошибался. Не более чем через два месяца после нашей свадьбы она начала крутить роман с моим лучшим другом, Салазаром. Мы тренировались как рыцари, вместе и получили наши шпоры почти в одно и то же время. Поскольку мы оба были волшебниками, то подумали, что неплохо было бы создать школу чародейства и волшебства, поскольку никакой подобной школы ещё нигде не существовало. Салазар нашёл Ровену и Хельгу, и мы вместе построили Хогвартс и сбежали сюда. Элеонора ненавидела это место. Она сказала, что его постоянно продувает насквозь, и что магия сделала её нервной. Я неоднократно позволял ей навещать свою семью в течение двух лет, прежде чем она меня бросила. Я понятия не имел, что она на самом деле оставалась здесь, в замке, в тайной комнате Салазара.

– Он построил тайную комнату так рано?

– Ты знаешь о ней?

– Да, знаю. Я убил там василиска на втором курсе.

– Правда? – Годрик был впечатлён.

– Да. Я чуть не умер тогда.

– Надо сказать на змеином языке, чтобы войти, да?

Гарри кивнул.

– Считается, что Волан-де-Морт, потомок Слизерина, передал часть своей силы мне, когда я уничтожил его в первый раз.

– Возможно. В любом случае, это продолжалось два года. Я не давил на неё, но начал кое-что подозревать. Затем Элеонора забеременела ребёнком Салазара. Это было тем, что она хотела от меня в её постели. Я отказался и она, наконец, призналась, что изменяла мне. Я был предан моей женой и лучшим другом, и теперь они хотели, чтобы я подставил другую щёку и признал их ребёнка как своего собственного. Я отказался. Тогда я влюбился в Ровену, хотя мы не продвинулись так далеко в наших отношениях, как они, – Годрик выглядел счастливым, когда говорил о своей любви. – Муж Ровены погиб в какой-то битве, оставив её вдовой с маленьким сыном. Мальчику нужен был наставник-мужчина, и я согласился им быть. Ровена не доверяла семье мужа. Они постоянно с кем-то воевали, и никогда не знали, что она была ведьмой. Во всяком случае, Стивен расцвёл под моим руководством и заботой матери. Он был необыкновенным волшебником, мастерски владеющим Трансфигурацией. Я гордился им так, будто был его настоящим отцом. Мы провели с ним много времени, что говорит о том, что мы также провели много времени с Ровеной. Постепенно Стивен проводил время где угодно, а я продолжал посещать Ровену. Я думаю, Стивен надеялся на то, что мы полюбим друг друга, хотя я ещё был женат. Мы оба знали, что никогда не сможем до конца быть вместе, но брали лучшее из того, что могли. Когда Элеоноре вдруг захотелось затащить меня в свою постель, у меня возникли подозрения. Потом я узнал о ребёнке и отказался его признать. Вскоре стало очевидно, что она была беременна. Я публично оскорбил её и выгнал из Хогвартса. Салазар ушёл вместе с ней и поклялся отомстить мне за то, что я был против их любви. Но даже когда я прогнал Элеонору, я всё ещё не мог жениться на Ровене. С точки зрения церкви мы с Элеонорой до сих пор были женаты. Однажды ночью, вскоре после ухода Элеоноры и Салазара, я выпил слишком много вина и оказался в постели Ровены. На следующее утро я поклялся, что никогда больше не буду пить. Соответственно, через девять месяцев родилась Джоанна. Она была красивой, несмотря на то, что ей передалась моя внешность. Но она была также умна, как её мать. Когда ей было десять, мы отправили её жить к Стивену. Это была хорошая идея, так как Салазар вскоре вернулся и убил Ровену и меня, когда мы спали, за то, что я осмелился причинить боль Элеоноре. Он никогда не узнал о Джоанне, потому что сделай это, он убил бы и её. Стивен и его жена воспитали её, и она в конечном итоге вышла замуж за одного из рыцарей Стивена, Чарльза Поттера, который тоже был волшебником.

Гарри сидел на краю кресла, когда дослушал трагическую историю. Так много всего произошло со всеми из них. Он начал задаваться вопросом, не семейное ли это проклятие или что-то в этом роде. Поднявшись со своего места, он простился с Годриком, проверив, крепко ли спал Майкл. Гарри поцеловал сына в висок и вышел из комнаты, направившись в Большой зал на обед. Он занял место за столом Гриффиндора, положив на тарелку кусок пастушьего пирога. Гермиона и Рон присоединились к нему несколько минут спустя. Несмотря на то, что Гарри и приветствовал их вежливо (Гермиону немного теплее, чем Рона), он отказался говорить о том, что с ним случилось. Где он провёл лето и почему отказался от капитанской повязки, хотя ему пришлось повторить несколько раз, что он больше не играет. Рон, который не понимал, что идёт по тонкому льду, отказывался верить тому, что Гарри не будет играть. В довершение его обеда, Гарри был проинформирован о том, что профессор МакГонагалл хотела бы видеть его у себя прямо сейчас. Эта встреча превратила день в поистине отвратительный.

========== Глава 5. Предатель ==========

Профессор МакГонагалл встретила Гарри в прихожей.

– Следуй за мной, Поттер, – она направилась к горгулье, что охраняла вход в кабинет директрисы. – Капля сока, – сказала она и горгулья отошла в сторону, после чего они встали на винтовую лестницу, что отнесла их наверх. Войдя в кабинет, профессор МакГонагалл указала Гарри на кресло. Внезапно он услышал, как дверь за его спиной распахнулась, и совсем не удивился увидеть перед собой Снейпа. Он ожидал чего-то подобного, но его всё ещё злило присутствие этого человека. Гарри встал и развернулся, намереваясь уйти.

– СЯДЬ, Поттер!

– Я бы предпочёл уйти, профессор.

– Я понимаю, но, тем не менее, сядь, – она сама выглядела так, будто хотела кого-то заколдовать. Гарри нехотя сел и убедился, что все в комнате это знали.

– Я хорошо понимаю твои чувства по отношению к профессору Снейпу, но он был признан невиновным по всем обвинениям, выдвинутым против него.

– Как он может быть признан невиновным, если он совершил убийство? Когда проходил суд над ним? Я бы дал показания, но меня никто не удосужился допросить! – закричал Гарри.

– Твои показания бессмысленны, – фыркнул Снейп. – Тебя там даже не было.

– Конечно, Сопливиус меня не видел, потому что я был скрыт заклинанием Дамблдора. Так мне позволили бы дать показания или улаживать все дела взятками сейчас в порядке вещей?

– Ты слишком многое себе позволяешь, Поттер.

– А ты понятия не имеешь, с кем разговариваешь! – Гарри поднялся и начал уходить.

– Поттер, сядь. Есть и другие вещи, которые нам нужно обсудить, – сказала профессор МакГонагалл.

Гарри вернулся на своё место, едва сдерживая гнев.

– Я понимаю, что ты чувствуешь от ответов профессора Снейпа, и что он не нравится тебе, как человек. Но, если не ошибаюсь, ты был заинтересован в карьере аврора. Тебе нужны Зелья, чтобы добиться этого. Я знаю, что ты не пришёл на занятие, но я уверена, что профессор Снейп позволит тебе сделать домашнее задание, и также уверена, что ты будешь ходить на Зелья.

Гарри отрицательно покачал головой.

– Я больше не хочу выбирать профессию, для которой требуются Зелья. Я никогда не мог чему-то научиться у предателя, и я сомневаюсь, что когда-нибудь это произойдёт.

Лицо Снейпа осветилось выражением триумфа.

– Не можешь справиться с давлением, Поттер? – вкрадчиво спросил он.

– Давление не имеет ничего общего с тобой, Бэтмен. У меня сейчас другие приоритеты, так что об аврорах не может быть и речи.

Прежде чем Снейп смог что-то ответить, МакГонагалл сказала:

– Если ты так решил, Поттер, я не могу отказать, но надеюсь, что ты передумаешь. Я бы также хотела обсудить твой отказ от игры в квиддич. Я услышала что-то подобное от студентов.

– Я же написал вам, что принимаю значок старосты, но не буду играть в квиддич.

– Я надеялась, что ты сказал это не всерьёз.

– Простите, профессор, но это моё окончательное решение. Я также сообщил о нём Рону. И он тоже отказывается верить моим словам.

Снейп выглядел так, словно Рождество наступило раньше времени.

– Боишься, Поттер?

– Нет, убийца. Как я уже сказал, у меня другие приоритеты.

– Не называй меня так! – рявкнул Снейп.

– Как? Убийцей? Так ведь это правда! – вскричал Гарри.

– Нет, Гарри, он не убийца, потому что я не умер, – произнёс знакомый голос за его спиной. Гарри быстро обернулся. Там стоял Дамблдор, живой и невредимый. Предметы начали летать по комнате, когда Гарри пришёл в ярость.

– Успокойся, Поттер, – фыркнул Снейп. Гарри повернул взгляд на мастера Зелий. Выражение чистой ярости заставило Снейпа передёрнуться в кресле.

– Ты должен успокоиться, Гарри.

– Как я могу успокоиться, когда вы обманывали меня?!

– Пожалуйста? Я смогу объяснить тебе, если ты успокоишься.

Гарри достаточно успокоился для того, чтобы предметы прекратили летать по комнате. Он снова сел на край кресла, готовый вскочить в любой момент. Дамблдор наколдовал себе мягкое кресло с ситцевой обивкой и сел в него.

– У нас не было намерений обманывать тебя, Гарри. Я был отравлен кольцом Гонтов и долгое время боролся с ядом. Я чувствовал, что если я «умру», то смогу избавиться от него.

Гарри ждал ещё, но старик больше ничего не сказал.

– И это всё? Это единственное объяснение, что вы собирались мне дать?

– А чего ты ждал, Поттер? Подробный отчёт о том, что произошло? – фыркнул Снейп.

– Ещё не слишком поздно, чтобы заколдовать тебя, Сопливиус.

– Двадцать баллов с Гриффиндора, Поттер, за твою дерзость, – Снейп, снимающий очки, казалось, не слишком хотел сотрудничать. Гарри не сказал ни слова, но его гнев до сих пор был написан на его лице.

Желая вернуть некоторый контроль над ситуацией, Дамблдор произнёс:

– Господа, у нас есть и другие вопросы, необходимые к рассмотрению, – он подождал, пока они обратят на него внимание, после чего продолжил. – Теперь, Гарри, мне необходимо знать, где ты пропадал, когда так рано ушёл из-под защиты родственников во время летних каникул?

– Не ваше дело, где я находился всё это время, сэр. Я уже совершеннолетний и не обязан перед вами отчитываться. Я был защищён от волшебников и маглов и старался сидеть как можно тише. Это больше не ваша забота.

– Я лишь старался обеспечить твои безопасность и благополучие, Гарри.

– Это ваше «благополучие» сэр, могло убить меня прежде, чем у меня появилась бы возможность столкнуться с Волан-де-Мортом. Так что уж извините, если я скажу, что не доверяю вам.

Независимо от того, как сильно они пытались разговорить его и войти в его разум, они не получили ни единого ответа на свои вопросы. Снейп испытал очень неприятную резь, когда попытался сломать ментальные стены Гарри, но это было только предупреждением. После этого ни один из них не рискнул использовать легилименцию. Дамблдор вздохнул. Гарри изменился и очень повзрослел за последние пару месяцев. Произошло что-то, что сделало его таким.

– Хорошо, Гарри. Я буду доверять твоим суждениям на этот счёт. Однако есть пара вещей, которые я хотел бы обсудить с тобой. Члены Ордена не могут попасть в штаб-квартиру. Не знаешь, почему?

– Потому что я отказался от вас как от Хранителя тайны и заменил на другого. Я также установил вокруг дома дополнительную защиту. Запомните, сэр – это МОЙ дом. Я был уверен, что вы мертвы и принял соответствующие меры по защите своего имущества.

– Я так и думал. Теперь, когда ты знаешь, что я жив, не мог бы ты попросить своего Хранителя сказать нам, что мы можем продолжить собрания Ордена?

– Нет.

– Нет? – Дамблдор, казалось, был удивлён ответом.

– Нет.

– Гарри, мы отчаянно нуждаемся в штаб-квартире. Она является местом собраний для всех членов Ордена.

– В таком случае Ордену придётся найти себе новое место для собраний. Мой дом больше им не является.

В голову Дамблдора быстро пришла идея.

– А что, если бы тебе разрешили вступить в Орден?

– Нет уж, спасибо, сэр. Мне нет нужды вступать в Орден.

Теперь Дамблдор был удивлён по-настоящему. Он думал, что Гарри хотел присоединиться к Ордену. Уизли говорили ему об этом. Это был провал. Ему нужны были сотрудничество с Гарри и контроль над ним, чтобы продолжать жить как прежде.

– Я думал, что ты хотел стать членом Ордена. А как же твои родители? Разве ты не хочешь отомстить Волан-де-Морту?

– Да, хочу, но не вместе с Вами и любым вашим человеком.

– Пытаешься забрать всю славу себе, Поттер?

Гарри посмотрел на Снейпа. Его взгляду позавидовал бы сам Волан-де-Морт, и Снейп отвёл голову в сторону.

– Нет, профессор, я не хочу этого. Я пытаюсь выжить, но не собираюсь больше быть чьей-то марионеткой.

– Ты никогда не был марионеткой, Гарри, – сказал Дамблдор.

– Это Вы так считаете, сэр.

Дамблдор вздохнул вновь. Он всё больше терял контроль над единственным человеком, который мог убить Волан-де-Морта. Ничего не шло по плану, когда Гарри был взбешён. Он спрашивал себя, было ли это связано с тем, что Гарри, возможно, узнал о деньгах, тем более что гоблины отказывались выполнять какие-либо операции с его подписью. Директор задавался вопросом, узнал ли об этом Гарри или гоблины просто окончательно «признали» его мёртвым.

– Гарри, есть ещё кое-что, что мне нужно обсудить с тобой.

– Вы имеете в виду использование моих денег в качестве Вашей заработной платы? – МакГонагалл ахнула, Снейп выглядел удивлённым, а Дамблдор заметно занервничал.

– Я предполагаю, что ты должен смотреть на это с другой стороны. Твои деньги позволяли Уизли быть добрыми по отношению к тебе. Аврорам и Министерству – осуществлять твою защиту. Отделу Тайн – исследовать пророчества, а Хогвартсу – продолжать обучение. Конечно, как ты мог заметить, всё это стоило денег. Теперь же просто обратись в Гринготтс, чтобы позволить мне продолжать обеспечивать твоё благополучие.

– Простите, сэр, но я отказываюсь это делать. Я не считаю, что уместно платить Рону или Джинни за дружбу со мной. Я не думаю, что расходы на ингредиенты для зелий Снейпа, на растения Спраут, на магических существ Хагрида превышают общую плату всех студентов за обучение в этой школе. Что касается Министерства и его отделов, налоги, взимаемые с населения, формируют их бюджет. Я знаю, сколько Вы у меня украли. И у меня есть более важные планы на деньги, что мои родители оставили МНЕ.

Тишина воцарилась в комнате, когда Гарри замолк. Снейп понятия не имел, что редкие ингредиенты для зелий, которые он покупал на деньги, выдаваемые Дамблдором, на самом деле были приобретены на средства Поттеров. Минерва МакГонагалл выглядела так, будто её хватил сердечный приступ. Она едва могла поверить в то, что ей довелось услышать. Что Дамблдор мог дойти до такой низости, как воровать деньги у Гарри Поттера, да ещё и фактически признаться в этом. Это просто не укладывалось в её голове. Дамблдор был удивлён тому, насколько подробно Гарри было известно, кто сколько получил. Он мог лишь «поблагодарить» гоблинов за это. Он видел, что сейчас Гарри проявлял намного большую сдержанность, чем раньше, и что он более умело контролировал свой гнев. Шестерёнки в голове Дамблдора завертелись. Кто-то или что-то управляло Гарри. Он нуждался в Гарри и не мог так просто отпустить его. Он должен проследить за ним.

Гарри встал, чтобы уйти.

– Если это всё, тогда я пойду, – на этот раз никто ничего не сказал и не попытался его остановить. Едва Гарри вышел за дверь, двое других учителей повернулись к Дамблдору.

– Это правда, Альбус? Ты действительно воровал деньги у Гарри?

– Это война, Минерва. Чтобы многое решить, нужно давать взятки, и немаленькие.

– Но воровать у Поттеров?!

– У Гарри их более чем достаточно. Я планировал вернуть их прежде, чем он узнает.

– Сколько денег ты использовал, Альбус?

Дамблдор вздрогнул от тона в её голосе.

– Около десяти миллионов галеонов, плюс-минус кнат.

Коллеги уставились на него так, будто видели впервые.

– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Альбус. На твоём месте мне бы не хотелось попасть под горячую руку мальчика.

========== Глава 6. Быть серьёзным ==========

Гарри покинул кабинет директрисы вне себя от ярости. Дамблдор нагло заявил ему, что украл все эти деньги, чтобы сделать его жизнь более благополучной! Сейчас он ходил вдоль Выручай-комнаты взад-вперёд. Ему нужен был учебник Зелий, который он оставил там, но ещё больше ему нужно было излить гнев и разочарование, прежде чем он успеет выместить их на ком-то.

Через час Гарри вышел из комнаты, покрасневший, но держа себя под контролем, и с учебником зелий. Он также прихватил синюю диадему, импульсивно подумав, что она может пригодиться. Импульсивные решения почти никогда не подводили его. Он забежал в свою комнату, чтобы оставить вещи и собрать учебники на оставшуюся часть дня. Гарри едва успел на ЗОТИ.

Время занятия было потрачено на знакомство с новым профессором, которая, казалось, не вызывала особого доверия у студентов. Гарри опять сидел рядом с Гермионой и избегал Рона. Уже вся школа знала, что, по крайней мере, между двумя членами Золотого Трио вспыхнул конфликт, несмотря на то, что Рон это всячески отрицал. Гермиона ничего не говорила на этот счёт, что подпитывало сплетни ещё больше. Оглядев Гарри, Гермиона заметила, что его мантию покрывал тонкий слой пыли.

– Что это на твоей одежде?

– Пыль.

– Пыль? Откуда?

– Из места собраний.

Ей потребовалось лишь мгновение, чтобы понять, о чём он говорил.

– Что ты там делал?

– Срывал злость и разочарование, взяв крикетную биту и перебил ею на мелкие осколки фарфоровую посуду, что появилась там в качестве мишени.

Гермиона уставилась на него с открытым ртом. За всё время, что она его знала, она никогда не помнила, чтобы он когда-то был зол до такой степени. Обычно он снимал напряжение, летая на метле. Что бы ни заставило его изливать гнев таким образом, это было что-то чрезвычайное. Любопытство убивало её, но она не спрашивала его об этом. Он взглянул в её лицо, увидев на нём смесь любопытства, беспокойства и привязанности, и пробормотал:

– Я расскажу тебе позже, ладно?

Гермиона кивнула, возвращая своё внимание к профессору. По её мнению, эта женщина была почти так же плоха, как Амбридж, разве что им было разрешено использовать заклинания. Профессор Шеффилд, казалось, боялась собственной тени. Гермиона подумала, что, возможно, ей стоит поговорить с Гарри о возобновлении собраний ОД, просто чтобы получше подготовиться к ТРИТОНʼам. Но опять же, она не знала, согласится ли Гарри на это. Он так сильно изменился. С другой стороны, ей нечего было терять, спрашивая его об этом. Она посмотрела через ряд и увидела, что Рон спит. «Видимо, он хочет взять мои конспекты, наивно полагая, что ему опять удастся уломать меня дать ему списать», – подумала она. Но Рональд Уизли и так уже несколько раз за семестр пользовался её добротой. Во-первых, она больше не собиралась помогать ему с домашней работой. Он должен быть в состоянии полагаться на свои собственные силы. Казалось, он хотел лишь играть в квиддич, и уровень его игры действительно повышался, но, по её мнению, всё равно не дотягивал до профессиональных игроков. Во-вторых, она не собиралась встречаться с ним, как многие думали. Одного-единственного поцелуя с ним оказалось достаточно, чтобы понять, что таких как он сотни. Но он, конечно, думал, что ей понравился этот поцелуй, и всё лето донимал её письмами, пытаясь вытянуть её на свидание. Уизли вновь поднял эту тему, когда они вернулись в школу. Она не хотела ранить его чувства, но все равно придётся сказать ему это в лицо, так как он, похоже, не понимает или не хочет понимать её намёков. В-третьих, она думала, что Гарри говорил серьёзно, что не будет играть в квиддич. Рон до сих пор отказывался верить, что Гарри вот так запросто бросит игру, которую ещё недавно так сильно любил. Она знала, как Гарри любил играть в квиддич, да и просто летать, но явно произошло что-то такое, что сделало его осторожным. Он словно кого-то защищал. Гермиона вдруг поняла, в чём дело. «Вот оно! Он действует так, защищая тех, кого любит. Вот только кого?» Её разум начал перебирать людей, пытаясь найти того, кого он защищал. Ей на ум не пришёл никто, кроме Джинни, и это было маловероятно, так как если бы Гарри защищал её, он бы продолжал играть в квиддич, просто чтобы быть с ней рядом в случае беды.

Занятия закончились, и Гарри сообщил Гермионе, что встретит её в одном из пустых классов за час до их дежурства в ту ночь. Он решил рассказать ей про Дамблдора и Уизли, так как она была самой умной и наиболее рассудительной из всех, кого он знал. Она также не входила в список предателей, и ему нужно было поговорить об этом с живым человеком, а не только с портретом.

Свободный до ужина час Гарри потратил на то, чтобы сделать небольшую домашнюю работу, и поиграть с Майклом. Его негодник-сын пытался поймать волшебный снитч. Винки сделала его для него, чтобы он преследовал его ползком, и возможно, научился ходить. Гарри засмеялся от выходки сына, когда малыш попытался уговорить снитч подлететь к нему. Обняв и поцеловав Майкла на прощание, он вышел из комнаты, чтобы спуститься в Большой зал на ужин. Гарри пришёл туда раньше Рона и Гермионы, но едва парень сел рядом с Невиллом, как они тут же появились. Гермиона быстро заняла место рядом с Гарри, не оставив Рону иного выбора, кроме как сесть напротив них. Во время ужина Рон не говорил ни о чём, кроме квиддича и тактики, которую хотел использовать во время матчей. Гарри снова проигнорировал его. Перед тем как покинуть стол, Гарри в очередной раз напомнил Рону, что он не будет играть за сборную и что им нужно срочно искать нового ловца. Рыжий опять не захотел выслушивать отказ Гарри играть. Гарри же не собирался повторять по сто раз.

Гермиона закончила есть почти одновременно с Гарри, так что у них было достаточно времени, чтобы поговорить. Через пять минут после того как Гарри ушёл, Гермиона направилась к классу, где они договорились встретиться. Гарри установил на стены класса защитные чары, чтобы убедиться в приватности беседы. Он не хотел, чтобы кто-либо ещё услышал хоть одно слово. Он наколдовал несколько удобных кресел и позвал Добби, чтобы тот принёс им чаю. Сев с чаем в кресло, Гарри начал рассказывать Гермионе всё об украденных деньгах и о том, что Дамблдор жив. За все эти десять минут Гермиона ничего не сказала, сидя с открытым ртом и пытаясь переварить то, что ей было поведано. Но когда Гарри показал ей документы, подтверждающие его правоту, она уже не могла этого отрицать. Они действительно предали Гарри.

– Что ты собираешься делать?

– Честно? Пока не знаю. Слишком много людей вовлечено в это дело. Если буду судиться со всеми и выиграю, Волан-де-морт сможет легко завладеть Министерством, не говоря уже о Хогвартсе. Но, по крайней мере, я перекрыл выплаты. Дамблдор пытался убедить меня, чтобы я позволил ему продолжать использовать деньги для «моего благополучия», как он выразился.

– Я надеюсь, ты послал его куда подальше! Я до сих пор не могу поверить, как в этом могли участвовать Рон и Джинни, не говоря о мистере и миссис Уизли, которые получали деньги, чтобы быть добрыми по отношению к тебе. Думаешь, остальные Уизли тоже замешаны в этом?

– Полагаю, можно сказать, что это не так, но отныне я намерен быть более осторожным. Честно говоря, я не думаю, что близнецы принимали в этом участие. Билла и Чарли тоже подолгу не было в Норе, так что, скорее всего, и они отпадают. Моралист Перси, вероятно, не опустился бы так низко, но он готов на всё ради достижения цели, так что его участие в этом деле вполне возможно. Мистер и миссис Уизли, Рон и Джинни точно получали деньги. Насчет остальных я не уверен. Все названные не знают того, что я узнал об этом, если, конечно, Дамблдор ещё не рассказал им.