Текст книги "Возрожденный Обескрыленный Мир (СИ)"
Автор книги: persona non grata
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
– Спасибо тебе. Ты умеешь меня успокоить. Как никто… – чуть хрипловатым шепотом добавила она и слегка покраснела.
– Кстати о покое. Тебе нужно отдохнуть… – Пит улыбался ей открыто и нежно, как когда-то давно… в другой жизни… до охмора. У нее даже дыхание перехватило.
– Ты прав, – Китнисс вдруг осознала, как сильно устала. Даже язык немного заплетается.
Если Пит и подумал что-то, увидев её постель у камина, то ничего не сказал. Он уложил ее, как маленькую девочку, подоткнув края одеяла. Даже одна целая подушка нашлась.
– Спи, я посижу с тобой…
– Спасибо… – уже зевая, прошептала она.
*******
Пит сидел в кресле рядышком и наблюдал за спящей девушкой. Заснула она практически сразу, но спала беспокойно… И вот уже ее затрясло так, что было слышно, как стучат ее зубы.
Пит бросился к ней, может быть у Китнисс температура? Он положил руку ей на лоб, но тот оказался совершенно холодным. Она проснулась, но трясти ее не перестало.
– Китнисс, что такое?..
– Мне холодно, – щеки ее заалели, – Постоянно. Везде и всюду. Даже летом. А теперь, когда пришла зима… Я думала, здесь будет теплее… Ошиблась, – уже чуть тише добавила она.
Пит, даже не осознавая, что делает, прилег с ней рядом, раскрывая объятия… предлагая свое тепло и поддержку.
Голова Китнисс как-то совершенно естественно легла на грудь Пита… Он гладил ее по волосам, нашептывал что-то успокаивающее.
Девушка наслаждалась его близостью, о которой еще вчера даже мечтать не смела. Впервые, за много недель, Китнисс больше не тряслась от холода, а утопала в тепле, таком родном, таком желанном…
Она уснула почти мгновенно, а Пит лежал ни жив, ни мертв. Ее близость будоражила его и пугала, но вместе с тем дарила давно забытое ощущение… счастья? Что-то вроде.
В конце концов, он тоже провалился в царство Морфея – бессонные ночи давали о себе знать. И ни одному из них сны, как будто, не снились вовсе, позволяя выспаться, казалось, за целую жизнь…
========== 19. Возрожденный. Время уносит все ==========
Пробуждение было резким. Пит не сразу сообразил, где он находится, а вспомнив, вдруг испугался… Голова девушки покоилась на его груди, а их ноги переплелись в причудливом узоре. Все это было так… обыденно. Почти по-семейному. Как будто они совершенно обычные люди. Только это не так. Их души слишком измучены Играми, Революцией и… потерей близких.
Китнисс больше не дрожала, а одеяло вообще сползло на половину, значит леденящий душу холод, отступил. Он был рад.
Она дышала так…
Она дышала.
Спокойно. Размеренно.
Незаслуженно.
А его родные мертвы и больше никогда не сделают и вздоха…
Она тоже должна перестать дышать, разве нет?..
О чем он?
От чудовищности собственных мыслей, его затрясло, а к горлу подступила тошнота… Неприятный холодок прошелся вдоль позвоночника.
Приступ.
Ему нужно уйти, пока он не сотворил что-то ужасное…
Пит боялся, что она проснется, если ее потревожить, но она спала очень крепко.
И так сладко…
Словно не было на ее совести тысяч смертей…
Охмор.
Питу удалось выбраться из ее объятий, без приключений… Бросив последний взгляд на девушку, его внимание вдруг привлекла бьющаяся жилка на ее шее…
Стоит только протянуть руку… сомкнуть пальцы…
Пит поспешил к выходу, обувшись наспех, накинув куртку, он опрометью бросился за дверь.
******
Пит сидел на диване собственной гостиной, схватившись руками за голову…
Боже… Он чудовище… капитолийский переродок, жаждущий крови.
Ее крови.
Больше всего его пугала резкая перемена собственной сущности… Только что он радовался ее безмятежному сну, а через секунду уже представлял, как лишает Китнисс жизни…
Девушка вызвала в нем самые жуткие желания, но вся ирония была в том, что лишь она и дарила подобие счастья…
Такое положение вещей разрывало его сердце – Китнисс была способна излечить его душу, но, вместе с тем, вызывала и приступы… И что ему делать?
Держаться подальше, вот что…
Пит вскочил с дивана и принялся лихорадочно мерить комнату шагами. Снова безумно хотелось выпить, но он запихал свое желание поглубже в себя – ему нужна ясная голова. А еще он нуждался в совете. Позвонить доктору Аврелию?
Нет. Со времени своего приезда он, конечно, звонил врачу регулярно, но беседы больше не были откровенными. Почему? Потому что Пит боялся, что его отправят назад в Капитолий… Остается только один вариант – преданный ментор.
Снова наспех накинув верхнюю одежду, он помчался к Хеймитчу. Дом старика встретил его затхлостью и привычным запахом скисшего алкоголя. Пит открыл форточки, чтобы хоть как-то проветрить комнату.
– Чем обязан, парень? – оказывается ментор не спал, а предавался размышлениям или воспоминаниям, сидя в своем излюбленном кресле.
– Мне нужен твой совет…
– Рассказывай… – Хеймитч хоть и не был особо трезв, но отнесся к просьбе серьезно.
После рассказа Пита, старик глубоко задумался.
– Как насчет поездки в столицу?..
– Нет! – слишком поспешно возразил Пит, – Я не могу… уехать. Я не смогу без… без…
– Без нее? – услужливо подсказал Эбернети.
– Да… Понимаешь, после приезда приступы участились и вообще… мое состояние не назовешь стабильным, но… я ощущаю и нечто иное – мой мир как будто приобретает целостность, понимаешь? И помимо желания ее убить, я испытываю к ней и другие чувства. Из прошлого.
– Хм… Я думаю, вы просто рано сблизились. Нужно больше времени. А так… твои, казалось бы, забытые эмоции и чувства говорят сами за себя – ты возвращаешься, Пит.
– А как мне теперь лучше себя вести?..
– Я считаю, что вам пока стоит исключить прикосновения, на всякий случай. Время в борьбе с охмором – лучший помощник, доверься ему. В остальном же… Смотри по своим ощущениям, прислушивайся к себе и все должно быть нормально.
Исключить прикосновения…
С одной стороны, Пит испытал облегчение – ему было страшно от одной мысли, что он мог причинить ей вред, а с другой… разочарование вползло в душу рука об руку со страхом. Но соображениям ментора доверять стоило.
– Спасибо, Хеймитч. Мне важно твое мнение, потому что из нас троих ты мыслишь наиболее трезво.
– Сам-то понял, что сказал? – хмыкнул наставник, который даже в мирное время пил не меньше, чем во времена Игр. Вот и сейчас он потягивал свое пойло, словно апельсиновый сок.
– Если уж алкоголь не помешал тебе вытащить нас с Арены… то тут ты точно мыслишь объективно, – Пит даже улыбнулся, – Ладно, пойду домой, нужно еще раз все обдумать.
– Давай… И это… парень, – Пит обернулся, – Будь с ней честным. Она заслужила.
– Я постараюсь. Еще раз спасибо за помощь.
– Надеюсь, у меня нет белой горячки, иначе все может пойти совсем не так, – пробубнил он себе под нос, слава богу, что Пит уже скрылся за дверью.
Комментарий к 19. Возрожденный. Время уносит все
Эта история меня не отпускает:)
Знаю, что многие ожидали романтики… совместное утро и все такое. Увы. Состояние Пита еще оставляет желать лучшего… Надеюсь, никого не разочарует такое положение вещей, но иначе я просто не вижу – Пит еще слишком нестабилен… Но разница с первыми днями в Двенадцатом все-таки есть и мне хочется верить, что и для Вас она заметна.
Глава была больше, но следующую встречу Китнисс с Питом я решила перенести в отдельную главу и описать более детально, так что…
========== 20. Возрожденный Обескрыленный Мир. Так правильно?.. ==========
Китнисс проснулась от холода, который снова вползал в душу, заставляя трястись в ознобе. Одеяло валялось практически в ногах.
Где Пит?..
Неужели это ее подсознание снова выдает желаемое за действительное?.. Сколько раз она просыпалась, ожидая увидеть рядом Пита, такого родного и такого… своего. Увы, каждый раз она постепенно осознавала, что это был всего лишь сон.
Но сегодня все было иначе… Она чувствовала всем своим существом – Пит действительно был рядом. Остатки подаренного им тепла, вытекали из нее, заставляя снова окунуться в этот дикий холод. Словно в подтверждение ее мыслей, взгляд наткнулся на две чашки, одиноко стоящие на столе – ей ничего не приснилось. Он был с ней, и ему удалось укутать ее не только своим душевным теплом, но и долгожданным покоем, как тогда, в Туре Победителей…
Но почему он ушел?.. Пит бы никогда…
Прежний Пит, – поправляет она себя… А что твориться в голове у нынешнего Пита, она не знала. Но очень хотела узнать. Для этого ей необходимо набраться смелости и… поговорить с ним.
Нет, я не могу…
Можешь. Должна. Обязана.
Ради Пита.
Откровенный разговор означал… признание своих страхов. Своих… чувств?.. А это… больно. Она ведь не знает, как отреагирует Пит на ее откровения. Обнажить свое сердце, вывернуть душу. Сложно.
И вдруг ей вспомнилась та дождливая осенняя ночь, когда она решила, что Пит уехал… Тогда она была готова вновь пройти через Голодные Игры и Войну, лишь бы вернуть его.
Что изменилось сейчас?
Ничего.
Стоило лишь представить, что она его больше не увидит, и Китнисс стало уже не важно – что говорить и что делать… Главное – не потерять…
Уже ни о чем не думая, она бросилась к двери.
******
Пит вернулся к себе. Он был слишком возбужден и решил заняться выпечкой – это занятие его всегда успокаивало.
Он тешил себя надеждой, что Хеймитч прав – пройдет время, и охмор отступит… И тогда, быть может…
Шум у двери прервал поток его мыслей. Он поднял голову – она стояла в проеме, запыхавшаяся, раскрасневшаяся и… испуганная. Шапка съехала на бок, накинутся куртка расстегнута.
– Почему ты ушел?.. Я проснулась, а тебя нет…
– Тебе лучше уйти, – он прислушивался к себе – нет ли признаков охмора.
– Нет. – столько твердости в ее словах, столько протеста…
– Китнисс, нам нельзя… – Пит не был пока готов к разговору с ней.
Вдруг ее осенило. Одна из возможных причин…
– У тебя был приступ? – голос прозвучал тревожно или ему показалось?
– Да…
– Расскажи! – ну, вот… теперь этот требовательный тон.
– Не стоит… – руки его замерли над тестом.
– Тебе… хотелось меня… убить?..
– Китнисс…
– Расскажи, мне. Пожалуйста… – и тут он вспомнил обещание, данное ментору – быть честным.
– Я… я не знаю, что произошло. Я проснулся и… ты так сладко спала, я обрадовался, что тебе стало лучше. А потом… потом вдруг… – Пит сглотнул подступивший к горлу комок, озвучить дальнейшее вслух, он просто не смог, – Самое ужасное, что все эти безумные мысли – мои… Нет никакого мерзкого голоса, который нашептывает мне гадости о тебе. Я… узнаю о приступах лишь по чудовищности своих желаний. Вот так… – он несмело взглянул на нее, ожидая увидеть в ее глазах признаки страха.
И неприязни.
К нему.
Ничего подобного – во взгляде лишь беспокойство и волнение… Или это только игра его воображения?
– Мы справимся… Все будет хорошо! Главное – не уезжай! – наконец, она высказала вслух свой главный страх. Странно, но стало как будто легче.
– Я… не собираюсь уезжать.
У Китнисс отлегло от сердца, а на душе посветлело. Он не уедет. Она бросилась к нему, но Пит выставил испачканные в муке руки вперед, не позволяя ей подойти.
– Китнисс… Ты не должна ко мне приближаться.
Она застыла.
Снова не иметь возможности прикоснуться к нему? Снова превратиться в едва знакомых людей? Сердце сжалось от боли и разочарования.
А чего ты ожидала? Пара часов совместного сна и он исцелен?
– Я понимаю, прости… И спасибо за… сегодня. Впервые со времен Революции мне было так… тепло и спокойно.
Пит лишь кивнул, на большее его не хватило. Китнисс еще мгновение глядела на него, глаза ее заблестели, и она попятилась к выходу, но он успел разглядеть пару слезинок, скатившихся по ее щеке. Негромкий хлопок двери возвестил о ее уходе.
Он не бросился вслед, хотя старый Пит так бы и поступил. Почему же он остался на месте? Он не знал. Возможно, страх перед новым приступом остановил его, а возможно… просто так было правильно?..
Комментарий к 20. Возрожденный Обескрыленный Мир. Так правильно?..
Ну, вот. Как и обещала, выкладываю новую главу. Возможно, не совсем то, что ожидалось, но… Так уж выдало вдохновение:)
Ваши отзывы – лучшая награда, даже если что-то пришлось не по нраву, пишите!
========== 21. Обескрыленный Мир. «Когда» превращается в «если»?.. ==========
Китнисс медленно брела к дому… Глаза щипало то ли от ледяного ветра, то ли от горьких слез. Она склонялось ко второму.
Ну, почему, почему судьба к ним так несправедлива? Столько испытаний и потерь… и вот настал мир, только их жизнь, похоже, никогда не вернется в мирное русло…
Возвращаться в пустоту своего дома совсем не хотелось. Китнисс направилась к ментору.
– О, солнышко, ты по делу или в гости? – Китнисс вдруг стало стыдно, ведь в своем затворничестве после прихода холодов, она звонила ментору лишь, чтобы справиться о состоянии Пита, и ни разу не спросила о состоянии самого Хеймитча.
– И то, и другое, – не сразу нашлась она.
– Врёшь и не краснеешь. Ладно, выкладывай.
– Пит… – комментарии излишни. У Китнисс и ментора всегда были две темы для разговора – выживание и сын пекаря. В первом случае надобность в беседах вроде как отпала – Революция кончилась (правда, Победители по старой памяти продолжали выживать, да и неудивительно – после всего-то пережитого). А вот вторая тема, напротив, набирала обороты как раз теперь, – Я хочу его вернуть… Хочу ему помочь… Но он… сторонится меня.
– Детка, не пори горячку. Понимаю, что тебе неймется, терпением ты никогда не отличалась, но в этом случае я бы советовал послать свои желания куда подальше и научиться просто… ждать. Усекла?
– Хеймитч, но ведь…
– Китнисс, да пойми ты, что давить на него нельзя! Когда он будет готов – ты поймёшь.
– Ладно.
– Ладно? Так просто?
– Если так лучше для Пита…
– Так лучше для вас обоих…
Вот с этим утверждением она бы поспорила. После того, как Пит побывал в ее доме, она с уверенностью могла сказать, что он для нее – то единственное лекарство от душевной боли и ночных кошмаров. Кто бы выписал рецепт… И желательно на всю оставшуюся жизнь.
– Как скажешь. Буду тихонечко сидеть у себя в доме и сходить с ума, – получилось как-то резко. И немного… жалко.
– Господи, так я ведь не запрещаю тебе с ним общаться. Просто с обнимашками стоит повременить!
– Да он сам теперь не подпустит меня и близко! – голос ее сорвался, – Думаю, он даже видеть меня не готов.
– Солнышко… – Хеймитч пытался сгладить углы, но что он мог?
– Не стоит! – Китнисс зло глянула на ментора, понимая, что он-то как раз ни в чем не виноват. Виновата она, а расплачиваются все.
– Я пойду… – уже спокойнее попрощалась она и направилась к выходу.
– Не пропадай…
Эбернети, сидя в своем излюбленном кресле, обреченно вздохнул. С окончанием Войны проблемы не кончились, а приобрели иное свойство. Но он надеялся, что его бывшие трибуты справятся и теперь.
******
Китнисс все же пришлось вернуться в пустоту своего дома. Чтобы хоть как-то отвлечься, она решила заняться домашними делами. Но ее мысли неизменно возвращались к блондину в соседнем доме. И как держать себя в руках, если ей до безумия хочется его объятий? А разве она не признана сумасшедшей? Даже удивляться нечего.
Ночь неумолимо приближалась и Китнисс, завернувшись в шерстяной плед, сидела у камина. Только тепла она практически не ощущала… Ночь для девушки давно превратились в предвестницу кошмаров и жутких сновидений. А сегодня засыпать будет еще тоскливее… Поэтому Китнисс не торопилась ложиться, а, свернувшись в кресле, глядела на огонь.
Огонь… Ей вспомнилось другое пламя. Пламя Революции, уничтожившее все, что было дорого ее сердцу. Даже Пит… Его Душа, его Память, его Любовь сгорели в этом пожаре, а искрой послужила она сама…
С такими невеселыми мыслями она все-таки провалилась в сон. Пугающе беспокойный, но сон…
Снился ей… Пит.
Арена 74-х.
Переродки.
Морник.
Только на этот раз все пошло совсем иначе. Пит не стал дожидаться ее сигнала и проглотил ягоды, жертвуя собой ради нее…
Душераздирающий крик. Бессилие. Боль.
Китнисс бросилась к Питу, прекрасно осознавая, что все ее попытки окажутся тщетными – его не вернуть.
Как всегда, пробуждение несло ей море слез и… облегчение. Он жив. Он здесь.
Вот только Пит был совсем не здесь, а блуждал во мраке воспоминаний о ней, и кто виноват, что даже те, что были настоящими, несли ему только боль и страдание? Ответ очевиден.
Китнисс вновь ощутила себя одинокой. Похоже, единственный, кто в ней нуждался, это кошмар, подпитываемый ее страхами и потерями.
А как спокойно и мирно ей спалось еще с утра… Так случалось всегда, когда Пит был рядом.
Только вот надежное «когда» превращалось в призрачное «если»…
В любом случае, как бы ей ни хотелось иного, Китнисс решила держать дистанцию. Если для Пита так будет лучше, она будет жить (точнее – существовать!) ожиданием своего мальчика с хлебом… И когда (или снова если?..) он будет готов, она будет рядом.
Всегда…
Комментарий к 21. Обескрыленный Мир. «Когда» превращается в «если»?..
Вот такая незамысловатая главка получилась.
Китнисс, конечно, достаточно эгоистична и теперь ей особенно трудно – она понимает, чего лишается вдали от Пита. Однако… ее характер мне представляется именно таким – не сможет она бегать за Питом и выпрашивать встречи… Не умеет…
Еще одна-две главы душевных терзаний и в повествовани начнется движение:) но кто сказал, что от этого терзаний станет меньше?;)
========== 22. Возрожденный. И снова здрасте ==========
Пит все также продолжал избегать Китнисс и попутно пытался разобраться в себе… Но чем больше он думал о девушке и приступах, тем тоскливее ему становилось. Ему хотелось ее увидеть, но Пит не смел… Долгими зимними вечерами он тосковал по себе прежнему, и по ней… любой.
А она? Он никак не мог понять – она тянулась к нему, потому что он был охморен, и теперь чувство вины не давало ей покоя, или… она просто нуждалась в нем?
Вернись он полностью здоровым… Что его ожидало бы – счастливая жизнь рядом с любимой или полное разочарование?.. Он не знал. И это отсутствие истины разъедало его сознание…
Он многое вспомнил о прошлом, только ощущение, что угол обзора изменился… Время заштопало его Память, но оставило безобразные шрамы, которые вряд ли когда-то исчезнут. Он все еще боялся себя нынешнего, боялся причинить ей вред, а потому… держался от нее подальше.
Он снова пил, стараясь выкинуть из головы образ брюнетки, но все попытки оказались тщетными. Она преследовала его и наяву и во сне, представая перед ним то милой и доброй, то мерзкой и гадкой.
Однажды, сидя в своем подвале, Пит, как обычно, пытался избавиться от мыслей о ней, в очередной раз напиваясь до беспамятства. И вдруг ему послышались тяжелые шаги на лестнице. Кто мог к нему пожаловать?..
Увидев гостя, у Пита все похолодело внутри. Катон, собственной персоной… Опять посетители с того света.
Трибут из Второго (мертвый!) ухмылялся, глядя на него.
– Ну, что, женишок?.. Опять распустил нюни?
– Не твое собачье дело! – Пит понимал, что соперника по Арене здесь на самом деле нет, но игнорировать его насмешки не мог.
– Слушай, если уж тебе так тошно на этом свете, покончи с ним! А мы тебя горячо встретим, ты уж не сомневайся.
Не то чтобы Пит не задумывался над таким вариантом… В капитолийской лечебнице ему частенько приходила такая мысль – покончить с этим миром самому и дело с концом. Но он не мог. Это было бы слишком… эгоистично… нечестно… Нечестно по отношению к другим, тем, кто отдал бы все, лишь бы вернуться в мир живых… Жизнь – это дар. В его случае, правда, жизнь больше походила на проклятие. Но… за все нужно платить. Пит расплачивался по полной за то, что когда-то на 74-х Играх вовремя не подох.
– Спасибо за приглашение, – усмехнулся Пит, – Но я пока воздержусь.
– Что ж. Имей в виду, мы с нетерпением ждем тебя в любое время, – Катон хищно улыбнулся и растворился в воздухе.
– Не в этот раз, – уже скорее убеждая себя, прошептал Пит.
Комментарий к 22. Возрожденный. И снова здрасте
Совсем маленькая главка… Но обещаю, следующая будет побольше. И обещанные события будут отражены в ней. Она практически закончена, так что… довольно скоро я ее выложу:)
========== 23. Возрожденный Обескрыленный Мир. Краски Памяти ==========
Зима, наконец, подошла к концу. Пит очень ждал, когда потеплеет, надеясь, наверно, что с приходом тепла и его душа немного расцветет и станет легче. На деле же весна подступала, словно к горлу комок – и легче отнюдь не становилось.
С Китнисс они почти не пересекались, а при встрече… шарахались друг от друга, будто прокаженные. Теперь то далекое утро у ее камина казалось лишь нереальным сном. Но Пит хорошо помнил внезапное желание убить ее, выползшее из глубины… души?.. Так что он все также старался держаться от девушки подальше, да и она сама больше не стремилась встретиться с ним. Может, боялась приступов? Пит внутренне усмехнулся. Китнисс и чего-то боится?.. Нет. Скорее, не видит необходимости.
Но сегодня случай особый. Сегодня у Пита знаменательная дата. Его день рождения. На самом деле, таких вот дат у него уже насчитывалось великое множество: день окончания 74-х Игр – он остался жив, чем не праздник?
Потом удар о силовое поле… Тогда он умер. Финник спас его. Имя друга всегда вызывало чувство вины. Почему в этом мире остался он? Ведь Финник так любил жизнь… У него была Энни, а сейчас была бы полноценная семья – жена и сын. Он заслужил этот шанс больше, чем Пит, потому что жаждал жить. Пит же прозябал и не понимал, почему до сих пор барахтается в этом мире.
Ему вспомнилась морфлингистка, пожертвовавшая собой ради него… Ещё один шанс.
Спасение из Капитолия – очередные именины…
Потом война… «Звёздный отряд» – сколько раз он оставался в живых?.. Только он с радостью бы поменялся с другом местами.
И вот сегодня его день рождения. В прошлом году он встретил свои 18 лет в госпитале незадолго до выписки. Уже почти год, как он вернулся в родной дистрикт, а его состояние назвать даже стабильным язык не поворачивается…
Хеймитч заходил с утра. Поздравил. Подарил бутылку виски. Он знает. Рыбак рыбака…
Ментор обещал зайти ближе к вечеру – видать надеялся, что перепадет нормальной еды. Наверно, скоро нарисуется, если не слишком много выпьет к тому времени.
Интересно, а она помнит?.. Не то что бы для него это было важно. Просто любопытно.
Он стоял на балконе – на втором этаже своего дома – балкон располагался в одной из гостевых комнат и выходил на задний двор. По идее эта комната должна была стать его спальней, но он выбрал комнату с окнами напротив её дома ещё в самом начале. Так и повелось.
Но отсюда было неплохо наблюдать за горизонтом. Балкон выходил на окраину. Здесь был только лес… И небо… Иногда Пит забредал сюда, чтобы взглянуть на мир свысока… Потешить своё самолюбие. И не важно, что мир давным-давно потешается над ним.
Вот и сейчас он стоял тут, держа в руках стакан с виски – не пропадать же подарку. Он думал о прошлом, настоящем и будущем… Все снова переплелось в его сознании.
– С днём рождения.
Пит вздрогнул и обернулся. И вот опять весь мир разлетелся на тысячи осколков. Он понял, что пропал… Он снова не принадлежал себе. Видимо, пока жива она, покоя ему не видать.
Китнисс стояла в нескольких шагах и сверлила его взглядом. Привычная коса, брюки военного покроя, тяжелые ботинки, отцовская куртка… Все как всегда.
В её руках был свёрток.
Видимо подарок, – догадался Пит.
Сверток она положила на столик, стоявший рядом.
У Пита пересохло в горле. Вот такую ее он помнил и любил… Любил? Ну, да… Когда-то любил. Он и сейчас нуждался в ней. Китнисс стала для него своего рода наркотиком – она переворачивала его сознание с ног на голову, терзала душу. Но без нее он чувствовал себя неполноценным, неживым.
– Спасибо… Налить тебе вина? Или виски? – спросил он, приподнимая свой стакан с янтарной жидкостью.
– Если только немного вина… – девушка явно волновалась.
Пит плеснул ей в стакан вина – благо на столике стояли различные напитки, можно подумать, он специально готовился к приходу гостей. Само гостеприимство! Протянув стакан ей, он сделал так, чтобы не соприкоснуться с ней. Пит слишком хорошо помнил, каково это – касаться ее… И к каким последствиям может привести прикосновение.
Так они стояли, глядя на уходящее солнце… В конце концов, молчание стало неуместным. Китнисс поставила свой стакан на место и взяла сверток в руки. Питу пришлось поступить также – негоже принимать подарки со стаканом в руке…
– Это тебе, – пробормотала она, подходя ближе.
Он протянул дрожащие руки и взял свёрток. Снова получилось её не коснуться. Еще раз, чему он был безумно рад.
– Попробуешь, если будешь готов. Когда будешь готов…
Развернув бумагу, он увидел кисти и краски. Не новые. Нет. Его краски и кисти. Руки вдруг отяжелели и все посыпалось на пол.
Девушка бросилась подбирать осколки его прошлой жизни.
– Прости, я не хотела… Ты оставил их у меня той зимой, когда мы доделывали книгу трав. Мне не стоило. Прости…
Пит присел рядышком, помогая ей собрать остатки.
Остатки его души.
Зачем? Зачем она мучает его? Он смирился с тем, что больше никогда не возьмет в руки кисть, а она вновь вскрыла уже, казалось бы, заживающую рану.
Пит случайно задел её пальцы, и вдруг в голове что-то щелкнуло. Он вскочил, потянув её за плечо вверх. Хватка такая, что ей не вырваться. Он видит напряжение в её глазах, но огненная девушка не отступает.
Вот уже его рука переместилась с плеча к шее… Что он делает?
Пит наблюдал за своими действиями будто со стороны.
Уходи! Уходи! Уходи! – стучало в его голове, но она не ушла, напротив, её лицо уже совсем близко и вот она с жадностью посмотрела на его губы… или это лишь игра его воображения?
– Пит… – он так давно не слышал, как она произносит его имя…
Хватка слабеет. И уже её рука тянется к его лицу… касается щеки. Если секунду назад он был готов сомкнуть свои руки на её шее, то сейчас он притягивает её к себе и наконец накрывает её губы своими…
*******
Китнисс едва не задохнулась… Он так близко. Такой родной и такой чужой. Кроме столь привычного запаха корицы и укропа она чувствует запах алкоголя и… отчаянья. Не правы те, кто говорит, что эмоции невозможно «учуять»… Иногда чувства красноречивее любых слов.
И вот Пит уже в неистовстве срывает с её губ поцелуй. А она в порыве обнимает его за шею и отвечает. Ей так не хватало его. Было так мертво и так пусто все это время. А сейчас… Жизнь как будто бы взорвалась тысячью красок. Даже стыдно. В то время, когда Прим… Разве имеет она право чувствовать так живо?..
– Пит… – его имя срывается хрипом помимо воли, и вдруг она осознала, сколько раз произносила это имя наедине сама с собой… В кошмарах, когда думала, что теряет его… И ни разу не обращалась по имени к нему…
– Пит… – уже смакует она с удовольствием, не выпуская его из своих объятий, боясь потерять своего мальчика с хлебом.
*******
Его руки спустились ниже и проникли ей под куртку. Он прижал ее к балконным перилам своим телом, она же не сопротивлялась, а наоборот, изгибалась ему на встречу. Голова шла кругом, Пит не верил, что это происходит на самом деле. Даже самые смелые его мечты и рядом не стояли с тем, что он испытывал сейчас.
Она стонала, приглашая его к действиям, он осмелел и вот его руки уже блуждали по её разгоряченному телу – израненная кожа, испещренная шрамами, казалась Питу самой нежной на свете, она жгла и распаляла его, разнося в его крови огонь страсти. Во истину огненная девушка. Вот его ладонь накрыла её грудь…
– Пит… – девушка снова произнесла его имя. С придыханием, с мольбой в голосе… Он окончательно потерял самообладание и запустил другую руку ей в штаны – там было горячо и влажно.
Пит думал, что вот сейчас она оттолкнет его и все встанет на свои места. Но вместо этого она прижалась ещё теснее к нему и задвигалась в такт его пальцам, её дыхание участилось, он понял, что она на грани… Возбуждение накрыло его с новой силой и неизвестно, чем бы все кончилось, если бы не знакомый кашель где-то рядом…
– Кхе-кхе… Извините, что помешал, но кажется в духовке что-то горит…
«Будь он проклят, этот Хеймитч», – пронеслось у Пита в голове.
Он оторвался от девушки, которая выглядела настолько растерянной, что даже не сразу отпрянула от него. Пит поспешил вниз, проверить пирог. Точнее то, что от него осталось.
– Я сейчас… – голос звучал глухо и хрипло одновременно. Он пожалел, что вообще открыл рот.
Старик и девушка остались одни. Ментор не преминул воспользоваться моментом и заговорил.
– Слушай, солнышко… Только не осложняй парню жизнь ещё больше, ладно?
– О чем ты? – Китнисс была вся раскрасневшаяся то ли от стыда и смущения, то ли от того, что только что произошло. Или точнее – чуть не произошло.
– Я знаю, что он тебе дорог, знаю, сколько он для тебя значит. Но я также знаю тебя… Я не хочу, чтобы в итоге ты оттолкнула его снова. И не важно, каковы будут причины – твой вечный страх, желание уберечь его от лишнего геморроя, твоя глупость, наконец…
– Хеймитч…
– Нет, послушай. Я ему должен. Чертовски много должен. И я не хочу, чтобы парень слетел с катушек, потому что ты в очередной раз запуталась в себе любимой, или опять мечешься между двух парней. Ясно?
– Беспокоиться не о чем…
– Надеюсь. А теперь пошли вниз, а то именинник заждался.
Уже подходя к лестнице, Эбернети вдруг обернулся и лукаво глянул на девушку.
– Кстати, вы бы уже закончили начатое на балконе, ей-Богу! Гормоны такое дело…
Китнисс была готова провалиться сквозь землю.
– Детка, если до этого ты походила на помидор, то теперь твое лицо приобрело оттенок свеклы, – заржал ментор и начал спускаться вниз.
– Да пошел ты… – Прошипела она чуть слышно.
Комментарий к 23. Возрожденный Обескрыленный Мир. Краски Памяти
Вот такая вот глава получилась. Очень переживаю, придется ли вам по нраву, дорогие мои…
Оставляйте свои комментарии, делитесь впечатлениями, жду с нетерпением!
П.С. следующие пару глав тоже написаны, осталось отредактировать, так появится продолжение довольно скоро.
========== 24. Возрожденный Обескрыленный Мир. «Семейный» ужин ==========
Оказалось, что с ужином все закончилось не так уж скверно. Пирог если и подгорел, то не сильно. Все присутствующие сделали вид, будто ничего не произошло. Ну, как все… Ментор, конечно же, продолжал отпускать колкости, наблюдая за молодыми. Было заметно, что он получает истинное удовольствие, вгоняя их в краску.
Пит никак не мог дождаться, когда же Хеймитч наконец посчитает, что его долг перед бывшим трибутом исполнен и уберется восвояси. Но с другой стороны… Оставаться с Китнисс наедине после произошедшего на балконе ему тоже не очень хотелось. Вряд ли она бросится ему на шею с распростертыми объятиями… А выслушивать неловкие извинения, было выше его сил. В такие минуты он чувствовал себя… униженным. Никчемным. Ничтожным. Ей так хорошо удавалось втаптывать его чувства в грязь. У нее несомненно талант по этой части…
