Текст книги "Возрожденный Обескрыленный Мир (СИ)"
Автор книги: persona non grata
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)
******
Китнисс сидела на ступеньках своего крыльца, обнимая резные перила, и глядела на дом, что стоял напротив. На его дом. Таков уж был каждодневный ритуал – выходя из дома она садилась на крылечко и несколько минут внимательно высматривала какие-то видимые изменения. А натыкаясь взглядом на запертые наглухо окна, разочарование все глубже проникало в ее и без того измученную душу. Пит всегда открывал окна настежь, впуская свежую жизнь…
И тут она всем своим существом ощутила чье-то присутствие. Охотник всегда остаётся охотником, даже если по воле случая превратился в жертву…
Повернувшись к воротам, в первую секунду девушка решила, что это сон. Призрак. Галлюцинация. Не может быть…
Пит?..
Ей хотелось броситься к нему, но разве она могла?.. Одичавшая. Нелюдимая. Она забыла как это – ощущать рядом близкого человека, а главное – столь необходимого…
Так они пялились друг на друга не шелохнувшись.
Пит отметил, что выглядела она неплохо, намного лучше, чем в Капитолии, где он видел её в последний раз. Тогда она была тенью, жалким подобием самой себя. Сейчас же перед ним стояла та самая Китнисс, какой он ее помнил.
Образ дополняли привычная коса и отцовская куртка. Только вот… Глаза. Они были тусклыми и безжизненными.
Ни один из них не сдвинулся с места, продолжая сверлить друг друга взглядом, пока посторонний звук не ворвался в их сознание. Одновременно повернув головы к источнику звука, они заметили своего ментора.
– Ну, может хватит стоять, как истуканы? Чего как не родные-то? – пробурчал Хеймитч, но чувствовалось, что даже он волнуется.
Пит нехотя двинулся к старику, не то чтобы он был не рад ментору… просто любое движение сейчас давалалось с большим трудом. На протянутую Питом ладонь, Хеймитч ответил крепким объятием… Надо же. Впервые за несколько месяцев Пит почувствовал, что не один…
А вот заглянуть в глаза той, что когда-то была его жизнью, он не смел… Боялся?..
Да.
Боялся прочитать в ее взгляде… отчуждение вперемешку с отвращением?.. Возможно. Но больше всего он страшился… не увидеть совершенно ничего… Равнодушие порой ранит сильнее ненависти…
– Привет… – скомканное подобие приветствия.
Ни звука.
Лишь по едва уловимому движению искусанных губ, он понял, что она поздоровалась в ответ.
Ментор откашлялся и как нельзя кстати предложил отдохнуть Питу с дороги. Спасительная соломинка, за которую он трусливо ухватился… В конце-концов, никто ведь не знал, что он прибыл еще вчера…
Медленно, но твёрдо, он прошёл к своему дому. Ему пришлось собрать всю свою волю, чтобы не оглянуться. Пит знал, что Китнисс ещё некоторое время будет стоять у крыльца. Он застал её врасплох. В его душе бушевала целая буря эмоций, и ему было тяжело их разложить по полочкам. Одно он знал наверняка – эта встреча выбила его из колеи, почти так же как и посещение развалин пекарни.
Что ж… Добро пожаловать домой, Пит Мелларк!
******
Пит прошёл в гостиную и включил свет. Он ожидал увидеть свой дом заброшенным и нежилым. Но вопреки его ожиданиям комната выглядела так, как будто он покинул её вчера. На столе стояла ваза с живыми цветами… Никак Сальная Сэй приглядывала за его домом. Он слышал, что старуха взяла шефство над победителями…
В любом случае, это его волновало сейчас меньше всего. После первой встречи с ней, Пит не находил себе места. На смену волнению и трепету пришли раздражение и злость. Он снова ощутил, какую власть огненная девушка над ним имеет… Сама мысль об этом сводила с ума. Он хотел быть хозяином своим мыслям и чувствам, но все чувства обострились в сто крат, а мысли то и дело возвращались к ней…
Ему казалось перед отъездом из Капитолия, что он справится, что он в состоянии себя контролировать, что если он захочет причинить ей боль, то по своей воле, потому что она заслужила!
Но нет, противоречия разрывали его, головная боль вернулась, и он не понимал, кем Китнисс была на самом деле… Чудовище или спасительница?..
Только что он испытывал радость при виде девушки, а через секунду уже люто её ненавидел… Самое противное – и те и другие чувства казались настоящими…
Он подумал о своих родных, которые покоятся где-то здесь, среди развалин или в братской могиле и ему стало нестерпимо больно, захотелось призвать к ответу… Кого?.. Сноу мёртв, режим свергнут… Неужели захотелось отомстить… ей?.. Но ведь он убеждён, что это не её вина? Поправочка…
Его в этом убедили.
Стоп. Неужто я ещё так сильно болен?
Пит не заметил, что уже добрых полчаса мерил комнату шагами, схватившись за голову… Он напомнил себе раненого зверя, что делать? Выпустить зверя на волю – может быть свобода его усмирит? Или запрятать поглубже в себя, но сколько он сможет сдерживать своё чёрное Я?..
Пит присел на диван, снова удивляясь его чистоте – ни пылинки…
Китнисс Эвердин, так кто же ты?.. Ты, разбудившая войну и смерть?.. Только был ли смысл?..
Парадоксально. В мире, где больше нет Голодных Игр, Китнисс Эвердин делать было как будто и нечего. Кто был дорог – потерян навсегда… Та, ради кого она меняла этот самый мир, покинула его безвозратно… А судьба, небось, насмешливо потирает руки…
С этой мыслью Пит поднялся в свою спальню и распахнул окно. Только вот… в этот раз легче не стало. Воздух как будто пропитался горечью и унынием и вздохнуть свободно никак не получалось.
******
Китнисс все еще стояла, ошарашенно глядя в след своему мальчику с хлебом. В самых смелых мечтах она представляла себе, что он вернется. До сих пор ей не верилось, что это не сон, ведь столько раз во сне она открывала дверь, а на пороге стоял он – такой же родной, улыбающийся ей своей доброй улыбкой, а в глазах столько тепла…
Просыпаясь после таких снов, она долго плакала – чувство потери в такие моменты разъедало ее сознание, такие видения были хуже самых жутких кошмаров. Пожалуй, соперничать с ними могли только сны о Прим. Она тоже часто представала живой и невредимой… такие сновидения были даже хуже тех, когда ей снилось, что она опять и опять не может спасти свою маленькую Примроуз… Пусть она просыпалась от собственного крика, но она не теряла чувства реальности. Каково же было просыпаться и постепенно осознавать, что Прим больше нет…
Так и с Питом… Сколько раз она подбегала к окнам и вглядывалась в очертания его дома – может быть и правда он вернулся?.. Натыкаясь взглядом на закрытые окна она обреченно брела в постель.
И вот теперь он действительно вернулся… Только все не так радужно, как ей представлялось.
Выглядел Пит неплохо. Похудевшим и осунувшимся, но взгляд его синих глаз (таких, как она помнила!), был настороженным, печальным, но ненависти в них она не заметила…
– Кхм… – Китнисс совсем забыла, что ментор так и стоял на прежнем месте, буравя ее взглядом.
– Что?.. – слишком уж резко бросила она.
– Солнышко, он вернулся.
– Телом – да, а вот душой…
– Дай ему время.
– Конечно, – ответила она и побрела к дому. Впереди у них целая… боль?..
Хеймитч продолжал смотреть ей вслед и надеяться, что они справятся.
Все вместе.
========== 9. Возрожденный. Невозвращение ==========
Поспать Питу почти не удалось – кошмары не отпускали, продолжая мучить своей реалистичностью. В итоге, бросив бесполезные попытки, он поднялся с кровати и решил обойти свой дом. Голова раскалывалась от таких незнакомо знакомых вещей, впору было завыть.
Обессилев, он присел на диван с единственным желанием…
Не думать.
Не вспоминать.
Не чувствовать.
Так он просидел довольно долго. Наконец, мысли вернулись к уюту в его доме. Поднявшись, он размял затекшие мышцы и подошёл к телефону. Набрав номер ментора, долго слушал гудки и уже собрался вешать трубку, как уловил щелчок.
– Да! – донесся до него пьяный голос Хеймитча.
– Прости, что отвлекаю от важных дел, – съязвил Пит, – Но не мог бы ты подсказать, где сейчас живёт Сальная Сэй? Хочу сказать ей спасибо за уборку дома. Никто ведь не знал, когда я приеду и приеду ли вообще, а она исправно готовила дом к моему возвращ… приезду (Пит не осмеливался произносить это слово в разговоре с кем-то, он не считал, что вернулся потому что его больше нет. Он просто приехал).
Задумавшись, он не сразу сообразил, что в трубке воцарилось молчание.
– Эй, ты ещё здесь? – зашипел Пит.
– Да-а, – голос ментора звучал неуверенно, – Понимаешь… Это Китнисс наводила чистоту в твоей берлоге… Она так верила в твоё возвращ…
– Спасибо, Хеймитч! – перебил его Пит и повесил трубку.
Ну, вот опять.
Я не вернулся, не вернулся, не вернулся…
Меня нет, я жалкое подобие самого себя… А она… Её ждёт разочарование, когда она поймёт, что зря ждала своего Пита, от него осталась лишь оболочка.
Хотя… иногда ему мерещилось, что капля души теплится все-таки где-то в глубине его существа… Но была, увы, ущербной, неполноценной…
Пит вздохнул и направился в кухню – ему не терпелось взяться за выпечку.
******
Прошло несколько недель, жизнь текла своим чередом, никаких событий, из ряда вон выходящих, не происходило. Жители деревни особо не пересекались.
Хеймитч продолжал пить, изредка просыпаясь и радуясь свежему хлебу —хорошо все-таки, что мальчишка вернулся. Да и девчонке на пользу…
Китнисс немного ожила, глаза уже не были такими пустыми.
Пит по большей части находился дома или ходил в город, помогать восстанавливать дистрикт.
Только пекарня оставалась в руинах, он никак не решался её отстроить.
Между тем, Пит все равно испытывал постоянное давление, приступы участились (хотя и не были такими сильными) и он раздражался по каждому поводу.
Дома он облюбовал подвал, совершенно случайно узнав о его существовании.
Вдоль стены проходили трубы водопровода. Но места оставалось много – Пит поставил раскладушку, небольшой столик с настольной лампой. Здесь он проводил много времени, чаще в темноте, иногда даже с бутылкой вина. Но это редко.
Так он уверял сам себя.
Только спать он предпочитал в спальне – подвал был без окон, он задыхался без свежего воздуха, поэтому если вдруг засыпал на раскладушке после нескольких стаканов вина, просыпался довольно быстро и плелся в спальню.
Ему уже приходила шальная мысль – может зря он приехал? Может следовало остаться в столице? Возможно, там ему было б легче… Из двух зол, как говорится…
Чтобы напомнить себе, каков из себя Капитолий, Пит достал кассету с первыми играми. Ему хотелось увидеть всю мишуру и извращенность жителей этого города, дабы выжечь ощущение из сердца, что он сделал ошибку, уехав оттуда. Конечно, сейчас Капитолий иной – власть сменилась, жители стали проще, но для него он навсегда останется вычурным и искусственным, главное напоминать себе почаще об этом.
Он смотрел на экран и злился. Как они могли вот так радостно провожать детей на смерть? Воспоминания постепенно возвращались и Пит помнил свои эмоции в тот период – ему почти все капитолийцы казались сборищем напыщенных, глупых, охотных до жестоких и кровопролитных зрелищ.
Пусть Игры и принимали вид чего-то обыденного, по факту это был изощрённый и извращенный способ воздействия на простых граждан из дисткритов. А в столице большинство получали удовольствие от увиденного.
Зверье…
Как же отличался простой люд из Двенадцатого. Большинство голодали, но оставались людьми… Для Пита родной край, пусть и был бедным, однако возвышался над величественным Капитолием… Только вот свободы им и не не хватало… Наконец они глотнули свободы, но вот потерь оказалось больше…
И все же он считал, что правильно сделал, сбежав оттуда… Там его сломали. Точнее не так. Там его уничтожили, слепив взамен какое-то подобие, даже… пародию на Пита Мелларка.
Но поселиться можно было и в другом месте, перед ним лежал огромный выбор – 13 дистриктов. Стоит ли всерьёз задуматься об этом? Пит решил, что ещё поразмышляет над такой перспективой…
Как знать, быть может, найдется такое место, где Китнисс Эвердин превратится всего лишь в бледный образ из прошлого?..
Комментарий к 9. Возрожденный. Невозвращение
Ох, понесло меня в сопливую даль как будто… Это все мое настроение, простите…
И все равно жду комментариев ваших, даже одно словечко – уже радость.
========== 10. Обескрыленный мир. Холод души ==========
Китнисс с утра ушла в лес и сидя на валуне, предавалась размышлениям.
С тех пор, как Пит вернулся, он всячески избегал её. Девушке казалось, он нутром чует, какой дорогой она пройдёт и делает все, чтобы они случайно не пересеклись…
Нельзя сказать, что она слепо надеялась на его расположение… Естественно, Китнисс не верила, что Пит сам будет искать с ней встреч. Но… Чтобы так явно избегать. Ну, ничего. Вода камень точит.
Потребуется время. Много времени… А его у нее предостаточно. Главное, чтобы Пит не решил уехать. Она ведь не сможет последовать за ним – она в изгнании до особых распоряжений, что звучит весьма расплывчато… Её даже в поезд не пустят. Поэтому… никакого давления с её стороны.
Она наивно полагала, что он будет заходить к ней – заносить хлеб. Но он неизменно передавал свежую выпечку через Сэй.
Ей надо набраться терпения. Всего-то. И это когда ей безумно хочется подойти к его двери и постучать. Нельзя… Надо довольствоваться светом в его гостиной, радоваться, что он на расстоянии десятка метров (по факту —целая жизнь!), иногда видеть его светлую макушку, мелькнувшую в окне кухни. А ночью часами наблюдать за открытыми окнами его спальни…
Какой-то непонятный трепет наполнял все ее существо. Они дома. Они справятся. Они вместе.
Всегда.
Что ж, Пит Мелларк, я постараюсь вернуть тебя прежнего. Мы связаны с тобой и ничего с этим не поделаешь. Такие уж мы с тобой – вечно спасаем друг друга.
*******
Лето почти наступило, воздух уже был основательно прогрет, но Китнисс все также ходила в отцовской куртке. На все расспросы Хеймитча и Сэй, она неопределенно пожимала плечами.
Как объяснить, что она все время мерзнет? Спала она под тремя одеялами, в теплой пижаме и все равно тряслась от холода. Ледяной холод сидел где-то в глубине души, что даже тело мерзло. Вот тебе и Огненная девушка. Смех да и только.
Особенно тяжело было пробуждаться от кошмаров – когда несколько одеял придавливают к кровати и ты не можешь подняться сразу, чтобы сбросить с себя наваждение, навеянное ужасами снов… Но иначе она совсем не могла заснуть – только тряслась, как осиновый лист.
Китнисс казалось, ни что в мире не может отогреть её душу. Разве только…
Пит.
Он был здесь, но также отчаянно далеко, как и раньше. Даже дальше Капитолия. В другой жизни, в другом измерении. Иногда ей мерещилось, что он никогда не существовал, что сознание играет с ней в игры. Как будто мало ей пришлось играть в свое время…
Комментарий к 10. Обескрыленный мир. Холод души
Ох… продолжает нести… Все еще надеюсь на вашу отзывчивость. Скажете, что совсем плохо – буду исправляться.
Наверно.
========== 11. Возрожденный Обескрыленный мир. Вернемся? ==========
Сегодня случился один из тех редких моментов, когда у Пита и Китнисс состоялось подобие разговора.
Был вечер, звезды уже зажигались на ещё вечернем, но уже тёмном небе.
Пит шёл из города к дому, как всегда, свернув к Деревне Победителей, он насторожился, потому что иногда они пересекались на подходе к своим домам… Он не мог понять, как его внутреннее Я реагирует на такие столкновения (самое подходящее слово!).
С одной стороны, сердце как будто пропускало несколько ударов, он терялся и не знал, как себя вести. А с другой… Руки сами собой сжимались в кулаки, челюсть сводило судорогой – так он стискивал зубы – впору крошить уголь…
После таких «встреч ни о чем» он довольно долго успокаивался… Бывало, к нему приходили и призраки. Выходит, девушка действовала на него отрицательно – ведь посещавшие его умершие, явно не сулили ему скорейшего выздоровления…
Вот и сейчас Китнисс застыла у своего дома.
Как всегда, дабы закончить поскорее «содержательную» беседу, Пит первый отважился:
– Привет…
– Привет…
– Как дела?
– Нормально.
Обычно этим все и ограничивалось. Но сегодня на Эвердин снизошло красноречие.
– А у тебя?
Пит в первый момент так опешил, что ответил лишь спустя какое-то время.
– Ничего.
Она внимательно осмотрела его с ног до головы. Под её взглядом ему стало не по себе, захотелось сорваться с места и скрыться. Где-нибудь далеко, желательно за пределами 12-го. Нет, еще дальше – за пределами страны, памяти, жизни…
Увы, такой роскоши он себе позволить не мог. Она действовала на него, как наркотик
– жгучее желание завязать, и испытать долгожданное облегчение и вместе с тем, ожидание каждой встречи… Ему без неё слишком пусто и… мертво.
Вот он и стоял столбом, не в силах пошевелиться. Наконец, Китнисс подошла к своему крыльцу, он облегченно вздохнул, но не тут-то было…
Она уселась на ступеньки крыльца.
– Не хочешь со мной посидеть?..
Безумно хотелось отказаться – она будила в нем все низменное, все порочное и злое… Но также и самая светлая часть души была неизменно связана с ней.
Теперь вздох был полон обреченности, но Пит подошёл и сел рядом. Не совсем так. Он специально сел у другого края, чтобы ненароком не коснуться её. Он не был готов даже к мимолетным прикосновениям. Кто знает, какая реакция последует. Вдруг его руки сами собой потянутся к её шее…
– Знаешь… – голос её прозвучал глухо.
– Что? – едва прошептал он, в горле пересохло, как в том ручье у пещеры на первой Арене…
– Я все время думаю… Мы вернулись домой, но как будто нас нет. Мы существуем здесь, а наши души, точнее то, что от них осталось, где-то вне нас… Я… я хочу или умереть, или вернуться полностью. А ты?
Пита словно током ударило… Эта девушка как будто ему в голову влезла без наркоза и выудила самые сокровенные страхи…
– Я не знаю о той части своей души. Ты забыла – мне почти нечего помнить. А то, что есть – перемешалось настолько, что… Может в этом моё спасение? Наверно мне легче. Ты помнишь, какой была, знаешь, чего лишилась, это приносит страдания. А мне все равно.
– Не говори так! – в словах было столько горечи, что Питу стало жаль ее, – Давай попытаемся? Вернёмся?.. – с надеждой спросила девушка.
– Конечно… – ему не хотелось её расстраивать. Он дал обещание. Почему бы и нет? А про себя добавил…
вернёмся, лет через тысячу…
– Спасибо.
«За что?» – хотелось крикнуть ему.
«За ложь?» – Но не осмелился лишать её надежды и веры в лучшее, видит Бог, он рад, что ей хочется вернуться… хочется жить…
Небо стало совсем чернильным. Пора было расходиться. Усилием воли Пит встал и, тихо попрощавшись, направился к дому.
Комментарий к 11. Возрожденный Обескрыленный мир. Вернемся?
В общем, наверно все ждут действий уже каких-то, а не демагогию… но Остапа понесло, тормоза отказали…
========== 12. Обескрыленный мир. Задушевная беседа ==========
Дождавшись, пока в доме Пита загорится свет, Китнисс вернулась в одиночество своего дома. Есть не хотелось. Она свернулась калачиком на диване и попыталась уснуть. Увы…
Никак не получалось выбросить разговор из головы… Она отметила, что он сел подальше от нее, словно от прокаженной. Так и есть. Она для него кошмар наяву, дьявол во плоти, только Пит не желает причинять боль своему Люциферу. Как всегда, думает о других.
Едва уловимый запах корицы, перемешанный с запахом Капитолия сводил ее с ума – казалось здесь два Пита – один славный сын пекаря, добродушный и родной… Другой – отчужденный и холодный. Такой чужой.
Такой… ничей.
Она знала Пита слишком хорошо, чтобы услышать в его «конечно» только безнадежность и неверие… Он ответил так, как хотелось ей. Чувствовал он другое.
Увидев его вблизи, она заметила круги под глазами, а сам взгляд стал немного жестче со времени его приезда… Ему здесь несладко… Она понимала, что пройдет немного времени и он станет чахнуть. Как же ему помочь?
Очевидно, пришло время наконец-то подумать не о себе несчастной, а о нем? Решить, что лучше для самого Пита? Не убивает ли она его своим присутствием?
Вероятно, она ошиблась в расчетах, полагая, что необходима ему, как глоток весеннего воздуха для обретения Самого Себя.
Ему нужно уехать, нужно не восстанавливать память, а запихнуть все воспоминания подальше, тогда, возможно, он будет счастлив?..
Китнисс понимала, что эту тему ей необходимо обсудить с Хеймитчем. Завтра утром она первым делом и направится к нему. Еще бы застать его более менее трезвым. Так и пролежав всю ночь с открытыми глазами, Китнисс задремала под утро.
******
С утра, едва подскочив с дивана, Китнисс еле дождалась часа, когда будет считаться приличным «навестить друга». Не то, чтобы ее волновали приличия, особенно в отношении ментора, но для адекватного разговора нужно было дать наставнику поспать.
У Хеймитча в доме, как обычно, стоял запах перегара, но окна были открыты, с удивлением обнаружила Китнисс. На столе лежала свежая буханка хлеба – не иначе Пит уже побывал здесь и позаботился о старике. Немного кольнуло в груди – к ней он так ни разу и не зашел…
Хеймитч спал в кресле с ножом в одной руке и пустым стаканом в другой – видимо Пит не стал беспокоить ментора по пустякам и оставил все как есть. Но она-то не настолько деликатна.
– Эй, Хеймитч, вставай… – потрясла его девушка за плечо.
Но он продолжал спать мертвецким сном, сладко посапывая. Что ж, придется перейти к радикальным мерам, как тогда, перед Туром победителей. С трудом пробравшись на кухню и отыскав ковш, она набрала воды и вернулась обратно. Честно сказать, она даже испытала удовольствие, наблюдая за разъяренным ментором и даже улыбнулась.
Впервые с тех пор, как вернулась.
Эбернети смотрел на нее во все глаза – Китнисс не была частым гостем в его обители, а тут с утра пораньше (сейчас ведь утро?..) да еще стоит и улыбается.
– Заблудилась, солнышко?
– Я пришла поговорить.
– Да ну? И чем это я заслужил?
– Я хочу поговорить о Пите.
– Да уж знаю, что не о моем здоровье ты пришла справиться!
– Прости, что не заходила, просто…
– Да брось! Мы с тобой одного поля ягоды – мне нянька ни к чему. Так что с Питом? Вроде все хорошо, хлеб лежит на столе, значит мальчишка жив-здоров, насколько это вообще возможно…
– Хеймитч, а самого Пита ты воочию видел, или только по выпечке узнаешь, как он? – Китнисс начинала злиться.
Если она старалась к Питу не приближаться из-за боязни навредить, то ментор мог свободно навещать своего трибута.
– Солнышко, давай без нравоучений? Он взрослый мальчик, прошел курс лечения, ни на кого не бросается, живет себе тихо… Или… У него был приступ? Он навредил тебе?
– Нет, черт возьми! Мы не видимся с ним, я боюсь… боюсь вызвать приступ… Поэтому и пришла к тебе. Думала, ты за ним приглядываешь.
– Я решил дать ему время. Пару раз он меня будил и мы разговаривали.
– О чем?
– О погоде, Солнышко, о погоде.
– Хеймитч, я серьезно… Мне кажется, Питу здесь становится хуже… Я уехать не могу из-за… Ну, ты знаешь. Думаю, я плохо на него влияю… Да и его родные…
– Девочка, дай ему время. Но только не слишком отстраняйся. Друзья Питу не помешают… А я не самая лучшая кандидатура для задушевных бесед, как ты знаешь…
– Ладно, я подумаю… И знаешь что?
– Что, Солнышко?
– Спасибо за задушевную беседу, Хеймитч!
– Обращайся, Солнышко! – ментор издал смешок и устроился в кресле поудобнее.
Китнисс, вернувшись домой, обдумала разговор с наставником и пришла к выводу, что он прав. Нужно как-то налаживать отношения с Питом, возможно, получится стать ему другом. Надо все хорошенько взвесить и перейти в наступление.
Комментарий к 12. Обескрыленный мир. Задушевная беседа
Вот такое благородство от Китнисс – отпустить, лишь бы ему было лучше… не это ли подтверждение ее любви к нему?..
========== 13. Возрожденный. Неверие… лучшая защита?.. ==========
В доме было темно и мрачно. Очень хотелось не зажигая свет, пройти в подвал – руки чесались взять бутылку, своего рода ещё один наркотик, заменяющий и немного подавляющий тот, другой, что остался стоять на улице… Но он знал – она наблюдает за его окнами. Создание иллюзии, что все хорошо, было частью фарса, разыгрываемого им. Как все легко и просто – свет включён, значит он жив-здоров, значит она спокойно ляжет спать.
Так он и сделал. Зажег свет в кухне, а сам прошёл в подвал. Там, не включая лампу, улегся на раскладушку… Он потянулся к бутылке, стоящей на полу… Откупорив вино, глотнул прямо из горлышка… Ещё одна слабость, которую побороть было очень сложно – довольно часто после встреч с нею, и даже просто после долгих размышлений о ней, ему хотелось забыться, и вино иногда помогало.
Да, мысль, что он идёт по стопам своего ментора назойливо, словно червь, вгрызалась в его мозг, но он отмахивался от неё, как от надоедливой мухи… Алкоголь дарил долгожданное забытие.
Выпив добрую половину бутылки, он решил, что на сегодня хватит. Хотелось ещё раз обдумать состоявшийся разговор, однако довольно быстро его сморил сон – видимо беседа с ней отняла очень много сил…
Снились Питу его родные, печальные и молчаливые. Он просил прощения, но разве этим что-то исправишь?..
Вдруг они растворились в воздухе, а вместо появилась ящерица-переродок и Пит вдруг понял, что уже находится под Капитолием… У ящерицы были серые глаза. Её глаза, он узнает их из тысячи. Вдруг из пасти твари вырвалось шипение, но Питу удалось разобрать слово «вернемссссся?»
Крик выудил его из объятий морфея. Он лежал весь мокрый от пота и дрожал. Нет, так нельзя. Поднявшись, Пит принял душ.
Теперь ему стало чуточку легче…
Пусть он и не верил в своё «возвращение», но ему было гораздо легче от осознания, что он искренне желает вернуться ей…
******
– Хеймитч, я не могу. Я схожу с ума. Боюсь, если я останусь, произойдёт что-то ужасное… Вдруг я причиню ей вред? Ты первый меня убьешь, и поделом. Мне нужно уехать… Так будет лучше.
– Кому? Тебе? Ей? Если ты считаешь, что лучше будет ей… Ты ошибаешься. Она без тебя пропадает.
– Но не пропала же, пока я был в госпитале…
– Она жила тем, что ждала тебя. Вечно пялилась на твои окна, драила твой дом и надеялась на чудо. Если теперь ты решишь уехать, это её сломает, помяни моё слово. Тогда уж точно Сноу посмеется над нами с того света. Она без тебя не жилец, парень.
– Ты ошибаешься. Я ей не нужен.
– Да, ну? Я видел то, что не видел ты.
– О чем ты?
– Когда ты был в плену… Она была… Как бы это сказать помягче-то. Не в себе, что ли. Шарахалась ото всех. Пряталась в чуланах да подсобках, ничего не ела и ни с кем не разговаривала… Ничего не напоминает?
– Гибель Прим…
–Именно, парень. Тогда, в 13-м, полет Сойки прервался впервые… Она только и делала, что рыдала. И все выпрашивала у Койн помилование для тебя. Умоляла спасти… Проклинала меня, ведь я обещал ей вернуть с Арены тебя… Но так уж вышло… – замялся Хеймитч словно оправдываясь.
– Не надо. Ты всегда ставил на неё. И я сам тебя об этом просил…
– Я тебе говорю, Пит, она без тебя не сможет… Пойдём, я покажу тебе одну запись… Она была сделана случайно. После налета на 13-й, когда ты нас предупредил, Койн приказала снять ответный ролик, – они прошли в гостиную и сели на диван.
– Так вот. У Китнисс началась истерика она кричала, что не может этого сделать, ведь тогда тебя убьют…
Ментор вставляет кассету и нажимает на пуск.
Пит вжался в диван, ни жив, ни мёртв. Она выглядит такой… Сломленной. Несчастной. Влюбленной?.. Нет. Это не правда. Просто все тот же долг перед ним – её спасли с Арены, его взяли в плен. Опять пресловутое чувство вины. И только? И только… И только. И только!
– Хеймитч. Это чувство вины и чувство долга передо мной. Ты же её знаешь…
– Дурень… Как ты не поймешь. Что нужен ей не меньше, чем она нужна тебе… Ты один мог понять и её боль и её страхи. А вот её любовь понять мозгов не хватает?
– Вот тут уж нет… Это у вас вечный тандем был. Вы всегда друг друга понимали без слов. А я вечно был третьим лишним. Дурачком. Так что ты лучше всех её понимаешь…
– Это другое. Мы просто очень похожи. Потому цепляемся и ругаемся вечно. В больших дозах мы друг другу противопоказаны, уж поверь.
– В любом случае, это все было до того, как я пытался её убить… До охмора. Теперь все иначе.
– Ты давай-ка, не руби с плеча. Утро вечера мудренее. Правда, и дрянее. А теперь иди-ка домой, дай мне посидеть одному…
– Скажи, лучше, что не терпится выпить.
– Это само собой, парень.
Пит выходит из дома наставника и направляется к себе. Дома он зажигает свет на кухне – все тот же безмолвный сигнал для неё – мол, у меня все нормально, жив пока. Подумав, поднимается на верх и открывает окно. Сегодня он напьется до чертиков и вряд ли доберётся до спальни. Но она знает, что он не спит с закрытыми окнами. Пусть думает, что все в порядке.
Прихватив бутылку виски, он спускается в подвал, в свою «нору».
Образ Китнисс с видеокассеты молчаливо следует за ним… Предательски крутится мысль – я ей нужен. Я ей нужен.
Я. Ей. Нужен.
И как издевательство – Был.
Возможно он был ей нужен когда-то… Не теперь. Слишком большая пропасть между ними.
Пита так и тянет к бутылке. Он понимает, что уже привыкает заливать свою боль алкоголем. Но по-другому не может…
Рассказ ментора никак не выходил из головы. Так ли все было на самом деле? То, что между ними была какая-то мистическая связь, он не отрицал. Он чувствовал её боль, как свою… Но что было «по ту сторону баррикад»? Он не имел представления…
Он всегда видел в ней нечто большее, чем окружающие. Но вот она… Он был никем. Трибутом. Союзником. Напарником. Мнимым женихом. Но по факту даже другом он не был. Другом был Гейл.
Нет. Он не верил ей. Больше нет. Слишком уж неправдоподобно все это. Она уже играла на камеру, когда изображала чувства к нему. И не раз. Его вдруг охватила животная злость. Хватит делать из него дурака. Он больше не поведется. Ментор всегда был с ней заодно.
Руки Пита сомкнулись на бутылке в предвкушении забытия и на долю секунды он представил, что это её горло…
Комментарий к 13. Возрожденный. Неверие… лучшая защита?..
Вот так вот Хеймитч пытается помочь своим детям. Детям, потому что они для него давно перестали быть просто трибутами…
========== 14. Возрожденный Обескрыленный Мир. Выход… в жизнь ==========
Китнисс долго думала, как ненавязчиво приблизиться к Питу?.. Но совершенно ничего не приходило в голову. Любой вариант казался слишком… назойливым.
А вот мозолить ему глаза просто так, ей не хотелось. Ну, не мастер она на подобного рода штучки…
Если что и говорит, то как есть. А если на разговор нет смелости или сил – молчит до последнего.
Бесцельно она бродила по своему дому, выдумывая несуществующий повод для встречи…
А что если просто признаться?
Пит… Я хочу, чтобы мы стали ближе, если это возможно. Если от моего присутствия тебя не вывернет наизнанку…
Бред.
В итоге жизнь так и текла, казалось, мимо жителей Деревни… Китнисс так и не решалась на какие-то действия.
