Текст книги "Дубликат (СИ)"

Автор книги: Печатная машинка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Впрочем, дети не разделяли недовольства матери. Со свойственной им непосредственностью и интересом ко всему новому они с удовольствием приняли участие в съёмках нескольких интервью, которые проходили прямо у них дома. В течение недели туда то и дело приезжали съёмочные группы различных телеканалов, в том числе и зарубежных. Жизнь в доме Карташовых в такие дни становилась сумбурной и хаотичной: телевизионщики занимали много места, везде расставляли своё оборудование, всюду сновали, бегали туда-сюда. При этом полковник Службы государственной безопасности Лукин также был тут как тут, и почти всё время лично контролировал ход съёмок.

Сам процесс невероятно выматывал Юрия и Ольгу. По ходу дела у журналистов возникали всё новые и новые идеи, поэтому приходилось переснимать или доснимать всё новые и новые эпизоды. Причём это делалось по всему дому, во всех его помещениях, хотя само интервью, в основном, брали в гостиной. Карташовы сидели на диване напротив корреспондентов и с выражением искренней радости повествовали историю своей совместной жизни. Их персональные биографии также интересовали представителей СМИ.

Юрий родился в маленьком провинциальном городке Закраевске, и поначалу в его жизни не находилось места ничему примечательному. Даже несмотря на то, что на дворе было начало двадцать первого века, обстановка, которая его окружала, соответствовала скорее второй половине века двадцатого, насколько он знал о ней по книгам и по рассказам родителей. Смирись юноша со своей судьбой, он так и остался бы на всю жизнь в своём городке, и судьба Юрия сложилась бы совершенно по-иному.

Но молодой человек не собирался прозябать в провинции, ведь у него была мечта. Ещё ребёнком Юрий стал грезить о небе, о полётах, о космосе… После окончания школы он покинул родной дом и направился в Москву, где смог поступить в лётное училище. И дальнейшая его судьба складывалась весьма успешно: Карташова зачислили в состав Воздушно-Космических сил Российской Федерации; его карьера пошла во всех смыслах на взлёт.

Молодого лётчика заметили представители космической отрасли и пригласили в ряды космонавтов. Это была большая честь ― тема исследования космоса вообще все последние годы являлась доминирующей в жизни страны. Конечно, Юрий согласился, а супруга его поддержала. Они с детьми переехали жить сюда, в городок Звёздинск рядом с космодромом «Северный».

К тридцати годам Юрий Карташов совершил уже несколько полётов, в том числе на самых современных, опытных образцах ракет. А теперь вот ему представилась возможность прославиться на всю страну и совершить нечто по-настоящему грандиозное.

Ольга же в отличие от своего мужа являлась столичной барышней. Она родилась в интеллигентной семье. Отец ― учёный-физик, член РАН, а мать ― искусствовед, получившая признание в музейных кругах не только в России. Сама Ольга выбрала профессию дизайнера интерьеров и также весьма преуспела в своём деле. У неё был младший брат.

Они с Юрием познакомились на одной вечеринке в компании общих друзей. Такие разные люди, но, говорят, противоположности притягиваются. Примерно через два года состоялась свадьба, а затем и дети родились. Ольга чувствовала себя счастливой в браке и не жалела о том, что переехала за тысячи километров от родного дома вслед за супругом. Оба были молоды, ещё не до конца утратили наивность и оптимизм, и будущее рисовалось им в радужных тонах.

Конечно же волнение перед такой ответственной и важной миссией чувствовалось, но Юрий и Ольга верили, что всё будет хорошо, ведь полёт организуют профессионалы своего дела, а Россия занимает ведущие позиции в деле освоение космоса. Они были благодарны государству за те возможности, которые у них имелись, и за ту честь, которая им оказана.

Матвей и Вика рассказали про свои увлечения, про занятия в детском саду и дополнительных секциях и кружках, про друзей и про любимицу семьи Комету. Их живые, без ложной скромности и недомолвок рассказы буквально растрогали всех присутствующих. Нужный образ был создан, и журналисты благополучно, наконец, покинули жилище Карташовых.

А тем временем дата полёта всё приближалась. Примерно за неделю до этого Юрий полностью перебрался на космодром и уже жил там безвылазно, общаясь с женой и детьми только по видеосвязи. Нужно ли говорить, что он по ним очень скучал? Особенно, зная, что впереди ему предстоит примерно год отлучки, учитывая полёт до Марса и обратно, а также время нахождения там. Юрию оставалось лишь надеяться, что он не сойдёт с ума.

Накануне старта молодого человека в очередной раз пригласил к себе в кабинет Валентин Андреевич. Юрий увидел, что он волнуется не меньше него. Оно и понятно: ведь именно Макаров отвечал за общую организацию полёта и в случае чего, с него первого будут спрашивать.

– Ну как ты, Юра? ― спросил он, когда мужчины сели друг напротив друга.

– Волнуюсь, конечно, но настрой бодрый и оптимистический.

– Это хорошо. Но всё будет в порядке. Конструкторы обещают, что с ракетой и прочим оборудованием проблем быть не должно.

– Целый год вдали от дома – это тяжело… ― вздохнул Юрий.

– Понимаю, ― с грустной улыбкой сказал Макаров. ― Но у вас будет регулярная видеосвязь. Мы не дадим тебе заскучать! ― он хлопнул парня по плечу.

Карташов кивнул. Они попрощались, и он отправился спать. Однако по дороге в комнату к нему подошли люди из медицинского блока и сказали, что нужно ещё раз сдать кровь на анализ. Юрия это немного удивило, ведь он уже несколько раз за последнюю неделю проходил подобные процедуры. Однако спорить не стал, и они направились в лабораторию. Потом он вернулся к себе и довольно быстро уснул.

Утро 12 апреля 2031 года выдалось сухим и солнечным. Такая погода как бы сама собой настраивала на оптимизм и вызывала подъём настроения у всех присутствовавших на космодроме. А их было немало. Проводить Юрия Карташова в исторический полёт собрались помимо всего персонала «Северного» ещё и многочисленные журналисты, жители Звёздинска, в первую очередь друзья и знакомые семьи Карташовых, а также руководство страны, окружённое внушительным кольцом охраны. По сложившейся традиции сюда прибыли и иерархи православной церкви, которые демонстративно освятили ракету, а затем охотно раздавали интервью.

Среди почти двух с половиной сотен гостей присутствовали, конечно же, родители Юрия, Ольга с детьми, а также её мать с отцом и брат. Их тоже активно атаковали расспросами журналисты. Сильно волновавшуюся за мужа Ольгу это весьма раздражало, но в присутствии родных она себя сдерживала и как могла добросовестно отвечала на все вопросы.

Не меньше внимания было приковано и к самой ракете, уже стоявшей на стартовом столе и исполином нависавшей на всей людской массой. Это была действительно впечатляющая конструкция, воплощавшая в себе все самые последние достижения технической мысли, и практически полностью засекреченная.

Межпланетный экспедиционный комплекс, как это официально называлось, состоял из четырёх элементов. Первым из них был корабль, предназначенный для работы экипажа. Он назывался межпланетным орбитальным кораблём. Также в состав комплекса входил солнечный буксир, обеспечивающий перелёт по межпланетной траектории. При помощи взлётно-посадочного комплекса, пилот должен был совершить посадку на поверхность Марса и возвратиться обратно в корабль. Последней составляющей стал корабль возвращения к Земле. Общая масса всего этого инженерного чуда составляла более тысячи тонн.

На лётное поле въехала и остановилась неподалёку от ракеты машина ― небольшой микроавтобус, из которого под всеобщие аплодисменты вылез одетый в скафандр Юрий Карташов. Сквозь открытое забрало было хорошо видно его улыбающееся лицо. Юрий махал окружавшим его людям и некоторое время стоял, позируя фотографам. Несмотря на вспышки фотокамер и гул голосов он смог довольно быстро отыскать в толпе своих родных, которые, в свою очередь, активно махали ему в ответ.

Затем космонавт в окружении руководителя полётов Макарова и ещё нескольких человек технического персонала прошёл на временную трибуну, которую возвели на лётном поле специально для торжественной речи президента. Глава государства уже с распростёртыми объятиями встречал Юрия и горячо приветствовал его.

Следующие минут двадцать присутствующие слушали помпезные напутственные речи президента, председателя правительства, министра космоса Авдеева, а также патриарха РПЦ. Юрий лишь улыбался, кивал, благодарил. И вот, наконец, слово было предоставлено ему самому. Карташов был краток:

«Я испытываю большую гордость за нашу страну, которая смогла в короткий срок построить такую сложную и современную ракету, и благодарен за возможность, которая мне предоставлена. Я постараюсь не подвести Россию и достойно выполнить возложенную на меня миссию. А ещё я хочу сказать моим родным и любимым, ― молодой человек обратил взор туда, где стояли его жена и остальные близкие, ― что я буду по вам очень скучать. Но всегда в этом долгом полёте меня будет греть мысль о том дне, когда я вернусь, и мы увидимся вновь. Я вас очень люблю!»

Затем Юрий под очередной поток восторженных возгласов и аплодисментов прошёл к лифту, на котором поднялся наверх, в жилой модуль. В это время людей стали уводить от стартового стола на безопасное расстояние, а персонал космодрома и прибывшие чиновники направились в здание командного пункта.

– Приготовиться к запуску двигателей, ― объявил в микрофон Валентин Андреевич, а затем обратился персонально к Карташову, на которого смотрел в монитор: ― Удачи тебе, Юра!

– Спасибо, Валентин Андреевич! Всё будет хорошо! ― бодро отозвался молодой капитан, проверяя работу приборов и систем корабля.

Начался отсчёт, заработали мощнейшие ядерные двигатели. Юрий почувствовал вибрацию и гул всей конструкции. Они нарастали с каждым мгновением и, наконец, двигатели вышли на полную мощность, чтобы оторвать многотонную конструкцию от земли. Вместе с ускорением пришли и перегрузки, которые частично компенсировались специальной конструкцией скафандра.

А в это время маленькая Вика, которую Ольга держала на руках, следя за уходившей всё дальше в небо ракетой, вдруг радостно и звонко выкрикнула: «Ура!» За ней тут же подхватил Матвей, а вскоре уже и вся толпа наперебой кричала в искреннем порыве радости. Так продолжалось до тех пор, пока ракета не скрылась из виду, превратившись в маленькую яркую точку на голубом фоне. Она благополучно достигла орбиты Земли и продолжила своё путешествие.

– Ну вот, а вы боялись, Валентин Андреевич! ― вполголоса, чтобы не услышали остальные, произнёс полковник Службы государственной безопасности Лукин, стоявший рядом с Макаровым.

Тот обернулся и некоторое время смотрел на Леонида Васильевича, словно не зная, что ответить, а затем отвернулся. Чиновники, ещё некоторое время присутствовавшие на космодроме, стали разъезжаться, чем руководитель полётов был втайне очень рад: они только мешали, создавая вокруг себя постоянную суету и отвлекая техперсонал.

Макаров сосредоточился на работе и практически весь день ежеминутно следил за ходом движения ракеты. Несмотря на то, что полёт проходил нормально, о чём Юрий регулярно докладывал, волнение не оставляло руководителя полётов. «Надеюсь, что я ошибся, и вся миссия пройдёт успешно!» ― засыпая, подумал про себя Валентин Андреевич. Ночевать домой он не поехал, оставшись спать, как это периодически бывало, в своём кабинете на диване. Однако сон его был крепок, несмотря на все переживания ― сказалась крайняя усталость.

В отличие от Макарова Ольга Карташова почти не могла уснуть. Ей было неуютно и одиноко на широкой кровати, да и подавить волнение в себе женщина никак не могла. Единственным утешением стал для неё и детей короткий сеанс видеосвязи с Юрием.

А ракета тем временем стремительно неслась вперёд в холодном мраке космоса. Сверхмощные современные двигатели уносили её прочь, всё дальше от Земли. А впереди уже вовсю видна была Луна, нарастая с каждой минутой.

Видеонаблюдение, в том числе скрытое, за тем, что происходит на борту, велось непрерывно. Нахождение в одиночестве столь длительное время, да ещё и в условиях, когда вокруг тебя только космос, могло легко привести к развитию депрессии, апатии, которые, в свою очередь, способны были легко свести человека с ума. Поэтому контролю над жизнью Карташова уделялось самое пристальное внимание. В случае каких-либо отклонений в его поведении полёт предполагалось прервать, доступ к жизненно важным системам корабля был бы заблокирован, а сама ракета, по команде с Земли должна была бы изменить курс и возвратиться назад.

Однако никаких странностей в поведении космонавта наблюдавшие за ним сотрудники командного пункта не усматривали. Всё проходило нормально, без каких-либо сложностей и непредвиденных ситуаций. Как говорят специалисты, «в штатном режиме». Вообще, полёт был во многом автоматизирован и управлялся бортовым компьютером, а Юрию лишь приходилось время от времени проверять показания приборов и систем космического корабля. Остальное же время он мог полностью посвящать подготовке к пребыванию на Марсе, физическим упражнениям, сну, чтению, приёму пищи и удовлетворению бытовых потребностей в просторном жилом отсеке корабля.

Но опасения Макарова оказались не напрасны. Уже вскоре после того, как корабль преодолел Луну, начались проблемы: бортовой компьютер сообщил о потере давления в жилом модуле, что могло быть вызвано трещиной в обшивке. Необходимо было срочно проверить её состояние. Юрий, которого готовили к разным нештатным ситуациям, срочно облачился в скафандр. Параллельно с Земли была дана команда остановить двигатели (такая возможность также была заложена в корабле). Как только это было сделано, капитан Карташов приступил к выходу в открытый космос.

В помещении командного пункта все, затаив дыхание, наблюдали за его действиями. Какое-то время ушло на стабилизацию давления между герметичными перекрытиями, а затем Юрий, наконец, оказался за пределами корабля. Он аккуратно шаг за шагом стал исследовать обшивку. Встроенная в шлем скафандра камера высокого разрешения позволяла Макарову и остальным как бы видеть всё его глазами.

Через четверть часа трещина нашлась. Небольшая, но представляющая смертельную опасность для жизни космонавта. Если ничего не предпринимать, то она могла бы разрастись и привести к полной разгерметизации. Встал вопрос о починке на месте или же сворачивании миссии и возвращении Юрия на Землю.

Сообщили в Москву. В Кремле стали настаивать на первом варианте, и Макарову скрепя сердце пришлось подчиниться. Юрий вернулся в жилой модуль за оборудованием, необходимым для ремонта, а потом приступил к заданию. Через несколько минут связь с ним оборвалась…

========== Глава IV ==========

Когда Юрий вновь пришёл в сознание, то обнаружил себя в палате медицинского блока. Он был весь опутан проводами и катетерами, а на экране монитора слева от койки бежала кривая его пульса и выводились другие параметры. У мужчины было странное ощущение: он совершенно не понимал, как тут оказался.

Зашла медсестра проверить его состояние. Увидев, что он открыл глаза, женщина удивилась и в то же время обрадовалась.

– Что происходит? ― задал Юрий вопрос и сам не узнал свой голос. Таким он казался слабым.

– Лежите спокойно! Вам пока нельзя двигаться! ― вместо ответа безапелляционным тоном произнесла медсестра.

Она тут же метнулась к видеофону и сообщила врачу, что пациент пришёл в себя и уже может говорить.

– Пожалуйста, скажите мне, что случилось! ― вновь призвал Юрий.

– Ну, ладно… ― немного поколебавшись, произнесла медсестра. ― Произошла какая-то авария там, в космосе, я точно не знаю, и вы едва не погибли. Но система спасения сработала отлично, и вас экстренно возвратили обратно на Землю.

– Авария?.. Не помню… ничего не помню… ― молодой человек силился восстановить в памяти картины и ощущения, о которых сказала женщина, но безуспешно.

– Ничего, это вполне объяснимо, учитывая, что вы несколько дней провели в коме, ― сказала женщина. ― Память должна восстановиться в течение нескольких дней. Главное, что жизненно важные функции организма не нарушены. Вы будете жить, Юрий!

Минуты не прошло, как в палату буквально вбежали другие медики, в том числе лечащий Юрия врач. Они стали суетиться вокруг, снимать различные показания, оттеснив медсестру в сторону.

В какой-то момент Карташов увидел Валентина Андреевича, который стоял за стеклянной перегородкой и с тревогой смотрел на него. По его лицу Юрий понял, что произошло что-то действительно серьёзное. Очевидно, что экспедиция на Марс не состоялась.

Наконец, суета вокруг него прекратилась, и некоторое время Юрий даже находился в палате один. Он хоть и был подключён к различному медицинскому оборудованию, но чувствовал себя вполне сносно. Однако память всё также не возвращалась. Через несколько минут вошёл Макаров. Руководитель полётов присел рядом с кроватью и напряжённо стал смотреть на Карташова.

– Что случилось, Валентин Андреевич? Мне сказали, какая-то авария…

– Да, Юра, неполадка обнаружилась уже в процессе полёта, к сожалению, слишком поздно. Ракета как раз преодолела Луну, когда приборы подали сигнал о разгерметизации в одном из отсеков, и тебе пришлось заняться выяснением её причин, а также посильным устранением неполадки. Довольно быстро стало понятно, что без выхода в открытый космос не обойтись. Спустя примерно шесть минут связь с тобой внезапно прервалась, и мы даже подумали, что больше уже тебя не увидим, но, по счастью, всё обошлось. Благодаря сработавшей аварийной системе спасения ты выжил, да и корабль удалось возвратить назад.

– Я подвёл вас, извините!

– Ну что ты?! Разве твоя вина, что в спешке как следует не проверили качество обшивки? Да и скафандр подвёл, чёрт бы побрал его создателя! Это я должен просить у тебя прощения!..

– Выходит, плакали наши мечты первыми оказаться на Марсе?! Теперь нас опередят индусы или китайцы!

– Ну, не всё так плохо! По нашим данным, у них ещё имеются некоторые трудности с постройкой своих ракет, так что у России пока есть шанс успеть запустить вторую миссию… Но ты сейчас об этом не думай! Лежи, отдыхай! Набирайся сил! Мы уже сообщили твоей супруге, она скоро придёт.

И тут же в подтверждение его слов в палату буквально ворвалась Ольга. Она, как и Макаров, была в белом больничном халате. Ольга тут же бросилась мужу, мельком бросив недовольный взгляд в сторону Валентина Андреевича, словно возлагала вину за случившееся на него одного. Её волосы, обычно аккуратно уложенные, сейчас были растрёпаны, на лице совсем не было макияжа, а под глазами залегли глубокие тени.

– Юра, дорогой, как ты себя чувствуешь?! ― женщина обвила супруга руками и крепко прижалась к груди. Юрий заметил, что она, на удивление, не плакала.

– Я в порядке, Оленька! Просто небольшое происшествие!

Макаров несколько секунд наблюдал за их объятиями, а затем предпочёл выйти и оставить супругов одних. Он направился в свой кабинет, где по видеосвязи сообщил министру Авдееву и полковнику Службы государственной безопасности Лукину, который в это время возвращался на самолёте из Москвы, свои впечатления от увиденного: «На мой взгляд, он в порядке. Частичная амнезия, но врачи говорят, что это пройдёт. Меня узнаёт, жену тоже. Никаких странностей в поведении я не заметил. Будем считать, что всё идёт по плану»…

– Небольшое происшествие?! ― воскликнула Ольга. ― Ты едва не погиб! Ох, как чувствовало моё сердце, что ничего хорошего не выйдет из этого полёта!..

– Ну ладно. Как-никак, а я ведь всё-таки жив, ― Юрий обнял жену в ответ и погладил по спине, а затем они поцеловались: ― Как там наши родители? А Матвей и Викой? Они уже знают?

– Да, и твои, и мои уже в курсе. Это огромное облегчение для них, конечно… А детям я не говорила про твою кому ― просто не смогла. Смотри, не проговорись, когда увидишь их!

– Спасибо, что предупредила!

Она так и оставалась с мужем, пока через несколько часов его не отпустили. Как показало комплексное обследование организма, его жизни больше ничего не угрожало. Однако для верности от полётов Карташова пока что отстранили, на пару недель. Это время ему предстояло провести дома, с семьёй, чему он несмотря на неудачу с Марсом был очень рад.

Перед тем, как они с Ольгой смогли покинуть территорию космодрома, Юрию пришлось принять участие в пресс-конференции, организованной министерством космоса. Ольга была недовольна, о чём прямо заявила Макарову, но тот в очередной раз напомнил про договор. «Необходимо показать всему миру, что с вашим мужем всё в порядке ― так нужно для страны!» ― патетично заявил он. Сам Юрий поддержал руководителя полётов, так что его жене пришлось уступить.

В зале собрались не менее сотни журналистов из десятков стран. Карташов с Макаровым, конструкторами ракеты, куратором из Службы государственной безопасности и некоторыми другими сотрудниками космодрома сидели за длинным столом и по очереди отвечали на вопросы.

Первым право задать вопрос досталось иностранному журналисту, судя по внешности, индусу.

– РаджанТанвар, Пресс Траст оф Индиа.Господин Макаров, думаю, всем здесь не терпится узнать, как такое могло произойти? Ошибка при сборке? Заводской брак?

Юрий отметил про себя, что господин Танвар весьма хорошо говорит по-русски. «Наверняка радуется нашему провалу, хотя и старается выглядеть спокойным», ― также подумал он.

– Мы пока не знаем… На установление причин потребуется время… ― произнёс Макаров.

– Сколько?

– Сейчас мы работаем над этим… Думаю, ещё около недели…

– Юрген Кёлер из ДойчеПрессе-Агентур.А что скажут конструкторы ракеты и скафандра? ― последовал вопрос уже другого корреспондента, добродушного на вид толстячка средних лет, уже начавшего лысеть. У этого человека акцент был заметно сильнее.

– Мы не можем поручиться, что в такой спешке, с которой происходила подготовка к полёту, не было допущено какой-либо ошибки… Ведь технология новая, что в корабле, что в скафандре. При полётах на Луну у нас были совсем другие модели, – произнёс конструктор ракеты. Его коллега, сидевший рядом, уверенно закивал.

– Да уж, спешка!.. ― тихо проворчал Макаров себе под нос, но Юрий, сидевший рядом с ним, услышал.

– Марина Орлова. Агентство ТАСС. Вы, конечно, скажете, что это не могла быть диверсия или происки индусов, или китайцев? ― обратилась девушка-журналист к представителю Службы государственной безопасности Лукину. При этом она бросила смелый взгляд на своего коллегу-индуса РаджанаТанвара.

Юрий машинально отметил, что она довольно симпатичная, напоминает его первую подружку.

– Я уверен за своих людей. Они контролировали весь процесс подготовки к полёту. Никто со стороны не мог проникнуть в сборочный цех или на стартовую площадку, а технический персонал в связях с иностранными спецслужбами замечен не был.

– И что же дальше ждёт российскую космическую программу? Вы уступите Марс или попытаетесь ещё раз отправить корабль к этой планете? ― последовал вопрос китайского журналиста, снова к Макарову.

– Время покажет, но, думаю, второй вариант ближе к истине, ― снова ответил Валентин Андреевич.

– А вы, Юрий? Что вы скажете? ― наконец, очередь дошла и до Карташова. Вопрос задал представитель южноафриканского информационного агентства, названия которого Юрий так и не смог запомнить. Хотя сам корреспондент выглядел весьма запоминающимся: молодой мужчина ростом под два метра и очень чернокожий.

– Мне очень жаль, что полёт сорвался. Я действительно хотел послужить своей стране…

– А если вас снова пригласят полететь, если Россия всё же решится на второй полёт?

Парень замялся, подумав об Ольге: что она скажет, если он снова примет решение, не посоветовавшись с ней? Затем в памяти всплыла её фраза: «Вы, мужчины, любите всегда всё делать по-своему… Но я всё равно буду любить тебя!..», и он произнёс:

– Да, я готов и с удовольствием повторю полёт, если меня выберут в члены экипажа.

При этом он смотрел прямо на задавшего ему вопрос журналиста, но боковым зрением видел, что все остальные, сидящие за столом, напряжённо глядят на него.

– Господин Макаров, вы пошлёте во второй раз в космос Юрия Карташова? ― прямо в лоб задал вопрос Юрген Кёлер.

– Эээ… я не могу вам сказать: это должен решать президент, руководство страны… ― неуверенно произнёс руководитель полётов.

«Вряд ли они выберут меня, ― подумал Юрий, ― после того, что случилось. Слишком уж ассоциируется с моим именем эта авария. Будет кто-то другой или другие. Всё-таки посылать одного человека ― дополнительный риск».

Пресс-конференция продолжалась в общей сложности около сорока минут. Им задали ещё несколько вопросов, а затем все разошлись. Юрий простился с Макаровым и остальными, и через несколько минут оказался уже в машине на парковке перед пресс-центром. Ольга ждала его внутри. Она лишь молча посмотрела, когда муж сел рядом, но ничего не сказала. «Без сомнения, она злится за то, что я выразил готовность снова лететь», ― подумал Юрий.

Домой они добрались также молча. Ольга ушла готовить обед, а Юрия «атаковали» дети с расспросами, что да как. Они были удивлены, что он так быстро вернулся, ― ведь они морально приготовились не увидеть отца ближайший год. И всё-таки он отметил, что они рады тому, что он здесь и сейчас с ними, а не где-то далеко в холодном и бездушном космосе. И ему показалось, что Вика чуть больше Матвея довольна этим.

Они задавали отцу вопросы о подробностях того, что произошло, и никак не могли поверить, что он ничего не помнил.

– Так бывает: это называется частичная потеря памяти, ― стал объяснять мужчина своим детям.

– А это пройдёт? ― тут же спросила Вика.

– Должно. По крайней мере, так врачи говорят…

Карташовы пообедали, и остаток дня прошёл в приятных заботах и семейных хлопотах. Юрию поступало много звонков: от родителей, друзей, знакомых с пожеланиями скорейшего восстановления и возвращения к полётам. А соседи заходили, чтобы сказать слова поддержки лично. Всё это хоть и было приятно, но порядком утомляло, так что мужчина с нетерпением ждал вечера, когда можно будет отдохнуть и как следует выспаться.

Едва он лёг, сон уже начал наливать его веки тяжестью. Ольга что-то говорила, наверно, желала спокойной ночи. Юрий тоже что-то пробормотал в ответ, а затем «провалился».Ему снился космос, безграничный чёрный океан, подсвеченный миллиардами звёзд. Карташов свободно плыл по нему, и это ощущение было легко и прекрасно. Он чувствовал себя в своей стихии, не испытывал ни тревоги, ни страха.

Юрий наблюдал, как вдалеке проносятся кометы и метеоры, неспешно вращаются планеты, вспыхивают и гаснут звёзды. Сначала движение его казалось хаотичным, но постепенно Юрий осознал, что движется именно к Марсу ― красная планета понемногу приближалась, и на её поверхности постепенно всё яснее вырисовывались особенности рельефа. Карташов, как заворожённый, наблюдал эту картину, внутренне весь распираемый от счастья, что всё-таки побывает на Марсе.

Но в какой-то момент его взгляд невольно обратился в сторону, туда, где на фоне Земли висела Луна. Какая-то точка, столь крошечная, что и не различишь отсюда, маячила рядом с естественным спутником. У Юрия вдруг появилось смутное чувство тревоги. Он понял, что эта точка имеет какое-то очень важное значение, и потому ему обязательно нужно добраться до неё, увидеть, рассмотреть во всех деталях.

Карташов отклонился в сторону и направился туда. Но что-то мешало ему, словно отталкивало назад, создавая огромное сопротивление, через которое с каждой секундой становилось всё труднее пробираться. Но Юрий старался, изо всех сил продолжая движение. Медленно-медленно, но точка становилась крупнее. И всё-таки не достаточно, чтобы сказать, что же это такое. Нужно приблизиться ещё, ещё…

В этот момент Юрий проснулся. Несколько секунд ему потребовалось, чтобы понять, что это был сон. И ещё несколько, чтобы почувствовать, что он весь вспотел от напряжения. Юрий оглянулся на Ольгу ― она спокойно спала и, кажется, ничего не почувствовала. Посидев ещё некоторое время, мужчина встал и направился на кухню, чтобы выпить воды. Он не стал включать свет, чтобы не беспокоить жену, так что двигаться пришлось на ощупь.

В коридоре он едва не столкнулся с Кометой, которая возвращалась откуда-то на своё обычное место для сна. Собака отскочила от хозяина и негромко зарычала. Юрий попробовал приласкать животное и успокоить его, но Комета с неохотой далась ему в руки.

Всё время, что мужчина гладил её и чесал за ухом, собака не переставала тихо рычать, и даже в темноте Юрий заметил, что она как-то странно смотрит на него, словно не доверяет или даже боится. Он вспомнил, что в течение всего дня Комета смотрела на него точно так же, чему он в суете дня не придал особого значения. Но ведь собака всегда любила его больше всех в этом доме!

И Юрия вдруг поразил внезапный приступ страха. Всё вокруг: знакомые светло-бежевые стены, лично выкрашенные Ольгой, мебель, которую они покупали вместе, а потом он сам собирал, картины, фотографии, занавески, слегка колыхавшиеся в этот момент на лёгком ветру, детские самокаты, прислонённые неподалёку от входной двери, – всё это внезапно показалось ему чужим, купленным, собранным, поставленным кем-то совершенно другим, в какой-то другой жизни, другом мире… А он, Юрий, здесь совершенно лишний, чужой… Это было странное, даже жуткое чувство.

========== Глава V ==========

Это ощущение продолжалось у Юрия несколько минут, а затем прошло. Обстановка вокруг снова стала привычной, и он постепенно успокоился. Прошёл, как и собирался на кухню, выпил стакан воды, а затем вернулся в постель. Ольге решил ничего не говорить, чтобы не пугать её.

Однако ещё долго молодой мужчина не мог уснуть, размышляя над странным сном. Юрию было досадно, что он так и не смог приблизиться на достаточное расстояние, чтобы рассмотреть или хотя бы примерно понять, что же всё-таки за неведомая точка светилась на тёмном космическом полотне. Он гадал, сможет ли ещё хоть раз увидеть этот сон и разгадать, наконец, тайну. Однако, постепенно Юрий вновь забылся сном, которого уже не запомнил.

Когда Карташов проснулся утром, за окном ярко светило солнце, и его лучи, проникая в помещение, озаряли всё вокруг. Погода буквально настраивала на позитивный лад, и ничто не напоминало о том страшном чувстве, которое Юрий испытал несколько часов назад. Сейчас всё, что окружало мужчину, вновь было дня него знакомым и родным. Он повернул голову ― Ольги уже не было. Должно быть, она встала и готовила завтрак или же собирала детей в сад. Юрий посмотрел на часы ― почти десять часов! Ну и провалялся же он в постели! Нужно скорее вставать!