Текст книги "Стратег (СИ)"

Автор книги: Пантелей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

Глава 7

Многих современников и даже ближайших сподвижников Ричарда удивляли его метания, но только не Томаса Гилсленда, барона де Во. Начальник штаба английского короля не просто понимал суть всех этих, для стороннего наблюдателя беспорядочных метаний, он эти метания тщательно планировал.

Ричард стал другим. Не немного другим – такое в жизни случается сплошь и рядом, а практически полной себе противоположностью. Отчаянно храброго, но непоследовательного и взбалмошного искателя славы и приключений, в одночасье сменил донельзя прагматичный и не брезгливый политик. Как выразился однажды сам король – у хорошего политика должна быть холодная голова, каменное сердце и стальные яйца.

Хорошая политика теперь опиралась исключительно на интересы короля-льва. Причём, барон де Во знал только часть этих интересов, только ту часть, которая попадала в сферу его полномочий. Ричард поставил перед штабом задачу – отбить все владения крестоносцев до взятия Иерусалима. Иначе потом заявятся на готовое наследники тех, кто когда-то эти земли уже потерял. Сами драться они желанием не горели, а вот когда всё будет уже отбито у сарацин – то почему бы тогда и не предъявить свои «законные» права.

Барон де Во знал, что Ричард совсем не случайно передал владение сеньорией де Сидон бедному, но героическому рыцарю. Популярность Спящего Леопарда среди крестоносцев уступала популярности лишь самого короля-льва, поэтому, когда Рено де Гранье явился оспаривать права на Сидон, Бейрут и Тир, крестоносцы его немедленно прозвали крысой, а единственный решившийся замолвить слово в его поддержку Ги де Лузиньян, граф Яффе, получил, в свою очередь, прозвище сиятельной крысы.

Это были всего лишь первые плоды побед в войне, которую английский король назвал информационной, но плоды эти были не менее значимы, чем от войны настоящей. В Антиохии во всю свою средневековую мощь работала первая типография, а в крестоносном войске обучали грамоте всех желающих. И не только грамоте. Желающие могли изучать арабский, тюркский, персидский языки, а ещё математику, механику, или астрономию, разумеется, в свободное от службы время. А таких желающих было очень много. Если и не все, то подавляющее большинство точно.

Если бы барон лично не участвовал в становлении штаба, ни за что бы не поверил, что такое вообще возможно. Сколько всего дала одна лишь агентурная разведка, в которую Ричард завербовал евреев. Нет, шпионов, конечно, противоборствующие стороны имели и раньше, воевать золотом научились ещё в доантичную эпоху, но раньше это было устроено как-то по-детски наивно, что ли. Любой шпион, даже самый дорогостоящий, мог в любой момент перепродаться и начать гнать дезу, а новая система это почти полностью исключала. Только в Манбидже и Антепе сейчас действовали восемь независимых разведывательных групп, которые должны были объединиться в диверсионные, лишь при подходе крестоносцев к этим городам. В том, что им откроют ворота, барон де Во, в отличие от сеньора де Сидон нисколько не сомневался.

Сомневался он в том, что для завоевания Эдесского графства нужно использовать этих диких русов, которые даже на своих князей плевать хотели. Он уже догадывался, что эти северные дикари почему-то очень интересуют Ричарда, но не догадывался почему.

Едва удалившись от Алеппо на восток, чтобы поднимаемая копытами пыль перестала быть заметной из города, войско русов разделилось.

– Милорд де Сидон, слушайте приказ. – Ричард призвал на военный совет и сотников русов. – Вы подходите к Антепу и ждёте сигнала от Сэра Гийома де Баскервиля. Если такой сигнал будет – занимайте город, а если нет – ограбьте все окрестности по возможности и отступайте обратно в Алеппо. Мы, подобным же образом, будем действовать под Манбиджем. Если не ворвётесь в город сходу – лагерь не обустраивать, осаду даже не обозначать. Грабьте, жгите и отходите. Главная задача лично для вас, милорд – это проверка боем новых подчинённых. Если они и правда настолько хороши, как мне рассказывались, постарайтесь их сохранить в живых побольше, а если врали – возвращайтесь хоть вдвоём. Сэр де Баскервиль мне очень нужен, будет просто непростительно потерять его голову ради проверки каких-то наёмников. – Ричард повернулся к русскому боярину и спросил по-гречески. – А скажи-ка мне, Сэр Шатун – всё ли ладно в русских пределах? Удалось ли вам победить подлость, зависть, алчность и всё такое прочее, как заповедовал нам Иисус?

– Не удалось, Сир. Только я не Сэр.

– Вы выступаете во главе полуторатысячного войска, боярин, – пожал плечами Ричард и перешёл на тот русский, который познал во сне. – Наши Сэры нередко водят в бой только себя на старой кляче и отцовского лакея на ишаке, которого они именует оруженосцем. Такое войско в Европе, как у вас за спиной, может собрать редкий герцог, по-вашему, князь. Да и у вас, насколько я знаю, таких князей не так уж и много. Так что ты, боярин Никита, теперь не просто Сэр, а уже целый милорд. Итак, что у вас там в вотчинах творится? Говори по-гречески, пусть барон услышит. Он очень умный, тебе будет полезно будет узнать его мнение.

По-гречески боярин Никита говорил довольно неловко, но время у собеседников было, чтобы многое понять о захлестнувшей Русь княжеской усобице. К полудню, когда крестоносцы и наёмники добрались до Эль-Баба, тысячник русов свой обзорный рассказ закончил.

– Почти всё как у нас, Сир, – резюмировал полученные сведения барон и распорядился вставать на днёвку.

– Похоже, – согласился Ричард. – Но всё гораздо более запущено. Всё-таки лествичное право[76]76
  Лествичное право – обычай княжеского престолонаследия на Руси, который предполагал передачу наследных прав сперва по горизонтали – между братьями, от старших к младшим до конца поколения, а лишь затем по вертикали – между поколениями, вновь к старшему из братьев младшего поколения.


[Закрыть] – это пережиток давно ушедшей эпохи. В этом плане наш майорат[77]77
  Майорат порядок наследования имущества при обычном праве, согласно которому оно целиком переходит к старшему в роду или семье.


[Закрыть] гораздо прогрессивней.

– Но у нас ведь тоже хватает конфликтов из-за наследства, Сир, в том числе и между родными братьями.

– Хватает, барон, но у нас это считается мятежом, а у них нет. Кроме того, у нас на подобный мятеж может решиться лишь крупный феодал, вроде моего безмозглого братца, а всякая мелочь законы нарушать опасается. Кстати, из этой мелочи и состоит в основном наше войско – из младших сыновей, решивших попытаться завоевать себе лены мечом, отобрав их у неверных. А ведь воинское сословие – это только верхний слой общества. Есть ещё купцы и ремесленники. Представьте, что на какую-нибудь кузницу претендуют пара братьев упокоившегося кузнеца и трое его сыновей. Что, по-вашему, произойдёт в таком случае?

– По-разному случается, Сир.

– С этим я спорить не буду, случается всякое. Одна из ста таких кузниц, возможно, будет процветать, зато остальные девяносто девять разорят глупые наследники. Сейчас они вынужденно уходят в города, где и открывают новые кузницы, а у русов вместо этого все делят наследство. Так же происходит и у их князей. Последнее серьёзное расширение пределов Руси произошло почти две сотни лет назад, когда князь Владимир перебил своих братьев и правил единолично, с тех пор они только теряют.

– Значит, наш закон лучше, Сир?

– Не лучше, а прогрессивнее, барон. Наш закон довольно жесток по отношению к младшим, но он стимулирует развитие, стимулирует экспансию, расширение нашего жизненного пространства. Лично я думаю, что введи в своё время Владимир майорат – русы уже давно бы распахали Дикое поле от Итиля[78]78
  Волга.


[Закрыть] до Славутича[79]79
  Днепр.


[Закрыть], и ни про каких половцев мы бы даже не услышали.

– Или они пошли походом на запад, Сир.

– Или так. Но в любом случае, они не гнили бы на северной окраине Ойкумены. Скоро догниют до того, что ярлыки на княжение будут получать у кочевников и платить им дань.

– Мне кажется, вы принимаете их проблемы слишком близко к сердцу, Сир.

– Есть в этих русах что-то по-настоящему живое, какая-то первородная сила, которую мне хотелось бы у них перенять и сохранить, но пока об этом говорить рано. Что сообщают дозорные?

– На севере и северо-востоке встречаются только пастухи, а от Дейр-Хафира отряд ещё не вернулся, Сир.

– Насколько же важна роль личности в истории, – задумчиво произнёс Ричард. – Покойный Салах ад-Дин никогда не совершил бы подобных просчётов. Отдыхаем два часа, барон, к Манбиджу подойдём перед самым закатом. Атаки сходу, на ночь глядя, от нас точно никто не ждёт. Удивим их.

Удивить удалось. Солнце уже почти легло на горизонт, когда к городу подошёл отряд крестоносцев из чуть более чем тысячи всадников. Сарацины отправили гонца в Ракку, заперли ворота и начали готовиться к долгой осаде, но в это время из расположения христиан взлетело нечто, что позже будут называть сигнальной ракетой.

Ракета взлетела над стенами и упала куда-то в город. Принесла ли она физический ущерб? Скорее всего нет. Но зато моральный ущерб был более чем ощутим. Пока мусульмане причитали о происках шайтана, диверсионный отряд из полусотни крестоносцев, состоящий, кстати, в основном из евреев, захватил западные ворота и надвратную башню, а в городе начался мятеж. Вернее будет сказать – начались массовые грабежи, но сути дела эта игра словами не меняла. Ричард бросил коня в галоп и первым ворвался в открытые ворота. А дальше началась резня.

– До рассвета пресечь этого никак не удастся, Сир. Своих же перебьём, – виновато доложил барон де Во.

– В следующий раз мы это учтём, барон, а пока пусть русы развлекутся. Кого хоть режут то?

– У кого есть что взять – тех и режут, Сир.

– Наших тоже? – спросил король Англии, имея ввиду отряд еврейских диверсантов.

– Нет, Сир. Они готовились к этому заранее, поэтому до сих пор удерживают пару особняков и надвратную башню западных ворот.

– Отправьте им помощь, барон. А остальным… Vae victis[80]80
  Горе побеждённым.


[Закрыть]. Интересно, сложилось ли у Леопарда так же удачно в Антепе?

– Я в этом почти уверен, Сир.

Барон де Во не ошибся, у сеньора де Сидон всё сложилось даже лучше, чем у английского короля. Всю дорогу до Антепа он не искал объяснений загадочному русскому характеру, он их дрючил, ибо был не озабоченным вселенскими проблемами королём, а простым командиром, отлично понимающим простую истину – куда подчинённого не поцелуй, у него всюду жопа. А коли у тебя всюду жопа, то самое лучшее ей применение – это копать. От забора до обеда копать, а после обеда закапывать, разравнивать и утрамбовывать. Стоит признать, что хоть Спящий Леопард и не пытался постичь русский характер, он просто основываясь на реальном опыте понимал, что ничем не занятый человек с оружием – это почти стопроцентный преступник, а занятый делом, даже дикий рус – отличный воин. Грабежа в Антепе Леопард не допустил, отрубив всего одну голову особо буйному сотнику.

Графство Эдесса теперь лежало перед крестоносцами на блюде, отрезанное от остальных владений Айюбидов мощными укреплениями: Ракка, Манбидж, Алеппо. Чтобы взломать эту линию, Аль-Афдалю понадобилась бы армия тысяч в сто, но у него такой и не было. Кроме того, половину своих сил он направил подчинять своей воле родного брата. Кто там говорил про спор славян между собою? Мусульмане тоже очень любили поспорить, особенно за власть…

Глава 8

Предоставив барону де Во, а отныне и графу Эдессы, двухмесячный отпуск, для наведения порядка в своём графстве, в начале июня 1193 года Ричард вернулся в Антиохию, ставшую его временной неофициальной столицей. Отправлять в отпуск начальника штаба во время войны было не очень разумно, но король Англии на это пошёл. Во-первых, графство Эдесса занимало слишком важную клетку на Ближневосточной шахматной доске, чтобы отнестись к его защите спустя рукава, а во-вторых, Львиное Сердце отлично понимал, что незаменимых быть не должно. Все мы смертны, в конце концов, поэтому и начальнику штаба должна иметься подготовленная замена. Замену готовили тщательно, кандидатуру выбрал сам Ричард, который знал Гийома де Баскервиль ещё с пажей и за эти годы успел убедиться и в его верности, и в компетентности, поэтому король не колеблясь предложил его кандидатуру в приоры-секретари Ордена Героев.

А что такое штаб? Прежде всего это планирование, учёт и контроль, поэтому и первые навыки этой службы лучше всего начать получать на канцелярской работе. Сэр де Баскервиль уже возглавлял агентурную разведку, это именно его стараниями перед крестоносцами открылись ворота Антепа и Манбиджа. Кроме того, он давно координировал действия штаба крестоносцев (читай капитула Ордена Героев) с Тамплиерами и Госпитальерами.

Ну, и в-третьих, граф Эдессы уже просто не мог оставаться прежним бароном де Во. Теперь он стал важной политической фигурой. Важной не только на Ближнем Востоке, но и в европейской политике. Хоть Эдесское графство и не имело выходов к морю, по его территории проходили очень важные караванные пути: из Средней Азии (то есть Персии и Индии) в Византию и с Кавказа на Ближний Восток. При этом графство отрезало Айюбидов[81]81
  Айюбиды – курды по национальности.


[Закрыть] от их исторической родины, разделяло сельджуков Конийского[82]82
  Конийский султанат – в 1193 году контролировал центральные области Малой Азии.


[Закрыть] султаната с родственниками в Аббасидском халифате[83]83
  Аббасидский халифат, он же Багдадский.


[Закрыть], а киликийских армян, с кавказскими. Важное графство, очень важное, такое кому попало не доверишь. Оно ведь может разделять и отрезать, а может связывать и объединять.

К тому-же, Ричард был единственным в этом мире человеком, который знал, что именно графство Эдессы менее чем через двадцать лет встретит нашествие орды Чингисхана. Первым, среди христианских государств, если, конечно, Хорезмшаху и в этот раз не удастся отбиться от кочевых язычников. Графу Эдессы, барону де Во, к тому времени едва исполнится пятьдесят лет, и если даст ему Господь, то он будет находится не только в силах физических, но и совершенствует свой выдающийся разум приходящей с возрастом мудростью. Впрочем, до Чингисхана было ещё далеко и было время потренироваться на более лёгкой добыче. В напутствие своему сподвижнику, Ричард выдал анализ обстановки в регионе, чем немало озадачил своего верного вассала. Тому следовало добиться максимально тёплых отношений с Хорезмшахом, даже если все остальные на это озлобятся. Единственное условие, которое он поставил как непреодолимое – ни с кем нельзя начинать вражду первым, даже если это будет выгодно с военной точки зрения, а вот отвечать на агрессию следует сторицей – два глаза за глаз, два зуба за зуб и так далее. Неважно кому – византийцам, армянам, или сельджукам. Кто первым сунется – того и бить.

В Антиохии Ричарда ждали письма. Матушка упрекала, что он не посоветовался с ней, устраивая свадьбу ЕЁ дочери, но в целом это было обычным бабьим нытьём. Партию Раймунда Тулузского для Джоанны Английской, Алиенора Аквитанская признала удачной, но намекнула, что получилось это у её героического, но малоопытного в таких серьёзных делах сына, совершенно случайно и призывала его в будущем согласовывать такие важные вопросы с по-настоящему мудрым человеком, то есть с ней.

Ссориться с матерью в планы английского короля не входило, поэтому он ей с чистым сердцем отписал, что следующую свадьбу Джоанны она точно (вот тебе королевское моё слово) будет устраивать самостоятельно, а пока извини, проклятая война и неугомонные сарацины совершенно не оставляют ему времени всё хорошенько обдумать, поэтому он и пошёл на поводу у влюбившейся в Раймунда Джоанны и очень, кстати, рад, что эта любовь не вызвала у любимой матушки гнева. Теперь то уже несомненно – сестре эту любовь ниспослал сам Господь. Жаль, что Господь ничего такого не ниспослал мятежному подлецу Джону, которому даже свою безмерную подлость удалось превзойти непревзойдённым идиотизмом, поэтому дурака скорее всего просто убьют. Жаль, конечно, но что уж тут поделаешь… Крепись, мать, все мы смертны. Люблю, целую.

Второе распечатанное письмо пришло из Памплоны, от Великого Магистра Тамплиеров, исполнявшего очень деликатную миссию. Робер де Сабле каким-то образом ухитрялся быть в курсе всех дел, в том числе и помолвки Джоанны с Раймундом, а потому счёл возможным попытаться сыграть на опережение. Ведь теперь, даже при несостоявшемся браке Ричарда и Беренгарии, вырисовывался весьма взаимовыгодный тройственный союз: Наварра, Окситания и Аквитания против Арагонского королевства и Барселонского графства. Конечно, пока сам Ричард и младший Раймунд геройствуют на Святой земле, военные действия на Иберийском полуострове затевать не стоит, но подумать то ведь о них никто не мешает уже сейчас. А несостоявшийся тесть, впрочем, как и шурин, у английского короля были очень толковыми феодалами. Письмо своей дочери и сестры они к тому времени уже получили, и передавали надежду, что из-за бабьей придури не сорвётся такой исторически важный союз. А уж покрепче скрепить его можно будет и позже – детьми, или внуками. В приписке де Сабле сообщал, что немедленно отбывает на Мальту, поэтому ответ следует адресовать непосредственно королю Наварры.

Ричард очень тепло приветствовал бывшего тестя и шурина, подтвердил заключенный союз, несмотря на непредвиденные обстоятельства, но посетовал, что года два-три будет занят Востоком, поэтому посоветовал союзником без нужды ситуацию не накалять. Вот когда он вернётся – тогда да! Он лично погонит арагонскую и кастильскую сволочь зубами подгрызать каменные башни мусульманских крепостей, а пока нам нужен мир на Пиренеях, Иерусалим для христиан и накопление богатств у подлых арагонцев и кастильцев. Богатого ведь грабить гораздо полезнее, чем бедного, о чём повествует новая наука экономика, альманах которой вскоре будет отпечатан в Антиохии, а вам пошлют его подарочные экземпляры. И вообще – это очень хорошо, что настоящие мужчины до сих пор понимают друг друга, несмотря на все бабьи психи, осознанные, или не очень.

Сенешаль короля Франков сообщал, что с земель переданного в откуп Жизора собирается гораздо меньше, чем рассчитывали, а поэтому просит доплатить.

Ричард уже собрался приложить уголок письма к свече, чтобы не тратить время на ответ, но наткнулся на непонимающий взгляд замначальника штаба. Тот всё уже прочитал. Почту вскрывали и читали сначала в штабе, это был самый примитивный способ избежать отравлений, а утечки информации английский король не опасался. Такой информацией, которой он обладал, пусть даже обзорно, не стоит рисковать ни ради какого из писем, даже если оно от матери. Сэр Гийом де Баскервиль, несомненно, уже прочитавший всю корреспонденцию английского короля, невольно поморщился, увидев, что письмо сенешаля Франков предаётся огню.

– Вы увидели в этом письме что-то важное, милорд[84]84
  Гийом де Баскервиль уже признан сеньором де Антеп. Формально вассалом Эдесского графа, но фактически Ричард регулировал все эти вопросы в ручном режиме.


[Закрыть]?

– Им очень нужны деньги, Сир.

– Это я и без вас понял, милорд. Деньги всем нужны.

– Вы правы, Сир. Только Франкам сейчас нужны деньги, чтобы воевать с Империей, что, как мне кажется, отвечает вашим долгосрочным интересам.

– Очень интересно, – задумчиво кивнул Ричард. – То есть, вы предлагаете денег им дать?

– Деньги – это сейчас единственное, в чём у вас нет нужды, Сир. Зато у вас нет ни одного союзника в Европе.

– И вы предлагаете мне заключить союз с подлейшим из королей?

– Я предлагаю вам его нанять, точно так же, как вы наняли русов. Не так явно, конечно, но с теми же целями. Иначе вам придётся не только тратиться на войну в Европе, но и воевать самому, за свои же деньги, Сир.

– Воевать нам придётся и так, и эдак, милорд.

– Конечно, Сир. Но ведь будет совсем неплохо, если перед этим ваши враги друг друга значительно ослабят. К тому-же, сейчас, пока война между Франками и Империей ещё не началась, можно заплатить Филиппу-Августу не настраивая против себя имперцев. К примеру, выкупить Артура, графа Ричмонда[85]85
  Артур I – родной племянник короля Англии, наследник герцогства Бретань, воспитывался при дворе Филиппа-Августа в Париже, фактически содержался в плену.


[Закрыть] и его мать, герцогиню Бретани.

– Идея недурна, – лицо у Ричарда просветлело. – Как вы думаете, милорд, куда в первую очередь полезет король Франков?

– В графство Бургундия, Сир.

– Почему не в Брабант?

– Герцог Генрих держит нейтралитет, который скорее в пользу Франков, чем Империи, к тому-же, Брабант гораздо беднее, Сир.

– Идея недурна, – повторился английский король. – Только кому бы поручить её воплощение в жизнь. Хорошие идеи часто губят плохие исполнители…

– Папе, Сир. У него много ушлых кардиналов и большой интерес в обуздании претензий имперцев на Южную Италию.

– Папа изрядно раскошелился на продолжение крестового похода всего полгода назад.

– Тем более, Сир. Он должен обрадоваться, поняв, что успешно вложился в ваше предприятие и теперь вы не только не попросите ещё, но и уже готовы ответно поддержать Святой престол. Святая церковь и так это знает, шпионов у неё здесь хватает, а считать они умеют.

«Мдаа, выросло племя молодое и циничное, уже папских легатов шпионами называют. Как жаль, что де Сабле уже не удастся завернуть в Рим, он бы этого дела точно не испортил… Хотя, что тут можно испортить? Попросить Папу о посредничестве в освобождении наследного герцога Бретани может любой, даже не вникая в суть вопроса. А оплата всё равно будет производиться уже по факту».

– Кто сейчас главный у венецианцев?

– Сеньор Пьетро Дзиани, Сир.

– Он в Яффе?

– Он командующий флотом, но в Яффе заходит регулярно.

Лагерь крестоносцев под Яффе по своим размерам давно перерос сам город, а по экономическому значению превзошёл, наверное, все города мира, возможно, за исключением некоторых портов в таинственных и далёких Индии и Китае. Возможно. А возможно и нет. Лагерь при Яффе сейчас являлся настоящим трансконтинентальным торговым хабом, чей месячный оборот превышал годовые доходы феода приличных размеров, того же Брабантского герцогства, например.

– Вызовите его в Триполи, милорд. Если он сгодится на роль посланника – так тому и быть, а если нет – то организует доставку посольства в Рим графа Триполи. Хотя, конечно, отвлекать де Дампьера мне бы сейчас очень не хотелось.

– Сеньор Дзиани сгодится, Сир. Венецианцам тоже не по нраву нашествие имперцев в их владения.

– С каких это пор Папская область и Южная Италия считаются владениями Венеции?

– Я так не считаю, Сир, но у венецианцев свой взгляд на итальянскую политику. Они буквально одержимы идеей восстановления Великого Рима времён республики и считают имперцев всё теми же варварами, как во времена Аллариха, или Одоакра. В этом они заблуждаются, но не в наших интересах рассеивать их заблуждения. Искренне заблуждающиеся люди всегда уверены, что действуют в своих собственных интересах.

– Неплохо сказано, милорд. Даже не знаю, у кого вы набрались такого политического цинизма, но пока ваши советы выглядят очень толковыми. Пока. А вообще-то это всё никуда не годится.

– Что вы имеете ввиду, Сир?

– Саму систему, милорд. У нас отлично налажена войсковая разведка, очень неплохая разведка агентурная, но у нас совсем нет политической разведки, которую должны проводить дипломаты. Да, что там, говорить… – Ричард слегка раздражённо перекинул Сэру Баскервилю так и не сожжённое письмо. – У нас даже дипломатов то и то нет, а они должны быть. Должны быть при каждом значимом дворе, должны иметь собственную курьерскую службу и средства шифрования донесений, чтобы их не смогли читать враги. В этот раз мы уж как-нибудь выкрутимся, но о будущем следует задуматься прямо сейчас. Вы успели испытать новые копья, милорд?

Мануфактуру по производству копий путём склейки ясеневых реек, с последующей их обработкой на примитивном токарном станке, Ричард заложил ещё три месяца назад.

– Только в руках покрутил, Сир. Но уверенно могу вас заверить, что новое копьё гораздо лучше. Оно получается как минимум на четверть легче старого, а значит можно сделать его длиннее.

– Тоже на четверть?

– Настолько не понадобится, Сир. Хватит и пары футов в запасе длины, пусть лучше их вес останется меньшим.

– Это ваше мнение, милорд?

– Моё, Сир, но оно основано на рекомендациях графа Триполи и князя Антиохии. Которые уверены, что такого преимущества нам хватит в любом бою. С дальнейшим увеличение длины копья на каждый дюйм, значительно повышается массивность противовеса. Если наши копья будет длиннее на два с половиной фута, их вес сравнится с вражескими, а если на три, то уже превзойдёт их. Это называется рычаг, сир, на четверть длины нужен будет вчетверо больший противовес…

– Я знаю, что такое рычаг, Сэр Гийом – усмехнулся Ричард. – И сколько копий уже произвели?

– Три сотни, Сир, но их все забрали граф Триполи и князь Антиохии. Половину уже сломали, – вроде и нейтрально, но со скрытой обидой доложил сеньор де Антеп.

– Сколько будет готово к концу сентября?

– Обещают по три десятка в день, Сир, но я этих мерзавцев контролировать не в состоянии. Они всё время придумывают какие-то отговорки. Чтобы их проверить – мне самому нужно склеить несколько копий.

– Смешно – улыбнулся Ричард. – У меня, кстати, до сих пор нет шута, а ведь это де-факто второе лицо в государстве. Не хотите себя попробовать?

– Нет, Сир, – надул губу сеньор де Антеп.

– Тогда слушай сюда, сынок. Слушай и запоминай, ибо повторяться для тебя я больше не буду, – голос Ричарда, хоть и не громкий, звучал реальным львиным рыком. – Ты не должен клеить копья, чтобы проконтролировать лживых мерзавцев, как и я не буду их клеить, чтобы убедиться, что ты правильно своих мерзавцев контролируешь. Ты должен создать систему, в которой мерзавец контролирует мерзавца, а ты получаешь все сведения от них относительно недорого. Да, за это придётся платить нашим мерзавцам, чтобы они доминировали над ихними. Да, это урон вашей рыцарской чести, милорд, натравливать одних подонков на других, но с другой стороны – это ведь ваша прямая обязанность – охранять честь своего сюзерена. Если вы этого не сделаете, мне придётся заняться этим лично, Сэр Гийом, чтобы ваша честь не пострадала, – английский король погладил навершие своего меча. – А вам придётся меня обвинить в бесчестии и принять мой вызов. В этом случае, я забью вас булавой. Даже не надейтесь скрестить со мной меч, я вас дубиной заплющу в эту вашу скорлупу доспеха до размера небольшого сундука, чтобы возить всё время с собой, как артефакт, для усомнившихся в моей чести. Ты меня понял, мальчик?

– Понял, Сир!

– Тогда не смеши меня больше рассуждениями о чести, малыш, будто ты в них понимаешь лучше меня. Твоя честь – это верность, Гийом. Задачу я тебе уже объяснил – контроль над принадлежащими мерзавцам мануфактурами обеспечить исключительно силами подонков. Хороших людей на это паскудство отвлекать категорически запрещаю! Вы меня услышали, милорд да Антеп?

– Да, Сир! Виноват, дурак!