Текст книги "Стратег (СИ)"

Автор книги: Пантелей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Глава 15

Как и предполагал Ричард, военная авантюра тройственной коалиции закончилась полным крахом. Сначала сельджуки измотали на марше византийскую армию, вынудив её остановиться, не пропустив даже до Акроина[106]106
  Современный Афьонкарахисар.


[Закрыть], а после и вовсе начать спешное отступление, если не сказать бегство. Из сорокатысячной армии в Смирну вернулось едва шесть тысяч, без казны и обозов, не говоря уже про добычу. Подобные катастрофы в Византии редко обходились без смены власти, так случилось и на этот раз. Исаака Ангела сместили, а новым Базилевсом стал его старший брат Алексей III Ангел, немедленно запросивший у сельджуков мира. Переговоры только начались, но уже было понятно, что лукавым грекам придётся уступить либо Синоп, либо Трапезунд. Либо оба сразу.

Киликийские армяне, затеявшие поход для освобождения армянского нагорья, оказались в бедственном положении, однако английский король остался глух к их мольбам о помощи. Он даже категорически отказался выступить посредником, прямо так и заявив: кто вас в это дело втянул, тот пусть из него и вытягивает.

Ричард отлично помнил, что в другой истории Четвёртый крестовый поход закончился взятием Константинополя и расчленением Византийской империи всего через какой-то десяток лет и не видел никакого смысла оттягивать эту кончину. Более того, он собирался ей поспособствовать и даже приблизить. Возвращение в Европу нужно было провести триумфально, а для триумфа Константинополь подходил более чем. Тем более, что это город Вселенского Патриарха, одного из христианских Пентархов.

Король Англии планировал не просто повторить фокус из другой истории с Авиньонским пленением Пап, он планировал его значительно превзойти, организовав Иерусалимское пленение всей Пентархии и организации некого подобия Священного Синода, устроенного одним неглупым и предприимчивым русским императором. Именно поэтому он финансировал Орден защиты Пентархии и Патриарха Антиохии, именно поэтому продолжал подкармливать Римского Папу, всё это непременно вернётся с прибылью.

А армяне? Пока что кроме пиратства и разбоя они ничем не отличились. Князь Антиохии даже предложил ударить им в спину и был при этом почти единогласно поддержан всем военным советом, но Ричард проводить эту операцию категорически запретил. Быстрая победа сельджуков в Малой Азии в его планы никак не вписывалась, ему ведь ещё предстояла война с сельджуками Багдадского халифата и не хотелось допускать объединения их сил.

К счастью, король Кипра, Ги де Лузиньян, так и не успел переправить своё жалкое воинство в Киликию. Шесть сотен его кованой конной рати, крестоносцам ещё пригодятся.

В середине августа приступил к своим обязанностям начальника штаба граф Эдессы, барон де Во. В конце августа, флот Гуго де Лузиньяна, адмирала крестоносцев и князя Антиохии, используя только что собранные легионы своего дяди Жоффруа, в качестве десанта, ограбил Александрию.

Хотя после арабского завоевания Египта, Александрия и утратила значение главного Средиземноморского порта, уступив первенство Дамиетте, город был очень богат. Князю Антиохии даже не удалось забрать просушенное корабельное дерево, трюмы его кораблей были переполнены более ценной добычей. Суровый Ле Брюн чуть не пустил слезу, отдавая приказ поджечь такое богатство, но оставлять его было нельзя.

В начале сентября, когда Нил вошёл в берега и с Дамиеттой установилось сухопутное сообщение, Ричард отдал приказ армии начать сосредоточение вокруг Иерусалима, перенёс свою ставку в лагерь Гийома де Баскервиль, сеньора Антепа и повелел собрать полный военный совет, включая Спящего Леопарда и Принца-Бастарда.

Семнадцатого сентября военный совет наконец собрался в полном составе, включая вернувшегося из дипломатического вояжа Робера де Сабле, Великого Магистра Ордена Тамплиеров.

Робер успел пересечься в Яффе с послом короля Франков, епископом Бове, Филиппом де Дрё, и поведал Ричарду свои мысли на резон назначения послом такой одиозной фигуры. Ведь у английского короля не было более ярого хулителя, чем этот подонок. Робер же подсказал правильный ход – просто не замечать этого ишака. Пусть себе бродит по Яффе, никому не нужный и переоценивает собственную значимость, как и значимость своего короля. Де Дрё настоящий мерзавец, но мерзавец он умный, вот пусть и подумает.

В Сен-Жан-д’Акр прибыла Алиенора Аквитанская и сразу принялась качать права. Свиту её пришлось арестовать, а саму изолировать от пагубного влияния, до приезда в Акко самого Ричарда. Ибо баба совершенно неуправляемая, и оставлять её без присмотра – крайне неразумно. Сказано всё было довольно куртуазно, но саму суть король Англии уловить сумел. Да, это была его мать, да, до самого ухода сыночка Ричарда в мир иной, она хранила ему верность, но ведь и её последующие деяния из памяти уже не вычеркнешь. Именно она повелела убить собственного внука, ради единственного оставшегося в живых сына, самого ничтожного из всех. Она не просто интриговала, она вся целиком жила в мире своих интриг, как правило идиотских. «Никто не забыт, ничто не забыто» – усмехнулся Ричард.

– Кто повелел заключить свиту королевы под стражу?

– Я, Сир, – Спящий Леопард чуть качнул подбородком, не проявляя ни малейшего раскаяния. – В Яффе на тот момент я оказался старшим. По уставу принял командование и разоружил разбойничью шайку. Убили всего двоих, самых глупых.

– Полностью одобряю ваши действия и выражаю вам свою благодарность, милорд.

– Я действовал строго по уставу, Сир. Право, в аресте этих дураков не было никакого героизма. Жаль, что двоих пришлось убить. Остальные размещены в госпитале и на гауптвахте, королева этапирована в Акко, со всем возможным в тех условиях почтением.

– Вот так, милорды, – Ричард обвёл глазами присутствующих. – У нас война. Закон о военном положении касается абсолютно всех, даже Папу Римского. Итак, Иерусалим. Я уступаю своё право взять город Раймунду Тулузскому. Именно он будет штурмовать западные ворота города и именно он установит первым свой флаг. И не вздумайте это оспаривать, милорды, это мой законный приз и только я решаю – кому его отдать.

– А если граф Раймунд замешкается? – Рауль де Лузиньян так и не перешёл на новый уровень, а жаль.

– Тогда вам придётся подождать, граф. Своё знамя над Иерусалимом поднимет именно Раймунд Тулузский. Я сам пойду в бой под его командованием. На то у меня есть свои резоны, но они никого их вас не касаются. Атакуем с четырёх сторон на рассвете, сразу после того, как инженеры выбьют ворота. Северную группу возглавит Гуго де Лузиньян, князь Антиохии, граф Рауль, вы в подчинении старшего брата. С юга штурмующую группу возглавит Ги де Дампьер, граф Триполи, а с востока – сеньор де Сидон с задачей обозначить для отступающих возможность прорыва. Возможно, я скажу банальность, но даже крыса, загнанная в угол, может броситься и больно укусить. В прорыв на восток всех отпускать без встречных боёв, потом в пустыне на них поохотимся. Тамплиерских инженеров прикрывать штрафными ротами. За каждого погибшего инженера казнить по десятку подонков.

– Что потом, Сир? – поинтересовался Спящий Леопард. – Мне, с моими силами, в город лучше не входить.

– Потом, милорд, ваш корпус погонит сарацин в Аравию. Чтобы они бежали до самого Йемена и пугали по ходу своим видом обывателей. Дальнейший ход компании я расскажу вам после взятия Иерусалима.

Милорды заулыбались, всем было отлично известно, что Ричард планирует установить границу с мусульманами по берегу Тигра, а значит впереди у них Багдад и Басра, Мекка и Медина, Каир, Гиза и Луксор. Затем побережье Северной Африки, Малая Азия, а может быть и сама Византия. Война будет ещё долгой и славной, а главное прибыльной.

– Итак, милорды, – взял слово граф Эдессы, барон де Во. – План штурма следующий. Девятнадцатого сентября, ближе к заходу солнца, все силы, задействованные в операции, одновременно прибывают к городу и занимают указанные на карте позиции. Ещё засветло нужно начать обустройство лагерей, чтобы это заметили из города. Ночью мы развлечём их ракетами, а под шумок установим мины. Штурм начнём на рассвете, одновременно с трёх направлений.

– Сдаться мы им не предложим? – уточнил Ги де Дампьер.

– Предложим, – усмехнулся чему-то Ричард. – Прямо сегодня и предложим, но я уверен, что они откажутся. Иерусалим будем брать мечом. Всех, кто не успеет сбежать – заковывать в колодки. Потом разберёмся, кого из них отпустить, а кого продать, в любом случае, в Иерусалиме они больше жить не будут.

– Христианских священников тоже в колодки? – нейтрально поинтересовался Магистр Госпитальеров.

– Всех, кто не успеет сбежать на восток. Зачем нам священники, которые прекрасно ладили с сарацинами? Позже церковь решит их судьбу, но в Иерусалиме они мне точно не нужны.

– Кто же тогда отслужит торжественные молебны в храмах? – удивился впервые присутствующий на военном совете принц-бастард.

– С нами два Ордена, в которых каждый рыцарь является монахом. Они отслужат ничуть не хуже, кроме того, они это право заслужили. Сэр де Сабле и сэр де Донжон, заранее распределите между братьями обязанности, пусть потренируются кадилом махать, два дня на подготовку у вас есть.

Не зря Ричард целый год готовил армию, штурм Иерусалима прошёл как по нотам. На рассвете двадцатого сентября 1193 года почти одновременно взорвались мины, вынесшие сразу трое ворот: западные, северные и южные и крестоносцы ворвались в город. Дирижировал общим процессом граф Эдессы, Раймунд Тулузский командовал западным отрядом, а английский король, избавившись от бремени командира, вспоминал молодость, заодно испытывая свой новый доспех, который в другой истории называли готическим, а в этой наверное назовут Иерусалимским.

Хороший получился доспех. В пешей рубке, против относительно лёгких сарацинских сабель, не требовался даже щит, поэтому Ричард сражался двумя клинками, идя сквозь город на острие клина своих свитских. Очень высокого роста для этой эпохи, при этом полностью закованный в броню, он внушал противникам не меньший ужас, чем внушил бы вдруг появившийся в Иерусалиме боевой вертолёт из будущего. Остановился английский король только в Храме Гроба Господня. Что характерно – пустом.

– Сир. – Гийом де Баскервиль, сеньор де Антеп выглядел встревоженным. – Мы слишком оторвались от своих.

– Занимайте оборону, скоро нас догонят, – блаженно улыбнулся Ричард, стащив с головы шлем. – И всё-таки это была славная битва. Что не говори, а в пешей рубке есть своя прелесть. Жиль, поищите вина, должно же оно здесь быть для причастий. У меня в глотке совершенно пересохло.

Вино нашлось, контратаки не случилось и уже к полудню Иерусалим был зачищен полностью. В успехе английский король нисколько не сомневался, поэтому заранее распорядился доставить к вечеру двадцатого в город всех четырёх королев: свою мать, вдовствующую королеву Англии, герцогиню Алиенору Аквитанскую; сестру, вдовствующую королеву Сицилии Джоанну Английскую; пока ещё свою жену, Беренгарию Наваррскую и невесту, вдовствующую королеву Изабеллу Иерусалимскую. Пришла пора устраивать дела семейные.

– Я безумно рад вас видеть, маман. – Ричард коснулся губами руки матери, при этом не выражая не только безумной радости, но и какого-либо видимого удовольствия. – Несомненно, что ваше появление на Святой земле воодушевило всю армию, так что можете считать, что внесли в эту победу значимый вклад.

– Я тоже безумно рада видеть вас, Ричард, – старая интриганка изобразила доброжелательную улыбку. – Вы в курсе, что ваши неотёсанные болваны арестовали мою свиту, а двух рыцарей убили?

– В курсе, маман. Произошёл несчастный случай. У нас тут, знаете ли, война, а воевать против всей Азии – это совсем другое дело, чем гонять мятежных барончиков по Аквитании. На войне действуют законы военного положения, и вы их нарушили, отказавшись подчиниться приказу вышестоящего начальника. Сеньор де Сидон был в полном праве отдать приказ перебить всех, включая и вас, однако он поступил очень благородно. Называть его после этого неотёсанным болваном – это уже чёрная неблагодарность с вашей стороны.

– А граф Лестер? Что он себе позволяет?

– Всё то, в чём я его уполномочил и действует гораздо мягче и деликатнее, чем действовал бы на его месте я. Графу было приказано подавить мятеж, и он его подавил. Графу был сделан довольно толстый намёк, что пленных лучше не брать, но намёк – это не приказ, поэтому он вправе был поступить по своему разумению. Вы должны благодарить графа, что Джонни до сих пор жив, а вместо этого на него жалуетесь. И кому? Мне! Вы в своём уме, маман?

– Вы чудовище, Ричард!

– Взаимно, маман. Вы тоже далеко не ангел, но я с этим мирюсь. Коли уж мы теперь познали истинные сущности друг друга, не поговорить ли нам откровенно? Даже двум чудовищам не обязательно воевать между собой, всегда можно найти общего врага.

– А Джон?

– А что Джон? – равнодушно пожал плечами Ричард. – Как только доберусь до Ноттингема, буду его судить за измену. Не хотите почитать его признания, маман, граф Лестер мне их уже прислал? Не хотите – как хотите. Но знайте, что если я успею в Ноттингем раньше, чем Джон примет постриг, то закончит он свой жизненный путь на плахе палача. Дикси! У вас есть время, чтобы уберечь его дурную голову от отделения от тела. Вы ведь и сами в курсе, что его талантов хватит только для управления каким-нибудь захолустным аббатством.

– Епископством, – начала торг Алиенора Аквитанская.

– Угробит, – усмехнулся Ричард. – Джон трус, подлец и дурак. Не жалко вам отдавать людей под его начало?

– Господь не оставит его своей милостью. Это меньшее, на что я соглашусь. Джон сын короля.

– Вам лучше знать, маман, чей он сын, – сверкнул своими кошачьими глазами Ричард. – Условие принимается. Найдём дураку епископство, которое не так жалко угробить. Надеюсь, что демаршей против замужества Джоанны мне от вас ожидать не придётся?

– Не придётся. Джоанна уже непраздна. Ты стал коварен, как сам Сатана, Ричард.

– С вами станешь. Вы и Сатану способны с ума свести. Теперь следующее. Моя жена, королева Беренгария решила принять постриг, я решил взять в жёны Изабеллу Иерусалимскую, у неё как раз закончился траур. Всё это произойдёт в ближайшие три дня.

– Как на это отреагирует Наваррский дом?

– Как на Волю Господню. Наш союз остаётся в силе и даже приданное Беренгарии они назад не требуют. Тесть и шурин у меня очень разумные люди и способны оценить потенциал расширения нашего союза за счёт Окситании.

– Ты с ними это уже согласовал? – искренне изумилась вдовствующая королева.

– Разумеется, маман. Я отправлял к ним посла и уже получил ответ.

– Я тебя не узнаю, Ричард.

– Я вас тоже, маман. Прежняя Алиенора давно бы кинула в меня кубком и затеяла скандал, а вы всё медлите.

Вдовствующая королева Англии сначала поперхнулась, потом улыбнулась и наконец расхохоталась, как простолюдинка.

– Я принимаю твои условия, Ричард. Распоряжайтесь мною, Сир, клянусь, что впредь буду исполнять вашу волю, даже если она покажется мне непонятной.

– Аминь, маман! – отсалютовал кубком Ричард. – Значит вам первой следует заявить о правах моей приёмной дочери Марии на Монферрат.

Глава 16

Наутро после благодарственных молебнов, которые отслужили рыцари Тамплиеры и Госпитальеры, Ричард повелел собрать временный клир Иерусалима для решения важнейшей из задач – выбора Иерусалимского Патриарха. От клира отчётливо тянуло перегаром, что свидетельствовало о бурном ночном праздновании победы, а на лицах читалось желание опохмелиться, но английский король был неумолим. Патриарха следовало избрать незамедлительно, пока Иерусалим не заполонила всякая гражданская сволочь, и церковная власть находилась в руках военных. Пусть и военных монахов, но людей проверенных и заслуженных.

– Без малого пять лет мы шли к этой цели и вот сегодня, в Храме Гроба Господня, пришло время подвести итоги. Иерусалим наш, других священников, кроме вас, здесь сейчас нет, значит, именно вам и предстоит выбрать Патриарха.

– Вы сами приказали посадить под арест всех Иерусалимских служителей церкви, Сир, – осторожно напомнил Иоанн VII, Патриарх Антиохии.

– Приказал, – охотно согласился Ричард. – Они пять лет сотрудничали с сарацинами, поэтому доверия к ним у меня нет. И желания разбираться тоже нет, пусть этим занимается сама церковь. Я собрал здесь тех священников, которым могу доверить защищать свою спину, не то, что выбрать Патриарха.

– Но из кого они будут выбирать? – Иоанн VII окинул скептическим взглядом похмельных рыцарей, лишь по недоразумению считающихся священниками.

– Найдётся достойный.

В отличии от прочих крестоносцев, взятию Иерусалима Ричард не сильно обрадовался. Он ещё год назад был уверен, что возьмёт, поэтому успел с этой мыслью сжиться, привыкнуть к ней, как к чему-то само-собой разумеющемуся. Естественно, что никакой эйфории английский, а теперь и Иерусалимский король не испытывал, и прошедшей ночью не пьянствовал, а работал.

На одной из встреч, которую он провёл с Великими Магистрами, обсуждалось нынешнее мероприятие, поэтому, когда Ричард внёс кандидатуру сэра Жильбера де Эрайль, арагонского приора ордена Тамплиеров, хорошо ему знакомого по сотрудничеству, во время отсутствия Робера де Сабле, возражений у временного клира не возникло. Сэр Жильбер де Эрайль был единогласно избран Иерусалимским Патриархом под именем Жильбера I, и тут же рукоположен в сан своим коллегой из Антиохии.

Вой по этому поводу ещё, конечно, поднимется знатный, но отыграть назад уже ничего не удастся. Да, это первый случай, когда Патриархию фактически взяли на меч, но он не будет последним. Александрийский патриархат уже обещан Госпитальерам, а для Константинопольского уже начали готовить кадры в Ордене Защитников Пентархии, в который охотно вступали русы, особенно много из большой тысячи Рудного воеводы. И Ричард их отпускал, несмотря на заключенный контракт. Во-первых, как военная сила, Орден Защитников всё равно в его подчинении, во-вторых, напившиеся до сыта крови русы вступали в Орден далеко не голодранцами, а значит снимали с королевской казны часть бремени на его содержание, в третьих, русы продолжали приходить на Святую землю и поток их только нарастал, соответственно недостатка в кадрах для пополнения больших тысяч не было и, наконец, в четвёртых – у Ричарда было желание навести на Руси порядок. Храбрых воинов там хватало, а порядка не было никакого, так и дожили, что начали у кочевников ярлыки на княжение получать. Выродились Рюриковичи. И церковь их выродилась, раз добровольно начала захватчикам кочевникам прислуживать. Патриарх-Воин не помешает и в Константинополе, поэтому подготовка шла полным ходом.

Первым заданием для Иерусалимского Патриарха стало учреждение монастыря Благородных Невест Христовых и постриг Беренгарии Наваррской в монахини, а также назначение её первой настоятельницей. Благородных монахинь по разным обителям скопилось довольно много, некоторые из них покидали мир добровольно, но большинство было заключено в монастыри жадными родственниками, поэтому устав монастыря был разработан довольно гибким. Иерусалимский Патриарх (читай Ричард) мог в любой момент признать любую из послушниц жертвой интриг и вернуть к мирской жизни. Разумеется, только тех, кто сам этого желал и, кроме того, мог быть полезен в политических раскладах. Поэтому монастырь Ричард заложил шикарный, на месте лагеря Гийома де Баскервиль, то есть как раз на кратчайшем пути следования паломников в Иерусалим, при этом в виду гарнизона города. На эту «стройку века» английский король отправил всех захваченных в Иерусалиме горожан. Кого-то из них выкупят, или оправдают, а кого-то и нет, поэтому лучше пусть сейчас невиновный поработает, чем виновный будет зря жрать свою пайку, тем более что она была довольно нажористой. Для простого раба, разумеется. Морить голодом трудовой ресурс было полным идиотизмом, классическое рабовладение изжило себя ещё в античные времена, поэтому из Иерусалимских лишенцев была организована Первая трудовая армия, с бригадным подрядом, коллективной ответственностью за выполнение плана и социальным лифтом. Лишенцы должны были стимулировать, охранять и кормить сами себя, при этом строя нужные Ричарду объекты. Нет, на Суэцкий канал он пока не замахивался, но почему бы не откопать «Канал Фараонов», засыпанный арабами не так уж давно. Супертанкеры по нему не водить, а нынешние парусно-гребные кораблики в осадке едва десять футов превышают, что средиземноморские шебеки, что скандинавские драккары, что русские ладьи-ушкуи. То, что было однажды прокопано, будет откопано снова и горе закопавшим!

Второе деяние Иерусалимского Патриарха было чисто пропагандистского толка. Он призвал европейских сеньоров отпускать своих сервов в Святую землю. Европа давно перенаселена, у вас новые народятся, а нам уже завтра грозят бунты на покорённых территориях, поэтому хоть гарнизоны для городов, но будьте любезны отпустить. Эта речь была отпечатана в Антиохии ещё вчера, и вчера же начала грузиться на «пакет-боты» флотилии неугомонного барона Ицхака Левита. Вместе с известием о взятии Иерусалима, деянии, безусловно, богоугодном, призыв отпустить сервов ложится на тщательно подготовленную совесть. У кого она есть, конечно… В любом случае, покупают сеньоры феодалы эти издания за собственные деньги, уже даже появились первые постоянные подписчики.

Третьим делом, Иерусалимский Патриарх сыграл сразу две свадьбы: Ричарда Львиное Сердце с Изабеллой Иерусалимской и Раймунда Тулузского с Джоанной Английской. Вторую свадьбу играли для публики, Раймунд с Джоанной тайно обвенчались раньше, но такие тонкости обычных людей не интересовали, Иерусалим продолжил праздновать с новой силой. Хорошо хоть в наёмников дисциплину вбивали увесистыми палками, иначе и караулы бы перепились.

Торжественные церемонии и не менее торжественные мероприятия растянулись на целых две недели. Сразу после помазания Ричарда Иерусалимским королём, он провёл административную реформу, разделив коронные земли на герцогства. Графство Триполи расширялось за счёт Хомса и Хамы, а Ги де Дампьер становился герцогом Триполи. Графству Эдессы передавались права на земли Междуречья до самого Мосула, герцогом Эдессы стал Томас Гилсленд, барон де Во, начальник штаба и главный единомышленник Ричарда. Графству Алеппо был обещан весь правый берег Ефрата до самого Дейр эз-Зора, герцогом, разумеется стал Рауль де Лузиньян, а княжество Антиохию пока просто переименовали в герцогство, добавив к нему чисто символический Идлиб, по сути большую деревню, но Ле Брюн в обиде за это не был. Он знал, что его добыча ждёт в Малой Азии, но охотится на неё пока не время, не нагуляла ещё достаточно жира. Королевский же домен включал в себя Иерусалим, Дамаск и весь берег от Бейрута до Дамиетты.

Церемонию оммажа Ричард провёл в Храме Гроба Господня, где и увенчал головы герцогов специально изготовленными к этому случаю коронами, а миропомазавший их Иерусалимский Патриарх сразу же оформил легитимность. Попробуй-ка теперь её оспорь. Этих четверых герцогов, прошедших вместе все битвы пяти лет войны рассорить просто невозможно, они привыкли доверять друг другу не деньги, а жизнь и не раз её друг другу спасали. Феодальных мятежей на Ближнем востоке Ричард мог не опасаться. После, конечно, вырастут наследники, которые наплюют на заветы предков, но английский король до этого момента дожить не планировал.

Венчание герцогов на правление породило лавину нисходящих милостей для наиболее отличившихся рыцарей, они получали в герцогствах лены, а то и целые баронства и что самое главное – самостоятельно выбирали себе сюзерена. Как правило того, под чьим знаменем они ходили в битву, того, в ком были уверены. Свободных феодов хватало у всех герцогов, поэтому никто не остался обделённым.

Пополнился и Орден Героев. Сначала Ричард объявил, что хоть и несёт ответственность за созданное им детище, но носить цепь Великого Магистра ему мешают прямые обязанности монарха и предложил избрать первым Великим Магистром Ордена Героев милорда сеньора де Сидон, известного всем под прозвищем Спящего Леопарда. Кандидатуру, несмотря на робкие протесты самого Леопарда одобрили единогласно, он был не просто герой, в этом войске героев хватало, даже более отмороженных. Нет, Леопард был скорее синонимом удачи, любимцем Фортуны, хоть она и капризная девка, уже целых пять лет, а это уже был признак постоянства.

Приняв цепь Магистра Ордена, Леопард немедленно посвятил в рыцари всех достойных, включая Раймунда Тулузского и всю его свиту. Теперь только рыцарей в Ордене Героев числилось более восьми сотен, а ещё интересовались возможностью инициации кавалеры знака ордена на колодке среди отличившихся легионеров, а ещё почти половина головорезов большой тысячи воеводы Кирилла, которым не хотелось становиться монахами, однако с ними решили пока погодить. Самого Рудного воеводу Ричард хотел видеть в качестве Магистра Ордена Защитников, а после и Константинопольского Патриарха, а его стаю теми, кто сможет установить на Руси порядок, поэтому псоглавцев щедро жаловали деньгами, но пока не принимали в свой круг.

Великий Магистр Ордена Героев немедленно получил задачу организовать оборону Дамаска и Иерусалима, а также тревожащие коммуникации сарацин действия рейдовых групп в направлении Багдада. Именно тревожащие, потому что главная атака сил крестоносцев пойдёт с другого направления. Из Дамиетты на Каир и далее до самого озера имени не родившийся пока королевы Виктории. С занятием контроля над всем западным берегом Красного моря.

На этом же капитуле было объявлено о планируемом создании ещё двух герцогств: герцогства Среднего Египта, со столицей в Луксоре и герцогства Аравии, со столицей в Мекке. Первое было обещано Раймунду Тулузскому, в качестве приданного за Джоанну, а второе, очень для всех неожиданно, недавнему мятежнику, Жоффруа де Лузиньяну. Почти для всех. Был у Ричарда ближний круг, который узнавал такие новости заранее. Когда новоиспечённые герцоги и их владетельные вассалы отправились отмечать проявленную королевскую милость, в пределе храма Гроба Господня остались только Ричард, Великий Магистр Тамплиеров Робер де Сабле и Гийом де Баскервиль, сеньор де Антеп.

– Храмовую гору я у вас заберу, Робер, – заявил английский король, лично наполняя кубок Тамплиеру. – Все эти строения неверных[107]107
  Мечеть Аль-Акса и мечеть Купола Скалы.


[Закрыть] мы разберём на камни и построим из них что-нибудь хорошее. К примеру, Цитадель Пентархии.