Текст книги "Террорист номер один (СИ)"

Автор книги: Пантелей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Дальняя ретроспектива. Генерал-лейтенант Бобков

27 сентября 1980 года. Государственный научно-опытный заповедник «Завидово». Объект «Тройка».

Завидовский заповедник был особо охраняемым объектом, поэтому его охраной занималось девятое управление, но объект «Тройка» был личной «вотчиной» Бобкова. Совсем небольшая лесная заимка, где содержались собаки для зимней охоты, в основном сибирские лайки.

– Привет, Сергеич.

Бобков сердечно обнял встречающего егеря, во время Великой войны бывшего его ротным командиром.

– Хотел сегодня блесну побросать, но дождь спутал все планы. Переждем у тебя, может закончится.

– Когда-нибудь обязательно закончится. К зиме точно. Жди, если время есть. Газет привез?

Бобков покосился на водителя.

– Привезли, Сергей Сергеевич, но только вчерашние и раньше. Слишком рано сегодня выехали.

Вместо привычного ворчания старого друга, Филипп Денисович услышал совершенно неуместную тишину. Сергеич ошеломленно смотрел на вылезшего из «Буханки» инопланетянина. Одна за другой, замолкали собаки. Реакции Сергеича удивился даже Завьялов, хоть и не понял, на что эта реакция.

– Сергей Сергеевич, я три журнала прихватил. Свежие совсем…

Инопланетянин глянул в небо, потом на собак, потом вдруг дружелюбно улыбнулся Сергеичу. Невозмутимый и «отмороженный на всю голову» Сергеич, способный послать «по матери» самого Брежнева будто оцепенел.

– … «Наука и жизнь», «Огонек» и «Роман-газета». Последний номер, там вторая часть «Победы» Чаковского…

Завьялов оправдывался, но Сергеич его явно не слышал. Ситуация, очевидно, складывалась дурацкая и генерал-лейтенант решил ее поломать командирским голосом.

– Завьялов, Воронов – разводить огонь.

Не «въехавший» водитель растерялся.

– Так дождь же, Филипп Денисович.

– Завьялов, если ты меня считаешь слепым, или идиотом, продолжай возражать. А если ты не сможешь развести огонь через пять минут, будешь дослуживать на Чукотке. Пойдем, Сергей. Пока молодежь работает, помянем наших.

Конторой «Третьего» объекта, а заодно и жильем самого Сергеича, был довольно старый, почти черный, сосновый сруб-пятистенок. Бобков, прилагая заметные усилия, завел Сергеича в горницу, усадил за стол и протянул ему фляжку.

– Что с тобой?

– Кого ты привез?

– Это мой агент. Что с тобой?

Обычно очень воздержанный на алкоголь, Сергеич жадно хватанул из фляжки второй раз.

– Да говори же, твою мать. Что с тобой?

Сергеич поморщился, вытер рукавом губы и вернул фляжку.

– Удивился я сильно, Филя. Если он и правда твой агент, а не наоборот, то я тебя сейчас по-новому узнаю. Такого зверя я еще не встречал.

– Зверя?

– Ну, да, зверя. Для тебя же, научного материалиста – если не человек, то зверь. А он точно не человек. Как ты его нашел?

– Случайно.

Сергеич глянул на старого друга с нескрываемым скепсисом.

– Так я и подумал. Значит, это он тебя нашел.

Бобков ненадолго задумался, потом кивнул.

– Может быть и так. Он опасен?

– Да как тебе сказать. Если бы мне поручили организовать на него загонную охоту, я потребовал бы дивизию спецназа, артиллерию и авиацию. И то без гарантии успеха. Сейчас он тебе не враг, но на будущее учти. Он опасен как, черт возьми, даже слова такого не подобрать. Он видит нас насквозь. Он читает наши мысли. Мы для него – как персонажи из фильма, который он сто раз смотрел. Его невозможно захватить врасплох. Для него время – не линейная функция, он ей каким-то образом управляет.

– Он же совсем пацан!

– Я это заметил, Филипп. И уже учел. В полную силу он пока не вошёл. Ладно… В леднике косуля. Попалась вчера хромая. Вы тут отдыхайте, а мне надо кормушки заполнить.

– Да подожди ты, успеешь со своими кормушками. Как ты понял, что он не человек.

– Он же не скрывается, Филипп. Зрячие, да увидят. Попроси его не подходить к собакам.

– Почему?

– Он поймет.

– А я?

– А ты нет. Хотя, если он и правда твой агент, то может и поймешь. Он наверняка лучше меня умеет объяснять. Вернусь затемно.

Проводив Сергеича, который совершенно сломал ему, казалось бы, очень хорошо продуманный план вербовки, Филипп Денисович присел на крытом крылечке и, казалось, задремал с открытыми глазами. Сергеича бывшие сослуживцы считали ненормальным и это имело под собой множество оснований, но у него было очень хорошо развито то, что в обиходе именуется «чуйкой». Благодаря ей, тогда еще гвардии старшина Бобков однажды сохранил свою жизнь и помнил об этом очень хорошо. Костер весело разгорался, скоро можно будет собрать угли в мангал. Учитывая вводную Сергеича, планировать разговор с Инопланетянином бесполезно, любой план он сломает. Значит надо отдать ему инициативу.

– Завьялов, спустись в ледник, нам Сергеич косулю подарил. Воронов, ко мне!

Дальняя ретроспектива. Максим Воронов

27 сентября 1980 года. Государственный научно-опытный заповедник «Завидово». Объект «Тройка».

– Присядь, Максим. Сергеич просил тебя не подходить к собакам. Сказал – ты поймешь.

Воронов присел на ступеньку ниже, задумался на пару секунд и кивнул.

– Я понял. Умный он мужик, ему бы Комитет возглавлять, а он собачек опекает…

– Это не нам с тобой решать. Сергей сказал, что ты не человек.

Воронов равнодушно пожал плечами вместо комментария.

– Кто ты, Максим?

– Филипп Денисович, я уверен, что вы обо мне знаете уже больше, чем я сам смогу вспомнить.

– Из того, что я знаю, никак не объясняется твоя «Астрология». Ты человек?

– Человек, Филипп Денисович, а кто же еще. Не инопланетянин же. А моя астрология – это до поры не понятое наукой физическое явление. Объяснить её сейчас невозможно, как невозможно было триста лет тому назад объяснить электричество. И это для нас хорошо. Когда мою астрологию объяснят ваши ученые, она будет и у ЦРУ, и у МОССАДА.

– Сергеич что-то почуял.

– Я это уже понял. И именно поэтому он у вас запрятан в лесу. Повезло мужику, вполне могли и в дурку упечь.

– Ты прав, могли.

– Именно поэтому я призываю вас временно отказаться от поисков материалистических объяснений явления «астрология». Главное, что у нас оно есть, а у врагов – пока нет.

– У тебя есть. У меня – нет. Я вынужден буду опираться на твою «астрологию». Где гарантия, что ты за нас?

– Ну какие в этом деле могут быть гарантии, Филипп Денисович? Я же у вас их не требую. Тем более, что я и правда не за вас, мне просто «За Державу обидно».

– С чего бы тебе за Державу печалиться. Живем не хуже других.

– Живем не хуже, с этим согласен. Только если ничего не делать, жить нам так осталось совсем не долго.

– Знаешь, Максим. Когда я сюда ехал, у меня был готовый план разговора, но Сергеич мне его напрочь сломал. Он уверен, что не я тебя вербую, а ты меня.

Воронов укоризненно покачал головой.

– Мне некуда вас вербовать, Филипп Денисович. Мне не нужны от вас сведения и даже содействие – не слишком нужно. Нужно, конечно, лишним не будет, но если что – я вполне смогу обойтись и без него. Сергей Сергеевич очень умный мужик, для вашего времени. Это как в примере с электричеством. Нашел случайно такой средневековый Сергеич кабель и схватился за него. Поумнел то быстро, но очень ограниченно. Согласитесь, что у него слишком мало шансов понять, что этот кабель не только опасен, но и может быть полезен. Что он не только больно бьет током, но и способен крутить электрические машины, или давать свет. Сергеич прав в одном – я действительно искал контакта именно с вами. Я специально привлекал ваше внимание, форсировал события и провоцировал ваших подчиненных. У вас осталось слишком мало времени, а вы слишком увлеклись «боем с тенью». Я вас точно не вербую. В подтверждение доброй воли, вот вам новый астрологический прогноз. В ноябре, президентом США станет голливудский актер, масон и шизофреник Рональд Рейган. Очень удобная кукла для «хозяев мира». При его администрации, получит мощную поддержку план ЦРУ «Циклон». Через пару лет[18]18
  Организованное сопротивление СА началось в 82-ом году. До этого, Афган считался курортом.


[Закрыть] в Афганистане появится организованные партизанские отряды, со «Стингерами»[19]19
  Американский переносной зенитно-ракетный комплекс.


[Закрыть] и ПТРК[20]20
  Противотанковый ракетный комплекс.


[Закрыть]. Сначала, вы «просрете» Афганистан…

– Про «Циклон» можешь сказать что-то еще? Имена, детали…?

– При Рейгане – это будет приоритетнейший проект ЦРУ. Курировать его будет лично директор – Уильям Кейси, но настоящим мотором станет некий Роберт Гейтс. Причем, у них реально будут развязаны руки.

– Почему?

– Казалось бы смешно, но это юридический казус. Саму бумажку подпишет еще Джонни Картер, а может и уже подписал, не суть важно, но реально деньгами ее будут наполнять уже республиканцы при Рейгане, причем, заранее возложив вину секретности операции на демократов. Будущий бюджет – это почти четыре миллиарда американских долларов на десять лет, но реально эта сумма увеличится на порядок. Стингеры заземлят нашу авиацию, а моджахиды тупо завалят вас трупами. Афганского позора СССР не переживет. Вы и правда не понимаете свой народ, Филипп Денисович. Нам на многое наплевать, мы очень многое можем вытерпеть, но мы никогда не сможем стерпеть потери гордости. Гордыня – это наше Все. После «слива» в Афгане – вас сразу сметут под ковер. И КПСС м КГБ. Будете охранниками подрабатывать.

Генерал-лейтенант Бобков уже понял, что его тупо вербуют, но возражений против этого почему-то не находилось.

– Сколько нам осталось?

– Максимум – пять лет. Не дожить до этого дня, Филиппп Денисович, даже не надейтесь. Если мы сейчас с вами ничего не предпримем – быть вам холуем. Начальником службы охраны у одного из крутых буржуев, хозяев наступающей новой жизни.

Отдать инициативу человеку-инопланетянину, похоже, было не такой уж плохой идеей… Раскрывается он охотно.

– Ты искал контакта, Максим. Почему именно со мной? Мог ведь выйти и на более высокий уровень.

– Скорее всего, смог бы, но там просто не с кем устанавливать контакт. Вот вы, один из самых информированных людей в стране, занимаетесь защитой конституционного строя, но даже вы не понимаете, что главные противники этого строя, давно окопались в Политбюро и ЦК. Страну ведут на бойню, а вы контролируете поведение идущего на бойню стада. Если вы меня не услышите, вернее, если не захотите переосмыслить то, что и без меня прекрасно знаете, то астрологический прогноз я вам уже дал. Время зря не потратили, но в таком случае – ни я вам больше не нужен, ни вы мне. Просто разбежимся в разные стороны и забудем друг о друге.

Заговорщики. Продолжение

29 апреля 1984 года. Балашиха. База подготовки спецназа КГБ СССР.

– Вот так, Юра. Если ты думал, что он действует под моим контролем – ты очень сильно ошибался.

– Е…. … …!

Генерал-майор Дроздов замысловато выругался.

– Как же ты с ним работал?

– Ты, наверное, не поверишь, но отлично работал. Он задавал направление, но копал я всегда сам. Глубоко копал, ты меня знаешь. За четыре года ни одного не подтвердившегося «астрологического» прогноза. Ни одного! Так что я пока не вижу причин перестать ему доверять. Но раз уж ты вернулся «на эмоциях» – значит он специально тебя «завел». Он никогда ничего не делает просто так. Он наверняка просчитал, что свою обиду ты будешь высказывать мне. Так?

– Что тут просчитывать, все и так очевидно.

– Не так уж это и очевидно. Ты вполне мог решить, что я играю тебя в тёмную и замкнуться.

Генерал Дроздов скептически покачал головой.

– Мы уже слишком далеко зашли, Филипп. И он это отлично понимает.

– Тем лучше. Значит он рассчитывает, что я сумею тебя убедить.

– Попробуй.

– Чайку хоть организуй. Я все-таки не на допросе.

– Сейчас. Извини!

Пока смутившийся Дроздов распоряжался насчет чая, получивший пару минут форы, Филипп Денисович Бобков лихорадочно рассчитывал, сколько козырей ему удастся скрыть в этом разговоре. Получалось, что почти ничего. «Вот ведь зараза!» Беззлобно выругался про себя генерал-полковник и отхлебнул чайку.

– Юра, позволь мне начать с вопроса. Как ты отнесешься к тому, что часть моих размышлений выйдет за рамки научного материализма?

– Если в пределах разумного, то нормально отнесусь. Материализм на этот чертов глобус уже никак не натягивается. Про электричество я понял.

– Хорошо. Сам понимаешь, я тогда никак не мог прекратить поиск объяснения этого феномена, а ключ у меня был всего один – Сергеич.

– Понимаю. Сергеича я и сам бы постарался задействовать. Раз он где-то когда-то схватился за этот чертов «кабель», значит знает где он проложен.

Начало хорошее. Если собеседник согласился с твоим первым аргументом, значит второй он, как минимум, критически обдумает.

– Не буду тебе рассказывать в подробностях, как мне удалось убедить Сергеича. Он про этот «кабель» даже вспоминать боялся. Короче, мне перед ним разве что на коленках ползать не пришлось, чтобы уговорить пообщаться с Инопланетянином. Ты же знаешь Сергеича?

– Похуже тебя, но знаю. Не могу себе представить то, чего он может бояться.

– Вот и я не мог. Потому что в материальном мире этого просто не существует. Растекаться о нематериальном я сейчас не буду, это выйдет далеко за рамки разумных пределов, о которых ты упомянул, озвучу только то, что я уже перестал подвергать сомнению. Подожди, Юра, не сбивай с мысли, мне и так не просто. Так вот, первое – это то, что существует мир нематериальный. Сергеич называет его «За кромкой». По его мнению, из-за кромки, наш мир видится как нечто, вроде большого аквариума. В том аквариуме живут почти разумные рыбки, которые изучили почти все лежащие в нем камушки и растущие водоросли, но понятия не имеют, что находится за его пределами и почему время от времени в наш аквариум спускаются оттуда водолазы-ихтиологи. Второе – это то, что за «кромкой» творится точно такой же «творческий бардак», как и у нас, и в наш «аквариум» запросто может что-то свалиться случайно. По крайней мере – случайно для самого «водолаза». Это и есть наш случай. Наш Инопланетянин свалился сюда случайно, у него нет конкретного задания и он просто импровизирует. Но он точно не собирается ломать наш аквариум. Этот «водолаз» сейчас прикинулся одной из рыбок нашей стаи. Разумеется, для него это просто игра. Мы же должны с этим просто смириться, Юра. Он не из нашего мира, он из-за «кромки», мы даже не способны понять его мотиваций. В его случае, мы можем положиться только на «чуйку». Отбрось эмоции и ответь мне на вопрос – по-твоему, он за нас?

Дроздов усмехнулся и сбалагурил.

– За нас ли этот «водолаз»? Это вопросик номер раз. Не знаю, Филипп, не привычно мне давать оценки нематериальному. Враждебности с его стороны, я пока точно не заметил. Но ты же сам сказал, что он ведет многоуровневую игру, а мы в ней видим только свой уровень.

Филипп Денисович глотнул уже подостывшего чая и посмотрел Дроздову прямо в глаза.

– А ты действительно хочешь узнать новый уровень, Юра? Вылезти из «аквариума» и сходить за «кромку». Тогда просто попроси об этом Инопланетянина. Я уверен, что он тебе не откажет. Абсолютно уверен. Будешь смеяться, но я иногда его к тебе ревную.

Генерал Дроздов завис всего на пару секунд.

– Он предлагал. Но нет. Нет. Не хочу. Умеешь же ты объяснять мутно, но в то же время доходчиво. А почему ревнуешь, если не секрет, коли ты сам его мне и «сосватал»?

Филипп Денисович грустно усмехнулся.

– Сватала «рыбка» «водолаза» «русалке»… Очнись, Юра. Он сам тебя выбрал. Он же и план внедрения предложил. Как ты думаешь, почему тогда на появление «срочника»[21]21
  Военнослужащий срочной службы. Группа Вымпел – чисто офицерская часть.


[Закрыть] в «Группе Вымпел» никто не среагировал?

– Слухи ходили, что он твой внебрачный сын. Вот никто и не пискнул.

– Такие слухи ходили только вокруг тебя, Юра. А в «Конторе» все уверены, что он твой внебрачный сын. Ты только не психуй!

Уже готовый смачно выматериться Дроздов оборвал себя на вдохе. Сделал выдох. Потом снова вдох и снова выдох. «Вот ведь суки!» Подумал он скорее восхищенно, чем раздраженно.

– Красиво играешь, Филипп.

Бобков откровенно глумливо усмехнулся.

– Похвалила «рыбка» «рыбку», оценив действия «водолаза». Ладно, не будем ерничать. Давай вернемся к делам нашим грешным, «аквариумным». Вот это…

Бобков ткнул пальцем в уже выключенный видеомагнитофон Электроника ВМ-18-С[22]22
  Спецтехника. Ручной сборки. Напоминала аналоги из ширпотреба только внешне. Зачастую превосходила по качеству лучшие зарубежные образцы.


[Закрыть].

– … сами мы использовать не сможем. Да подожди ты, дай хоть мысль закончить. Сами мы не сможем использовать весь потенциал этого. Это, Юра, образно выражаясь, козырный, если и не туз, то как минимум король. Так вот, если мы его сами сейчас сыграем, то возьмем всего на одну взятку больше, но при этом остальные и вполне обоснованно, заметь, заподозрят нас в жульничестве. Держать это в сейфе тоже смысла нет. Какой смысл может быть в том, что всю игру прятать козырного короля. Раз уж мы жульничаем, то нужно делать это тонко. А тонко жульничать нам еще нужно учиться. «Учиться, учиться и еще раз учиться.» В этом мы пока полные лапотники, Юра. Не спорь! Как есть лапотники с большим топором. С нами если и садятся поиграть, то только по копеечке и от отсутствия других партнеров. А вот если мы этого «короля» подсунем тому, кто сможет его разыграть в наших интересах, то вместо надежной, но всего лишь копеечки, получим возможность поиграть за весь банк. Только в такой игре, наш «топор» сможет себя окупить. Нам нужно очень постараться, очень-очень, Юра, чтобы нас наконец впустили в эту большую игру. Как можно скорее. Мы больше не можем разменивать свои козыри по копеечке, мы на грани того, что скоро просто надорвемся под тяжестью собственного «топора», так ни разу его и не использовав. Я не шучу. Мы правда на грани. Пора умнеть. Понимаешь?

Ближняя ретроспектива. Генерал-майор Дроздов

27 апреля 1984 года. Город Ишкашим. Афганский Бадахшан.

– Для чего понадобилось устраивать весь этот цирк, Воронов?

Юрий Иванович Дроздов, начальник управления «С» ПГУ КГБ СССР чувствовал совершенно по-идиотски. От сидения в непривычной позе ныла спина и затекли ноги, к тому же он был босиком. И происходило это не где-нибудь, а в Афганистане, пусть и на самой границе. Воронов же, сидящий в точно такой же позе, чувствовал себя вполне комфортно.

– Неудобно вам товарищ генерал, прилягте. Сюда никто не зайдет, пока мы не закончим. Чтобы убедить вас, что это не цирк – мне понадобится время.

Дроздов с облегчением оперся на левый локоть и вытянул ноги. Ковер под ними был постелен почти новый, поэтому брезгливости не вызывал.

– Тебе удобно?

– Привычка, товарищ генерал.

Воронов разлил по пиалам еще по глотку очень крепкого чая. Дроздов закинул его в себя глотком, как если бы это был спирт.

– Времени у нас до утра, Воронов. Я тебя слушаю.

Вообще-то в мадафу[23]23
  Пристройка к мечети. Гостевой дом, мусульманский «клуб».


[Закрыть], как и в мечеть, любой правоверный мог войти в любое время, даже ночью, но только не сегодня в Ишкашиме. По Бадахшану уже давно не ходили чужие, а по столице Джамаата тем более. Своим же, Аллах велел ночью спать.

– Понимаете, товарищ генерал, то, что вы назвали цирком, для Масуда им совсем не является. Для него – это Адат. То есть священный обычай.

– Ты хочешь сказать, что он поверил в то, что я принял Ислам?

– Нет, этого я не говорил. Масуд вам не поверил, он все увидел своими глазами. Вы ведь при нем произнесли Шахаду[24]24
  Шахада – свидетельство Единобожия. Произнесение Шахады считается фактом принятия Ислама.


[Закрыть]. Теперь не Масудово дело судить о вашей искренности – только Аллах вам судья. Если вы мунафик[25]25
  Мунафик – лицемер.


[Закрыть], то вас покарает Аллах, а Масуд теперь может рассчитывать на Шафаат[26]26
  Шафаат – заступничество Аллаха на «Страшном суде».


[Закрыть]. Вы позволили ему сохранить лицо, а на Востоке – это самое важное для мужчины-воина.

– Все так просто?

– Это очень не просто, товарищ генерал. Ислам вообще не простая религия, в нем куда больше ересей, чем в любой другой. В Исламе каждый, извините, мудак, может начать толковать хадисы[27]27
  Хадис – рассказ, содержащий слова пророка Мухаммеда или описывающий его жизнь и деяния, переданный через цепочку учёных-мухаддисов.


[Закрыть], а то и самые неоднозначные суры[28]28
  Сура – одна из 114 глав Корана.


[Закрыть] Корана. Не каждый мудак, разумеется, рождает новую ересь, но сама возможность, согласитесь, говорит о многом. Даже у не мудаков, в голове у каждого – свой Коран и свой Аллах. Исламу всего полтора века от роду, а нынешней цивилизации Востока, уже больше шести тысяч. Когда Ислам добрался до Афганистана – это был уже сформировавшийся институт управления обществом. Удобный институт, вполне подходящий местной правящей элите. Здесь и сейчас, правящая элита – это вы, товарищ генерал. Для Масуда нет ничего удивительного, что Аллах вас призвал к себе на службу, как когда-то призвал его предков.

– Интересно. «Любой мудак»… – генерал-майор усмехнулся, – То есть, теперь и я тоже?

– Если захотите, товарищ генерал, то вы в полном праве. Только вряд ли это пойдет нам на пользу. Масуд и так ваш, он поклялся вам на Коране, а просто так сеять новые ереси нам ни к чему. Лучше оседлать самую удобную, из уже имеющихся…

Воронов отхлебнул из своей пиалы черного горького пойла и, как показалось Дроздову, получил от этого удовольствие. «Чертов инопланетянин…»

– Да говори уже, Воронов, чего я из тебя клещами тяну. Наверняка ведь уже имеешь план.

– Так точно, планов громадье, товарищ генерал, но действовать мы будем по обстановке. Слона невозможно проглотить, его можно сожрать только кусочек за кусочком. И даже так слона невозможно сожрать одному – он просто протухнет. Нам нужны соратники, а сейчас мы их только начали собирать.

– Только начали? Сколько у тебя уже бойцов, Воронов?

– Верных и настоящих двое, вернее, теперь, с Масудом трое. Еще сотен пять можно условно считать бойцами. И еще тысяч семь «пушечного мяса». Но для того, чтобы сеять ересь – этого мало. Вернее, не так. Чтобы посеять ересь просто ради гордыни, этого вполне хватит, но для того, что я задумал – нет.

– И что же ты задумал?

– Мне не хватит одной ночи, чтобы все объяснить и обосновать, товарищ генерал. К тому-же, вы сейчас просто не проникнетесь идеей. Вы ведь сюда пришли потому, что алкаши из Политбюро ЦК приказали вам возвести на Афганский трон и защитить алкаша Кармаля. Вы даже собственных интересов здесь пока не понимаете.

– Хамишь, Максим?

– Есть немного, Юрий Иванович. Хамлю. Немного. Но ведь это – правда.

В СССР было не так много людей, способных осознать, что это и правда – правда, но генерал Дроздов был как раз из таких.

– Не нашего ума дело, Максим. Нам приказали, мы и влезли.

– Я вас очень уважаю, Юрий Иванович. За Берлин[29]29
  Дроздов лейтенантом брал Берлин.


[Закрыть], за «Вымпел»[30]30
  Группа «Вымпел» на постоянной основе была создана его стараниями.


[Закрыть]… Но чтобы правильно оценить мою задумку – вы пока просто не готовы. Вы совсем не знаете ни Ислама, ни Востока, ни, тем более, рожденного ими гибрида. Я намекну, а вы подумайте. Если уж и сеять новую ересь, то сразу самую главную. Во всяком случае такую, которая имеет шанс ей стать. Мы же не бандой сюда вторглись пограбить караваны, мы пришли сюда Властвовать. Наша ересь должна быть сразу высшего порядка, а это двенадцатый скрытый имам – Махди[31]31
  Махди – Мессия.


[Закрыть]. Подумайте об этом на досуге. Давайте уже приступим к главному? К тому, собственно ради чего я и вызвал контакт.

– Это не из-за Масуда?

– Из-за Масуда я вызвал уже вас лично. Контакт я запросил раньше, если помните.

Было дело… Совсем из головы вылетело. Старею…

– Ну, давай приступим. Про Махди буду думать. Заинтересовал.

Воронов кивнул, поднялся легко, будто и не сидел в этой дурацкой позе, выглянул из мадафы, чуть слышно свистнул, потом что-то пробормотал по-пуштунски. Через полминуты неподалеку затарахтел бензогенератор.

– Проходите сюда, товарищ генерал.

Позвал Воронов в один из закутков мадафы, отгороженный ковром. Такой же ковер на полу, но у стены видеомагнитофон и телевизор.

– Располагайтесь на полтора часа.

Воронов включил видеомагнитофон и исчез за ковром. Пока он вернулся с пиалами и заварочным чайником, у Дроздова уже появилось с сотню вопросов.

– Поставь на паузу.

– Сей момент, Ваше Превосходительство.

Воронов неторопливо расставил пиалы, плеснул в каждую по глотку черной отравы, именуемой здесь чаем, нарочито медленно дотянулся до видеомагнитофона и нажал паузу.

– Кто это?

– Старший агент ЦРУ Самуэль Лидович. Помощник покойного Гейтса.

– Кто его допрашивает?

– Не узнали? Это Алим.

– Где он сейчас?

– Алим? На крыше дукана[32]32
  Дукан – чайхана, лавка, торговое место.


[Закрыть].

– Не придуривайся, Максим. ЦРУшник этот где?

– Где-то в Пакистане. Это не наш трофей, нам только разрешили с ним побеседовать.

– Кто разрешил?

– Один очень хороший человек из ИСИ[33]33
  Межведомственная разведслужба Пакистана.


[Закрыть], который нам симпатизирует. Имени его не назову, товарищ генерал, хоть пытайте. Может, для начала досмотрите, а потом поговорим?

– Включай!

Все полтора часа «исповеди» ЦРУшника, генерал-майор Дроздов буквально подпрыгивал на месте, если конечно это возможно – подпрыгивать из полулежачего положения. Даты, порты, номенклатура, имена… В одной упряжке – США, Израиль и Саудовская Аравия… Все вполне проверяемо, кроме того, что уже и так проверено. Это бомба! Даже не атомная, а геополитическая! Когда видео закончилось, Воронов молча достал из видеомагнитофона кассету и протянул ее Дроздову.

– Все, Юрий Иванович. Кину конец. Не разменяйте это на два куска говна, нам это не так просто досталось…

– Где сейчас этот Лидович?

– Сейчас не знаю. Алим с ним в Пешаваре говорил.

– Его нам отдадут?

– Точно, что нет. Его хотят продать тому, кто заплатит дороже. Кроме того, по моему личному мнению, он вам и не нужен. Вы с американцами уже вошли в «клинч»[34]34
  Клинч – ближний обмен ударами в боксе.


[Закрыть], и еще один удар тут уже ничего принципиально не решит. Это нужно «слить» через третьи руки. Главное – получить максимальную огласку, поэтому рискну посоветовать действовать через индийцев. Пусть они покажут это по телевизору. Тогда такое уже никак не замнешь, во всяком случае для Израиля и Аравии…

– Подумаю. Американца этого сможешь сторговать?

– Даже пытаться не буду, он вам просто не нужен. Вы пока играете не в свою игру, Юрий Иванович. Для индийцев сторгую, им он гораздо нужнее. Могу и запись пристроить, если добро дадите.