Текст книги "Параллельные прямые (СИ)"
Автор книги: Pale Fire
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
Кросс раздражал и его, слишком тёрся рядом с Джеком с самого начала подготовки к похоронам короля. Брок чувствовал, что если оставить всё на самотёк, этот ушлый тип под кожу влезет, и хрен его кто потом скинет.
– Томасина подозревает, что отец погиб не из-за несчастного случая, его убили. Но доказательств нет, – сказал Джек. – Впрочем, как только меня коронуют, я объявлю расследование и прикажу арестовать обоих Кроссов по подозрению в покушении на короля Сайласа. А там уже и аудит, и все остальное. Займешься? Придется работать в паре с Томасиной.
– Даже с удовольствием, – ухмыльнулся Брок, подошёл к Джеку сзади, коснулся ладонями плечей, разминая их. – Очень интересная женщина. Если бы она Сайласу не стучала, давно бы попробовал с ней скорешиться. Такая верность дорогого стоит. И умная, зараза. Весь дворец в кулаке держит, никто и пикнуть не смеет без ее позволения. Да и знает она очень многое, о чем мы с тобой и не догадываемся даже, Детка.
– Ну, убеждения короля Сайласа умерли вместе с королем Сайласом, – сказал Джек, расслабляясь в руках Брока. – И нам они больше не помешают. Но мне интересно, кто была та рыдающая красотка с ребенком на похоронах. Томасина явно знает.
– А ты не понял, на кого мальчонка похож? – фыркнул в волосы на затылке Джека Брок. – У него от Сайласа больше, чем у вас с сестрой вместе взятых. Тут и никаких ДНК-тестов не надо.
– Что? – обернулся к нему Джек. – Ты уверен? У меня есть брат? Черт, только бы мать не узнала. Ее это просто убьет.
– Тогда не афишируй особо интерес и аккуратно завтра же задай вопросы Томасине. Сейчас уже смысла нет скрывать всю его тайную жизнь, но зато эта информация может уберечь нервы Розы или даже спасти мальчишке жизнь. Представь, что будет если прознает Кросс?
– Арестовать Кроссов надо будет прямо во время коронации… – задумчиво сказал Джек. – Знаешь, а вызову-ка я сюда Томасину… Или нет. Придется ехать во дворец и там ночевать. Мать будет в шоке.
– Пустишь меня в свои апартаменты или мне снова показательно ночевать на диване? – оскалился Брок.
– Слушай, я матери объявил, что мы через год поженимся, – рассмеялся Джек. – Так что только у меня. А вот как ты будешь разбираться с Меделин? Давай я назначу ей что-то вроде пенсии, ну, пособие по уходу за больным ребенком? Она нас здорово выручала.
Брок обратно натянул чёрную футболку. Только он думал уложить Джека себе под бок и весь оставшийся вечер ни о чем не думать, но надо снова собираться. Хотя дело не терпело отлагательств.
– Лучше помоги ребёнка в нормальную клинику перевести. Израиль, Германия, отпуск Мэди оплачиваемый, чтобы с дочерью была. Она же никогда мне в жены не метила, так что претензий не будет. От неё уж точно. – Брок окинул Джека заинтересованным взглядом. – Да не надевай ты пиджак, у тебя и так там шкаф от одежды ломится, чего сейчас-то упаковываться?
– Мне сейчас с Томасиной говорить, не хочу вводить ее в диссонанс, – объяснил Джек. – Пусть будет Германия и отпуск, корона оплатит. Но не раньше коронации, сам понимаешь. И поговори с Меделин. Думаю, она поймет.
– Поговорю. Ты с Томасиной, а я к Мэди зайду, как раз соседние кабинеты.
Звякнув ключами от машины, Брок подмигнул Джеку.
– Поехали.
***
– Томасину ко мне, – приказал Джек первому же встретившемуся во дворце охраннику. – В мой кабинет.
Томасина явилась почти сразу.
– Присаживайся, – Джек кивнул на стул напротив своего стола. – Как продвигается расследование смерти моего отца?
– Сейчас идёт опрос всех присутствовавших на балу, осматривается материал с камер, пока они ещё работали, – ровным голосом ответила она, не сводя внимательного взгляда с Джека.
– Скажи, – произнес Джек, – а не пропало ли что-нибудь из личных вещей короля или королевы? Из их личных комнат?
Томасина на мгновение задумалась.
– У Ее Величества исчезла туфля. Больше никто из гостей не жаловался на пропажу вещей. Все личные комнаты, как и жилой этаж на время бала были тщательно заперты. Вы считаете кто-то из посторонних мог проникнуть на бал?
Тонкие брови сошлись на переносице.
– Ты же помнишь, кто из родственников королевской семьи был отправлен в ссылку за кражу у короля и вернулся как раз перед балом, – ответил Джек. – Он мог попытаться пробраться в личные комнаты, когда Его Величество искал Мишель, случайно столкнуться с ним на лестнице…
Было видно, как Томасина вздрогнула, сжала пухлые губы в тонкую линию.
– Кто-то из гостей говорил, что видел Эндрю Кросса, – не своим голосом произнесла она. – Но в списках он не значился. Я… я прикажу поискать его на камерах. – Томасина продолжала сидеть с прямой спиной, гордо вскинутым подбородком, но в то же время ее взгляд потух, словно она винила себя в смерти короля, что не доглядела, умудрившись пропустить Кросса-младшего.
– Томасина, – мягко сказал Джек. – Завтра, сразу после коронации, еще до банкета, я собираюсь отдать приказ об аресте обоих Кроссов. Эндрю – по подозрению в убийстве Его Величества, Уильяма – по подозрению в саботаже нашей военной компании. Мой дядя взял в королевстве слишком много власти, это не идет Гильбоа на пользу. Ты справишься с подготовкой операции и проведением следствия? Это будет не полицейский арест, а арест силами СБ короны.
– Конечно, Ваше Высочество, можете быть уверены. Осечек не будет.
Ее глаза снова вспыхнули злой уверенностью в собственных силах, и смотрела на Джека она точно так же, как смотрела всегда на Сайласа.
– И еще… – задумчиво добавил Джек. – Спрячь моего младшего брата и его мать. Ее Величество не простит. Позже мы с тобой обсудим, как оформить финансовую помощь для моего брата.
– Вы знали… – начала она, но тут же переключилась. – Да, конечно. Хелена с сыном живут за пределами столицы и бывают в Шайло только, когда мальчику требуется медицинская помощь. Он очень слаб здоровьем. Могу я вам рекомендовать перевести его для лечения за границу?
– Пусть Хелена выберет клинику в США, там хорошая медицина, – ответил Джек. – Корона оплатит лечение и пребывание Хелены и мальчика. Да, и еще. После моей коронации Брок Рамлоу будет назначен главой моей личной охраны. На тебе остается вся служба безопасности дворца и королевской семьи. Надеюсь, вы сработаетесь.
Томасина улыбнулась и кивнула.
– Я могу идти, Ваше Высочество?
– Да, иди, – ответил Джек. – У тебя много дел.
========== 11. ==========
Коронация прошла достаточно тихо, в строгой официальной обстановке. Все же траур по недавно почившему королю не способствовал праздничной атмосфере.
Но Брок радовался, что у его Джека теперь хоть и прибавилось в разы проблем, но стало понятно, откуда их ждать. Одна Роза ходила, словно собралась ложиться рядом с супругом. Она ещё раз попробовала уговорить Мишель не ломать свою жизнь браком пусть и с капитаном, но простым мужиком из провинции, пыталась надавить на Джека, напомнить ему о сыновьем долге, о том, что король должен перебарывать свои страсти и пороки ради спокойствия в королевстве.
Только Брок никак не мог понять, чем королевству помешают личные пристрастия короля в постели?
– Мама, – в какой-то момент сказал Джек. – Смирись. Мы с Мишель выросли и сами выбираем свою судьбу. Радуйся лучше, что Мишель не по девушкам, а то ты бы вообще внуков не дождалась. Займись тем, что ты лучше всего умеешь – готовь свадьбы. Так и быть, я соглашусь с тем, как ты все организуешь для нас с Броком, который, кстати, жизнь мне спас, при условии, что ты сменишь повара. Я не папа, у меня хорошее здоровье, лишние калории я сгоню в спортзале, а есть то, что подают во дворце, просто невозможно. Если тебе так важен здоровый образ жизни, применяй его к себе.
– Ты!.. – фыркнула королева. – Ты невозможен!
С Мэди Брок решил всё очень быстро. Как он и говорил, она не рвалась замуж, побывав там однажды и хлебнув достаточно, чтобы возненавидеть всех мужчин разом, только к Броку не испытывая привычного отвращения, а узнав о его ориентации, поняла – просто он никогда не смотрел на неё с желанием, ни разу. А потому известие о свадьбе Брока с самим теперь уже королём встретила с улыбкой, пожелала им счастья, а уж когда узнала, что их с дочерью все равно никто бросать не будет, так и вовсе расплакалась.
Томасина каждый вечер докладывала Джеку о ходе следствия. Эндрю упирался, но Джек не сомневался, что Томасина его дожмет: пропавшую туфлю королевы обнаружили в его комнате в доме Уильяма Кросса. Старший же Кросс пел как соловей, сдавая всех сообщников: генерала Абнера, своих людей в штабе, всю оппозицию скопом. Аресты шли один за другим.
– Он не выйдет из тюрьмы, – сказал как-то Джек Томасине. – Странно, я думал, он умнее. Пойдет как глава оппозиции и саботажник. Даже если я его выпущу, процесс так освещается в прессе, что его матери, потерявшие своих сыновей на фронте, своими руками в клочья разорвут.
Аудитом Брок занялся в день ареста Кроссов. Сразу же влез в сеть в поисках толковых специалистов, со многими связался лично, переговорил, проверил все рекомендации и ухнул с головой в дела. Он и не помнил, сколько жил в режиме нон-стопа, возвращаясь домой только для того, чтобы упасть на диване в гостиной и вырубиться. Иногда и вовсе ночевал на одном из заводов, засыпая прямо за столом, отправив Джеку очередное ласковое сообщение.
За безопасность Джека он не переживал. Томасина так прониклась деятельностью молодого короля, что следила коршуном, оберегая от всего и вся. Да и Броку она отчитывалась вполне подробно, жаловалась, что Его Величество слишком сильно загружает себя и совсем ее не слушает.
Как только Кросс признался, что сотрудничает с гефской оппозицией, Джек моментально отозвал предложение Сайласа о передаче Порта Процветания и вместо этого предложил помощь в борьбе с бунтовщиками. Достаточно было перекрыть им поставки оружия и боеприпасов, но Джек намекнул на совместные военные действия. В противном случае Гильбоа будет воевать, пока не вернет свои земли на южном берегу реки Изобилия.
Гефцы думали долго. Очень долго. Но даже Брок не сомневался, что они прогнутся, слишком крепко их ухватил за яйца молодой король, которого они почему-то не брали в расчёт. И, видимо, зря.
По Джеку Брок скучал страшно, но у него не было выходных даже для того, чтобы поспать положенные восемь часов, что уж говорить о том, чтобы провести хоть немного времени с любовником. Хоть Кросс и слил почти всю информацию, чтобы избежать расстрела, все равно необходимо было отследить все финансовые потоки, чтобы перевести все компании под контроль короны и исключить участие третьих неустановленных лиц в финансовом обороте.
– Так, – сказал Джек как-то вечером после того, как выслушал отчет Брока. – Сейчас ты королевской волей получаешь три дня отпуска. И первые сутки просто отсыпаешься. Брок, ты глава моей личной охраны, помнишь? Финансы – вообще не твоя забота. Томасина справится и сама. А ты уже серый весь. Ступай в мою спальню и ложись спать. Я скоро приду.
– Это приказ? – ухмыльнулся Брок и тут же зевнул. – Слушаюсь, мой король.
Напоследок всё-таки облапав Джека, Брок побрёл в сторону спальни. Он действительно страшно устал. От цифр уже мутилось перед глазами. Ещё немного – и Брок с лёгкостью мог бы защитить диплом по бухгалтерскому учёту и приобрести нормальную человеческую профессию, как и всегда мечтала Ба, а не носиться с автоматом. Самому Броку было все равно чем заниматься, лишь бы быть поближе к Джеку.
Приняв душ, он упал посреди огромной кровати и мгновенно вырубился.
Джек пришел через полтора часа и устроился у Брока под боком. Он так соскучился по нему! Да, королевство, да, дела, но у короля есть и личная жизнь!
Впервые за очень долгое время Брок просыпался с удовольствием, а не подскакивал от заунывного писка мобильного телефона, напоминающего, что дела ещё не доделаны и пора брать жопу в руки и опять куда-то бежать.
Открыв глаза, Брок снова зажмурился. Рядом, тёплый со сна, такой родной, сопел Джек, уткнувшись ему в плечо.
– Спи, Брок, – пробормотал Джек. – Ты сегодня отсыпаешься.
Привычный даже по выходным вскакивать ни свет ни заря, Брок только сильнее обнял Джека, зарылся носом в его растрёпанный волосы, выдохнул. Он, черт возьми, наконец-то был счастлив. Всё равно, конечно, где-то в душе ещё была жива тянущая тоска по Зимнему, но какая-то далекая, несбыточная. А сейчас Брок был именно счастлив.
Джек проснулся ближе к полудню. Он не стал будить Брока, просто очень тихо поднялся, привел себя в порядок и вышел из спальни. Вызвал горничную, приказал подать завтрак на него одного, выглянул в окно, за которым ветер трепал голые ветви деревьев, и потянулся. Король тоже имеет право на отдых.
Свадьба Мишель и Давида была назначена на следующую неделю. Джек оставил Давида в прежней должности, но намекнул, что после свадьбы жить он будет во дворце.
Горло дерануло хриплым стоном, кости выломило, вновь практически сдирая с мяса кожу. Брок подскочил на месте и тут же упал обратно на подушки, задыхаясь от вони, от жуткого запаха собственной паленой плоти, заскулил тихо, переживая всё заново.
Ему впервые за время пребывания в этом мире снилось прошлое. Брок даже наивно думал, что оно осталось там, за спиной, за тонкой невидимой гранью, и ошибся.
Джек услышал стон из спальни и ринулся туда. Брок метался на кровати и скулил.
– Брок, – Джек потряс его за плечо. – Брок, проснись, это просто дурной сон.
Дёрнувшись в сторону, Брок едва не свалился с кровати, огляделся вокруг бешеным от ужаса взглядом и, только заметив рядом с собой Джека, выдохнул, сумел поверить, что это всего лишь сон.
Видимо, не ко времени он вчера вспомнил Зимнего перед тем, как уснуть.
Джек подобрался к Броку поближе и обнял его, целуя в шею.
– Все в порядке, Брок, это был всего лишь сон. Хочешь позавтракать со мной?
– Да, хочу, – выдохнул Брок, прижался плотнее, чувствуя, как его до сих пор трясёт.
Есть, если уж говорит на чистоту, он не хотел, максимум выпить кофе, выкурить сигарету и посидеть рядом с Джеком, пока он не умчался налаживать жизнь для всех, кроме самого себя.
– Детка, полежи со мной минуту. Дай дыхание перевести.
Джек обнял Брока и улегся рядом с ним, закинув колено ему на бедра.
– Так лучше? – спросил он. – И вроде психиатр говорил, что ПТСР у тебя нет.
– Пиздеть я хорошо умею, – признался Брок, не открывая глаз. – Думал, сойду за дурачка, определят в веселый дом, а я сбегу оттуда недели через две – и поминай как звали. А доктор твой меня в «нормальные» определил. Обидно даже, – усмехнулся он, коснулся губами лба Джека.
– Не, ты у меня нормальный, даже слишком, – улыбнулся Джек. – Надо будет Мишель с Давидом на свадьбу дом подарить. Иначе мать Давиду и сестре весь мозг проклюет, а Мишель волноваться вредно. Меделин еще не вернулась из Германии? Я просто не знаю, кого озадачить присмотреть особняк не слишком далеко.
По телу Брока разливалось тепло, согревая заново, он погладил Джека по спине и, немного подумав, ответил:
– Самого Шепарда и озадачь, всё одно сидит пока без дела. Он как сын фермера не избалован, а потому будет выбирать функциональный дом, а не пряничную избушку. А Мэди звонила позавчера. Люси терапию подобрали новую, и Меделин пока дочь одну оставить побаивается, хотя девочка там всех врачей в себя влюбила уже давно.
Было странным рассказывать всё это Джеку, будто бы он говорил ему о собственном ребёнке – дочери или на худой конец о племяннице, так сильно Брок за неё переживал.
– Ну, оставлять ребенка одного в больнице не надо, конечно, – согласился Джек. – Мишель в детстве много болела, считали даже, что не выживет. Долго лежала в больнице. А родители с ней, сам понимаешь, постоянно сидеть не могли. Она мне рассказывала потом, как плакала там от одиночества. Страшно ребенку в больнице одному.
– Пойдём покормим тебя, Величество, – усмехнулся Брок, чмокнул Джека в нос и завалил его на спину, нависнув сверху, коснулся ласково губами его губ. – Люблю тебя.
– И я тебя, – улыбнулся Джек, обхватывая Брока руками за шею. – Поднимай меня и пойдем завтракать, пока все не остыло.
Брок не любил все эти признания, громкие слова ни о чём, но Джеку хотелось говорить о любви, чтобы в его глазах раз за разом вспыхивали яркие звёздочки, губы растягивались в солнечной счастливой улыбке.
Подхватив Джека под задницу, Брок поднялся, подкинул его, чтобы было удобнее держать, и как был, в одном нижнем белье, вышел в гостиную, усадил Джека в мягкое удобное кресло, в другое сел сам.
Горничная только вскинула на них взгляд и понятливо ушла за завтраком и кофе для Брока. Все горничные во дворце знали, что мистер Рамлоу любит кофе черный и густой, как смола, со щепоткой мускатного ореха.
– Томасина молодец, – похвалил Брок, когда перед ним на столик поставили маленькую чашечку с ароматным кофе и блюдце с миндальными круассанами. – Быстро сориентировалась, поменяла прислугу, повара. Я вчера успел проглядеть отчёты службы безопасности – тоже всё на уровне. Незаменимый она работник. Весь дворец только на ней и держится. Если такая была бы у меня в отряде, многих проблем удалось бы точно избежать.
Брок редко заговаривал о своём прошлом и если Джек спрашивал, либо отмалчивался, либо переводил тему.
– Удачно, что она оказалась предана династии в целом, а не лично отцу, – согласился Джек. – Иначе мы бы с нею намучились. – Он с удовольствием выпил свой кофе и приступил к еде. – Надо будет после нашей с тобой свадьбы потихоньку выставить мать в какое-нибудь из поместий. Свекровь в доме тебе совсем не нужна. Да и толку от нее нет. Пусть себе курирует культуру. Да, кстати, ты ведь получишь титул консорта после свадьбы. Как, готов? Наследуют, конечно, дети Мишель.
– Да мне все эти титулы… – Брок немного рассеянно чесанул затылок. – Как лягушке медали. Есть – и ладно. А с Розой… – он подумал, повертел пустую чашечку в ладони. – Поручи ей устроить парочку фестивалей в одном из поместий. Что-то типа дней итальянской или французской культуры: и она занята, и министр иностранных дел жирок растрясёт, договариваясь с посольствами.
– Еще и министра культуры припашут, – согласился Джек. – Но это все равно уже после окончания траура. Хотя подготовкой можно и сейчас озадачить. Кстати, указ об однополых браках я вчера подписал. На фоне этого скандала вокруг Кроссов никто и не заметил.
– Общественность в шоке? – понятливо хмыкнул Брок. – Преподобный ещё не прибегал к тебе в попытке остановить этот разврат?
– Преподобному я еще до похорон внятно объяснил, что я – не отец. Хотят верить – пусть верят, а в политику лезть нечего. Да еще отец так нелепо умер – ну никак это ни на божью кару не тянет. Вообще ни на что.
В ответ Брок только улыбнулся.
Джек иной раз поражал его своей хваткостью. Вроде совсем недавно, когда жив был Сайлас, ему ничего не давали делать хоть сколько-то заметного и влияющего на королевство. Каждый пытался его укусить, толкнуть в сторону, продавить под себя, сделав в будущем послушной марионеткой. Да, Джек сопротивлялся, огрызался, рвался с поводка, но как-то не очень активно. Но стоило убрать лишь один фактор – отца – Джек сразу твердо встал на ноги, не слушая никого и ни под кого не прогибаясь.
– Что у тебя сегодня? Опять Совет в мозг сношать будешь?
– Сначала Совет, потом штабных. Закончим с Кроссами, и надо будет продумать реформу армии. Всеобщий призыв ни фига не работает в наших условиях. Нужны контрактники. Мало, но хорошие. Думаю нанять под это дело американских инструкторов.
– Вот с этим могу помочь, – оскалился Брок, отставил наконец пустую чашку. – Связей, конечно, нет, не в том я мире, но как, где и кого искать подсказать смогу. Всё же не зря пятнадцать лет наёмничал. А с тем, что я на складах Кросса наскрёб, ещё не вывезенное за рубеж, и имеющихся бойцов можно вооружить отлично, главно, пользоваться научить, а то так и будут шашки к гаечным ключам привязывать. Кто только так учит?..
– Ты про Давида? – улыбнулся Джек. – Он сам не знает, что и зачем сделал. Да и танк ведь ты подбил.
Джек чувствовал себя совершенно счастливым. Он сидел и завтракал с любимым человеком, и ничто не сможет помешать такому завтраку и в другие дни. Суровость и непредсказуемость отца больше не давила на него, требования матери вообще перестали иметь значение.
– Я люблю тебя, – внезапно сказал Джек.
========== 12. ==========
В лёгком светло-персиковом платье Мишель была прекрасна.
Роза, хоть и воротила нос от Давида Шепарда, за свадьбу дочери взялась всерьёз, решив всё отметить с небывалым для Брока масштабом, несмотря на все ещё не оконченный траур по Сайласу, да и было куда торопиться – уже вполне заметный живот только что не на глаза лез.
– Хорошо хоть не белое платье, – улыбнулась Мишель, крутанулась около зеркала, послала сама себе воздушный поцелуй. – И без всех этих оборок, обручей и кружева.
– Белый – не твой цвет, ты в нем на привидение похожа, – сказал ей Джек.
– Да и с животом глупо претендовать на невинность, – поддакнул из своего угла Брок, заставив Розу гневно поджать губы.
Брок прекрасно понимал, насколько раздражает вдовствующую королеву одним своим существованием, а уж за то, что он по утрам выходит с довольной рожей из спальни Джека, она и вовсе убить была готова, но Брок был неубиваемым: гневных взглядов не пугался, на провокации не вёлся, прямую критику так и вовсе игнорировать имел наглость. А уж когда он приперся на финальную примерку свадебного платья вместе с Джеком, Роза и вовсе чуть на него не кинулась.
Нарываться на скандал и называть Розу мамой Брок не рисковал, хотя сволочной характер нет-нет да подталкивал сказать что-то похожее, но лишать Джека ещё и матери не хотелось. Только отца похоронили.
– Пойдем проведаем жениха, – предложил Джек. – Сестра, ты сегодня просто прекрасна.
Стоило им выйти за дверь, как Брок дёрнул Джека на себя, зажал между собой и стеной, впиваясь в губы голодным жадным поцелуем. Они долго целовались, совершенно не торопясь посмотреть, как там Шепард и его многочисленная родня, тоже приглашенная на свадьбу.
– Мне вчера пришло здоровенное благодарственное письмо от ЛГБТ-сообщества Гильбоа, – сказал Джек, когда они наконец оторвались друг от друга. – Я даже не знал, что у нас такое есть.
– Есть, как не быть, а ты помог ребятам выйти из шкафа, любить легально, не боясь насмешек.
Брок погладил Джека по щеке и снова потянулся к губам, как дверь рядом распахнулась.
– Имейте совесть! – взвилась Роза, зачем-то высунувшаяся в коридор.
– Нет, мама, на такое извращение мы не способны, – покачал головой Джек. – Пойдем знакомиться с родственниками жениха.
Броку до какого-то идиотизма хотелось развернуться и показать Розе язык, и он, может быть, так бы и сделал, не будь рядом Джека, а так всего лишь подхватил его под руку и повёл дальше по коридору, ориентируясь на громкий гомон.
Семейство Шепардов было многочисленным, шумным и очень суетливым. Броку они напоминали хомяков в очень маленькой клетке, таких же неугомонных и безумно любопытных.
Когда в комнату, где Шепард готовился к свадьбе, вошел Джек, гомон сразу стих. Шепарды – в основном рыжие и блондины – с интересом разглядывали молодого короля.
– Добрый день, Ваше Величество, – наконец сказала мать Давида и всех его братьев.
– Добрый день, миссис Шепард, – улыбнулся Джек. – Давид, как ты, готов?
– Д-да, – заикаясь выдавил он, нервно поправил косую бабочку и отчаянно улыбнулся.
– Ну же, приятель, не дрейфь. Там твоя любимая женщина тебя ждёт, а ты тут трясёшься, как заячий хвост. Собери яй… пардон… волю в кулак! – оскалился Брок, подмигнул засевших в углу комнаты то ли племянницам, то ли кузинам Давида (кто эти огромные семейства разберёт?) и спросил ещё раз: – Ты готов?
– Да! – прозвучало уже куда увереннее.
– Давай, – ухмыляясь протянул Брок. – Идите уже.
Давида и Мишель обвенчали в дворцовой часовне. Роза старалась не морщиться, стоя рядом с миссис Шепард, обыкновенной полноватой фермершей. Хотя над мамой Давида и поколдовали дворцовый портной и визажист с парикмахером, она так и осталась фермершей, просто приодетой и накрашенной.
А вот с праздника, последовавшего после венчания, вдовствующая королева попробовала сбежать, сказавшись уставшей. Видимо, ей невмоготу было наблюдать как искренне радовались и веселились обычные люди, не обременённые излишками дворцового этикета. Но в последний момент передумала и осталась.
Мишель цвела, хохотала, много танцевала, несмотря на своё положение, и если бы не дворцовая бальная зала и не богатое убранство, Брок бы и не сказал, что тут отмечают свадьбу принцессы королевства Гильбоа, слишком тепло и по-семейному получалось из-за шумного многочисленного семейства Шепардов.
Джек вручил Мишель и Давиду документы на их новый дом.
– Ох, спасибо! – сказала Мишель, заглянув в конверт с вычурными узорами. – Жить с мамой – это…
– Не нужно ни вам, ни ей, – понимающе кивнул Джек.
Ещё им надарили всего для будущего малыша. Подружки Мишель, чуть прибалдевшие от странного по их меркам праздника, поздравляли немного скованно, но все-таки от души. Умела принцесса располагать к себе людей.
Мама Шепарда, Брок так и не запомнил ее имя, расчувствовалась и вместо напутственных слов обняла Мишель, назвала дочкой, от чего разревелась и та.
– Как это похоже на итальянскую свадьбу, – обняв Джека, прошептал ему на ухо Брок. – А если кто-нибудь подерётся, то на русскую.
К Мишель подошел смущенный и мнущийся Итан Шепард. Он хотел извиниться за тот инцидент в Порту Процветания. Джек давно снял с него арест.
Мишель выслушала деверя, а потом с разворота залепила ему роскошную оплеуху.
– Теперь в расчете, – сказала она.
– Вот в кого вы такие? – расхохотался немного удивленный Брок.
– Бенджамины-то? – спросил Джек. – А у мамы нашей спроси, она занималась родословной. Говорят, какой-то там пра-пра-прадедушка был пират.
Снова заиграла музыка, Брок дёрнул Джека на себя, прижал к груди и повёл в танце. Теперь им можно было любить друг друга даже на глазах у посторонних, прикасаться, признаваясь каждым движением в любви, танцевать вместе, а не следить ревнивым взглядом, как любимый человек снова и снова уводит очередную девицу в VIP-комнату.
Глядя на них, одна из подруг Мишель, статная блондинка, пригласила на танец хрупкую шатенку.
Джек мельком отметил, какое у матери стало перекошенное лицо. Как же – при Сайласе о таком никто и помыслить не мог, а сейчас в бальном зале дворца кружили друг друга в танце две однополые пары.
На праздничный салют в сад высыпали все гости. А Брок снова обняв со спины Джека и положив голову ему на плечо, глянул на яркие всполохи в иссиня-черном небе и загадал одно единственное желание – никогда не разлучаться с тем, кого он любит больше жизни, быть рядом, дышать им, никогда не терять.
Вот только в пестром многоцветии огоньков никто не заметил яркого росчерка упавшей звезды.
***
Эндрю Кросс признался в том, что толкнул короля Сайласа на лестнице во время блэкаута. Уильям Кросс признался в организации блэкаута. Они упирались, отрицая преднамеренность и обвинение в сговоре, но Томасина дожала их.
Через полгода после смерти короля Сайласа Эндрю Кросс был повешен за преднамеренное убийство, совершенное в сговоре со своим отцом. Еще через три месяца Уильям Кросс был приговорен к пожизненному заключению без права обжалования приговора и досрочного освобождения.
Броку нисколько не было жаль ни одного, ни второго. Старший Кросс и так слишком высоко забрался, манипулируя психически нестабильным Сайласом. А Эндрю был просто опасен, даже для самого себя, и совершенно непредсказуем. Наркотическая зависимость, клептомания и неподтверждённая шизофрения сыграли на руку его отцу, но Томасина не зря ела свой хлеб, как и её личные информаторы по всему королевству.
Доказательства были исчерпывающими. Даже Роза никак не могла повлиять на судьбу брата и племянника. В начале следствия она еще пыталась за них заступаться, особенно за Эндрю, но Джек каждый раз показывал ей материалы следствия и зачитывал протоколы допросов. И Роза сломалась. Она действительно любила Сайласа, искренне любила, и то, что ее родной брат приложил руку к его смерти, добило ее.
Вскоре она и вовсе покинула дворец, перебравшись в одно из поместий подальше от столицы. Брок подозревал, что Роза больше не могла смотреть на то, как её дети “гробят” свою жизнь, да и подорванный авторитет сказывался. Даже прислуга, прежде чем выполнить какой-то приказ, включающий в себя какую-либо перемену во дворце, сначала уточняла у Томасины или того же Брока. Вот последнего Роза стерпеть не могла, а потому, закатив сыну грандиозный скандал напоследок, уехала.
– Ну, значит, свадьбу организуем скромную, без лишнего пафоса и шика, – сказал Джек, глядя в окно, как с заднего двора уезжают грузовые фургоны, перевозящие вещи королевы. – А пока займем королевские апартаменты. Только там ремонт надо сделать, там цветовая гамма такая, что мне от нее убивать хочется. Может, отец потому такой неадекватный и был?
Брок хохотнул и сделал себе в памяти зарубку попросить Томасину заняться этим вопросом как можно скорее, хотя и не мог понять, зачем им перебираться из одной комнаты в другую.
– Кстати, а зачем нам королевские апартаменты? Тебе неудобно в той спальне? – подумав, всё же спросил он.
– Там кабинет неудобный и гардеробная на двоих не рассчитана, – объяснил Джек. – Гостиная совсем маленькая. Ванная только одна. Ну и потом, я король, мне положено. Если тебе так приглянулась кровать из апартаментов наследника, можно ее перенести. Но я бы выбрал кровать побольше.
Пожав плечами, Брок пристроил задницу на подоконнике, открыл форточку, впуская свежий воздух, закурил.
– Как человек, всю жизнь проживший по казармам и в корпоративном съёмном жилье, немного не вижу во всём этом смысла, тем более в большой гардеробной. Шмотья у меня сам видел сколько. Но если хочешь, хоть на крышу переберёмся, мне как-то всё равно.
– У тебя две трети шмотья так и лежат в пентхаусе, а мы там больше не живем, – заметил Джек. – Я вообще продать его хочу или тебе подарить. Тебе нужен пентхаус?
– Зачем? – не понял Брок. – Но лучше оставь, пригодится, мало ли что произойти может. Свекровь, к примеру, неожиданно нагрянет, а от меня пивом воняет, – ухмыльнулся он.
– Переживет свекровь, – жестко сказал Джек. – Пусть культурой занимается, раз энергию девать некуда.
– Да ладно тебе, детка. Мать просто в шоке от происходящего и не знает за что хвататься. Муж умер, дети резко своей жизнью обросли, не слушают больше, не подчиняются, и вообще будто бы сама жизнь из-под контроля вышла. Это кого угодно подкосит. Всё же она привыкла быть именно королевой.
