Текст книги "Параллельные прямые (СИ)"
Автор книги: Pale Fire
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
========== 1. ==========
Жить не хотелось, но приставить пистолет к виску и нажать на спусковой крючок – слишком легко, слишком мелочно, да и если уходить, то красиво, с помпой, чтобы уж точно запомнили как следует, кому всем обязаны. Так что Лагос идеально подошёл.
Брок знал, что его пасут, идут след в след, хотя кому он что может сделать после своей фактической смерти под Трискелионом, размазанный бетонными плитами, выжженный до костей. Они следили почти незаметно, но ощущение пристального взгляда в спину не покидало. И понятно почему – Зимний-то сбежал, не дался в руки Всея Америки, махнул хвостом у его носа – и всё, только его и видели. И Кэп думал, что Брок в курсе, или знал что-то о нём такое, что давало повод так думать. Может, кого из ребят продавили? Брок не знал. Да и не хотел знать. Та жизнь для него закончилась, вместе с любовью и попытками вырваться из порочного круга.
Теперь хотелось умереть.
Боль почти никогда не покидала тело. Обезболивающие не справлялись как надо, да ещё и притупляли реакцию, но Брок был бы не Броком, если бы не нашёл выход и человека, готового за кругленькую сумму предать отечество.
Доспех, если можно было так назвать то, что спаял тот самый умелец, вышел на славу. Практически экзоскелет. Поддержка спины, накладки на всё важные органы, усиления – конфетка. Вот бы такой тогда на сорок первый этаж – не пришлось бы возиться с Соколом так долго. Но это лирика, как и несколько килограмм новой, ещё никем не запатентованной взрывчатки, способной разметать на атомы даже суперчеловека. А уж Брок-то постарается подобраться поближе, а тот подпустит, чтобы задать самый сокровенный вопрос…
– Где Баки?
Кнопку нажать – плёвое дело – закончить бесконечный бег с препятствиями, собственное бесцельное существование в изуродованном теле без надежды хоть что-то вернуть, его вернуть. Кому нужен практически инвалид?
Жар прокатился по телу, почти такой же, как и тогда, знакомый, слизнул доспех вместе со всей одеждой, любовно обнял и рванул плоть в разные стороны, разметал и сбросил в темноту.
***
Перед машиной в сумерках прогремел взрыв. Джоуи ударил по тормозам, Джека кинуло вперед, но он не слышал стука осколков по капоту и ветровому стеклу, да и взрыв был какой-то странный. Мина взорвалась метрах в десяти от машины, не задев ее.
Джек выскочил, чтобы осмотреться, с автоматом наперевес. Услышал глухой стон и подошел поближе. Там, где должна была быть воронка, лежал на спине и стонал окровавленный человек. Диверсант, подорвавшийся на собственной мине?
Джек решил, что надо отправить его в госпиталь под охрану, а потом допросить. Они ехали к себе, возвращались с разведки, и этот диверсант был слишком близко к штабу и расположению частей.
– Медика! – приказал Джек. – В госпиталь под охрану. Потом допрошу.
***
Брок очнулся от мягкого прикосновения к лицу чего-то прохладного, влажного. Рядом кто-то тихо напевал на незнакомом языке, вызывая в теле неконтролируемую дрожь.
Он не погиб, не умер там от взрыва, а снова попался.
Скрипнув зубами, Брок зарычал.
Приятный женский голос над головой произнес фразу, которую Брок не понял. Он не знал этого языка.
Открыть глаза получилась раза со второго, тяжёлые веки опускались, не давая нормально оглядеться. Брок хрипло послал неизвестную женщину в долгое и эротическое.
Другой голос, мужской, что-то приказал справа от него. Кто-то куда-то побежал. Женщина произнесла что-то увещевающее. Брок дёрнул руками и снова выматерился. Привязали. Хотя чего он ожидал? Скорее всего, Роджерс сдал его местным властям. Действительно, чего самому возиться?
Послышались шаги. Звонкий молодой голос, привыкший приказывать, что-то спросил. Ему ответили. Кто-то хмыкнул и на английском с довольно ощутимым акцентом произнес:
– Открывай глаза, я знаю, что ты очнулся. Прекрати прикидываться дохлым хорьком, у тебя всего лишь легкая контузия и пара ссадин.
– Иди нахуй, – оскалился Брок. – И клоуну ряженому передай пусть туда же идёт! А некому проводить, пусть явится – я и его покатаю.
Свет резанул по глазам, словно Брок открывал их впервые.
Какая, к чёрту, контузия? Он прекрасно помнил, как отводили взгляд медсестрички в полулегальной клинике на задворках Вашингтона, а уж им пришлось повидать многое, а тут «контузия».
– Какой борзый, – сказал тот же голос и тут же перешел на другой язык, задавая кому-то вопросы.
Женщина торопливо закачала головой, что-то отвечая.
Брок перекатил голову по жёсткой подушке, отворачиваясь от потолочного светильника, даже не стараясь прислушиваться. Этого языка он всё равно не знал, что-то очень похожее на французский с какой-то непонятной примесью.
Его больше занимало то, что он чувствовал всё своё тело – и руки, привязанные жёсткими ремнями, и ноги, и даже лицо ощущалось словно почти здоровое, без уродливых рубцов, перепахавших всю левую половину, лишая её чувствительности.
Уверенная рука ухватила за нижнюю челюсть, поворачивая.
– Смотри на меня, симулянт, – приказал молодой голос.
Глаза слезились, но Брок подчинился, хоть и видел всё словно через мутную плёнку, но смог разглядеть стоящего прямо перед ним человека в военной форме непривычного образца, смутно знакомого, хотя память упрямо буксовала. Может, видел в ЩИТе или по другую сторону? Но то что видел – это точно.
– Назовись, боец! – потребовал человек, судя по выправке, офицер.
– Отъебись, – Брок снова оскалился. – Говорить буду только с ряженым гондоном. Хочу в рожу его глянуть!
Офицер небрежно, но сильно ударил Брока по щеке, так, что голова мотнулась. Что-то приказал кому-то и ушел.
Брока окружили люди, снова зазвучал незнакомый язык и тут до него дошло – они все белые, ни одного темнокожего в палате не было, и офицер был белым. Толерантность толерантностью, но Лагос был городом на территории Нигерии, а там белых отродясь не было. Куда его, блядь, закинули? Какой-то исследовательский центр? Или может, что ещё похуже? С Роджерса станется. Это те, кто видел в нём только звезднополосатый щит, могли сколько угодно гордиться таким защитником, а Брок-то знал – честь и совесть нации был обычным человеком, таким, как все, и мог мелко отомстить.
Коротко стриженная блондинка в форме полевой медсестры дала пациенту напиться из стакана с трубочкой.
– Спасибо, – он ее сдержанно поблагодарил.
Хамить медперсоналу Брок не считал необходимым, они были точно такими же наёмными работниками, как и он сам когда-то, и были не виноваты, что пациент отказывается идти на сотрудничество. Больше Брока интересовал тот самый офицер и то, что тот выглядел сильно знакомым.
– Где я? – спросил он, правда не особенно надеясь получить ответ.
– Полевой госпиталь армии Гильбоа, – с жутким акцентом сказала медсестра.
– Какой армии? – не понял Брок.
– Армии Гильбоа, – с легким удивлением повторила медсестра. – Ты из Гефа? Ты диверсант? Капитан Бенджамин допросит тебя.
Брок замялся. Он, конечно, многого мог не знать, но такие названия, если это, конечно, какие-то государства, слышал впервые.
– Нет, – честно ответил он. – Я американец.
И тут же прикусил язык.
Он помнил взрыв, помнил перепуганное лицо девчонки с красными волосами и искры, срывающиеся с её пальцев, помнил, как неведомая сила подхватила… может, его не нашли среди пострадавших мирных жителей или даже не искали? Может, он попал в местный Красный крест? Может… да не может. Опять же, Гильбоа и Геф. Брок не знал этих названий, но о том, что он американец, стоило помалкивать. Ещё свяжутся с посольством – и всё, прощай, лечение. Роджерс его тонким слоем по этой же койке размажет, выспрашивая о том, где его драгоценный Баки.
Вот только от того Баки там уже давно и нет ничего.
– Американский диверсант? – с подозрением спросила медсестра и тут же ушла.
Вместо нее пришел офицер.
– Таки очухался, – сказал он. – Я всегда считал хорошую оплеуху идеальным методом постановки съехавших мозгов на место. Значит, наемник, так?
Брок прищурился. Он точно где-то видел эту рожу, но где?
– Наёмник, и что? – оскалился Брок. – Сам себя нанял, на себя же и работаю.
– Мину на пути машин разведки тоже ради собственного удовольствия взорвал? – спросил офицер. – Даже странно, что тебя почти не зацепило, только обмундирование в клочья.
– Какая мина? Какой разведки? Окстись! – возмутился Брок, привстал на локтях. – Меня бы распидорасило по всей дороге. Я даже не знаю, где нахожусь.
– Память отшибло? – ласково спросил офицер и о чем-то спросил у подошедшего врача.
Врач ответил. Офицер кивнул.
– Вот, доктор Ауриге утверждает, что при твоей контузии кратковременная амнезия вполне возможна. Так что можешь лежать и вспоминать, что ты делал, где и зачем. Но уж потом мы побеседуем, – пообещал офицер.
– Ага, давай, топай тогда отсюда, – выдохнул Брок, падая обратно на подушки.
Побеседуют они, как же. Так Брок все о себе и выложил. На крайний случай он знает добрую сотню матерных итальянских частушек.
Офицер ушел, оставив Брока под присмотром двух мордоворотов с автоматами и медицинского персонала. Форма у мордоворотов была совсем незнакомая, знаки различия – тоже. Но на правом плече у каждого, как и у офицера, красовалась маленькая оранжевая бабочка.
========== 2. ==========
Как ни странно, даже на второй день Брока из палаты не перевели в камеру, хотя чувствовал себя он вполне сносно и, вот сюрприз-то, был абсолютно здоров. То есть никаких ожоговых рубцов, едва сросшихся переломов и тянущей боли в спине. Ни-че-го!
И это было страннее всего.
Похуй на неизвестные Геф и Гильбоа, собственное здоровье просто поражало.
Зато сразу после завтрака пришел вчерашний офицер. Ему немедленно организовали стул, и он уселся возле невысокой койки.
– Ну что? – спросил он. – Очухался?
– Слушай, красавица, – решил наглеть Брок. – Я же скажу тебе ровно то, что говорил вчера – не знаю, не видел, не при делах. Потому что не знаю, где нахожусь. Про какое-то там Гильбоа вообще не в курсах. Не видел ничего. И, соответственно, ничего не делал.
Офицер растянул губы в улыбке.
– Где находишься – не знаешь, имени своего не помнишь, а что американец – вспомнил сразу. Надо же, что патриотизм с людьми делает!
– А с хуя ли я представляться должен? – удивлённо вскинул брови Брок. – Ты, кажется, тоже не назывался. И вообще, не видишь, радость у меня – живой, здоровый. Могу даже спеть.
– И на рояле сыграть? – усмехнулся офицер. – Ты не диверсант. Диверсанты так не экипируются: никакого оружия, даже перочинного ножа, «вторая кожа», как под водолазный костюм, обувь – тряпичные тапочки на резиновой подошве… Кстати, только тапочки у тебя и остались, тряпки – в клочья. Тактической краски на лице нет, следов от взрывчатых веществ на руках нет. Так что там взорвалось, на дороге? Петарда? Так воронка великовата. Мина? Так ты слишком целый.
– Какие нахуй тапочки?! – вырвалось у Брока.
Он снова дёрнулся, попытался сесть, но скованные руки мешали.
Офицер говорил вполне серьёзно, Брок не уловил ни фальши, ни сарказма, но тапочки… по всему выходило, что… а что выходило?
– Слушай, любезный, а число сегодня какое?
– Восьмое марта две тысячи восьмого года. – На «любезного» офицер поморщился. – Капитан Джонатан Бенджамин, разведка, – представился он.
– Охуеть, прости господи, – выдохнул Брок, зажмурился. – Вот ты сейчас не пошутил, да? Совсем не пошутил?
Капитан покачал головой, достал кнопочный черный мобильник с небольшим экраном и показал календарь.
– Брок Рамлоу, командир наёмничьего подразделения Страйк, – механически ответил Брок.
Две тысячи восьмой – это пиздец, хотя после Тора, Локи и их семейных разборок он уже мог поверить во что угодно. Но, блядь, две тысячи восьмой, древний мобильник непонятной компании, страны, о которых он не слышал – всё это походило на очень дурацкую шутку. Но опять же здоровье: руки-ноги были целы, прекрасно слушались, ни о каком снижении чувствительности или проблемах с моторикой и вовсе говорить не приходилось.
– Значит, все-таки наемник. А Брок – это кличка или имя? – спросил капитан. – У кого находился в подчинении?
– Имя. В подчинении… Ну как тебе сказать, – Брок замялся, не зная, стоит ли говорить, но потом плюнул на осторожность, все равно хуже, чем в Лагосе, ему уже вряд ли будет. – На две тысячи восьмой год я находился в прямом подчинении Александра Пирса. И к Гефу твоему отношения не имею. Я даже не знаю, где это.
– А я понятия не имею, кто такой Александр Пирс, – хмыкнул капитан. – Но да, Геф не любит американцев. Они вообще никого из иностранцев не любят, как Советы до своего распада. Что, наемник – и не знаешь стран, куда могут нанять? Да еще европейских стран? Гильбоа оплачивает работу наемников, даже гражданство дает.
В голову будто ударили. Брок зажмурился, вспоминая карту, но ни Геф, ни Гильбоа не ложились на его реальность, их словно не было.
– Страны знаю. Только не работал я в Европе, капитан, – скривился Брок.
Бывал он в Европе. Приходилось. В детстве ездил к Ба на каникулы, потом воевал, с Зимним пара миссий – и всё, собственно. Его и отряд Америка неплохо кормила, чтобы шароёбиться ещё и в Старом Свете.
– Мне Заковии с лихвой хватило.
– Заковии? – удивился капитан.
– Восточная Европа, – без энтузиазма ответил Брок, только сейчас начавший понимать, что он совсем где-то не там, совершенно. И дело даже не в таинственном исцелении или перемещении во времени, а в географических метках, совершенно разных у него и капитана Бенджамина. – Столица Нови Град. Постсоветское пространство.
Пиздец пришёл, и ему явно отлично живётся теперь.
Брок бы не поверил в собственную теорию по перемещению в пространстве и времени, если бы не читаури, не Тор и Локи, если бы не вся эта чертовщина, свидетелем которой был он лично.
– Брок, – мягко произнес капитан, – среди стран Восточной Европы нет Заковии. И никогда не было.
Он перечислил все европейские страны бывшего советского блока от Румынии и Польши до Восточной Германии и Словении с Албанией. А потом спросил:
– Ты вообще с какой луны свалился?
– Ага, с неё, – глухо отозвался Брок. – С обратной стороны только, где есть Заковия и сейчас апрель две тысячи шестнадцатого года. Вот я попал.
– Ты в своем уме? – скептически спросил капитан. – Пришлю к тебе психиатра.
– Ага, давай, – со смешком согласился Брок. – Это как про суслика. Никто его не видит, а он есть. Может, на колёсах и жить интереснее будет. Сколочу себе отряд из местных психов, и мы власть в отдельно взятой психушке захватим.
Какое-то дурное веселье ударило в голову. Брок широко улыбнулся. Хорошо было бы ещё и руки за голову закинуть для полного удобства, но ремни не давали ими даже нормально шевелить. В сортир – и то под надзором выводили.
– Ты в бога веришь? – внезапно спросил капитан.
– Слушай, красавица, – Брок скосил на капитана глаза. – Я такое дерьмо видел, что только веры в бога мне не хватало. Ты мне психиатра обещал! Не будь треплом.
– Будет тебе психиатр, – пообещал капитан и вышел.
Он действительно прислал психиатра, и тот битый час опрашивал Брока.
– Вменяем, – заключил он. – Даже ПТСР отсутствует. Но это тоже нормально.
– Ну вот, – вполне искренне расстроился Брок, прекрасно понимая, что из психушки, даже самой закрытой, сбежать намного проще, чем из тюрьмы, а больше никакой другой перспективы он и не видел. – Значит, не будет мне весёлой компании.
Видимо, хреново он под дурачка косил.
Руки Броку освободили, но вот охрана осталась. Принесли обед, потом газету – не самую свежую, за пятое марта, и на гелвуйском. Зато кормили вполне неплохо.
Полистав прессу, скорее, правда, просто порассматривав картинки, он так даже того самого капитана Бенджамина успел заметить, Брок отложил газету. Перспективы у него вырисовывались какие-то не слишком радостные – что за страна такая, Брок не знал. Приняли его за шпиона или диверсанта-неудачника, ещё и за шизофреника сойти не получилось, а значит, не отпустят и упекут, скорее всего, в тюрьму от греха подальше, а ключ от камеры выкинут, мол, никто ничего не знает, никто гостя «из другого мира» не видел.
Прелестно.
Капитан пришел вечером, после ужина. Сел на стул, выставил охрану за дверь и потребовал:
– Расскажи мне все, что ты знаешь о множественности обитаемых миров.
Брок сглотнул, устроился поудобнее на своей койке и заговорил. Было уже наплевать, за кого его примут и куда после этого отправят – он выживет, выберется, всё превозможет, а так хоть выговорится напоследок, выскажется.
Говорил он долго, не глядя на капитана. Рассказал и про мир свой, и про Тора, выходца из Асгарда, его ебаната братца, решившего полем сцен для ревности почему-то выбрать именно Землю, о читаури, порталах, «Гидре» и прочей хрени, что ему и таким же наемникам приходилось разгребать по десять раз на дню.
Капитан слушал очень внимательно. Время от времени задавал уточняющие вопросы. А потом сказал:
– Ты здесь ничей, звать тебя никак, связей у тебя нет, даже языка не знаешь. Надо тебя в деле проверить, но это уже завтра. К языкам способности есть?
– Я вообще способный, – криво усмехнулся Брок.
По всей видимости, его вербовать будут, и он даже, может быть, поддастся вербовке. Смотря что за условия предложат. Так-то он не пропадёт в любом случае, даже если прямо так в распашонке выпустят.
– Проверю, – пообещал капитан.
Он выглянул за дверь, что-то сказал, и Броку принесли комплект полевой формы без знаков различия, но с той же бабочкой на плече, расческу, зубную щетку, бритву и тюбик пасты.
– Одевайся, – скомандовал капитан. – Приведи себя в порядок. Потом тебя проводят.
Броку было не привыкать к полевой жизни без излишеств, хотя последние годы и научили ценить комфорт и достаток, но жаловаться он никогда не жаловался, да и на что? Жив? Здоров? Руки-ноги на месте и работают? Значит, жить можно, а остальное зависит только от него и умения договорится.
Оделся он быстро, перед этим посетив душ и хорошенько отмывшись. В спину никто не дышал, не торопил, но вбитая привычка всё делать быстро и четко не подвела даже сейчас – через пятнадцать минут Брок, уже ко всему готовый, скалился в лицо какому-то солдатику.
– Веди меня, что ли.
Капитан Бенджамин стоял рядом с парой крепких парней, поджидая Брока.
– Покажи мне, что умеешь, – сказал он. – Спарринг с этими двумя.
Окинув предложенных противников цепким взглядом, Брок сунул капитану в руки свой немногочисленный скарб, состоящий из того, что ему выделили и поманил обоих противников разом.
Плёвое дело.
Бойцы Бенджамина были подготовлены неплохо как для регулярной армии, но даже рядом не стояли с тем ещё лоботрясом Таузигом, что уж говорить про Зимнего, любившего укатывать весь его отряд до состояния новорожденных котят.
Не прошло и минуты, как оба бойца тихо поскуливали на земле, а Брок молча отобрал свои вещи обратно.
– Теперь что? Противогаз надеть на скорость?
– На кого? – усмехнулся капитан. – Пойдем.
Он отвел его в домик, где явно жил сам. Обстановка была как-то слишком роскошна для обычного капитана разведки, но Бенджамин держал себя так, словно это убогая халупа или драная брезентовая палатка.
– Кофе, – приказал он денщику. И добавил еще пару слов на гелвуйском.
Брок обвёл помещение скучающим взглядом, для себя подмечая и роскошь обстановки, и прислугу, и то, как капитан на всё это смотрел. В мозгу всплыло только одно определение – аристократ, но делиться им Брок не стал. Мало ли ещё что. Но Бенджамин напрягал. Брок его видел, где-то когда-то видел, но вспомнить не мог.
Денщик принес фарфоровые чашечки, кофейник, сахарницу, сливочник, ложечки и крошечные меренги. Налил кофе в полупрозрачные чашки, поставил их перед капитаном и Броком.
– Прошу, – сказал капитан и жестом отослал денщика.
Устроившись в кресле, Брок подхватил чашку и отпил горький густой кофе, чуть не застонав в голос. Уж что-что, а готовить кофе здесь умели, только за него Брок мог рассмотреть возможность поработать и на Бенджамина.
– И зачем я здесь? – поинтересовался он, допив кофе и сцепив пальцы в замок.
– Мне нужен личный телохранитель, – сказал капитан и улыбнулся так, что Брок наконец понял, откуда он его знает.
========== 3. ==========
Брок внутренне согласился сразу, ну просто потому что перед ним сидел не неизвестный капитан разведки неизвестной страны, а, мать его, Зимний Солдат, его, Брока, Детка, на много-много лет моложе, с более тонкими чертами лица, другой выправкой, взглядом, но это был именно он. И Брок не мог не согласиться, но врожденный иммунитет к альтруизму потребовал своё.
– О как. А то, что я неизвестный хрен с горы, тебя не останавливает? И что за всё это я получу, кстати? Ну кроме относительной свободы?
– Ты получишь гражданство, армейское звание, пятнадцать тысяч долларов в месяц гелвуйскими лаврами и жилье, – ответил капитан Бенджамин. – Мне как раз и нужен неизвестный хрен с горы, преданный только мне и не участвующий в местных интригах.
Было над чем задуматься. Капитан – звание, конечно, высокое, по сравнению с его лейтенантским, но не настолько, чтобы нуждаться в телохранителях. Хотя какая Броку была разница, на кого работать, особенно когда оказался не пойми в каком мире? Как раз успеет разобраться, что и как, может, вообще здесь на постоянку устроится, если скучно не будет, ну или свалит, получив пару зарплат. Всё же этот Зимний Бенджамин его малость напрягал.
– Заманчиво, – протянул Брок. – И от кого же надо охранять капитана разведки Гильбоа?
– Капитан разведки Гильбоа со своей охраной справляется сам, – ответил тот. – Ты будешь охранять наследного принца Гильбоа Джонатана Бенджамина.
Брок присвистнул. Всё-таки чутьё его не обмануло. Капитан Бенджамин был не так прост. Значит, принц, ещё и наследный. Интересно складывались дела в Гильбоа, что принц, да ещё и на гражданке, где по определению мир и покой должны были быть, нуждался в охране, и выбрал не кого-то из своих так себе подготовленных ребят, а его – человека без всего.
Задача сразу перестала казаться скучной.
– Когда я могу приступать? – усмехнулся Брок.
– Немедленно, – улыбнулся Бенджамин.
– Так ты же пока ещё капитан, – вскинув бровь, поинтересовался Брок. – Не мимикрировал под принца. Форма, регалии, верные бойцы толкутся под дверью, опасаясь, что я тебе голову отгрызу. Или мне теперь на «вы» надо?
– В английском все равно нет обращения на «ты», а гелвуйского ты не знаешь, – ответил Бенджамин. – К концу недели тебе оформят документы, а пока будешь держаться рядом. Ознакомишься с оружием, с моей ротой, начнешь учить язык. Сколько тебе лет, Брок Рамлоу?
– Сорок мне там было, а сейчас и здесь… – Брок привстал с кресла, оглядел комнату.
Где-то он видел зеркало, взглядом за него зацепился, решив особо внимания не акцентировать, не интересно было, но теперь – очень даже.
– Ну и рожа, – усмехнулся он, оскалился сам себе. – Сейчас мне тридцать два, на столько же и выгляжу, впрочем. И постричься надо. Ходил тогда как придурок.
– Я прикажу денщику тебя подстричь, – сказал Бенджамин и крикнул: – Корво!
Денщик вырос как из-под земли. Бенджамин отдал ему короткий приказ, тот так же коротко ответил.
– Иди за ним, – велел Бенджамин. – Он тебя подстрижет.
Корво справился быстро и на удивление отлично понял не говорящего на местном языке Брока, сделав всё именно так, как тот и хотел. Так что Брок остался доволен, разглядывая себя в зеркало, только здраво решил, что стоит подкачаться сильнее, подсушиться, слишком лощённой выглядела морда.
– Ну что же, – улыбнулся своим фирменным оскалом Брок, вернувшись капитану. – Давай обговорим, с чего мне следует начать, и определяй на постой.
– С ознакомления с оружием, – ответил Бенджамин. – Завтра начнешь. А сейчас – отбой. Первая комната направо – твоя, Корво там постелил. Иди.
То, что ему выделили спальное место в этом благоустроенном домике, и порадовало, и удивило, но задавать лишних вопросов не стал, привычный к причудам начальства. Пирс, например, очень любил подобострастие и следы идиотизма на лицах подчинённых.
Комната Броку понравилась, точнее, отличная полутораспальная кровать с жёстким матрасом и чистым бельём. Ещё несколько суток назад Брок колол себе бешеные дозы обезболивающего и ненавидел весь мир и Кэпа, а сейчас не знал, кого благодарить за второй шанс.
За стеной ходил и с кем-то говорил капитан Бенджамин, наследный принц Гильбоа, аристократ и красавец, которому зачем-то понадобился телохранитель без корней и прошлого.
Принц был определённо не Зимним Солдатом, но внешнее сходство и улыбка… Брок дёрнул себя за волосы – слишком похож, и этого было одновременно и хорошо, и плохо. Нет ничего хуже, чем дрочить на начальника.
Надо будет обязательно потом подыскать себе любовника, сразу как представится возможность. А пока потерпит. Профессионал он или кто?
***
Джек принял душ перед сном, по привычке побрился вечером и устроился на кровати подумать. Рамлоу его забавлял. Зубастый, дерзкий, бесстрашный. Джеку нравились такие. Гораздо больше, чем те, кто норовил подлизнуть. Он офицер, пока он на фронте, а не принц!
А Рамлоу было плевать и на принца, и на офицера, это чувствовалось.
Красивый мужик итальянских или испанских кровей, сильный и тренированный. Без истории. Точнее, с историей, в которую Джек поверил сразу. Случалось… всякое, и от старослужащих он тоже слышал много странного.
Да и мины не было. Взрыв был, воронка была, а осколков мины не было. И запаха взрывчатки, и дым не пах. Просто Рамлоу, упавший из ниоткуда. Вон, голову ушиб.
В то, что Рамлоу не знает местной географии, а знает какую-то другую, Джек поверил сразу. Потому что Гильбоа была одной из любимых американцами европейских стран. Почти как Франция и Англия. Да и эмигрантов из США, особенно цветных, в Гильбоа хватало. И Шайло строят американские фирмы. Даже Томасина – и та родом из США. Так что будь Рамлоу родом из этого мира, про Гильбоа он бы как минимум слышал.
Но это и хорошо. Наёмник, за деньги он будет служить. Умный и хитрый, прикроет спину. А отец… Что отец? Ему нет дела до Джека.
***
Проснулся Брок очень рано. Старая, выработанная с годами привычка начинать день с рассветом подбросила его на постели, моментально пробуждая.
Лагерь ещё спал. Немногочисленные постовые обращали внимания на пробегающего мимо полуголого человека ровно настолько, если бы он был мухой. Ну бегает кто-то по холодку, их-то не трогает.
Брок любил себя в тридцатник – пик формы, когда из тела можно было лепить что угодно, и оно с готовностью откликалось на любые физические нагрузки.
В домик Брок, взмокший от пота, вернулся как раз к завтраку.
Капитан окинул его взглядом, раздул ноздри и коснулся кончиком языка верхней губы.
– Хорошо вы тут устроились, – прокомментировал Брок, потёр лицо ладонями, потянулся, разминая шею. – Тут какая-то военная база?
Брок не то чтобы был таким любителем утренних пробежек, но они неслабо прочищали мозги, давали время подумать и заодно осмотреться.
– Да. Приграничный гарнизон, – ответил капитан. – После завтрака можешь заглянуть в оружейную и на стрельбище. Я сделал тебе допуск.
Оружие всегда радовало Брока, любил он ощущать в ладони тяжесть холодной рукояти зауэра. Это потом, после Трискелиона, когда начались проблемы с моторикой, пришлось искать оружие помассивнее.
Кормили у принца отменно, он даже Брока с собой за стол посадил, хотя тот уже подумывал узнать направление в сторону столовой.
– До вечера ты свободен, – сказал капитан после завтрака, аккуратно промокнув яркие губы льняной салфеткой. – У меня дела.
Свободен так свободен. У самого Брока было чем заняться.
Оружейная Броку понравилась и одновременно нет. Ничего незнакомого или того, чем бы он не умел пользоваться, не было, и в то же время всё казалось чересчур обычным, простым, что ли. Ничего серьезнее автоматов Брок не нашёл, но опробовал всё – пострелял, пометал ножи, даже познакомиться умудрился с несколькими очень толковыми ребятами. А вот все офицеры обходили его десятой дорогой, видимо, уяснив, кто пригрел найденыша под своим крылышком.
Как ни странно, вопрос языкового барьера стоял не так остро, как опасался сам Брок. Английский знали едва ли не все бойцы, хотя и уровень их оставлял желать лучшего.
Корво со своим корявым английским взял Брока под тощее крылышко, показав ему всю базу, перезнакомив со всей ротой капитана Бенджамина, раздобыв сменный комплект одежды и три сменных комплекта белья. Корво было явно скучно при слишком активном офицере, чем Брок беззастенчиво пользовался, почувствовав в денщике что-то родственное, созвучное с ним. Он взялся обучать нового телохранителя принца языку . Правда, выглядело это забавно – Брок тыкал пальцем в тот или иной предмет, Корво произносил название на гелвуйском, а Брок за ним повторял. Бойцы поначалу посмеивались над странной парочкой, а потом тоже вписались в игру, что-то объясняя и показывая.
За ужином капитан спросил:
– В ночь будет вылазка за линию фронта. Присоединишься?
– А чего нет, посмотрю на бойцов в деле, да и интересно, как вы теми пукалками воюете, – оскалился Брок.
В крови вспыхнуло жарким огнём возбуждение. Брок одинаково любил воевать и трахаться, и если со вторым сейчас были проблемы, то надо было на полную использовать первое.
– Какие задачи ставятся перед отрядом? Сколько человек пойдет? – переключаясь в деловой режим, поинтересовался Брок.
– Получен приказ взять языка из полевого штаба противника. Чином не ниже майора, – скривился капитан. – Иду я и отделение со мной. И ты. Карты покажу позже.
Брок хмыкнул. Более чем стандартное задание для воюющих сторон. И это было даже хорошо, хотелось уже наконец выйти в поле, почувствовать жизнь в новом-старом теле и показать, на что он способен. Последнее озадачило. Брок не был любителем выпендриваться, четко рассчитывал свои силы и никогда не лез в пекло, не просчитав все риски, тут он прямо горел доказать Джонатану что-то про себя. Может, так влияла на него схожесть принца с Зимним?
Пока не настала пора давать отделению последние указания, капитан Бенджамин показал Броку, как выглядят знаки различия Гефа, показал карту, распорядился, чтобы ему выдали оружие и снаряжение.
Бойцы принца, если Брок всё правильно понял, были обучены получше остальных, но он то и дело кривился, слыша тихий хруст гравия под рельефными подошвами тяжелых ботинок, едва различимое позвякивание чего-то плохо закреплённого. Хорошо хоть никто не разговаривал, а то Брок не погнушался бы и самолично шею свернуть идиоту.
До лагеря противника шли невероятно долгие полтора часа. Может, это Брок совсем зажрался со своим отрядом, что всё остальные казались ему колченогими слепыми оленями в гон и такими же тупыми.
